Текст книги "Хранитель сокровищ"

Автор книги: Дебра Дайер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 23 страниц)

– Мне стоит повременить со своими суждениями, поскольку я не имел дела со знатными дамами.

Пытаясь защититься от этого опасного человека, Элизабет призвала на помощь всю свою выдержку.

Отступив назад, она отошла на почтительное расстояние и сказала нравоучительным тоном:

– Прежде чем думать о подобных вещах, не лучше ли для начала выучить правила, по которым мы живем.

Эш кивнул, соглашаясь.

– Отправляйся выслеживать преступника только после того, как узнаешь о нем все, – выдал он свое золотое правило.

Преступник. Элизабет надеялась, что Макгрегор будет представлять себе леди несколько иначе. Она окинула его долгим взглядом, сдерживаясь, чтобы не убежать.

– Я готов. Жду вас, – сказал с улыбкой Эш.

Элизабет снова невольно подумала, привыкнет ли она когда-нибудь к этому человеку, сможет его воспитать или, по крайней мере, укоротить ему коготки. Ей совсем не хотелось выпускать дикого льва среди овец в Лондоне.

– Начнем с того, как правильно наносить визиты, – ответила она.

ГЛАВА 10

Эшу и раньше приходилось ездить на поезде, но такой роскошный, какой принадлежал Хейворду Тревелиану, он видел впервые. Шесть его вагонов были в полном распоряжении трех господ и нескольких слуг. Здесь можно было есть, спать, принимать ванну и ни о чем не беспокоиться. Эш понимал, что он попал в неведомый ему мир и чувствовал себя неловко.

– Находясь в гостиной, никогда не торопитесь сесть, – с этими словами Элизабет отошла от двери и направилась к середине салона. – Когда объявят о вашем прибытии, вы должны войти, не торопясь.

Эш сидел, удобно устроившись в мягком, обитом зеленым бархатом кресле. Подперев подбородок рукой, он смотрел на Элизабет, которая показывала, как правильно входить в комнату. Леди читала лекцию уже около часа, но успела рассказать только о визитных карточках и правилах, согласно которым твои карточки посылали в определенные дома, а у тебя оставались визитки других джентльменов.

– Прежде чем сесть, вы должны поговорить немного с хозяйкой дома, – прибавила девушка.

Эш посмотрел на нее взглядом, полным насмешливого изумления, и спросил:

– Я правильно понял, что светские особы, проходя через всю комнату, с каждым заговаривают?

Подойдя к дивану, стоящему напротив кресла, в котором он сидел, девушка остановилась.

– Я истратила столько времени, чтобы рассказать вам, мистер Макгрегор, о визитных карточках. Вы что, меня не слушали?

– Нет, слушал, – возразил Эш. – Но у меня сложилось впечатление, что люди высшего круга много времени тратят, посылая и оставляя эти карточки, вместо того чтобы просто сесть и поехать, куда надо. Но, наверное, на это не остается времени.

Сложив руки на груди, Элизабет укоризненно посмотрела на Эша, как строгая учительница на нерадивого ученика.

– Если мы не собираемся никуда ехать, то посылать визитные карточки не имеет смысла.

Эш покачал головой:

– Из того, что я успел узнать, могу сделать вывод, что многие ваши правила лишены здравого смысла.

Девушка обиженно поджала хорошенькие губки:

– Уверяю вас, каждое правило имеет свое объяснение.

Эш не сомневался, что все эти условности богатые люди придумали для того, чтобы показать свое превосходство перед бедными людьми. Он часто замечал такие взгляды.

– Я никогда в своей жизни не видел визитных карточек, которые вы считаете чертовски важными, и прекрасно без них обходился, – саркастически воскликнул он.

– Прошу вас, не выражайтесь, – умоляющим тоном произнесла Элизабет.

Эш с задумчивым видом потер подбородок. Всякий раз, как только он открывал рот, эта женщина заставляла его чувствовать себя непроходимым тупицей.

– Обстоятельства изменились, – сказала Элизабет мягко, словно разговаривала с испуганным ребенком. От ее нежного голоса Эш испытывал еще большую неловкость. – Когда люди узнают, что вы – внук Марлоу, они будут ожидать от вас гораздо большего.

«Люди будут ожидать от меня, в таком случае, невозможного», – подумал Эш.

Встав с кресла, он, словно обеспокоенный хищник в клетке, принялся мерить комнату большими нервными шагами. Походив несколько минут, он распахнул дверь и вышел на платформу в хвосте поезда. Пути к отступлению не было. Взявшись за холодное железо поручней, он стал задумчиво вглядываться в проплывающий мимо пейзаж Колорадо.

Спустя некоторое время он услышал, как за спиной тихо скрипнула дверь. Почувствовав приближение Элизабет, Эш напрягся и судорожно вцепился в железные прутья. Девушка остановилась рядом и, чтобы удержаться, взялась за поручень. Ее изящная, в белой перчатке, ручка находилась рядом с руками Эша, а подол платья то и дело касался его ног. Элизабет стояла и молча всматривалась в необычайно красивые в свете яркого солнца горные хребты. Эш смотрел на нее и думал, что с каждым разом она видится ему все более и более красивой.

– Я понимаю, все эти правила кажутся непривычными, – первой нарушила молчание Элизабет и посмотрела на него с нежностью, которую он иногда замечал в ее глазах. – Но когда вы лучше их узнаете, будете ориентироваться во всем гораздо увереннее.

– Неужели вы действительно верите, что, забив мне голову правилами, вы измените меня как человека? – усмехнулся Эш.

– Я надеялась, что вы получите полное представление о своей новой жизни, которая теперь ждет вас, – ответила Элизабет.

– Свою жизнь я провел здесь, – он махнул рукой в сторону гранитных утесов и поросших деревьями склонов. – В вашем прекрасном маленьком мирке для меня нет места.

– Вы не можете говорить об этом с такой уверенностью, – горячо возразила девушка. – Не можете. Вы должны сначала постараться понять этих людей. Их жизнь. Ваше место – в Англии, там, где живет вся семья.

Эш поднял голову и посмотрел вверх, где над одиноким деревом, стоящим на вершине скалистого утеса, кружил ястреб. Скала, касавшаяся своим основанием рельсов, наверное, мешала тем, кто прокладывал в этих диких местах железную дорогу.

– Выучив несколько правил, которые придумали от нечего делать богатые люди, я едва ли изменюсь, – упрямо повторил Эш.

– Чего вы боитесь? – улыбнулась Элизабет. – Неужели после стольких лет разлуки, вам не хочется увидеть свою семью?

– Я не боюсь, – ответил он. – Просто мне неинтересны ваши заумные разговоры и правила. Я уверен, что человек от них не станет лучше, чем он есть на самом деле. Они только заставляют чувствовать себя маленьким и глупым. Пользы от ваших правил никакой.

– Вот уж не думала, что вы окажетесь таким нетерпимым!

– Что, черт возьми, вы хотите этим сказать!

– Мне кажется, что, окажись Марлоу американским фермером, вы не стали бы так упорно доказывать свою родословную, – объяснила Элизабет.

– Послушайте, леди, я...

– Как вы думаете, что чувствует всякий раз несчастный Хейворд, когда вы отказываетесь признать его дедом? – продолжала кипятиться девушка.

«А думает ли она, черт возьми, какие чувства испытывает он? Что чувствует, пробираясь в тумане памяти? Не зная, где, правда, а где – ложь».

Эш думал о том, увидит ли он когда-нибудь в глазах этой женщины уважение к себе? Как он хотел бы его завоевать!

Он смотрел в глаза Элизабет и ощущал, как нарастают злость и раздражение. Он хотел молча, одним взглядом напугать ее, но она даже не вздрогнула. Продолжала стоять на месте, с достоинством расправив плечи и глядя на него сверкающими от негодования глазами.

Эшу захотелось схватить ее за плечи и встряхнуть. Он едва сдерживался, чтобы не наброситься на Элизабет, чтобы не истерзать тело жадными и требовательными поцелуями. Пусть, наконец, узнает, что делают с человеком годы суровой жизни.

– Как раз вы, мне кажется, и должны знать о нетерпимости, – холодно произнес Эш. – Если бы вы не считали меня богатым английским маркизом, то едва ли сели со мной в один вагон. Что же касается Марлоу, то он и на пушечный выстрел не подошел бы ко мне, если бы не был уверен, что я – Пейтон.

Элизабет сердито вздохнула, и он ощутил на своем подбородке горячее дыхание.

– Вы не можете сравнивать эти две ситуации, – возмутилась она.

– Почему это, черт возьми, не могу?

– Потому что... потому что... Это совсем разные вещи, – растерянно произнесла Элизабет.

– Послушайте, леди, – усмехнулся Эш, – вы живете в своем маленьком, дорогом вам мирке, где все двери закрыты для таких, как я, мужчин.

– А вы живете в мире, где мужчины способны оскорблять таких женщин, как я, – не замедлила с ответом Элизабет.

Неожиданный поворот удивил Эша. Девушка была сердита. Щеки ее раскраснелись, а глаза полыхали гневным огнем. Черт возьми, более красивой женщины он никогда не видел!

– А какое вам дело до того, что думает о вас такой мужчина, как я? – вспыхнул Эш. – Вы считаете меня дикарем, чуть ли не пещерным человеком. Куда мне, черт возьми, до вас, принцессы!

– Я – не принцесса. Даже если вы и считаете меня не такой, как все, я – обыкновенная женщина, с такими же, как у всех, чувствами. Настолько же женщина, насколько ваши знакомые из борделя мисс Хэтти! – выпалила на одном дыхании Элизабет.

Эш запрокинул голову и расхохотался. Подумать только: эта красивая принцесса-недотрога сравнивает себя с бедными и невзрачными простолюдинками, которых можно купить за несколько долларов! Боже правый, эта женщина не имеет ни малейшего представления, что делается за пределами ее сказочного королевства!

– Да как вы смеете надо мной смеяться! – задыхаясь от возмущения, вскричала Элизабет. – Я ничуть не хуже любой из девочек Хэтти! – Девушка сжала свои изящные руки в кулаки. – Вы несносный...

Не дав договорить, Эш, обхватив ее за талию, притянул к себе и жадно припал, к нежными губам. Слишком далеко эта маленькая странная женщина зашла. Что ж, если ей так хочется оказаться на одном уровне с проституткой, он может дать ей это почувствовать.

Придерживая ладонью голову Элизабет, Эш впивался в удивительно сладкие губы с такой любовью, какая оказалась неожиданной для него самого. Боже! Эта женщина была нежной, чистой и невинной, как дождь в горах. Эш припадал к губам с таким пылом, на какой способен умирающий от жажды путник, нашедший, наконец, источник с хрустальной холодной водой.

Попавшая в плен Элизабет, хрупкая и негодующая принцесса, изо всех сил колотила по плечам Эша маленькими кулачками. Но он не обращал никакого внимания. Он был ослеплен страстью. В свое время в нем пробудили ее умелые проститутки. Сейчас он, простолюдин, мог научить сказочную принцессу, которую крепко прижимал к себе, всем грязным премудростям жизни, бурлящей по другую сторону королевского дворца.

Элизабет извивалась всем телом, пытаясь вырваться. Но он чувствовал, как прижимаются ее крепкие груди, и распалялся еще больше. От мягкого покачивания платформы их тела то касались друг друга, то немного отдалялись. Разжав руку, Эш стал гладить спину девушки, не переставая жадно целовать.

С губ Элизабет сорвался тихий, сдавленный стон. И в следующее мгновение ее руки взметнулись и крепко обхватили шею Эша. Его жар воспламенил и Элизабет. Она приоткрыла губы и поцеловала его с такой невинной страстью, о существовании которой Эш и не подозревал. Застигнутый врасплох, он невольно зашатался. Припав спиной к двери, он потянул за собой Элизабет. Та, не раздумывая, последовала за ним. Руки ее все так же крепко обхватывали шею, а губы продолжали целовать. Когда же он почувствовал, как все теснее и теснее прижимается к нему сказочная принцесса, то не смог удержать стон.

Он понимал, что должен немедленно остановиться и сделать это надо, как можно скорее. А ему так хотелось продолжать ее ласкать! Руки двигались вверх и вниз по спине девушки. Он из последних сил сдерживался, чтобы не расстегнуть маленькие, обшитые тканью пуговицы платья. Эш буквально приказывал себе отпустить ее.

Однако подчиниться не получалось. По крайней мере, сейчас. Ему хотелось сказать ей, как долго мечтал о таком мгновении, что реальность оказалась слаще мечты. Впервые в жизни он испытывал такое неземное блаженство, как сейчас, обнимая Элизабет. От нее исходил волнующий запах солнечного света и лаванды. Она была так чиста. Так невинна. Так чертовски соблазнительна.

Эш раздвинул кончиком языка губы Элизабет и забрался в ее жаркий и влажный рот. Она вздрогнула от неожиданности, и сердце забилось еще сильнее, когда она почувствовала, как дрожит от желания Эш.

Его руки двигались вдоль бедер Элизабет, лаская каждый изгиб, прятавшийся под складками платья и нижних юбок. Что будет, если сейчас он приподнимет их и отыщет самое сокровенное местечко? Будет ли оно влажным и теплым, готовым принять его?

С каждой минутой ему было все труднее сдерживать себя. Тело сотрясала крупная дрожь. Так сильно он еще не желал ни одну женщину.

Когда он, наконец, отпустил Элизабет, с ее губ слетел тихий стон. Медленно и неохотно, как человек только что видевший сладкий сон, она открыла глаза и смущенно посмотрела на Эша. Он улыбнулся, хотя сейчас ему было не до того. Легонько коснувшись пальцами ее щеки, он сказал:

– Ну и удивили же вы меня, леди Бет.

Она сделала несколько шагов назад и уперлась в железные поручни.

Эш схватил ее за руку, помогая удержаться на ногах.

– Осторожно. Мне бы не хотелось объяснять старику, как именно вы упали с поезда.

Судорожно вцепившись руками в перила, она смотрела на него широко раскрытыми глазами.

– Зачем вы это сделали? – тихо спросила она.

– А что я сделал? – наивно удивился Эш. Он понимал, что вывел ее из равновесия, но, когда она сердилась, он чувствовал себя почему-то увереннее.

– Зачем вы меня поцеловали? – снова спросила Элизабет, и в голосе звучала, скорее, растерянность, чем гнев.

Эш пожал плечами. Он не хотел признаваться, что поцелуй был вызван, в первую очередь, желанием. Слишком, нестерпимо стало вожделение, и он не смог ему противиться. Свои мечты о любви к ней он прятал от самого себя в самые укромные уголки души.

– Именно так поступают дикари, когда у них появляется такая возможность. Они целуют хорошеньких женщин, – усмехнулся он.

– Понятно, – холодно бросила Элизабет.

Отвернувшись, она смотрела на проносящуюся мимо гористую местность. Потом снова повернулась и с раздражением упрекнула:

– Вы, по всей видимости, своей дикостью и невежественностью просто упиваетесь. Я должна напомнить, что ваши примитивные инстинкты неприемлемы в нашем обществе.

Эш глубоко вдохнул воздух, пахнущий гарью. Он понимал, что должен немедленно уйти отсюда, оставить ее одну. Но какая-то неведомая сила удерживала его, притягивая к Элизабет. Эш желал, от нее большего, хотел иметь подтверждение своим мечтам о взаимности.

– Так вот, значит, что вы делали, леди Бет? – воскликнул Эш. – Вы тоже, оказывается, не устояли перед примитивным инстинктом?

Отвернувшись, она уставилась на деревянный настил платформы.

– А вы, оказывается, обладаете удивительной способностью играть моими чувствами, – ответила она ледяным тоном, с некоторым оттенком смущения.

Стараясь удержаться от соблазна и снова не схватить ее в объятия, Эш подался назад и припал спиной к двери. Сердце его так же бешено колотилось, как и несколько минут назад. Больше всего ему хотелось крепко прижать Элизабет и держать до тех пор, пока жар его тела не растопит лед ее сомнений.

– Если вам так хочется, могу признаться: вы будите во мне зверя, – сказал он.

Элизабет покосилась в его сторону.

– Могу заверить: меня это не утешает.

Видит Бог, как сильно ему хотелось в эту минуту упасть перед этой женщиной на колени и умолять ее улыбнуться, чтобы она дотронулась до него и сказала что-нибудь ободряющее. Он ненавидел себя за эту слабость, за то, что никогда и никого не хотел так сильно. Элизабет манила его своей улыбкой и нежностью ее больших серых глаз. Она увлекала в мир, где для него не было места, каким бы знатным и богатым он ни оказался.

Как Пейтон Тревелиан он не имел будущего. Не суждено эту женщину назвать своей.

Эш молил Бога только об одном: в следующий раз, когда он посмотрит в красивые серые глаза, пусть вспомнит, что им не суждено быть вместе.

– Думаю, нам пора продолжать наши занятия, – решительным тоном сказала Элизабет и направилась к двери. – Вам еще предстоит узнать многое.

Эш открыл дверь и отошел в сторону, пропуская ее вперед. С высоко поднятой головой и расправленными плечами она стала похожа на классную даму. И только яркий румянец не соответствовал этому образу. Ему лучше было не думать о том, чем он был вызван.

Элизабет твердым шагом прошла мимо Макгрегора, надеясь, что выглядит величественно и с достоинством. Хотя понимала: вряд ли добродетельной может выглядеть женщина, всего несколько минут назад являвшая собой пример распутства.

«Идиотка! Дура! Сумасшедшая!»

Стремительно войдя в комнату, Элизабет схватила со стола книгу с правилами хорошего тона. Она позволила этому человеку играть ее чувствами. Хотя нет, если быть честной до конца, – сама дала ему повод. Подтолкнула его к себе. В последние два дня только и делала, что мечтала о том, как бы еще раз оказаться в его объятиях. Ей хотелось, чтобы он снова поцеловал ее!

«Идиотка! Совсем дура! Своими мечтаниями она чуть себя не погубила. Еще несколько минут, и этот человек полностью завладел бы ее душой и телом!

Макгрегор едва ли понимает, как важен для нее его поцелуй. Для него – поцеловать женщину было так естественно. Он мог перейти к более интимным отношениям, ни на минуту не задумываясь о дальнейших обязательствах. Ему наплевать и на нее, и на ее чувства. Она не должна этого забывать. Господи, ни в коем случае нельзя забываться. В противном случае она точно совершит какую-нибудь непростительную глупость».

Элизабет принялась листать книгу, пытаясь сосредоточиться на ее содержании и не обращать внимания на человека, усевшегося в кресло слева от нее.

Глупому увлечению должен быть положен конец! Она не собирается на радость этому дикарю превращаться в легкомысленную и вздорную старую деву. Он должен, наконец, понять, что она – женщина с сильным характером.

ГЛАВА 11

Эш сидел, подперев голову рукой, и внимательно слушал Элизабет. Маленькая и очаровательная леди, расположившись по правую руку, читала вслух отдельные главы о хороших манерах. Раскрытая книга лежала на коленях, и Элизабет походила на учительницу, объясняющую новый материал.

– Чтобы добиться успеха в обществе, – читала она громким, отчетливым голосом, – человек должен совершенствовать свои знания и развивать ум.

Маленькая, но строгая преподавательница нападала на Эша целый день. За обедом она упрекнула, что он не умеет правильно пользоваться ножом и вилкой. Это было только начало. Оказалось, что он не умеет говорить, ходить, одеваться. Одним словом, все не так. В конце концов, ему ужасно захотелось доказать этой привереде, что кое-что он может делать правильно.

– Ваш голос должен быть негромким, приятного тембра и с отчетливым произношением, – продолжала урок Элизабет.

Латунные светильники на потолке покачивались и бросали золотистые блики на лицо и волосы девушки. На Эша снова нахлынули воспоминания о теплой и страстной женщине, которую он совсем недавно сжимал в своих объятиях. Как зачарованный, не отрываясь, он смотрел на губы Элизабет, слушал мягкий, с английским акцентом голос. Настоящая английская леди! Так, по крайней мере, казалось со стороны. Но под ледяной оболочкой пылал огонь, способный уничтожить любого мужчину.

– Вы никогда не должны перебивать говорящего, – невозмутимым тоном учила Элизабет. – Если он замолчал, не стоит его дополнять или подсказывать слова. Этим вы только обнаружите полное неумение себя вести.

Эш припоминал, как нежно трепетали губы Элизабет, как прижималась упругая грудь и как сладко пахли ее волосы. Он не мог забыть взгляд – теплый, нежный, манящий. Каким бы безумством это ни было, ему снова захотелось заглянуть в зовущие и горящие страстью глаза, почувствовать незабываемый поцелуй, ощутить тепло бархатной кожи и сгореть дотла в ее жарком огне.

– Находясь в обществе, вы не должны вступать в спор, – снова услышал он голос Элизабет.

Мягкий свет лампы падал на темно-красные розы, приколотые к плечу экстравагантного, без рукавов, платья. Эш любовался матовой кожей обнаженных рук и неглубокого декольте в форме сердца. Днем она носила строгие, с глухим воротом, платья. Вечером, надевала открытые, выгодно подчеркивающие стройную изящную фигурку. Мысленно Эш освободил тело от мягкого шелка и любовался совершенным по красоте бюстом.

– Искусство ведения разговора заключается в том, что вы предлагаете интересную для всех тему. Но будьте осторожны: вы должны не только уметь говорить, но и слушать.

Эш сделал глубокий вдох, пытаясь уловить исходящий от нее тонкий аромат. Чтобы почувствовать деликатный и неназойливый запах леди Бет, в отличие от сильного запаха духов Хэтти, ему приходилось подходить к ней совсем близко. Что бы сказала она, если бы сейчас он так и сделал? Нежно привлек бы к себе? Эш опустил глаза, глядя на изящный изгиб шеи, и почувствовал, как его снова охватывает желание.

– Мистер Макгрегор?

Вздрогнув от неожиданности, замечтавшийся Эш поднял голову и встретился взглядом с глазами девушки, которые с любопытством смотрели на него.

– Что-нибудь не так? – озабоченно поинтересовалась она. – У вас такое странное выражение лица.

«Что может быть странного в лице возбужденного мужчины?» – подумал Эш.

Возможно, он и вправду выглядел сейчас несколько глуповато. Странно, он никогда не предполагал, что его сможет так воспламенить какая-то тощая и занудливая, старая дева. Но это случилось. Однако Эш прекрасно понимал, что сидящая рядом женщина недосягаема, как звезда на небе.

– Я просто подумал, что за один день едва ли осилю все правила, – ответил Эш после некоторой паузы.

– О! – Элизабет смущенно потупила взор. – Прошу прощения. Я и не думала, что уже так поздно. Нам так много надо еще выучить, а времени – совсем мало.

«Интересно, – подумал он, – что же меня будет ждать в Англии?»

От этой мысли ему стало нехорошо.

– Вы хотите сказать, что у нас остается мало время, прежде чем Тревелиан станет показывать меня своим друзьям? – растерянно спросил он.

– Времени, – поправила она. – У нас остается мало времени.

– Да, я понял. – Эш с силой сжал гладкие деревянные подлокотники кресла.

Весь сегодняшний день, стоило открыть рот, как леди снова и снова напоминала ему о том, как далек он от мира, в котором жила она. Это действительно так. Они даже говорили на разных языках. Сейчас Эш чувствовал себя так же неуверенно, как и тогда, когда Джон Макгрегор спас его от смерти. Он оказался чужим в том мире, полном холодного равнодушия и презрения к бедному, несчастному подростку.

Закрыв книгу, Элизабет положила руки на темно-коричневую обложку и с нежностью посмотрела на Эша.

«Проклятье! Она смотрит на него, как на перепуганного до смерти мальчишку, нуждающегося в поддержке».

– Марлоу не собирается вас никому показывать, – сказала она. – Но вы должны понять, что своим возвращением вызовете в обществе настоящий ажиотаж. В вашу честь будут устраивать званые вечера и балы. И я не удивлюсь, если вас пожелает видеть сама королева.

Эш озабоченно нахмурился и спросил:

– Какая еще королева? Элизабет удивилась:

– Ее Величество королева Виктория. Поспешно вскочив с кресла, Эш подошел к окну: воздух в салоне показался вдруг душным и жарким. Он с трудом дышал и никак не мог набрать полные легкие. Ухватившись за край тяжелой бархатной с золотой каймой портьеры, Эш рывком раздвинул ее и распахнул окно.

Ритмичный стук колес стал громче, и в салон ворвался едкий запах гари. Эш с жадностью вдыхал щекочущий ноздри воздух, пытаясь обрести внутреннее равновесие, которое всегда его поддерживало.

Сзади послышался мягкий шелест шелка. Не оборачиваясь, Эш прекрасно знал, что сейчас делала Элизабет. Когда она подошла к нему поближе, он почувствовал, как стала пощипывать кожа, словно он обнаженным стоял под прямыми лучами солнца.

После обеда у Шелби Рэдклиффа он снял сюртук, который специально покупал для этого. Ко всему, он закатал рукава рубашки, чем заслужил неодобрительный взгляд Элизабет и замечание, что джентльмен не позволяет себе ходить наполовину одетым. Он никак не мог понять, зачем надо к обеду как-то по-особенному выряжаться и почему старик Тревелиан и Элизабет переодевались по десять раз в день. Возможно, таким образом, богатые люди демонстрировали окружающим свой гардероб.

Ожидая, с какой яростью обрушится на него сейчас Элизабет, он с силой сжал руки в кулаки. Но она, похоже, не собиралась читать лекцию, как следует подниматься с места, раздвигать портьеры, держать голову или дышать. Она повернулась к окну и стала всматриваться в прозрачные в лунном свете силуэты деревьев.

– Я никогда не забуду тот день, когда впервые была представлена королеве, – тихо заговорила, наконец, Элизабет. – Когда я к ней подходила, ноги так дрожали, что я боялась, как бы Ее Величество не услышала стук моих коленок. Приседая перед королевой в реверансе, я молила Бога только об одном, чтобы не запутаться в подоле платья и не упасть. Со стороны, должно быть, я производила впечатление полнейшей дуры.

Эш повернулся к девушке, и у него перехватило дыхание, когда она ему улыбнулась. Казалось, он весь день только и ждал улыбки прекрасной леди.

– Сколько лет вам тогда было? – поинтересовался Эш.

– Шестнадцать, – засмеялась Элизабет, и мягкое журчание смеха заставило улыбнуться и Эша. – Я была тогда ужасно юной.

Припав плечом к оконному переплету, Эш любовался девушкой. Серебристая луна и мягкий желтоватый свет лампы красиво оттеняли ее лицо. Она была так хороша собой, что невозможно было отвести от нее глаз!

– Надеюсь, вы не запутались в подоле платья и не упали? – спросил Эш.

Девушка покачала головой:

– К счастью, я достойно справилась с этим сложным испытанием, только головная боль напоминала мне потом о потрепанных изрядно в тот день нервах.

– У меня совсем другая ситуация, – печально заметил Эш. – Мне не шестнадцать лет. И я никакой не английский маркиз.

Элизабет улыбнулась, и глаза ее радостно заблестели.

– На этот раз вы все правильно сказали, – обрадовалась она.

– Наверное, вы – хороший учитель. Элизабет потупила взор с неподдельной скромностью, какой Эш не видел ни у одной женщины.

– Скорее всего, – ответила она, – вы оказались способным учеником.

В эту минуту Эшу безумно захотелось самому преподать урок своей строгой учительнице. Не удержавшись, он дотронулся до нежной, теплой руки Элизабет, которую освещал, мягкий свет лампы. В ее глазах появилось удивление, но она не отпрянула, а продолжала стоять на месте. Ему стало хорошо и спокойно: пусть даже на короткий миг, но он не оставался один на один со своими страхами и тревогами.

Эш провел кончиком пальца вдоль губ девушки, и его обожгло ее жаркое дыхание. Он почувствовал, как внутри начинает просыпаться безумное желание. Словно гигантская змея, оно обвивало всю его плоть. Эш осторожно коснулся большим пальцем припухлой нижней губки. Огромные красивые глаза выражали целомудрие девушки, ничего не знавшей об отношениях мужчины и женщины. В них угадывались также любопытство и нарождающееся желание. Леди хотела найти ключ к разгадке тайны, о существовании которой начала догадываться только сейчас. Что ждет ее? Какие секреты откроются, когда она вкусит запретный плод? О да! Леди явно сгорала от любопытства. Нетерпение охватило Эша.

Кончик его большого пальца осторожно раздвинул жаркие влажные губы Элизабет, от которых он не мог отвести взгляда. Кровь едва не вскипала в жилах, сердце в груди учащенно билось. Элизабет вдруг тихо и печально простонала, словно маленький пушистый зверек, угодивший в острые когти ястреба.

Господи! Как сильно он хотел обладать этой женщиной! Прямо сейчас. Здесь. Мысленно он уже представлял себе Элизабет с разметавшимися по плечам волосами на узком диванчике, где лежала книга о правилах хорошего тона.

– Что вы делаете? – тихим шепотом спросила она.

Эш с трудом узнал свой голос, когда заговорил:

– Прикасаюсь к вам.

– О, – только и могла выговорить Элизабет. Странная эта женщина даже не подозревала, как сильно ему хотелось освободить ее тело от красивого шелкового платья. Он справился бы с этой задачей без труда. В тринадцатилетнем возрасте в борделе мисс Хэтти он узнал, что такое женщина. Работавшие там девочки научили его разным премудростям своей профессии.

Он знал секреты проституток, утешавших его своими ласками. С их помощью Эш познал все изгибы и ложбинки женского тела. Они научили его творить настоящие чудеса с помощью одних только губ и языка.

Но ни разу в жизни ему не доводилось первым переводить женщину через порог невинности. В этом деле он был таким же новичком, как и прекрасная леди. Испуганная, заинтригованная и нетерпеливо ожидающая, что произойдет дальше. Эш чувствовал, как она дрожит. В пахнущем гарью воздухе он улавливал ее неповторимый аромат. Леди Бет была совсем не такой женщиной, каких он знал. Она ожидала от него не только интимных отношений, но и большего, чего он не мог ей дать.

Эш опустил руку.

– Уже поздно, – сказал он. – И вам пора ложиться спать. – Голос Эша был хриплым от возбуждения.

Девушка отступила назад. В ее глазах появилось растерянное выражение, сменившееся гневом.

– Мистер Макгрегор, – с достоинством ответила Элизабет, – я – не ребенок, и мне не нужно напоминать, когда я должна лечь спать.

Если бы она знала, как учащенно билось сердце в его груди, она сорвалась бы с места и убежала без оглядки.

– И потом, меня не так просто запугать тактикой, которую вы пытаетесь скрыть, – продолжала Элизабет.

– Какой еще тактикой? – нахмурился он.

– Прошу вас, не стройте из себя невинную овечку. Вам это не идет. Вам, должно быть, нравится выводить меня из равновесия, но это недостойно джентльмена, – выпалила она.

– Так вот что, значит, я делаю, когда дотрагиваюсь до вас, леди Бет? – усмехнулся Эш. – Вывожу вас из равновесия?

– Да, – резко ответила она. – Мне становится не по себе, когда вы дотрагиваетесь до меня, в такой... в такой... фамильярной манере. Вы не должны этого делать.

– Понятно. Не хотите, чтобы я трогал вас своими грязными руками.

Элизабет спокойно выдержала его тяжелый взгляд.

– Джентльмен должен относиться к леди с уважением, – сказала она. – Он не должен обращаться с ней, как с какой-нибудь продажной женщиной.

Эш слегка подался к девушке.

– Если я не ошибаюсь, вы стали выражать свои претензии уже после того, как я перестал до вас дотрагиваться, – сухо заметил он.

Элизабет вздернула подбородок.

– Ваши примитивные попытки соблазнить меня не приводят меня в восторг, – холодно отрезала она.

– Послушайте, леди, если бы я хотел вас соблазнить, вы давно лежали бы подо мной, – презрительно фыркнул Эш.