Текст книги "Мрак. Сильные мира сего (СИ)"

Автор книги: Денис Витальевич

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 19 страниц)

Глава 4. Утренние процедуры.

Разбудили меня пинками по решётке камеры.

– Подъём калека. Пора на утренние процедуры.

Я подтянулся и облокотился на решётку. Перед моим казематом стоял всё тот же дежурный. Камера рядом со мной пустовала. Значит парня, примерно моего возраста, уже увели на так называемые процедуры. И он с них, пока, что не вернулся.

– Не пойду, никуда не пойду. – Стал орать я.

Лицо у дежурного стало злым и поменяло окрас на красный.

– Как миленький пойдёшь. – Прошипел он. – Не пойдёшь, а побежишь. Вылезай мясо, пока по-хорошему прошу.

– Нет, я никуда не пойду. Не хочу. Не надо. – Продолжал я.

Дверь в сарай распахнулась и в него вошёл монстр, массивный и мощный. Я опешил от увиденного, глюки или нервный срыв. На его фоне, даже дежурный выглядел дохляком.

Но монстры не носят одежду. Я даже ущипнул себя: блин, больно. Значит точно не сплю, и это не продолжение моего кошмара. Монстр подошёл к дежурному.

– Привет Фермер, проблемы?

– И тебе не хворать Скала. Мясо на процедуры идти не хочет. А Анальгину его кровушка на анализы нужна.

Скала посмотрел на меня. Глаза не человеческие, больше на глаза животного похожи. Взгляд хищный.

– Так это тот самый камикадзе, в которого Кабан влетел. Живучий же зараза.

Маша. Если он знает про случившееся, то стоит у него узнать, что с Машей. Пусть он хоть трижды урод.

– Где Маша? Куда вы её дели?

Монстр не ожидал, что с ним заговорит «пациент» или «мясо», так кажется назвал меня Фермер.

Он вопросительно уставился на меня.

– Это пассажирка что ли?

– Да, она на переднем сиденье была.

– Неа. – Покачал он своей уродливой головой. – После того, как её мои ребята вытащили, она уже испустила дух. Ношпа её там, на дороге, и разобрала на органы.

Что-то стрельнуло в голове и меня переклинило. По щекам потекли слёзы.

– Ааааа. Уроды, сволочи. – Я бился в истерике. Хотелось убивать, рвать на клочья всё и всех. – Как же так. Что-же вы за нелюди. Твари, уроды.

Я никак не мог смериться с потерей любимой. Складывалось ощущение, что это не реально, такого попросту не может быть. Такое может происходить только в фильме или книге какого-нибудь автора фантаста, но всё, что со мной происходит – это наяву.

Фермер присел около двери клетки. Достал здоровенный нож и провёл им по решётке. Длинное и толстое лезвие отозвалось металлическим лязгом.

– Так, мясо. Завалил хлеборезку или лишишься своего чревовещателя. – Он угрожающе повертел ножом перед решёткой. – Живая твоя Маша, землю топчет вместе с ещё одним тобой. Только это там, а мы здесь. – Фермер резко ударил кулаком по арматуре. – Уяснил калека. А теперь ноги в зубы и потопал к Анальгину.

Спесь с меня немного сошла. Лишь сердце бешено колотилось в груди.

– Я. Никуда. Не пойду. – Со злобой в голосе, разделяя каждое слово, проговорил я.

– Отойди-ка.

Скала отодвинул Фермера, открыл дверцу моей камеры и протянул ко мне свою лапищу. Как бы я не старался вжаться в угол, но он меня всё-таки схватил и швырнул как пушинку. Пролетев приличное расстояние до соседней камеры, я хорошенько приложился затылком об арматуру. Звёздочек не было, просто всё плыло. Сконцентрироваться на чём-то одном не получалось. А в голове бил набат, с переливом на колокола поменьше. Вот и сотрясение заработал. В подтверждение догадки, меня стошнило.

– Скала, ну зачем же так. Меня же Анальгин убьёт.

– Не ссы пехота. Живчика налакается и будет как новенький.

– Но он же теперь навряд ли до Анальгина на своих двоих дойдёт.

– Сейчас всё организуем. – Монстр достал из кармана рацию. – Говорит Скала, отправьте на ферму двоих, надо помочь мясо до больнички дотащить.

– Сейчас отправим. – Послышалось из рации.

– Ну вот и хорошо. – Он положил лапу на плечо Фермера. – А ты боялся. Если что, зови, подсоблю.

Фермер скривился в лице.

– Да мы уж лучше как-нибудь сами. После такой помощи, только и останется, что на разделку везти.

Скала улыбнулся, ну как улыбнулся? Как может монстр улыбаться? Вот так он и улыбнулся. Развернулся и пошёл к выходу, по пути резко рыкнув на женщину в клетке. Та забилась ещё сильнее в угол, поджала коленки к груди и разрыдалась.

– Ну всё, мавр сделал своё дело, мавр может уходить. – Заржал монстр.

Я всё так же лежал на полу. Хотелось зарыться куда-нибудь на глубину, чтобы меня не достали и лежать там тихо-тихо. Хватит с меня травм, сотрясений и нервных срывов.

Фермер наклонился надо мной, и всунул горлышко фляги мне в рот. Во внутрь потекла живительная влага живчика обжигая желудок домашним самогоном. Набат тут же перешёл в мелодичный оркестровый звон.

Подошли двое охранников в чёрной форме, закинули автоматы за спину, взяли меня под руки и потащили за Фермером.

Взгляд уже не плавал, и я смог разглядеть окружающую обстановку и кое-какие постройки. Все здания, что мне удалось увидеть, были из кирпича или бетонных блоков. С правой стороны находились два длинных ангара. Рядом с ними были припаркованы два грузовика, пять пикапов, с пулемётами в кузове, четыре БТРа, длинный автобус и багги.

По центру базы стояло небольшое одноэтажное здание, с дорожными плитами в два слоя на крыше и крохотными оконцами. То ли штаб, то ли оборонительное какое здание.

За ним я увидел здание уже побольше. Окна уже стандартные, и оно больше походило на казарму.

По левую руку здание напоминало спортзал, с его огромными окнами, но вывеска гласила, что это просто столовая. Может переоборудовали, а может и действительно у какого-то дизайнера фантазия разыгралась. Нет, всё же это бывший спортивный зал, так как за ним я обнаружил бывшее спортивное поле, переделанное под подготовку бойцов. Полоса препятствий, тренажёры, турники и многое другое. В тот момент, когда меня тащили мимо него, там занималось с десяток людей в такой же форме, что и мои конвоиры.

Всё бы ничего, но меня удивило другое. На базе кроме мужчин были и женщины. Кто в платье, кто в форме, а кто в обычной повседневной одежде в виде джинсов и футболки.

Слева, куда меня тащили, находилось ещё одно здание с большим нарисованным красным крестом возле входа. Видимо это и есть больница. Так скажем, их основной источник дохода.

В голове крутились разные мысли, и все они были лишь об одном – как отсюда сбежать, но это, как оказалось, было просто невозможно.

Все, кого я увидел, были вооружены. Это первая проблема. Можно даже пальцы загибать, надеюсь хватит.

Вся база была окружена бетонными плитами, метра три в высоту. По верху плит, на кронштейнах, была накручена колючая проволока. Загибаем второй палец. Через каждые метров двадцать, стояли вышки. Что и кто там, разглядеть мне не удавалось из-за высокого бортика. Но туда явно не загорать поднимаются.

В голове сразу нарисовалась картинка. Вышка, на верху которой натянут шезлонг, а рядом, на столике, стоит коктейль пина колада.

Кажется, я начинаю сходить с ума.

Какие мы нежные, так, соберись тряпка. Ага, собрался, как дотащат до операционной, так и разобрался. Ладно, это всё лирика, нет же безвыходных ситуаций. Вот и мы будем искать, но третий пальчик всё равно придётся загнуть. Также и четвёртый, и пятый, в виде решётки, где мне приходится обитать и дежурного по имени Фермер.

Хоть мне не всё удалось рассмотреть, к примеру, я не увидел ворота. Откуда-то они должны были заезжать. Но того, что явилось моему взору, было достаточно. Неплохо эти черные хирурги здесь устроились. Бизнес явно процветает.

Меня дотащили до здания с крестом и поволокли по ступенькам, ударив больную ногу. Я заорал от боли. Но моим сопровождающим, на это было просто наплевать.

Они прошли по длинному коридору, до двери с надписью: «Операционная». Фермер приоткрыл дверь и спросил:

– Можно? Мы сорок первого на процедуры притащили.

– Да-да, всё готово, только вас и ждём. – Донёсся оттуда старческий голос.

Фермер открыл на распашку дверь и меня затащили и уложили на металлический стол. В глаза сразу бросились куча прожекторов над столом. Поводив взглядом, я осмотрелся по сторонам. Стены выкрашены в голубой цвет. Справа от операционного стола, у стены, стояли шкафчики, со стеклянными дверцами. Рядом со шкафами, на стене, висел стационарный телефон. Слева проём, ведущий в соседнее помещение. С обоих сторон стола, на котором в данный момент я и находился, стояли тележки с медицинским оборудованием. Вот значит, как выглядит операционная. Никогда в таком месте не бывал.

Показался старик в белом халате, и седой шевелюрой на голове. Двигался он достаточно резво для своего возраста.

– Не беспокойтесь голубчик, мы у вас только кровушку возьмём на анализы. А то в Улей и наркоманы и другие нехорошие личности попадают. Хоть тот же Улей и чистит организм от любой заразы, но начальство требует проверки.

Мне на руках и ногах закрепили ремни. От всего этого стало не по себе, и я заёрзал всем телом по столу.

– Сорок первый, успокойтесь. Вам жалко пару капель своей крови? Не будьте скрягой.

Вот значит, кто я для них, ни человек, ни Семён, а просто номер, номер сорок один, да ещё и скряга.

Хоть старик и располагал к себе своей речью, видом, но как говорится «внешность бывает обманчива». И что самое главное, этот старикашка незаконно потрошит живых, ни в чём не повинных людей.

– Можете величать меня доктор Анальгин.

– Хотел бы сказать «приятно познакомиться», но это будет ложью. – Честно ответил я.

Он немного постоял, задумавшись. Потом подошёл к стационарному телефону, снял трубку и набрал номер.

– Ношпа, голубонька, помоги мне пожалуйста. Пациент попался нервный, может в твоём присутствии перестанет егозить… Конечно… Сорок первый… Да, ты его привезла, вот и разбирайся сама.

Через минуту, из соседней комнаты вышла барышня около тридцати лет, с аппетитными формами, и в таком же, как у доктора Анальгина, белом халате. Она подошла к столу.

– Чем могу помочь?

Доктор Анальгин указал рукой на девушку.

– Знакомьтесь. Это Ношпа. Характер, конечно, мягкий, но руки золотые. Надеюсь, хоть с ней вы поладите.

– Мы с ней уже заочно знакомы. Она мою девушку выпотрошила.

– Ну не надо так категорично, вы же даже её не знаете. Между прочим, благодаря ей вы ещё живы. Она на вас потратила целую дозу спека, иначе вы бы точно не доехали до базы. А по рассказу моей коллеги, ваша девушка при осмотре уже была мертва. Ей уже ничего бы не помогло, а так, она помогла нам.

Ношпа отвернулась от нас, делая вид, что копается на столике с медицинскими инструментами.

А я лишь закатил глаза, показывая всем своим видом, что мне безразличны все их оправдания.

– Вот и ладненько. – Доктор Анальгин хлопнул в ладоши и потёр их, Фермер аж подпрыгнул, от неожиданности. – Вижу вы нашли общий язык, так, что передаю вас в руки опытного специалиста. – И старик скрылся в комнате, откуда недавно вышла Ношпа.

Дама поставила коробочку с колбами рядом и вскрыла упаковку со шприцем.

– Только не дёргайся.

Она надела перчатки, протёрла ваткой руку и вогнала иглу, убрала шприц и подставила колбу. С конца иглы маленькой струйкой потекла кровь. Наполнив три колбы и закупорив, Ношпа положила их в коробочку. Убрала иглу и положила ватку на место укола, заклеив всё это лейкопластырем.

– Ну вот и всё. Процедура закончена. Ещё, что-нибудь болит? Как нога? Я, когда в последний раз осматривала, был открытый перелом. В автобусе я вправила и зафиксировала. Но я не травматолог, а хирург. Больше по мягким тканям.

– Спасибо. Вашими молитвами. Болит, конечно, но уже шевелить могу. – Ношпа заулыбалась, услышав похвалу, что мне было без разницы. У меня не было к ней ненависти или злобы, вообще не было каких-то эмоций.

– Хотя… Меня тут приложили недавно затылком об решётку, и в голове рок-концерт идёт. Может можно сменить мелодию на какую-нибудь попсу?

Она приподняла мою голову и провела рукой по затылку. Я тут же зашипел от боли. На перчатках у неё оказалась кровь, а с учётом того, что она не пролила ни капли, когда брала у меня из руки, значит на затылке рана, и она кровоточит.

– Это кто так постарался? – Спросила она.

– А это вот у этого кренделя надо спросить. – Кивнул я в сторону, хранившего до сих пор молчание, Фермера.

Ношпа повернулась к нему.

– Фермер, ты зачем пациента калечишь?

А фигура у Ношпы действительно хороша. С ракурса поближе можно было рассмотреть детальнее. Тьфу ты блин, что за мысли лезут в голову.

– Да это не я, это Скала, он так его приложил. – Начал отнекиваться Фермер.

– А он там, что забыл? Его дело вояки.

– Сказал, что мимо проходил, а этот, – Кивнул он уже в мою сторону. – истерику устроил. Вот и доигрался.

– Ясно всё с вами. Вам воякам лишь бы пострелять, да покалечить. – Она повернулась ко мне и вздохнула. – Сейчас заклеим, за пару дней всё затянется. Только живчика побольше пей, квазом ты пока не станешь.

– Кем? – удивлённо спросил я.

Она взглянула на меня. А глаза то у неё голубые. Кыш блин нехорошие мысли. У меня есть Маша, Машуля и точка. Не верю я, что она погибла. Не верю.

– Ты же Скалу видел? Так вот он и есть кваз. Человек в обличье монстра.

– Понятно, что ничего не понятно.

Она сняла ремни на одной руке и ноге, и я повернулся на бок. Покопавшись немного, убирая свежую и спёкшуюся кровь, она заклеила мне рану на затылке. После, сняла и выкинула перчатки в корзину. Отрезала кусочек лейкопластыря, и приклеила на коробочку с колбами, где была моя кровь. Взяла ручку и написала на пластыре номер сорок один.

– Всё, пациент свободен. Можете сопроводить его в свои апартаменты.

Фермер открыл дверь и позвал бойцов. Те вошли, отвязали остальные ремни, подхватили под руки, и снова поволокли уже обратно.

Вернувшись в клетку, на подносе меня ждал завтрак, манная каша с сыром и компот. Всё-таки кормят здесь хорошо.

Позавтракав и пригубив живчика, начал обдумывать всё, что со мной, за это утро приключилось. Скала оказывается так называемый кваз. Кстати, а почему у всех клички, а не имена? Фермер, доктор Анальгин, Скала, Ношпа. Видимо шифруются, если кто-то сбежит, чтобы не смог назвать по именам. Может быть, может быть. Ладно, с этим разобрались.

Кормят здесь хорошо. Это то же понятно.

Живчик. Лекарство с отвратительным запахом и вкусом, но оно помогает. Да и какое лекарство приятно пахнет. Это тоже положим на полочку в раздел «Почти всё ясно».

Отношение, по крайней мере, у медперсонала вызывает только положительные чувства. А как сказала Ношпа, воякам, лишь бы пострелять да покалечить, и с ней я полностью согласен. Убираем на ту же полочку.

Вот теперь самый главный минус. Они нас режут на органы, на органы Карл. Меня аж передёрнуло. И держат в этих чёртовых клетках с соломой и ведром вместо туалета. Минусы, жирные минусы перевешивают чашу весов в свою сторону.

То, что я увидел, пока меня тащили, рушит все планы на побег. Если даже и удастся сбежать из клетки, через забор с колючей проволокой я не перемахну. Плюс охрана.

Пока я ушёл в себя, с табличкой «вернусь не скоро», принесли обед. Что-ж, война войной, а обед по расписанию.

Фермер закинул мне ещё одну бутылку, со словами – Лекарство от Ношпы.

Что ж, видимо коллега Анальгина проявляет ко мне особый интерес. С чего бы это?

Пообедав, открутил крышку от подарочка и принюхался. Ух ты. Никак живчик на коньяке, даже пахнет приятно. Сделав пару глотков, ощутил приятный вкус во рту. Умеют же когда захотят.

Улёгшись на солому, я продолжил копание в своих мыслях. Минуты долго тянулись, превращаясь в часы. Так же и мысли. От позитивного настроя, они всё быстрее убегали к тому, что скоро моя жизнь оборвётся.

Фантазируя о том, что это всё сон или то, что я сбегу от сюда и найду свою Машу, я не заметил, как уснул с довольной улыбкой на лице.

Глава 5. Новые знакомства.

Поспать мне не дали. К нам привели новенького, вернее новенькую. Девчонка лет тринадцати-пятнадцати. Её посадили в клетку рядом с моей. Значит, парень уже точно не вернётся. Земля ему пухом. Хоть и был молчуном, но он мне нравился. Ни выл, ни скулил, ни орал, как я.

Фермер, постоял, посмотрел на неё с минуту и молча ушёл.

Как только выключили свет я решил с ней заговорить.

– Привет, ты то, как здесь оказалась?

Мне её было видно, так как, через щель в крыше пробивался свет на её камеру. А вот она меня видеть не могла. Она сощурилась, пытаясь понять, с ней говорят или нет и откуда.

– Это вы мне? – Спросила девчонка.

– Да, тебе. Ты как? И как сюда попала?

Она тяжело вздохнула.

– Да, как и все, через туман. А дела нормально. По крайней мере лучше, чем у остальных здесь.

– Это как?

– Да я не первый год в Улье. И знаю, что здесь и как.

– Где? – удивлённо спросил я.

– В Улье. Мы ведь больше не на земле. А непонятно где. Все называют это место Улей или Стикс.

– А я думал, что я один с ума схожу.

– Всем новичкам это кажется бредом. А когда увидят закат, стык кластеров или хотя бы одного более-менее развитого заражённого, то все сомнения пропадают.

Если так подумать, не могли же здесь все сойти с ума. Доктор Анальгин, тоже про какой-то Улей говорил. Этот монстр Скала, который кваз.

– Допустим я тебе поверил, но как мы сюда попали? Ни на какой космический корабль я не садился. Да меня и не пустили бы, я курящий. – Блин, а я уже, наверное, двое суток не курил, и тяги покурить нету. За два дня, я бы уже на стенку полез, без никотина. Только Маше об этом знать не следует.

Девчонка заулыбалась.

– Хорошо, заняться здесь всё равно не чем, так что я вам всё расскажу. Только с одним условием. Вы не будете меня перебивать. А накопившиеся вопросы, а я гарантирую, что они будут, зададите после. Хорошо?

– Хорошо. И давай на «ты», я не настолько старый, чтобы ко мне обращались на Вы.

– Я вас… – Она замялась – Тебя, просто не вижу, а мама учила, что со всеми взрослыми надо на Вы.

– Правильно тебя мама учила. Она у тебя молодец.

Девчонка грустно вздохнула, но взяла себя в руки.

– Ладно. С чего начать? А начну, наверное, с самого начала. Туман помнишь, с кислым запахом и привкусом?

– Да.

– Так это и есть тот самый космический корабль, вернее ксерокс.

– Чего?

– Уф, я никогда не объясняла всё это. Сейчас. – Она вдохнула, выдохнула. – Так, пойдём другим путём. Улей или Стикс, это место, где мы сейчас с тобой находимся. Знаешь, что такое мультиверсум?

– Даже представления не имею.

– По теории, вселенная безгранична, и есть множество миров похожих друг на друга, как капля воды, но если присмотреться, то у этих капель есть различия. К примеру…, кстати, тебя как зовут?

– Семён, друзья зовут Сеня.

– А я Минерва, но все зовут меня Мина. Очень приятно познакомится.

– Взаимно. Так что про капли?

– А да. Так вот, в одном мире тебя зовут Семён, в другом мире Саша, а в третьем Сергей. Есть миры, где все вы Семёны, но в понедельник один носит синие носки, в другом чёрные, в третьем ещё какого-нибудь цвета. – Сразу видно, девчонка, кто о чём, а женщинам лишь бы об одёжке поболтать. Вот и пример глобального масштаба, и тот про носки. – И таких миров нескончаемое множество. Вот мы и добрались до тумана. Туман, это что-то наподобие ксерокса, он делает копию в одном из миров мультиверсума, со всеми домами, людьми, животными, вплоть до мелкой песчинки, и переносит сюда, в Улей. Участки, что переносит сюда называются кластерами. Улей их стыкует, один к другому, соблюдая константу. Дорога к дороге, река к реке, дом к дому, мост к мосту и так далее. Если подойдёшь к стыку двух кластеров, то сразу всё поймёшь. Но иногда, Улей может состыковать железнодорожный мост к обычному бетонному или же к деревянному подвесному. Так же и дорога, ехал по хорошему асфальту и тут бах, грунтовка пошла. Это значит, что ты пересёк кластер.

– Занятно.

– Это ещё не всё. Кластеры по площади бывают разные, может целый город загрузиться, а может только один дом. Они делятся на три вида: стандартные, стабильные и мёртвые. Стандартные кластеры постоянно перезагружаются, в один и тот же временной промежуток. И он приносит тот же самый участок, но уже из другого мира. Он будет похож, прям точь-в-точь, но если полазить и поискать, то какое-нибудь отличие от предыдущего найдёшь. Бывают, конечно, сбои, когда кластер загружается не по своему времени, но это редко. Стандартные кластеры так же делятся на несколько подвидов: Быстрые, обычные и медленные. Это через какое время перерождаются заражённые. Про них, я расскажу позже. Это самая вкусняшка. Стабильные кластеры, мы их сокращённо называем стабами, это то, где мы сейчас. Эти кластеры или не перезагружаются, или делают это ну ооочень редко. На них, как раз и обитают иммунные, то есть мы. Мёртвые кластеры, черные или чернота. Это те кластеры, куда соваться нельзя. Попадая на него, всё, от живого до не живого, становится, что-то наподобие чёрного стекла. Человек в нём теряет чувство ориентации. И попросту падает, сделав пару шагов. И выбраться оттуда уже не может, становясь навсегда мёртвым гостем. Техника там сразу же сгорает или ломается. Есть дары, с которыми можно по ним ходить, но и то не долго. Если только дар развит хорошо, то можно и подольше по нему побродить. Или даже технику или людей перевести через него.

– Что за дары?

– Не торопись. Всё по порядку.

– Хорошо. Слушай, если это так, то получается, что я с Машей доехал до её родителей, выпил всё виски, съел весь шоколад и уснул? А потом мы благополучно собрались под причитание её мамы, смех её бати и вернулись домой?

– Правильно понял.

– Это получается, какая-то скотина сейчас гладит моего кота и обнимает мою Машу?

– Ну, эта скотина ты и есть.

– Ну я же здесь.

– Здесь, но и там ты. Я же говорю, туман сделал копию тебя и всего вокруг, в рамках загружаемого кластера. Все твои воспоминания, всю твою физиологию. Даже тонкий шрам, на любимой попе.

– Какой шрам? У меня нет никакого шрама.

Она весело засмеялась. В этом мрачном месте и звонкий смех девчонки был как выступление клоунов на кладбище. Но лучше уж так, чем сидеть и заниматься самокопанием, с мыслями, почему именно Я.

– Да это просто мысли в слух. Это из песни. – Всё ещё смеясь, проговорила она.

– Не знаю я такую песню. По крайней мере не слышал про неё.

– Вот видишь, в моём мире есть эта песня, а в твоём возможно её нет.

– Слушай, получается я копия? Или копия там, на земле осталась?

– Чего не знаю, того не знаю. И мы никогда не узнаем.

– Почему?

– Обратной дороги нет. Некоторые новички лезут под перезагрузку кластера. И в итоге становятся дураками, в прямом смысле этого слова или погибают. Даже если удастся пробраться обратно на землю, то там настанет апокалипсис.

– Задам стандартный вопрос. Почему?

– С кластерами разобрались, вот теперь расскажу почему. Когда ты попал в туман, был кислый химический запах, так ведь?

– Да.

– Так вот, в этом тумане находится непонятная зараза. Все называют его споровиком. И при попадании в улей, каждый кто без средств защиты дыхательных путей… ого, я даже не предполагала, что такие слова знаю. – Хихикнула она. – В общем мы эту заразу вдыхаем. Если у тебя нет иммунитета, то этот споровик превращает тебя в кровожадно монстра, жаждущего только есть. Тем самым поддерживая жизнедеятельность паразита. И чем больше носитель съест еды, тем быстрее споровик перестраивает его физиологию, защищая себя и носителя. А ест заражённый, всё живое, что видит перед собой. Если сильно проголодается, то может и себе подобного слопать. У них даже есть своя иерархия, в зависимости на сколько эта монстрятина прокачалась.

– Это получается он их в зомбаков превращает что ли?

– И да, и нет. Их можно убить, так же, как и живого. Только голыми руками это сделать не получится, они становятся сильнее и боли практически не чувствуют.

Пока мы болтали, настал вечер. Даже на время забыл, что я в камере.

Включили свет, и в нашу обитель закатили ужин. Минерва увидела меня, заулыбалась и протянула через решётку руку.

– Вот теперь, приятно познакомится.

У меня на лице натянулась такая же улыбка. Действительно воспитанная девочка.

Но через секунду она сама же всё и испортила. После того, как мы пожали руки, она потёрла ладони и с уже хищной улыбкой выдала:

– А вот теперь и похомячим. – И громко крикнула: – Гарсон, что у нас сегодня на ужин? – Леди ей точно не быть.

Фермер не растерялся.

– Бифштекс с кровью и томатный сок. Годится? Или поменять?

– Фу какая гадость, а поприличнее еды нет? Я бы от пельмешек не отказалась?

– Извините, сегодня не завезли.

– Ладно, давай, что есть.

Сложилось такое ощущение, что они давно друг друга знают. Но придираться, пока не в моих интересах.

Наевшись и попив живчика от Ношпы, я улёгся поудобнее. Еду укатили, Фермер как обычно, выключил свет и всё закрыл.

– Мне продолжать или на сегодня хватит? – Послышалось из камеры Минервы.

Я приподнял голову, но сказать что-то не успел, меня опередили.

– Харе твои сказки слушать. Спать хочу. От меня сегодня и так приличный кусок отрезали. Отдохнуть надо. – Высказался незнакомый голос из темноты.

– А я бы с удовольствием послушала.

– И я бы послушала.

– Я тоже.

Пошла волна по камерам. И большинство изъявили желание послушать.

– Ладно, вещай про свой Улей. – Всё же согласился недовольный.

– Если я кому-то мешаю, то могу помолчать. – Засомневалась Минерва.

– Продолжай. Ты никому не мешаешь. Кто ещё нам расскажет про реалии этого места. – Заявил я.

– Хорошо. На чём я остановилась?

– На последнем уроке, мы закончили на зомбаках. – Сказал тот же недовольный голос.

– Ага. Мы только поели, так, что, из чего готовят живчик я пока говорить не буду.

– Да ладно, не из зомбаков же, ты не пугай меня? – И снова недовольный.

– Потом расскажу. Сейчас про их развитие. – Снова замялась девчонка. – После того, как не иммунный заразится, он превращается в пустыша. Он ничем не отличим от обычного человека, только урчит и медленно двигается. От него можно легко убежать. Но могут задавить толпой, как я ранее говорила, сила у них прибавляется в разы. В классификацию пустышей можно отнести медляков или по-другому ползуны. Когда пустыш долго голодает он слабеет, и сил хватает только чтобы ползти. Есть ещё джамперы, это уже немного перекусившие свежей плоти пустыши. У них сил побольше, и хватает на прыжок, резвый прыжок, метров на пять может прыгнуть. После пустышей идут бегуны. У них ноги сильно накачанные и чаще всего без штанов.

– Ноги накачаны, а до туалета добежать не могут? – Недовольный голос стал вопросительным. Значит, то же внимательно слушает. А всё «я спать хочу, не мешайте».

– У заражённых мозговая деятельность отключается, и остаётся только один инстинкт – «жрать».

– Да-да, я таких видела, они стаей бегают и быстро бегают. – Проговорил женский голос. – Как раз после тумана набежали. Пока эти их не поубивали. Мы думали спасители пришли, а они какую-то бабу привели и отсеивать начали. Кого в автобус, кого пошёл на фиг.

– Да, бегуны чаще всего стаями бегают. – Продолжила Минерва. – Далее идут спидеры, тот же бегун, но более выносливый, и на руках и ногах когти. Разодрать могут прилично. За ними идут лотерейщики, человеческое обличье теряют полностью. Как бы объяснить…

Она задумалась, и я решил воспользоваться паузой и подколол её.

– Слушай, а ты не думала учительницей стать?

Она удивлённо посмотрела в сторону моей решётки и рассмеялась.

– А кого здесь учить? Заражённых?

– Ну, консультации давать, рассказывать про этот мир.

– А идея хорошая, жаль только бесполезная. Точно, вы Скалу видели? – Резко она поменяла тему.

Мне всё больше начинает казаться, что она не та, за кого себя выдаёт. Но если я ошибаюсь, то могу её обидеть. Подождём дальнейшего развития событий.

– Да, видели. Он меня об решётку приложил недавно. – Вспомнил я утреннее происшествие.

– Вот, это и есть лотерейщик. Следующие топтуны. Руки по сравнению с лотерейщиками удлинены. А исходя из названия, определить их не заставит труда. У них цокающий звук при ходьбе. До этого вида, их можно убить из простого оружия. Хотя у последних двух уже костяная броня начинает расти. И бывают рикошеты. А вот те, кто идут дальше, пробить вообще не реально, только какими-нибудь патронами специальными или ствол покрупнее нужен. Вплоть до танка, хотя иногда и танк не спасает.

– Да говори уже, хватит страсти наводить, что за заражённые супербоевики? – Не выдержал мужик с недовольным голосом.

– Хорошо. Кусач. Чем-то похож на огромную гориллу, ороговелая кожа, огромная пасть с клыками, мощные плечи. Начинает проявлять зачатки интеллекта. За ним идёт рубер, тот ещё перец, мозги уже на месте. Пользуется ими на всю катушку, может обхитрить, как ребёнка. Голова вытянута и два ряда зубов. На руках шипы и мощные когти на пальцах, он ими машину вскрывает как нож консервную банку. Так, что, под его лапу лучше не лезть. На теле растёт крепкая костяная броня, так что, малый калибр его уже не возьмёт. Ну и правят баллом элитники. Это ходячие бронепоезда с мозгами. Не меньше двух метров ростом. Танк порвёт и не вспотеет. Увидите его, сразу поймёте. И у элитников, так же, как и у иммунных, бывает прорезается дар. Да и чуть не забыла, у пустышей слабое зрение и слух. Далее, с каждой ступенькой эволюции, они наращивают свои физиологические способности. И если вы закурите или разведёте костёр на стандартном кластере, то не удивляйтесь, если к вам на огонёк забежит какой-нибудь монстрик. Так, что ещё? У высших заражённых, сильная регенерация. У нас, иммунных, то же регенерация хорошая, но послабее. Перерождаются из животных только хищники и люди свыше пятнадцати килограмм. Домашняя скотина для них самое настоящее лакомство, как и кошки и собаки. Так, что, если встретите, к примеру лотерейщика, и справа от него будете стоять вы, а слева собака, в девяноста процентах вероятности, что он побежит за собакой. Есть ещё один представитель местной фауны, но лучше, про него, пусть другие вам расскажут. И между прочим, этот споровик живёт и в нас, и чтобы не помереть, нам приходится пить живчик, но плюсы то же есть. Со временем, мы становимся более выносливыми. У нас, как я говорила, сильная регенерация, отрастают конечности, органы. Через пару дней от порезов и шрамов не остаётся и следа. Конечно, если истечь кровью или получить смертельное ранение, тут уже регенерация не поможет. И все, кому повезло стать иммунным и выжить, со временем молодеют. В среднем до тридцати лет. А кто помладше, доходят до этого возраста и больше не стареют. Вот так вот. Уф, всё. – Последние две фразы она проговорила чуть ли не скороговоркой.

– Мне мама на ночь, то же сказки читала. – Всё не унимался недовольный голос.

– Верить или нет, дело ваше. – Парировала она.

Да, это не сказочка, а фильм ужасов какой-то. Если такие создания бегают по округе, то и в клетке можно посидеть под охраной. И частью тела поделиться можно. Как говорит Минерва, регенерация у нас хорошая, отрастёт.