Текст книги "Войска специального назначения"

Автор книги: Денис Дудинский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 21 страниц)

В системе национальной жандармерии особое место занимает республиканская гвардия, которая является специальным военизированным формированием по обеспечению безопасности и режима на важных государственных объектах (резиденции президента и премьер-министра, национальной ассамблеи т. д.). Она подчинена командиру Парижского района жандармерии и включает 12 рот и 5 эскадронов.

Специализированные формирования, которые сведены в 61 бригаду, обеспечивают охрану объектов и безопасность их функционирования, осуществляют надзор за соблюдением правопорядка и законности, помогают административным службам в их повседневной деятельности. Кроме того, жандармский контингент (около 826 человек) входит в состав миротворческих сил ООН, оказывает техническую помощь франкоговорящим странам Африки, обеспечивает охрану дипломатических представительств Франции за рубежом.

Комплектование национальной военной жандармерии осуществляется призывниками на контрактной основе. Более 80 % ее численности составляют офицеры и унтер-офицеры. Всего на начало 1997 года в ней насчитывалось 93 670 человек.

В соответствии с намеченной военной реформой планируется расширить круг задач жандармерии, связанных с обеспечением территориальной обороны, а также предполагается более активно привлекать ее к борьбе с терроризмом и контрабандой наркотиков. С этой целью будут увеличены штаты департаментской и мобильной жандармерии, а общая численность личного состава военной жандармерии к 2002 году достигнет 97 884 человек. Личный состав готовится в 12 специализированных учебных заведениях, а также в полицейских школах.

Подразделения жандармерии обязательно входили в состав любого французского воинского контингента (группировки), участвующего в проведении операции по установлению и поддержанию мира или оказанию гуманитарной помощи, например, в бывшей Югославии (насчитывал 84 человека), Ливане (911), Камбодже (158), Руанде (13), Сомали (8) и других регионах. При этом численность жандармов в основном зависела от численности данного контингента или от того, какие задачи преобладали в ходе урегулирования конфликта – военно-полицейские или чисто военные.

Служба оперативного вмешательства

Почти во всех западных государствах существует так называемая служба оперативного вмешательства, предназначенная для предотвращения и подавления массовых беспорядков. В последние годы эти явления получают на Западе все большее распространение, что свидетельствует о повышении агрессивности в обществе. Так, в ФРГ за период с 1991 по 1992 год доля демонстраций, сопровождавшихся актами насилия, увеличилась почти на 35 %, а число полицейских, пострадавших во время массовых беспорядков, с 250 до 820. Аналогичная картина наблюдается и в других странах, причем сил и навыков у территориальных органов полиции нередко оказывается явно недостаточно для эффективной нормализации обстановки.

Это, собственно, и обусловило необходимость создания службы оперативного вмешательства. В настоящее время она состоит из особых мобильных подразделений, оснащенных вооружением, специальным транспортом и средствами связи, имеющих, как правило, армейскую структуру.

Так, в службу оперативного вмешательства Италии входят моторизованные отряды «череле» и «мобиле», кавалерийские эскадроны. Каждый отряд «мобиле» включает в себя 4 роты, состоящие из взводов. Отряды оснащены скоростными автотранспортными средствами и пуленепробиваемыми и огнестойкими кузовами, стеклами и шинами. Полицейские – члены этих отрядов – вооружены пистолетами и автоматами, резиновыми палками, ручными гранатометами для запуска слезоточивых, осветительных и сигнальных зарядов, снабжены пуленепробиваемыми жилетами, а также специальными щитами и касками, предохраняющими от ударов. 13 отрядов «мобиле» расквартированы равномерно по всей территории страны. В целях обеспечения наиболее эффективного управления деятельностью этих подразделений территория каждого города условно разделена на секторы, за каждым сектором постоянно закреплены одни и те же моторизованные группы. В дополнение к отрядам «мобиле», обслуживающим конкретные административные регионы, созданы три межпровинциальных отряда, предназначенных для действий на территории всей страны. Если части «мобиле» используются в основном для проведения операций «среднего» масштаба, то «череле» вводятся в действие в моменты, когда массовые беспорядки принимают особенно широкий размах. В отряд «череле» включены танковая и бронеавтомобильная роты, а также усиленные мотострелковые подразделения, укомплектованные отборными специалистами. Три отряда «череле» постоянно дислоцируются в крупнейших промышленных центрах Северной Италии, однако их отдельные взводы в необходимых случаях могут быть переброшены в другие районы.

Во Франции эта служба состоит из «республиканских рот безопасности», каждая из которых является тактической единицей. Рота состоит из 6 взводов, объединенных в отряды, размещенные в 9 военных округах страны.

В США функции по борьбе с массовыми беспорядками помимо полицейских сил выполняют также подразделения Национальной гвардии, имеющиеся в каждом штате. Национальная гвардия США – это добровольное военизированное формирование, возникшее в 1636 году. С первой половины XVII в. и вплоть до войны во Вьетнаме она принимала участие во всех войнах и боевых действиях, которые вели Соединенные Штаты, а сегодня является одним из важнейших компонентов вооруженных сил страны. В мирное время гвардейцы находятся в подчинении властей штатов по месту дислокации. Решение об использовании частей Национальной гвардии в операциях по поддержанию правопорядка правомочны принимать лишь президент и губернатор соответствующего штата. Общее руководство Национальной гвардии осуществляется Бюро, начальник которого назначается президентом страны на 4-летний срок после утверждения сенатом конгресса. Финансирование деятельности этого формирования на 95 % осуществляется министерством обороны.

Нужно сказать, что среди западных специалистов издавна получило распространение мнение о том, что боязнь использования полицией силы из-за опасения вызвать отрицательную реакцию населения не должна иметь места, так как действия полицейских раздражают лишь тех, кто видит в них препятствие для осуществления своих противоправных планов и целей. При этом, однако, подчеркивается, что полицейские акции должны быть справедливыми по отношению к каждому гражданину. Обеспечить последнее, конечно, весьма непросто, ведь, по существу, подразделения оперативного вмешательства функционируют в экстремальных условиях, возникающих при противостоянии толпе, подстрекаемой экстремистскими элементами. Анализируя феномен массовых беспорядков, американский исследователь Х. Купер дает ему следующую интересную характеристику: «Неорганизованная толпа – это сборище людей, готовых пойти на нарушение закона, но не обладающих смелостью и единством для осуществления своих целей. В ней можно, как правило, различить три явные группы: отдельные реактивные лидеры, множество активных участников и большое количество наблюдателей, которые на первых порах совершенно безобидны и привлечены простым любопытством и возможностью стать свидетелями драки. Стимулируемая растущим возбуждением и провоцируемая усилиями отдельных агитаторов толпа может быстро перерасти в организованную преступную группу. Неожиданный переход от растерянности к единству, от нерешительности к организованным действиям может произойти в считанные минуты. Малейшее удачное проявление насилия со стороны толпы или, напротив, неудачное со стороны плохо обученного полицейского может воспламенить эмоции и разжечь желание к совершению беспорядка и разрушения. Одной из первых обязанностей полиции является предотвращение такой трансформации и обеспечение того, чтобы толпа была разобщена, оставаясь при этом все еще толпой. Когда трансформация толпы в организованную преступную группу уже произошла, то действия последней могут быть остановлены только с помощью демонстрации подавляющей силы или физического применения этой силы».

Деятельность службы «оперативного вмешательства» характеризуется использованием самых разнообразных методов и технических средств. Для предотвращения и пресечения беспорядков, в целях оказания на толпу психологического эффекта нередко осуществляется демонстративное сосредоточение крупных полицейских сил, производятся различные маневры, направленные на рассеивание скоплений людей без вступления с ними в непосредственный контакт, применяются специальные средства (резиновые палки, водометы, раздражающие химические средства и др.). В случаях крайней необходимости ведется выборочный снайперский или массированный фронтальный огонь против манифестантов пластиковыми или резиновыми пулями.

При разгоне толпы и нейтрализации зачинщиков беспорядков подразделения полиции действуют обычно группами, состоящими из старшего офицера, двух или трех его заместителей, непосредственно руководящих 10–15 полицейскими, из которых несколько человек осуществляют задержание, а часть выполняет страховочные функции. Группам рекомендуется постоянно находиться в движении, иначе они будут представлять собой удобную мишень, а также могут быть смяты или блокированы толпой. Признается эффективным использование конных групп, так как якобы один конный полицейский заменяет не менее десяти пеших.

Особое внимание уделяется тому, чтобы в ходе проведения операций руководство подразделений могло гибко реагировать на развитие ситуаций, быстро перемещать силы для разгона толпы, изоляции хулиганских элементов и защиты правопослушных граждан и их имущества. Для этих целей вырабатываются специальные методики и проводятся постоянные тренировки с личным составом.

Использование подразделений службы «оперативного вмешательства» производится, как правило, лишь по распоряжению государственных или региональных властей. В США, например, этим правом помимо высшей государственной администрации, включая президента, обладают лишь губернаторы и законодательные собрания штатов.

Зачастую случаи проведения операций службой «оперативного вмешательства» впоследствии рассматриваются на заседаниях парламентов, где оценивается целесообразность принятия соответствующих решений. При необходимости заслушиваются ответственные должностные лица, эксперты, участники событий и свидетели. Этот порядок служит определенной гарантией от произвольного применения полицейского насилия. Результаты деятельности по борьбе с беспорядком в целом оцениваются населением и служащими полиции на Западе положительно. Например, по мнению большинства опрошенных среди населения (78 %) и полицейских (83 %) в ФРГ, полиция справляется со своими задачами по защите граждан и поддержанию порядка во время массовых мероприятий.

Что такое терроризм

Взгляд зарубежных ученых на проблему терроризма

До настоящего времени не сформулировано четкое единое понятие терроризма ни в международном, ни в уголовном праве отдельных стран. Характерно полное пренебрежение к этой проблеме в отечественном уголовном праве и в действующем уголовном законодательстве: серьезных попыток разработать понятие терроризма не предпринималось и не предпринимается до сих пор.

В отличие от отечественных ученых зарубежные исследователи широко обсуждают различные формулировки терроризма, отмечают необходимость разработки такого понятия на международном уровне. Видный американский политолог, практикующий юрист-международник и ученый Дж. Левитт отмечает, что при формулировании понятия терроризма на международном уровне возможны два подхода. Первый из них дедуктивный, направленный на то, чтобы кратким определением охватить все возможные деяния. Примером такого определения является следующее: «Терроризм – намеренное, систематическое убийство невинных людей для достижения политических целей». Подобные определения не обладают достаточной степенью четкости и точности, они расплывчаты и противоречивы, а потому их практическая полезность весьма низка.

Второй подход к формулированию понятия терроризма, как отмечает Дж. Левитт, – индуктивный, определяющий специфические категории преступных актов для открытого перечня деяний. С помощью этого метода в международных договорах были признаны преступными такие распространенные формы терроризма, как угон самолетов, нападение на дипломатов, захват заложников. Однако при таком подходе не все типы опасных террористических актов охватываются заключенными договорами.

Трудности разработки единого понятия терроризма обусловлены сложностью явления, которое должно быть охвачено формулировкой, многозначностью самого слова «терроризм», которое означает и концепцию, и человеческую деятельность, и тяжелое преступление, и эмоции, и метод запугивания. Так, исследователь терроризма П. Уилкинсон при анализе многозначности термина «терроризм» отмечает, что его употребляют в следующих значениях: концепция, человеческая деятельность, фелония, специфическое событие, эмоция, метод запугивания, состояние запуганности.

Думается, особое внимание при формулировании понятия «терроризм» должно быть уделено одному из перечисленных аспектов – терроризму как тяжкому преступлению. Здесь необходимо отметить преследования террористами политических целей, насильственный характер их действий, направленных на запугивание. Однако надо иметь в виду, что насилие в политических целях может быть присуще деятельности групп, оказывающих отпор насилию, например, борьбе с фашистскими захватчиками во время второй мировой войны. Поэтому необходимо исключить из понятия «терроризм» применение насилия в ответ на явно несправедливые, нетерпимые условия.

Характерным для терроризма является не собственно применение насилия для достижения политических целей, а направленность этого насилия на невинных жертв. Определяя терроризм, преподаватель Вашингтонского колледжа контрразведки Т. Сэмпл пишет: «Терроризм – это нелегальный акт насилия против невоюющей стороны со специфической целью вызвать политические изменения. Терроризм предполагает использование невинных жертв для воздействия на другую сторону, имеет целью вызвать страх у населения, для того чтобы принудить существующую систему выполнить требования террористов». Следует отметить, что в этом определении не существует государственного терроризма, а также и того, что насилие иногда может применяться и к политическим противникам, а не только к невинным жертвам.

Критикуя существующие определения терроризма, преподаватель отделения политологии университета штата Арканзас К. Утс пишет о необходимости применения биологических теорий насильственного поведения для изучения терроризма. Психология агрессивного социального поведения хорошо разработана, и ее можно применять и для понимания психологии насильственной агрессии при изучении политического терроризма.

Для понимания терроризма, в частности, как отмечает К. Утс, необходимо иметь в виду, что терроризм представляет собой одновременно «раздражительную» и «соперничающую» агрессию. «Раздражительный» характер агрессии обусловлен тем, что она направлена на исполнение желаний и устремлений, в которых, по мнению террориста, ему или части общества, с которой он себя идентифицирует, было отказано. Отказ ведет к фрустрации, преодолеваемой путем насилия. Элемент соревновательности, соперничества в терроризме выражается в том, что терроризм по большей части ставит целью изменить существующую социальную и политическую иерархию, перераспределить желаемые объекты: политическую власть, богатство. Правительственный терроризм при всем своем своеобразии также обладает элементом соперничества, поскольку он имеет целью сохранение существующей социальной иерархии и контроля над желаемыми объектами.

Довольно большое распространение имеет взгляд на террористов как на психически ненормальных индивидов, склонных к действиям, разрушительным как для общества, так и для них самих. То обстоятельство, что терроризм противоречит стандартам образа жизни, уважению к личности, осознанию ценности человеческой жизни, не дает оснований считать терроризм сумасшествием. Терроризм – не иррациональное насилие, а насилие, направленное на достижение конкретных политических целей. Даже насильственные акты, связанные с самоубийством, совершаемые террористами, принадлежащими к религиозно-фанатическим группировкам, имеют вполне рациональное объяснение: они совершаются в надежде на вознаграждение после смерти.

Важной отличительной чертой современного терроризма является заинтересованность террористов в широком освещении действий в средствах массовой информации, с тем чтобы террористические действия получили как можно больший резонанс, оказали воздействие на значительную часть населения и посредством запугивания способствовали бы влиянию на правительство страны. Таким образом, средства массовой информации, отражая происходящие события (а нередко уделяя терроризму чрезмерное внимание в погоне за сенсацией), играют на руку террористам, обеспечивают публичность их деятельности.

Терроризм представляет антипод гуманизму, для него характерна жестокость, нередко прикрытая фальшивыми лозунгами о справедливости борьбы, о высоких целях террористов. Так, в Перу террористы называют себя защитниками беднейшего крестьянства, но среди тысяч невинных жертв их акций большинство составили именно бедные крестьяне.

Существует несколько классификаций терроризма. Во-первых, терроризм может быть поделен на международный и внутренний (не выходящий за рамки одной страны). Во-вторых, терроризм подразделяется на негосударственный, представляющий собой деятельность всевозможных группировок, и государственный, при котором насилие направлено на запугивание населения с целью сохранения существующего порядка. В-третьих, в зависимости от направленности группировок политический терроризм может быть ультралевой или ультраправой ориентации; религиозный, этнический или националистический. В четвертых, терроризм может быть подразделен, в зависимости от вида совершенного преступления, на захват заложников, угон самолетов, политические убийства, взрывы бомб и другие деяния. Кроме того, в последние годы озабоченность вызывает возможность ядерного и химического терроризма, т. е. актов насилия с использованием ядерного и химического оружия, а также направленных против ядерного или химического объекта. Не менее реальными считаются насильственные методы, направленные против энергетических систем. И наконец, в качестве самостоятельного вида выделяют терроризм, осуществляющийся с помощью государств, поддерживающих международный терроризм.

Остановимся на перечисленных видах терроризма подробнее.

Негосударственный терроризм отдельных групп направлен на дестабилизацию государственных режимов, на возбуждение у населения обеспокоенности из-за своей беззащитности перед лицом насилия и на смену в результате этого государственной власти в стране или на осуществление своих иных политических, религиозных или этнических чаяний. Э. Джэмисон, например, таким образом характеризует этот вид: националистический терроризм имеет целью заставить государственные власти пойти навстречу их культурным, этническим или религиозным требованиям; ультраправый терроризм имеет своей целью запугать граждан демократического государства таким образом, чтобы они предпочли правительство «жесткой руки» – строгой военной дисциплины, не признающее право личности на критику или оппозицию; ультралевый, или революционный терроризм, который ставит своей целью насильственное свержение капитализма.

Уровень ультралевого терроризма, преобладавшего в 60 – 70-х годах, снижается, на смену ему пришел этнический и религиозный терроризм. На международном уровне наиболее опасны именно религиозные террористические группировки с Ближнего Востока, уходящие корнями в воинствующий исламский фундаментализм и имеющие свои разветвленные организации и связи на различных континентах и в различных странах. Проблема международного терроризма смыкается с проблемой стран – «спонсоров» международного терроризма, т. е. стран, оказывающих международному терроризму материальную и моральную поддержку, снабжающих террористические группы оружием, предоставляющих им денежные средства, помогающих им в обучении террористов, одобряющих их действия. Правда, такие страны поддерживают не только международный терроризм, но и внутренние террористические группировки определенной направленности, действующие в отдельных странах.

Большую активность в поддержке терроризма проявляют такие арабские страны, как Сирия, Иран, Ливия. Арабский терроризм представляет большую опасность. Так, в США через «исламские центры» осуществляется пропаганда джихада – священной войны, в ходе которой в первую очередь должно быть разрушено главное империалистическое государство – Соединенные Штаты Америки. Многим молодым экстремистам внушается вера в то, что нет альтернативы революционной вооруженной борьбе за победу мусульманской революции. Ливия установила тесные контакты с террористическими организациями национальных меньшинств (негров, индейцев, пуэрториканцев и других испаноязычных американцев), оказывает им финансовую поддержку и пользуется у них большим влиянием. Террористы, поддерживаемые рядом арабских стран, имеют в различных регионах мира разветвленную инфраструктуру, которая постоянно укрепляется.

Активно поддерживает терроризм Куба. Эта поддержка началась более четверти века назад. Куба предоставляет помощь террористическим группам революционного и националистического толка во многих странах Латинской Америки, обучает их, оказывает помощь советами.

В настоящее время усилилась угроза использования террористами оружия массового уничтожения. Если по отношению к доступности для террористов ядерного оружия большинство экспертов настроены скептически (охрана ядерного оружия им представляется достаточно надежной), то по отношению к возможности использования химического оружия они не столь единодушны. Многие специалисты отмечают, что угроза химического терроризма довольно реальна. Любая страна, в которой есть хотя бы один завод по производству пестицидов, может производить отравляющий газ. Так, в Ираке пестицидовый завод обеспечил производство химического оружия, аналогичное положение сложилось и в Ливии. Химическое оружие является довольно доступным, дешевым и эффективным, ведущим к массовым жертвам. И если ранее террористы неохотно шли на массовые убийства, боясь оттолкнуть от себя практически все слои населения (лишь менее 1 % от тысяч террористических актов, совершенных с 1965 по 1985 г., привели к гибели более 10 человек), то события последних лет продемонстрировали, что наметилась тенденция эскалации населения, причинения террористическими актами более тяжких последствий. К тому же нельзя забывать о том, что государства, поддерживающие терроризм, обладают химическим оружием и, по мнению К. Джойнера, специализирующегося в области политологии, эти государства вполне могут предоставить террористическим группировкам ресурсы, технологию или само химическое оружие. Наиболее опасным районом, по его прогнозу, является Ближний Восток, а наиболее вероятными группами, могущими применить химическое оружие, – организация Абу Нидала и Народный фронт освобождения Палестины.

Терроризм несет в себе угрозу безопасности энергетических систем. Так, в целом ряде стран «третьего мира», таких, как Сальвадор, Перу, Чили, Колумбия, Мозамбик, Афганистан, Гватемала, вследствие террористических актов в энергетических системах произошли серьезные разрушения. В США специалисты выделяют приоритет охраны таких объектов энергетической системы, как объекты, производящие электроэнергию, объекты нефтяной и газовой индустрии.

Трудно понять явление без точного знания его размеров и тенденций, характеризующих его. Это в полной мере относится и к терроризму. Статистические данные о терроризме в определенной степени условны, так как многие страны или не ведут статистический учет террористической активности, или эти данные являются закрытыми и недоступными ученым, изучающим проблему терроризма. Это касается и стран бывшего СССР. Данные о терроризме лишь в последнее время стали изредка попадать на страницы печати, раньше же они полностью умалчивались. Неудивительно поэтому, что в серьезных исследованиях зарубежных авторов, посвященных терроризму, данные о насильственных актах в СНГ остаются «белым пятном».

Крупный авторитет в области теории и практики борьбы с терроризмом Э. Мэстрэнджело отмечает рост террористической активности. Так, в 1986 г. было совершено 2860 террористических актов, в 1987 г. – 3089, а в 1988 г. – 3734 террористических акта. Начало 1989 г. продемонстрировало дальнейшую эскалацию террористической активности – 2028 террористических актов за первое полугодие. Увеличивалось число погибших: 1986 г. – 5142, 1987 г. – 6513, 1988 г. – 7408. Число раненых также возросло: 1986 г. – 5618, 1987 г. – 5779, 1988 г. – 7682.

Наибольшей террористическая активность была в Латинской Америке в 1987 г. – 1868 террористических актов и в 1988 г. – 1615. Уровень насилия в Перу, Сальвадоре, Никарагуа, Колумбии был столь высок, что он подрывал политический и экономический порядок, веру народа в то, что правительство может гарантировать гражданам личную безопасность. Усилению политического и экономического хаоса в регионе способствовали действия марксистских террористов. Перуанские марксистские террористические группы совершали взрывы бомб, покушения на политических деятелей, проводили операции в бассейне Амазонки. Обстановка в некоторых странах региона обострялась также в связи с активизацией деятельности правых «эскадронов смерти» и насилием, осуществляемых наркомафией.

Тяжелым было положение в Сальвадоре, находившимся в состоянии гражданской войны. Наиболее экстремистскими силами являлись Фронт национального освобождения имени Ф. Марти и правые «отряды смерти». Только в ходе компании по выборам президента весной 1989 г. погибло 40 и было ранено около 100 человек.

Эскалация левого терроризма в Гондурасе вызвала рост активности правых, которые в качестве своих жертв избирали левых политиков, рабочих лидеров, студентов. Распространение получили осуществлявшиеся под лозунгом «Американские войска – вон из Гондураса» атаки на объекты, представляющие американские интересы в этой стране.

Террористическая активность, насилие со стороны наркомафии продолжали дестабилизировать положение в Колумбии. Большую роль в этом играла пользующаяся значительной поддержкой Кубы Армия национального освобождения. Эта организация совершила более 50 вылазок на нефтеперегонные и нефтеперерабатывающие объекты. Однако главная роль принадлежала наркомафии, широко применявшей насилие против должностных лиц (в числе ее жертв был и Генеральный прокурор страны). Дополняет картину растущая активность правых групп. В результате одной из проведенных ими операций было убито 43 человека и ранено 57.

Террористическая активность в Азии значительно усилилась в конце 80-х годов. В 1987 г. там было совершено 544 террористических акта (рост на 22 % по сравнению с предыдущим годом), а в 1988 г. – 1105 террористических актов. Терроризм по преимуществу носил этнический и религиозный характер. В Индии террористические акты совершались сикхскими экстремистами. Усилился также этнический конфликт государства с тамильским населением Индии, недовольным использованием индийских войск для урегулирования положения в Шри-Ланке.

В Шри-Ланке, помимо сражений между правительственными войсками и тамильскими повстанцами, террористами (тамильскими сепаратистами) было совершено значительное число террористических актов. Наиболее крупным из них был взрыв в Коломбо в апреле 1987 г., приведший к гибели 113 и ранению 200 человек.

Террористы, действовавшие в странах Азии, попытались парализовать деятельность правительств своих стран. Понятно в связи с этим большое количество политических убийств, совершаемых на этом континенте: 1986 г. – 87, 1987 г. – 117. Политические убийства продолжались в последующие годы. Среди них – убийство в 1991 г. бывшего премьер-министра Индии Раджива Ганди, в совершении которого подозреваются боевики террористической организации «Тигры освобождения Тамил илама».

В Западной Европе в 1987 г. наблюдался существенный спад террористической активности по сравнению с предыдущим годом: 445 террористических актов в 1986 г. и 868 – в 1987 г. Однако в 1988 г. уровень терроризма повысился там по сравнению с предыдущим годом более чем на треть и составил 500 инцидентов. За первую половину 1989 г. в Западной Европе было совершено 249 террористических актов.

Лидерами по количеству насильственных актов в Западной Европе были Испания и Ирландия (в 1988 г. соответственно 163 и 136 террористических актов). Терроризм в Испании в основном связан с деятельностью баскского освободительного движения «ЭТА» – организации хорошо вооруженной и сплоченной, ведущей борьбу за автономию северного района Испании, в котором проживают баски, с конца 50-х годов. Террористы осуществляли взрывы бомб в крупных городах и на больших коммерческих объектах. В 1988 г. «ЭТА» усилила кампанию против сил государственной безопасности, а также против испанского и иностранного бизнеса, прежде всего французского, в качестве мести за успешные действия французской полиции против террористов в приграничных районах Франции.

Насилие в Северной Ирландии в основном осуществлялось террористами, принадлежащими к «Ирландской республиканской армии» («ИРА»), они совершали покушения на политических деятелей и государственных служащих.

Зоной активной террористической деятельности является Ближний Восток. В 1988 г. там было совершено 250 террористических актов, что на 22 % больше, чем в предыдущем году, насилие в 1989 г. было еще более интенсивным – 209 инцидентов за первое полугодие.

Террористическая активность была связана с деятельностью экстремистских групп исламских фундаменталистов. Так, в Ливане в руках террористов находились десятки иностранных заложников, судьбой и безопасностью которых экстремисты манипулировали для достижения своих политических целей. Наблюдается эскалация насилия со стороны палестинских террористов на контролируемых Израилем территориях: Западного берега реки Иордан и сектора Газа.

Число террористических инцидентов в Африке в 1988 г. увеличилось по сравнению с предыдущим годом на 162 % и составило 257. Бесспорным лидером являлась Южная Африка – 172 инцидента, более 100 погибших. За первое полугодие 1989 г. в Африке было совершено 127 террористических актов, из них 51 – в Южной Африке. Террористические акции в Южной Африке осуществлялись преимущественно организацией «Африканский национальный конгресс». Несмотря на заявление руководителя этой организации о том, что она избирает своими жертвами полицейских и военных, много жертв было среди гражданского населения разного цвета кожи.