Текст книги "Тайная дочь. Исправить ошибки прошлого (СИ)"
Автор книги: Дена Оун
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 11 страниц)
– Я и ты? – Лукаво улыбаюсь и Лика тут же бледнеет, понимая свою ошибку. Хватается руками за живот, глаза начинают тут же слезиться.
– Ты готов бросить сына?! Скажи, что это шутка! Скажи, что мне послышалось! – Вскакивает со стула и тут же его отбрасывает в сторону. Дешёвая игра, как и она сама. И как я раньше не замечал в ней этого? Может потому, что мне просто было с ней удобно? – Скажи, что едешь с нами! Что мы улетим в Италию и начнём жизнь с чистого листа. Где не будет твоей Марии и её ребёнка!
– Ошибаешься. Ксения не только дочь Маши, но и моя.
– А сын!? Только мой, что ли?! С чего такие перемены, Дим?! Что изменилось между нами?!
– Я понял, что ребёнок, которого ты носишь под сердцем, никак не связан с моим Ромой. Что его рождение никак не повлияет на мои ночные кошмары и не заглушит вину с болью. Я не переключусь, а мои нервные клетки начнут самоуничтожаться, живя под одной крышей с тобой.
– Что ты такое говоришь? Ты готов сына бросить на произвол судьбы? Не интересоваться его жизнью и не присутствовать в ней? Что за ты животное такое, Дима?!
Интересный феномен, но ещё неделю назад, я готов был бегать с Ликой по больницам. Моя голова только и была забита её беременностью и мыслями о том, что никогда не смогу отказаться от сына, а что сейчас? Меня даже совесть не грызёт. Может я и правда животное?
– Скажи пожалуйста, почему ты перестала пить таблетки и не сказала мне об этом?
– Они закончились, а в пылу страсти я и не вспомнила о них. – Врёт. Смотрит мне прямо в глаза и врёт, на что я усмехаюсь. – Ладно! Я хотела ребёнка, ясно? Мне уже тридцать, Дим! Я детей хочу!
– Во-от, – Протягиваю я, начиная от нервов покусывать губы. – С этого стоило начинать. Я не хотел этого ребёнка, хотела ты. Обманула, хотя я думал, что за несколько лет совместной жизни, могу доверять тебе. Отличный урок для меня. – Девушка начинает хлопать ртом, как рыбка. Но слов совсем не находится, зато мне есть что сказать. – Ещё раз повторюсь. Я не хотел ребёнка и тебе прямо говорил об этом. Ребёнка захотела ТЫ. – Специально делаю акцент на слове «ты», а девушка присаживается обратно за стол. – Так почему я должен воспитывать? Только потому, что доверял тебе и не перестраховался?
– Я знала, что ты не согласишься…. И думала, что обрадуешься. И ты же обрадовался или мне показалось? – Еле шевелит губами.
– Лик, – Снова усмехаюсь. – А нужен ли был тебе это ребёнок? – Она резко поднимает на меня взгляд, глаза начинают в панике бегать, а тело вжимается в стул. – Карьера шла в самую гору и ты, карьеристка до мозга и костей, решила пожертвовать собой ради беременности? Ребёнка?
– Ммм…Да… – Как-то неуверенно выходит ответ.
– А может просто им ты хотела прикрыть свой зад? Почувствовала конкуренцию и решила, что ребёнок, это отличный повод нам не расходиться? Очень умно и в тоже время по-идиотски глупо. Если человек захочет уйти, никакой ребёнок его не удержит.
– Дим, я вовсе не хотела…
– Хотела. – Тут же обрываю её и кидаю на стол копию договора. – Прочти, если есть возражения – обсудим. А через пару дней подпишем.
– А если не подпишу?! – Кричит в истерике. – Что тогда?!
– Подпишешь. – Продолжаю общение давящим тоном. – У тебя нет вариантов, Анжелика. Мне не нужна ты и твой ребёнок.
– Наш! – Срывает голос.
– Это было не моё решение, а твоё! – Рычу на неё. – Ты решила, что хочешь ребёнка. Я лишь без ведомо стал донором спермы. Так что, твой, а не наш.
– Я аборт сделаю тогда! И это будет на твоей совести! А у него же сердце бьётся, ручки, ножки! Мы же даже пол знаем! – Уже не знает, что придумать. Она в панике, потому что не понимает, каким ещё способом может уложить меня на лопатки.
– Ты только облегчишь мне этим жизнь. – Сам себя ненавижу за эти слова. Но не собираюсь натягивать на лицо маску, как Анжелика.
– Сукин сын! – Подлетает ко мне и бьёт пощёчину, которую я стойку выдерживаю, не моргнув и глазом. Стискиваю покрепче челюсти и даю выплеснуть неоправданную агрессию на себя. – Какой же ты ублюдок, Дима! – Толкает меня в грудь руками. – Аморальный ублюдок!
В очередной толчок перехватываю её руку и крепко сжимаю, отводя в сторону. Девушка немного заваливается на меня корпусом, а её ухо, с массивным кольцом на мочке, оказывается у моих искусанных в кровь губ.
– Ты сама виновата в сложившейся ситуации. – Отпускаю руку Лики и направляюсь на выход, кинув через плечо последние слова. – Договор не забудь. У тебя два дня.
29 – глава (2)
Я хотел поделиться с Пташкой своим решением. Хотел, чтобы она просто знала. Уверен, договор с Ликой изменит нашу с Машей и Ксюшей жизнь. Я не рассчитываю на то, что девушка сразу кинется ко мне в объятия, она и не должна. Но у меня хотя бы появится шанс заполучить её доверие.
К моему глубочайшему разочарованию и сожалению, Ксюша приезжает одна. А на что я, собственно, рассчитывал? Веду себя, как Анжелика. Такой же наивный идиот. Она же не дура малолетняя в конце концов. И я ещё:
Приезжай! С чего ради? Тебе надо, ты и поезжай к ней сам! Хочешь вернуть? Приложи для этого больше усилий.
Беру в руки телефон и заказываю доставку цветов на вечер. Надо с чего-то начинать же? А какая девушка не любит цветы? К букету прилагается записка со словами:
«Буду ждать у ресторана «Ночной берег» в 19:00»
– Красивые цветы. – Заглядывает в телефон Ксюша, а я как стыдливый подросток быстро блокирую экран. – Для кого?
– Не важно. – Убираю ненужную вещь в карман джинс. – Слушай, а мама не собиралась приехать?
– А должна была? – Хмурится дочка.
– Да, я хотел с ней поговорить, но ничего. В следующий раз. – Щёлкаю девочку по носу. – Чем с тобой займёмся?
Моя голова часто была забита работой. Я был роботом, который в поте лица был зарыт под важными подписями и печатями. Даже и не припомню, когда последний выходной был. А сейчас, я стараюсь проводить каждую свободную секунду с Ксюшей.
Между нами нет уже того напряжения, неловкости и непонимания, а что говорить? У нас оказалось очень много общего. Рассуждения, взгляды на жизнь, увлечения. Я с огромным удовольствие делюсь с ней своим опытом, а она его принимает.
Единственное, что ещё режет слух, так это то, что она называет меня по имени. Нет, я не сказочник и понимаю, что Ксюше уже четырнадцать. Взрослая девочка, у которой есть свои принципы и барьеры. Но так хочется услышать заветное «папа» от неё.
Время. Всему своё время.
Мы зарубились с Ксюшей в приставку и, чёрт возьми, она сделала меня, как маленького сосунка! Обыграла в два счёта, задев лисьим хвостом завышенное ЭГО. Клянусь, меня ещё никто не обыгрывал в сухую! А она смогла!
Под мои возмущения и смех дочери, мы собирались немного прогуляться вдоль леса, когда в дом залетела мегера с натянутой улыбкой на лицо. Договор подписываем завтра, что она забыла здесь?
– Дим, привет. – Кидает быстрый взгляд на Ксюшу и через губу здоровается. – И тебе привет. – Затем снова обращает всё внимание на меня. – Это по поводу малыша.
Безцеремонно скидывает с ног туфли на высоком каблуке и проходит на кухню. Первым порывом было послать её нахрен и пойти гулять с дочкой, но, то ли присутствие Ксюши не давало так жестоко поступить с бывшей, то ли бес попутал. Но мы с дочкой, словно завороженные, прошли следом за Ликой на кухню.
– Ой, я сегодня такое услышала на УЗИ. – Хихикает девушка, прикрывая рот руками. Щёки покрывает румянец, глаза светятся от счастья. Интересно, это очередной этюд от Григорьевой или настоящие эмоции. – Мне врач показал в 4Д лицо ребёночка, Дим, клянусь, ну твой мальчишка. Нос один в один и губы!
Что она делает? Пытается этим повлиять на моё решение? Глупо.
Перевожу взгляд на Ксюшу и вижу, как дёргается её глаз. Как она нервно покусывает щёки изнутри и сжимает руки в кулаки. Уже хочу сказать Лике, что мне всё равно на кого там похож ребёнок, как она продолжает тараторить.
– У меня даже диск есть. – Достаёт из сумочки квадратный пакетик и машет им перед своим лицом. – Хочешь посмотреть? Он там ручкой машет и язычок показывает. Такой хороший, милый! Я его так люблю! Он смысл моей жизни! – Как-то слишком сильный акцент делает на последних двух предложениях. Как будто хочет, чтобы это отпечаталось в памяти.
– Может хватит?! – Мне сначала показалось, что это сказал я. Но нет. Рядом со мной слышится тяжёлое дыхание дочери. Боевая девочка. Моя! Гордость берёт вверх. – Вам здесь не рады, и вы лишняя! Сегодня мы проводим время вместе, как дочь и отец, если вы не заметили, Анжелика! И нам не до вас и вашего ребёнка! Приходите, когда меня не будет дома.
– Дим. – Смотрит на меня ошалевшая Анжелика, а я, как дебил, не могу стереть улыбку с лица.
– Что такое? Плохо расслышала то, что тебе сказала Ксюша? Повторить?
Плечи дочери тут же расправились, когда она почувствовала рядом с собой мою поддержку.
– Это свинство, Сухарев! – Визжит девушка, на что я устало вздыхаю. – Я вынашиваю твоего, бл*ть, ребёнка, в то врем как ты позволяешь своей дочери закрыть мне рот! Это, по-твоему, нормально?!
– Цирк не устраивай. – Понижаю голос. – Я тебе уже говорил, у меня только один ребёнок и это Ксюша. И я понятия не имею, что ты забыла в моём доме! Давай, Лика, проваливай по-хорошему.
– Да вещи я пришла забрать! – Прыскает слюной. Голос девушки срывается на дрожащий писк, а глаза начинают блестеть от слёз. – Просто хотела поделиться с тобой видео. Чтобы ты взглянул на него одним глазком, прежде чем подписывать этот чёртов договор!
– Забирай вещи и проваливай. – Обращаюсь к Лике, а затем поворачиваюсь в сторону Ксюши. – Пойдём?
– Да, только…. – Хлопает себя по карманам брюк. – Телефон заберу из гостевой.
Анжелика пулей взлетает на второй этаж, а за ней поднимается Ксюша. Я же решаю выпить стакан воды, чтобы привести себя в чувство. Что это вообще только что было? Очередной балетное «па» от Лики?
Набираю номер охраны и мне тут же отвечает старческий голос.
– Слушаю, Дмитрий Сергеевич.
– Архип, ты на пенсию раньше времени захотел? – Цежу сквозь зубы. – Какого хера ты пропустил Анжелику на территорию дома?! Я какое указание давал?!
– Она сказал, что вы в курсе. Что она после врача и ей нужно вам передать что-то. – Мужик тут же начинает заикаться, теряться, тянуть гласные.
– Надо было позвонить мне, прежде чем впускать её за ворота! Уволю задним числом!
– Дмитрий Сергеевич, виноват. Простите.
Хочу ещё подсыпать соли на рану, но слышу какую-то возню на лестнице.
– За что ты так ненавидишь меня и нашего с Димой сына? Ты что, хочешь избавиться от нас? Не смей! Не смей! – И крик.
Сбрасываю вызов и в два шага оказываюсь у ступеней, с которых летит кубарем Анжелика, а на втором этаже, с протянутыми руками вперёд, стоит растерянная дочь. К ни го ед . нет
Внутри что-то сжимается. Сразу думаю о ребёнке Лики. Инстинкт, мать его. Но сразу же одёргиваю себя, напоминая, что эта девушка не моя забота. Ксюша начинает отрицательно мотать головой и плакать. Перевожу взгляд обратно на Лику и вижу, как по белоснежным брюкам ползут красные пятна крови. Защемило сердце, а пульс начал тарабанить по вискам.
– Толкнула! – Верещит девушка. – Ксюша, за что? – Дотрагивается дрожащей рукой до мокрых брюк и начинает кричать ещё больше. – Мой малыш! За что?! За что ты так со мной и моим сыном?
– Я не… – Начинает всхлипывать Ксюша, смотря мне в глаза. – Пап, я не толкала.
Папа. Назвала меня папой. Первый раз. Моя дочка назвала меня отцом.
– Всё хорошо, слышишь? – Подлетаю к девочке, обхватив руками её лицо. – Ты не в чём не виновата. Я всё видел. Она упала сама.
– Правда видел? – И столько надежды в её голосе, но врать не могу, поэтому решаю просто увильнуть от ответа.
– Поехали в больницу.
Беру Лику на руки и кладу на заднее сиденье машины. Можно было бы вызвать скорую, дождаться бригаду, но это только время терять. Как бы я не относился к Анжелике, но всё же это маленькая жизнь, которую она носит под сердцем. Не мог бросить в луже крови. Знаю по себе, что это такое, потерять ребёнка. Пусть у Анжелики он ещё и не рождён.
По указанию Анжелики везу её в частную клинику, где работает её троюродный дядя. Он, собственно, и вёл всю беременность девушки. Захожу в кабинет вместе с Ликой, которую тут же кладут на стол. Мужчина водит датчиком по животу и отрицательно мотает головой.
– Мне жаль. – Опечаленно вздыхает. – Анжелика, у тебя начался процесс отторжения плода. Самопроизвольный аборт. Я не могу ничего сделать. Аборт находится в ходу.
И тут Лику разрывает от крика. Кричит, плачет. Умоляет Бориса что-нибудь предпринять, он же врач. Но тот лишь отрицательно качает головой и из раза в раз повторяет, что ему жаль и сделать он ничего не может.
– Дим, – Всхлипывает Анжелика, когда врач оставляет нас наедине. – Мне так плохо. Мне больно. Не оставляй меня! Я так хотела этого малыша. Почему твоя дочь так поступила со мной?
– Не нужно приплетать сюда Ксюшу. – Стараюсь не срываться. Всё же, Анжелика сейчас находится в стрессе.
– Ты ей веришь? Она же терпеть меня не могла! И делить тебя не хотела с моим сыном! – Закрывает лицо руками и ещё громче начинает завывать. – Мой сын. Его больше нет.
Почему всё это кажется мне очередным спектаклем Лики? Если сопоставить все слова сказанные бывшей накануне. Как всё в очередной раз вовремя происходит. Потеря ребёнка, прямо перед подписанием договора и отправкой в Италию, к лучшим врачам! Слишком хорошо знаю Анжелику. В случае с этой девушкой, совпадения никогда не бывают случайными.
– Отдыхай. Борис сейчас принесёт тебе успокоительное.
Выхожу из кабинета и тут же накидываюсь на родственника Лики. Хватаю его за грудки и швыряю спиной о стену.
– Четырнадцать недель. Сформированный ребёнок. Куда он испарился, доктор?! – Трясу за ворот, пока его голова болванчиком бьётся о стену. – Где зародыш размером почти с ладонь?! Куда, бл*ть, испарился?
От момента начала кровотечения и до ультразвукового исследования прошло максимум двадцать минут. В это время Анжелика не ходила в туалет. Соответственно, если бы случился выкидыш, то он был бы в трусах или же ещё в матке. Так куда делся ребёнок? Чудеса, никак иначе.
– Что вы себе позволяете? – Встрепенулся индюк, тряся вторым подбородком, получая от меня очередную тряску.
– Если я узнаю, что ты и Лика пытались меня на*бать, клянусь, ты под суд, выродок, пойдёшь! Засужу тебя и твою нерадивую племянницу. Кажется, народ стал забывать кто такой Сухарев. Напомню.
Последний раз тряханул мужика и толкнул в стену.
Меня переполняет злость и чувство справедливости. Уверен, это было очередное представление от дряни. В этот раз, я было даже, чуть не поверил. Настолько она умеет играть с чувствами людей.
Отправляю Веру, Машу и Ксюшу домой, перед этим тысячу раз ещё сказав дочке, что её вины ни в чём нет. И пока я проговариваю это, в голове всплывает образ Ромки. Сколько раз мне говорили эту фразу. Не виноват. А я до сих пор виню. Здесь никакие слова со стороны не помогут, пока ты сам не поймёшь и не примешь факт своей непричастности.
Пока жду Анжелику в коридоре, мне приходит сообщение от Маши.
От кого: Пташка Время: 20:38
Красивые цветы. Спасибо. Ты как? Вы ещё в больнице?
Кому: Пташка Время: 20:39
Мне жаль, что встреча переносится. Доброй ночи, Пташка
Намеренно игнорирую вопрос от том, где я и как себя чувсвую. Маше явно будет неприятен факт того, что я до сих пор сижу под дверью и жду Лику. Будет много лишних вопросов, на которые я смогу дать ответ, но не думаю, что она поймёт.
Сейчас мне нужно пригреть змею на груди. Дать понять, что верю Лике и сожалею, чтобы без вопросов завтра отправить на повторное УЗИ. Я уже договорился с клиникой и знакомым врачом, которая даст мне ответы на вопросы.
30 – глава (3)
– Дим, а это обязательно? – Спрашивает Лика, переминаясь с ноги на ногу в коридоре. Вчера мы поехали ко мне на квартиру, потому что Лика не хотела возвращаться в тот «страшный» дом. – Я себя не очень хорошо чувсвую.
– Конечно обязательно. – Стараюсь мягко ответить, накидывая на свои плечи куртку. – Я же должен убедиться в том, что тебя хорошо почистили и там не осталось того, что может угрожать твоей жизни.
– Мне приятна твоя забота, спасибо.
А взгляд, как у подбитого оленя. Отворачиваюсь от девушки, резко беру из лодочки ключи от машины и открываю входную дверь.
– Давай, а то опоздаем на приём.
В машине едем под болтовню Лики, но она резко прекращается, когда мы подъезжаем к больнице, но не той, что была вчера.
– Мы не к Боре? – Выпрямляет резко спину, глаза начинают бегать. – Куда ты меня привёз?
– Не переживай. Я нашёл лучшего врача в городе. – Заглядываю в лицо бывшей. – Что-то не так? Тебя просто посмотрят и всё. Никто не будет задавать лишних вопросов.
– Они просто убедятся в том, что ребёнка нет и всё? – Медленно киваю головой. – Ладно.
УЗИ проходит в напряжении. Я всё время смотрю на лицо Анжелики пятясь понять её эмоции. Бледная как поганка, облизывает губы, потому что они постоянно пересыхают. Перебирает пальцами пелёнку, на которой лежит.
Всё указывает на то, что она очень сильно нервничает. Может так сказывается на ней потер ребёнка. Возможно, она обрела приступы панических атак. Но я в этом очень сильно сомневаюсь.
– Всё чистенько. Поправитесь и можно будет снова в бой. Матка хорошая, так что, не переживайте, Анжелика, будут у вас ещё детки. – Голос врача мягкий, располагающий к себе.
Вижу, как Лика выдыхает, а по лицу расплывается облегчение. Девушка вытирает с живота гель и встаёт с кушетки.
– Я вызвал такси, езжай домой. А мне ещё надо по работе в офис заехать. – Говорю, поглядывая на часы.
– Домой это… куда?
– Ко мне.
– Хорошо. Не задерживайся, я буду очень ждать тебя! – Расплывается в улыбке и подбегает ко мне. Пухлые губы касаются моей щеки, и я еле сдерживаю себя, чтобы не оттолкнуть от себя пигалицу.
Дверь за девушкой закрывается, и я резко оборачиваюсь к Наталье Васильевне. Она вскидывает брови вверх, с шумом втягивает в себя через нос воздух и прицокивая языком, поворачивает голову на меня.
– Ц-ц-ц. – Щёлкает языком. – Дима, Дима… Что я могу тебе сказать?
Меня начинает обдавать потом. Весь горю, жарко невероятно. Хочется стянуть с себя одежду, а после содрать заживо кожу. Ответ врача растягивается, как растопленная сахарная паста. Тягучая, липкая, противная.
– Действительно, у девушки был аборт.
Кувалдой по башке. Сердце подпрыгивает к горлу. В ушах бьют в тарелки обезьянки. Неужели не соврала? Неужели специально скатилась по лестнице и довела своё состояние до плачевного? Настолько была в отчаянье? Настолько хотела удержать меня? Ничего не понимаю!
– Дим, только на самопроизвольный аборт длиной в сутки, состояние её матки не тянет. Минимум неделя.
– В смысле?
Я в таком ахере сейчас. И этот шок перерастает в дичайшую агрессию. Манипулировать мной неделю! Сука!
– Дим, у меня знакомый в Выхинской клинике, и я смогла получить копию карточки Анжелики. Она пришла на аборт через пару дней после первого скрининга. Она избавилась от ребёнка по своему желанию. И чистил её Борис Яковлевич Анохин. – Стискиваю челюсть так, что слышу треск зубов. Дыхание частое, глубокое. Держусь изо всех сил, чтобы не сорваться к гадине в эту же секунду. – Дим, я искренне не понимаю, зачем она провернула это, но будь осторожен.
– Осторожной нужно быть сейчас ей. – Цежу сквозь зубы. – Спасибо за помощь. До скорого. – Не дожидаясь ответа, вылетаю из кабинета.
Сука! Какая же, бл*ть, сука!
Ещё и Ксюшу втянуть в эту еб*чку! Мне срочно нужен перекур, иначе, клянусь, я оторву гадине голову!
Похож сын на меня. Нос, губы мои. Пыталась манипулировать чувствами, эмоциями. Размажу, как букашку по асфальту!
Вылетаю из клиники и вижу её. Кровь начинает бурлить ещё сильнее, адреналин вбрасывается порциями в кровь.
Лучше бы ты уехала, Анжелика, как я и просил!
Хватаю девушку за шкирку и рывком запихиваю в салон машины. Не рассчитывая свою силу. Слишком зол. На данный момент, я не считаю её человеком.
– Дим, мне больно. – Начинает тут же орать и плакать. – Отпусти, пожалуйста!
Хлопаю дверью, обхожу машину и сажусь за руль. Тут же блокирую двери и кладу руки на руль, чтобы хоть что-то сжимать, до боли в костяшках. Иначе ударю дрянь, не сдержусь.
– Что случилось? Почему ты мне сделал больно? За что? – Рыдает навзрыд. Актёрская игра, как всегда, на уровне.
– Москва слезам не верит, Анжелика. – Выдавливаю из себя. Стараюсь смотреть вперёд себя, концентрируя внимание на одной точке. Дыхание всё такое же тяжёлое и частое. – Ты хоть понимаешь, какие усилия я прилагаю сейчас для того, чтобы не прибить тебя на месте?
– За что? – Всё продолжает реветь.
– Хватит ныть! Спектакль окончен, кулисы закрылись! И тебе лучше перестать гонять сопли, потому что это драконит меня ещё сильнее! – Реву словно зверь. Голос не мой. Он намного ниже, пропитан хрипотцой. Словно сам дьявол поднялся из глубин, чтобы посмотреть в лицо стерве. – Какого х*я бл*ть, ты решила играть со мной?!
– О чём ты?
Меня начинает кидать из стороны в сторону. Этот невинный голос, глаза кота из мультика Шрек. Фальшь! Пропитанная насквозь фальшью сука! Меня начинает трясти, желваки отплясывают польку по скулам. Я хочу сорваться и ударить её головой об панель машины, чтобы та пришла в чувство.
– Ажелика, ты меня сейчас, бл*ть, не беси! Ты даже не представляешь по какой грани ходишь. Тебе лучше сейчас скинуть со своей рожи маску и просто чеканить правду. – Сжимаю руль до побеления костяшек.
– Дим, успокойся, пожалуйста. – Ух, ты. Слёз, как и не бывало.
– Ты кого вообще на*бать хотела? Врачей? Аппарат УЗИ? Стандарты матки после аборта? Ты думала я не узнаю?
– Он уродом был! А зачем мне ребёнок урод?!
Не сдержался, хватаю её за шею и прижимаю к стеклу. В голове крутится только одна мысль, только бы не переборщить. Потому что в состоянии аффекта, я могу свернуть её гусиную шею, как нехер делать.
– Ребёнок с особенностями, поняла?! – Рычу, а глаза наливаются кровью. – Уродка здесь только одна. Аморальная, беспренципная тварь!
– Я не хотела обрекать себя. – Хрипит и я, чуть надавив посильнее, резко отпускаю руку. На что девушка начинает закашливаться.
– Оставлять ребёнка или нет, это выбор каждого. Мне плевать, какой ты сделала выбор, но мне не плевать на то, что ты пыталась играть на моих чувствах, но и это х*йня. Понимаешь? Я шкуру с тебя готов снять не за себя, а за дочь. – Злость снова начинает нарастать.
– Да потому что ты крутился возле неё, как маленький ребёнок перед новогодней ёлкой! Тебе было плевать на нашего ребёнка! Ты при каждом удобном разговоре упоминал эту Ксюшу! Ты даже перед своими партнёрами хвастался взрослой красавицей дочкой! Я ревновала! Тебя к ней, тебя к этой блондинке щекастой! Ты же вообще никого больше не видишь перед глазами, кроме них!
– Ревность? Это повод обвинять мою дочь в «выкидыше»? Когда ты, сука, уже не один день ходишь без ребёнка под сердцем? Ты разбудила во мне зверя, Лика. Вырыла могилу собственными руками. – Поворачиваюсь к ней и пристально всматриваюсь в голубые глаза, которые когда-то мне очень сильно нравились. – Я сотру тебя в порошок.
– Дим, с кем не бывает? А? Я оступилась! Ты же не такой! – Попыталась дотронуться до меня, но вовремя осеклась.
– За дочь прибью и даже глазом не моргну. Хочешь проверить?
– Димочка, пожалуйста, прости! Хочешь на колени встану? Молить буду! Перед Ксюшей извинюсь! Дим, Димочка, прошу!
– Уезжай из города, чтобы я тебя здесь не видел.
– Дим, а…а куда я? – Хлопает глазами. Задницу начинает припекать, ёрзает. – Я к матери в эту глушь, не вернусь.
– Ты уезжаешь из города и никогда, ни при каких обстоятельствах, не приближаешься к моей семье. Иначе, я испорчу тебе жизнь.
– Ты уже её испортишь, если я поеду к матери! – Взвизгивает.
– Лика? – Смотрю на неё в упор.
– Что?
– Пошла на х*й отсюда.
Это самое приветливое, что я мог ей сказать. Главной целью было не убить мразоту и поток слов, который вытекал из моего рота, просто не успевал проходить через фильтр. Слишком взбешён, слишком сильно задеты чувства моей дочери. Вчера Маша мне писала, что Ксюше удалось заснуть только после двойной дозы снотворного.
Лика вылетает из машины, и я понимаю, что мы с ней вряд ли больше увидимся. Мои люди проследят за тем, чтобы она не смогла устроиться ни на одну работу в приделах города. Ей попросту не на что будет жить и хочешь или нет, но она вернётся обратно к маме.
Я её из задницы этой вытащил, я её обратно туда и верну.
31 – глава
Шок. Это, наверное, первое, что я испытала поле разговора с Димой. Я не понимала мотива, не понимала целей. Возможно, в действиях Анжелики и была логика, но эта логика была известна только ей.
Ксюше я рассказала всё, как есть. Не смягчая углы, не подкладывая перину на место падения. Я всегда была с дочкой честна и откровенна, это ситуация не стала исключением.
– Гореть в аду ей за такое! – Не стеснялась в выражениях девчонка. – Она же подставить меня хотела! Вот же с… – Осекается, косится на меня поджимая губы. – Ну, то самое слово, мам. Литературное.
– Отчаянье толкает на необдуманные поступки. Не осуждай её. – Улыбаюсь дочке и изо всех сил стараюсь сама себе поверить. Проникнуться. Отпустить ситуацию. – Она его безумно любит. Это видно. От этого и ревность.
– А он её любит? – Глаза дочери округляются, руки сжимаются в кулаки.
– Нет.
Не лукавлю. Дима чётко ставит перед Анжеликой свои границы. Не подпускает слишком близко, не даёт играть с собой. Если бы любил, то пелена перед глазами заставила бы верить во всё, что говорит девушка.
По губам скользит лёгкая полуулыбка, а перед глазами всплывает картинка прошлого.
***
– Ты уверена, что Дима не разозлится на тебя? – Вера сжимает в руке карандаш и нервно покусывает губы. – Маш, вдруг он не поверит тебе?
– Он поверит мне. – Говорю уверенно, хотя у самой поджилки трясутся.
– А если Морозову?! Они же друзья лучшие! – Хватает меня за руку.
– Не друзья они! – Шиплю на подругу и вырываюсь из хватки. – Какой Морозов друг, если наркоту толкает Митьке?!
– Страшно, Маш…
– А у меня выбора нет! Либо я подставлю сейчас Морозова и Митя перестанет общаться с ним, либо мой парень бросит меня за ложь и сторчится. – Смотрю на дисплей разбитого телефона, убеждаюсь в том, что время пришло. – Митя сейчас в школьном спортзале, они в волейбол играют. Давай, Верун, я рассчитываю на тебя.
Девушка, с застывшим на лице испугом, начала быстро кивать головой и сорвавшись с места побежала к школе. Сомневалась ли я хоть на секунду в своём плане? Тысячу раз – ДА!
Морозов выпустился из школы два года назад, но это не мешало ему проводить большую часть времени возле неё. Мальчишки из неблагополучных семей толпами бегали к своему новому «взрослому другу» за дозой, которую им тот, любезно предоставлял.
Мой Митька с ним дружит ещё с того момента, как Морозов сам был учеником, но в мутные дела «друга» старался не встревать. Но так вышло, что я уже дважды ловила своего парня с самокруткой в руках… Мы то из-за выпивки с сигаретами ругались, которые любезно покупал совершеннолетний Морозов, а травка… Это уже гораздо серьёзнее.
Мне нужно было что-то с этим делать, и я придумала! Подставить Морозова перед Митькой. Просто выхода другого не вижу… Я для Сухарева всё и даже больше! И если план сработает, то Митя НИКОГДА больше не заговорит с Морозовым, а значит и не будет покуривать дрянь.
Последние несколько дней, я начала замечать за Артуром взгляды в мою сторону. То на задницу пялится, то подмигнёт в неуместный момент. А вчера в аську написал, мол приходи, поболтаем. А я возьми и воспользуйся этим:
«Зачем? Мите не понравится это…»
«А зачем говорить Димону о нашей встрече? 😉 Это будешь нашей маленькой тайной, кроха»
Захожу за школу и тут же вижу худощавого паренька. Он стоит с моим одноклассником и что-то яро обсуждают. Завидев меня, Морозов тут же бьёт подзатыльник Соловьёву и отправляет гулять.
Длинный, как у Пинокио нос. Изуродованные шрамами губы. Белёсые ресницы и практически полное отсутствие волос на голове. К горлу подкатывает тошнота, а ноги становятся железными трубами, воткнутыми в землю.
– Ну чего ты встала как вкопанная, кроха? – Голос его прокуренный, мерзкий. Беру всю свою волю в кулак и на негнущихся ногах подхожу к парню. – Поговорим?
Разукрашенные болячками пальцы подхватывают локон блондинистых волос и подносят к своему носу, чтобы вдохнуть поглубже запах. Замираю, сердце колотится, вот-вот и из груди вырвется жалобный всхлип.
– Я… пришла из-за Мити. – Выдавливаю из себя.
– Ну смотри, как замечательно совпало. – Кривая улыбка ползёт по уродливому лицу. – Я тоже хотел поговорить о нём.
В кармане звякнул телефон, а это означает, что Верка добралась до Сухарева и тот уже летит к нам.
– Перестань с ним общаться. – Голос тихий, окутан дрожью. Что очень сильно забавляло Морозова.
– Перестань контролировать пацана. Сделала из него каблука и радуешься этому. – Приближается к моему уху. – Не пара он тебе, кроха. Ты для него слишком правильная.
– Отвали от него. – Попыталась еще раз настоять на своём.
– Кроха, зайка, я никогда не оставлю Димона. Он же мой друг.
Слышу топот ног и в эту же секунду резко толкаю от себя Морозова, начиная громко плакать. Хватаюсь тут же за щёку и изо всех сил кричу.
– Не трогай меня! Не надо!
Замешательство на лице Морозова и меня дёргают на себя знакомые до мурашек руки. Митя обхватывает моё лицо раками заглядывая в глаза.
– Что случилось? С тобой всё в порядке? – Голос парня обеспокоенный, но глаза горят пламенем. Зол.
– Ударил меня, пытался приставать! Сказал, чтобы я рассталась с тобой, потому что ты не достоин меня. А достоин он!
А дальше… всё как в тумане. Даже не стал слушать своего «друга». Набил морду до кровавого месива и пригрозил, что если тот хоть раз ещё появится на территории школы или около меня, то Митька быстро настучит ментам.
Поверил. Даже глазом не моргнул. Хотя с Морозовым они были не разлей вода за последние пару лет. Знала бы я тогда, что Артур был не единственным, кто приносил в компанию дурь…
***
– Значит он любит меня? – Выдернул из воспоминаний голос дочери. – Раз поверил безоговорочно мне, а не своей невестушке.
– Да. – Улыбаюсь. – Ты всё правильно поняла. – Звонок в дверь, и я тут же хмурюсь. – Женя?
– Нет, мы с ним немного повздорили.
– Что, снова? – Ксюша пожимает плечами, а из коридора в очередной раз доносится раздражающий звон.
Дима на совещании, да и не приехал бы без предупреждения. У Верки ключи свои есть. Может всё же Женёк? Пришёл с цветами и извинениями. Как всегда, в прочем.
Пока перечисляла в голове, кто бы это мог быть, дошла до двери и без всяких сомнений открыла её. Какого же было моё удивление, когда на пороге я увидела Анжелику. Хочу захлопнуть перед мордой дверь, но та подставляет нос лакированных туфель.
