Текст книги "Тринакрия"

Автор книги: Дарья Роззонелли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 6 страниц)

По большому счёту Мальку было плевать. Мужчина не считал себя специалистом в области женщин и целом отношений. А мечта многих людей о доме, детях и жизни с одним и тем же партнёром казалась ему глупой и скучной. Судьба доступная почти каждому человеку – это не для него. Все эти годы Малёк терпел. Когда было необходимо или удобно, играл роль того, кого в нём хотели видеть.

Мужчина верил: судьба ему задолжала. И рано или поздно воздаст за все страдания, пережитые в отрочестве. Для себя решил так: «Я особенный и заслуживаю только самого необычного, дорогого и первоклассного. Трудами пусть все достигают бобры да волы. То, что было необходимо я осуществил, а теперь осталось дождаться момента, когда будет знак и тогда моя жизнь круто перевернётся». И ведь дождался.

Вскоре Венсан и Матильда начали переносить вещи. «Ну, всё. Значит, точно здесь остаются. По идее завтра или на днях начнут искать постоянное жильё. За ними по пятам ездить нет смысла. Проще сторожить здесь, а как начнут обратно свои пожитки в машину загружать, тогда и проследить, где голубки поселились. А там только выждать подходящий момент. Собака, конечно, всё усложняет. Если этот монстр живёт в доме, то отравить его и спокойно пролезть внутрь не получится. Но ничего, они всё равно будут выводить его в туалет. Ближе к вечеру подкинуть в сад яд, хозяева увидят, что псина загибается, и повезут его к ветеринару. А я тем временем беспрепятственно попаду в дом. Подумаешь, сдохнет их псина, купят другую. Отличный план, главное успеть осуществить его как можно скорее. А то потом заведут себе друзей среди соседей, наедут толпы туристов, разгуливающих допоздна, и проделать всё это станет сложнее. Да и не терпится уже, – Малёк мечтательно улыбнулся. – Если этот план по какой-либо причине провалится, придётся подождать, когда Венсан в очередной раз уедет во Францию. С собакой ясно как действовать, а уж с девкой разобраться будет несложно».

Забронировав номер в отеле неподалёку, Малёк завёл машину и озадаченно потёр голову: «Лучше бы получилось с первого раза, а то вызову подозрения своими бесконечными отлучками из дома. Пока надо быть паинькой. Ссоры с так называемой «любовью всей моей жизни» мне сейчас ни к чему».

В последнее время Малька нестерпимо тяготили постоянные отношения. «Отчитываться, спрашивать мнение – как это всё утомительно. Когда я стану богат – никаких связей дольше, чем на одну ночь», – он представил, как одновременно ласкает два молодых и упругих тела, а из открытого балкона открывается умопомрачительный вид на Карибское море. Облизнул губы и завёл мотор. «Две ночи без сна. Завтра найду позицию, откуда смогу видеть, что происходит за воротами», – подумал мужчина и устало прошептал себе под нос:

– А пока Мальку нужно отдохнуть.

Глава 4. Ужасы Мессинского пролива

Солёный, тёплый ветер щекотал мне нос и раздувал уши, а уютное весеннее солнце раскидывало миллиарды блёсток по поверхности моря. Я родился на юге Франции и лазурный пейзаж всю жизнь услаждал мои глаза. Но сегодня был совсем иной опыт. Вместе со своими людьми я плыл в наш новый дом на острове Сицилия.

От порта «Вилла-Сан-Джованни» на материковой части Италии, от которого отходил паром, до Мессины нам предстояло плыть не более десяти километров. Поэтому некоторые пассажиры так и остались ждать причала в своих автомобилях на нижней палубе. Мы же отправились наверх, где располагалось кафе и туалеты, а с открытой части можно было наслаждаться заряженным морским темпераментом воздухом, всматриваясь в приближающиеся очертания города, раскинувшегося у подножия гор.

Я недолго любовался пейзажами, по немного тривиальной, но безумно очаровательной причине: миниатюрная красотка на другом конце палубы явно проявляла ко мне интерес. Судя по изгибам и шерсти – метиска. Хорошо быть мускулистым красавцем, подумал я и, не забывая испускать романтические флюиды, встал в брутальную позу, которая идеально демонстрировала мои мышцы. Выждав минуту, я ринулся к ней на ознакомительное обнюхивание, но в тот же момент, длина поводка жестоко оборвала мой романтический порыв. Прекрасная метиска с пониманием кинула на меня последний взгляд и переключила внимание на своего человека. Грустно выдохнув, я последовал её примеру.

Моя девочка сидела с блаженной улыбкой, время от времени откидывая блестящий локон со своего лица.

– Тебе нравится плыть на корабле, сынок?

Я поддел носом её руку, вынуждая меня погладить. Этот жест всегда срабатывает. Мама провела ладонью по моей голове и помассировала за ухом.

Подозреваю, что мои люди всерьёз считают меня своим родным сыном. Не знаю, почему им не кажутся подозрительными явные физические различия между нами, напротив, папа отметил, что в моём окрасе преобладает такая же рыжая шерсть как у него.

Они даже придумали игру под названием: «Где мама? Где папа?», в которой поочерёдно задают мне эти два вопроса и я должен подбежать либо к вожаку нашей стаи (папе), либо к моей девочке (маме). Эта забава приводит их в восторг, за что я получаю похвалу, ласку и порой даже печенье. Как несложно догадаться – я с удовольствием выполняю подобные пустяковые задачи. Нет, дело не только в печенье. Хотя тот, кто знаком с характером бульдогов, наверняка подтвердит, что альтруизм не является нашим недостатком. Однако когда мои люди называют меня сыном, я невероятно счастлив и горд, а потому этой игре согласен придаваться даже совершенно бесплатно.

Я загляделся на молодого мужчину, гордо расхаживающего по палубе. Он выглядел немного забавно, учитывая его маленький рост и субтильное телосложение. Но стоит заметить, лицо его было удивительно красиво: с крупными чёрными глазами, тонким носом и мужественным подбородком. Более всего мне понравилась его причёска: волосы были уложены в заострённый хохолок, напоминавший стоячее собачье ухо.

Мужчина остановил взгляд на мне, и, видя, что он направляется в нашу сторону, я навострил нюх. От него веяло задиристостью и некоторой нервозностью, но точно не опасностью. Поэтому я доброжелательно завилял хвостом. Когда нас разделяло не больше метра, я сделал попытку приветственного прыжка на нового знакомого, но, к сожалению, не достал. «Заострённый хохолок» округлил свои большие глаза и отступил полшага назад.

– Бонджорно, синьора. Почему ваша собака без намордника? В этом случае вы должны держать её в своём автомобиле.

– Это старый английский бульдог, порода не входит в категорию потенциально опасных собак.

– Что-то не очень похож на бульдога… Скорее выглядит как питбуль, – с сомнениями разглядывая меня, пробурчал пучеглазый.

«А ты не очень похож на человека, скорее на одноухого чихуахуа. И не только внешне», – внутренне парировал я.

Мама достала из своей сумки мой собачий паспорт, развернула и на вытянутой руке продемонстрировала мужчине. Человек-чихуахуа слегка улыбнулся, будто в его голове родилась какая-то ехидная шутка. Не озвучив её, подмигнул и ушёл прочь. Моя девочка закатила глаза, и, видимо, собиралась прорычать что-нибудь вслед странного синьора, но тут из дверей кафе показался папа, и её лицо просветлело, а у меня быстро закрутился хвост.

Папа остановился, и, глядя на нас с хитрой улыбочкой, дразня, помахал пакетом. Затем изобразил пантомиму, которая означала, что он собирается всё съесть сам, не делясь с нами. Мама погрозила ему хрупким кулачком, а я играючи подпрыгнул на месте и поторопил его ликующим «гав».

В пакете оказались золотистые шарики, от которых исходил запах риса, мяса, зелёного горошка, томатного соуса и масла. Мама впилась в большой ароматный шарик зубами, а я, к сожалению, лишь глазами. Моя пасть заполнилась слюной. Пришлось сделать несчастный взгляд, словно не ел три месяца, демонстрируя, что тоже хочу отведать аранчини (именно так родители называли притягательные шарики). Моя девочка отщипнула малюсенький кусочек и протянула его мне. Мысленно я послал ей упрёк: «Даже понюхать страшно – боюсь, в нос залетит!» Но всё же съел. Вкус оказался изумительным! Ещё не успев повторить трюк натренированным взглядом, с руки папы я получил щедрую добавку. Обожаю такие моменты: оба моих человека рядом, от них исходит запах счастья и гармонии, мягкое солнце греет шкурку, а в придачу ещё и гастрономические открытия!

Внезапно сквозь чарующий аромат аранчини, я учуял совсем иной запах. «Что это?» – обратился я к внутреннему голосу. Снова принюхался, но источник мне пока не удавалось установить. Я максимально сосредоточился, и меня проняло ужасающее предчувствие, шерсть на позвоночнике приподнялась, и по телу пробежал холод.

***

Я в очередной раз убедился в том, что люди любят упрощать реакции и желания животных. На моё беспокойное поведение мама лишь подтянула поводок к себе, а папа успокоительно сообщил, что мы скоро заходим в порт, и можно будет сделать «пи-пи» на ближайшей лужайке. Меня захлестнула обида, и я отвернулся к ним обоим спиной. Так как поворачиваться без необходимости уже не собирался, то удобно уселся на бедро, элегантно вытянув свободную заднюю лапу. Пугающий запах я больше не чувствовал и оставалось надеяться, что опасность прошла стороной.

Мама увлечённо рассказывала папе легенду о Сцилле и Харибде, которую, как я понял, ей давным-давно поведал её знакомый из Греции по имени Гомер. Оказывается, по обеим сторонам пролива, по которому мы проплывали, обитают два страшных чудовища. Харибда – поглощающая в своём смертоносном чреве волны, дельфинов и все проплывающие мимо корабли. И ещё более ужасающая – Сцилла, с шестью головами, и у каждой в пасти в три ряда кровожадно сверкают острейшие зубы.

Ко мне внезапно пришло осознание: тот запах мне точно не почудился, это мимо проплыла Сцилла и хотела утащить в свои кошмарные пасти пассажиров с нашего судна!

К счастью, паром начал швартоваться. Моя девочка зачарованно произнесла:

– Ну, здравствуй, Тринакрия! – ей очень нравилось называть остров его старым именем.

Мы поторопились уйти с палубы, а через несколько минут оказались на земле, где страшное чудовище нас никак не могло достать.

Из открытого окна доносились неведомые запахи, которые мне не терпелось изучить. А пейзажи открывались восхитительные! По одной стороне – величественные горы и холмы, а по другой – море, покрывающее своими задорными волнами пляжи и причудливые скалы. Повсюду росли прелестные дикорастущие цветы, кактусы и пальмы. Иногда мы въезжали в вырубленные в горах тёмные и неотшлифованные тоннели. Они не были изуродованы фонариками и миллионом картинок с направлением движения. Наверное, примерно так выглядели те древние пещеры, в которых когда-то начинали дружбу мои первобытные предки со своими ещё дикими людьми.

Для меня стало новостью, что, оказывается, родители ещё не нашли дом, и потому ближайшие дни нам предстоит жить в отеле. Когда мы подъехали к нашему временному жилищу, солнце зашло за горизонт. Хоть я неплохо вижу в темноте, искусственные светила в виде фонарей мешают сфокусироваться над тем, что находится вне зоны их освещения. Я расслабил зрачки и решил, что изучу окрестности носом и ушами, а визуальный осмотр проведу завтра утром.

Нас вышел встречать симпатичный человек в возрасте. Из-за своего плотного телосложения и невысокого роста по форме он казался не вытянутым как большинство людей, а скорее круглым, и напомнил мне то рисовое лакомство с парома. С лучистой улыбкой пожилой мужчина пожал руки моих людей, и, наклонившись, поздоровался лично со мной:

– Бона сера, синьор!

Растрогавшись от такого почтения, я немного растерялся, но видя активные мотания моего хвоста, человек-аранчини отлично понял, что я очень рад знакомству.

Марио (так представился очаровательный старичок), оказался хозяином этого апарт-отеля, состоящего из нескольких отдельно стоящих домиков, построенных на пологих участках высокого скалистого холма сходящего в море. По крутой бетонной лестнице мы спустились к миниатюрному двухэтажному коттеджу с террасой.

Я приметил шум волн и, переключая зрение в ночной режим, просунул голову через прутья ограждения. Увидев, что за ним обрыв, мне тут же захотелось отойти от пугающей пропасти. Резко двинулся назад, но с лёгкостью прошедшая в ту сторону голова, не пролезала обратно. В панике ещё раз попытался высвободить голову из коварного ограждения. Опять не преуспев, замер, обдумывая, как мне поступить. Родители и Марио заметили эту проблему, но вместо того, чтобы скорее броситься мне на помощь, залились громким хохотом.

Наконец вдоволь отсмеявшись, ко мне подошёл папа. Одной рукой прижимая мне уши, а другой, взяв под горло, аккуратно вызволил меня из плена. В связи с переполнявшим меня ликованием от спасения, я не стал обижаться ни на своих людей, ни на Марио.

Пока родители переносили вещи в наш домик, Марио угостил меня вкуснейшей колбасой и поведал, что раньше у него тоже была собака. Пять лет назад она умерла, и он очень по ней тоскует. В этот момент я почувствовал, как ему грустно и в утешение облизнул его вкусно пахнущие пальцы. Восприняв это за намёк, хозяин апарт-отеля дал мне ещё один ломтик колбасы.

– Попей, а ты и без нас не пропадёшь! – проходя мимо нас, подколол папа.

Постоянным поводом для споров моих родителей был вопрос о том, что мне не стоит давать человеческой еды. Причём оба были согласны с этим правилом и оба исподтишка продолжали его нарушать. А уличив один другого в момент преступления, непременно повторяли воспитательную лекцию о вреде моему здоровью. Стоит заметить, больше всего на этом настаивал папа, однако он же больше всего и давал. Единственным, на что был полный запрет – шоколад. Его я никогда не пробовал и уже смирился с тем, что никогда не попробую. Как объяснили мои люди, содержащийся в нём теобромин, является ядом для животных. Конечно, от маленького кусочка шоколада я вряд ли бы умер, но родители посчитали разумным не давать мне и этого, чтобы я не воспринимал его как остальные продукты, которые привык выпрашивать.

Мои люди разложили вещи, которые им могут пригодиться в ближайшие дни, сходили в душ и начали готовиться ко сну. Как всегда, поместили мою лежанку рядом со своей кроватью, и наконец, мы все улеглись. Глядя в огромное фронтальное окно, мы дружно любовались открывающимся видом: яркими белыми огоньками сияли звёзды, и то ли от их свечения, то ли от лунного, на чёрной ряби моря играли серебристые блики. Вдалеке возвышалась величественная гора, подсвеченная жёлтым светом, исходящим от фонарей и вывесок кафе на изгибавшейся береговой линии.

В груди щекотало приятное волнение – от этого завораживающего пейзажа за окном, от новых впечатлений и предвкушения чудных дней, которые ждут нас на этом красивом острове. Но как часто бывало в подобные моменты абсолютного счастья, рядом с разливающимся в сердце блаженным и согревающим чувством, тоненьким еле слышимым колокольчиком тревожно звенело: «Этот рай хрупок и эфемерен. Наслаждайтесь, ведь завтра всё может разбиться и исчезнуть». Я не понимал, для чего звенел этот колокольчик. Учил ли он ценить удачу, дарованную мне судьбой, или напоминал, что рано или поздно всему приходит конец, и порой мы не в силах повлиять на обстоятельства.

«Как бы там ни было, я всегда буду оберегать нашу семью, и стараться приносить им радость. И даже если этот день окажется последним в моей жизни…» – не успев закончить мысль, я провалился в глубокий и захватывающий своим содержанием сон.

А сюжет его был такой: будто плывём мы на корабле: папа, мама, Марио и человек-чихуахуа. И вдруг из моря на палубу опускается желеобразная лапа, а на ней страшная пасть, хищно щёлкающая острыми зубами. Папа прикрывает маму собой, Марио обороняется батоном сыровяленой колбасы, рассекая ей перед собой воздух, а его племянник возмущённым тоном кричит, что чудовище не купило билет и не имеет права находиться на борту.

Мерзкая лапа с размаха сбивает всех с ног. Люди испуганно прячутся от неё кто где может. И тут я с прыжка набрасываюсь на желейную конечность чудовища, и пытаюсь вгрызться в неё зубами. Но постоянно соскальзываю и снова падаю на палубу. Монстр кусает мне бедро, я изворачиваюсь, и мне удаётся вцепиться в него своей бульдожьей хваткой. Внезапно появляются ещё несколько острозубых пастей на противных, склизких лапах страшного создания. Я наскакиваю и вгрызаюсь в одну из них, но её товарки начинают яростно кусать всё моё тело своими тонкими акульими зубами. Я держусь из последних сил, но не ослабляю хватку. Тут замечаю глаз чудовища, с ненавистью смотрящий на испуганных родителей, Марио и человека-чихуахуа.

До меня доходит, его лапы – это всего лишь орудия, а слабое место монстра находится в его голове. Не задумываясь, отпускаю изнемогшую лапу страшилища и скольжу по ней в направлении злого глаза. Он всё ещё сфокусирован на моих людях, пытающихся отбиться от гадких конечностей. Набрав приличную скорость, врезаюсь в око циклопа и разбиваю его своим телом. Чудовище с диким рёвом уходит под воду, а я в последний момент успеваю запрыгнуть на палубу корабля, после чего обессилено падаю. Чувствуя как из ран, полученных в схватке с зубастыми лапами, из меня потоками вытекает кровь и жизнь, мысленно прощаюсь с родителями. Мама и папа обливают меня слезами, Марио умоляет не умирать, обещая вкусные угощения, и даже человек-чихуахуа с сочувствием поглаживает меня по голове. Открываю глаза и устало смотрю на людей. В их взглядах читаются скорбь и благодарность за спасение. Я чувствую себя героем, чей подвиг люди и звери будут из века в век приводить в пример.

Правда, самую концовку мне пришлось досочинить уже в полудрёме. Дело в том, что моих родителей пугает, что во сне я иногда рычу, дёргаюсь и лаю, не раскрывая пасти. Поэтому они меня будят. И, как назло, на самом эпическом моменте.

Глава 5. Бессонная ночь и её последствия

Остров гостеприимно встретил Венсана и Матильду, и, казалось, благоволил их планам остаться здесь. Погода стояла жизнерадостно солнечная, а люди встречались доброжелательные и не по-южному деятельные. Утром следующего дня семейная пара, отправилась в агентство недвижимости, рекомендованное Марио. Примерный район, где им хотелось бы жить, они знали. В будущем Венсан и Матильда планировали иногда путешествовать за пределами Сицилии, да и периодически визиты по делам во Францию были неизбежны. Потому дом нужно было выбирать в стратегически правильном месте.

Рассматривая карту и фотографии разных городов, выбор пал на окрестности небольшой, но очень живописной коммуны – Чефалу. Оттуда всего за пару часов можно было добраться как до международного аэропорта в Палермо, так и до регулярных и быстрых переправ на материк в Мессине. Кроме того, в прошлом столетии в этих краях одно время жили предки Венсана. Данное обстоятельство послужило хоть не практическим дополнительным аргументом, но сентиментальным.

Супруги Риччи объяснили свои пожелания агенту по недвижимости, и тот предложил им несколько домов на некотором отдалении от города. Свой выбор пара остановила на миниатюрной вилле с прелестным садиком, в нескольких минутах ходьбы от пляжа. Новое гнёздышко переселенцев находилось на территории крошечного курортного посёлка, представляющего собой прямую улицу по обеим сторонам окантованную двухэтажными однотипными домами. Жильё было совершенно новым и полностью готовым к своим первым обитателям. Особенно паре понравилось, что в основном соседние виллы были обитаемы только в летний сезон. И значит, большую часть года – жизнь здесь обещала быть тихой и спокойной.

На другой день, собираясь на подписание договора и получение ключей от своего нового дома, молодая пара не спеша наслаждалась последними мгновениями в чудесном апарт-отеле. Огороженная терраса была меблирована стульями художественной ажурной ковки вокруг накрытого аппетитными угощениями круглого столика. Доносившееся снизу перешёптывание волн являлось лучшим музыкальным сопровождением для утренней трапезы перед хлопотным днём. Классический итальянский завтрак, в виде двух чашек капучино и блюда со свежеиспечёнными корнетти, на фоне яркого искрящего моря, смотрелся картинкой с открытки. Матильда с удовольствием оглядела натюрморт и, потянувшись за аппетитным рогаликом, выразила мужу своё умиление:

– Это так трогательно. Марио знал, что сегодня у нас не будет времени что-то готовить или заезжать в кафе и позаботился о нашем завтраке.

– Среди сицилийцев вообще много таких людей. Чем больше солнца, тем люди более открыты и добросердечны, – объяснил Венсан.

Матильда прожевала кусок сдобного рогалика и скептически подметила:

– Довольно сомнительное утверждение, учитывая, что Сицилия – это родина мафии. И как я понимаю, она здесь до сих пор существует.

– А ты можешь назвать место, где преступность полностью отсутствует? – подловил её муж и, любуясь пейзажем, повернул голову к морю, продемонстрировав свой великолепный римский профиль.

Девушка на секунду задумалась и неуверенно ответила:

– Нет. Думаю, где есть человек – в той или иной мере присутствует криминал.

– Ну вот. В Сицилии есть мафия, но она не занимается мелкокалиберной преступностью. Я слышал мнение, якобы именно благодаря мафии здесь не так много карманников, угонщиков автомобилей, домушников и прочего криминала такого масштаба. Возможно, за исключением Палермо, и парочки других крупных городов, в которых сложно всех контролировать. А ведь именно всякие мелкие воры не дают расслабиться порядочным гражданам и заставляют их всегда быть начеку. Сицилийцы же, спокойно оставляют в машине ключи зажигания и идут выпить кофе. Думаю, есть те, кто и дверь на ночь не запирает.

– Так это в деревнях, где всегда намного спокойнее, – заспорила Матильда.

– Не скажи. Просто нам с тобой пока везло.

Девушка вспомнила, как несколько лет назад, скромную дачу её подруги в ста километрах от Москвы, обчистили какие-то воришки. Вынесли не только микроволновую печь и холодильник, но что было поразительно, прихватили даже алюминиевые столовые приборы.

– Если представить, что это всё правда, и мафии невыгодно наличие такого вида преступности, а их присутствие влияет на снижение подобных досадных случаев. Мне кажется, это всё равно, что привести домой тигра, дабы избавиться от крыс. Разве это норма?

– Согласен. Но здесь уж так сложилось, – развёл руками Венсан. – Зато с тигром хотя бы договориться можно. Корми его досыта – и тебя не тронет, и крысы больше не будут беспокоить.

– Ну да. И налоги плати и тигра корми. А самому что остаётся?

– Кто является наёмным работником им точно с тигром зарплатой не надо делиться. А что касается бизнеса, не знаю, как здесь сейчас устроено. В любом случае влияние мафии уже не так сильно. Как видишь, на улицах не стреляют, и в целом всё спокойно.

Матильда пожала плечами:

– Со временем, может, чего и узнаем об этом.

– А если нет, то и к лучшему! Но в любом случае я тоже по происхождению сицилиец и по крайней могу рассчитывать на тарифы для своих, – подмигнул Венсан жене.

– Так тебя и приняли за местного, с твоей-то ирландской головой! – захихикала девушка.

На лестнице показался полный оптимизма и энергии хозяин отеля. Попей вскочил, чтобы поприветствовать своего нового друга.

– Бонджорно, синьор Попей. Мы с вами ещё не виделись. Как вам сегодня спалось? – поздоровался он с собакой и, не переставая лучезарно улыбаться, обратился к Венсану и Матильде. – У вас всё в порядке?

– Спасибо, Марио! Корнетти и капучино великолепны, – ответил Венсан.

– Тысячу раз спасибо! Вы нас очень выручили! Мы могли остаться без завтрака, – подхватила Матильда.

Марио великодушно отмахнулся – пустяки, и продолжил:

– Ко мне сейчас заедет мой племянник, так что когда будете готовы, ищите меня в беседке, – он показал рукой вверх на обвитый виноградником навес, стоящий на самом краю, резко обрывающего над морем холма.

– Без проблем. Мы скоро подойдём! – ответил Венсан.

Марио собрался уходить, как резко развернулся, будто только сейчас вспомнил, зачем пришёл:

– Я могу попросить племянника, чтобы он помог вам с вещами.

На этого старичка невозможно было смотреть без улыбки. Настолько забавными и располагающими были его внешность и жесты.

– Спасибо, но не беспокойтесь, ночью мы долго не могли уснуть и решили, что раз уж нам всё равно не спится, то почему бы не загрузить все вещи в машину. В коттедже осталась только одна небольшая сумка, – заверил его Венсан.

Марио хитро прищурился и притворно подозрительным тоном произнёс:

– Вы, случайно, не профессиональные грабители? Я обычно сплю очень чутко, но не слышал и шороха!

Супруги заулыбались, и словно сговорившись, многозначительно подёргали бровями, вроде: «кто знает, кто знает». А добродушный мужчина расхохотался и торжественно продекламировал:

– Кто имеет время, тот не ждёт!

Матильда призадумалась и пришла к выводу, что это аналог русской пословицы «Не откладывай на завтра то, что можешь сделать сегодня».

– Да, таким образом мы сэкономили утром силы, ведь сегодня они нам точно понадобятся.

Венсан прочертил в воздухе рукой по горизонту:

– Мне будет не хватать этого роскошного вида. Я, конечно, очень рад, что мы так быстро нашли дом, но немного жаль уезжать. Дивное место, и с вами было очень приятно общаться.

– Я польщён, и это взаимно! Если будете в наших краях – заезжайте на бокальчик! – со всей искренностью пригласил Марио.

***

Супруги Риччи ещё раз оглядели комфортабельный домик, не остались ли забытые вещи. Прицепили на поводок собаку, и пошли к беседке, чтобы попрощаться и поблагодарить хозяина апарт-отеля за гостеприимство. Поднявшись, увидели два силуэта: Марио и, вероятно, его племенника. Заметив их, бодрый пожилой мужчина, подзывая, замахал руками. Когда гости подошли ближе, от удивления у Матильды округлились глаза. Племянником Марио оказался тот самый зануда с парома, который хотел, чтобы она отвела Попея в машину или одела на него намордник. Пёс, кажется, тоже вспомнил обидчика и вместо того, чтобы, как обычно, рваться здороваться, надменно его проигнорировал.

– Познакомьтесь – это мой племянник Лука.

Пожимая Луке руку, Венсан и Матильда тоже представились.

– Кажется, мы уже встречались? – глядя на Матильду и Попея, спросил Лука.

Собака демонстративно отвернулась к нему спиной. Но хоть его взгляд был направлен на ворота, судя по положению ушей, всё внимание пёс направил на разговор своих хозяев с племянником Марио.

– Да, на пароме вы спрашивали про породу нашей собаки, – деликатно ответила Матильда.

– Как тесен мир! – восторженно изрёк Марио. – Лука как раз рассказывал мне, как провёл свой отпуск в Венеции. Не хотите ли перед отъездом выпить с нами по чашке кофе? – приложив к краю рта тыльную сторону ладони, театральным шёпотом прибавил: – Лука работает карабинером, если что обращайтесь.

Его племянник стоял с пресным лицом. Он привык к манере дяди самовольно рекомендовать его в качестве блюстителя правопорядка. Карабинер представил, как бы мог выглядеть рекламный ролик его услуг в исполнении Марио: «Чуть что – звоните Луке! Мой племянник моментально прилетит на место преступления, спасёт всех угнетённых и накажет злодеев!» Затем играет эпическая музыка, под которую Лука в форме карабинера, выставив вперёд руку с кулаком, облетает остров.

Венсан заулыбался:

– Мы планируем вести самое скучное существование, вряд ли с нами может что-то случиться. Но спасибо! Мы будем это иметь в виду.

Карабинер с ног до головы окинул Венсана профессиональным взглядом. Казалось, в его глазах был встроен сканер, способный обнаружить не только спрятанные наркотики и оружие, но даже преступные побуждения.

– От кофе я бы не отказался, – продолжил Венсан и обратился к жене: – Ты не против, пять минут нам роли не сыграют?

– С огромным удовольствием! – согласилась девушка.

– Дядя, не беспокойся, позволь мне похозяйничать, – не дожидаясь ответа, Лука направился в дом.

Когда племянник скрылся в помещении, Марио негромко заговорил:

– Очень тяжёлая судьба, у этого парня! Родители погибли, когда он был ещё мальчиком. Разбились на автомобиле. Жуткая была авария. Мы с женой стали ему родителями. Надеюсь, у нас это получилось. В любом случае мы вырастили целеустремлённого и честного мужчину. Если бы вы только знали, как Лука усердно трудился, чтобы попасть в ряды карабинеров! По физическим данным, он едва проходил. Оставалось выкладываться в два раза больше, чем остальным ребятам, чтобы пройти сложнейший отбор и сдать экзамен в академию. А затем терпеть подтрунивания от сокурсников по поводу роста. Как вы могли заметить, рослые сицилийцы – встречаются реже невысоких. А в нашей семье и вовсе: все мужчины не выше ста шестидесяти пяти сантиметров. Но Лука занимался усерднее всех и быстро завоевал уважение товарищей.

– Почему он хотел стать именно карабинером? – полюбопытствовала Матильда.

– Во-первых, у Луки обострённое чувство справедливости: не терпит любого непорядка и криминала. А во-вторых, у карабинеров хорошая и стабильная заработная плата. Здесь в Сицилии с работой не всё просто, – Марио замолчал и через несколько секунд снова заговорил меланхоличным тоном. – Когда меня не станет, племянник унаследует этот отель. Захочет – продолжит дело. А не захочет – продаст. Хотя это маловероятно. Моя покойная жена обожала это место. Думаю, Лука предпочтёт его оставить для себя.

Пожилой мужчина с грустью посмотрел вдаль. «Видимо, он тоскует по своей жене», – догадалась Матильда. А Венсан сориентировался и разрядил обстановку:

– Повезло вам с племянником! Могу предположить, что мафия к вам и близко не подходит?

Марио резко оживился:

– Не знаю, кто их больше пугает: мой племянник-карабинер или я сам! – отшутился он и крепкими кулачками комично изобразил боксёрскую боевую стойку.

Тут вернулся Лука. Переставил с подноса на стол четыре чашки кофе, а глубокую тарелку с водой для Попея примостил на полу.

– Как это любезно с вашей стороны! – растроганно проговорила Матильда.

Пёс с подозрением обнюхал подношение. И, вероятно, демонстрируя согласие к примирению, лениво вычерпнул розовым языком немного воды.

Допив свой кофе, гости сердечно распрощались с очаровательным хозяином апарт-отеля и его племянником, и отправились обустраивать своё гнёздышко.

***

На позицию, с которой накануне наблюдал за апарт-отелем, Малёк приехал засветло. Место было замечательное, на небольшом возвышении. Оттуда обозревалась не только терраса при коттедже, в котором поселилась парочка Риччи, но и большая часть сада, включая ворота. Припаркованный белый Ситроен был закрыт деревьями, однако это было неважно. Главное с этой точки просматривалось, кто идёт к машине, и невозможно было пропустить то, как объекты слежки переносят в неё вещи.