Текст книги "Трудное решение"

Автор книги: Дениза Алистер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 9 страниц)

Что за черт?! Ударив по тормозам, Рич ухитрился объехать неожиданно возникшую впереди машину и благополучно затормозил у тротуара, хотя сердце билось как сумасшедшее, а грудь болела. Хватая воздух сразу пересохшим ртом, он взглянул вперед.

Это походило на сцену из какого-то сказочного фильма. Маленькие, одетые в темно-синее, из микроавтобуса выскакивали смеющиеся и вопящие гномы. И как только они поместились внутри? – тупо подумал Рич, протягивая руку к ключу зажигания. Он боролся с искушением нажать на газ и последовать за Грейс, красный автомобиль которой был уже в двух кварталах от него.

– Черт побери! – Глубоко вздохнув, Рич взъерошил волосы и вновь посмотрел на микроавтобус. Гномы, оказавшиеся дюжиной детей в бойскаутской форме, возбужденно крича, столпились вокруг единственного взрослого. – Черт побери, – снова пробормотал он, наблюдая за тем, как машина Грейс исчезает вдали. Какая неудача!

Высадив Кристофера возле его дома, купив продукты и потратив два часа на то, чтобы доехать до коттеджа Марлин, Грейс была вне себя от беспокойства. Но все-таки ей удалось добраться сюда и, что самое главное, добраться одной! В этом она была совершенно уверена.

Въехал в поселок, Грейс почувствовала себя еще уверенней. За чахоточными пальмами и пучками невысоких травянистых растений невозможно было спрятать даже мотоцикл, не говоря уже о машине.

Как она и предполагала, Марлин поджидала ее, и вышла из коттеджа прежде, чем машина остановилась. На ней был все тот же белый пеньюар, что и вчера, и сердце Грейс сразу болезненно сжалось. Чтобы элегантная Марлин не снимала сутками одну и ту же одежду… Это было плохим признаком.

Пока Грейс вытаскивала из багажника провизию, Марлин разглядывала ведущую к коттеджу дорогу с таким видом, будто ожидала, что в колеблющемся от жары воздухе вот-вот материализуется еще один автомобиль.

– Ты уверена, что за тобой никто не следил? – ворчливым тоном спросила она, как будто сестра была неразумным ребенком, которому нельзя доверить ничего серьезного.

Грейс постаралась сдержать раздражение. Лицо Марлин было серым, великолепные волосы растрепаны.

– Уверена, – ответила она, вынимая последний пакет и, прижав сумочку подбородком, – руки были заняты – ногой захлопнула дверцу машины. – Марлин, может быть, ты все-таки возьмешь у меня что-нибудь?

Сестра с извинениями бросилась вперед и схватила два пакета с продуктами.

– Извини, Грейс, – сказала она, когда они выложили покупки на потрескавшийся кухонный стол. – Не знаю, что со мной творится. Нет никаких сил сидеть здесь одной, все время ожидая, что Пол, отец или какой-нибудь сыщик, которого они наняли, постучится в дверь, чтобы отвезти меня обратно в Бостон.

Грейс вытащила из сумки упаковку газированного напитка и поставила ее в холодильник.

– С моей помощью они тебя не найдут, – сказала она, добавляя туда же пакет апельсинового сока и батон копченой колбасы. – Сегодня я из предосторожности ехала чуть ли не через Аляску.

Марлин даже не улыбнулась.

– Почему? – спросила она голосом, звучавшим на октаву выше обычного и, наклонившись, схватила сестру за руку. – За тобой кто-нибудь следил?

Грейс успокаивающим жестом накрыла ладонью горячие пальцы сестры. Глаза Марлин смотрели устало и напряженно. Как бы новости, которые она принесла, не стали последней каплей!

Сестра, как и сама Грейс, тоже считала, что Ричард Слейд был виновен в смерти Джо. Рич, которому следовало находиться на складе в ту ночь, почему-то оказался совсем в другом месте. Джо умирал, а Слейд в любовном гнездышке Рейчел пользовался ее дешевыми услугами. Этого сестры Мэдок никогда не простят ему!

– Марлин, ты была права насчет отца, – осторожно призналась Грейс. – Он кое-кого нанял.

– Я так и знала! – воскликнула Марлин. – Детектива?

Грейс кивнула.

– Хуже того! Это не простой детектив, – она крепче сжала руку сестры, – а Ричард Слейд!

Грейс ожидала вспышки гнева, даже ярости, но реакция сестры была совсем иной. Какое-то мгновение Марлин смотрела на нее, словно не веря своим ушам, а потом издала тихий стон, такой тихий, что, казалось, это просто прошелестела листьями старая пальма под окном.

– Ричард Слейд…

Ее пальцы, зажатые в руке Грейс, задрожали. Создалось впечатление, что Марлин вот-вот упадет: если ее ноги так же слабы, как и эти трепещущие пальцы, они не выдержат веса тела. И Грейс приготовилась подхватить сестру. Но Марлин неожиданно вырвала руку и не говоря ни слова прошла в ванную комнату, захлопнув за собой дверь.

Оставшись в кухне одна, Грейс попыталась уловить смысл происходящего. Неужели все это только из-за того, что она назвала имя Рича?

И тут сквозь тонкие стены Грейс услышала, что Марлин стошнило. Не зная, что делать, она смотрела на дверь ванной, охваченная жалостью и недоумением. Реакция была бурной – слишком бурной даже для Марлин.

Боже мой, да что же такое творится?!

Казалось, приступу тошноты, как ночному кошмару, не будет конца, но наконец послышался звук льющейся воды. Дверь медленно отворилась, и показалась Марлин, бледная, как ее пеньюар. На лице какое-то непонятное выражение – смесь страха и стыда.

И тут Грейс все поняла.

– Марлин, – сказала она голосом, который не узнала сама. – Марлин, ты беременна?

5

Часом позже они сидели в шезлонгах так близко к воде, что каждая накатывавшаяся волна омывала их босые ноги. Марлин казалась спящей, голова ее была откинута, глаза плотно закрыты, но костяшки сцепленных пальцев побелели. И Грейс поняла, что сестра молча сражается с обуревающими ее чувствами.

Увидел бы ее сейчас отец! Одно это тягостное молчание, без сомнения, пробило бы его жестокость. Интересно, что могло вызвать в ней подобную перемену? Неужели страх?

Если бы только Марлин рассказала ей, чего именно она так боится! Беременности? Это понятно. Где-то к Рождеству она должна была родить ребенка, ребенка от Пола, хотя он этого не знал и, как клялась сестра, никогда не узнает. Между бурными рыданиями упоминался даже развод. Но о причинах его не было сказано ни слова.

Вне себя от беспокойства, Грейс смотрела на серебристо-зеленую поверхность залива, колышущуюся вверх и вниз, как будто под ней скрывался какой-то злобный монстр.

– Знаешь что, Марлин, – снова начала Грейс, не в состоянии больше выносить молчания, – вряд ли я смогу тебе чем-нибудь помочь, если не буду знать, чего именно ты боишься.

Она прошептала эти слова, что выглядело просто смешно. На пляже было всего семь человек: мать, гулявшая с маленьким ребенком, трое детей, строивших замок из песка, и загорелая до черноты пара влюбленных, полностью поглощенных друг другом. Никто из них не внушал подозрения.

Злясь на себя, Грейс резко поднялась, откинула волосы с влажной от пота шеи и тяжело вздохнула. Кто-то из них двоих должен иметь ясную голову, однако паранойя сестры, похоже, заразна.

– Послушай, мы должны что-нибудь предпринять! Прячась здесь, ты не избавишься от того, что тебя беспокоит. – Теперь Грейс убеждала сестру более напористо, пытаясь заставить Марлин хотя бы открыть глаза. Но та, наоборот, зажмурила их еще крепче. – Если Пол что-нибудь натворил, если связался с другой женщиной, мы должны все просто рассказать отцу. Он не захочет, чтобы ты мирилась с супружеской неверностью.

Никакого ответа – плотно сжатые губы Марлин даже не дрогнули. Значит, это не другая женщина!

Как ни странно, Грейс была почти разочарована. С изменой Пола было легче всего справиться, ведь существовали веками выверенные правила борьбы с адюльтером. Неужели проблема Марлин куда сложнее?

При взгляде на неподвижно сидевшую сестру беспокойство Грейс еще более усилилось. Та как будто вообще не слышала ее.

– Ладно, давай сами наймем детектива. Если ты действительно собираешься разводиться, то тебе нужно будет защищаться, найти какое-нибудь оружие.

– Только не Рич! Ни в коем случае! – воскликнула Марлин, но глаз так и не открыла.

– Я говорила не о Слейде, – поспешила успокоить сестру Грейс. – На свете есть и другие детективы. Но, собственно говоря, если уж ты упомянула об этом, почему бы и нет! Рано или поздно он все равно найдет тебя, Марлин. Не будет ли безопаснее, если мы объясним ему все, может, даже привлечем на свою сторону?

– Только не он!

– Но почему? Из-за того, что случилось с Джо? Но Рич изменился! Теперь он уже не тот юнец-дилетант, каким был тогда. Ричард Слейд, говорят, стал классным детективом.

Сама она уже была уверена в этом, хотя вряд ли смогла бы объяснить почему. Может быть, дело в его дорогой машине? Или в прекрасно сшитом костюме? А может, в его манере держаться, – как будто он все знает и ничего не боится?

– Он производит впечатление, – подытожила Грейс, чувствуя, что не в состоянии более вразумительно убедить сестру. – Думаю, что более компетентного человека, чем Рич, найти трудно.

– Грейс, – с расстановкой начала Марлин, наконец открыв глаза и глядя на море каким-то рассеянным взглядом. – Грейс, а ты никогда не задумывалась над тем, что он и тогда не был зеленым юнцом?

– Что ты хочешь этим сказать?

К крайнему неудовольствию Грейс, сестра не ответила. Машинально поглаживая рукой колено, она смотрела на море все тем же отсутствующим взглядом.

– Марлин, в чем дело? – Грейс дернула сестру за руку. – Что ты хочешь мне сказать?

Марлин медленно повернула голову.

– Только то, что сказала. Мы всегда считали, что Джо и Рич просто плохо знали свое дело. Думали, что они были слишком наивны, слишком неопытны, чтобы понимать: их работа требует постоянного присутствия на месте двоих людей. Но что, если это вовсе не было ошибкой?

– Не было ошибкой? – тупо повторила Грейс. – Хочешь сказать, что все было сделано…

– …Намеренно! – заключила Марлин, и взгляд ее теперь был ясен. – Я хочу сказать, что все было подстроено! Слейду могли просто заплатить за то, чтобы именно в ту ночь его не оказалось рядом с Джо. Тебе нечто подобное никогда не приходило на ум?

Грейс покачала головой.

– Нет, нет. Никогда!

Губы Марлин горестно скривились.

– Теперь у Рича частное сыскное агентство, верно? Он преуспевает в Чикаго?

– Да… Нет… Не знаю, – запинаясь, произнесла Грейс с внезапно забившимся сердцем. – Не такое уж оно большое, то есть я хочу сказать, что не имею представления…

– Зато я знаю! Проверила! У него двадцать человек в штате и бог знает сколько вольнонаемных помощников! Агентство расположено в деловой части города. Как ты думаешь, откуда у него деньги на все это?

Грейс все еще качала головой, как будто отрицая наличие двадцати сотрудников и респектабельного офиса в престижном районе.

– Но он же получил страховку, – неуверенно проговорила она. – Как и Пол. Все партнеры были застрахованы, помнишь? На случай непредвиденных обстоятельств. Это же обычная практика, Марлин!

Но сестра, уже потеряв всякий интерес к беседе, вновь уставилась на залив. Однако желание Марлин уйти от ею же начатого разговора разозлило Грейс.

– Черт побери, Марлин! – Грейс наклонилась вперед и понизила голос: – Пол ведь тоже получил страховку. И его тоже не было в ту ночь на складе, не так ли? Твой муж тоже не спас Джо!

– Рич должен был быть там, а не Пол! Той ночью у Пола был выходной.

– А вдруг это тоже не было случайным совпадением? – не сдавалась Грейс. – Почему ты подозреваешь именно Слейда? Ведь Пол тоже начал свое ресторанное дело на деньги, полученные по страховке? И у него сейчас больше ста служащих!

Выпалив это, Грейс замерла. Естественно, Марлин защищает Пола, но что делает она сама? Рич для нее никто – не муж, не любовник, даже не друг! Так почему же она кинулась его оправдывать?

Возможно потому, что обвинения сестры были просто несправедливы. Господи помилуй, ведь если верить словам Марлин, то все происшедшее тогда не просто результат безалаберности и непрофессионализма, а убийство. Продуманное, хладнокровное убийство! При этой мысли Грейс похолодела.

– Ходили слухи, что Фишеры сами организовали ограбление своего же собственного склада, – прошептала Марлин, нервно оглядываясь, как будто боясь, что ее могут подслушать. – Так, может, те же Фишеры заплатили Ричу и Полу за то, чтобы они держались подальше. И в ту ночь склад охранял один-единственный человек – наш брат!

Заплатили Ричу и Полу? Что она несет? Определенно у Марлин не все в порядке с головой.

– О боже, Грейс, – всхлипнула сестра.

– Прекрати! – резко и требовательно выкрикнула Грейс, схватив Марлин за плечи и сильно встряхнув. Ей вовсе не хотелось делать сестре больно, но надо же было привести ее в чувства. – Послушай меня! Неужели ты на самом деле считаешь, что Рич и Пол в этом замешаны? Что они действовали сообща, зная, что подвергают Джо смертельной опасности? Ты и вправду так думаешь?

Марлин задрожала и разрыдалась.

– Я не знаю, – пробормотала она, уткнувшись в грудь сестры и обняв ее. – О боже, я ничего не знаю!

Была уже полночь, и ранчо Мэдоков не подавало никаких признаков жизни. Стараясь никого не разбудить, Рич прошел в комнату Джо и, сняв пиджак, бросил его на кровать.

Он безумно устал. Ослабив узел галстука, уселся в кресло возле столика, собираясь позвонить в Чикаго, в свое агентство, но так и не поднял трубку. Какое-то шестое чувство подсказывало ему, что ничего хорошего от своей секретарши он не услышит, а лишний раз расстраиваться не хотелось. Ему сегодня и так досталось! Чертовы бойскауты были только началом. К тому времени, когда образовавшаяся пробка рассосалась, Грейс могла уже доехать до Канады и вернуться обратно.

Ричард Слейд давно уже усвоил, что в его работе одна неудача неизбежно влечет за собой другие, и этот день не стал исключением. Все пошло наперекосяк!

Фотография Грейс, которую дал ему старик Мэдок, была очень удачной. Но снимок Марлин оказался таким нечетким, что по нему можно было опознать кого угодно или никого вообще. Дуглас Мэдок отнюдь не представлял собой образчик сентиментального отца с альбомами, набитыми фотографиями детей. Очевидно, что и эти-то он еле раздобыл.

Все же, вооружившись фотографиями, Рич опросил с дюжину агентов по продаже недвижимости, но никто из них не узнал снятых на них женщин. То же самое случилось в десятке отелей и множестве домов, в которых сдавались квартиры.

Маленький след отыскался лишь в гараже. Старик Джексон, обслуживавший машину Грейс, очевидно, питал к ней слабость и охотно выложил все, что знал. Дымя дешевой сигарой, он поведал, что в последние две недели машиной пользовались гораздо интенсивнее и заправляли ее горючим в два раза чаще, чем раньше. И еще она вся была в песке, даже внутри, как если бы хозяйка наносила его туда на обуви.

Может быть, пляж? Но это тоже оказалось тупиком, во всяком случае, на сегодняшний день. Рич послал запросы службам безопасности трех или четырех лучших курортных отелей, находившихся в пределах автомобильной доступности, но ответы ничего не дали. Этих женщин никто не видел. А глядя на снимок улыбавшейся Грейс, Рич не верил, что, раз увидев, кто-нибудь мог забыть ее.

Негромко выругавшись, он снял трубку телефона и набрал чикагский номер.

– Сыскное агентство Слейда. – Голос Дженни, даже в столь позднее время, звучал вкрадчиво.

Как идеально интонации секретарши соответствует ее наружности, подумал Рич. Чувственная красотка в оболочке элегантной недотроги. Но он знал истинную Дженни, как и она знала истинного Рича. Оба они прошли через тяжелое детство, и это сблизило их.

Заложенную еще в юные годы внутреннюю жесткость они распознали друг в друге без слов, отлично сработались, и именно поэтому всегда были только друзьями и никогда – любовниками.

– Привет, – буркнул он, даже не пытаясь скрыть усталость: Дженни не обманешь. – У вас там, должно быть, больше десяти часов. Почему ты еще не дома?

– Ждала твоего звонка, красавчик, – ответила Дженни, чувствовалось, что она улыбается. – Сижу у телефона, как привязанная.

– Хочешь сказать, что опять бегаешь от Пита? – Приятель Дженни в последнее время стал воспринимать их связь слишком уж серьезно, и она часто проводила ночи в агентстве.

– Посторонним вход запрещен! – Голос Дженни зазвучал строже. – Слушай, красавчик, я не желаю, чтобы со мной проводили сеанс психоанализа по телефону. Тем более человек, испугавшийся семнадцатилетней девушки.

Нахмурившись, Рич сорвал с шеи галстук.

– Во-первых, ей двадцать три, а во-вторых, я ее вовсе не испугался. С какой стати, черт побери, это пришло тебе в голову?!

В трубке раздался низкий, чувственный смех – Дженни была довольна столь точным попаданием в цель.

– Откуда тогда такая реакция на звонок мистера Мэдока? Никогда не видела, чтобы кто-нибудь бледнел так быстро! Но, подумалось мне, мужчины не бледнеют из-за мужчин. И это не могло быть из-за исчезнувшей старшей дочки – он более или менее замужем и к тому же – вертихвостка! Дело явно в младшей! – Дженни помолчала, как бы ожидая, пока до Рича дойдет логика ее умозаключений. – Верно?

Слейд чуть было не рассмеялся.

– Ты применяешь запрещенные приемы! Если я официально откажусь от своих слов насчет Пита, ты прекратишь совать нос в чужие дела? – Не дожидаясь ответа, он открыл блокнот и взял ручку. – А теперь, может быть, перейдем к делу? Надеюсь, у тебя они идут лучше, чем у меня.

– Не думаю. – Он услышал шелест переворачиваемых страниц. – За последние две недели с кредитной карточки и банковского счета не снято ни цента. Миссис Макбрайт не покупала билет на самолет, не брала напрокат автомобиль, не искала работу и не выигрывала в лотерею. Так что, должно быть, она живет где-нибудь под мостом и питается кошачьими консервами.

– Только не эта леди! – засмеялся Рич. – Она предпочитает пятизвездочные отели и черную икру.

– Что ж, прекрасно, – ответила Дженни. Икру легче проследить, чем кошачий корм. – Он опять услышал шелест страниц. Дженни любила поболтать, но в делах была немногословна. – Итак, что на завтра?

– Составь список всех арендованных домов, особенно на короткий срок, в радиусе восьмидесяти километров от Нового Орлеана. Грейс навещает Марлин, я уверен в этом, но всегда спит в своей собственной кровати. – Интересно, подумал Рич, в кровати ли она сейчас. Ее машина стояла возле дома, но мотор был еще теплым. Километраж на спидометре увеличился на сто шестьдесят километров. Значит, в радиусе восьмидесяти километров! – И приставь кого-нибудь к Полу Макбрайту, – неожиданно добавил он, удивляясь самому себе.

Решение было инстинктивным. Но уже давным-давно он понял – инстинктам надо верить, игнорировать предчувствия бывает крайне опасно.

– К мужу? – Дженни явно была озадачена.

– Да, посмотрим, чем он занимается. Может, он тоже ищет жену. Пол знает ее лучше нас и, вполне вероятно, найдет первым. И тогда я хочу оказаться поблизости. – Рич устало потер лицо ладонью. – Да, еще врач Марлин. Пусть кто-нибудь разузнает, кто он такой и как давно она у него была.

– Тебя интересует что-нибудь определенное? Синяки, подбитый глаз, сломанные кости?

Рич машинально покачал головой.

– Пол, конечно, та еще задница, но я никогда не замечал в нем склонности к насилию. – Он вздохнул. – Черт побери, я не знаю, Дженни. Может быть, Макбрайт свихнулся, и у Марлин была достаточно веская причина для побега. Грейс определенно видит во мне врага, и я чувствую, что она с удовольствием отправила бы меня в Чикаго малой скоростью.

– Вот видишь, – самодовольно заявила Дженни, и было слышно, как она захлопнула блокнот, – я же говорила, что ты боишься ее!

К двум часам ночи Рич поставил крест на сне. Полная луна освещала его подушку так же ярко, как лампа на полицейском допросе. А тут еще желудок начал раздраженно ворчать, протестуя против порядков в этом доме, когда гостей оставляют без ужина.

Натянув пижамные брюки и майку, он спустился по лестнице, мечтая о хорошем сандвиче. Босые ноги беззвучно ступали по ковру. Рич не осмелился надеть что-нибудь на ноги: вот уже два часа в доме не раздавалось ни звука, не считая, конечно, голоса его раздраженного желудка.

Но, одолев один пролет, Слейд заметил свет, вырывавшийся из-под двери маленького кабинета, расположенного в дальнем конце дома. Итак, он не прав! В доме не спал еще кто-то.

Серебристо-голубоватый свет явно исходил от телевизора, по которому шел черно-белый фильм. А это могло означать только одно: Грейс, милая, глупенькая Грейс, способна смотреть одну и ту же мелодраму сто раз подряд и каждый раз плакать при этом. Грейс, которая тоже не могла уснуть в эту ночь.

Не медля, чтобы не дать себе времени передумать, Рич двинулся в направлении кабинета. Разумеется, она оказалась там – с распущенными по плечам, отливавшими серебром в тусклом телевизионном свете волосами.

Судя по бледному лицу, она или уже смыла косметику, или же то же самое проделали слезы. Рядом с девушкой на диване лежала пачка бумажных салфеток, а на полу вокруг было разбросано множество белых комочков. Да, фильм, видимо, был душераздирающий, подумал Рич с внезапной симпатией. Какое же у нее мягкое сердце!

Грейс, без сомнения, не ожидала кого-либо здесь увидеть. Она сидела, скрестив ноги на краешке дивана, полы весьма скромного пеньюара свисали по обеим сторонам бедер, на коленях стояла чашка с воздушной кукурузой.

Он молча наблюдал за тем, как Грейс отпила что-то из стакана. Напиток был явно крепким: она с трудом проглотила, сморщилась и негромко закашлялась, вытирая рот тыльной стороной ладони.

– Хороший фильм?

Грейс подскочила, чуть не опрокинув чашку с воздушной кукурузой, и прижала стакан к груди, как будто пытаясь спрятать его.

– Да, – ответила она сдавленным голосом и, прокашлявшись, продолжила: – «Унесенные ветром».

Рич взглянул на экран. Роман Маргарет Митчелл никогда не входил в число его любимых. Ему всегда казалось, что Эшли следовало перестать быть нюней и взяться за дело, как подобает мужчине. Шла только первая половина фильма – значит, время салфеток еще не наступило. Так откуда же слезы?

– Не возражаешь, если я тоже посмотрю? – Не дожидаясь ответа, Рич уселся на диван и взял полную пригоршню воздушной кукурузы. – Надеюсь, у тебя ее много? Сегодня мне не удалось поужинать.

Грейс сняла чашку с колен и поставила ее на диван между ними. Что ж, жест вполне символичен, подумал Рич, беря вторую пригоршню.

Его присутствие явно тяготило девушку. Забившись в угол дивана, она отхлебнула еще глоток своего питья, при ближайшем рассмотрении и на запах весьма напоминавшего шотландское виски. Интересно, сколько она уже выпила?

– Итак, – произнесла Грейс, не отрывая глаз от экрана телевизора, – почему же тебе не удалось поужинать?

– Времени не осталось. – Он тоже смотрел на экран, но прекрасно видел девушку боковым зрением, так же, впрочем, как и она его. – Я был очень занят.

– Могу себе представить! И чем вы, сыщики, занимаетесь? Роетесь в мусорных баках? Мог бы отыскать себе там что-нибудь на ужин.

Выпила она, должно быть немало, потому что яд так и сочился с ее уст. Но Рич решил не возражать. Невозмутимо жуя очередную порцию кукурузы, он понаблюдал за деятельной Вивьен Ли, затем шутливо заметил:

– Подумать только, как давно я не ел супа из кожуры банана! Какая жалость, что мне больше не приходится лазить по свалкам!

– Неужели? – Последовал очередной глоток виски. – Не хочешь ли ты сказать, что в наши дни можно раскрутить агентство такого масштаба, как твое, не испачкав при этом руки?

Фильм прервался рекламой зубной пасты, и звук сразу стал громче. Чтобы ответить, Ричу пришлось повысить голос:

– В наши дни, роясь в грязи, не найдешь много денег, Грейс. Парень, который хочет знать, не спит ли его жена со своим тренером по теннису, платит не так уж много. Не сравнить с исполнительным директором фирмы, желающим выяснить, не продает ли его вице-президент секреты конкурентам.

Грейс промолчала. Очевидно, она еще в состоянии была внять голосу разума. Наконец реклама закончилась, и снова пошел фильм. Ричу вдруг захотелось хлебнуть виски. Кукуруза оказалась страшно соленой.

– Рич, – неожиданно громко сказала Грейс, как будто приняв какое-то решение, но, по-прежнему не отрывая глаз от экрана, – давай на минуту предположим, что мой отец прав, и я действительно знаю, где находится Марлин!

Он внимательно посмотрел на нее. Грейс выглядела такой сосредоточенной, серьезной, неулыбчивой, и Ричу неожиданно захотелось приласкать ее.

– Хорошо, – ответил он, подавляя свое желание. – Наверное, я могу предположить это, но только на одну минуту.

– Так вот, – продолжила Грейс, осторожно ставя стакан на край журнального столика. – Если ты станешь следить за мной, я просто не буду к ней ездить. И кому это поможет? Ты только добьешься того, что мои визиты к ней станут невозможными. Тогда кто привезет ей еду, деньги? Кто сводит ее в кино, в библиотеку, к врачу? Кто…

Но Рич не дал ей докончить.

– К врачу?! – Он ухватился за это слово, чувствуя нарастающее беспокойство. – Ей нужен врач?

Грейс наконец-то обернулась к нему, взгляд у нее был как у загнанного зверька, рот слегка приоткрыт в испуге. Рич почувствовал, что нашел уязвимое место.

– Марлин больна? – Он старался говорить как можно мягче. – Что с ней такое?

Грейс судорожно глотнула. При виде муки, написанной на лице девушки, сердце его сжалось, и он положил руку на ее обнаженное колено – единственное место, до которого мог дотянуться.

– Грейс, – ласково произнес Рич, чувствуя под ладонью теплую нежную кожу. – Позволь мне помочь тебе…