Текст книги "Жениться по приказу (СИ)"
Автор книги: Дарья Ратникова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 11 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]
Глава 7
Фердинанд
Утром, после завтрака, я отправился выбирать лошадь моей супруге. Почему то хотелось сделать ей приятное. Вряд ли она разбиралась в мастях и статях, так что я мог бы с чистой совестью купить любую спокойную кобылу. Но я почему то не хотел так делать.
Хоть одна радость была для меня в этом имении – рядом с ним располагалась крупная ярмарка лошадей. Конезаводчики на ней были представлены со всего королевства. Конечно, работала она не каждый день, но чаще всего то, что нужно мне – всегда находилось.
Хотя своего Арлеана я покупал не здесь, но знали меня хорошо. Я часто бывал на ярмарке, даже чаще, чем посещал имение. И мне почему то было легче, что хотя бы эта часть моей жизни не связана с Вивьен, не напоминает о ней. Она не любила лошадей, хотя, разумеется, как всякая придворная дама, умела ездить в седле. Но верховым прогулкам неизменно предпочитала экипаж или открытое ландо.
Сегодня на ярмарке было почти пусто, только бродило пару любителей. Я подозвал служащего и попросил мне показать спокойную кобылу, но такую, чтобы не стыдно было на ней показаться королю. Ну, возможно, про короля, они решили, что я шучу. Но, думаю, помнили, что в лошадях я разбираюсь, поэтому, когда мне вывели кобылу, которую ласково назвали Снежка, я мысленно ахнул. Белая, как снег, она грациозно переступала сильными ногами, как бы приглашая на ней прокатиться. Она напомнила мне мифических единорогов из времён Прародителей. Я даже не стал торговаться. Заплатил положенную сумму и приказал доставить лошадь ко мне в имение, а сам поехал в храм.
По правде говоря, вразумительного ответа я не ожидал, хотя бы потому что сам понятия не имел, что произошло и почему.
В храме меня встретила тишина. Живая, почти осязаемая, здесь она была роднее и ближе, чем в столице. Может быть, потому что я изменился. Наверное, это из-за того, что королевский знак теперь лежал у меня в сумке, которую я при каждом удобном случае стремился оставить дома.
Я поднялся по ступеням.
– Есть здесь кто-нибудь? – Собственный голос прозвучал тихо и неуверенно.
– Вам что-то нужно?
Мне навстречу вышел служитель, пожилой, почти старик.
– Да. Я хотел бы поговорить.
– Слушаю вас.
Я, путаясь в словах (что вообще мне не свойственно), описал то, что произошло между нами с Натэлией на обряде бракосочетания. Потом, помедлил и открыл самый главный секрет – то, что я чувствую её боль, а она – кажется, мою.
– И что вы хотите от меня? – Голос служителя звучал устало, в уголках глаз и губ залегли морщинки.
– Как чего? Объяснения, почему это произошло.
– Мне кажется, объяснение происшедшему вы можете найти в своей совести. Простите, но мне пора, – И служитель попытался протиснуться мимо меня к выходу.
– Да о какой совести вы говорите?! – Схватил я его за руку. Раздосадованный и разозлённый. Моя совесть чиста.
Он остановился, повернулся и внимательно посмотрел на меня.
– Вы и правда не понимаете?
– Нет. Если вы и дальше будете говорить загадками, вряд ли моего понимания прибавится хоть на эльвер.
– А как погибла ваша первая жена?
Опять. Я едва не схватился за голову руками. И далась им смерть моей Вивьен?
– Она упала со скалы в море. – Ответил сухо, потом выдохнув, дополнил подробностями, насколько мог. И замолчал, чувствуя, что если скажу ещё немного, то сделаю то, чего не делал с момента её смерти – просто глупо расплачусь.
– Ясно, – служитель вздохнул. – Что-ж, не мне делать выводы. Но обряд бракосочетания мог не состояться, или вот, что-то могло пойти не так, как у вас, например, только по одной причине – предыдущий брак не был расторгнут.
– Как это? – Мне показалось, небо упало на землю и сразу стало тяжело дышать.
– А вот это уже не мне вам рассказывать. Я ведь подумал, что вы двоеженец и решил оставить этот грех на суд вашей совести. Но теперь вижу, что вы искренни. Так что думайте, что могло пойти не так тогда.
– Это значит…
Но договорить он мне не дал, прижав палец к губам.
– Думайте. – И отвернулся, видимо, желая уйти.
– Стойте! – Служитель обернулся. – Но нет ли здесь ошибки? Может быть, в том что обряд не завершён виновато что-то другое. Например, то что мы не любим друг друга.
– Нет, – он покачал головой. – Никакой ошибки. А за любовь мы часто принимаем то, что ей не является и наоборот.
И он ушёл, а я остался стоять. Потом медленно спустился по ступеням. Это что значит? То что я вот сейчас узнал. Вивьен жива? И ждёт меня где то? Но тогда почему она не дала мне знать об этом за только лет? Я не верил в совпадения и не мог даже на минуту допустить будто то, что услышал, правда, пока не увижу своими глазами живую Вивьен. И я просто не представляю, что мне теперь делать. Рассказать Натэлии что мы не женаты перед Небесами, что я двоеженец, и отпустить её? Но Марк ясно прописал в договоре отсутствие такой возможности. Драги подери, что же мне делать?!
Пока я ехал от храма до имения, шагом, чтобы обдумать всё, что только что услышал, прошло уже, наверное, больше двух часов. И я медлил. Не хотелось возвращаться к Натэлии. Даже затесалась предательская мысль – ничего не объясняя уехать домой, в столицу. Но что я там буду делать? Искать Вивьен? Но если она жива – вряд ли за десять лет не нашла возможности послать мне весточку. О том, что это значит, я не хотел даже думать, хотя мысли в голову лезли одна хуже другой. Сразу после помолвки я купил ей кристалл переговоров и научил пользоваться им. Пусть это было безумно дорого тогда для меня, но я и дня не мог прожить без того, чтобы не увидеть или хотя бы не поговорить с ней. Это было десять лет назад…
Когда я въехал на аллею, ведущую к имению, одно решил чётко – я ничего не скажу Натэлии. Она не должна знать о моих душевных терзаниях. Мне почему то было неловко и стыдно перед ней. Будто это я виноват в том, что только что мне открылось.
Жену (я ведь зарекался её так называть, но ничего поделать с собой не мог) увидел ещё только подъезжая к дому. Она играла в саду с сестрой и няней. Они перебрасывали маленький мячик и смеялись. И я вдруг остро почувствовал себя одиноким. Правда одиночество тут же сменилось изумлением, потому что, увидев меня, Натэлия прервала игру и бросилась ко мне почти бегом.
Я засмотрелся на её раскрасневшиеся щёки, на платье развевавшееся от бега, на растрепавшуюся причёску. Мне показалось, что она необыкновенно красива. Драги! Да почему же я о ней вообще думаю?
– Князь Дамьери, я видела ваш подарок, белую кобылу. Спасибо огромное. Она прекрасна! – И Натэлия прижала руки к груди так наивно и искренне, что я даже пожалел на мгновенье, что обряд в храме не удалось завершить. Какое-то секундное помрачение, не иначе.
– Вы уже покатались на ней? – я попытался скрыть улыбку, но у меня это не вышло. Натэлия так искренне обрадовалась подарку. Вивьен всегда принимала мои подарки, как должно придворной даме – с милой улыбкой на лице. Но я никогда не знал, угодил ей или нет. Точнее тогда я думал, что знаю…
– Нет. Я ещё не успела.
– Тогда давайте покатаемся вместе после обеда, – предложил я неожиданно даже для себя самого.
– Конечно. – Она благодарно улыбнулась и вернулась к сестре с няней.
После обеда я отправился на конюшню, как и обещал. Натэлии ещё не было. Я приказал седлать Арлеана и сделал несколько кругов по аллее. Когда возвращался к дому после очередного круга, увидел Натэлию. Она выезжала из конюшни верхом на Снежке. В седле держалась уверенно, правда немного напряжённо. Наверное, давно не ездила.
– Куда мы направимся? – Спросил. – У вас есть какие-то пожелания?
– Я хотела бы посмотреть на горы, если вас не затруднит, – ответила, смутившись. Смущение очень шло ей. – А то я тут уже довольно долго, но так и не выбралась в горы.
– Я знаю небольшую тропинку, подберёмся к горам поближе.
Она кивнула и мы поехали. Сначала шагом, потом постепенно перешли на рысь. Прогулка увлекла меня. Тем более я так давно не был в горах, проводя основную часть времени в столице. Когда тропинка привела нас сквозь лес к подножию Катехорских гор, я едва сам не ахнул от открывшегося зрелища. Я почти забыл, как здесь бывает прекрасно.
Позади застыл лес в багрянце и золоте уходящей осени, под ногами расстилался ковёр из вечнозелёного мха, а впереди уходили ввысь отроги Катехорских гор. Солнце уже садилось. Один из последних солнечных осенних дней.
– Как здесь красиво! – Ахнула Натэлия, озвучив и мои мысли. Потом спешилась и, оставив Снежку пастись, обернулась ко мне. – Вы, наверное, часто здесь бываете.
– Не так часто, как хотелось бы, – улыбнулся. И правда. Не так часто. Государственные дела, беседы с королём, охота – всё это занимало достаточно много времени, так, что возможности гулять и наслаждаться видами у меня почти не оставалось. Не то, чтобы дела нуждались во мне, как, впрочем и Марк, скорее после смерти (или пропажи) Вивьен я нуждался в постоянной работе.
– А почему вы не можете бывать чаще? Или у вас дела в столице? – Наивно спросила Натэлия. Вот как она может быть одновременно такой взрослой и такой наивной?!
– Да, и дела тоже, – вздохнул я. Спешился и пошёл рядом с Натэлией, которая просто брела, любуясь осенними красотами. Как она не похожа на всех тех придворных дам, которых я наблюдал в изобилии, хотя Марк и избавил меня от обязательного присутствия на балах, кроме последнего. Кстати о балах.
– Вы, кажется, говорили, что не умеете танцевать.
– Я умею. Меня учила гувернантка, но мне не с кем было практиковаться, – смутилась она.
– Отец не вывозил вас в свет?
– Нет. Ему было не до меня.
Я почувствовал печаль в её голосе. Захотелось утешить. Вспомнился мой отец, для которого мы с братом существовали только как средства к осуществлению цели, которую он видел в месте на троне или возле него. Меньшее его не устраивало. Жалко только было матушку. Я вздохнул, а потом добавил с нарочитой серьёзностью:
– Давайте займёмся танцами.
– Давайте, – кивнула она.
Я встал в позу для излюбленного вальса. Обычно этим танцем Марк открывал бал. А поскольку жены у него не было (очередное предсказание гадалки гласило, что жена убьёт его), то он выбирал девушку из придворных для первого танца. И каждая, наверное, мечтала быть его партнёршей. Надеялась на большее, кроме как стать очередной фавориткой на короткое время. Но, увы, Его Величество не был в этом заинтересован. Я не осуждал его, но самому глубоко противны были такие методы знакомства.
Я положил Натэлии руку на талию. Она едва ощутимо вздрогнула. А потом повёл в танце. Танцевала она неплохо, правда весьма напряжённо. Мы несколько раз повторили вальс. Натэлия раскраснелась, а у меня почему то чаще забилось сердце. Потом повторили минуэт и все прочие танцы.
– Уф, я едва держусь на ногах. – Натэлия прислонилась к стволу низенького деревца, что в изобилии росли здесь, в предгориях, – Хотя мы протанцевали от силы час. Неужели на балу мы будем танцевать всю ночь?
– О, Марк не так жесток, – я улыбнулся. – Он не очень следует бальному этикету. Хотя первые несколько танцев вы обязаны протанцевать.
– Но я хотя бы буду танцевать с вами? – Она посмотрела на меня с надеждой. Я почувствовал как сердце опять словно ухнуло куда-то и нахмурился.
– Ну если Марк не оспорит это право. Хотя обычно я не танцую. – Я попытался сказать шутливо, но вышло, наверное, немного сердито. Я никогда не танцевал ни с кем после Вивьен.
Натэлия опустила глаза и вмиг посерьёзнела. Повисло молчание.
– Может быть, присядем? – Спросил я, чтобы сгладить неловкость, и не дожидаясь ответа, кинул на землю свой сюртук.
– Благодарю, – она присела на край сюртука, стараясь не встречаться со мной взглядом. Как будто я уничтожил мотылька, сломав крылья. Я не понимал, что было не так, но спрашивать не имел права. – Вы надолго приехали?
Я хотел остаться до самого бала. Уехать с Натэлией дня за два. Но предстояло как-то объяснить Марку моё отсутствие в столице.
– Я останусь до бала, наверное. Потом надо будет вернуться, чтобы вам успели подобрать платье.
– Не беспокойтесь за меня, – едва слышно ответила она. – Я заказала портнихе. Она уже шьёт его. Я взяла на себя смелость попросить её отправить платье вам домой в столицу.
«Вам домой». Как будто это не её дом. Хотя, ведь, и правда, не её. Я ясно дал понять, что дом в столице и все воспоминания с ним связанные принадлежат мне. Ну что? Получил то что хотел. Я растерялся. А Натэлия встала.
– Холодает.
– Вы замёрзли?
– Да, наверное, – она была странно рассеянна.
– Тогда поедем домой. Правда, я хотел показать вам закат. Здесь в горах он необычайно прекрасен. Вот только отсюда, где мы стоим, можно увидеть лишь отголоски этой красоты. Я встречал закат вон там, – и я указал рукой на белевший вверху одинокий уступ. К нему вела тропинка, змейкой петлявшая по склону горы. Один неверный шаг – и свалишься вместе с лошадью в пропасть. Но я любил рисковать. Особенно в первые дни, после того как не стало Вивьен.
– Я тоже хочу побывать там! – Она снова оживилась.
– Это слишком опасно, – я покачал головой. А потом вдруг добавил, удивляясь самому себе. – Но если вы очень хотите, мы можем попробовать.
– Спасибо вам. Я всегда мечтала побывать в горах.
– Тогда приглашаю вас на прогулку. Правда пока не знаю когда.
– Приглашение принято, – ответила она шутливо. Локоны выбились из причёски, которую она после наших уроков танцев долго приводила в порядок. Натэлия убрала локоны под шляпу и первой вскочила на лошадь. Я немного помедлил, пытаясь унять ураган из мыслей и чувств. Не надо было её приглашать. Это слишком опасно…для меня.
Я пустил своего Арлеана вслед за ней, стараясь не смотреть на её прямую спину. Позади нас садилось солнце, окрашивая горы сначала в ярко-розовый, а потом в ясный оранжевый цвет.
Натэлия
С приездом Фердинанда (он ведь, кажется, просил когда-то так называть его) моя жизнь как-то неуловимо изменилась. Стала насыщеннее, обрела смысл. Иногда даже думалось – вот то, чего мне не хватало в моём одиночестве. Видимость, да просто дружбы хотя бы. Чтобы было с кем поговорить. Но сейчас в комнате я прижимала свои ладони к пылающим щекам, пытаясь унять волнение и понять не могла, что со мной происходит. Наверное, я неопытная, наивная девочка. И, может быть, мною играют, пока не надоем. Потому что иногда мне кажется, что мой супруг испытывает хотя бы тень дружеских чувств ко мне, а иногда он так неуловимо быстро меняется, что, кажется, будто забавляется мной.
Его этот внезапный приезд и странные вопросы… Я не имела права требовать ответа и всё-таки он мог б наверное быть пооткровеннее. Если бы мне кто-нибудь сказал о том, как я живу сейчас ещё месяц назад, я бы ответила, что лучше не бывает. И что больше ждать нечего. И правда. Муж дал мне полную свободу. Разрешил делать то, что мне вздумается и покупать то, что я хочу. И, главное, сам не издевался и не унижал, не пил, как это делал мой отец. Чего ещё желать? Но теперь как никогда раньше мне было одиноко. Я не довольствовалась только этим. Конечно, мне было радостно знать, что Адели обеспечена и счастлива. Но кроме этого хотелось чего-то ещё. А сидеть и управлять имением в одиночестве… При мысли об этом я не испытывала никакой радости.
Я вспомнила как смотрел на меня князь, когда я поблагодарила его сегодня за подарок, как танцевал. Вспомнила его руки на талии. И как потом он сказал что вряд ли будет со мной танцевать на балу. Я поняла. С мёртвыми тягаться трудно. А он кажется до сих пор любит свою первую жену, которая так трагично погибла. Мне было жалко его. Но нужна ли была ему моя жалость? Я вспомнила отрешённое лицо князя и вздохнула. И зачем я согласилась на его предложение – посмотреть на закат. Наверняка оно было сделано просто из вежливости. А я подумала…
Всё. Хватит! Надо срочно чем-то полезным заняться. Хандра мне обычно несвойственна. Пойду проверю как изменились те комнаты, в которых я наметила перестановки, а заодно загляну в библиотеку.
В гостиной и столовой, а также в комнате, которую я переоборудовала под детскую, был всё так, как я хотела. Я постоял в каждой по несколько минут, то поправляя штору, то передвигая статуэтки чуть ближе к камину или чуть левее. Это были мелочи, но я нуждалась в них, чтобы успокоиться и прийти в себя. Как только поняла, что теперь достаточно спокойна, а мысли не вертятся только вокруг супруга – направилась в библиотеку.
Решительно открыла дверь, шагнула внутрь и только тогда подняла глаза. И замерла. Передо мной в кресле, с книгой в руках, повернувшись спиной к огню, который весело потрескивал в камине, сидел князь, лёгок на помине. Я застыла, не зная, как реагировать. Всё-таки полноправный хозяин в имении он. А я… Я возможно никогда не буду здесь такой же полноправной хозяйкой.
– А, Натэлия, – он отложил книгу и улыбнулся мне. Мои губы против моей воли растянулись в ответную улыбку. – Проходите. Вы, наверное, хотели что-нибудь почитать. Не стесняйтесь. Я не буду обсуждать ваш выбор. Могу, правда, подсказать, если ищете что-нибудь конкретное.
– Я… – Я замешкалась. Потом прикрыла глаза и вспомнила легенды, которые читала мама. Вот то что мне надо сейчас, чтобы успокоиться и вспомнить её. – Если у вас есть «Легенды королевства Эндории», я была бы очень рада.
Сказала тихо. И только сейчас подумала, как это должны быть звучит. Наверное, девушки в этом возрасте должны увлекаться романами, ну или какими-нибудь трактатами по магии или истории. Но мне хотелось немного детства.
– А… Легенды, – мой супруг снова улыбнулся, но в его улыбке не было ничего пренебрежительного. – Я, помнится, тоже одно время зачитал их до дыр. Пойдёмте, я найду вам их.
Я направилась вслед за ним, лавируя между высоких стеллажей, полных старинных рукописей и не менее старинных книг. Здесь было настоящее царство, в котором можно пропадать часами и днями. Князь наконец остановился, потянул руку вверх и достал книгу. Маленькую, в потрёпанном кожаном переплёте. И протянул мне.
– Вот.
– Спасибо, – я осмелилась поднять на него глаза и снова почувствовала, как теряюсь. Сердце забилось быстрее.
– Да не за что. А какая ваша любимая легенда?
– Про Маилора-путешественника. – Ответила я, чувствуя, как краснею. Это была самая романтичная легенда из всех, которые я нашла в книге. Я читала её взахлёб, с восторгом, снова и снова. А сердце учащённо билось, как в предчувствии чуда. Это было давно и лет мне было немного. Но этот восторг я не забуду никогда. Маилор проплыл огромное Серебряное море, сражался с морскими чудовищами и великанами только ради того, чтобы быть рядом с любимой, которую злой король её отец, запер на другом краю света в высокой башне. Я перечитывала по много-много раз последние страницы, где Маилор спасает любимую из башни. Видимо, в моих глазах отразилось слишком многое, потому что князь вдруг мягко улыбнулся, не так как обычно.
– Мне тоже очень нравилась эта легенда. Если вы не против, приглашаю вас завтра встретить закат в Катехорских горах.
Я не нашла в себе сил отказаться, только медленно кивнула. Потом забрала томик легенд, прижала к груди и вышла из библиотеки.
Глава 8
Натэлия
День пролетел незаметно, оставив меня в радостном предвкушением прогулки с князем. Я не понимала и не хотела даже разбираться, почему мне так весело. В груди будто что-то пело. Я убеждала себя, что это временно, что мой супруг уедет после бала в город. Точнее наоборот – я вернусь сюда, а он останется. С мёртвыми трудно тягаться. Но ведь я и не собираюсь. Он – лишь друг мне и наши отношения – дружеские. Что будет завтра я не знаю, но сегодня я не одинока.
К назначенному часу я уже была готова и собрана. На конюшне ожидала меня моя Снежка. Боюсь даже представить, сколько стоила эта лошадь. Наверное, князь может себе это позволить. Но я тешила себя мыслью, что, наверное, он всё-таки подумал о том, какая лошадь может мне понравиться, а не купил первую попавшуюся.
– Вы готовы? – Князь встретил меня на конюшне.
– Да.
– Тогда поехали.
Мы ехали молча. Наша прогулка и была и не была похожа на предыдущую. Мы молчали. Но мне и не нужно было говорить. Я чувствовала, как скачка опьяняет, дарит свободу и лёгкость, которой я никогда не знала. Мне хотелось верить, что моя жизнь изменится, а в душе зрело предвкушение чего-то радостного и необычного. Но я не разрешала себе думать об этом. Чем больше доверяешь, тем сильнее разочарование. И пусть я ещё никогда его не испытывала, но иногда умные мысли из книг помогают держать голову трезвой.
В этот раз к горам мы подъезжали по другой тропинке, чуть ближе. Эта тропинка не заканчивалась у подножия горы, а вела туда, вверх. Я подняла голову и, кажется, впервые мне стало нехорошо. Почти отвесный склон. Действительно – любоваться закатом на такой высоте было, наверное, необычайно захватывающе.
– Вы боитесь, Натэлия? Если хотите – вернёмся назад. – Эти слова князя словно придали мне сил. Пусть я действительно боялась, но отступать не в моих правилах.
– Нет, – покачала головой. – Мне просто интересно, выдержит ли Снежка такой подъём.
– Я думаю, всё зависит от мастерства всадника. Но если что – я пойду первым. Если лошадь будет упираться – скажите мне. Впереди будет несколько площадок, где она сможет развернуться, если будет совсем тяжело.
Я с лёгкостью согласилась с этим предложением, и мы начали подниматься. Поначалу, несмотря на страх, подъём казался мне забавой. Горы уже не кружили голову, я только восхищалась их величием. Но с каждым шагом становилось всё труднее и труднее. Наконец, настал тот момент, когда я попросила князя завернуть на площадку. Это была небольшая естественная терраса в скале, где можно было отдохнуть самим и дать отдых лошадям. Стыдно признаться, но с непривычки я устала, хотя вид с этого места открывался просто невероятный.
– Устали? – Князь повернулся ко мне.
– Да, – я не стала скрывать этого.
– Вы ещё долго продержались, – он усмехнулся, – Когда я первый раз поднимался сюда, едва доехал до этой террасы.
Странным образом эти его слова подбодрили меня, так что усталость испарилась едва ли не чудом и я уже через пять минут отдыха была готова отправляться дальше.
Но князь заставил меня отдохнуть дольше.
– До следующей террасы ещё далеко, так что подождите ещё немного.
Я кивнула, хотя мне хотелось подниматься всё выше и выше. Наверное, где-то в глубине души я жаждала риска и бурной деятельности. А может быть это просто горы и присутствие князя рядом виновато. В любом случае, через, наверное, четверть часа, мы двинулись вверх. Пару раз Снежка оступалась на камнях, но я почему то не чувствовала ни капли страха, как будто со мной не могло случиться ничего плохого.
Наконец, впереди, показалась терраса, а за ней виднелся выступ, тот, на который нам предстояло подняться. Лошадей князь решил оставить на террасе. Он считал, что я не слишком опытная всадница, или, может быть, что Снежка не готова к такому восхождению. Как бы то ни было, последние футы до выступа мы преодолели пешком. Закат уже разливался морем над отрогами гор, покрывая верхушки деревьев призрачным золотистым светом.
У меня захватило дух от огромной высоты, а ещё от красоты открывшихся видов. Всё предгорье, лес, небольшая деревенька и даже башни имения были как на ладони.
– Как красиво! – Было страшно, и одновременно я чувствовала восторг. Поддавшись этому пьянящему чувству, подвинулась чуть ближе к краю и одновременно взмахнула рукой, желая убрать надоевшую прядь волос. И потеряла равновесие. Несколько секунд мне показались долгими, безумно долгими. Я ждала падения и мне казалось, что кричала, хотя наверное просто беззвучно открывала рот в панике, хватаясь руками за воздух. И вдруг словно вынырнула обратно. Князь бесцеремонно обхватил меня руками за талию и отдёрнул назад.
– Натэлия, если вы будете так неосторожны, то я никуда вас больше не возьму.
Я подняла на него глаза. Мой супруг улыбался, но как то уж слишком безмятежно. И только на лбу блестели капельки пота. Может ли такое быть, что он испугался за меня? Рисковал своей жизнью? Мне стало неловко.
– Спасибо. Я не нарочно, – получилось почти жалобно.
– Пообещайте мне, что никогда не будете пытаться забраться сюда без меня, – он развернул меня к себе и смотрел так пытливо, будто прожигая меня взглядом.
– Не буду, обещаю, – мне стало так неловко, что я отвернулась.
– Вы ведь наверное слышали наш с Марком разговор, – он отвернулся и отошёл. – что какой-то сумасшедший убийца подстраивает гибель придворных женщин. Так вот, я боюсь, что раз вы стали моей женой, то вам теперь тоже может грозить опасность. Конечно, вряд ли он доберётся сюда и всё-таки… Прошу вас, будьте осторожнее!
– Я постараюсь, – сказала и сама смутилась. Его голос и то, как он это сказал, заставил сердце забиться быстрее. Если я не хочу разочарований, то мне надо как можно меньше общаться с князем. Странно, но меня совсем не испугала мысль о каком-то возможном убийце. Меня никто никогда при дворе не видел, я никому не успела перейти дорогу. Ну кому нужно меня убивать?
Обратно возвращались медленно, спускаясь осторожно. Мой супруг поворачивался ко мне каждые несколько минут, словно проверял – тут ли я ещё или свалилась в пропасть. До подножия горы добрались уже в полной темноте. С непривычки и от пережитого страха у меня болело всё тело. Но голова оставалась необыкновенно ясной. И мне не давала покоя одна мысль – что я буду делать, когда князь уедет. А ещё мне хотелось, чтобы он уехал быстрее. Иначе… Я не знала, что будет иначе, но понимала, что так быть не должно. Мне ясно сказали, кто я и что я значу. А раз так – наверное, не надо было соглашаться и на эту глупую прогулку. Но сердце твердило обратное. Поэтому домой я приехала усталая, с сильной головной болью и сразу поднялась к себе.
Фердинанд
После головокружительной в полном смысле этого слова прогулки я чувствовал себя так, будто из меня выжали все соки. А ещё я сделал для себя открытие – неприятное или нет, сам не мог понять, но Натэлия мне явно не была безразлична. Всю обратную дорогу я с ужасом думал, что было бы со мной, не успей я её спасти. Наверное, я эгоист, но думал именно так – что было бы со мной. И понимал, что скрываю от себя что-то важное, что-то, в чём не хочу признаваться. Сам не могу поверить, что она стала для меня чем-то большим, чем просто девушка, жена, а по сути чужой человек. Так не должно было быть, тем более в свете того, что я узнал про Вивьен, но так было. Я злился на себя, но ещё больше боялся за неё. И чем больше боялся, тем больше злился. Всё так сильно переплелось и запуталось, что я не мог понять, что же действительно чувствую, и чего хочу. Одновременно хотелось уехать прямо сейчас в столицу и в то же время безумно, хотелось остаться здесь, забыть про все балы и дела, гулять по горам, разговаривать о книгах и легендах, дать себе отдых, в конце концов. Разве я не могу себе этого позволить?
Но конец моим метаниям положил Марк.
– Так то ты отвечаешь на мои вопросы, Фел? – Начал он с обвинения. И голос его звучал вполне себе сердито. Ну да, я позволил себе роскошь – не отвечать самому королю.
– Я хотел отдохнуть, – ответил спокойно. Я не обязан был отчитываться. К тому же, едва ли не в первый раз не хотелось делиться своими соображениями с Его Величеством. Мне не давала покоя мысль – почему он сосватал мне именно Натэлию. В его благие намерения – заставить меня забыть Вивьен, я не верил. А те соображения, что были у меня казались уж слишком невероятными.
– И поэтому не отвечал мне и не пришёл на званый ужин?
– Ну да, именно поэтому. – Старался, чтобы мой голос звучал спокойно.
Марк вдруг рассмеялся. Интересно, мне показалось, или смех его звучал как-то слишком наигранно.
– На тебя абсолютно невозможно сердиться. Ладно, на бал хотя бы придёшь? Я ведь хотел тебя кое с кем познакомить.
– Приду, – буркнул, понимая, что от бала не отвертеться. Но показывать Натэлию на балу почему то абсолютно не хотелось. С Вивьен всё было по-другому. Мне нравилось, что она сияла и светила для всех. Я восхищался ею и восторгался тем восхищением, что она вызывала в других. Но сейчас… Я помотал головой, отбросив все ненужные и сложные мысли. Я подумаю об этом после.
– Хорошо, тогда буду ждать тебя и твою жену. Надеюсь, она согласилась прийти? А то весь двор горит желанием с ней познакомиться.
И отключился. Как всегда отказов он не принимает. А я сжал зубы. Захотелось кинуть в кристалл чем-нибудь потяжелее. Если бы передо мной был Марк, я бы точно не удержался. Сначала насильно женил, а теперь требует чтобы я с Натэлией посещал балы и участвовал во всех прочих дворцовых торжествах. А ведь не может не знать, насколько она не приспособлена к такой жизни. Я выдохнул. Нет. После бала, уеду в это имение, или по крайней мере отправлю Натэлию под любым предлогом. Не нравится мне что-то это всё.
Я собрался уже спускаться на завтрак, когда в дверь робко постучали.
– Войдите, – произнёс, наверное, чуть резче, чем следовало, ещё не остыв после разговора с Марком. И тут же заставил себя улыбнуться. На пороге стояла Натэлия.
– Князь…
– Фердинанд, – мягко поправил я.
– Не могли бы мы ещё немного поупражняться в танцах перед балом? Я боюсь, что всё забуду.
– Конечно. Давайте в саду после завтрака.
– Спасибо, – она мимолётно улыбнулась и исчезла. А я выдохнул. Со мной творилось что-то непонятное. Будет лучше для всех быть строгим и с ней и с самим собой, пока я не разберусь, что со мной происходит.
После завтрака она ждала меня в саду. Ей удивительно шёл тёмно-красный костюм и шляпка под цвет. На фоне печально опадающей листвы, Натэлия казалась самой королевой осени. Я невольно залюбовался ею, когда она стояла так скромно, опустив руки и задумчиво глядя куда-то вдаль. Поздние розы в тон её платью выглядывали из опавшей листвы. Неужели мне она когда-то казалась некрасивой? Ну да, она не блистала вызывающе, как Вивьен, а походила скорее на нераскрывшуюся розу, бутон. Драги! Да что за мысли у меня в голове! Досадуя сам на себя, я направился к жене.
– Доброе утро. Как спалось?
– Спасибо. Хорошо, – она улыбнулась и я опять поймал себя на том, что рассматриваю её. Заставил себя отвернуться и нахмуриться. Лучше я буду суров и строг, чем позволю дать какие-то надежды. Драги! О чём я опять думаю!
– Тогда давай приступим к занятиям. А то я хотел бы успеть до обеда съездить в город и вернуться. – Придумывал предлог прямо на ходу. Но мне отчаянно не хотелось её больше до бала видеть. Иначе я сам мог бы не выдержать.
– Конечно, – она посмотрела на меня с недоумением, но спорить не стала.
И мы приступили к занятиям. Вальс Натэлии давался легко, а вот с другими танцами было хуже. Но самое странное, что я всё равно наслаждался этими странными уроками посреди осеннего парка, ставшего бальным залом. Я никогда не любил танцевать. И даже ведя за руку Вивьен, которая порхала безупречно, как мотылёк, лёгкая и невесомая, я чувствовал себя зажатым и напряжённым. Но здесь и сейчас мне было так легко и хорошо, как никогда до этого.