Текст книги "Его королевская радость (СИ)"

Автор книги: Дарья Ратникова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 10 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

Глава 4

Герхарт

Ужин с невестой не принёс ничего нового. Девушка была послушна и молчалива, как и должно хорошей будущей жене. Только, пожалуй, слишком спокойна. Он знал, как выглядит. Улыбнулся своему отражению в зеркале. Улыбка вышла зверской ухмылкой. Шрам снова стянул лицо. Он нахмурился. Первые морщины прорезали лоб.

Первый Советник, помнится пару раз подавился, когда он так посмотрел на него. Его боялись. Может быть, не любили, даже скорее всего. Он привык. Правителю не нужна любовь. Только послушание, а ещё преданность. И верность.

Энтарх вздохнул и отвернулся. Голова снова начала болеть. И если она начинала болеть на ночь, то это – плохой знак. Значит завтра разболится ещё сильней. А он так устал… А ещё надеялся, что никто не увидит его слабость. Правителю нельзя быть слабым.

Герхарт шагнул к доске, на которой стояли фигурки ракса. Что вся его жизнь, если не игра, не одна из партий ракса, в которой он и сам не может понять, за кого играет – за чёрных или за белых, за свет или за тьму? А как иначе, когда носишь слишком много темноты в себе и кажется, что вот-вот она пожрёт тебя?

Он потряс головой. Надо сделать ход за белого короля. Ведь теперь они с чёрным остались одни за крепостной стеной. И от его хода сейчас зависит исход поединка. И время есть подумать. Пока голова ещё не совсем разболелась. А ещё он, кажется, догадывается, как обнаружить своего таинственного противника. Он слишком не любил ходить вокруг и около. Ему были противны все эти интриги, всё то, что входило сейчас в моду при дворе в других странах. Но рано или поздно, эта мода доберётся и сюда. Мода она равнодушна и беспощадна. Он только надеялся, что это случится не при его жизни.

Полчаса раздумий и вот ход сделан. Примет ли чёрный король вызов, вот в чём вопрос?

Энтарх прошёл в спальню и лёг, не зажигая свечей. Голова болела всё сильнее.

Илиана

После странного ужина она спала беспокойно. Снился энтарх, который смотрел на неё. Просто молчал и смотрел. А между ними партия в ракс. Она знала, какой сделать ход, а ещё знала почему то, что этот ход станет последним не только для белого короля, но и для самого энтарха. Это он падёт вместе со своей фигурой. И энтарх это знал. И просто смотрел на неё. И даже во сне она чувствовала его взгляд. Правда взгляд этот был другим. В нём застыли такая боль и усталость, что Илиана едва могла дышать. Она поднесла руку к доске, желая сделать уже этот решающий шаг и проснулась.

Потрясла головой, отгоняя навязчивый сон. Дождалась завтрака, а потом решила, что пойдёт к энтарху и спросит книгу, которую она так тщетно искала. Ну и заодно сделает ход. Если его нет, конечно. Она не собиралась раскрывать себя. Тем более сейчас. Вряд ли правитель будет доволен её самоуправством. Она представила его взгляд и вздрогнула. Наверное, он страшен в гневе. Но лучше ей этого не проверять на себе.

После завтрака, одевшись в простое платье (Картес бурчал бы как обычно, что оно слишком простое и его не пристало носить принцессе), Илиана направилась к покоям энтарха. Снова постучала. Никто не ответил. Но дверь была странно приоткрыта. Она постучала ещё раз. Тишина. А ещё темнота. Вот что поразило её, когда она шагнула внутрь.

Дверь на террасу была закрыта. Окна зашторены тёмной тканью. Для чего? Она растерянно осмотрелась. Правителя не было. Ракс стоял на месте. И всё же… Что-то здесь было не так.

И тут она услышала стон. Тихий, сдавленный. Но он не послышался ей. Илиана обернулась, ища его источник. Никого. Она осмотрелась ещё раз. И тогда только заметила маленькую незаметную дверь, видимо, в смежную комнату, которая тоже была немного приоткрыта. Стон исходил оттуда.

Ей бы развернуться и уйти, но Илиана решительно шагнула к двери. Это была спальня. Покои энтарха. На кровати лежал сам правитель. На голове повязка, зубы сжаты, глаза закрыты. Болеет? В этот раз ей точно не показалось. Уйти? Но ей было жалко энтарха. Может быть, он и заслужил свои страдания, но он ведь тоже человек. Подойти спросить, чем она может помочь? Но она медлила.

Неудачно повернулась, туфли стукнули по полу. В темноте и тишине комнаты, звук получился просто оглушительным. Энтарх открыл глаза.

– Вы что здесь забыли? – Сказал грубо, рассмотрев её. Но Илиана не испугалась. Не сейчас. И не этого больного человека, прежде всего человека, а потом уже правителя.

– Вам больно? Вы болеете? – Спросила она тихо.

– Не ваше дело. Я разберусь сам, – энтарх ответил отрывисто. А потом не выдержал. Словно судорога боли прошла по лицу. Он снова закрыл глаза, дёрнувшись, а Илиана увидела, что энтарх из последних сил сдерживает стон. Мужчины не показывают боль. Отец был такой же. Он держал всё в себе, до последнего.

– И всё же, что у вас болит? Я могу помочь. – Отец настоял, чтобы она училась лекарской науке. Немного хотя бы. Жаль только, что она не смогла помочь ему самому. Эти знания оказались бесполезными. Да и некуда было их использовать после его смерти. Ну и Картес не разрешал продолжать обучение дальше. Зачем принцессе искусство низших? Травы, настойки – это дело лекарей. А её дело – науки и этикет. Она смирилась, потому как не очень то и хотела. И вот сейчас… Может её знания пригодятся?

– Не можете. Уйдите. – Резко ответил энтарх, а потом закусил губу, пережидая приступ.

И это придало Илиане сил.

– Нет, – она покачала головой.

Но он уже не ответил. Зашипел, пытаясь сдержать стон и приложил ладонь ко лбу.

– Голова? – Участливо спросила она. Почему-то её вовсе не пугал энтарх сейчас. Да, наверное, она выглядела навязчивой, но всё же искренне хотела помочь.

Энтарх уже ничего не ответил, только слегка кивнул. Открыл глаза, затуманенные пеленой боли и снова закрыл.

– Я сейчас. Только настойку сделаю. Я умею.

Илиана развернулась и выбежала из покоев энтарха, не заботясь о том, услышал он её или нет. Медлить было нельзя. Она знала, что такое головная боль. Пару раз она снедала и её саму. Как хорошо, что уж этому то рецепту лекарь обучил её!

Кто бы знал, что взять с собой лекарский сундучок с мазями и травами, будет самым лучшим решением в её жизни! Илиана лихорадочно перебирала сундучок, в поисках нужных трав. Оно – не оно? И тут случайно её руки коснулись маленькой колбочки. О, она знала, что там хранилось и отдёрнула руки, словно обжегшись. Яд горной змеи. Необыкновенно редкий и мгновенный, тот самый, от которого нет противоядия. Его ей дал Картес. На всякий случай.

И вот, разве не тот самый случай сейчас? Небеса словно проверяли её. Сможет она свершить задуманное, или нет? Раньше Илиана думала, что убить злодея будет легко, тем более – злодея, погубившего отца. А теперь, пока смешивала нужные ингредиенты и заваривала настойку, понимала, что не сможет. Никогда не сможет убить. Ведь можно было это сделать так легко – просто подлить сейчас яд в настойку энтарху. Что может быть проще? Он болен – и выпьет всё, что она ему даст. Тем более, что никакой охраны у комнаты нет. Энтарх слишком привык полагаться на собственные силы или удачу. Что это – глупость или самомнение? А может просто равнодушие? Она не знала.

Казалось бы, вот тот самый миг. Картес наставлял её, рассказывал, как можно проникнуть в покои энтарха, надавал кучу советов. Знал бы он, что это так легко и его советы не пригодятся. Она горько усмехнулась. Она должна спасти свою страну, она должна отомстить за отца, она должна избавить страну от тирана. Тем более её никто не заподозрит. Но она не может.

Илиана склонила голову на несколько секунд. Никогда не сможет. Она училась лечить, а не убивать.

Настойка была готова очень быстро. Нет, ей бы, конечно, настояться, как действительно хорошей настойке. Но, увы, времени не было. Да и так она должна помочь, только вот действовать начнёт не так быстро. И всё же, эту настойку она проверяла на себе и не раз. Надеялась, что и энтарху она поможет.

До его покоев она спешила так быстро, как только могла, едва не срываясь на бег. Удерживала только мысль, что принцессе неприлично бегать. Возле двери энтарха никого не было, как не было никого и в самих покоях. Он упрямо молчал. Вряд ли даже первый советник знал, как мучается правитель. Только если лекарь был в курсе. И то, наверное, энтарх преуменьшал свои мучения. О, Илиана хорошо знала таких людей. Отец был такой же. Он молчал и терпел до последнего, пока не стало слишком поздно. Они думали болезнь, но оказался яд. Медленный, который проникал в кровь долго и по крупицам, а проникнув оставался там навсегда.

И вот теперь она на мгновенье словно увидела перед собой отца.

Энтарх лежал на прежнем месте. Он дышал тяжело, сжав зубы. Услышав её шаги, открыл глаза.

– Я принесла настойку, как и обещала, – тихо сказала Илиана. – Выпейте.

И подала ему кружку. Энтарх принял у неё из рук настой, приподнялся на локте и, не спрашивая ничего, залпом выпил. А она вдруг снова подумала о том, что он, должно быть, совсем не дорожит своей жизнью, потому что принимает из рук, по сути, незнакомой девушки, какое-то питье, не проверив его.

– Должно подействовать через четверть часа. Обычно быстрее, но тут толком не настоялось, – она пожала плечами. Было неудобно, потому что энтарх молчал. А говорить просто ради того, чтобы говорить, она была не готова.

Поэтому она развернулась и собралась уходить.

– Останься, – вдруг прозвучал то ли приказ, то ли просьба. И потом энтарх добавил, пытаясь смягчить сказанное, – Пока не подействует.

Илиана кивнула и, поискав глазами стул, присела, осматривая покои энтарха. Здесь, как и в кабинете преобладала строгая, почти военная простота. Ни украшений, ни картин, ни статуэток, ни дорогой мишуры. Никакой показной роскоши, ничего из того, что так претило ей самой и что так любил Картес.

Прошло, наверное, уже минут десять, когда энтарх медленно повернулся, а потом осторожно присел.

– Легче? – Спросила Илиана, повернувшись к нему. Она не испытывала неудобства от молчания. Наоборот. Молчать с энтархом казалось самой собой разумеющимся. Так же как и молчать с близкими. И это понимание вдруг обдало её жаром.

– Да. Почти прошло. – Он осторожно повернул голову. А потом удивлённо посмотрел на неё. И зачем-то добавил. – Тут ещё болит, – И дотронулся рукой до шеи.

– Лекарь учил меня, что необходим массаж в таких случаях, – осторожно ответила она.

– А ещё чему вас учил лекарь? – Улыбнулся внезапно энтарх и перестал казаться грозным. А взгляд его снова стал изучающим и в нём теперь явно читался интерес. Он встал и направился к выходу из спальни.

– Много чему, – откликнулась Илиана.

– И зачем принцессе лекарское искусство?

– Затем же, зачем и всё остальное – для развития ума и всестороннего взгляда на мир. – И она открыто взглянула ему в глаза. Показалось или энтарх смутился?

А он вышел в кабинет, потом шагнул к балкону, задумчиво глядя на ракс. Илиана не удержалась и скосила следом за ним глаза. Ход был сделан. Замечательно.

Энтарх открыл дверь на балкон, ветер ворвался в кабинет, взметнув шторы на окнах. Кажется, грядет непогода. Однако, часто же здесь в Эстарии, бури.

Илиана посмотрела, как он поморщился, когда порыв ветра разметал волосы, вздохнула, и, поражаясь собственной наглости, подхватила его плащ со спинки кресла, подошла и накинула энтарху на плечи.

– Если вы не будете беречь свою голову от сквозняков, то никакое лечение не поможет, государь.

И снова встретилась с заинтересованным взглядом тёмных глаз. На этот раз взгляд энтарха задержался на ней дольше обычного.

– Спасибо, – просто ответил он ей.

Илиана постояла ещё немного, наблюдая за энтархом. Она уверяла себя, что просто рассматривает его, как больного. Вот сейчас она уйдёт, ведь кажется, энтарху она больше не нужна…

А он вдруг повернулся:

– Пойдёмте я провожу вас в вашу комнату.

Илиана кивнула. Всю дорогу до её покоев, энтарх молчал, но она уже привыкла к его молчаливости. Но иногда сама украдкой посматривала на него. А он словно проверял и никак не мог поверить, что головная боль прошла и больше не вернётся. Будто он сам не до конца осознал, что же на самом деле произошло.

Но Илиана и не ждала благодарности. Ей наоборот было немного неловко. Если бы энтарх только знал, ЧТО она должна и собирается сделать, он бы, наверное, что… Убил бы её или посадил в темницу? Ей вдруг стало не по себе. На мгновенье показалось, будто он видит её насквозь. Но, видно, лишь показалось.

Возле её покоев, он, как и после вчерашнего ужина, просто молча развернулся и ушёл, словно не зная, что сказать. И уже закрывая дверь за собой, Илиана вдруг обернулась. Энтарх стоял и смотрел на неё. И снова этот пристальный взгляд. Мгновенье, и он развернулся и пошагал прочь.

А Илиана вдруг поймала себя на мысли о том, что она хочет, просто безумно, завершить наконец эту партию в ракс и сделать решающий ход. И если энтарх сейчас куда то ушёл (а вряд ли он будет продолжать валяться в постели после того, как у него прошла головная боль), то сейчас самое время.

Герхарт

Голова не болела. И это было удивительно настолько, что он даже забыл поблагодарить свою невесту. Невеста. Как странно.

Он был, пожалуй, готов говорить и благодарить и спрашивать, но растерялся, изумлённо прислушиваясь к своим ощущениям. А его невеста молчала и вовсе не выказывала недовольства, не требовала благодарности. Странная девушка. Он вспомнил, как она накинула ему плащ на плечи. И не испугалась его. Его, который одним своим видом, кажется, наводит страх на поданных. Интересная девушка. Странная. Необычная.

Гер даже потряс головой, словно отгоняя наваждение. Политика, управление страной, задачи государства отнимали у него слишком много времени, не оставляя возможности забивать голову пустяками. И так было всегда доселе. Политика и ракс. Да.

А если… Он усмехнулся. Кажется, он догадывался, кто его противник в раксе. И да, он знает, как поймать его и заставить сделать ход. Хватит ходить вокруг, да около! Надо попробовать.

Глава 5

Илиана

Наскоро перекусив и отмахнувшись от служанок, Илиана бросилась обратно в покои энтарха. Ей так хотелось доиграть партию, что это желание почти затмило рассудок. Да и не сделает же он ей ничего, особенно после того, как она его вылечила! Илиана не знала, откуда в ней эта уверенность, но ей всё больше и больше казалось, что энтарх вовсе не таков, как о нём говорят.

Вот знакомая дверь. Она привычно стучит и, не дождавшись ответа, входит. Всё на своих местах, как и было, когда они с энтархом уходили из комнаты, даже вот дверь на терраску приоткрыта, и ветер играет занавесями.

Илиана шагнула к доске. Ракс манил. Так. Ход сделан и ставки всё выше и выше. Другой бы уже сдался, но только не она! Ей овладел уже знакомый азарт. Она не отступит, её чёрный король не признает себя побеждённым.

Несколько минут раздумья, а потом она таки сделала ход за чёрного короля. И вздрогнула, едва не закричала, услышав вдруг за спиной тихое:

– Хороший ход, принцесса.

Она развернулась, готовая даже не зная к чему, и увидела энтарха. Он стоял, спокойный, скрестив руки на груди. И снова она ожидала колких слов или вспышки гнева, но энтарх просто стоял и смотрел на неё и в его глазах, она была в этом уверенна, плясали смешинки.

– Может быть мы наконец-то доиграем эту партию? – Спросил он. Илиана же молчала, от изумления словно потеряв дар речи. Но потом всё же нашлась с ответом.

– Да, конечно.

О, да, об этом она мечтала! Правда, когда они, наконец, оказались друг напротив друга, разделённые только партией в ракс, она снова едва не вздрогнула. Опять перед глазами явно встал недавний сон. И ей вдруг почудилось, что сейчас она делает решающий ход. Но Илиана только нахмурилась, прогоняя непрошенные видения. Это всего лишь сон. А энтарх – не фигура на шахматной доске.

Несколько минут. Время словно остановилась, Илиана как завороженная смотрела, как энтарх взял в руку фигуру белого короля и нахмурился, обдумывая ход. А она, вместо того, чтобы предположить его дальнейшие возможные ходы, просто его рассматривала. Сейчас, когда правитель был занят, увлечён игрой, он внезапно показался ей, если не красивым, то симпатичным. Она невольно искала в его внешности, жестах, мимике подтверждение услышанному о нём. Искала все эти дни. И не находила.

Но вот ход был сделан, а она так засмотрелась, что едва не пропустила свой. Взяла фигурку чёрного короля и ей снова овладел азарт. Она не отдаст эту победу! Словно победа над белым королём была смыслом её жизни.

Ход, потом ещё ход. Она будто сама была чёрным королём, а не двигала фигурку на доске. Сколько времени прошло, Илиана не знала, но пришла в себя только наконец, услышав:

– Ваш король повержен.

Она подняла глаза, словно не веря. Белый король действительно победил, загнав чёрного за край доски и завершив партию. Но энтарх смотрел на неё спокойно, в его глазах не было пренебрежения. И Илиана вдруг поняла, что не расстроилась, наоборот почувствовала облегчение, хоть и мечтала победить. Пусть глупость, пусть суеверие, но она проиграла, а значит страшный сон не сбудется. А энтарх аккуратно смахнул все фигурки с доски и сложил их в деревянный ларец.

– Вы замечательно играли. Кто вас научил так играть? – В его голосе звучало уважение и даже ей почудилось восхищение, как сильным противником, не более. Ему действительно интересно?

– Отец. Он был прекрасным правителем и замечательным отцом. – Илиана помолчала. Почему-то пришла в голову мысль, взлелеянная Картесом, что это энтарх виновен в смерти отца. И вот сейчас, глядя в спокойные, тёмные глаза правителя, она поняла, что он на это неспособен. Энтарх прям, как стрела или разящий меч. Интриги и подлость – последние средства к которым он прибегнет. Она не узнала это и не поняла, нет, почувствовала.

– Я слышал про вашего отца, – он заговорил об отце и заговорил с уважением. А ведь он, наверное, едва ли не ровесник ему. Интересно, папа знал его? Они с папой никогда не говорили про энтарха Эстарии. Хотя, при ней он вообще старался как можно меньше обсуждать политику и, давая ей разностороннее образование, всё-таки держал её подальше от этих нечестных игр, как он сам выразился. Это уже после его смерти она начала помогать Картесу и брат даже советовался с ней во многих вопросах. Эх. Был бы жив отец…

Она молчала, глядя в пол. Отец… Потом всё же подняла глаза. Энтарх смотрел на неё и было в его глазах что-то такое, странное… Он словно снова изучал её и ей вдруг захотелось узнать, что он ищет в ней. Такой внимательный, острый и внезапно усталый взгляд.

Потом он поднялся из-за стола.

– Буду рад увидеть вас сегодня на ужине, принцесса, – и внезапно кривая улыбка – то ли усмешка, то ли ухмылка прорезала лицо, преобразив его. Снова мелькнула усталость, которую правитель успешно скрывал.

– Я… Я обязательно приду, – не нашлась ничего лучше, чем сказать Илиана и позорно сбежала.

Герхарт

Вот значит как. Его невеста действительно достойный противник. Противница. Он усмехнулся. Он бы не подумал, никогда не подумал, если бы не сегодняшняя головная боль, которая исчезла без следа, словно её и не было. Девушка была, пожалуй, слишком спокойна, да и только. По правде говоря, он даже не смотрел в её сторону. Она интересовала его только как выгодное вложение и ничего более.

И однако же, утром, после того, как она излечила его, он впервые задумался о том, что она может оказаться его противником в игре. И оказался прав. И это было… странно. А ещё как глоток свежего воздуха. Только с ней Герхарт почувствовал себя неожиданно живым. Все краски и звуки ощущались ярче обычного.

Наверное, дело было в том, что его наконец-то кто-то понял. Пусть это лишь иллюзия, но в ракс его невеста играла так, как сможет не каждый мужчина. Да, что там! Он доселе не встречал равного себе противника. И пусть она проиграла, но всё же игра была действительно напряжённой.

И… Ему вдруг стало интересно. А ещё неловко. Каждый раз, как он думал о невесте, ему почему-то становилось неловко. Но он не привык анализировать свои чувства. Слишком груб, пожалуй. Он сам создал образ, которого все боялись, надевая его словно маску каждый раз. А что там, под маской, он и сам не знал.

Однако же, ему внезапно стало интересно изучить её, свою невесту. Свадьба уже совсем скоро. И эта мысль тоже вызывала у него странную неловкость. Хотя… Она всего лишь гарант успешного договора и сильный противник в раксе. А ещё… А что ещё, он не знал. И хотел и не хотел узнать. Потому что… Интерес это, пожалуй, слабость. А единственной его слабостью и одновременно силой, должна быть Эстария, его родная страна. Слишком долго он поднимал её из пепла, слишком много сил вложил и слишком мало этих сил осталось у него теперь. И всё же он ни с кем не мог разделить бремя власти. Просто потому что не было человека, который бы понимал его.

Илиана

В голове царила сумятица. Она пыталась увлечься чтением книги, пробовала взяться за письмо брату и у неё не выходило. Ничего не выходило. Слишком заняты были её мысли той самой партией в ракс. А ещё предстоящим ужином.

Времени до ужина оставалосьслишком много и Илиана не придумала ничего лучше, как сбежать в сад. Дома она тоже часто уходила в сад и гуляла по дорожкам до изнеможения. А ещё часто седлала свою любимую кобылу и устраивала себе прогулки по лесу, когда совсем уж невмоготу было. Быстрая скачка остужала голову и тело. И она даже делала вид, что не замечает воинов, которые следовали за ней чуть поодаль. Правильно, она ведь принцесса. Илиана никогда об этом не забывала. Но иногда это бремя слишком сильно давило на неё. И ей хотелось стать кем угодно и убежать куда угодно.

И вот сейчас так странно... Вроде бы ничего и не случилось. Всего лишь партия в ракс, однако в голове была необычно пусто. Помогла бы хорошая скачка. Надо попросить у энтарха лошадей и позволения выезжать в город. Хотя он ведь сказал, что покажет город ей сам. Ей остается только покорно ждать, ну или набраться смелости и попросить.

Но это будет уже только на следующей неделе. Сейчас её ждал ужин с энтархом и в воскресенье – приём просителей. И она примерно представляла, что это будет. Наблюдала и за отцом и молчаливой тенью находилась рядом с Картесом, помогая ему решать, кто виновен, а кто нет и чье прошение исполнить. Вот только сейчас она была совсем не уверенна, что энтарх будет её слушать.

Он был слишком пугающ, пожалуй, и внушителен. Так что от одного его взгляда хотелось спрятаться. Но она его почему то теперь не боялась. Илиана усмехнулась. Знал бы брат, о чём она сейчас думает. Эх. Она вздохнула и с тоской вспомнила Картеса и папу. Был бы он жив, всё, возможно, случилось бы совсем по-другому. Ну, что есть, то есть. И только ей решать, каким будет следующий ход, пусть жизнь и не партия в ракс.

За ужином энтарх был привычно молчалив. И всё же Илиане казалось, будто он ждал от неё чего-то. Может быть, вопросов, чтобы дать ответы? Она не знала, но первая не заводила разговор. А сама старалась подмечать мельчайшие детали, впитывать их.

И всё, что она пока видела, вводило её в растерянность. Энтарх был жестким, временами грубым, словно ему не было дела до мнения людей, молчаливым, нелюдимым, достойным противником в ракс, хорошим стратегом, но ни жестоким, ни порочным она его не назвала бы. И способным на те преступления, о которых ей рассказывал брат – тоже. А если произошла ошибка или Картеса намеренно ввели в заблуждение – она должна это выяснить первая и написать брату, пока не стало слишком поздно.

Поэтому после ужина Илиана села за письмо Картесу, стараясь, правда, несмотря на знакомый только им двоим, шифр, не рассказывать ничего серьезного про энтарха, только общие слова. Всё-таки она больше, чем уверена была, что все письма читаются. Слишком умным и дальновидным политиком был энтарх, чтобы ставить под угрозу свою страну, исходя опять же из того, что она слышала. И снова – только слухи, не подтвержденные пока ничем. О, она думала, собрать достоверную информацию о правителе будет легко, но, увы, как же она ошибалась!

И в то же время, каким бы политиком не был энтарх, он настолько беспечно относился к своей жизни, что Илиана никак не могла поверить в то, что он не притворяется. Ну в самом деле! Она представила вдруг, что брата решил кто-нибудь убить. Да к Картесу не подберёшься – столько воинов повсюду следуют за ним! А возле энтарха она и пары телохранителей не видела. Да что там! Она даже перевязи с мечом у него не наблюдала. Либо он глуп, либо слишком полагается на себя, либо ему не очень то и дорога собственная жизнь. И почему-то Илиана всё больше склонялась к последнему варианту.

Пару дней, оставшиеся до воскресного приёма, она была предоставлена самой себе. Читала книги, гуляла в саду и отчаянно скучала. Несколько раз видела работающего на террасе энтарха. Он молча кивал ей и снова углублялся в какие-то бумаги. Можно было бы, конечно попросить его о поездке в город или о каких-нибудь мелочах, необходимых ей, но… Она только плотнее сжимала губы и напоминала себе о терпении – одной из главных добродетелей принцесс. И всё же однажды она едва не прибежала к нему с позорной просьбой снова разыграть партию в ракс, но взяла себя в руки. Видимо, энтарх был занят подготовкой к приёму, а значит она подождёт пару дней.

А ещё её порядком беспокоило то, что от Картеса так долго нет писем. Слишком долго, как ей показалось. Не случилось ли чего с братом? Всё-таки у них было много врагов, которые вдруг все резко повылезали из своих углов, после смерти отца, будто крысы. А может быть энтарх задерживает его письма? Или задумал ещё что похуже. Она вряд ли могла предположить, что именно – просто не сильна была в интригах. Но это неясное предчувствие возможной опасности рождало на душе тревогу.

Мысли были глупые. Илиана понимала, что вряд ли такой человек, как энтарх будет размениваться на мелочи. Какой? Она сама не смогла бы объяснить словами. Просто он ей казался слишком цельным для таких подлостей. А ещё он прекрасно играл в ракс и не сделала ей ничего плохого. Так себе оправдание конечно, но ведь пока ничего больше она про энтарха и не могла сказать. Она всё это понимала и всё равно нервничала, успокаивая себя тем, что спросит всё у энтарха после приёма. А пока нужно лишь вести себя подобающе принцессе.

И вот, наконец, день приёма настал. Дома она совсем немного, но изучала эстарийскую моду. И пару платьев для приёмов у неё имелось. Правда, она была уверенна, что пополнит здесь свои наряды. Но прошло уже больше недели, как она приехала в Эстарию, а нигде дальше этого странного мрачного дворца, не была. В любом случае, если она будет выглядеть неподобающим образом, виноват в этом будет энтарх, который не озаботился её нарядами, а вовсе не она сама.

Так утешала себя Илиана, рассеянно рассматривая себя в зеркало, пока служанки доделывали ей причёску. Пожалуй, не красива, не такой красотой, во всяком случае, что ценилась в родной Улании. Слишком высокая, слишком худая. Тёмные волосы сейчас спадали свободными локонами на спину. Платье по местной моде с летящими рукавами, тоже тёмное, расшитое золотыми лентами. Из украшений – только лента на лбу – символ её статуса. Принцесса. С ума сойти! Илиана с того момента, как услышала в детстве это обращение, так и не смогла в это поверить. И временами ей казалось, что это выдумка, что она проснётся и всё это окажется сном.

Отец, помнится, всегда вздыхал, что она серьёзна и рассудительна не по годам, и любит не то, что пристало любить девушкам, а игру в ракс, науки, лекарское дело и лошадей. А ещё она как-то подслушала краем уха разговор двух придворных, о том, что принцесса Улании слишком умна, а это не достоинство женщины, а скорее её недостаток. И супругу её придётся нелегко, если кто-то конечно захочет взять её замуж. Тогда она не придала значения этим словам – не до того было. А сейчас вдруг внезапно они вспомнились. И не то чтобы задели, но Илиана впервые вдруг поймала себя на том, что задумалась – а действительно ли она так отличается от других девушек своего возраста? Ей не с кем было сравнить. И, наверное, это к счастью.

Наконец, служанки завершили свою работу. И не успела она вздохнуть, как в дверь постучали. Слуга, кажется, пришёл звать её на приём. Что-ж, она готова. Заодно интересно узнать будет, насколько прав Картес. Очередная возможность развенчать или подтвердить слухи об энтархе.

Слуга повёл её длинными коридорами в другую часть дворца, где она ещё ни разу не была и остановился перед большими дверями. Илиана даже застыла, замерев на секунду от восхищения. Такой красоты ей никогда не приходилось видеть. Большие резные двери, словно две створки огромных врат, то ли из незнакомой ей породы дерева, то ли из камня, она не могла это определить.

По дверям вился плющ, словно живой, обвивая створки, а внутри этой рамки из плюща, искусно вырезанное, застыло целое сражение. Кони, люди, башни, словно иллюстрация к партии в ракс, только без доски.

Илиана стояла бы и рассматривала это сражение дальше, если бы слуга не доложил о её приходе и не распахнул перед ней двери. И немного робея (хоть и должна была уже привыкнуть) она вошла в зал.

Впереди, спинкой к ней, стоял массивный каменный трон с резными узорами под стать дверям. На нём сидел энтарх. Она вошла бесшумно и шагнула к трону, однако он встал, словно услышав её шаги.

– Добрый день, – склонил голову. И Илиана заметила на нём серебряный венец на тёмных с проседью волосах – символ власти.

– Добрый день. – Кивнула она в ответ. Сейчас они не наедине и нужно вести себя соответственно этикету.

Энтарх подал ей руку и подвёл к небольшой скамейке возле трона. Ну да, стоять целый день подле трона было бы слишком тяжелым испытанием. Странно, что он подумал о ней. Илиана осторожно посмотрела на энтарха. Он сел на трон. Тогда она тоже аккуратно присела рядом, на свою скамью. Обычаи и традиции Эстарии она изучала, всё что нашла, хотя, по правде сказать, Эстария не сильно то и отличалась от них. Разве что своим странным правителем. И всё же она первый раз на приёме в чужой стране и боялась допустить какую-нибудь оплошность.

Несколько минут они сидели в полной тишине. Энтарх словно превратился в статую, необычно красивую и идеально холодную. Илиана поймала себя на том, что невольно любуется им. Да, энтарх не был красавцем, но было в нём что-то такое, особенно сейчас, когда он сидел, подобно статуе, что она не могла отвести глаз. Какая-то суровая мужская сила.

Наконец, раздался одинокий удар гонга. Двери напротив (тоже украшенные искусными резными узорами и сценами) распахнулись.