Текст книги "Дорога ярости"

Автор книги: Дэвид Хофмейр

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

12
Воскресенье, 3-е число, 06:01–1 час

Раздается барабанная дробь, и косые лучи солнца освещают мрачную процессию. Ездоки катят по двое в ряд по дороге на дне каньона в облаке золотой пыли. Солнце играет на стеклах очков и визорах шлемов. Гонщики прекрасны и страшны в своей экипировке.

Одни, как Адам, предпочли легкое снаряжение и ограничились наколенниками и налокотниками, ну и, может, защитой для спины, чтобы при падении не сломать хребет. Другие едут в полной боевой выкладке – экзоскелетных костюмах с ребрами жесткости, вшитыми в детали, защищающими жизненно важные части тела – голени, бедра, колени, спину, грудь, плечи. Кто-то прикрепил к байкам шипы и другие странные колющие предметы по типу средневековых.

Адам знает, что, несмотря на устрашающий вид, все гонщики ужасно боятся.

Как он сам.

Он думает о том, что ему предстоит. Как устанут ноги. Заноют кости.

Камни. Аварии. Убийства.

Адам замечает, что Нат оглядывается по сторонам. С него градом катится пот. Вид у парнишки перепуганный – того и гляди пустится наутек. Как будто совершил самую большую ошибку в жизни. Что ж, если хочет, он может бежать. Еще не поздно. Их еще не сканировали, так что условия гонки не вступили в силу. Пока.

Но мальчишка остается на месте. Адам отворачивается.

В небе над головой проплывают дирижабли Наблюдателей. Адам насчитал дюжину. На каждом по сотне-другой человек. То есть всего около двух тысяч.

Они прибыли с Небесной базы, чтобы посмотреть гонку. Получить удовольствие. Посмотреть, как парни умирают под солнцем. Наблюдатели невозмутимо делают ставки на тех гонщиков, которых считают достойными.

Между ездоков шныряют маклеры (Полковник лично выбирал каждого среди горожан Блэкуотера) с планшетами, делают пометки и пересылают информацию о гонщиках Наблюдателям.

У стартовой линии выстроились патрули КРОТов – на прямых ногах, в шлемах с визорами и черных металлических доспехах. С ними никто не рискнет связываться: дураков нет. Против термоядерного пистолета в железной руке не попрешь. Тем более что тот, кто идет против КРОТов, выступает против Полковника.

Адам окидывает взглядом фигурки, выстроившиеся наверху, на краю каньона. Там собрались зеваки из города. Может, и Сэди среди них. Смотрит на него и на всех гонщиков, чьи мотоциклы чинила. Адам бьет себя кулаком по шлему, чтобы выкинуть Сэди из головы.

Он не знает, какой он по счету в очереди. Вроде ближе к началу. Или к середине. Вокруг слишком много байкеров, чтобы определить наверняка. Он помнит, как и сам в прошлые годы глазел на них сверху вместе с папой и Фрэнком. Брат с воодушевлением указывал ему на знакомых ездоков. Тогда он был полон сил. А папа помалкивал. Просто смотрел вниз, стиснув зубы.

На дне каньона уже жарко, даже сейчас, когда только-только рассвело. Гонщики не поднимают головы и молчат: погода не располагает к болтовне. Они слушают барабанный бой и крики зевак.

Адам косится на гонщика, который едет рядом с ним на «санблейзере». Нат с обгрызенными до мяса ногтями. Сирота, который мыкается по земле один-одинешенек. Как многие другие. Как бродячие животные, которым ничего не остается, как красть и скитаться в поисках пищи. На поясе у Ната Адам замечает рукоять ножа. Нат перехватывает его взгляд и смущенно улыбается. Указывает на стартовую линию.

На пне секвойи возвышается всадник. Нарастающее марево подшучивает над Адамом, вытягивая и сгибая фигуру всадника.

Полковника Мордекая Эзопа Блада.

Он восседает на сером пони, единственном в Блэкуотере. Адам видит, как лошадка трясет головой. Пони зовут Скелетом. Говорят, Полковник купил его у барышников в Бэдленде, но на самом деле никто не знает, откуда он его достал. Пони бьет копытами о широкий пень, раздувает ноздри, трясет головой. Скелет чует гонщиков. Полковник же, напротив, держится невозмутимо: глаза его скрыты серебристыми солнцезащитными очками, так что совершенно не понятно, какие эмоции он испытывает.

О Полковнике всякое говорят. Как он застрелил парнишку, который отказался пожать ему руку перед стартом. Как продает детей работорговцам. Как выгнал из Блэкуотера собственного брата в Бэдленд.

Адам не знает, что из этого правда. Ему известно то же, что и всем. Полковник всесилен. Ездит на пони по кличке Скелет. Ходит с пистолетом, о котором слагают легенды. С Полковником лучше не связываться ни при каких обстоятельствах… иначе тебе крышка.

Адаму ужасно хочется развернуться и уехать. Мчаться без остановки и всю жизнь провести в седле. Он сжимает кулаки, отгоняя трусливые мысли.

У него был только Фрэнк. Теперь его нет. Адаму остается лишь гонка.

– Когда-то он служил в армии, – шепчет Нат, наклонившись к Адаму, и рассказывает, не сводя с Полковника голубых глаз: – Там и получил звание. Когда в Провиденсе были беспорядки, Небесная база его наняла. Чтобы разогнал забастовку на шахте.

Адам пожимает плечами, притворяясь, будто ему это совершенно безразлично.

Склонясь к передней луке седла, полковник Блад оглядывает байкеров, которые с шумом подкатывают и останавливаются перед ним. Щурясь, он обводит глазами стены каньона, маклеров в толпе и КРОТов в черных шлемах, почтительно кивает Наблюдателям в дирижаблях. Крики смолкают. Гонщики смотрят на Полковника и ждут. Скелет перебирает ногами и трясет головой.

– В армии он был большой шишкой, – шепчет Нат с таким видом, словно открывает Адаму страшную тайну. – Значит, убивать умеет будьте-нате.

Барабанная дробь стихает, и слышно лишь, как флаги хлопают на ветру.

Наконец, Полковник начинает говорить. Его сухой скрипучий голос отражается эхом от стен каньона, которые возвышаются за его спиной, точно амфитеатр, созданный самой природой, и летит над толпой, над всеми байкерами, так что кровь стынет в жилах.

– Гонщики! – Полковник обводит взглядом собравшихся и поднимает руку над головой. – Сейчас вы отправитесь в путь. Пройдете обряд посвящения. Стены этого каньона видели многих до вас. Они видели сильных, они видели слабых. Видели, как байкеры стойко преодолевают трудности. И как терпят поражение. – Полковник умолкает, и Адам ловит себя на том, что его распирает от смеха. Больше от нервов, но еще и из-за театральности Полковника, его напыщенного слога, этих его выражений, которые должны одновременно воодушевлять и внушать страх.

Но над Полковником не смеются. Его слушают и делают все, что он сказал.

В такие минуты Адам чувствует себя совершенно чужим в этом мире.

– Один из вас, только один, выиграет Гонку, – продолжает Полковник. – Получит билет в славное будущее. Небесная база смотрит на вас. Небесная база ждет. – Он обводит взглядом обращенные к нему лица. – Не все из вас переживут эту Гонку. Сказать по правде, уцелеют немногие. Но каждый узнает о себе что-то новое. Бэдленд будет ставить перед вами вопросы, и вам придется набраться храбрости, чтобы на них ответить. Вы узнаете, чего вы стоите. Узнаете, есть ли в ваших сердцах огонь… или же его нет. Нет лучшего урока. Гонка и есть настоящая жизнь. На полную катушку. Это ваш звездный час! Так ловите же свой шанс – или рассыпьтесь в прах!

Полощутся флаги. Кое-где в толпе раздаются негромкие одобрительные крики. Адам вспоминает о Фрэнке, и какофония звуков в каньоне сливается в мерный гул. Сердце бешено колотится у него в груди.

– Удачи! – кричит Полковник. Проводит рукой по щеке. – И пусть вам повезет попасть на небо!

После Полковника к участникам выходит бледный сухопарый человечек, лицо его цвета воска. На нем круглые солнечные очки и темный костюм. В левой руке планшет. Это распорядитель Гонки.

Полковник остается на своем импровизированном пьедестале. Он еле заметно кивает распорядителю, и тот, с планшетом в руках, взбирается на плоский камень сбоку от него, поглаживая тонкие губы. Поглядывая на экран, распорядитель монотонно зачитывает законы. Эти правила каждый гонщик знает наизусть.

– Вне всякого сомнения, вы и сами знаете, но я все-таки напомню вам три закона Гонки. Нельзя проносить с собой ножи. Нельзя проносить с собой пистолеты. Нельзя отказываться от участия в Гонке. Если вы нарушите одно из этих правил, вас отключают. Повторяю, если вы решите отказаться от участия, вас тут же отключат. Решать вам и только вам.

Отключение. Точное слово. Ни убавить, ни прибавить. Назови, как хочешь: вас отключат… прикончат… убьют. Суть одна.

– Ничто не укроется от наших глаз. Ничто не останется незамеченным. Мы видим абсолютно все.

Распорядитель делает паузу, словно дожидаясь, пока его слова дойдут до гонщиков. Выговор у него рафинированный, как у аристократа.

– Дозволяется использовать рогатки и лассо из проволоки. Ваша задача проста: продержаться как можно дольше. И это будет очень нелегко. Собственно, для того и создана Гонка. Это проверка ваших возможностей. Победа достанется лучшему.

В толпе поднимается ропот. Распорядитель с невозмутимым видом продолжает:

– На маршруте Гонки расположены четыре базовых лагеря. В них вы найдете палатки, пригодные для ночлега, кровати, пищу и салуны, где можно подключиться к стене, подышать кислородом и расслабиться. Планируйте свой маршрут и решайте, когда и где вам остановиться. Заезжать в лагеря или нет – ваше право. Выбирайте с умом.

Он указывает на дирижабли.

– Мы благодарим нашего покровителя с Ковчега Небесной базы, лорда Колбена Воддена, за то, что он в мудрости своей придумал Гонку и дал байкерам возможность стать свободными. Это великий дар. Мы благодарим его помощника на земле, Полковника Мордекая Эзопа Блада, за то, что он позволил проводить гонку Блэкуотера на принадлежащей ему земле.

Распорядитель кланяется Полковнику, тот отвечает легким кивком.

Распорядитель снова обводит глазами гонщиков.

– Вперед, братья! Мчитесь до тех пор, пока в мотоциклах не иссякнет заряд. Пока они не остановятся. Старайтесь до темноты преодолеть как можно больший путь. И если вам удастся победить, то награда сторицей окупит ваши труды. Чемпиону достанется билет на Небесную базу. Первые три финалиста получат по тысяче долларов и двести очков. И пусть вам повезет попасть на небо! – заключает распорядитель под восторженные вопли горожан.

Глядя в экран планшета, распорядитель громогласно оглашает имена участников.

Гонщиков вызывают вразбивку. Они по очереди выходят вперед, оставляя мотоциклы на месте. Поднимаются на пень, жмут руку Полковнику, слезают, идут на сканирование, и каждый берет себе по гоночному набору.

Гоночные наборы по-спартански скудны. В них только то, что необходимо для выживания. Пачка из тридцати галет. Карта с проложенным маршрутом. Компас. Веревка. Заплаты для шин. Насос и рычаги. Клейкая лента. Болты и шайбы. Фляжка. Два с половиной литра фильтрованной озерной воды про запас. Аптечка с гидротаблетками, бинтами, инструментом для прижигания и шприцами с морфием.

Адама вызывают одним из первых. Перед ним всего шесть гонщиков:

ТАЙРАК ДЭНИЕЛ

САЙЛАС ВЕНИМ

БЛЕЙК АЙРОНСАЙД

ЗИТА ПРАЙМ

ХАНТЕР КИБАУ

ААРОН БЛЭК

АДАМ СТОУН

Услышав свое имя, Адам, словно в ступоре, слезает с мотоцикла и идет вперед под одобрительные крики толпы. Они его не знают. Понятия не имеют, кто он такой и как ездит, но будут оценивать его, строить предположения, делать выводы. Они едва ли оценят его высоко. Как и все остальные. Кроме тех, кто с ним близко знаком.

Адам протягивает руку Полковнику. В толпе передают доллары маклерам.

– ОДИН ДЕНЬ! – кричит кто-то.

– МАЛО ШАНСОВ! – орет другой. – ПОМРЕТ ЕЩЕ ДО ЗАКАТА.

Рука Полковника холодная и костлявая. Зеркальные очки сверлят в Адаме дыры.

– Стоун, – произносит Полковник сухим, как пустынный ветер, голосом. За одним-единственным словом скрывается масса смыслов, как будто между ними состоялся целый разговор. О родне Адама, о нем самом. Сыне самоубийцы. Брате мертвого калеки. Это не слово. Это обвинение.

Адам снимает шлем и поворачивает голову, чтобы показать Полковнику затылок. Его терзают страх и ярость. Он слышит треск и шипение сканера. Данные о нем уходят на сервер Гонки.

Дата рождения, сведения о родственниках, результаты медосмотра – вся подобная информация будет храниться на сервере Гонки, который, как говорят, находится на Небесной базе. Адам представляет себе этот поток информации, целые жизни, сжатые до байтов кода. Как им удается хоть что-то в этом разобрать? Неужели они смогут понять его лучше, чем он сам себя понимает?

Как бы то ни было, отныне его участь теперь предрешена.

Все. Конец. Теперь только Гонка или смерть.

Обратной дороги нет.

А список тем временем зачитывают дальше:

ВИН БЛУ

ЭЗРА ДАРК

ЭЛЛИС КРЭБ

ДЖЕТ КРЕЙН

МАЙША КОЛТ

НАТАНИЕЛЬ СКАЙ

Нат оставляет «санблейзер» и идет вперед. Он выглядит таким маленьким среди остальных гонщиков. Тощий мальчонка, которому не на что надеяться. Тень Полковника закрывает Ната. На мгновение кажется, будто он пропал и появился снова, ошеломленно моргая, как будто увидел в этой тени предвестника грядущей гибели.

Адам стискивает зубы, жалея о том, что встретил Ната. Это ответственность. Слабость. А он не может позволить себе быть слабым. Адам клянется, что сразу после старта оторвется от него. Но когда видит, как пацан торопливо пробирается вдоль очереди, подмигивает ему, стараясь казаться невозмутимым, Адама охватывает чувство вины.

Правду не скроешь. Он боится. Как и все остальные.

Адам вспоминает о Кейне. Может, они разминулись? Вроде бы его не было видно. И его имя пока не называли. Хотя некоторые гонщики нацепили на себя такое количество амуниции, что не поймешь, кто они есть.

Список имен все продолжается. Кого-то Адам знает, о ком-то слышал. Но большинство ему незнакомы.

БЕТ ВУЛФ

КНУТ САН

ЭШ КИЛЛЕР

БЕН КРОУФУТ

РЕНФРО НОКС

ТАКРАР КУШ

СОЛО ХЕНТАЙ

Адам не слушает. Он закрывает глаза и уносится мыслями прочь. Взлетает над каньоном. Ловит восходящий поток теплого воздуха, взмывает ввысь и парит над толпой. Каньон ветвится под ним, как трещина на глиняном блюде. Солнце превращается в ослепительный белый диск, жар плывет над землей.

И вот уже Адам снова сидит на своем мотоцикле. Видит до чертиков испуганного парнишку, который стоит перед Полковником. Изучает его с вялым интересом, предчувствуя, что тот взбрыкнет, но до конца в это не верит.

Полковник сканирует парня. Тот широко распахивает глаза и пытается убежать.

Адам поднимается в седле мотоцикла и видит, как беглец мчится прочь. Полковник застыл со сканером в руке. В толпе поднимается ропот. Раздаются выкрики. Парень бежит со всех ног, виляя между гонщиками, и начинает карабкаться на отвесную стену каньона.

Что он делает?

– Я НЕ ХОЧУ ЕХАТЬ! – вопит парнишка. – Я… я передумал. Пожалуйста… это не для меня. Пожалуйста.

Адам качает головой. Он понимает парня. Ему и самому страшно. Но делать нечего. Слишком поздно. После сканирования гонщик может покинуть соревнования, только когда пересечет финишную черту.

Со скалы, с дьявольской проворностью спускается КРОТ. Сжимая руку парнишки в металлическом кулаке, он волочит его вдоль очереди байкеров. Пацан упирается и брыкается. Байкеры отворачиваются. Адам с ужасом следит за происходящим.

КРОТ подтаскивает парнишку к ногам Полковника и заставляет встать на колени. Неудавшийся беглец ревет и умоляет его отпустить.

Полковник смотрит на него сверху вниз. В его серебристых очках отражается склонившийся перед ним бедолага. Полковник отступает на шаг назад, как будто у парня на коже какой-то омерзительный грибок, который может перекинуться на него. Протягивает руку и отдает неразборчивое приказание.

Адам поеживается. Он прекрасно знает, что именно скомандовал Полковник.

Второй КРОТ подает Полковнику предмет, похожий на старинную дрель. Тот берет. Не говорит ни слова. Не обращается к гонщикам с предупреждением. Ни долгих речей, ни драматических пауз, чтобы нагнать напряжения и подчеркнуть важность момента. Он просто нажимает на кнопку.

Из-за левого уха парнишки бьет струя темной крови. Его тело обмякает.

Полковник возвращает жуткий предмет КРОТу и машет рукой. Двое КРОТов тащат конвульсивно подергивающееся тело парнишки прочь.

Все происходит так быстро, что Адам не успевает прочувствовать весь ужас произошедшего. Он сидит на мотоцикле и ошеломленно молчит.

* * *

Еще имена. Дальше по списку. Распорядитель Гонки читает их бесстрастно, как будто ничего не произошло. Как будто жизнь того парнишки не больше и не важнее жизни насекомого, раздавленного ногой.

УЭЙД РИП

РЕЙФ ЭПЛСИД

АДА КЕЙВ

РЕД СТЕТСОН

ЛЕВИ БЛАД

Леви Блад. Услышав это имя, Адам вздрагивает. По спине у него бежит холодный пот. Костяшки пальцев на руле белеют от напряжения.

Он слышит, как хрустит иссохшая глина под ногами у Леви. Адам закрывает глаза и дышит. Все прочие звуки исчезают, и остается только его дыхание – вдох-выдох, вдох-выдох – и приближающиеся шаги за спиной.

Адам чувствует, как мимо него проплывает тень. Его обдает жаром тела. Не открывая глаз, он вслушивается в звук шагов, в хруст камешков и песка под ногами Леви.

Он чувствует его запах. Вонь пота и немытого тела.

Адам трясет головой, отгоняя приступ тошноты. Вцепляется в руль, чтобы не упасть. И вспоминает, что обещал Фрэнку.

Я найду его. Того, кто тебя убил. И пролью кровь за кровь.

Он так погрузился в мысли, что едва не прослушал следующее имя.

СЭДИ БЛАД

Адам распахивает глаза и поворачивается в седле.

Сэди?

Вытягивает шею, чтобы рассмотреть что-то за прочими гонщиками… и видит ее. Высокую, изящную. Она идет вперед, как всегда, легко и грациозно покачивая бедрами. С мрачным видом проходит мимо Адама. Она его не видит.

Ей-то зачем нужна эта гонка?

Полное гоночное обмундирование немного сковывает движения Сэди. Литой вентилируемый бронежилет, словно составленный из разных частей. Защитное снаряжение со встроенным спинным корсетом. В таком не жарко. Черные кожаные ботинки со стальными носами. Защитные пластинки на голенях, и такие же, но удлиненные – на локтях, прикрывающие бицепсы и предплечья. Но Сэди без шлема. На ее бритой голове красная бандана, которую треплет ветер. Поверх – темные очки.

Сэди уже подошла к пню и жмет руку Полковнику. Тот наклоняется, касается ее лба и что-то шепчет ей на ухо. Толпа одобрительно кричит. Адам замечает, как Сэди вздрагивает и пятится.

Он не может оторвать от нее глаз. Смотрит, как она берет гоночный набор и возвращается в толпу, поправляет ремни на плече, надевает очки.

Адам поворачивается, чтобы увидеть, как Сэди садится в седло. Она поднимает глаза и замечает Адама. Равнодушно смотрит на него сквозь зеркальные стекла, на которых играет солнце. Смотрит, словно они вообще не знакомы.

Держи себя в руках. Она тебя не узнает. Вот и все.

Тут новая мысль приходит ему в голову.

Черт. Сперва Нат, теперь вот Сэди.

Надежды на то, что у него получится гнать в одиночку, не заботясь ни о ком, рассыпались в прах. Адам понимает, что не сможет не думать о Сэди и Нате. Он будет беспокоиться от старта до финиша. Если, конечно, заберется так далеко.

Чтобы отвлечься, Адам считает гонщиков. Вместе с ним самим получается восемьдесят один байкер. Восемьдесят один человек, готовый умереть в погоне за мечтой о лучшей жизни.

После того как все гонщики по очереди вышли вперед и Полковник отсканировал их, они собираются толпой, дергаются, ерзают, покачиваются в седлах своих машин. Полковник достает из-за пояса серебристый пистолет. Тот блестит на солнце. Большим пальцем Полковник взводит курок.

У Адама душа уходит в пятки. Он набирает в грудь побольше воздуха и мысленно считает секунды. Жарко, тесно, в каньоне клубится пыль. Никто не издает ни звука.

Адам обнуляет таймер…

Полковник Блад поднимает пистолет к узкой полоске неба…

13
Воскресенье, 3-е число, 07:00
Время «Ч»

Выстрел оглушителен, как раскат грома. Его эхо отражается от стен каньона, и в толпе зрителей поднимается рев. Гонщики бьют по газам и рвут с места.

Адам резко берет вправо, чтобы увернуться от наступающей волны. В крови байкеров закипает адреналин. Они стартуют вперемешку, толкая друг друга. Трещат, как саранча, в литых бронежилетах. Двигатели ревут, колеса взрывают землю. Соперники лягают друг друга, борясь за лидерство уже на старте.

Слева и справа Адама обдает жаром тел. Гонщики висят у него на хвосте. Он слышит их неровное дыхание, звяканье их цепей. Слышит, как колеса мотоциклов вгрызаются в землю.

Летят камни. Адама осыпает песком. Он щелчком опускает визор и мчится дальше. Бедра и плечи отведены назад, колени согнуты, локти в стороны, туловище ровно, голова и глаза подняты вверх. Вес тянет его вперед. Позиция для атаки.

Адам не ждет, пока на него нападут. Не лезет на рожон, но стремительно мчится вперед, стараясь держаться там, где народу поменьше, в стороне от толпы. Прячет страх глубоко в душе, вливается в поток байкеров (по виду – типичный Пес) и, наклонив голову, мчится вперед.

Гонщик перед ним ловок и хитер. Он наклоняется, поворачивает, несется вперед по трассе. Адам пристраивается за ним и повторяет его маневры, чтобы сберечь силы.

Байкеры едут по пересохшему руслу реки, по разбросанным тут и там камням, по песку, лавируют в облаке пыли, то и дело въезжая на берега, – сухие, твердые гребни, – туда, где когда-то кончалась вода и начиналась суша, и снова спускаются. Мотоциклы покачиваются: их заносит.

У Адама бешено колотится сердце.

Солнце слепит глаза. Впереди простирается дорога. Адам летит по песку. Все его страхи развеялись, как пыль на ветру, а ужасы вчерашнего дня превратились в смутное воспоминание. Вот здесь ему и место. Для этого он родился. Только он здесь, на своем мотоцикле, где можно рассчитывать лишь на солнце, кровь и мышцы, чтобы двигаться вперед.

Вдруг байкер, ехавший на два корпуса впереди Адама, падает на землю. Адам стремительно ускоряется, чтобы не врезаться в него, огибает гонщика и взлетает вверх по берегу. Оттуда он видит, как другой байкер врезается в упавшего соперника, который пронзительно кричит от боли. Второй гонщик перелетает через руль своего байка и вверх тормашками летит на землю в кучу-малу из шин, спиц и конечностей. Еще один виляет, вылетает из седла, но ботинок его застревает в механизме, а байк так и едет вперед и тащит за собой хозяина еще метров двадцать, ломая ему кости.

Адам стремительно проносится мимо этого хаоса. Сердце глухо бьется в груди. От всей картины происходящего его тошнит. Но он продолжает мчаться вперед.

Сохраняй спокойствие. Держись в седле.

Мир плывет перед глазами в облаке пыли. Адам летит по дороге, не поднимая головы. Ему кажется, будто он один в целом мире. Все, что происходит вокруг, его не касается. Его вообще здесь нет.

Подвеска мотоцикла пружинит под ним, и Адам концентрируется на механике. Сэди постаралась на славу. «Лонгторн» никогда еще не шел так гладко. Как новый. Даже лучше. Тормоза реагируют на малейшее прикосновение, шины упругие, с высоким протектором. Скорости переключаются четко и плавно.

Мотоцикл под ним, как живой. Мыслящее существо, которое дышит, вибрирует, кипит энергией и фыркает, точно породистый скакун из далекого прошлого.

Но дело не только в байке. Адам знает, что ему необходимо максимально сосредоточиться и ухитриться удержаться седле, чтобы справиться со всеми тяготами Гонки.

Он пригибается к горячему корпусу мотоцикла. Привыкает к ритму езды. Дышит в такт с подъемами и спусками дороги. Адам и «лонгторн» – команда. Их объединяет невидимая связь. У них один разум на двоих. У ездока и байка. Они – единое целое. Одни против целого мира.

Отчаяние охватывает Адама.

Что же я за человек, если мой лучший друг – мотоцикл?

Он думает о Сэди, ищет ее глазами в водовороте гонки, но не может найти. Высматривает Ната, но и тот скрылся из виду. Все гонщики выглядят одинаково: в пыли с ног до головы. Нет никакой надежды отыскать Кейна. Кейн. Может, он ему друг?

Вот уж нет! Никогда в жизни!

Нельзя к себе никого подпускать. Фрэнк его предостерегал. Советовал опасаться самых близких.

Именно они ранят больнее всего.

Адам объезжает канаву и с ревом пролетает мимо гонщицы, которую затягивает в зыбучий песок, точно в болото. Она слезла с мотоцикла и уворачивается от проносящихся мимо байкеров, как будто играет в пинбол.

Гонщики мчатся дальше. Низкое солнце – цвета крови.

Каньон изгибается на северо-восток, к Голубым горам, к пустынному высокогорью. До которого еще примерно восемьдесят километров. Пыль окутывает гонщиков, словно туман. Они мчатся вперед, как призраки.

Байкеры выезжают из узкого и тесного каньона в глубокую долину. Высокие фиолетовые горы нависают над ними. Отвесный небрежный контур горной гряды бросает в долину длинную тень. Ездоки рассеиваются и упрямо рвутся вперед, врываясь в лиловые тени и облака пыли, не зная, что ждет их дальше.

Адам взбирается на гребень горы, чтобы оглядеться. Где-то там, внизу, в покрытой грязью долине раскинулась первая полоса препятствий. Адам ждет наверху, пока осядет пыль, в стороне от прочих гонщиков. Он знает, что въезд в долину узкий, как бутылочное горлышко, и там непременно образуется пробка.

Гонку Блэкуотера называют «Гонкой», но это неверно. Фрэнк ему это объяснял. Адам помнит, что в первый день не следует слишком рваться вперед. Будут еще моменты, когда скорость будет важна, даже необходима. Но иногда она опасна.

Надо научиться рассчитывать свои силы.

Не успевает Адам проехать и нескольких метров в гору, как позади него стрекочет цепь мотоцикла и слышится чье-то учащенное дыхание. Адам привстает в седле и быстро оборачивается.

Из мрака появляется гонщик, с головы до ног в пыли, наполовину скрытый туманом.

– ОСТОРОЖНО! – кричит Адам. Шлем приглушает голос.

Призрачная фигура сворачивает в сторону, но слишком резко, и переднее колесо мотоцикла вязнет в песке. Байк дрожит и гневно фыркает мотором, и гонщик, размахивая руками, как ветряная мельница, вылетает из седла. Адам отпрыгивает, но тут мотоцикл гонщика пролетает мимо него и останавливается. Адам, крадучись, отходит подальше от байка, колеса которого взрывают землю, и замечает его название. «Санблейзер». Адам оборачивается на ездока.

Тощий гонщик, испуганный, но целый и невредимый, стоит и смотрит на него.

Адам разворачивает свой мотоцикл и медленно подъезжает к нему. Останавливается возле байкера и поднимает визор.

– Ты всегда так ездишь? – спрашивает Адам.

Таинственный незнакомец смотрит на него и снимает шлем. У него большие голубые глаза.

Адам качает головой.

– Ну что, как дела?

Нат пожимает плечами.

– Да вроде все было нормально… до этого момента.

Адам откидывается в седле и оглядывается, не угрожает ли кто их позиции. Никого. И нет ощущения, что кто-то приближается. Они одни. По крайней мере пока. Очевидно, остальные прокладывают себе дорогу к полосе препятствий где-то внизу, в пыли.

Адам указывает большим пальцем вниз, на дорогу.

– Нет смысла лезть в эту давку. Подождем.

– Наверняка там ловушки, – соглашается Нат. Шлем висит у него на сгибе локтя.

Они вслушиваются в приглушенные крики внизу.

Адам кивает.

– Точно.

Он знает, как это бывает. На каждой полосе препятствий устроены ловушки, чтобы определенный процент гонщиков выбыл из игры. Всего таких полос препятствий (или полос для мототриала) пять. И только первая и последняя обязательны для прохождения. Остальные можно проходить по желанию, но они устроены там, где можно срезать маршрут. Гонщик сам выбирает, где ему пролагать маршрут, но, приняв то или иное решение, может оказаться на потенциально опасной территории. В долине Тысячи мертвых сыновей, где рыщут стаи голодных волков. На высокогорьях, где, по слухам, скитаются людоеды-накода.

Адам смотрит на Ната.

– Зачем ты поехал за мной?

– Я понял, что тебя можно не опасаться.

– Опасаться нужно всех.

– По пути попались ухабы, – помолчав, сказал Нат. – Я видел, как шестеро гонщиков упали. Один уже точно не поднимется.

Адам поворачивает колесо и ставит ногу на раму мотоцикла. Окидывает взглядом долину.

Удалось ли Сэди проехать препятствие?

Ну, конечно, удалось. Какие могут быть вопросы.

Нат следит за тем, куда смотрит Адам. Оба вглядываются в долину, но толку от этого мало. Все равно за клубами пыли ничего не видно.

Нат поднимает свой байк, бегло проверяет механизмы и хмурится. Закрепляет седло и вставляет ноги в ремешки на педалях.

– Чертов мотоцикл должен был среагировать быстрее, – замечает он. – Может, сломался?

Адам смотрит на него, но ничего не говорит.

– Чертов мотоцикл, – повторяет Нат и смотрит на Адама. – Жуткий был старт. Видел, как тот КРОТ утащил парня? Ненавижу КРОТов. Гады они.

– Громкие слова для такого пацана, как ты.

– Так папа говорил.

– Они просто машины.

– Да ну? Твой байк тоже просто машина?

– Мотоциклы – это другое.

– Еще бы.

– Вот. – Адам умолкает. – Зачем тебе эта гонка?

Нат сжимает и отпускает ручку тормоза.

– Затем, что и всем, – щурясь, он глядит на горы вдалеке. – Другого выхода не было. Не хочу сдохнуть в шахте.

– Сколько у тебя очков?

– Нисколько.

– Ага. У меня тоже.

Парни смотрят друг на друга, отворачиваются и долго смотрят в пыльную долину.

– Я с трудом за тобой угнался, – признается Нат. – Ты хорошо ездишь.

Адам убирает ногу с рамы «лонгторна». Снимает шлем и кладет на сиденье перед собой.

– Просто я ничего другого не умею.

– Думаешь, ты лучший?

Адам вспоминает тень, промелькнувшую мимо него. Гибкий ездок, летящий впереди. Представляет, как гонится за ним, виляя, буксуя и подпрыгивая на кочках, что попадаются на пути. Но Кейн слишком проворен. Он стремительно исчезает в поднимающейся пыли, превращается в призрак, а потом и вовсе скрывается из виду.

– Ага, – Адам трогает пальцами затылок. – Думаю. Я лучший.

Они видят, как пылевой вихрь уносится прочь, и показывается полоска голубого неба. Косые лучи солнца освещают полосу препятствий внизу. Она высечена в самом центре долины. По обе стороны от нее до самой вершины отвесных скал тянется, поблескивая на солнце, десятиметровая изгородь из колючей проволоки. Эту искусственную полосу никак не объехать. Ее необходимо преодолеть.

Адам достает из гоночного набора карту и раскладывает на руле.

Трасса отмечена красным пунктиром. Маршрут гонки закольцован: она начинается и финиширует в каньоне Блэкуотера. Сперва нужно проехать сто километров на северо-восток, потом еще двести на восток. За грядой Сотус трасса поворачивает на юг к открытым равнинам, потом снова идет на восток и в конце концов на север, к вулкану Эль-Диабло. Две тысячи пятьсот километров самого настоящего Бэдленда. Четыре путевых лагеря отмечены ромбиками, а крестиками – пять полос препятствий.

Именно здесь, где ставки выше всего, и собираются группы Наблюдателей.

Адам поднимает взгляд на гребень холма и видит их. Полосы белых крыльев, которые ни с чем не спутаешь. Солнце слепит глаза, отражаясь от стекол подзорных труб.