Текст книги "Кровавый след"

Автор книги: Деон Мейер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 37 страниц) [доступный отрывок для чтения: 14 страниц]

4

6 августа 2009 г., четверг

В десять утра она съездила в Дурбанвиль. Время выбрала нарочно такое, когда никого нет дома. Ей хотелось вернуть в гараж спальный мешок и надувной матрас, принадлежавшие Кристо. А потом оставить свои ключи.

Херта-Эрна-стрит.

Кристо только высмеял ее, когда она заявила, что не хочет жить на улице с таким неблагозвучным названием. Он работал с цифрами и никогда не понимал ее отношения к слову, к словам. Не понимал, что слова живые, что в них заключены определенные ритм и чувства. И произношение слова неотделимо от его значения. Звук и эмоции…

Жилой комплекс «Ломбардс» на Херта-Эрна-стрит. Когда они въезжали, ее трясло.

Ей показалось, что створки ворот разъезжаются целую вечность. За воротами высился трехэтажный особняк. В каком-то архитектурном журнале такой стиль называли «Радость застройщика». Или «Тоскана по-трансваальски». В лучшем случае «Современный пригородный дом».

Тогда они вместе ездили смотреть дом. Два месяца потратили на поиски, потому что Кристо непременно хотелось жить именно здесь. По единственной причине: «Мы можем себе это позволить». Что на самом деле означало: «Мы уже выросли из Стелленберга».

Один дурбанвильский особняк за другим… Она смотрела на них и чувствовала, что всем чего-то недостает. Роскошные, холодные дома без души, без изюминки. Ни в одном не оказалось книжных стеллажей. Вот что больше всего поразило ее – здесь повсюду живут белые богачи, но у них в домах нет книг! Зато бар имеется в каждом доме! Сделанные с выдумкой дорогие деревянные монстры. А какое разнообразие стилей! От стилизованного под железнодорожный вагон до дерева, полированного «под алюминий». Скрытая подсветка выполнена мастерски, на нее потрачено немало сил и средств. Щелкаешь выключателем – и все оживает, раскрывается, разоблачает свое нутро: священное место, святой Грааль со спиртным.

Наконец они увидели этот дом, и Кристо сказал:

– То, что надо!

Дом выглядел дорогим. Тогда она возражала против всего – ей не нравилось даже название улицы. Кристо поднял ее на смех и подписал договор купли-продажи.

Милла въехала в ворота, остановилась у просторного гаража на три машины. Один бокс предназначался для машины Кристо, «Ауди-Q7». Второй – для ее «рено». В третьем – мотоциклы Кристо. Игрушки большого мальчика.

Она нажала кнопку на пульте, открывающую гараж. Дверь открылась. Она вылезла из машины, достала из багажника спальный мешок и надувной матрас.

«Ауди» на месте не оказалось.

Какое облегчение!

Она поспешила к противоположной стене, где были аккуратно разложены вещи Кристо. Положила матрас на место. Немного постояла, испытывая жгучее желание войти в дом через дверь слева. Она понимала, что в дом заходить нельзя. Там она почувствует запах Баренда. Увидит, как они теперь живут без нее. Ощутит силу притяжения прежней жизни.

На улице залаяла собака.

Тоска сдавила ей грудь.

В этом квартале собаки лаяли весь день безостановочно. В очередной раз жалуясь Кристо на свою участь, она так и назвала место их обитания – «Собачий квартал».

– Гос-споди, Милла, ну почему тебе вечно ничего не нравится?

Она вышла из гаража и вернулась к своей машине.

Она оставила машину на парковке возле торгового центра «Палм-Гроув». Надо зайти в «Вулвортс», купить себе что-нибудь на обед… Выходя, она заметила вывеску танцевальной студии Артура Мюррея. Несколько секунд смотрела на нее, совершенно забыв, где она и что собиралась сделать. Лишнее доказательство того, что последнее время она жила как в тумане.

У входа в супермаркет пахло цветами; она посмотрела на них – какие яркие! Как будто впервые в жизни увидела цветы. Она вспомнила, что записала вчера вечером в дневнике: «Как мне снова стать той, кем я была до Р. К. – до рождества Кристова?»

Уже подойдя к «рено», она обернулась и снова посмотрела на вывеску.

Танцы… Кристо никогда не танцевал. Даже в университете. Почему она так безропотно мирилась со всеми его решениями, вкусами, пристрастиями? В молодости она очень любила танцевать… Правда, это было очень давно, до того, как все переменилось.

Она отперла машину, села за руль, а цветы и целлофановый пакет с обедом положила на пассажирское сиденье.

Она свободна от Кристо!

Милла вышла из машины, заперла ее и отправилась разыскивать танцевальную студию.

На паркетном полу, освещенном лучами солнца из окон, танцевали мужчина и женщина. Оба молодые. На партнере черные брюки, белая рубашка, черный жилет. На партнерше – короткое винно-красное платье, которое подчеркивает длинные красивые ноги. Из динамиков лились звуки танго; танцоры скользили по деревянному полу легко и искусно, словно без труда.

Милла неотрывно смотрела на них, завороженная их красотой, плавностью и слаженностью их движений. Оба явно получали удовольствие от танца, и ее заполнила неожиданная тоска – захотелось научиться что-то делать так же красиво и хорошо. Заняться чем-нибудь ради удовольствия, забыться, жить полной жизнью, брать и отдавать.

Вот бы ей научиться танцевать так же свободно и непринужденно!

Преодолев смущение, она подошла к стойке администратора. Молодая женщина приветствовала ее улыбкой.

– Я хочу учиться, – сказала Милла.

7 августа 2009 г., пятница

Она постриглась и покрасилась. Тщательно выбрала костюм. Ей хотелось создать видимость неформальной деловитости и вместе с тем небрежной элегантности. Сапоги, свободные брюки, свитер и красный шарф. Сидя в ожидании подруги в кофейне «Медиа-24», она вдруг засомневалась. Может, она слишком густо накрасилась? Может, шарф у нее слишком кричащий? Или она, наоборот, выглядит слишком официально, как будто ей очень хочется получить эту работу?

Подойдя к столику, подруга воскликнула:

– Милла! Ты чудесно выглядишь!

– Ты так думаешь?

– Ты ведь и сама знаешь, что ты красавица.

Нет, она этого не знала.

Когда-то, семнадцать лет назад, они с подругой вместе учились в университете. Потом подруга стала журналисткой, сделала карьеру. Сейчас она работала заместителем редактора известного женского журнала и любила порассуждать об ударении и восклицательных знаках.

– Рассказывай же, как у тебя дела!

– Нормально… – И помявшись: – Хочу работать.

– Писать свою книгу? Наконец-то!

– Я подумывала о журналистике…

– Нет, Милла! Зачем? У тебя что, неприятности?

Она понимала, что сейчас еще не время рассказывать обо всем. Поэтому она просто пожала плечами и ответила:

– Баренд вырос, и мне больше не нужно сидеть дома…

– Милла! Не вовремя ты это затеяла. Цвет кожи у тебя неподходящий. К тому же у тебя ни опыта, ни хорошего резюме. И диплом тебе не поможет – в твоем-то возрасте. Тебе придется конкурировать с сотнями амбициозных, высококвалифицированных молодых людей, которые готовы работать почти даром. Ты только подумай, они прекрасно разбираются в электронике, в цифровых средствах массовой информации… У них это почти врожденное. А ты? К тому же сейчас кризис, ты в курсе? Мы все буквально боремся за выживание! Ты хоть представляешь, сколько журналов закрывается каждый месяц? Людей выкидывают на улицу, а тем, кто остался, замораживают или даже урезают зарплату. Ты не могла выбрать худшее время, чтобы искать работу. Лучше скажи Кристо, что хочешь открыть бутик или, к примеру, кофейню. А о журналистике забудь!

9 августа 2009 г., воскресенье

Она сидела в гостиной на своем новом диване и просматривала раздел «Работа» в «Санди таймc». Особое внимание уделяла объявлениям о найме служащих в средства массовой информации. В основном ей попадались предложения различных интернет-порталов, которым требовались «менеджеры интернет-магазинов, разработчики сайтов и блогов на WordPress (PHP), создатели сайтов (в том числе для мобильных телефонов), веб-дизайнеры».

Ее тревога росла. Росло и сомнение. Ничего у нее не получится, она не справится. Подруга права. Вечером в пятницу консультант агентства по найму персонала сказал Милле то же самое, только замаскированное политкорректными формулировками и корпоративными эвфемизмами. У нее нет никаких надежд.

Она не смирилась. Сначала обзванивала редакции журналов – одного за другим. Начала с самых известных, дошла до ежедневных изданий – как на африкаанс, так и на английском. После общенациональных журналов нехотя перешла к местным изданиям, еженедельным таблоидам и, наконец, в отчаянии попробовала устроиться в какой-нибудь корпоративный журнальчик.

Безуспешно. Все твердили одно и то же: нет вакансий. И все-таки пришлите свое резюме.

Перевернув страницу, она увидела внизу объявление, набранное мелким шрифтом, но прописными буквами: «Требуется журналист. Постоянная работа в Кейптауне. Желателен опыт работы по специальности. Требования: способность к анализу, творческие навыки, умение работать в команде, высшее образование. Достойная заработная плата. Спрашивать миссис Нкоси. Заявления принимаются до 31.07.09».

Храбрости ей придало слово «желателен». Милла выпрямилась, сложила газету объявлением вверх и поднесла к губам чашку чая ройбуш.

5

11 августа 2009 г., вторник

Без пяти час по Коронейшн-стрит, мимо мечети, возле которой стояли припаркованные машины, шел бездомный бродяга. Левой рукой он толкал тележку со своим имуществом, а в правой сжимал пакет из оберточной бумаги, в котором явно была бутылка. Он шатался, как пьяный.

Улица была пустынна, владельцы машин находились в мечети на дневной молитве. Рядом с белой «хёндэ-элантрой» 1998 года выпуска бродяга споткнулся и упал. Пакет он поднял повыше – наверное, боялся, что разобьет бутылку. Он немного полежал на месте. Попытался встать, но безуспешно. Пополз вперед, и голова его оказалась под машиной, рядом с задним колесом. Он снова застыл, как будто думал, не стоит ли полежать и отдохнуть в тени. Видимо, решил выпить; руки и верхняя часть туловища оказались под машиной. Бродяга еще немного полежал под «хёндэ» и медленно выполз.

Бутылку он поставил на асфальт, а сам попытался встать, опершись рукой о крыло. Он долго шатался, боясь разогнуться, и наконец с большим трудом выпрямился.

Отряхнул свои лохмотья от воображаемой пыли, взял бутылку и, по-прежнему нетвердо держась на ногах, не спеша покатил свою тележку дальше.

Раджив Раджкумар сидел в аппаратной Президентского разведывательного агентства рядом с оператором, а Квинн, начальник оперативного отдела, стоял у них за спинами. Все трое смотрели на компьютерный монитор с изображением карты Кейптауна.

Квинн покосился на свои наручные часы и снова перевел взгляд на монитор.

Внезапно тишину нарушил электронный сигнал. На мониторе появился крошечный красный треугольник.

– Увеличь, – распорядился Раджкумар.

Оператор кликнул по иконке «Масштаб» и несколько раз – по треугольнику. На карте высветилось название улицы: Коронейшн-стрит.

– По-моему, игра пошла, – сказал Раджкумар.

– Подожду доклада Терри, – ответил Квинн. – Но пока все идет нормально.

Квинн, начальник оперативного отдела, подчинялся непосредственно Адвокату Тау Масило, заместителю директора по оперативным и стратегическим вопросам. Явившись под вечер в кабинет начальника, Квинн рассказал Масило, что GPS-передатчик успешно поставлен в машину «хёндэ-элантра», принадлежащую Бабу Раяну. По оперативным данным, машина больше часа простояла перед одним домом в Верхнем Вудстоке по адресу: Чемберлен-стрит, 15.

– Добавьте наблюдение в движении, – велел Масило.

– Мотоцикл с рекламой аптеки подойдет?

– Подойдет.

– Сейчас распоряжусь.

Фотокопия дневника Миллы Страхан

Дата:11 августа 2009 г.

Свинг. Раз-два-три, раз-два-три. Шаг назад.

Фокстрот. Медленно. Медленно. Быстро. Быстро.

Вальс. Раз. Два. Три.

Танго. Медленно… Медленно… Медленно… Быстро, быстро. Танцевальная азбука Морзе. Артур Мюррей называет их «обязательными фигурами» – как в фигурном катании. Мне приходится всему учиться заново, как ребенок учится ходить. Как я отличаюсь от той женщины, которую видела здесь в прошлый четверг! И все же во всем этом есть нечто успокаивающее: если хочешь чему-то научиться, надо с чего-то начать. С самого начала. Шаг за шагом. Как ни странно, учеба облегчает тревогу, убирает неуверенность в себе.

14 августа 2009 г., пятница

У себя в кабинете за круглым столом Янина Менц рассказала Раджкумару и Масило о предположительных планах президента по созданию единой разведывательной службы. Масило никак не отреагировал на ее сообщение. Раджкумар придирчиво разглядывал заусенец на пальце.

– На карту поставлена наша работа, – напомнила Менц.

Раджкумар принялся отгрызать заусенец.

– Никто, кроме нас, не в курсе телодвижений Верховного комитета? – спросила она.

– Конечно, никто, – ответил Тау Масило.

– Значит, нам надо поднажать.

– Так вы думаете, что…

– Да, Радж, я думаю, что Верховный комитет – наша козырная карта. Наша последняя надежда. Если только вы не знаете другого способа поправить наше положение…

– Нет…

– Тогда нам всем лучше постараться, если не хотите прозябать во вспомогательном офисе нового суперпуперразведывательного конгломерата, о котором мечтает президент, и ругать себя за то, что вовремя не проявили усердие и проворство, когда у нас была такая возможность.

– А если мы правы? Если они вовсе не собираются устраивать в Кейптауне теракт, а просто «Аль-Каида» из последних сил пытается переправить партию «Калашниковых» в Афганистан?

– Тогда, Радж, придется нам придумать, как обратить этот маленький фактик в нашу пользу.

Милла Страхан читала, когда в половине четвертого зазвонил ее мобильник. На дисплее высветилось: «Неизвестный номер».

– Алло?

– Это Милла Страхан?

– Да.

– Меня зовут миссис Нкоси. Я из агентства. У меня для вас хорошая новость. Вы приглашены на собеседование.

– Ах… – Она испытала облегчение, удивление и благодарность.

– Вы еще заинтересованы в этой работе?

– Да.

– Можете прийти на следующей неделе?

– Да… Да, могу.

– Как насчет среды?

– Среда? Хорошо… – Она чуть не воскликнула: «Замечательно!», ей пришлось урезонивать себя. Нельзя показывать, как страстно она хочет получить работу и как благодарна миссис Нкоси за то, что та ей позвонила.

– Чудесно. Тогда в двенадцать часов?

6

18 августа 2009 г., вторник

Адвокат Тау Масило открыл лежащую на коленях папку, достал оттуда фотографии и одну положил перед Менц.

– Снято вчера вечером из проезжающего «аптечного» мотоцикла по адресу: Вудсток, Чемберлен-стрит, пятнадцать…

На фотографии Менц увидела Шейха, или Сулеймана Долли, председателя Верховного комитета, который обходил машину спереди.

– Весьма вероятно, что теперь они собираются там, – добавил Тау.

Рассматривая снимки, Янина Менц заметила:

– Они выбрали неплохое место.

– Да. Это о чем-то говорит. Вот, взгляните. Долли больше не ездит на «вольво». Значит, вдруг стал осторожничать. Они нашли новое место сборищ и поселили там сторожа. Мы видели, как Бабу привез туда свои вещи. Дом на две семьи, с общей стеной. Все выбрано грамотно. Жители квартала принадлежат к среднему классу; днем почти все соседи на работе. Тихая улица, мало любопытных глаз. Незнакомые машины сразу становятся объектом внимания. Дом трехэтажный, из окон верхнего этажа хорошо просматривается вся улица.

– Они постарались на славу, – заметила Менц.

– Вот именно. Для этого должна быть причина.

– Что ты собираешься делать?

– У нас единственный выход: поселить наших людей в один из четырех домов напротив. Сейчас мы просматриваем документы владельцев. Было бы идеально, если бы один из домов сдавался…

– Тау, чем это нам поможет?

– Что вы имеете в виду?

– Чем нам поможет, если мы поселим кого-нибудь в один из домов напротив? Мы получим еще несколько снимков, на которых подозреваемые входят в дом или выходят из него, но ничего нового о них мы не узнаем. Мы должны знать, о чем они говорят.

– Мадам, мы замыслили нечто большее, чем фото– и видеосъемка.

– Что же?

– В доме напротив установим сотовые антенны, параболические микрофоны направленного действия…

Менц пренебрежительно отмахнулась.

Масило не смутился.

– Взгляните, к примеру, на фасад интересующего нас дома. Если удастся заменить один из шурупов электроакустическим микрофоном…

– Что значит «если»?

– Мадам, вы ведь понимаете, вначале необходимо произвести разведку.

– Тау, иногда у меня складывается впечатление, что мы просто играем. Играем в шпионов и собираем современные технические игрушки. Совсем как в кино: сплошное удовольствие и развлечения. Но когда речь заходит о результатах, оказывается, что этого недостаточно.

– Не согласен…

– Можете не соглашаться, сколько хотите, но где результаты? Мы внедрили в Верховный комитет Измаила Мохаммеда, вели прослушку с помощью таких суперсовременных средств, которые недоступны моему пониманию, и что же в результате? Полный тупик!

– Не совсем.

Янина Менц поморщилась и покачала головой:

– Тау, мне нужны результаты!

Он улыбнулся:

– Результаты будут.

19 августа 2009 г., среда

– Вы бы могли назвать себя амбициозной? – спросила миссис Нкоси – по-матерински добродушная женщина среднего возраста.

Милла задумалась перед тем, как ответить, потому что подозревала, что вопрос с подковыркой.

– Я верю в то, что, если усердно трудиться, честно исполнять свои обязанности и делать все, что в твоих силах, можно добиться успеха.

Миссис Нкоси в очередной раз с довольным видом ответила: «Угу» и что-то черкнула в своих записях. Потом подняла голову:

– Расскажите о себе. Вашу биографию.

Такую просьбу Милла ожидала и подготовилась заранее.

– Я родилась в Веллингтоне, там выросла и закончила школу. Моя мать была домохозяйкой…

– Домохозяйкой, – повторила миссис Нкоси с таким радостным видом, как будто домохозяйка – самая благородная профессия.

– Да, – сказала Милла. – А отец был бизнесменом, наверное, можно сказать и так…

Операция «Шавваль»

Расшифровка прослушивания М. Страхан, проживающей по адресу: Вредехук, Дейвенпорт-стрит, дом 14

Дата и время:7 октября 2009 г., 23.09

М. С.: Мои мама с папой были не просто хиппи, а африканерами-хиппи. Из-за своей эксцентричности они очень отличались от родителей других детей. Я до сих пор не до конца понимаю… какое действие их образ жизни оказал на меня. Бывало, я их стыдилась… Понимаете, мама была… Иногда она ходила по дому голышом, когда мы оставались одни. Папа время от времени курил марихуану. Дома, в гостиной. Он и работал дома. Устроил себе мастерскую в гараже. Сначала он чинил кассовые аппараты. Потом переключился на компьютеры… Он был… не просто чудаком, он был умным. Много читал: научные труды, книги по истории, философии… Был горячим поклонником Бертрана Рассела, себя считал умеренным пацифистом. Вот его любимая цитата из Рассела: «Свободный ум – главный двигатель человеческого прогресса»…

– Я вышла замуж в тот год, когда закончила факультет журналистики и получила диплом. Вскоре я забеременела. Потом… – она смущенно улыбнулась и замолчала, словно не решаясь признаться миссис Нкоси, чем занималась, – я семнадцать лет была домохозяйкой. А теперь я снова сама по себе. Должна добавить, что официально я еще не Страхан. Это моя девичья фамилия, но бракоразводный процесс еще не завершен…

– Вот и хорошо, – сказала миссис Нкоси. – И давно вы сама по себе?

– Уже несколько месяцев, – солгала Милла, чувствуя в том необходимость.

– Хорошо, – сказала миссис Нкоси.

Милла понятия не имела, чего хорошего в том, что она живет одна. Вообще собеседование произвело на нее какое-то странное впечатление. Само агентство по подбору персонала ее сильно разочаровало. Оно помещалось на шестом этаже серого, непримечательного здания на Уэйл-стрит; буквы на двери оказались маленькими, почти неразборчивыми. «Агентство по подбору персонала». Безликая мебель, занавески, ковровое покрытие нагоняли смутную тоску. Интересно, в каком издании ей предложат работу? Наверное, в каком-нибудь небольшом отраслевом журнальчике или в новой бесплатной газете рекламных объявлений, которая выходит в пригородах…

Собеседование продолжалось часа полтора; Милла, словно извиняясь, подробно рассказала свою биографию, по просьбе миссис Нкоси поведала о себе, о своих воззрениях и политических взглядах. Всякий раз миссис Нкоси с энтузиазмом кивала и поощряла ее словами «хорошо» или даже «чудесно». Иногда она заинтересованно хмыкала.

Наконец она сказала:

– Может быть, вы тоже хотите меня о чем-то спросить?

– Мне хотелось бы знать, в каком издании я буду работать.

– Откровенно говоря, издания как такового нет. Мои клиенты попросили подыскать им сотрудника с опытом работы в журналистике ради навыков сбора, обработки и анализа информации. И конечно, им нужны люди, которые умеют связно излагать свои мысли. – Миссис Нкоси сверилась со своими записями. – Кандидат, успешно прошедший собеседование, будет отвечать за сбор и структурирование данных, написание кратких, ясных и читабельных отчетов для руководства. Отчеты играют ключевую роль в процессе принятия важных решений.

– Вот как… – Милла не скрыла разочарования.

– Работа очень ответственная, – добавила миссис Нкоси.

Милла кивнула, забывшись в мыслях.

– Зарабатывать вы будете столько же, сколько сотрудник любого печатного издания. Может быть, немного больше.

– О каком учреждении идет речь?

– Пока я не уполномочена об этом говорить.