Текст книги "Убийца и попутчик (СИ)"
Автор книги: Денис Мамчур
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 8 страниц)
Глава 15 «Лицо убийцы»
В благодарность за выдающееся выступление Катерины, Жюль пригласил её к костру вместе с другими артистами.
– Это было просто невероятно! – говорил постановщик. – Не желаете подработать в нашем скромном театре?
– Спасибо, но подобная работа меня не интересует, – гордо ответила княгиня.
– Как знаете. Но всё же, где вы научились так танцевать? Я никогда прежде не видел столь талантливое исполнение, – сказал Жюль, на похвалу которого обиделись другие танцовщицы. – Что вы на меня так смотрите? Это правда.
– У меня были талантливые учителя.
– Катерина, не желаете ли вина? – предложила одна из девушек.
– А разве актёрам можно?
– После выступления, почему нет? Хотя, иногда можно тяпнуть рюмку другую и до…
– Вам бы над своей игрой поработать, а не вино пить. Да ещё и такое дешёвое, – упрекнула их княгиня.
– Да что ты в этом понимаешь?! Актёра по достоинству может оценить лишь актёр.
– В первую очередь актёра оценивает зритель, которому он и демонстрирует своё умение.
– Ах так…! – слова Катерины сильно зацепили молодую актрису. – В таком случае может продемонстрируешь нам свою великолепнейшую игру на скрипке? Или она тебе для красоты?
– Я играю лишь для достойной публики, – ответила ей княгиня.
– Дамы, дамы, прошу вас, успокойтесь, – попытался погасить спор Жюль. – Мы ведь собрались, чтобы отметить наше выступление.
– Кстати, насчёт этого. Сколько удалось собрать? – поинтересовалась дворянка.
– Достаточно, – гордо ответил мужчина. – Куда больше, чем мы зарабатываем на дороге.
– Значит, ещё пара выступлений, и мы будем готовы покинуть Виол?
– Насчёт этого… я немного подсчитал наши финансы… В общем, у нас достаточно денег, чтобы пересечь границу. Конечно, придётся затянуть пояса, но медлить, я считаю, больше не к чему. Мы сделаем небольшую остановку, закупим провизию в дорогу, а затем отправимся прямиком к вашему городу.
– Рада это слышать, – улыбнулась Катерина.
К вечеру следующего дня караван остановился в совсем небольшом селении, настолько мелком, что оно не удостоилось даже собственного названия. Дома выросли просто посреди крупной дороги. Их жители зарабатывали на жизнь тем, что снабжали путников провиантом и предоставляли разного рода услуги. Жюль первым спрыгнул с повозки и направился за товарами. Следом за ним последовала Катерина.
– В первую очередь, животным нужно попить, – попросил мужчина у пожилого торговца. – Затем приготовьте нам всё из этого списка.
– Скажите, у вас можно подковать лошадей? – поинтересовалась девушка.
– Да, кузнец сейчас на месте, – ответил торговец. – Но это будет недёшево.
– Нам подходит.
– Что-то не так с лошадьми? – поинтересовался Жюль.
– В этой части королевства дороги просто ужасны. Лучше лишний раз проверить подковы, дабы избежать неприятностей.
– Воду я скоро поднесу. Спину до жути ломит, – сказал торговец.
– А где вся молодёжь? – поинтересовался постановщик.
– Так всех молодых парней на войну забрали. В деревне одни бабы да дети остались. Мужиков всего ничего.
– Бессмысленная война… Будь она проклята!
– Все войны в каком-то роде бессмысленны, – произнесла Катерина. – Однако, если она началась, то это кому-то нужно.
– Каким же чудовищем нужно быть, чтобы распоряжаться жизнями людей? – произнёс про себя постановщик.
– А вы далеко путь держите? Столько припасов берёте.
– Да. Сначала доберёмся до одного города на границе… – начал разговор Жюль, но Катерина не стала его слушать и отправилась обратно к повозкам.
Тем временем артисты начали расставлять лагерь. Им предстояло погрузить на телеги всю купленную амуницию, подковать лошадей, подготовиться к дороге… К тому же, из-за объёмов заказа, часть провианта предстояло доставить из соседних деревень. Таким образом они задержались в селении ещё на несколько дней.
Местные с радостью приняли артистов. Некоторым даже предоставили пустующие дома. В благодарность труппа поставила несколько сценок. На большой дороге уже давно не слышали столько радости и веселья.
– Погляжу, у вас тут весело, – сказал торговец, привезя овёс из соседней деревни.
– Да, не жалуемся, – ответил один из немногих местных мужчин. – Это впервые к нам театр пожаловал.
– Это хорошо вам, а то у нас столько слухов смутных ходит…
– Так война же!
– Война войной, но когда свои своих же режут, это уже не до шуток. На Развилке целый отряд стражников вырезали, а солдаты всю округу переворачивают в поиске каких-то беглецов. Вон, плакаты повсюду. Пади преступники какие-то страшные, коль князь лично такую награду назначил, – сказал торговец и достал несколько плакатов о розыске. – Вот этот лесорубу горло перерезал. Кто знает, может и Развилка тоже его рук дело?
Пока торговец говорил, местный мужчина всматривался в плакат и не мог поверить своим глазам. На листе бумаги точно был изображён тот странный мужчина, который прибыл к ним вместе с бродячими артистами. А описание на втором листе точно совпадало с его спутницей. Оставив торговца, местный поспешил к руководителю труппы, чтобы переговорить о его компаньонах. Тот как раз стоял у повозки вместе с другими актёрами…
Вечером следующего дня в лучах уходящего солнца Катерина вышла в чистое поле и положила скрипку на плечо. Девушка намеренно выбрала место вдалеке от селения, дабы никто из жителей не слышал её музыки. Играла она вплоть до самого захода, после чего сложила инструмент в футляр и направилась в деревню той же дорогой. Однако сегодня ей было не суждено спокойно вернуться домой. У ворот деревни она увидела солдата, который верхом на коне помчал в сторону города.
– Вот, – сказала Катерина, приведя Генриха к трупу гонца.
– Как это вышло? – поинтересовался мужчина.
– Он очень неудачно упал с лошади.
– Правда? Прям таки неудачно? – подозрительно произнёс убийца.
– Генрих, я тебя позвала не за этим, – ответила девушка и вручила наёмнику лист бумаги. – Это было у него в сумке.
– Похоже, нас кто-то сдал…
– И это ещё не самое страшное. Обрати внимание на последнюю строчку. Там указан город, куда мы направляемся.
– Если эта информация попадёт не в те руки, нам отрежут единственный путь к спасению, – задумался мужчина. – Главный вопрос, кто? Местные или же кто-то из актёров?
– Боюсь, это уже не важно. Каждый человек в деревне знает, куда мы держим путь. Когда придут солдаты, они без проблем это узнают и тогда…
Генрих вчитывался в послание и рассуждал о словах княгини. Даже если он вычислит доносчика, даже если заставит его замолчать, слухи об их местонахождении уже достигли преследователей. Они могут попытаться бежать, однако вражеская кавалерия без проблем настигнет медленный караван. Тогда мужчина сжал в руке лист бумаги и пришёл к единственному правильному решению.
– Тогда они ничего здесь не найдут!
Поздно ночью женщина проснулась от шума на улице. У дверей лежал её пожилой муж, а над ним стояла чёрная фигура. Не успела хозяйка закричать, как ей в голову тут же влетел клинок. Тем временем яростный огонь медленно пожирал деревню. Брошенные в окна сосуды проливали горящий спирт, который моментально воспламенял деревянные постройки. Многие застигнутые врасплох люди заживо сгорали в своих жилищах. Тех же, кто успел вовремя сбежать, смерть настигала во дворе. Люди умирали один за другим, до конца не осознавая, что происходит. Человек в чёрном был словно везде и разил любого, кто пытался бежать. Вдруг за углом послышался шум. Генрих тут же обернулся и вознёс саблю над головой. Перед ним оказалась маленькая девочка, сжимая в руках куклу и глазами ища своих родителей. Мужчина же неподвижно стоял на месте. Одного взмаха стальной сабли было достаточно, чтобы рассечь тело ребёнка пополам, но в груди что-то защемило. Поднятая рука затекла и затряслась, но Генрих так и не посмел оборвать жизнь невинного дитя. К остальным своим жертвам наёмник был более беспощаден. Лагерь артистов усеян телами, многие из них даже не успели встать с постели, дворы заполнены кровью и останками убитых, а дома полыхают огнём… Сегодняшней ночью убийца показал своё истинное лицо.
И вот он стоит на выгоревшей пустоши. Подхваченные ветром искры пролетают мимо его лица, а в голове до сих пор звучат стоны и крики убитых людей. Солнце взойдёт, огонь потухнет, земля впитает кровь, но время не скоро сокроет резню на большой дороге. Не забудет её и Генрих… Рядом же стояла Катерина. По злому велению судьбы именно эта женщина стала причиной несчастья, её жизнь оказалась ценнее жизни всех этих крестьян и артистов. Сама же княгиня прекрасно осознавала это, но ни капли не сожалела. Холодным спокойным взглядом она проводила нескольких детей, которые бежали от кошмара в тёмный дремучий лес.
– Я убил их… – тяжело произнёс наёмник, – убил их всех: женщин, мужчин, стариков…
– Но только не детей, – добавила Катерина.
– Я сделал то, что считал нужным. Я устранил всех, кто знал о нас слишком много. Дети здесь ни при чём, они ничего не скажут.
– И что будет с ними дальше? Ты об этом подумал? – неожиданно задала вопрос княгиня, на который наёмник не знал ответа. – Ты лишил их дома, лишил их близких… Где теперь их место в мире, в котором идёт война? Думаешь, их кто-то приютит? Думаешь, они смогут сами выжить в этих лесах? Это не жалость. Это слабость.
– Называй, как хочешь, – сказал Генрих и тяжело прищурил глаза.
Неожиданно девушка взяла его за руку и прижалась к плечу. Впервые за его жизнь, кто-то стоял рядом и не страшился того, что он совершил.
– Ладно, пойдём, – произнесла девушка и направилась к лошадям. – Возможно, ты ещё сможешь побороть свои сомнения, – тихо добавила она.
Глава 16 «Гораздо важнее»
Идя по следу беглого убийцы, девушки-ашатаны пожаловали в опустошённое пожаром селение. Угли давно истлели, но от них по-прежнему был ощутим жар, унёсший жизни десятков людей. Вся деревня была похожа на почерневшую равнину, где почти ничего не напоминало о прежней жизни. Воздух же был пропитан зловонным запахом разлагающихся тел. Вороны стаями слетелись на то, что оставили им дикие псы.
– Ты была права, сестрёнка. Они точно здесь были, – сказала старшая сестра и спрыгнула с лошади.
– Не часто Генрих решается на такое… – сказала про себя Мая. – Но я узнаю его почерк.
– И что теперь делать будем? Как я погляжу, он не оставил нам людей, чтобы с ними побеседовать. Опять будем обшаривать одну деревню за другой? Так они могут и уйти. Могу представить лицо нашей госпожи, когда мы вернёмся: ни Генриха, ни ашатана-предателя, за которым нас посылали…
– Ты бы помолчала и осмотрелась по сторонам.
– Зачем? Здесь же ничего нет!
– Правда…? – произнесла Мая и указала пальцем на свежие могилы. – Похоже, кто-то всё же остался.
– А потом страшный дядя сжёг все наши дома. Родители сказали бежать, я и побежала… – говорила со слезами девочка в шатре у князя. – Мы с ребятами спрятались в лесу. Но никто из взрослых не пришёл.
– Достаточно! – сказал Ольгерд, которого не интересовали рассказы испуганных детей. – Этот человек… с ним была девушка?
– Да, была тётя. Они рядом жили, – сказала девочка.
– А они не говорили, куда направляются?
– Тот злой дядя приехал с артистами, они добрые. Я слышала, как папа говорил с дядями, и те сказали, куда они едут.
– А ты помнишь название этого города или места? – спросил князь, на что девочка утвердительно кивнула и поведала название злосчастного города. – Хорошо. Выдайте им три мешка хлеба и десять фляг с водой.
– Но ведь на бумажке написано…
– В объявлении указана плата за их поимку. Будьте благодарны хотя бы за это. А теперь прочь из моего лагеря! – спровадил сирот князь.
– Сэр, нам от них избавиться? – спросил подчинённый.
– Не тратьте время. Лучше запрягайте коней и огласите солдатам приказ о мобилизации!
***
– Ты есть не будешь? – спросила Катерина.
– Нет, не хочется, – тяжело произнёс Генрих. – Уже три дня пути, но запах гари у меня до сих пор в носу стоит. Ты, конечно, можешь сказать, что я не виноват, так сложились обстоятельства…
– Я не стану так говорить. Это всецело наша вина: моя и твоя, – произнесла девушка, доедая последний кусок хлеба. – Однако ты слишком сильно реагируешь на такое. Ты убийца, и, мне казалось, ты привык к смерти.
– Но я не всегда был убийцей… – тихо произнёс наёмник, но затем тяжело вздохнул и решил немного сменить тему. – Это ты ещё не видела моего учителя Кима. У того вообще не было никаких принципов: женщины, дети… ему всё равно.
– Правда? – заинтересованно спросила княгиня.
– Всё, что я знаю, я перенял от него. Даже привычки. Но порой я искренне страшился этого человека.
Внезапно по лесу разнёсся оглушающий звук горна. Беглецы тут же вскочили на ноги и осмотрелись по сторонам. Грохот шёл со спины, так что они бросились в противоположном направлении, позабыв обо всём. Они мчали вперёд сквозь ветки и колючие кустарники. Выбежав из сосновой рощи, путники оказались на равнине и тут же остановились.
– Вы бы знали, как тяжело было вас найти! – воскликнул Ольгерд.
Перед ними был целый княжеский взвод, преградивший им путь. В авангарде стояла кавалерия, за которой следовала многочисленная пехота, и замыкали строй лучники. Сам же князь верхом на белом коне находился в тылу и отдавал приказы своим солдатам. Более сотни солдат полностью окружили небольшую рощицу, а позади наверняка прочёсывала лес вторая группа. Шансов на бегство не было, а столько человек было не осилить даже Генриху.
– Сдавайтесь! Вам более некуда бежать! Возможно, ещё и сохраните свои жизни.
Генрих и Катерина не двигались с места. Девушка стояла за спиной мужчины, а тот в быстром темпе раздумывал, как им быть.
– В таком случае…! – провозгласил князь и поднял меч. – В атаку!
Первой в бой вступила вражеская кавалерия. Всадники на своих верных скакунах помчали по направлению к противнику. Генрих решил действовать несмотря ни на что. Он оттолкнул Катерину назад и сам побежал навстречу к неприятелю. Как только до всадников оставалось пару десятков метров, наёмник достал из подсумка две дымовые шашки и бросил их над головой. Большое тёмное облако покрыло поле и полностью скрыло наёмника из виду. Не успев остановить своих лошадей, всадники угодили точно в завесу. Лишившись зрения, воины начали рассекать воздух своими мечами в поисках наёмника. Генрих же ползком подобрался к лошади, одним движением повалил всадника на землю и занял его место в седле. Тут же он направил свою лошадь из облака, которое начал сдувать ветер. Всадники быстро заметили противника и последовали за ним. Убийце приходилось гнать коня в разные стороны, чтобы избежать завывающих над головой стальных мечей. Двое самых опытных наездников поравнялись с убийцей и намеревались остановить его. Тогда Генрих на секунду отпустил поводья, достал иглы и метнул их в двух лошадей по сторонам. После ранения они скинули с себя наездников и сами рухнули на землю. Упавшие всадники стали преградой для других воинов, и Генрих обрёл относительную свободу. Тогда раздался очередной звук горна, и лучники выпустили целое облако стрел. Однако их целью было не убить мужчину, а отрезать его от своей спутницы. Тем временем пехота окружила девушку, которая не могла бежать без своего защитника. Теперь наёмник был не нужен, и лучники приготовились стрелять на поражение. Такой залп легко накроет его вместе с конём. Княгиню же окружало такое количество солдат, что пытаться прорваться было бы самоубийством. Генрих повернул голову и устремил свой взгляд обратно на рощу. Среди густой кроны деревьев стрелы не сумеют его достать, однако Катерина по-прежнему была в руках врага. Мужчина встретился с девушкой взглядом, ударил поводьями и направился обратно в лес. Катерина смотрела ему в спину, ожидая, что вот-вот он развернётся и вернётся за ней, однако этого не произошло. Наёмник скрылся меж деревьев, оставив её одну. Молодой княгине не оставалось ничего кроме как сдаться.
– Гори оно всё огнём! Никакая награда не стоит того, чтобы умереть! – повторял мужчина, осознавая своё положение.
Генрих остановил лошадь лишь к середине дня. Главной целью солдат была наследница, и они не стали догонять бежавшего убийцу. Привязав лошадь, наёмник рухнул на землю у дерева и начал рассуждать, что ему делать дальше. Он убийца, не воин. И даже если бы он им был, человеку не совладать с целым взводом. Сейчас речь шла лишь о его собственном выживании, но никак не о спасении незнакомой ему княгини. По крайней мере, так он пытался думать. Внутренний голос говорил о том, что он должен, однако разум яро противился этому.
– Я не вернусь! Слышишь меня?! Я не вернусь! И речи быть не может! – сорвался мужчина на своего коня. – Плевать мне на эту награду, это того совершенно не стоит. Мне это не нужно! Мёртвым ничего не нужно! – Генрих присел и начал биться затылком о дерево. – Что значит речь не о награде? А о ком?! О ней…? Я её совершенно не знаю. Она никто мне! Понимаешь? Никто!
Сейчас наёмник выглядел по-настоящему жалко. Из-за нервов он сидел на земле и говорил сам с собой. Если бы он мог, глаза бы залили солёные слёзы. Через несколько минут он всё же сумел успокоиться. Тело всё ещё трясло, но мысли начали постепенно проясняться. Он поднял левую руку, с которой спали бинты, и посмотрел на свой рубин.
– Я не променяю её на вас. Вы мне гораздо важнее… вы моя семья… всё, что у меня осталось…
Вечером Генрих шёл по лесу, ведя лошадь за собой. Теперь он снова был один… За свою долгую жизнь он давно привык к такому расположению вещей, однако сейчас что-то было не так. Он более не чувствовал свободы, тишина ужасающе давила на уши. Каждые несколько метров мужчина останавливался и оглядывался назад, но там никого не было. Такую грусть от утраты он ощущал всего лишь раз, когда навсегда оставлял свою семью. Подобную беспомощность он познал, когда понял, чем является его камень. Схожая боль пронзала его тело, когда огонь выжигал его плоть. А отчаяние точно как тогда, когда его отверг целый мир. Жизнь потрепала его, как никого другого, однако дух мужчины был силён. За всё время он не раз терял волю к жизни, но столько же раз вновь находил в ней смысл: будь то месть, азарт от убийств, радость от плотских утех… Но сейчас все эти вещи вновь блекли и теряли свою красоту.
Сам того не осознавая, он вновь оказался в той роще, где они с Катериной в последний раз завтракали вместе. Перед ним был лагерь, где в спешке они оставили все свои вещи. На земле лежал футляр с прекрасной скрипкой внутри. Генрих поднял дорогой инструмент с земли и присел на колоду. Эта девушка защищала его, отстаивала перед другими, когда он был явно неправ… Она заботилась о нём, когда могла бросить, перевязала его раны после тяжкой битвы, чего никто не делал уже очень давно… И даже когда Генриху вновь пришлось убивать, когда он лишил жизни стольких людей, он впервые сделал это не ради денег, а ради другого человека. Тогда он вновь посмотрел на рубин в своей руке. Долгие годы он видел в нём свою семью, тех, с кем он был по-настоящему счастлив… Однако они давно застыли в красном камне, а все те светлые дни остались далеко в прошлом. Сейчас же где-то в заточении томилась молодая девушка, которую он был обязан спасти!
Тем временем небольшое войско князя встало неподалёку от того места, где они устроили засаду. Девушку завели в шатёр, где она предстала перед Ольгердом.
– Коль хотите убить меня – не томите. Буду рада избавиться от вашей компании, – сказала Катерина, сидя в окружении нескольких стражников.
– Нет, не сейчас. Мне очень интересно узнать, что же это за наследница, о которой я ничего не знал… – сказал князь и сложил перед собой руки.
После весьма продолжительного разговора Катерину вывели на улицу и посадили в специально оборудованную клетку. Она находилась практически в центре лагеря под присмотром с полсотни солдат. Ольгерд решил сохранить ей жизнь, пока не выведает всё, что желает знать. Стражники дали пленнице несколько кусков хлеба.
– Прошу, ваше величество. Не помрите нам здесь с голоду, – насмешливо сказал стражник и вручил девушке деревянный стакан.
Катерина едва поднесла сосуд к губам, как почувствовала на дереве несколько борозд. На обратной стороне стакана красовалась вырезанная надпись: «Не пей». Девушка незаметно вылила воду на землю, после чего отставила стакан в сторону. Спустя пару часов солдаты в лагере начали чувствовать ужасные боли в животе. Генрих мог наблюдать, как большинство из них тут же слегло на землю, а у других началась сильная рвота. Его диверсия удалась, и теперь мужчина мог беспрепятственно войти в лагерь. Оставалось лишь найти Катерину, однако девушка сама его встретила.
– Генрих! – обрадовалась княгиня и обняла мужчину.
– Тише, – шепнул он. – Нужно уходить.
Миновав больных солдат, которые были даже не в состоянии поднять тревогу, убийца провёл девушку к лошади, которую он привязал неподалёку. Неожиданно у самого выхода им на пути встал рыцарь в цельном стальном доспехе.
– Стой! Иначе… – не успел договорить мужчина, как Генрих метнул ему стальную иглу точно в глаз.
– Быстрее! Бежим! – закричал наёмник и побежал с девушкой со всех ног.
Добравшись до лошади, он посадил княгиню перед собой и взялся за поводья.
– Что ты с ними сделал? – поинтересовалась девушка, на что Генрих показал ей наполовину заполненный пузырёк с ядом.
– Сильная штука. В такой концентрации они не умрут, но на ноги встанут не скоро. О, кстати… – сказал мужчина и снял с упряжи футляр. – Твоя скрипка.
– Благодарю.
– А как же поцелуй герою?
– Давай сперва уедем отсюда!
– Твоя правда, – сказал наёмник и погнал лошадь прочь от военного лагеря.
Князь не скоро узнал о том, что произошло, а настоящие последствия стали известны лишь на утро. Злости мужчины не было предела.
– Как?! Как такое произошло?! – кричал правитель на своего верного рыцаря, которому лекарь перебинтовывал глаз.
– Простите, сэр. Я подвёл вас.
– Это слабо сказано! Я бы приказал казнить тебя, но кое-кто заслуживает этого куда больше! – сказал мужчина и немного успокоился. – Что с ними?
– Тяжёлое отравление, – констатировал лекарь, закончив работу. – В вашем распоряжении осталась лишь четверть бойцов. Остальным же нужно как минимум пару дней.
– Тогда оставьте этих увальней здесь. Всем же, кто ещё может стоять на ногах, прикажите немедленно седлать коней! Они по-прежнему держат путь к границе. Нельзя их упустить!
Вдруг посреди разговора с улицы донеслись крики. Собравшиеся мужчины не понимали, что происходит. Раненный рыцарь в своём доспехе вышел на улицу, чтобы разобраться. Перед шатром лежали поверженные солдаты, а посреди окровавленной земли стояла девушка с огромным мечом на плече. Воин тут же схватился за оружие и побежал вперёд. Старшая сестра подпустила его как можно ближе, а затем нанесла удар кулаком. Стальной нагрудник согнулся, и рыцарь упал на землю. После этого на его голову обрушился огромный меч, едва не разорвав его тело пополам. Спустя несколько секунд обезглавленное тело влетело в шатёр, и следом вошла ашатан.
– О, князь! А мы вас искали, – довольно произнесла девушка.
Мужчина прорвался сквозь занавеску и бросился бежать в противоположную сторону. Вдалеке виднелась пара лошадей, до которых он и стремился добраться. Вдруг его ногу опутала стальная цепь, и одним движением Мая повалила беглеца на землю.
– Не спешите так. Нам нужно поговорить, – сказала девушка, приставив клинок к горлу дворянина. – Куда они направились?
