Текст книги "США: История страны"

Автор книги: Дэниел Макинерни

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 48 страниц) [доступный отрывок для чтения: 18 страниц]

Живопись

В своем творчестве американские живописцы также отдавали предпочтение сугубо национальным темам и предметам изображения. Одни из них черпали вдохновение в сценах республиканской жизни, других воодушевляли американские пейзажи.

Несмотря на увлечение отечественной тематикой, и портретисты, и авторы исторических полотен в равной степени признавали авторитет европейской школы живописи. Один из выдающихся американских мастеров, Бенджамин Уэст, в 1760-х годах покинул родную Филадельфию и отправился в Европу совершенствовать мастерство – домой он так и не вернулся. Другие художники, такие как Джон Синглтон Копли, Гилберт Стюарт и Чарльз Уилсон Пил, тоже посещали Британию – так сказать, плыли на Восток, чтобы познать Запад. Активно эксплуатируя тему «янки», они составили первую официально признанную группу американских художников, известных под названием «Лондонской школы».

Их работы характеризовали такие черты, как торжественность, достоинство и монументальность. Неоклассические полотна Уэста «Смерть генерала Вольфа» (1770) и «Договор Уильяма Пенна с индейцами» (1771) воссоздают историю колониального периода. Кисти Копли принадлежит целая серия великолепных портретов и пейзажей: от углубленного в созерцание «Мальчика с белкой» (1765) до величественного, горделивого «Сэмюела Адамса» (1772) и яростного «Брука Уотсона и акулы» (1778). Джон Трамбалл посвятил ряд работ Войне за независимость, среди них следует отметить «Сражение при Банкерс-Хилл» (1786). Позже по поручению Конгресса он украсил стены ротонды Капитолия в Вашингтоне (округ Колумбия) четырьмя фресками на революционные сюжеты. И хотя эти работы широко известны в Соединенных Штатах, они все же уступают другой гордости Капитолия – многочисленным портретам Джорджа Вашингтона кисти Гилберта Стюарта. Наибольшую известность получил «Портрет Джорджа Вашингтона в Атенеуме» (1796). Этот портрет, хоть и незаконченный, стал моделью для изображения Вашингтона на долларовой купюре, которую миллионы американцев ежедневно держат в руках.

Чарльз Уилсон Пил проходил стажировку в лондонской студии Уэста, однако верность высоким идеалам заставила его вернуться домой, чтобы талантом служить родной стране. Вера в возвышающую силу искусства сочеталась у Пила с деловой жилкой, недаром Джозеф Дж. Эллис охарактеризовал его как «художника-предпринимателя». Пил приветствовал революцию и верно служил ей, используя свои картины в качестве политического оружия в борьбе за свободу. Все сложилось как нельзя удачнее для художника: Война за независимость фактически предопределила его творчество, она наполнила содержанием его работы и к тому же обеспечила устойчивый спрос на них. Все эти факторы объединились в понятии «публичного искусства», которое, по мнению Пила, являлось наиболее подходящей формой культурного выражения в условиях республиканского строя.

Среди американских художников были и те, которые величественным героическим сюжетам предпочитали сценки из повседневной жизни, пусть не столь монументальные, но близкие и понятные. Следуя призыву Эмерсона ценить и воспевать «повседневность», такие живописцы, как Уильям Сидни Маунт, Ричард Катон Вудвилл и Джордж Калеб Бинэм, избрали своей темой жанровые картины из жизни различных народностей и социальных групп Америки. Ряд работ Маунта – например, «Покупка лошади» (1836) и «Ловля угрей в Сетаукете» (1845) – посвящен трудовым будням жителей Род-Айленда. В своем полотне «Политика в Ойстер-баре» (1848) Вудвилл изобразил оживленные политические дебаты, которыми в то время жила вся Америка. На картине мы видим разносчика газет, выступающего перед занятыми обедом мужчинами – по сравнению с энергичным оратором они выглядят усталыми и угнетенными. Бинэм сделал своей темой жизнь американского приграничья: можно вспомнить спокойное и чистое по своей палитре полотно «Торговцы пушниной на Миссури» (1844), «Веселых лодочников» (1846) и картину «Вердикт народа» (1855), изображающую кипение страстей в день выборов.

В своем творчестве Маунт, Вудвилл и Бинэм взяли за образец голландскую жанровую живопись. Вместо того чтобы восславлять героические деяния эпохи с ее беспокойными страстями и могущественными символами, они сосредоточились на изображении повседневной жизни, уделяя большое внимание таким элементам, как линия, цвет, свет и тщательно прописанные детали композиции. Этим художникам принадлежит ряд симпатичных пасторальных полотен с непременным включением народных персонажей, где вся атмосфера дышит миром и дружелюбием. Они создали, скорее, обобщенный портрет американского народа, а не отдельных его представителей. Их работы передают взаимоотношения внутри республиканского сообщества в рамках коллективного, а не индивидуального существования.

Пока одни художники в попытке передать самую суть, так сказать, квинтэссенцию Америки изображали славные деяния прошлого или рядовые события настоящего, нашлись и те, кто обратил внимание непосредственно на землю, где разворачивались все эти события. И вправду, можно ли сыскать более характерный, более американский объект для изображения, нежели сама американская земля? Богатство, разнообразие и одухотворенность родной природы выглядели идеальным материалом для республиканских художников.

Вне зависимости от того, что именно изображали пейзажисты – погруженную в раздумья лесную чащу, мирные речные берега или ухоженные сельские угодья, – природа в их работах всегда служила не просто привычным фоном, а активной созидательной силой, животворным источником республиканской жизни и одновременно характернейшим выражением ее творческого начала. В то время как Европа, по словам художника Томаса Коула, успела лишиться «элементарных деталей любого пейзажа», природа в Америке все еще доминировала. Новые, нетронутые – и в экономическом, и в культурном плане – земли открывали широкий простор для творческой фантазии художников. Однако, предупреждал Коул, надо спешить, чтобы ухватить (и запечатлеть) этот драгоценный момент, покуда природа не утратила своей девственной чистоты.

Коул – родившийся в Британии, но выросший уже в Новом Свете – являлся, пожалуй, самым знаменитым американским пейзажистом. Какое-то время он жил в приграничной зоне Огайо, но затем познакомился с горными районами Кэтскилл и Адирондака и навсегда влюбился в них. Именно крутые вершины и тенистые долины этой местности изображены на картинах художников из «школы реки Гудзон», которая возникла в 1820-х годах при активном участии Томаса Коула. Себя самого Коул рассматривал как пионера в области культуры. Он стал первопроходцем, отправившимся на исследование лесных просторов северо-востока. Это предприятие художник окрестил «рискованным и трудным путешествием», во время которого он открыл для себя «величие непокоренной дикой природы». Коула можно считать первооткрывателем не только в географическом, но и в творческом отношении, ибо он одним из первых совершил эстетический прорыв и на примере собственных пейзажей доказал, что американская природа таит в себе множество достойных тем для художника. Он наблюдал «чистые, девственные воды, которых никогда еще не касался взгляд рисовальщика, а также суровые горные пики, которые и не снились Клоду или Сальвадору». Как писал Коул в 1835 году, «американская природа нова для искусства, она не избита и не измусолена кистями художников.». В картине «Вид с горы Холиоук» (1836) – другое ее название «Заводь» – художник визуализирует контраст между дикой природой и цивилизацией. Плоскость картины как бы делится надвое; ее «западная» половина изображает суровый утес, заросший непролазной чащей и окутанный грозовыми облаками, в то время как в «восточной» части картины нашим глазам предстает залитый солнцем мирный сельский пейзаж. Себя самого живописец помещает на переднем плане: притаившись с мольбертом меж деревьев, он смотрит на желтеющие вдали поля. Томас Коул стал своеобразным Натти Бампо в мире изобразительного искусства – пионером, наблюдающим фронтир, до которого еще не добралась цивилизация.

С точки зрения Эшера Дюрана, пейзаж вообще чрезвычайно полезен. С одной стороны, он является замечательным объектом для состоявшихся художников, а с другой – обеспечивает великолепную тренировку для начинающих. Искусство старых мастеров, на изучении которого настаивают в консервативных академиях, мало поможет в приобретении художественной сноровки, считал Дюран. «Отправляйтесь сначала к Природе и поучитесь писать пейзажи, – советовал он. – Только после того, как научитесь подражать ей, вы можете обращаться к работам великих мастеров с пользой для себя». В своей картине «Родственные души» (1848) Дюран воздал должное своим учителям и кумирам: мы видим Томаса Коула и Уильяма Каллена Брайанта на каменистом утесе в долине реки Гудзон. Они любуются великолепными видами, которые открыли всему миру в своих картинах и рисунках.

Пейзажи Дюрана – мягкие и спокойные – представляют одно направление американской ландшафтной живописи. Другие художники предпочитали яркие и величественные картины, демонстрирующие гигантские масштабы пространства и порождающие благоговение перед первобытной красотой и мощью неисследованной земли. «Школа Скалистых гор» привнесла в американское искусство необъятность Дикого Запада, подарив ряд огромных полотен, насыщенных деталями дикой природы и драматическими перспективами. Монументальная картина Альберта Бирштадта «Скалистые горы» (1863) – ее размеры 6 х 10 футов – изображает величественную род ину американских индейцев; а полотно «Через прерии» (1867) размерами 5 х 9 футов показывает наступление белых переселенцев на исконные индейские земли. Очень сильное впечатление производит полотно Томаса Морана «Гранд-Каньон Йеллоустона» (1893–1901) размерами 8 х 14 футов. Картина представляет собой гимн первобытной физической энергии, заключенной в дикой природе. Горизонтально вытянутое полотно Фредерика Эдвина Черча под названием «Ниагарский водопад» (1857), вдвое меньшего размера, чем работы Морана, тем не менее передает драматизм этого водного чуда. Его же картина «Сердце Анд» (1859) знакомит зрителя с экзотикой дикой природы Южной Америки.

По контрасту с возвышенными и глубокими пейзажами этих авторов работы «луминистов» уделяют основное внимание филигранной игре света на естественных деталях пейзажа. Примером могут служить такие полотна, как «Корабли, застрявшие во льдах возле Десятифунтового острова, Глостер» (1850–1860) Фицхью Лейна, «Парадайз Рок, Ньюпорт» (1865) Джона Фредерика Кенсетта и «Приближение шторма» (1859) Мартина Дж. Хида: все они изображают обычные сцены, но используют при этом необычное, драматическое освещение – свет восходящего или заходящего солнца, свет при шторме. Характерной особенностью всех работ является точность линий, чистота атмосферы и дремотная, зловещая неподвижность. Луминисты – несмотря на их особый взгляд на американскую природу – были не единственными, кто считал, будто на Америку изливается необычный свет.

Религия

Разнообразные религиозные движения, возникшие в XIX веке, свидетельствовали об успехах Америки не только в области творческой фантазии, но и на ниве духовного возрождения. Нация, которая перевернула ход мировой истории, претендовала на особую роль в деле спасения души. Соединенные Штаты были не просто республиканским государством, но и нацией избавителей.

В послереволюционный период американцы стали более «религиозными», по крайней мере если судить по количеству паствы различных церквей. Само поколение революционеров больше заботилось о соблюдении политических принципов, чем о преданности какой-либо религии. В 1776 году только 17 % населения принадлежали к определенному вероисповеданию. К 1850 году эта цифра удвоилась, достигнув 34 %, и продолжала устойчиво расти в течение последующих десятилетий. Наибольший прирост наблюдался в рядах баптистской и методистской церквей, которые в 1830 году стали самыми многочисленными конфессиями.

И все это происходило, несмотря на постепенный, но неуклонный процесс отделения всех церквей от государства. Хотя Первая поправка к конституции и запрещала отдавать предпочтение какой-либо религии и устанавливать ее в качестве государственной, но сам запрет был прописан лишь для федеральной легислатуры, а к законодателям штатов не относился. Еще до 1776 года девять из тринадцати штатов воспользовались этой лазейкой и «установили» у себя церкви, которые пользовалась государственной поддержкой и общественными фондами. В дальнейшем штаты начали медленно отходить от подобной практики: они лишали религиозные организации поддержки и вносили изменения в конституции, облегчающие функционирование многих церквей в пределах одного штата. Все это свидетельствовало о более терпимом отношении к различным группам населения. Труднее всего данный процесс проходил в Новой Англии. Известно, что общественные организации Массачусетса до 1833 года продолжали оказывать церкви денежную помощь.

Однако, даже лишившись законодательной и финансовой поддержки штатов, церкви продолжали процветать в десятилетия, последовавшие за революцией. В основе республиканского религиозного обновления, получившего название «Второе Великое Пробуждение», лежал сдвиг в теологическом мышлении. Идея возрождения, уже успевшая утвердиться в Европе, в 1790-х годах добралась и до Американской республики. Евангелическая лихорадка охватила все слои населения. К 1850 году, по словам историка Джорджа М. Марсдена, «буквально все Соединенные Штаты оказались внутри библейского пояса».

Основное послание, которое несли в мир евангелические протестанты, выглядело очень просто: спасение доступно каждому. А посему позабудьте ортодоксальный тезис о греховности человека и ожидающих вечных муках. Отвернитесь от старых церквей с их отжившими обрядами, оторванными от народа священниками и богословскими ошибками. У евангелистов для вас хорошая новость: грех вовсе не является обязательным уделом человека, оказывается, это дело вашего выбора. Любой может выбирать между злом и Божьей благодатью. Люди могут достичь совершенства и стать «посвященными» уже в этой жизни. «Заново родившиеся» не только обретут счастье для себя, но и понесут его другим, способствуя единству, прогрессу и духовному подъему – как в своей душе, так и в окружающем обществе. Сердца адептов новой веры полнились надеждой: они верили, что долгожданное тысячелетнее царство добра и счастья может наступить в любой момент, и готовились ко второму пришествию Спасителя.

Проповедники-енвангелисты призывали народ пересмотреть веру, впредь полагаться не на слова ханжей-священников, а на собственные сердца. Пусть каждый мобилизует свои духовные ресурсы и самолично несет слово Божие в мир. Таким образом, Второе Великое Пробуждение означало не только возрождение, но и демократизацию христианства. В результате христианство в Америке приобрело своеобразную окраску, которая, по словам историка Натана О. Хатча, «отличала Соединенные Штаты от всех прочих индустриальных демократий». Эта перемена в религиозных верованиях американцев стала удачным дополнением к революционному перевороту, ранее совершенному в политике.

Большую часть апологетов новой евангелической веры составляли женщины. Они вносили экстатически радостное настроение в многочисленные религиозные собрания, которые нередко проходили под открытым небом. Вообще женщины играли важную роль в этом процессе утверждения евангелизма, они нередко занимали церковные посты и пользовались большим авторитетом. По всей стране они организовывали благотворительные общества и реформистские группы. Женщины, можно сказать, впервые обрели право голоса и стали претендовать на важные социальные роли. Труд вне домашнего очага обогатил женщин осознанием общей цели, что, несомненно, помогло им в борьбе за собственные права.

Американцы африканского происхождения также не остались в стороне от Пробуждения. К тому моменту в среде чернокожих северян уже назревал протест против систематических унижений, с которыми им приходилось сталкиваться. Ведь по-прежнему религиозные организации принадлежали белым, и заправляли в них священники, поддерживавшие рабовладельцев. Американское общество строилось по принципу сегрегации: чернокожие не могли воспользоваться общественными службами для белых, в церкви им приходилось сидеть на специально отведенных местах; их дети посещали отдельные воскресные школы. В качестве ответной меры, наиболее продвинутые афроамериканцы – такие как Ричард Аллан, Авессалом Джонс и члены Свободного Африканского общества, – создавали независимые церкви для афроамериканцев и прочие общественные организации, игравшие руководящую и организующую роль в жизни черной общины. Второе Великое Пробуждение в значительной степени изменило жизнь чернокожих рабов в южных штатах. Впервые в американской истории сложилась такая ситуация, когда огромное число рабов обратилось к христианству. Как ни странно, в этой религии они разглядели призыв к неповиновению белым хозяевам с последующим освобождением и уравниванием общественного статуса.

Ричард Аллен, основатель и первый епископ Африканской методистской епископальной церкви

Помимо Африканской методистской епископальной церкви Второе Великое Пробуждение способствовало возникновению и других религиозных движений – таких как адвентисты, мормоны, «Христианская наука» и многочисленные объединения «фундаменталистов», «примитивистов» и «спиритуалистов». Нация становилась все более разнообразной в религиозном отношении по мере того, как пожар возрождения охватывал всю Америку.

И все эти религии, возникшие в послереволюционную эпоху – наряду с прочими формами культурного выражения, – придерживались убеждения, что Америке предстоит изменить человеческое сообщество. Проповедники постоянно рассуждали об особой роли, которую Бог уготовил американской нации ради духовного спасения мира. Недаром же само открытие Американского континента совпало по времени с протестантской Реформацией: по мере того как европейские церкви очищались от скверны, они получали возможность нести свое спасительное послание в новые земли. Там, вдали от прогнивших церковных традиций, в обществе, где религиозные убеждения не навязываются государством, а являются вопросом личного выбора каждого, – в этом обществе идея спасения человечества получит свое наиболее полное выражение и развитие. Она пришла на запад с востока, естественным образом сопровождая культурный и художественный расцвет, который (как было доказано) имеет тенденцию перемещаться в западном направлении. Америка облечена особой духовной миссией: ей назначено подарить всему человечеству не только свободу, но и спасение.

Выражением американского религиозного национализма стала церковь Святых последнего дня (или мормонская, как называли ее в народе), основанная Джозефом Смитом в 1830 году. По утверждению мормонов, в 1820-х годах молодого Смита посещали видения, в ходе которых ему было явлено откровение. Свои знания он изложил в так называемой «Книге Мормона», которая будто бы является переводом давно утраченной части Священного Писания, записанной на золотых пластинах. Америка на страницах «Книги» предстает совершенно особой страной, где некогда располагались райские кущи. Якобы в древности одно из колен израильтян приплыло в Америку и основало здесь свою колонию. Именно к ним явился Иисус Христос после своего воскрешения. Он передал сокровенные знания пророку Мормону, который и высек их на золотых скрижалях. «Книга Мормона» не только разоблачала «лживые» учения, но и претендовала на восстановление единственно верной церкви Христа. Последователи Смита верили: истинная вера восторжествует в этой «избранной земле» и приведет к установлению царства Божьего. Таким образом, мормонство стало не просто одной из американских религий, это было учение о самой Америке.

Подобная вера в правильность и непреложность «американского пути», в священную миссию Новой Республики вполне сочеталась с атмосферой триумфа и самоуверенности, которая царила в послереволюционной Америке. Писатели, художники, проповедники и просто верующие нисколько не сомневались, что обретенная независимость станет источником культурного и духовного возрождения для всего человечества. Их нации суждено изменить мир. Захочет ли остальной мир присоединиться к нарастающей волне американизма – вопрос уже второстепенный. Но то, что сработало в Америке, просто обязано было сработать повсюду.

Правда, оставалось неясным, сумеют ли сами Соединенные Штаты справиться с поставленной задачей. Все-таки республиканская форма правления существовала на правах эксперимента. И иногда казалось, что все в этой лаборатории идет вкривь и вкось. Наряду с процессом объединения и национализации действовал ряд факторов, разъединявших и противопоставлявших различные группы населения. Именно эти факторы стали причиной трагических событий, развернувшихся в Америке XIX столетия.