Текст книги "Настоящий джентльмен"
Автор книги: Дэнис Аллен
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 19 страниц)
Глава 4
Хотя дом Изабеллы выглядел снаружи простым и респектабельным, мужчина, переступивший его порог, тотчас же подвергался атаке, призванной доставлять наслаждение. Едва Джулиан снял перчатки и передал их удивленному дворецкому, как испытал на себе волшебное воздействие любовного гнездышка своей содержанки.
Обстановка холла с блестящими ручками, полированной мебелью, плюшем и бархатом, облитая мягким светом, создавала романтическое настроение прямо с порога, не говоря уже об экзотических растениях и благовонных свечах. Джулиан не появлялся здесь долгих три месяца. Но казалось, его ждали. Изабелла никогда не отказывала ему в наслаждении.
– Простите мне мою дерзость, милорд, но приятно видеть вас снова, – произнес дворецкий с почтительной улыбкой.
– Благодарю вас, Пауэлл, – дружелюбно, но с нотками нетерпения в голосе ответил Джулиан. В конце концов, он спешил. – Твоя хозяйка дома?
– Да, милорд. Она в спальне. Мне доложить о вашем визите или вы…
– Спасибо, я сам поднимусь, – сказал он и кивком отпустил слугу.
Было видно, что лакей испытал немалое облегчение. Его работа находилась в прямой зависимости от взаимоотношений Джулиана и Изабеллы. Оставь Джулиан его хозяйку, женщине не потребовалось бы много времени, чтобы найти нового покровителя. Но станет ли тот оплачивать услуги дворецкого столь же щедро, как Джулиан?
Пауэлл незаметно удалился, а маркиз проворно взбежал по лестнице на второй этаж. Дверь в будуар Изабеллы была слегка приоткрыта. Хорошо смазанные дверные петли даже не скрипнули, и она не слышала, как Джулиан вошел. Оставаясь незамеченным, маркиз застыл у входа, залюбовавшись Изабеллой. Всякий раз красота возлюбленной пленяла его, будто он видел ее впервые. Она лежала, свернувшись калачиком на красном бархате дивана, в красном шелковом халатике, ела яблоко и читала. Ее длинные черные волосы ниспадали с плеч живописными волнами.
– Ева-искусительница, – пробормотал маркиз.
Изабелла вскинула ресницы, и на ее лице отразилось выражение крайнего удивления, быстро сменившееся неподдельной радостью. Но в следующий момент женщина насупилась, видимо, вспомнив, что три месяца покровитель не баловал ее своим вниманием. Она отложила книгу и скрестила на груди руки.
– Джулиан, ты ли это? – произнесла она сдержанно. – Чем я обязана чести столь неожиданного визита?
Джулиан закрыл дверь и прошел в комнату.
– Перестань дуться, моя девочка, – произнес он нараспев и криво улыбнулся. – Безусловно, ты вправе на меня сердиться. Я давно не навещал тебя. Но у меня нет ни настроения, ни желания выяснять отношения и терять драгоценное время, которого у меня слишком мало. Может быть, в другой раз… Только не говори, что ты не рада меня видеть.
Изабелла все еще хмурила брови, не желая сдаваться слишком быстро. Но когда Джулиан бросил на стул сюртук, развязал галстук и принялся расстегивать рубашку, ее лицо зарделось, глаза загорелись, губы приоткрылись, и она издала слабый вздох.
– Джулиан, я так счастлива, что ты пришел, – прошептала она, распахнув объятия.
Но вместо того чтобы броситься к Изабелле, маркиз почему-то медлил. Что-то удерживало его. Однако он преодолел непонятное оцепенение и сделал шаг навстречу пленительной Изабелле, чтобы компенсировать месяцы своего отсутствия.
* * *
С четырех до шести часов в Гайд-парке царило оживление. Парад карет и элегантно одетых всадников был воистину красочным зрелищем. Из-за столпотворения Сэм не видела ни деревьев, ни цветов. В парке яблоку было негде упасть: дебютантки и денди, наряженные в пастельные тона, джентльмены в ослепительных по своему великолепию костюмах для верховой езды, в высоких сапогах с кисточками и залихватски заломленных шляпах, великосветские дамы всех возрастов с кокетливыми зонтиками, призванными защитить нежную кожу от солнечных лучей.
День выдался чудесный, и Сэм решила насладиться прогулкой, несмотря на то что устои ее привычного мира рухнули. Сейчас, когда она узнала, что ее мать жива, ей стоило огромного труда думать о том, как завоевать Джулиана. Девушка невольно всматривалась в лица расфуфыренных дам – ведь одна из них могла оказаться ее матерью.
Но размышления на эту тему навевали печаль, поэтому Саманта предпочитала думать о маркизе. Она ничуть не сомневалась, что Джулиан оказался в плену ее чар, когда нес ее на руках в спальню. Этот факт был для нее гораздо важнее, чем поиски матери, бросившей ее, когда она была совсем малышкой. Мать – ее прошлое, Джулиан – настоящее и будущее.
Джулиан уехал из дома, оставив воспитанницу на попечении Присс и Нэн, и вернулся в скверном настроении. Оно не улучшилось, несмотря на чудесную погоду и общение пытавшихся развлечь его беседой. Сэм терялась в догадках, склоняясь к мысли, что его отлучка скорее всего имела отношение к поискам ее матери.
Однако маркиз пребывал в задумчивости и почти все время молчал. Саманта решила, что его молчание, связано с его неосуществленным желанием поцеловать ее, когда они оказались наедине в двусмысленном положении. Почему он не воспользовался моментом? Не потому ли, что девушка еще слишком молода? Саманта считала это глупым. Стоило ли отказывать себе в мимолетной радости? Однако мысль о том, что это могло стать причиной его дурного настроения, согревала ей сердце. С другой стороны, сидевший рядом с ней маркиз был холоден как статуя. С обычно приветливого лица не сходило выражение недовольства. Саманте казалось, что присутствие Клары и трех щенков в экипаже лишь усугубляло дурное расположение духа Джулиана.
Все сидели в каретах, элегантных колясках или на лошадях, и движение практически замерло. Фаэтоны и кабриолеты расположились так, чтобы пассажирам было удобно беседовать друг с другом. Всадники передвигались от коляски к коляске, выражая свое почтение самым юным и прекрасным дамам нового сезона. Сэм пользовалась несомненным успехом.
Пожелав доброго дня двум господам, девушка, к своей радости, увидела подъехавшего к их карете Ниниана.
– Святые небеса, вы взяли моего щенка! – воскликнул он с воодушевлением, заметив корги на сиденье рядом с Кларой. Песик тяжело и часто дышал, но держался как истый британец.
– О да, Джордж – так я решила его назвать – ведет себя лучше всех из троицы, – с улыбкой сообщила Сэм. – Как видите, я на всех надела поводки и взяла свою горничную Клару, чтобы было кому присматривать за щенками. Но Джорджа не приходится одергивать. Он послушный, сидит спокойно и не лает на лошадей.
– В отличие от этой американской шавки, – самодовольно произнес Ниниан, глядя на Мэдисона, натянувшего поводок и отчаянно тявкавшего на его лошадь. – Что ни говорите, а порода сказывается.
– Не всегда, – вступил в разговор Джулиан, глядя на Ниниана из-под полей шляпы. – Где ваши манеры, сэр?
– Простите, лорд Серлинг. – Ниниан покраснел. – Хотел поздороваться, но отвлекся.
Не успел Джулиан ответить, как к ним подъехал Жан-Люк.
– Бонжур, мисс Дарлингтон, лорд Серлинг. – Он почтительно приподнял шляпу и, удостоив маркиза лишь мимолетным взглядом, с обожанием повернулся к Сэм: – А как себя ведет моя французская собачка, мисс Дарлингтон? Конечно, лучше своего американского собрата. Ну а по сравнению с британцем?
– Как французы по сравнению с англичанами, – проговорил Ниниан с надменной усмешкой. – Мисс Дарлингтон только что сказала, что Джордж – названный так, вероятно, в честь нашего короля Георга – самый воспитанный из щенков.
– Мисс Дарлингтон, вы поразили меня в самое сердце. – Жан-Люк драматически поднес руку к груди, затем лукаво улыбнулся. – Значит, моему элегантному пуделю вы предпочитаете английского уродца?
– По правде говоря, у меня пока нет любимца, – рассмеялась Сэм. Она держала пуделя на коленях и чесала ему за ушами, в то время как щенок блаженно жмурился и сопел. – Должна заметить, что Луи – самый ленивый из всех. Он даже не шевелится, когда Мэдисон заливается неистовым лаем, но ему нравится, когда его ласкают и балуют. Большую часть времени он нежится и ничего не делает.
– Он не привык, мадемуазель, – сообщил Жан-Люк, хитро подмигнув. – Луи, как и я, – аристократ.
– У нас в Штатах нет аристократов, – раздался издали голос Натана. Американец на черном резвом жеребце пересек лужайку и остановился у экипажа Саманты. – В Америке каждый решает, кем ему быть, а затем в поте лица трудится, чтобы добиться поставленной цели.
– Вы хотите сказать, что любой подонок при желании может стать королем, – презрительно бросил Ниниан.
– Не совсем так, мистер Уэнтуорт, – возразил Натан. – Любой подонок может стать президентом. – Он снял шляпу и, растянув губы в улыбке, низко поклонился Саманте: – Добрый день, мисс Дарлингтон. Лорд Сер-линг. – Взгляд американца упал на Клару, пытавшуюся удержать Мэдисона. Щенок отчаянно рвался с поводка, всем своим видом показывая, что хочет прыгнуть Натану в руки. – Дайте мне этого маленького бродяжку, мисс, – попросил Натан, явно довольный забавным зрелишем. Глаза его весело поблескивали. – Он, наверное, помнит, как мы с ним возились.
На щеках Клары вспыхнул очаровательный румянец. Девушка встала и протянула щенка Натану. В соломенной шляпке, кокетливо завязанной под подбородком, в форменном платье, но без передника и кружевной наколки, она, по мнению Саманты, выглядела обворожительно. Судя по взгляду Натана, ее красота не оставила парня равнодушным.
– Как вас зовут, мисс? – поинтересовался он, не спуская глаз с девушки, когда она вернулась на свое место.
Клара испуганно взглянула на Сэм, потом на Джулиана. Она не знала, как себя вести. Обычно слуг вообще не замечали и уж тем более не разговаривали с ними. Жан-Люк вежливо отвернулся, а Ниниан неуклюже поерзал в седле. Нарушение Натаном социального протокола они рассматривали как серьезный недостаток воспитания и досадную лромашку. Но Сэм пришлась по нраву его дружеская манера общения.
– Клара – горничная мисс Дарлингтон, – пояснил Джулиан, придя девушке на выручку.
Клара снова встала и сделала реверанс, затем села и, взяв на руки благородного Джорджа, зарылась пылающим лицом в его пушистую шею.
Возникла неловкая пауза. Молчание нарушил Джулиан, предложив поговорить на другую тему… о лошадях. И беседа возобновилась. Натан оказался большим знатоком лошадей, поскольку владел в Америке ранчо, где их разводил.
Джулиан снова умолк и терпеливо наблюдал за происходящим. Несколько минут сцена оставалась без изменений. Все три кавалера упрямо отказывались уезжать, занимая место у кареты и не давая возможности другим молодым людям протиснуться поближе к уже ставшей популярной мисс Дарлингтон.
Когда солнце скрылось за деревьями, Джулиан с облегчением подумал, что пора возвращаться домой, небрежно сообщил об этом кавалерам Саманты и приказал кучеру везти их в Монтгомери-хаус.
– Когда приедем домой, – обратился Джулиан к Сэм, – надо будет поговорить.
– О чем, Джулиан? – удивилась девушка, вопросительно глядя на маркиза. Она прижимала к груди пуделя, положив подбородок на его кудрявую голову, и напоминала маленькую пастушку, спасшую ягненка. Это сходство усиливало бледно-розовое платье и нарядная широкополая шляпка с огромным бантом, кокетливо завязанным у подбородка.
Джулиан про себя отметил, что Саманте каким-то образом удается выглядеть скромно и в то же время обворожительно. Поймав себя на том, что пялится на девушку, он уставился в окно.
– О твоих кавалерах, Сэм, – ответил он наконец.
– О каких именно? – спросила она после непродолжительной паузы.
– А ты как думаешь? – сухо поинтересовался маркиз, повернувшись к ней. На щеках девушки играли прелестные ямочки, а на губах – едва сдерживаемая улыбка. – О трех джентльменах, претендующих на твою руку.
Саманта рассмеялась. Ее мелодичный смех непостижимым образом поднял его настроение, испортившееся после визита к любовнице. С одной стороны, он получил сексуальное удовлетворение, с другой – чувствовал себя опустошенным и одиноким. Никогда раньше не испытывал он такой странной реакции после хорошего секса. Он находил это необычным и необъяснимым.
– А, о тех парнях, – игриво обронила девушка. – А почему не поговорить о них прямо сейчас? Дорога домой займет не меньше получаса.
Джулиан бросил взгляд на Клару, возившуюся с Мэдисоном. Она держала щенка на руках и строго отчитывала, в то время как он радостно вилял хвостиком и лизал ей лицо. Джордж послушно сидел рядом, стоически борясь с искушением облаять птиц и белок, то и дело мелькавших в проплывавшем мимо кустарнике.
– Можно говорить при Кларе, – заметила девушка. – Ведь я все ей рассказываю.
– Правда? – удивился Джулиан и уже хотел ласково отчитать ее за это, но воздержался. Хотя на молчание слуг рассчитывать не приходилось, маркиз понимал, что Клара для Саманты скорее подруга, чем служанка. У девушки рядом не было ни матери, ни сестры, с кем можно посекретничать, поэтому он не видел ничего предосудительного в том, что она подружилась с горничной.
– Ладно, – согласился Джулиан. – Я только хотел поделиться с тобой тем, что мне известно об этих молодых господах, и высказать свое мнение. – «Чем быстрее Саманта выйдет замуж, тем лучше», – подумал он про себя, хотя в душе был уверен, что ни один из трех кавалеров не стоит и мизинца его воспитанницы. Впрочем, так думали далеко не все, включая Присс и Нэн. Тетушки считали всех трех ухажеров вполне достойными кандидатами в мужья.
Возможно, так оно и было на самом деле, но Джулиан больше доверял собственной интуиции. Его нежные чувства к Сэм мешают ему оставаться объективным. Выступая в роли ее отца или старшего брата, он, естественно, не видел для своей воспитанницы достойного избранника.
– Ты наводил о них справки? – Сэм изумленно подняла брови.
– Эти джентльмены мне знакомы, но… да, конечно, я навел дополнительные справки. Это входит в мою обязанность как твоего опекуна.
– Пожалуйста, продолжай, – кивнула Сэм, остановив на нем изучающий взгляд, от которого Джулиану стало не по себе.
– Начнем с Натана Форда, поскольку ты симпатизируешь ему больше, чем двум другим, – предложил он, кашлянув, и сделал паузу. Глаза Саманты, как он и ожидал, загорелись. Однако Джулиан был глубоко разочарован. Виргиния находится за океаном! Если парень будет относиться к Сэм неподобающим образом, как они об этом узнают?
– Мне нравится его независимость, – призналась Сэм, – его открытая и дружелюбная манера держаться.
– И он самый красивый! – вставила Клара и тут же осеклась. Ей позволили присутствовать при беседе, но права слова никто не давал.
– Да, он красив, – задумчиво произнесла Сэм. – Но слишком уж светлый.
– Слишком светлый? – удивился Джулиан. Саманте показалось, что он огорчился. – По-моему, он темный блондин.
– Знаю, – кивнула девушка. – Но я предпочитаю темноволосых мужчин.
– Правда? – Губы Джулиана дрогнули. – Я и не подозревал, что у тебя есть какие-то предпочтения, Сэм.
– Есть, уверяю тебя. – Ее лицо расплылось в улыбке. – Так что ты думаешь о его соответствии?
Джулиан пожал плечами.
– Несмотря на все эти разговоры о возможности любого подонка занять президентское кресло, он происходит из старинного, респектабельного семейства из Ричмонда, штат Виргиния. Он молод, богат и совершенно свободен в выборе жены. Его отец умер, а мать во всем потакает сыну.
– Что ж, весьма подходящая кандидатура, не так ли? – полюбопытствовала Сэм.
Маркиз снова повел плечами. Почему-то ему стало невероятно грустно.
– Во всех отношениях, кроме, пожалуй, одного… я уже упоминал об этом. Он хочет увезти тебя в Виргинию. – Сэм оставила его замечание без внимания, и он горячо добавил: – Короче говоря, с Натаном Фордом ты зря теряешь время.
– С чего ты взял, что я не хочу жить в Виргинии? – спросила Сэм, вскинув подбородок. – Чем больше я узнаю об Америке, тем сильнее она мне нравится.
– Но в этом случае тебе придется жить далеко от твоей сестры.
– Буду. Но ты тысячу раз говорил, что гораздо важнее благополучно устроиться в этой жизни.
– Но есть и другие варианты, моя девочка, – нетерпеливо возразил Джулиан.
– О да, – согласилась она. – Ты хотел сказать, другие мужчины. – Девушка разгладила юбку. Она была спокойна и бесстрастна. – А теперь расскажи про Ниниана.
– Да… денди, – начал маркиз язвительно. – Совершенно не умеет одеваться. Светский хлыщ, явный либерал…
– А еще какие у него недостатки, – перебила Сэм маркиза, – не считая манеры одеваться?
– Ниниан родом из очень хорошей семьи, но ему нужно жениться на денежном мешке или сделать карьеру, – заявил Джулиан.
– Благодаря Аманде денег у меня хватает, – невозмутимо возразила Сэм.
– По слухам, Ниниан мечтает о карьере военного…
– Что ж, это достойно похвалы, – снова перебила его Сэм. – И уважения.
– Но его татап никогда на это не согласится, – добавил Джулиан. – Ниниан – младший из четырех сыновей, и миссис Уэнтуорт не надышится на него. И уж конечно, не станет покупать ему должность в модном полку.
– А почему бы ему самому не вступить в армию?
– Возможно, Ниниан и мечтает о карьере военного, но только не в действующей армии, – продолжил Джулиан. – Его отец умер, и всем заправляет матушка. Она так ловко управляется с нюхательной солью и уксусной водой, как не всякий солдат со шпагой. Миссис Уэнтуорт маленькая, но крепкая женщина, и все ее хвори надуманные.
– Итак, недостатками Ниниана являются его матушка, а также его неспособность доказать ей, что он имеет к воинской службе призвание. Какие еще грехи водятся за ним, Джулиан? Он играет в азартные игры, распутничает? Обладает скверным характером?
– Нет, – маркиз нахмурился, – но…
– Мне он представляется весьма милым.
– А вдруг он твой брат?
– Не исключено. Но до тех пор пока я не узнаю это наверняка, не вычеркну его из списка потенциальных женихов. А теперь расскажи о Жан-Люке.
– Я не имею ничего против того, что он наполовину француз. Но он скорее француз, чем англичанин.
– Да, он очень гордится своей родиной и своими предками. Что в этом плохого?
– Ничего. Но он отъявленный ловелас, Сэм. На твоем месте я не принимал бы всерьез его ухаживания. Этот не пропустит ни одной юбки, можешь не сомневаться. С ним нужно держать ухо востро. Не дай ему вскружить тебе голову. Он щедр на комплименты, не так ли?
– А другие недостатки у него есть? – не без иронии полюбопытствовала Сэм.
– Нет, – нехотя признал Джулиан. – Он имеет аристократические корни, о чем не устает напоминать. Дед оставил ему приличное состояние. Но лично мне он не симпатичен.
– Он и не должен быть тебе симпатичен, – спокойно заметила Сэм. – Главное, чтобы он нравился мне. Нравился настолько, чтобы я захотела выйти за него замуж. Незачем отвергать молодого человека только из-за того, что он тебе не по душе. Разве я не права, Джулиан?
Глаза Сэм были широко распахнуты. Глядя на нее, Джулиан пришел в замешательство. Мысли путались. Три месяца учил он девушку логике и умозаключениям. Теперь же, когда она усвоила основные принципы, он почему-то ощутил смутное беспокойство. Неужели это под его влиянием она так резко переменилась? Возможно, но что в этом плохого?
Разве не в этом состояла высшая цель процесса творения – наделить кого-то собственными чертами? Или отсутствие противодействия и возражений с ее стороны лишило его привычного «стимула»?
В душе Джулиана боролись противоречивые чувства, и он всеми силами пытался восстановить равновесие духа. В этот момент с его коляской поравнялся экипаж Шарлотты Бэтсфорд, и сразу все встало на свои места.
– Здравствуй, Джулиан. Как дела? Какой прекрасный сегодня день, не правда ли? – услышал он пленительный голос.
Сэм не могла поверить своим ушам. Ну почему ей так не повезло? Она чувствовала, что с Джулианом добилась определенного успеха. Не только чувствовала, но знала это наверняка! Он явно ревновал ее ко всем ухажерам. Она выбрала их из множества кавалеров, поскольку они показались ей наиболее симпатичными и настойчивыми. Однако маркиз ей советовал всех их отвергнуть, для чего нашел массу причин. А это означало, что он вообще не хочет выдавать ее замуж.
Все шло хорошо, и вдруг в самый неподходящий момент появляется Шарлотта Бэтсфорд!
– Как поживаете, мисс Дарлингтон? – вежливо обратилась леди к девушке, прервав ее размышления.
Сэм повернула голову. В коричневом платье с пелериной Шарлотта Бэтсфорд выглядела настоящей светской красавицей. Она была холодна, спокойна и любезна. Рядом с ней сидела чопорная компаньонка. В этот момент Сэм не удержалась от… лжи.
– На самом деле, мисс Бэтсфорд, – произнесла она и поднесла руку ко лбу, – со мной творится что-то странное. Мне дурно, я сейчас упаду в обморок.
И Сэм рухнула на подушки.
