Текст книги "Роли леди Рейвен"

Автор книги: Дарья Снежная

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Огромное здание из камня и металла с гигантским витражным куполом считалось чуть ли не одной из главных достопримечательностей Карванона, а мне всегда напоминало то ли улей, то ли муравейник, с бесконечным потоком подъезжающих и отъезжающих экипажей, торопливо шагающих людей, снующих между ними носильщиков в форменных зеленых с золотом пиджаках и таких же фуражках. Я поправила перчатки, поудобнее перехватила ручки саквояжа и шагнула в высокую стрельчатую арку входа.

Несмотря на поздний час, внутри было шумно. Перекрикивались люди, гудели паровозы, свистели регулировщики и полицейские. Весь этот гомон в первые мгновения оглушал, но потом так же быстро переставал существовать, откатываясь куда-то на задворки сознания, становясь естественным фоном для окружающего мира. Иного мира, где властвовали черные блестящие гиганты, выпускающие клубы пара, грозно пыхтящие и свистящие, тянущие за собой разноцветные гусеницы.

«Гордость Лестренжа», на котором мне предстояло добираться до Тарнхила, был покрашен в темно-зеленый цвет и, по счастливому стечению обстоятельств, стоял на первом пути.

Я бросила взгляд на билет, чтобы проверить еще раз номер вагона, и недоуменно сморгнула. Номер «7» на нем чудесным образом переплавился в тройку, а надпись «второй класс с сидячим местом» в «салон первого класса с ужином». Я ощутила себя как в какой-то детской игре, когда тебе по подсказкам надо добраться до спрятанного приза, и никогда не знаешь, что ждет тебя в следующее мгновение. Кьер, очевидно, неплохо подготовился к путешествию. За одним лишь исключением – он забыл подготовить меня! Вот только злиться на него за это не получалось. Место раздражения прочно заняли азарт и жгучее любопытство.

Первому классу принадлежало три вагона. Первые два – купе, третий – вагон-салон, для тех путешественников, кто желает провести время поездки за игрой в карты или просто бокалом игристого вина в достойном обществе.

До сих пор ни там, ни там мне бывать не доводилось.

Здесь перрон был почти пуст – праздношатающихся от вагонов первого класса гоняли безжалостно. Кондуктор в темно-зеленой, под цвет вагонов, ливрее при моем приближении снял фуражку и поклонился.

– Рады приветствовать вас, мэм. Позволите ваш билет? – Он бегло изучил протянутый прямоугольник и продолжил с еще большим уважением в голосе: – Позвольте ваш багаж, мэм. Прошу вас.

Кондуктор принял у меня саквояж и подал руку, чтобы помочь подняться по ажурным ступенькам в тамбур.

– Желаете оставить багаж при себе или я могу поместить его в камеру хранения? «Гордость Лестренжа» несет полную ответственность за сохранность вещей пассажиров.

– Да, так будет лучше. – Я мило улыбнулась. Внутри было жарко. Пальцы сами собой тянулись к пуговицам пальто.

– Я также могу предложить вам услуги гардероба, мэм.

Я благосклонно кивнула, стягивая перчатки, и через минуту моя верхняя одежда вместе со шляпкой скрылась в недрах замаскированного под стену шкафа. Как я успела заметить, он отнюдь не пустовал.

Бросив короткий взгляд в зеркало напротив, я поправила выбившийся из прически локон и шагнула в любезно открытую для меня дверь.

– Прошу вас, мэм, мы отправляемся через пять минут.

Вагон-салон «Гордости Лестренжа» по пышности если и уступал герцогской гостиной, то ненамного. Неудивительно – путь этого паровоза был проложен через богатейшие земли королевства. А конечный пункт назначения, Лестренж, был известнейшим ланландским водным курортом, рядом с которым находилась летняя королевская резиденция.

Кресла, диванчики, пышно цветущие розы, длинный обеденный стол в противоположном от меня конце, красный с золотом ковер на полу. Я окинула беглым взглядом обстановку и приветливо улыбнулась присутствующим, чье внимание своим появлением невольно привлекла.

Четверо мужчин, стоящие у окна с бокалами в руках, и две женщины, расположившиеся в креслах. Все, кроме одного, мне совершенно незнакомые.

– Леди Рейвен? – с искренностью превосходного актера изумился Кьер. – Какой приятный сюрприз.

– Не могу не согласиться, ваша светлость, – пропела я в ответ. – Добрый вечер, господа, дамы.

– И не успел я обрадоваться компании очаровательной незнакомки, как ты опять все испортил, Тайрин, – весело произнес стоящий возле герцога щеголь в темно-бордовом сюртуке, из кармана которого свешивалась, ярко поблескивая в свете магических светильников, толстая золотая цепочка. – И раз уж так вышло, что вы знакомы, – откуда, кстати, моя трепетная душа жаждет подробностей! – представь всех нас.

Кьер поглядывал на щеголя снисходительно, с легкой усмешкой на губах, так что было очевидно, что балабол приходился ему добрым приятелем.

– Позвольте представить вам, леди Эрилин, лорда Энтони Стэннона…

Щеголь щегольски щелкнул каблуками.

– …Трея Лоули, графа Грайнема…

Хмурый мужчина, мой ровесник, пожалуй, но из тех людей, которым насупленные брови добавляют с десяток лет, сдержанно кивнул и вернулся к разглядыванию вокзальной суеты.

– …и господина Антре с женой и дочерью.

Лысый, круглый, с внешностью располагающего к себе добряка, один из известнейших банкиров столицы одарил меня на мгновение цепким пристальным взглядом и вновь натянул добродушную улыбку.

– Леди Эрилин Рейвен. – Я представила себя сама, мысленно гадая, зачем герцогу вообще потребовалось вытаскивать меня «в свет». Мы же мне алиби обеспечиваем, а не скандал!

– Рейвен, Рейвен… – пробормотал себе под нос господин Анаре. – Уж не дочь ли почтенного виконта Рейвена?

– Так и есть.

– Знавал, знавал я вашего отца, – задумчиво продолжил банкир. – Еще до… До. Вернулся в столицу, значит? И дела у него, полагаю, идут неплохо.

Да уж, остается надеяться, что до отца какими-нибудь окольными путями не дойдет, с каким комфортом путешествует по работе его дочь.

– Трудами папеньки да Божьей милостью. – Я смиренно опустила глаза в пол. Когда не знаешь, как себя вести, роль благовоспитанной и несколько недалекой барышни бывает, как правило, удачнее всего. Ну, Кьер, я тебе еще устрою сюрприз!

Господин Антре кивнул и, кажется, потерял ко мне всякий интерес, в отличие от его спутниц. Госпожа Антре поглядывала на меня с холодом во взгляде, из чего можно было сразу сделать вывод, что юная госпожа Антре еще не замужем и даже не помолвлена. А вот от девушки, прехорошенькой, стоило отметить, с прелестными рыжеватыми кудряшками, враждебности не чувствовалось.

– Итак, Тайрин, как состоялось ваше знакомство с очаровательной леди? – лорд Энтони Стэннон определенно был в настроении не дать неловкому молчанию повиснуть в вагоне ни на секунду. Впрочем, на это вряд ли кто-то мог жаловаться, в салоне едут не ради уединения.

– Мы вместе работаем. – Кьер сделал неторопливый глоток.

Я мысленно отметила формулировку. Приятно.

– Позвольте, так вы что же, та самая леди-криминалист?

И надо было слышать, как он произнес это «та самая». Сразу стало ясно, что герцог явно не единожды раньше упоминал меня в разговоре.

И, как я понимаю, дурочку играть все же не получится.

– Полагаю, что да.

– О, герцог столько о вас рассказывал!

– Неужели? – Я вскинула брови с некоторой холодностью – что он там вздумал рассказывать и кому? Хотя издевки и подтекста в словах щеголя слышно не было.

– Ну конечно! Леди-криминалист! Я жаждал с вами познакомиться еще на том ежегодном департаментском приеме, но срочные дела вынудили меня покинуть столицу.

Я несколько расслабилась. До приема ничего лишнего герцог про меня никому сообщить еще не мог.

– А вы тоже работаете в департаменте? – поинтересовалась я.

И в этот момент все звуки перекрыл протяжный свисток, пол под ногами дрогнул, а следом раздалось натужное пыхтение, постепенно сменяющееся стуком колес. Мы все машинально проводили взглядами поплывший перрон.

– О нет, – с улыбкой проговорил лорд Энтони, сбрасывая словесное оцепенение. – Я далек как от магии, так и от преступлений, а уж магические преступления… но дружба с герцогом имеет свои преимущества!

– Вы путешествуете вместе? – Я метнула в Кьера короткий взгляд из-под ресниц.

– На этот раз нет, хотя не буду утверждать, что нас свел счастливый случай. Герцог обмолвился, что намеревается посетить Тренвист, свое загородное имение, в эти выходные, а я не так давно получил приглашение от дорогой матушки навестить ее в Лестренже и решил, а почему бы не проделать часть пути в приятной компании? А что вас заставило покинуть столицу?

– Работа, – коротко отозвалась я, рассудив, что если уж придерживаться легенды, то придерживаться со всеми.

– Куда катится мир, Тайрин? – патетически воскликнул щеголь. – Лорды едут отдыхать, а леди – работать. Позвольте, позвольте, леди Рейвен, не откажите в подробностях, душа, знаете ли, жаждет, любопытство терзает, да и вообще…

Он предложил мне руку и увлек в сторону кресел в самом углу.

На полпути я обернулась. Кьер продолжал смотреть на друга все с той же снисходительностью, к которой теперь примешалось еще и некоторое довольное злорадство. Зацепив мой взгляд, он едва заметно отсалютовал бокалом. В следующее мгновение ноздри щекотнул грозовой запах, которому неоткуда было взяться в вагоне, а шеи, шевельнув локон, коснулось дуновение ветерка, удивительно похожее на мимолетное касание. Или даже на поцелуй.

Лорд Энтони любезно предложил мне вина. Я не отказалась. Сама собой завязалась непринужденная беседа. Мужчина обладал умеренным чувством юмора и явно умел поддерживать разговор, и я ни капли не удивилась, когда выяснила, что он состоит на дипломатической службе. Будучи третьим сыном маркиза Харта, он не особенно мог рассчитывать на семейное состояние, а потому, по его собственным словам, был вынужден делать карьеру. Причем довольно успешно.

Его не возмущала, а наоборот, восхищала моя «невероятная отвага», а в вопросах о криминалистике сквозила искренняя заинтересованность, и меня вдруг посетило странное ощущение.

Во всех отношениях приятный мужчина, достойного происхождения, недурен собой, перспективен. Его не пугала моя «эпатажность». Мелькнула крамольная мысль – ведь это шанс.

Вскружить ему голову? Да судя по его красноречию, герцог за меня уже полработы проделал, так что это не составит труда. Выйти замуж, занять достойное положение в обществе, осчастливить маменьку с папенькой на старости лет…

Прекрасная мысль! Но…

«Но» стояло на другом конце салона и беседовало с банкиром, не обращая на меня ни малейшего внимания. Даже самый подозрительный человек не смог бы по поведению Кьера определить, что тот имеет на меня какие-либо виды. А я все равно ощущала его присутствие, чувствовала спиной, затылком, и от негромких звуков голоса, в котором было не разобрать слов, по коже пробегали мурашки.

Я машинально улыбнулась очередной шутке лорда Энтони, погрузившись в собственные мысли, и вздрогнула, когда этот самый голос вдруг раздался над головой.

– Вы позволите составить вам компанию?

– Тайрин! Господин Антре тебя все-таки утомил?

– Я не нахожу разговоры о деньгах утомительными, Энтони. – Кьер опустился в кресло напротив меня и едва заметно улыбнулся. – Возможно, если бы ты придерживался того же мнения, твои дела находились бы в куда лучшем состоянии.

– Чем он терзал тебя на этот раз?

– Предлагал вложиться в исследовательский вояж Королевского Экспедиционного Корпуса в неизученные воды.

– Третья экспедиция была перспективна и окупилась. Но адмирал Ральф ушел в отставку, и четвертую вместо него возглавляет адмирал Мюрэ, – рассеянно вставила я уместную реплику, не отрываясь от своих невеселых раздумий. Благо отец только вчера разглагольствовал об этом, увидев заголовок в газете. – А он, к сожалению, далеко не так удачлив и не любит рисковать, что в таком деле…

– …не особенно подходящее качество, – закончил за меня подошедший господин Антре. – Узнаю дочь своего отца.

– Я всего лишь повторяю его слова, – улыбнулась я.

– Значит, почтенный виконт экспедицию не одобряет… – Банкир задумчиво потер подбородок. – Возможно, и мне стоит в таком случае пересмотреть размеры моего в ней участия. У Рейвена на такие вещи нюх. И сомневаюсь, что с годами он притупился. Я подошел попрощаться, милорды, мы сходим на ближайшей станции. Миледи, передавайте мое почтение папеньке, вот моя визитка и приглашение посетить нас на следующей неделе. Буду рад видеть и его, и его очаровательную супругу.

– Благодарю. – Я приняла картонный прямоугольник, мысленно застонав. Не передать приглашение – нанести обиду уважаемому человеку, передать – объясняй, как я по работе оказалась в салоне первого класса!

– Всего доброго.

Во время остановки, когда сошли многоуважаемый банкир с супругой, все тот же кондуктор споро накрыл на стол, зажег свечи в канделябрах, задернул мрачную черноту за окнами расшитыми золотом шторами.

Мы остались вчетвером. За ужином господствовала непринужденная беседа, которую ловко вел все тот же лорд Энтони. Кьер время от времени вставлял замечания разной степени насмешливости, а граф Грайнем все больше хмуро молчал. Я даже начала подозревать, что поездку в салоне он выбрал только из-за того, что она дешевле купе.

На следующей станции снова заглянул кондуктор.

– Мы простоим здесь полчаса, господа, мэм. В Стансфиле буквально позавчера открыли поющий фонтан, стоянку специально продлили, чтобы те из пассажиров, кого это заинтересовало, могли утолить свое любопытство. Он находится на главной площади, прямо напротив вокзала.

– А я не против слегка пройтись и полюбоваться диковинкой, – заявил лорд Энтони, стоило кондуктору скрыться за дверью. – Поющий фонтан, надо же! Кто составит мне компанию?

– Я, пожалуй, – неожиданно объявил лорд Грайнем.

– Леди Эрилин? Тайрин?

– Благодарю. – Я качнула головой. – Но подобные диковинки меня не сильно интересуют.

По правде говоря, я и не прочь была бы взглянуть на фонтан, но внимание дипломата начинало уже утомлять. Нет, не пойду за него замуж. Слишком болтливый!

– Нет ни малейшего желания толкаться в толпе зевак, – в свою очередь, отозвался Кьер.

– В таком случае мне ничего не остается, кроме как потом описать вам все в таких красках, чтобы вы пожалели, – объявил лорд Энтони, и мужчины благополучно нас покинули.

Мы с герцогом остались вдвоем. И напряжение в воздухе сразу значительно возросло.

Я поднялась и отошла к отдельно стоящему столику с графинами, чтобы налить себе еще вина, но широкая мужская ладонь меня опередила, выхватив хрустальную ручку из-под самых пальцев. Рубиновая жидкость щедро плеснула о стенки, и я сглотнула, потому что вторая рука в этот момент обвила мою талию и прижала к сильному телу.

– Пусти! – Я попыталась вывернуться. – Если кто-то…

– Кондуктор стоит у входа. Энтони и Грайнем вернутся не раньше чем через двадцать минут, к тому же я повесил на дверь вагона тревожку.

– Все рассчитал? – прошипела я, не оставляя довольно тщетных попыток. Нет, я была согласна на проведенные вместе выходные, но не на то, что они начнутся прямо в поезде!

Кьер сделал шаг вперед и припер меня к стенке вагона.

– Предусмотрел, – поправил он с усмешкой. – Не все. На самом деле я и не надеялся, что получится побеседовать с тобой наедине до прибытия, но раз такой случай представился, почему бы им не воспользоваться?

Последняя фраза была произнесена уже у самых моих губ, и вместо того, чтобы отвернуться, я невольно податливо их разомкнула. Этот мужчина кружил голову сильнее бокала самого крепкого виски, а я пока не успела насытиться им настолько, чтобы отказывать себе в удовольствии.

Кьер поцеловал верхнюю губу, прикусил нижнюю, чуть отклонился, дразнясь, заставляя меня потянуться следом, и тут же прижался всем телом, целуя уже так, что не оставалось возможности даже вдохнуть. Я сама оторвалась, запрокинула голову, жадно глотая воздух, а герцог продолжил целовать, только теперь шею, мягко прихватывая губами кожу, совсем как его магический ветерок.

Я запустила пальцы в черные волосы, собравшись с духом, крепко стиснула их в кулак и потянула, заставляя Кьера прервать свое занятие. Он подчинился, но черный взгляд сверкнул опасным недовольством. Я разжала пальцы и тут же поднырнула под его руку, рывком увеличивая расстояние.

– Ты сказал «побеседовать», – слова сорвались с придыханием, груди было явно тесно в корсете, губы горели, да и тело в принципе категорически не соглашалось с решением мозга, но он, к счастью, все еще занимал главенствующее положение. – Вот и давай побеседуем.

Герцог коротко, шумно выдохнул, резко шагнул в мою сторону. Я на всякий случай отступила за спинку дивана, чем вызвала только усмешку.

– Твое вино, Эри, – Кьер и впрямь протягивал мне зажатый между пальцами раскрытой ладони бокал. – И не надо от меня шарахаться. Если тебе будет угодно, я не прикоснусь к тебе, пока ты меня сама об этом не попросишь.

Напряжение чуть отпустило. Нет, я не думала, что Кьер настоит на своем, даже если я буду довольно активно сопротивляться, но к таким рискам я была не готова. Вагон-салон – это вам не герцогская спальня. Сюда в любой момент может кто-нибудь зайти, и что тогда? Тревожки или не тревожки, и магия дает сбой. У нас будет еще достаточно времени, чтобы друг другом насладиться.

Я обошла диван, приняла бокал и опустилась на сиденье. Кьер чинно устроился напротив.

– Как тебе лорд Энтони? – крайне непринужденно поинтересовался он.

– Хорошая партия, – легко признала я, делая глоток, но не чувствуя вкуса.

Снова воздух словно сгустился. У меня в который раз появилось это щекочущее нервы ощущение, будто я лезу в клетку к дикому хищнику. Мне вдруг стало любопытно – как бы поступил Кьер, соберись я и впрямь замуж. Как отреагировал бы?

Опасное любопытство. Опасные игры.

– Он заболтает тебя до смерти в первую же брачную ночь. К тому же совершенно ничего не смыслит в финансах, деньги в его руках утекают, как вода.

– Первая проблема решается ушными затычками, вторая – ненавязчивым женским руководством. – Я пожала плечами. – И не надо на меня так смотреть. Ты сам спросил.

– Туше. – Герцог расслабленно откинулся на спинку кресла, покачал в руке бокал с бренди.

– Расскажи мне лучше, что ты затеял.

– Мы едем в Тренвист. Вернее, я еду в Тренвист и сойду на следующей станции, ближайшей к нему. А ты, конечно же, в Тарнхил, который находится самую малость дальше, где завтра в два часа пополудни у тебя встреча с главным городским констеблем и прочие рабочие прелести. А сегодня нанятый «департаментом» извозчик встретит тебя на перроне и отвезет к почтенной вдове, сдающей комнату, потому что останавливаться в одиночестве в гостинице уважающей себя леди не пристало. – Красивых губ коснулась улыбка. – Я присоединюсь к тебе на полпути. Несколько печально, конечно, терять половину завтрашнего дня, но зато твоей репутации не угрожает совершенно ничего.

– Значит, труп – настоящий, не уловка?

– К сожалению, да. Трейт после третьей жертвы отправил запрос по окрестным городам на предмет схожих убийств. И пришел ответ из Тарнхила. Там, как и мы в первый раз, труп списали на обычное убийство, но люди попались ответственные и, получив запрос, припомнили и доложили. Полной уверенности, что это наш Живодер, конечно же, нет, но по фотографиям почерк похож. И убийство было совершено в августе. – Герцог сделал многозначительную паузу.

– Это сократило бы промежуток между нападениями, – кивнула я. – Возможно, помогло бы расшифровать закономерность, если она есть.

– Да. Должен был ехать заместитель Трейта, но ты сама знаешь, со вторника он слег с лихорадкой. И когда Трейт вскользь посетовал на то, что не знает, кого отправить, все слишком заняты, я предложил твою кандидатуру. Решил, что ты обрадуешься возможности съездить по настоящему делу. Надо признать, что он ухватился за эту идею с внезапным энтузиазмом, который, как оказалось, был продиктован посетившей его мыслью испортить тебе выходные. Тогда у меня и появилась идея совместить полезное с приятным, с учетом того, что от Тарнхила до Тренвиста час в карете. Письмо Трейт специально приказал отправить в пятницу утром, полагаю, чтобы доставить тебе как можно больше неудобств. Я его перехватил и добавил некоторые детали.

Стоило признать, что столь трепетное отношение к моей репутации делало герцогу честь. Мне даже расхотелось на него злиться за то, что не предупредил заранее. Пришлось злиться через «не хочу» за все потраченные нервы!

– И что тебе помешало сообщить мне все той ночью? – поинтересовалась я, добавив в голос холода.

– Так неинтересно.

Кажется, мы так запутаемся, кто кому за что мелко мстит в этой словесной баталии. Ладно, перейдем к следующему вопросу.

– И как, по-твоему, я теперь должна буду объяснить отцу путешествие по работе в первом классе? И почему вообще ты выбрал салон?

– Билет – компенсация от департамента за работу в выходные, – невозмутимо отозвался Кьер. – Оправить тебя вторым классом мне не позволяла совесть, а купе – разум. Слишком большой риск.

Он помолчал и добавил уже с совершенно иными интонациями:

– И соблазн.

Я невольно облизала разом пересохшие губы. Взгляд герцога красноречиво скользнул по ним, по шее и уперся в вырез декольте, скромно прикрытый кружевом.

– Платья идут тебе куда больше, чем юбки и блузки. Почему ты не носишь их на работу?

– Потому что они куда больше мне идут. Я работаю в отделе с четырнадцатью мужчинами, Кьер. И бог знает сколько их в департаменте.

– Разумно. Впрочем, поверь мне как мужчине, Эрилин, мужскую фантазию дополнительные слои ткани не остановят. А в некоторых случаях еще и подстегнут.

– Ну и пусть себе фантазируют, а не лицезрят. Фантазии – куда менее отвлекающий фактор, чем маячащий перед носом вырез…

Кьер вдруг досадливо поморщился.

– Возвращаются, – коротко бросил он.

– …особенно с учетом того, что у нас четыре трупа, пять в потенциале и шесть – в перспективе. И ни малейшего представления о личности убийцы, – спокойно закончила я, глядя на него с торжеством – а я говорила!

– Полюбуйтесь, Грайнем, мы оставили их всего на несколько минут – и пожалуйста! Они уже вовсю говорят про убийства, расчленения и прочие малоприятные вещи, которые в приличном обществе обсуждать не принято, – заявил лорд Энтони с порога.

– Вы быстро. – Кьер остался невозмутим, как каменная статуя. – Фонтан сорвал голос или не успел распеться?

– А, ты был прав! – Его друг раздосадованно махнул рукой. – Толпа народу, ничего не видно и не слышно. Стоит наведаться туда через полгодика, как уляжется шумиха.

Попутчиков в салоне не прибавилось, и, коль скоро нас было как раз четверо, лорд Энтони предложил сыграть в вист. Тем не менее азартных игроков среди нас не оказалось, игра шла ни шатко ни валко, под разговор ни о чем. Я с трудом сдерживала зевоту и старалась не слишком часто поглядывать на часы. До прибытия в Льен, где должен был сойти Кьер, оставалось пятнадцать минут, а потом еще сорок минут до Тарнхила и час до Тренвиста…

Мы сыграли два роббера,[9]9
  Две выигранные партии из трех, после которых происходит смена партнера.


[Закрыть] первый раз мне в партнеры достался лорд Энтони, второй – граф. Но не успели мы начать жеребьевку на третий, как вагон сотряс сильнейший удар.

Со стула меня швырнуло на пол, протащило по ковру. Еще один удар – грохот, звон, треск, дикий скрежет. Стены вагона взрезались, сплющились как консервная банка, и я оглушительно завизжала, глядя как металлическая крыша, лишившись поддержки, обрушивается вниз.

А в следующее мгновение я подавилась криком и вообще едва не лишилась сознания от невозможности вдохнуть, потому что воздух вдруг сгустился, как желе, стал осязаемым, застыл в легких, норовя их разорвать. И крыша, замершая в каких-то дюймах от моей головы, сначала медленно приподнялась, а затем вдруг выстрелила вверх, как из пушки, и с грохотом обрушилась уже где-то за пределами вагона.

Воздух «отмер», резко ринулся в нос, рот, горло. От неожиданности я закашлялась, без сил упав на ковер. Точнее – то, что от него осталось.

– Эрилин!

Чьи-то руки подхватили меня, потянули вверх, поставили на ноги, встряхнули так, что аж зубы клацнули. Или они клацали оттого, что меня всю колотило крупной дрожью, а перед глазами все еще стояла падающая крыша вагона?

– Ты цела? Не ранена?

Я помотала головой. Чужие пальцы на секунду, на долю секунды коснулись моей щеки, и тут же отдернулись, следом разжалась вторая рука, отпуская мое плечо. Я покачнулась и чуть не упала обратно – ноги не слушались. Кьер рыкнул что-то невразумительное и подхватил меня на руки.

Вторая попытка утвердить меня на бренной земле, уже за пределами вагона, увенчалась успехом.

– Эрилин, послушай, – снова попытался что-то мне втолковать герцог. – Я должен найти Энтони и посмотреть, что там с поездом, может, нужна помощь мага. Иди к выжившим, помощь скоро прибудет, я сейчас отправлю сообщения в Льен и Тренвист. Но никуда без меня не уезжай, ясно?

Кивок получился каким-то дерганым, и когда я наконец смогла взять себя в руки и отогнать жуткие видения, все еще стоящие перед глазами, Кьера рядом уже не было. Я обхватила себя за плечи, пытаясь унять дрожь, и нервную, и от холода – ночная осенняя сырость мгновенно пробрала до костей сквозь тонкий хлопок, – и медленно огляделась.

Вот только не видно было ни зги. Ночь серая, пасмурная, луна сияла сквозь облака самым краешком. Огни поезда погасли, только фары локомотива пронзали темноту двумя белыми лучами.

Я стояла рядом с переломленным пополам, больше чем наполовину свесившимся с путей, вторым вагоном, наш салон оторвался от него и сполз ниже по насыпи, одним концом зарывшись в землю обрыва над рекой. В небольшой промежуток между вагонами невозможно было что-либо разглядеть. Темнота вокруг полнилась криками, плачем, стонами и воем.

Кьера я не видела, должно быть, он прошел вагон насквозь и вышел с другой стороны. Я хотела уже протиснуться между купе и салоном, чтобы последовать выданным указаниям, как вдруг услышала громкий, полный муки стон, доносящийся из нашего вагона.

Я снова огляделась, не обнаружила вокруг ни души и, поколебавшись, полезла обратно в вагон.

Всюду валялись обломки, ошметки, под ногами хрустели осколки хрусталя, щепки. Я заглянула за вздыбившийся кусок пола, с торчащими из него колесами тележки, и увидела графа Грайнема. Перемежая стоны с грязными ругательствами, он пытался вытащить ногу из-под рухнувшей на нее обеденной столешницы. Правая рука у него болталась плетью, а в одной левой сил, чтобы спихнуть тяжелое дерево, было недостаточно.

Закусив губу, я полезла через подрагивающий завал, молясь Господу, чтобы тележки не разъехались под моим весом. Юбка цеплялась за обломки, пару раз приходилось отчаянно дергаться под треск раздираемой ткани, но препятствие я все же преодолела.

Завидев меня, лорд Грайнем проглотил и ругательства, и стоны, только задышал с присвистом и в два раза чаще.

– Позовите на помощь, – отрывисто каркнул он.

Я промолчала и мрачно оглядела столешницу. Какую помощь? Судя по воплям, в ней сейчас все нуждаются. Нас в вагоне было четверо – а вагоны второго класса вмещали до сорока человек, и шли они далеко не пустыми. Что там творилось после такого крушения, я не пыталась даже представлять.

Сил на то, чтобы оттащить эту деревяшку, у меня точно не хватит. Разве что приподнять. И то…

– Что вы стоите? Вы не слышали?

Не слушали.

Так, а если… Я огляделась в поисках необходимого. Ножка от стола, пожалуй, подойдет. И вот этот обломок.

Граф, снова начавший шипеть под нос проклятия, на сей раз в адрес глупых женщин, повторно заткнулся, когда я, подопнув обломок поближе к столешнице, подсунула под нее ножку и всем весом надавила на образовавшийся рычаг, взывая к высшим силам, чтобы он выдержал и не переломился, пока мужчина не высвободит ногу.

На счастье графа, дерево оказалось крепким. Мужчина со сдавленным стоном перекатился в сторону, и я, убедившись в этом, выпустила ножку. Столешница рухнула назад, а вагон сотрясся и сполз чуть ниже по насыпи, заставив меня испуганно вскрикнуть. Кажется, в землю он врылся недостаточно прочно. Надо выбираться отсюда, и поскорее.

– Вы можете встать? – Я повернулась к графу.

– Леди не только глухая, но еще и слепая? – отнюдь не благообразно огрызнулся мужчина, баюкая руку. – У меня нога сломана.

– Да что вы, не стоит благодарностей, – ядовито процедила в ответ я и повернулась к нему спиной, осматриваясь, чтобы понять, как проще вылезти. Помогать хамам было за гранью моего человеколюбия.

Я сделала шаг в сторону ближайшего пролома в стене, путь к которому преграждали лишь вздыбившиеся доски пола.

– Стойте! – Тут же прозвучало мне в спину. – Я приношу извинения за свою ничем не оправданную резкость.

Судя по интонации, резкость граф считал еще как оправданной, но формально извинения были принесены, и бросить его здесь одного сделалось неловко. Я снова обернулась. Зеленые, необычного, довольно-таки насыщенного оттенка глаза смотрели на меня отнюдь не умоляюще, а скорее с вызовом, контрастировавшим с общим жалким видом сиятельного лорда.

Возведя очи к небу, со смиренной просьбой, чтобы на Суде мне это зачлось, я подошла к графу и присела рядом. Дело осложнялось тем, что и рука, и нога пострадали правые, поэтому я не могла подхватить Грайнема со стороны сломанной голени и компенсировать равновесие. Со вздохом я закинула его левую руку себе на плечи.

– Обопритесь, и-и-и…

Рывок, в очередной раз помянутый нечистый – на этот раз обоими, – и мы стоим.

Продвигаться получалось с трудом. Грайнем прыгал на одной ноге, подволакивая вторую, и все больше заваливался на меня. И без того неровная и на честном слове держащаяся поверхность под ногами от этих прыжков ходила ходуном и все опаснее кренилась в сторону обрыва. Отчаянно хотелось просто капризно топнуть ногой и сбросить тяжеленный груз – я леди, в конце концов, а не тягловая лошадь! – но я упрямо ползла вперед.

Когда мы уже стояли у пролома, и я помогала графу спуститься на гальку насыпи, раздался протяжный скрежет. Вагон накренился особенно сильно. Мужская рука соскользнула с моего плеча, и граф рухнул вниз, с воем боли прокатившись по камням. Меня качнуло назад, и я бы упала, если бы на запястье не захлестнулась обжигающая плеть и не дернула рывком вперед, прямиком в стальные объятия.

Позади загрохотало, и, обернувшись, я увидела, как развороченный вагон, набирая скорость, сорвался с обрыва в воды Оливии.

– Ты с ума сошла? – над ухом раздался злющий рык. – Совсем мозгов нет? Я же вытащил тебя оттуда!

Кьер тряхнул меня, как куклу, а я, растерянная и в какой-то степени испуганная, не могла подобрать слов. Выглядел он жутко – пол-лица заляпано кое-как стертой кровью, одежда изодрана, а еще от него так разило магией, что у меня даже закружилась голова и перед глазами поплыло. Она окутывала его грозовым облаком, сверкающим разрядами молний. Она пугала, пьянила, манила…