Текст книги "Медиум для банкира (СИ)"

Автор книги: Дэлия Мор

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 23 страниц)

Медиум для банкира

ДэлияМор

Я – медиум и живой друг вполне мертвого духа по имени Индис. Вместе мы живем в мегаполисе, ходим на учебу в университет и мечтаем выбиться в люди. Однажды утром я оторву с фонарного столба листочек с объявлением «требуются сотрудники» и попаду на работу в самый крупный банк нашего города. А там совершенно неслучайно познакомлюсь с членом правления банка. Вы думаете, я стану за ним бегать? Вовсе нет. Это он будет меня добиваться.Обложка создана Марией Бородиной с использованием изображений с сайта shutterstock.

Медиум для банкира.

Автор – Дэлия Мор

Теги – властный герой, начальник и подчиненная, от ненависти до любви

Аннотация.

Я – медиум и живой друг вполне мертвого духа по имени Индис. Вместе мы живем в мегаполисе, ходим на учебу в университет и мечтаем выбиться в люди. Однажды утром я оторву с фонарного столба листочек с объявлением «требуются сотрудники» и попаду на работу в самый крупный банк нашего города. А там совершенно неслучайно познакомлюсь с членом правления банка. Вы думаете, я стану за ним бегать? Вовсе нет. Это он будет меня добиваться.

Часть первая

Глава 1. Случайность первая. Объявление о приеме на работу

Жаркий выдался в этом году май. От душных ночей все нормальные люди спасались кондиционерами, а нищие студенты вроде меня потели под простынями и просыпались с разбитой головой. Черт, будто бесстыдно бухала всю прошлую ночь! Нет, честно, во рту сухо и гадко, ноги ватные, лицо помятое и одевалась наспех в то, что попалось под руку. Пьянчужка и есть, а не студентка экономического факультета по специальности «Банковское дело». Угораздило же меня проспать! Теперь краситься придется на бегу или прямо на паре. Плевать, косметичка давно болтается в сумке, осталось перекусить, проснуться от двух глотков свежезаваренного кофе и с утроенным энтузиазмом наброситься на гранит науки. Догрызть-то осталось всего ничего – один экзамен и гуляй, Наташа Загорская, на каникулы!

Завтракать хотелось зверски, деньги в кошельке с последней подработки водились, а нормальный кофе варили только в нашем фастфуде. Заесть его гамбургером, повздыхать над холестерином, ранним ожирением, риском инфаркта, атеросклероза – и нормально будет. Конечно, толстей я, как на дрожжах, обходила бы фастфуды стороной, но мои пятьдесят килограмм веса не мешало бы нарастить в нужных местах. А то после этого семестра юбка болталась на бедрах, и блузка перестала обтягивать.

Говорила мне мама: «Не гонись за двумя зайцами, сначала отучись, а потом ищи нормальную работу». Серьезно? Два раза ха-ха. На свою стипендию хорошистки я до диплома просто не доживу. Этих копеек хватало на неделю и то если кушать раз в день и ходить пешком. А молодость уходила безвозвратно. И, что характерно, все время мимо даже элементарных благ цивилизации. Не нужны мне бутики Армани, но две юбки и три блузки на семестр – это лютый недобор. Чтобы хотя бы одеться, я и бегала на подработки. Раздавала листовки, клеила объявления, даже официанткой немного потрудилась, но быстро выдохлась. Уставала сильно. Да и жертвовать учебой ради карьеры носильщицы подносов не хотелось.

Фастфуд зашел на ура. С голодухи к стакану кофе и бургеру я взяла маленькую картошку и съела так быстро, что чуть не откусила собственные пальцы. Тепло от сытого желудка разливалось по телу, мысли успокаивались, и как обычно бывало в такие моменты – просыпался Индис.

Ну, как просыпался. Давным-давно мертвый дух и не спал никогда, просто мы договорились, что в обычной жизни он трогает меня как можно меньше. Я и так чуть не словила шизу, когда два года назад впервые услышала его голос в моей голове. Натурально мерещилась смирительная рубашка и ласковые санитары. Но обошлось. Твердостью моей психики можно орехи колоть, а дух оказался приятным собеседником. Даром что мертвым.

«Нас таких больше, чем вас живых» – проворчал Индис, и я представила озорного веснушчатого мальчишку с вздернутым носом и голубыми глазами. Не знаю, как он выглядел на самом деле, когда жил в последний раз, но мне хватило фотографии, случайно найденной в интернете. Индису понравился образ, и я была не против. Мальчишка, так мальчишка.

А что до его ворчания – там можно и не слушать. Подумаешь, миллионы и миллиарды духов летают над головами ничего не подозревающих людей и только такие фрики, как я, способны с ними общаться. Ага, медиумы. Только без всякой лабуды вроде спиритических досок, пожароопасных свечей и замогильного голоса: «Я вызываю духа Моцарта!» Зачем нам лишние приблуды, если Индиса я слышу просто так?

«Скажи лучше, на что мы жить будем на каникулах?» – проворчала я в ответ и полезла в кошелек пересчитывать деньги. Десять, пятнадцать, семнадцать. Кхм, сюрприз. Картошка на завтрак явно была лишней. Теперь мне не хватит на метро даже в одну сторону. Черт, а как хорошо начинался день!

Я откинулась спиной на красный диван в зале кафе и закрыла глаза. Черт! Черт! Черт! Можно и пешком, но тогда я точно добегу к финалу консультации и не поставлю себе галочку напротив пункта «прилежная студентка», а не прилежные у Аркадия Виленовича зачета автоматом не получали. Они вообще зачеты редко получали. Заваливал на экзаменах старый и вредный экономист аж с наслаждением. Хоть все билеты вызубри до последней буквы – не поможет. Неуд и бесконечные пересдачи. Тьфу, нужно бежать.

Не хватает-то всего пары монет от семнадцати до двадцати. Можно и одним пятаком обойтись, еще и сдача останется. Но деньги не падали с неба, зато валялись на полу. Рассчитываясь на бегу, упавшую мелочь забывали поднимать. Не барское дело ползать на коленях за копейками. Если в фастфуде уборщица уже прибралась, то в переходе метро я точно что-нибудь найду.

«Индис, помогай», – позвала я духа, поднимаясь с дивана. Так и подмывало скомандовать: «Ищи!», но дух мог обидеться. Удобно иметь запасную пару глаз на затылке и в любом другом месте на расстоянии нескольких метров от меня. Индис подсказывал ответы у доски, подглядывая в раскрытый конспект на задней парте. Видел скрещенные за спиной пальцы, когда староста мне врал, что вернет конспекты вовремя. Но стены, закрытые сумки и запечатанные конспекты дух рентгеном не просвечивал.

«Миллион тебе найти?» – развеселился дух, пока я рыскала взглядом по углам.

«Нет, я не жадная. Достаточно одной купюры. Рыжей, как солнышко. С недовольным мужиком и мостом на обороте».

Дырка от бублика мне, а не пять тысяч. За такой пропажей даже пафосные банкиры на коленях под стол бы залезли. Бумажные десятки из обращения вышли, а на полтинник уже не стоило надеяться.

Монетки все никак не попадались на пути. Я уже вышла из фастфуда, рассмотрела поребрики у тротуара, поковыряла носком туфли трещины в асфальте. Пусто.

Ох, а каким был план. Не милостыню же теперь просить в переходе?

«Сзади», – вдруг скомандовал дух.

Я дернулась, чуть не выронив сумку.

«Где?»

«Обернись. Еще. Нет, не туда, обратно. Да стой уже здесь! Левее. Нет. Да. Смотри».

Перекрутившись, я буквально уткнулась носом в фонарный столб у дороги. На серой краске рваными лохмотьями болтались объявления. Куплю, продам, отворот-приворот по фотографии, щенки в добрые руки и молодая семья снимет квартиру.

«Ты издеваешься? Где монета? К объявлению прилипла?»

«Лучше. Я тебе работу нашел».

Сообразила я, о какой работе идет речь со второго раза. Сначала решила, будто Индис намекает на расклейку объявлений. Это мы уже проходили и мне не понравилось. Бодрым шагом пробегается только первый квартал, потом кипу белых листов с бахромой телефонных номеров хочется выбросить в ближайшую урну. Тяжелее только раздавать на улице листовки, которые никто не хочет брать.

«ОАО «Трансфинанскредитбанк» требуются студенты на должность стажера. График работы свободный, – прочел вслух Индис висящую перед моим носом желтую бумажку с квадратными буквами. – Феноменальное название. Пиарщики передрались – какое слово в названии банка лучше? Потом помирились, раздавили пузырь на троих и решили впихнуть все?»

«Может быть. «Кредит» и «финанс» еще куда ни шло, но о чем думал тот, кто отстаивал слово «Транс»?

«Не хочу знать, – фыркнул дух, – и не вздумай в гугле забить это слово и перейти на вкладку фото или видео».

«Не волнуйся. Сама не хочу».

Умерший несколько веков назад, Индис придерживался пуританской морали, и даже наше совместное зависание в интернете не перетянуло его на темную сторону. Зато обогатило словарный запас до стандартного набора студента. Я чуть второй раз шизу не словила, когда дух, насмотревшись сериалов онлайн, вдруг начал комментировать поведение героинь вслух. Сижу такая с чипсами и пивом, а в голове: «сиськи вывалила, как шалава и хочет, чтобы её любили за богатый внутренний мир». Я поперхнулась до пены из носа и пригрозила Индису, что следующий непрошеный возглас я не услышу, потому что в наушниках будет орать самая громкая музыка, которую найду. Дух пообещал молчать, но надолго его не хватило.

«Мобильник доставай и звони, – напомнил он, – объявление обтрепаться успело, вдруг уже всех набрали?»

Странно, что банк вообще искал сотрудников на улице. Такое солидное учреждение должны обхаживать все рекрутинговые агентства в городе. Хотя, может на позицию начальника кредитного отдела и обхаживали, а у стажеров настолько адовая работа за копейки, что приходилось хватать первых попавшихся кандидатов. Предчувствие меня глодало нехорошее, но дух настойчиво пел в уши:

«Зарплата будет маленькая, зато теплый офис, комфортное рабочее место и никто из клиентов не ущипнет за зад, как в кафе».

Заманчиво, конечно. С офисом и рабочим местом согласна, но хамоватых клиентов хватает везде. Особенно в банке, где все так трясутся над своими деньгами, что готовы глотку менеджерам перегрызть.

«Менеджером тебя не поставят. Максимум кофе будешь им приносить. Звони уже, что ты теряешь?»

Ничего кроме времени до начала консультации и перспективы получить зачет по макроэкономике автоматом. Но Индис прав. Перед тем, как ждать удачу, желательно сначала купить лотерейный билет.

Я вынула из кармана смартфон и бодро отстучала на клавиатуре номер из объявления. Ждала на полном серьезе, что попаду на горячую линию, и вежливый женский голос будет мурыжить меня предложениями нажать на один, два или три, но банковские работники смилостивились над соискателями. Я попала сразу в отдел кадров.

– Ичар слушает, – поприветствовали меня.

От англицизма свело зубы. Ичар – известное сокращение от human resourses, но какой прок выпендриваться, если суть от переименования не менялась? Забавнее только замена уборщицы на эстет-менеджера.

– Здравствуйте, я по объявлению о приеме на работу. Вам все еще нужны студенты на свободный график?

– Да, девушка, здравствуйте, – защебетала в трубку кадровичка, переходя на заученные до автоматизма фразы про характер работы, необходимость собеседования и удобное время для встречи. Зазывали меня в административно-хозяйственный отдел сканировать документы. График стандартный. Пять рабочих, два выходных. Выяснив, что я студентка очного по специальности «банковское дело» и мне есть восемнадцать лет, кадровичка выдала завершающий аккорд о договоре подряда на месяц с возможным продлением. Да уж, это не корпоративная медицинская страховка и скидка на годовой абонемент в фитнесс-центр, но хоть какая-то гарантия, что не кинут с зарплатой.

– На собеседование могу вас пригласить сегодня. Вам удобно через полчаса?

Убаюканная профессиональной доброжелательностью, я сдуру ляпнула: «Да, конечно», и, спохватившись, чуть не прослушала адрес.

«Офисное здание у тебя за спиной, – подсказал Индис, пока я прощалась, – иди. Фиг с ним с Аркадием Виленовичем. Заработаешь на взятки и закроешь сессию без проблем».

Пошутил, да? Я на взятках разорюсь, а потом отчислит кто-нибудь особо принципиальный. Нет уж. Раз решила грызть гранит науки своими зубами, то буду продолжать в том же духе. А на зарплату первое, что куплю – мороженное. Килограмм пломбира с вишневым топингом и шоколадной крошкой.

На пары я сегодня все равно не успевала, так хоть устроиться на работу попытаюсь. Кто знает, может, осяду в банке и после выпуска с дипломом на руках переведусь со стажера на более приличную должность. У других студентов так уже получалось.

Банк с длинным названием и короткой аббревиатурой ТФКБ занимал половину первого этажа в бизнес-центре. Сразу за стеклянными дверями меня ждала стойка ресепшн и широкая улыбка девушки с удавкой корпоративного галстука. Скучная классика черного низа и белого верха оттенялась неброским дневным макияжем, и я была готова поспорить на обед в фастфуде, что меня оденут точно также.

– Здравствуйте, какой у вас вопрос?

«Как сдать сессию, прогуливая пары и где купить пломбир с вишневым топингом?» – хотела спросить я, но решила не рисковать репутацией адекватного человека. Глупая шутка. Тем более девушка с бейджиком «стажер» сама отчаянно напоминала студентку и явно не макроэкономикой сейчас занималась. Могла не знать ни того, ни другого.

– Я на собеседование в ичар.

– Минуточку, – улыбнулась стажерка и схватилась за телефонную трубку, – Вероника, к вам пришли. Хорошо. Подождите, пожалуйста, к вам сейчас выйдут.

Она говорила очень быстро, и не меняя интонации, а жест рукой, где ждать, я едва уловила. На время что ли их здесь тренировали? Как в армии заставляли разводить клиентов по специалистам, пока горит спичка?

– Спасибо, – буркнула я и отошла в сторону.

Кадровичка и мне представилась только по имени. Еще одно европейское веяние вдобавок к англицизмам. Вроде на вы друг к другу обращались и держали дистанцию, но отказались от отчества, имитируя дружескую атмосферу. Хотя к клиентам по-прежнему: Мария Ивановна, Аркадий Сергеевич.

Я зависла в центре зоны обслуживания физических лиц, созерцая, как вежливые менеджеры втюхивали кредиты населению. В глазах рябило от синих стен, синих кресел, синих галстуков, разбавленных белыми пятнами бумаги и черными кляксами оргтехники. Утром рабочего дня клиенты клевали носом, а менеджеры щебетали так бодро, что я умирала от зависти. Кофе, наверняка, не в фастфуде пили, нормальным кофеином закинулись.

– Услуга «мобильный банк» позволит вам контролировать расходы в любое удобное время.

– Вам одобрили кредитный лимит по карте в размере тридцати тысяч.

– Для закрытия счета необходимо заявление.

Щебетание приятных голосов убаюкивало, диваны манили мягкими сидениями, а Вероника не спешила ко мне выходить.

– Девушка, – повернулась я к стажерке, – может быть, я сама дойду?

– Сожалею, но вход в служебные помещения разрешен только в сопровождении сотрудника банка, – оттараторила она отборным канцеляритом и добавила уже на нормальном языке. – Вероника скоро освободится и придет. Хотите чаю?

– Нет, спасибо, – вздохнула я и плюхнулась на диван. Ждать, так ждать, хоть будущих коллег поразглядываю. Конечно, если работать определят именно в этот офис. У ТФКБ по городу их больше двадцати. Крупный банк, богатые клиенты, вышколенные менеджеры. Последних будто из модельного агентства набрали. Длинные ноги выглядывали из—под стола, талия в обхвате едва ли превышала шестьдесят два сантиметра, а на лице у каждой было написано: «Я самая обаятельная и привлекательная». Господи, да мне на маникюр, как у блондинки справа, целый семестр нужно листовки раздавать. Куда я лезу со своим мышиным хвостиком тусклых каштановых волос и тушью на ресницах с распродажи «все по пятьдесят»? Хорошо очки сегодня не надела. В них я похожа на старую библиотекаршу. Настолько унылую, что запах нафталина мерещился. А без них близоруко щурюсь и морщу лоб.

– Доброе утро, Сергей Геннадьевич, – захлебываясь от восторга, пропела стажерка, а я дернулась посмотреть кто это.

Да уж, не каждый день такого увидишь даже на обложке журнала. Строгий деловой костюм из тонкой шерсти, широкие ладони, дорогие часы из—под белоснежной манжеты рубашки и остроносые туфли оттенка той самой вишни, о которой я мечтала все утро. Но сногсшибательность внешнего вида меркла рядом с взглядом мужчины.

На меня, наверное, ни разу не смотрели так. Будто два метра его роста стали еще выше, а на мои плечи с каждым мгновением опускалось по одной гире, чтобы придавить к земле и не позволить поднять голову. Римский патриций, снизошедший до плебеев. Фантастически надменный и немыслимо самоуверенный.

– Юрий Федорович у себя?

– Да, конечно… – ответила стажерка, и у неё перехватило дыхание. До приступа паники не хватало только испарины на лбу и дрожащих рук. – Вас проводить? Чай? Кофе?

Я сидела рядом, сливаясь с диваном и ждала, что патриций ответит хоть что-нибудь. Придавленная его взглядом, я не успела, как следует расслышать голос. Показалось, будто обладатель волевого подбородка и носа с крошечной горбинкой, слегка хрипит. Неужели мраморная статуя римского бога имела изъян?

Он промолчал. Отвернулся от побледневшей стажерки и пошел через оперзал к двери с электронным замком. Настолько богатый клиент, что плевал на внутренние правила банка? Вряд ли. Его давно бы встречала делегация с хлебом-солью и земными поклонами. Скорее уж местная шишка. Ага, точно. Достал карточку из внутреннего кармана пиджака и, коснувшись электронного замка, толкнул от себя дверь.

«Толстосум. Воротила. Олигарх» – перебирал определения Индис и никак не мог выбрать лучшее. Тот, кто в мире денег сидел на вершине пищевой цепочки. Оборачивался на шелест купюр и как парфюмом пах натуральной кожей из салона роскошного автомобиля.

«Банкир», – подсказала я и дух согласился.

Образ патриция в галстуке и деловом костюме не отпускал до обеда. Прошло собеседование в отделе кадров. Кстати, успешно. У меня собрали анкетные данные, взяли копию паспорта и СНИЛС, расспросили про судимости родственников для службы безопасности и заставили признаваться в письменном виде, нет ли у меня знакомых в банковской сфере. Потом традиционно обещали перезвонить и вежливо выпроводили из банка. А я все так же слышала низкий голос с хрипотцой и вспоминала штрихи ниток на вишневых туфлях.

Глава 2. Случайность вторая – пропавшие документы

Общежития в университете делились по факультетам и ремонтировались не одновременно, а кто и сколько денег выбьет из бюджета. Лучше всего получалось у юристов. Они в прошлом году купили новые кровати, заменили шкафы и обновили отделку в секциях. Теперь их общага напоминала гостиницу, а нас они свысока именовали нищебродами. Но радовались недолго, ага. Пить и гулять будущие служители фемиды меньше не стали. Интерьер под натиском обесбашеных перваков лишался свежеремонтного лоска подозрительно быстро. Крошился керамогранит, задирались края обоев под покраску и появлялись пятна на тщательно выбеленных потолках. Вишенкой на торте являлись одиночные акты вандализма, буквально поражающие воображение.

В прошлом семестре тихий с виду хорошист напился до зеленых человечков и, услышав оскорбление от сокурсника, пошел требовать извинений. Испугавшийся до икоты сокурсник закрылся в комнате и смотрел, как от ударов бейсбольной битой разлеталась хлипкая фанерная дверь. Не знаю, кто их разнимал, но юристы потом подписи собирали в защиту хорошиста. Протрезвел, осознал, покаялся. Деканат слезному письму не внял и хорошиста отчислили. Но намекнули, что при желании он мог восстановиться на следующий год.

В нашей общаге экономистов было не так весело, да и ремонтом не пахло уже лет десять. Так и жили в стиле глубокого ретро с будкой вахтерши на входе, давно вышедших из моды стеновых панелях и фикусах в горшках. А вместо турникетов с магнитными пропусками приходилось показывать студенческий билет и возвращаться не позднее десяти, чтобы не будить прикорнувшую на диване вахтершу. Тоска и горе. Я после вечерней работы в кафе будила, отдолбив все пятки об дверь и долго извинялась, задабривая местного цербера шоколадками.

Сегодня, правда, проскочила мимо, не поздоровавшись, и опомнилась, только когда чуть не вломилась в чужую комнату этажом выше своего.

«Замечталась», – хихикнул Индис.

«Мог бы и предупредить», – ворчливо подумала я.

«Куда уж моему слабому голосу до запавшего в душу взгляда Сергея Геннадьевича? Я скоро оглохну от твоей тахикардии. Влюбленность не лечится, но симптомы снять можно».

«Передачу «Здоровье» пересмотрел в выходные? Я скажу Катюхе, чтобы больше не включала эту гадость. Еще мне твоих рассуждений о гинекологии и мужской потенции не хватало».

«А там про такое рассказывают? Срамота».

Я заткнула голос духа хлопком двери и нервно стряхнула босоножки на пол. Катюха, обложившись книгами, готовилась к экзамену и на меня даже не посмотрела. Хрен с тобой, Елизарова, все равно не до тебя. Пока Машка не вернулась из универа со своей трескотней: «ужас, я провалю сессию!», не мешало бы самой поучиться.

Пробегая мимо «кухонного столика» с кружками и печенюшками, я, не глядя, ткнула кнопку чайника. Бросила на кровать платье, влезла в старую футболку и уткнулась в наш общий на троих ноутбук. Ох, чтоб у соседок руки отсохли! Девчонки загадили рабочий стол ярлыками и опять поставили обои с набившим оскомину Джерардом Батлером. Хватит с меня на сегодня брутальных красавчиков, одного банкира за глаза. Я открыла макроэкономику, честно вчиталась, но уже через пять минут поняла, что в пятый раз пробегаю глазами абзац и не помню, о чем там речь. Гадство. Ладно, полистаю ленту, отвлекусь на мемасики и обратно за учебу.

«Сергей Геннадьевич, – змеем-искусителем пропел в уши Индис, – Трансфинанскредитбанк. Хорош ломаться, Загорская, уже я сдох от любопытства. Будь умницей и повторяй за мной: «Окей, Гугл!»

Достал! Дух, конечно, а не проклятый банкир! Хотя оба достали. Сдаюсь, мне тоже интересно, кто он такой. Благо в наше время напрягаться с поиском инфы не нужно. Все есть во всемирной паутине. Я решительно развернула браузер и забила в поисковик название банка. Официальный сайт долго мотылял меня по страницам с рекламой вкладов и кредитов, а среди руководства я патриция не нашла. Обидно. Неужели клиент? Тогда я в обломе. Без названия фирмы я утону в миллионах Сергеев Геннадьевичах.

«А ты поищи на сайте, – подсказал Индис, – так же в окно поиска забей имя и отчество».

Наверное, бесполезно, но могло сработать, если он упоминался среди партнеров или постоянных клиентов где-нибудь в новостях. Я вздохнула и вбила имя патриция в узенькое окно поиска. Оно туда ожидаемо не влезало, как и самомнение Сергея Геннадьевича в оперзал банка. Индюк надутый. Хлыщ богатый.

Да неужели? Целых семь результатов! Гуляй, рванина! Читаем.

«Девятого марта внеочередное общее собрание акционеров ТФКБ приняло решение о присоединении СеверИнвестбанка. На базе объединенного банка будет создан единый универсальный банк. За комментариями к грядущей сделке мы обратились к Конту Сергею Геннадьевичу, куратору от правления банка».

Дальше шли рассуждения текстом о важности слияния, а справа на фотографии красовался надменный патриций в черном костюме. Финиш! Это был не просто банкир, а мега-важный банкир из самой столицы проездом в нашей провинции. Ай, да Сергей Геннадьевич! Не мудрено, что девушка на ресепшн чуть в обморок не упала. Высочайшее начальство как-никак.

«Да уж, такие в соцсетях не водятся», – вздохнул дух, и я с ним согласилась. Члены правления банка не выкладывают в сеть подробности личной жизни и не лайкают фотки грудастых подружек. Зато про них пишут в светских хрониках. Больше мое любопытство в пинках не нуждалось. Я прошерстила десять страниц результатов поиска гугла и выяснила, что пять лет назад Конт Эс Гэ мелькал на пафосных тусовках в столице, а потом резко куда-то пропал. С большим трудом удалось найти упоминание, что уехал с супругой в Италию. Вернулся, значит, через пять лет, чтобы провести слияние банков. Вот и славно. Хорошо, что женатый. Осталось выбросить его из головы и вспомнить про макроэкономику. Однако десяток его фоток я на память сохранила. Не все же на Батлера пялиться.

***

Служба безопасности банка проверила меня за три дня. Криминала не нашли, одобрение высказали и радостная Вероника из ичар разрешила выйти на работу. Первый день в банке, ради которого я угробила свободный день на учебу, к обеду прочно вошел в мой личный топ худших моментов в жизни. Бюрократический ад начался прямо с порога. Вместо постоянного пропуска в помещения банка мне как стажеру на договоре полагался временный гостевой. Который я должна была утром получать у охраны под роспись, а вечером сдавать.

Вдобавок ичар не пускал знакомиться с коллегами, пока я не прочитаю и не заполню гору бумаг. Вероника, цокая металлическими набойками каблуков, отвела меня в переговорную комнату. Кусок синего ковролина отгородили от остального пространства коридора стеклянными стенами. В середину поставили широкий стол и окружили его десятком стульев.

– Читай, не торопись, – улыбнулась кадровичка, положив рядом со мной стопку папок-регистраторов, – на тебя айтишники еще не все допуски сделали, за компьютер только к вечеру сядешь.

Да уж, банк – не река, с голым задом не залезешь. Обязательно обвешают допусками, пропусками, подписками и разрешениями. Но запретов все равно было гораздо больше.

Дресс-код описывался в феерического размера талмуде вплоть до цвета трусов и бюстгальтера. Никаких джинс, футболок и удобной обуви. Пирсинг, татухи и яркий макияж тоже за пределами банка. Интересно, а если я уже с татуировкой, то заставят сводить? Нет, велено прикрыть одеждой. Лишь бы не на лице. Хотя на ладонях тоже нельзя. Нигде нельзя. Так и написано в конце списка: «выражайте яркую индивидуальность не во внешнем виде, а в показателях эффективности работы». Целая философия, чтоб её. И сверху бантик из трех пухлых папок с остальными внутренними правилами банка.

Внимательно я читала разве что информационную безопасность. Требование убирать документы в запирающийся шкаф и блокировать компьютер каждый раз, когда уходишь с рабочего места показалось логичным. И порадовала фактическим разрешением рабочее место покидать. Я боялась, что будет хуже. Прикуют кандалами к ножке стола и надзирателя приставят.

Кстати роль хмурого тюремщика выполняли камеры видеонаблюдения, размещенные во всех коридорах и местах, куда заходили клиенты. Теперь не чихнуть, не почесаться и не подтянуть тайком сползшие колготы. Латентные вуайеристы у них что ли в службе безопасности работали? Это для них требовали не светить красным бельем из-под белой хлопковой блузы? Да пусть подавятся созерцанием моей единички. Лишь бы не пытались лапать, как клиенты кафе. Хотя о чем я? Моральный облик сотрудников тоже косвенно контролировался этическим кодексом и правилами общения с клиентами. Не хватало только ошейника под напряжением, как в фантастических фильмах, чтобы за каждую провинность бил током. Господи, куда я попала?

К обеду Вероника сжалилась и забрала папки с документами, отпустив меня покушать. В оперзал я выходила будто на свободу с чистой совестью. Но только собралась поглубже вдохнуть кондиционированный воздух, как щелчок входной двери ознаменовал второе пришествие патриция. Черт, разве куратор от правления банка не должен сидеть в отдельном кабинете головного офиса? Какого ляда он притащился? Да еще и с пухлой папкой подмышкой. У него там хлыст заныкан, чтобы стегать плебеев и нерасторопных рабов?

Костюм сегодня другой. Брюки однотонно серые, но на пиджаке угадывается тонкий рисунок широкой клетки. Язык чешется назвать ткань английским твидом и сделать книксен, пряча вспыхнувшее румянцем лицо от слишком тяжелого взгляда. Вон какая каша в голове. Рим с патрицием и Англия с твидом.

Однако смотреть на Конта Эс Гэ я, в самом деле, опасалась. Даже без комментариев Индиса почувствовала, как сердце отстукивает учащенный ритм. Дыши, Загорская, глубже и помни, что он женат. Кольца обручального только на правой руке нет. Снял, наверное, чтобы потенциальных любовниц не отпугивать. Влюбится какая-нибудь восторженная дурочка вроде Марины на ресепшене, а он её в койку на ночь и утром с букетом в руках под зад ногой из гостиничного номера. Мы для него все одноразовые. Женился, поди, на дочке олигарха, чтобы приумножить капитал, вот она его в Италию и потащила. А там по магазинам, по магазинам, пока банковский счет в минус не уйдет. Так ему и надо. Бездушная глыба льда с черными глазами.

– Добрый день, Сергей Геннадьевич, – проворковала Марина, расплывшись в смущенной улыбке. – Юрий Федорович у себя.

– Я знаю. Сейчас клиент важный придет, принеси три чашки кофе в премиум-переговорную и операциониста найди мне свободного документы из Кайзера распечатать.

Не говорил, а приказывал, слегка растягивая слова и уничтожая взглядом несчастную Марину. Я бы тоже скукожилась, вздумай двухметровый патриций вот так надо мной нависать, но стажерка молодец. Нарастила шкурку с прошлого визита высокого начальства. Сначала вызвонила по телефону специалиста, вмиг свернувшего работу с документами прошлого клиента, проводила к ней Конта и только потом рванула к кофемашине.

Ох, какое счастье, что я не буду работать с клиентами. Стоило Конту отвернуться и уйти, как меня холодным потом прошибло. Он один стоил двух самых громких скандалистов. Руки до сих пор дрожали и во рту пересохло. Кофе для клиентов, Вероника предупреждала, так что придется пить воду из кулера. Краем глаза, проводив Сергея Геннадьевича в переговорную, я надолго зависла у кулера, смешивая воду из холодного и горячего крана. Добившись комфортной температуры, осушила стаканчик в три глотка и услышала уже надоевший голос с хрипотцой.

– Марина, можно вас?

Неужели кофе без сахара? Или сливки не той жирности? Какую претензию мог сочинить патриций к задыхающейся от служебного рвения стажерке? Разумеется, любопытство помешало мне уйти. Я сделала вид, что все еще пью из давно пустого стакана и уставилась на распахнутую дверь премиум-переговорной.

– Да, Сергей Геннадьевич.

Он снова не дал ей договорить даже свое отчество. Гнев спустился лавиной с горнолыжного курорта и рухнул на плечи Марины убийственно ледяным тоном:

– Кто украл мою папку с документами?

Стажерка стояла ко мне спиной, и выражение её лица комментировал Индис:

«Глаза выпучила, рот открыла. Не знает она».

Еще бы ей знать. Конт таскал папку подмышкой пока Марина кофе делала. Она от шока оправдываться начала шепотом, но все тот же дух суфлером передавал слова:

«Может быть, на пол упала?»

Громко фыркнуть на весь банк или разразиться матами хозяину папки помешало воспитание. Вместо гневной отповеди багровеющий от гнева Конт поджал губы и посмотрел в оперзал поверх плеча стажерки. Я по инерции проследила за его взглядом и вытянула шею. Напрасно, без очков все расплывалось пятнами. Но даже среди пятен не было ничего похожего на папку с документами. Глупо подозревать банкира в криворукости, у таких кусок изо рта клещами не вырвать, а чтобы сам уронил или что-то забыл – нонсенс. Вон как пыхтит самоуверенно. Раз папки нет, значит, украли. По-другому быть не может.