Текст книги "Невероятно, но замужем! (СИ)"

Автор книги: Дарья Романова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц)

Правда, мы иногда видели, как он максимально дипломатично беседует с какой-нибудь взволнованной мамашей, а потом закатывает глаза ей вслед. И через полчаса гоняет малышню по залу с таким зверским выражением лица, что на месте родителей я бы три раза подумала, прежде чем отдавать ему своё чадо.

Впрочем, мелких пацанов так и надо гонять. Слушались они его беспрекословно, а кимоно после занятий можно было выжимать.

Кстати, его фирменный взгляд законченного убивца в сочетании с двухдневной щетиной стал притчей во языцах для женского фан-клуба.

"Он сегодня опять такой эротично небритый, держитесь, будет весело", – с придыханием передавали девушки другу другу в раздевалке, и заходили в зал с радостным предвкушением в глазах. Когда их взгляды становились совсем откровенными, он не выдерживал и начинать их дразнить.

– Дарина, что ты так на меня смотришь? – с лёгкой хрипотцой спрашивал он, проходя мимо. В глазах его появлялся опасный блеск: веселье пополам с коварством.

– Да я... ничего, – нежно улыбалась ученица, бросая на него хитрый взгляд.

– Ах, так! – Его усмешка делалась шире. – Ну, тогда, иди сюда, онэгайшимас!

Девушка легко вспархивала со своего места и подбегала к нему. Он выдерживал эффектную паузу, угрожающе хмуря брови. Она, улыбаясь, в притворном страхе отступала назад.

– Бей вот сюда, шомэн-учи, – прокуренным мужественным голосом приказывал сэнсей. Брал девушку за руку и прикладывал маленькую ладошку к своему покатому боксёрскому лбу. Девушка млела, кивала, размахивалась от души и... дальше могли быть варианты.

Кстати, именно с тех пор я твёрдо убеждена, что айкидо – очень эротичное боевое искусство. Особенно, если вам нравится бдсм.

Лично у меня с тренером сложились весьма специфические отношения. Я так подозреваю, он быстро обнаружил, что я больше развлекаюсь наблюдениями, чем восхищаюсь его во всех смыслах неотразимостью. А кому такое понравится? К тому же я была самой младшей из девушек в группе, и особого интереса не представляла.

Впрочем, всё же какой-то период я очень им интересовалась.

Помню, в учебнике английского мне попался текст про Брюса Уиллиса с постером фильма "Армагеддон". Лысый мачо с кривой усмешкой так напоминал сэнсея, что я подсунула туда закладку и пару недель в течение урока периодически заглядывала, мечтательно улыбаясь.

Но потом мы с мамой посмотрели по телевизору "Хроники Риддика", и я поняла, что попала!

Вечно мрачный, суровый и очень мужественный в этой роли Вин Дизель совершенно пленил меня. Я даже как-то попробовала записать, что конкретно меня привлекает, и потом хохотала до упаду. Некоторые вещи оказались вполне нормальными, но некоторые...

Сами посудите: широкие плечи, крепкие руки, тонкая талия, упругая походка. Пока всё нормально? Да, но дальше – лысая или коротко стриженная круглая голова, боксёрская шея, невысокий рост!

Нет, да вы сами видели его? Круглая же голова, честное слово... но как хорош! Да ещё эти обтягивающие майки и массивный крест на шее – нереально эротично!

В результате я на одном дыхании пересмотрела все серии "Форсажа", кроме второй, где Доминик Торетто отсутствовал. И осознала кое-что ещё.

Меня привлекает поведение главного героя. Его жизненная позиция.

Как он отовсюду выручал своих людей! Если кто-то сообщал какую-нибудь гадость о них, никогда не верил на слово. Обязательно разбирался сам и не сдавал своего. Все бы друзья такими были!

Характер Доминика можно описать одной фразой – "Я отвечаю за всё". И как он любил свою Летти...

Откуда такие глубокие мысли в американском боевике? Да нет их там, на самом деле. Просто яркий пример активной пропаганды семейных ценностей. Но какой качественный и душевный в исполнении Вин Дизеля! А уж в комплекте с крутейшими гонками, так вообще шикарный.

Таким образом ещё в школе я вполне определилась в своих вкусах.

Но хитрая судьба следующие лет десять упорно подсовывала мне совершенно других парней. Причём похожих друг на друга. Такое ощущение, что у неё в руках что-то вроде шляпы, из которой надо таскать записочки с именами. И эти имена собраны там по чётким критериям: высокий рост, вьющиеся волосы, длинные музыкальные пальцы, узкие лица и основательный запас ехидства пополам с остроумием.

Подобные персонажи регулярно попадались мне среди тренеров, преподавателей в университете и на курсах, даже просто среди случайных знакомых.

И некоторые из них были действительно очень привлекательны!

Откровенно говоря, если бы не моя железобетонная позиция: "какого секса с левыми парнями", я бы как минимум с двумя точно переспала!

У них были такие фигуры... худощавые, но сильные. Руки с длинными чуткими пальцами, как я люблю. Оба музыканты, кстати. Один имел исключительно вредный характер, будучи при этом умным и наблюдательным. За это последнее качество многие его терпеть не могли, а я очень уважала.

Второй – его полная противоположность. Чрезвычайно интеллигентный, с мягким чувством юмора и врождённым чувством такта.

Я получала массу удовольствия от общения с ними и совершенно не жалею, что наши отношения не перешли в другую плоскость. Это обесценило бы... всё. Но мне до сих пор интересно, как они целуются. А вдруг, они хорошо целуются, а?

Есть у меня такой пунктик. Насчёт поцелуев. Я никогда особого восторга них не испытывала, и знаю, что не одна такая. Тем не менее, некоторым подружкам повезло встречаться с парнями, которые сумели им продемонстрировать всю прелесть процесса.

Одна даже в итоге вышла замуж за своего... мастера. Ну, а две другие теперь рассказывают легенду, что мужчины, которые умеют целоваться, всё же существуют.

Впрочем, сейчас я поняла, что если парень время от времени дарит просто нежные и оттого приятные поцелуи, то всё остальное можно и потерпеть.

Но возвращаюсь к моему будущему мужу.

Мы познакомились в интернете. Да, я существую – девушка, которая благополучно нашла свою вторую половину через социальные сети!

Лысая круглая голова на аватарке меня сразу зацепила, как вы понимаете. Да и фигура вроде выглядела неплохо.

Но можете себе представить мой восторг, когда на первом свидании я обнаружила перед собой улучшенную версию Вин Дизеля – made in Russia!

Он был в чём-то тёмном, – не помню уже, рубашка или свитер. Тёмный цвет так выгодно подчёркивал плечи и тонкую талию, что я немедленно захотела полапать всё это великолепие. А нельзя!

Ибо неприлично порядочным девушкам руки распускать на первом свидании. Так что сидела, вела светскую беседу и облизывалась, да...

Зато теперь могу лапать в своё удовольствие. Ради этого определённо стоило немножко помучиться!

А вот ему пришлось мучиться гораздо дольше, и в Устюге, видимо, он так озверел, что в запале сделал предложение. Неожиданно для себя самого. А я возьми да и согласись...

Но не будем забегать вперёд.

Пока что мы увлечённо обнимались в уютном светлом номере, и запорошенные снегом сосны тихо шептались за окном.

Впрочем, одной любовью сыт не будешь, и очень скоро Матвей нежно проворковал мне на ушко:

– А не поужинать ли нам? Кафе на первом этаже работает до девяти вечера.

– Конечно, милый, – пылко ответила я, и мы радостно побежали на поиски еды.

В подвальном этаже обнаружилось очаровательное кафе с непривычно дешёвым меню. Двести пятьдесят рублей на двоих – и мы получили первое, второе плюс клюквенный морс. На прилавке обнаружилось фантастическое количество булочек на квадратный метр. Мы пришли в восторг и разжились парочкой сладко пахнущих сдобой свёртков. В номере я выгрузила их на стол, с наслаждением принюхалась и почувствовала себя запасливым и очень счастливым барсуком.

Эту ночь мы впервые провели вместе.

Обнялись под одеялом на широкой кровати и полночи шушукались в полумраке. Теперь я думаю, что именно в эти тихие ночи, затерянные посреди снегов на севере России, мы по-настоящему узнали друг друга.

Ночью душа обретает свободу. Темнота скрадывает все острые углы, смягчает неловкость, и так легко беседуется о самом сокровенном. Правда, наутро часто бывает неудобно и даже стыдно за сказанное под покровом ночи. Хотя почему мы стыдимся откровенности? Почему опасаемся простых, добрых слов? Нам кажется, что нас сочтут глупыми или слабыми после этого. Но на самом деле единственная слабость – это страх перед чужим мнением. Сколько бед случается из-за того, что люди не сумели вовремя поговорить друг с другом, испугались искренности!

Мы с Матвеем обсудили этот момент в самом начале наших отношений. Договорились, что не будем часами и сутками дуться друг на друга по углам, изводить намёками и молчанием. Если что-то не понравилось – пойди и объясни. Тут же обсудим, сравним точки зрения и найдём решение к обоюдному удовольствию.

Вот уже почти год такая система превосходно работает!

Следующий день мы решили посвятить походу к Деду Морозу. Оказалось, что рейсовые автобусы к нему не ходят – только экскурсионные или такси. Так что мы с комфортом подкатили на чьей-то ухоженной восьмёрке прямо к воротам.

Ворота впечатляли. Высокие, резные, в русском стиле, с турникетами внизу. В кассе нам предложили выбрать маршрут по территории, и мы несколько зависли. Тропа сказок, зоопарк, почта Деда Мороза, ледник – дом-морозильник с чудесными ледяными скульптурами, – и даже маленький ботанический сад. В общем, развлечение на целый день.

В зоопарк мы не пошли, а зря. Нам потом рассказали, какие там волки! Зато целый час провели на почте Деда Мороза, и вышли потрясённые размахом его переписки.

Стены почтового дома заставлены стеллажами. Ровные пачки писем расставлены по регионам, а самые интересные лежат отдельно.

Чего там только нет! Огромные альбомы с картинками и стихами, рисунки и коллажи. Нам показали самое маленькое и самое большое письмо – крошечный квадратик бумаги размером с ноготь большого пальца и толстый рулон, исписанный детскими каракулями.

Под конец предложили отправить кому-нибудь письма или заказать поздравление от Деда Мороза.

А самое главное, нам открыли страшную тайну!

Детям, которые жаждут написать письмо доброму бородатому волшебнику, совсем не обязательно знать адрес его усадьбы. Достаточно указать на конверте "Деду Морозу", и Почта России переправит конверт в Великий Устюг.

Живёт дедушка Мороз в великолепном деревянном тереме в русском стиле. Внутри уйма всего интересного, но особенно мне запомнились три комнаты.

Спальня с огромной резной кроватью, с пышными перинами, как в сказке. На спинке кровати красовалось искусно вырезанное солнце, а углы спальни украшала мозаика из зеркальных кусочков. Они отражали синеватый морозный свет, как настоящие льдинки.

Гардеробная с десятками вешалок под самым потолком. Я сначала не поняла, почему одежда такая длинная. А потом оказалось, что Дед Мороз двухметрового роста!

Он носит сшитые вручную одежды, с богатыми узорами и сложной вышивкой. Летние комплекты тоже похожи на шубы, только из более лёгкой ткани.

А ещё у него есть лаборатория. Там детишкам показывают, как самим сделать снег из обычной соли.

Сам Дед Мороз оказался очень высоким и величественным. Он восседал на троне и неспешно беседовал с детьми, а родители фотографировали и улыбались. Мы стояли в сторонке и совещались: если обойти трон сзади, под прикрытием снеговиков и ёлок, получится незаметно потрогать бороду Деда Мороза?

А то у меня с детства остался открытым вопрос – настоящая она или нет.

По зрелом размышлении решили всё же не рисковать. Уж больно здоровенный дедушка, и посох у него в руках неслабый. Мало ли что!

Когда вышли из терема, уже стемнело. В чёрных ветвях деревьев сверкали синие, золотые и белые огни, вдоль центральной аллеи светились ледяные скульптуры. Мы медленно шли, держась за руки и даже не разговаривая. Зимняя сказка сверкала вокруг, хрупкая и волшебная. Казалось – одно неосторожное слово, и всё исчезнет. И мы ступали тихо-тихо, а снег поскрипывал под ногами...

На следующий день мы постановили исследовать город. В России всего четыре города с приставкой "великий": Великий Устюг, Великий Новгород, Ростов Великий и Великие Луки.

Значимость Ростова и Новгорода для нас очевидна. Но Устюг? Что мы знаем о нём, кроме того, что здесь живёт Дед Мороз всея Руси?

Мы решили выйти для начала к реке и оглядеться на просторе. В гостинице нам настойчиво рекомендовали нанять такси или доехать до центра на автобусе. Но мы по давней питерской привычке пошли пешком. Что такое пара километров для тех, кто гуляет от канала Грибоедова до площади Александра Невского, просто чтобы размяться?

Городок вначале остро напомнил нам Суздаль, где запрещено строить высокие дома. Покрытые снегом улочки, деревянные двухэтажные дома, запах дыма из печных труб и кошки на подоконниках.

Последний поворот, и перед нами распахивается широкая заснеженная долина – река Сухона. Вдоль набережной по левую руку молчаливо стоят старинные белые здания. Небо пасмурное, но светлое. Кажется, что воздух пронизан снежной белизной – белые стены домов, белое русло реки, белая колокольня монастыря вдали на том берегу.

Я схватила планшет – сфотографировать эту удивительную картину, сделала пару кадров и опустила руки. На экране всё выглядело печальным и обычным. Ни прозрачного света, ни простора.

Мы тихонько двинулись вдоль реки, рассматривая дома и негромко переговариваясь. Величавая зимняя тишина окутывала нас, и только редкие прохожие напоминали о том, что на дворе двадцать первый век.

Хотя мы почти забыли об этом. Когда на перекрёстке вдруг встретилась одинокая черная машина, мы уставились на неё, как на нло. Инородный и грубый предмет, абсолютно лишний посреди укутанной снегом старины.

И всё же перекрёсток вынудил нас вернуться к реальности. В конце улицы слышался шум, изредка шуршали колёса машин. И виднелось расписное трёхэтажное здание, неожиданно яркое и пёстрое.

Мы переглянулись и двинулись туда.

Восхитились архитектурой нарядного дома, прочитали табличку на дверях, испуганно отошли подальше и дружно рассмеялись. Здание оказалось местной больницей.

Интересно, они специально выбирали?

Доказали же учёные, что цвет влияет не только на настроение, но и на состояние здоровья человека. Недаром говорят, что когда человек болен, ему ни в коем случае нельзя одевать мрачные серые одежды и читать грустные книги. Наоборот, стоит носить светлые ткани, а женщинам – по возможности наносить макияж и украшать себя.

Наше настроение и отношение к миру подпитывает наши жизненные силы.

Между прочим, буддийские монахи издавна носят яркие оранжевые одежды. В отличие от чёрно-серых европейцев. Да и немудрено – религия буддистов неотделима природы, и мудрость её чувствуется во многих традициях.

Ведь именно природа создаёт нам настроение, исцеляет душу.

Как мы печальны под серым пасмурным небом, как угнетают нас низкие тёмные тучи. Мы устало спешим по делам, опустив голову, лишь изредка мечтая о солнце и синем море. Как пугливы мы в темноте! Нам кажется, что обычные предметы затаили угрозу.

Как тревожит и восхищает нас красное закатное небо...

Но какой радостью наполняют яркая солнечная синева, зелёная листва и пёстрые цветы!

Кстати, возвращаясь к любопытным фактам о религии.

Праздничные одежды священников очень нарядные! А уж у католиков – даже повседневные, и те роскошные. У тех, которые занимают достаточно высокие должности, вроде епископов и кардиналов.

О, кардиналы! Сколько про них книг и фильмов, а всё почему? Могущественные люди в алых мантиях, романтический ореол, живая история...

Всё это великолепие поражает воображение, и уже не важно, какие дела они творят.

Главное, преподносят красиво и эффектно.

По секрету скажу, что я сама какое-то время очень интересовалась кардиналами. Пересмотрела чуть ли не все фильмы о них. Помнится, тогда я на всю жизнь запомнила разницу между американским историческим кино и фильмами той страны, в которой происходили события.

Я посмотрела "Франциск Ассизский" с восхитительным Микки Рурком в главной роли. Это оказался фильм-взрыв. Обычно Микки играет мачо и покорителей женских сердец, гоняет на мотоциклах и бьёт морды направо и налево. А здесь раскрылся весь его драматический талант и, кажется, добавились собственные душевные переживания.

Меня угораздило включить фильм ночью. Я посмотрела на одном дыхании и в конце рыдала в голос, судорожно обнимая подушку.

Что же касается кардиналов – в фильме есть сцена, где Франциск приходит на приём к папе римскому.

Как сняли американцы? Большой, малость облезлый зал. В торце стоит нечто вроде стульчика – и на нём сидит папа римский. Вдоль стен жмутся кардиналы в каких-то грязно-бордовых тряпках. На этом фоне коричневые лохмотья Франциска даже не особенно выделяются.

Другое дело, что сама сцена в исполнении Микки Рурка оказалась столь пронзительной, что все недочёты отодвинулись на задний план.

Но потом я наткнулась на итальянский фильм про Франциска!

И обомлела.

Вообразите: гигантский тронный зал, высокие белые колонны. Папа римский восседает на массивном троне, к нему ведут мраморные ступени. Алая с белым мантия волнами ниспадает по ступеням, шапка на голове папы расшита золотом. По сторонам стоят кардиналы – в богатых одеждах винно-красного оттенка, с надменными лицами. Несчастный Франциск в разодранной грязной рясе кажется существом из другого мира. И когда великолепный папа вдруг начинает прислушиваться к его словам, отчётливо понимаешь, что это чудо.

Чудо, когда жалкий на вид человек оказывается мудрым настолько, что заставляет высокомерного папу устыдиться своей роскоши.

А в американском фильме для достижения того же эффекта требуется всё искусство Микки Рурка.

Так что зрелищность – великая сила.

Надо сказать, что в Устюге, как ни странно, её тоже оказалось предостаточно. Мы вышли на центральную площадь и замерли в восхищении. Прямо перед нами возвышались два огромных белоснежных храма.

Я опять выхватила планшет и забегала, пытаясь найти удачный ракурс. Соборы целиком в кадр влезать никак не желали. Матвей, понаблюдав пару минут за моими мучениями, закатил глаза:

– Хватит тут "япошить", пойдём лучше как следует рассмотрим. Мы же за живыми впечатлениями приехали? А фотки в интернете всегда можно найти, и куда лучшего качества.

Я кивнула, улыбаясь нашей старой шутке.

Мы с Матвеем однажды видели, как группа японских туристов облепила памятник Екатерине Второй. Они на него вживую ни разу не взглянули – только через объектив камеры. С тех пор такое психическое фотографирование мы называем "япошить".

А планшет, как виновника безумия, – "япошкой".

Так что я прибрала "япошку" и мы двинулись к храмам.

И тут нас ожидало первое открытие. По дороге обнаружился памятник Семёну Дежнёву – русскому мореплавателю, который исследовал Сибирь и первый в мире преодолел Берингов пролив. Причём он прошёл его целиком, в отличие от Беринга. И даже на восемьдесят лет раньше!

К стыду своему, мы даже не подозревали, что Дежнёв родом из Великого Устюга.

Один из соборов оказался недействующим – в нём располагалась библиотека. Зато второй нас поразил. Вы когда-нибудь видели высоченный резной алтарь, который наверху следует изгибу купола и словно нависает сверху? Ну вот, и мы не видели. До сих пор.

После собора мы вернулись на набережную. Нас так пленил белоснежный светлый простор, что хотелось просто идти куда глаза глядят, долго-долго.

А пришли мы в итоге в краеведческий музей.

И тут нас поджидал целый букет сюрпризов. Чего стоили одни только карты торговых путей Великого Устюга! Плотная паутина линий – целый веер на север, почти столько же на запад и на юг, по речным артериям.

А можете себе представить, что из ста богатейших купцов царской Руси, десять были только из Устюга? Они-то и строили все эти огромные соборы, развивали ремёсла, холили и лелеяли уникальных устюжанских иконописцев.

Очень приятная пожилая смотрительница отвечала на наши вопросы, а потом, видя искренний интерес, стала рассказывать сама. Неспешно, выговаривая некоторые слова по-вологодски, на "о".

С гордостью она показала нам удивительный высокий подсвечник, весь в узорах, на котором выписана дата – год семь тысяч какой-то. Очередное свидетельство нашего прежнего летоисчисления. Впрочем, в исторических документах царской России все даты такие. На выходе мы застряли возле печки – я вспомнила, что у моей бабушки была похожая, большая, белёная. Смотрительница сказала, что у неё дома русская печь, и мы взялись обсуждать кулинарию. Запечённая в печке картошечка, томлёная каша с молоком в горшочках, с ароматной коричневой пенкой сверху, душистые пироги. В русской печи все продукты имеют совсем другой вкус.

Учёные, которым явно нечем заняться, и это тоже изучили. Я читала про то, как сохраняются витамины, а некоторые микроэлементы, наоборот, меняются и становятся более полезными.

Кто пробовал еду из русской печи, всю жизнь вспоминают её как самую вкусную. Смотрительница, улыбаясь, сказала, что внуки просто требуют, чтобы она им готовила в печке.

В конце концов, мы захотели есть. Матвей непринуждённо поинтересовался, где бы тут пообедать. Мест оказалось не так много, несмотря на туристическую направленность города.

А ещё тут магазины закрывались на обед! Мы даже глаза протёрли, прочитав табличку на двери кафе. К счастью, неподалёку обнаружилась милейшая столовая. В ней обед ещё не наступил, и мы поспешили воспользоваться моментом.

Ну, что вам сказать. Это был рекордно недорогой обед! Первое, второе, салатик и десерт с чаем – двести рублей на двоих. И, главное, вкусно.

Мы объелись, разомлели в тепле, и с полчаса просто лениво беседовали. Уже вечерело, а по плану оставалось ещё два пункта.

Музей искусства и легендарный музей новогодней игрушки.

Музей искусства обнаружился в старинном соборе и поражал своими размерами. Гигантский трёхъярусный алтарь изгибался по куполу. Мы уселись на скамейки посреди зала и минут двадцать его рассматривали.

Впервые я увидела отчётливую границу между работами художников разной школы. Верхние ярусы расписаны светлыми, яркими красками, – работа русских мастеров. А нижние заполняли мрачные иконы, с едва проступающими из темноты скорбными лицами, – византийская школа. Вот она, разница мировоззрения!

Да, чуть не забыла самое удивительное.

Собор простоял недействующим, с выбитыми стёклами, с революции и до шестидесятых годов. И что вы думаете? Резной деревянный алтарь попортился от морозов и влаги. А сами иконы – нет! Их даже не реставрировали. Яркие чистые краски сохранились, как новенькие.

Матвей неожиданно заинтересовался огромной, во всю стену, картиной Страшного Суда. Пока он в трансе бродил туда-сюда возле стены, я обходила зал. Меня больше заинтересовал тот факт, что это не фрески. Стена была расписана масляными красками, как картина, – уникальная техника устюжанских мастеров.

Но больше всего меня потрясла деревянная икона Николая Чудотворца. Какой взгляд! Живой, мудрый, требовательный. И глаза удивительно чистого серого оттенка. Я глядела в них, позабыв обо всём на свете. Очнулась только, когда Матвей тронул меня за плечо и прошептал:

– Достань планшет. На фотографии будет уже не то, но попробовать стоит.

Я вслепую шарила в рюкзаке, не в силах оторваться от иконы. Такие невероятные глаза мне довелось увидеть лишь однажды.

На картине Константина Васильева "Старец". Кто не видел – открываем гугл и смотрим. И не верим, что это написано красками на холсте.

До сих пор помню момент, когда увидела её впервые. В Смольный привезли выставку Константина Васильева. Ходили слухи, что его дом-музей в Москве закрывают. Куда отправят картины? Может быть, олигархи разберут их по частным коллекциям?

В московском музее я побывала ещё школьницей.

Родители обещали мне чудо – и оно сбылось. Вижу, как сейчас, укрытый густой зеленью тенистый парк. Очень тихо. В глубине притаился маленький белый особняк – причудливая крыша, тёплый свет в окнах, выкрашенные розовым эркеры. Внутри пахнет деревом и чем-то неуловимо старинным – холстом, красками, извёсткой. Заходишь в небольшую комнату – и картины надвигаются на тебя со всех сторон.

"Лесная готика" кажется порталом в другую реальность. По бокам узкого полотна – устремлённые вверх мшисто-зелёные могучие стволы. Внизу между ними – одинокая хрупкая ёлочка. Она, словно ребёнок, потерянно застыла среди величественной пустоты. С высоты льётся зеленоватый свет. Его сияние в лесной мгле походит на готические витражи.

Перед этой картиной я замерла надолго. Вы когда-нибудь были в католическом соборе? Кафедральном, огромном, с высокими острыми арками?

Вспомните свои ощущения. Здесь то же самое.

"Святовит". Даже если не знаешь легенд, чувствуешь, что воин на картине – больше, чем просто человек.

Больше чем князь.

Один из богов. На его мече – беспощадный стальной блеск, алый плащ взметнулся над плечом, как пламя войны. Глаза холодны и прозрачны. Это глаза того, кто волен карать и миловать. За спиной клубятся хмурые тучи, но над головой расступаются, и в ослепительном ледяном сиянии распахивает крылья гордый орёл.

Что такое орёл? Древний солярный, солнечный символ. Победа и мощь, сила духа и стремление ввысь, к свету.

"Гадание" – трепетная девушка со свечой у окна, в ожидании любимого. Русые волосы лежат мягкой волной, жемчуг светится тёплым блеском на груди. Твёрдо очерченные губы приоткрыты в волнении.

Она прекрасна строгой и нежной северной красотой.

И это далеко не всё... можете себе представить мой ужас, когда до меня дошли слухи? Кто-то хочет уничтожить это волшебное место!

А всё, как водится, из-за денег. Лакомый кусочек – несколько гектаров отличной земли почти в центре Москвы. И баснословные деньги за подлинники картин.

Так что, услышав о выставке в Смольном, я схватила в охапку друзей и знакомых и сорвалась с места.

На дворе стоял июль. Середина лета, душистые охапки цветов на газонах, яркая зелень кустов.

Строгий бело-голубой Смольный как нельзя лучше подходил для картин Константина Васильева. Внутри царила прохлада. Я бродила, очарованная, подолгу застывая перед величественными полотнами. Такими фантастическими, и такими живыми.

В углу на низкой подставке, как на пюпитре, покоилась небольшая картина. Я подошла – и затаила дыхание. Почему я не помнила её из той школьной поездки?

С полотна на меня смотрел "Старец".

Первые мгновения я не видела ничего, кроме его глаз. Я готова была поклясться, что передо мной – окно, из которого смотрит живой человек. Старец.

Он глядел прямо в душу. Ясные серо-синие глаза, а в них – спокойствие и сила. Чем дольше я смотрела в них, тем глубже меня захватывал этот взгляд. В его кристальной чистоте таилась вся мудрость веков от сотворения мира.

Такой человек мог быть богом или вождём, а мог – кузнецом или пахарем. Но он точно не был послушной игрушкой в руках судьбы.

Он был творцом, – человеком, чья сила духа меняет мир. И не важно, в каком масштабе.

Я была потрясена.

Не знаю, сколько долгих минут я провела перед этой картиной. Сегодня закрываю глаза, вспоминая, – и взгляд старца возникает передо мной, строгий и чистый.

И вот теперь в Великом Устюге я встретила похожую картину.

Думаю, что такие глаза должны быть при жизни у святых. Ведь святой – тот, кто обладает недоступной обыкновенному человеку силой воли и величием духа.

Из музея мы с Матвеем вышли, притихшие. Стемнело, зажглись фонари, и снежные искры засверкали под ногами. Тихонько поскрипывал наст.

Мы остановились, раздумывая – стоит ли после идти в музей новогодней игрушки? Но всё-таки пошли.

Мы оказались последними посетителями. Тётенька в пушистой вязаной кофте приветливо поздоровалась и растолковала нам правила выставки.

Все новогодние игрушки располагались по странам, а русские – по годам. Китайские, японские, европейские и наши традиции оживали в витринах. На каждую отведён свой уголок, с мебелью, костюмами и пояснениями.

Но больше всего нас поразила огромная комната со множеством наряженных ёлок. На каждой подписаны года.

Дореволюционные хрустальные шары, ангелочки и свечи из золотой бумаги. Советские космонавты, ракеты и звери.

Помните? В детстве мы бережно вытаскивали из коробки с ватой, разглядывали и вешали на ёлку.

Из музея мы вышли с ощущением праздника. И почему-то немедленно захотели есть. Может быть, потому что Новый год – это всегда уйма салатиков?

Магазины все уже закрылись – люди в нормальных городах не следуют законам капитализма. Они в своё удовольствие гуляют с детьми, ходят в гости и занимаются своими делами, вместо того чтобы до последнего надрываться на работе.

Мы неспешно двинулись к гостинице. Вечерний Устюг жил своей, недоступной для туристов жизнью. Прямо на центральной улице гуляли дети, родители катили санки. Редкие машины медленно объезжали их.

Белые стены соборов мягко светились сквозь ветви деревьев. Жёлтые круги света лежали на снегу. Мы заглядывали в низкие окна чьих-то домов – их тёплый уют так и манил нас.

Недалеко от гостиницы удалось отыскать крошечный продуктовый магазин. Я с довольным урчанием набрала вологодских кефирчиков, творога и йогуртов. Матвей углядел на нижней полке пиццу и немедленно схватил, сообщив, что это "самая мужская еда, почти как пельмени".

В этот вечер мы долго не спали. Лежали обнявшись, как котята в корзинке, и негромко переговаривались. В какой-то момент замолчали, думая каждый о своём.

– Расскажи мне что-нибудь важное о себе, – вдруг прошептал Матвей.

Я задумалась. У меня плохо получается говорить о чём-то личном по заказу.

– Не знаю, что сказать, – честно повинилась я. – Спроси?

– Ну, например как ты видишь наши отношения в будущем? – Огорошил меня Матвей.

Я захлопала в темноте глазами.

– В смысле? Я как-то не думала об этом... ну, не могу же я тебе рассказывать, что хочу троих детей и всё такое. Давай лучше скажи сам!

Я была готова, что он откажется отвечать или начнёт настаивать, чтобы я развила тему. Но он вдруг сказал очень серьёзно:

– Я хочу, чтобы мы всю жизнь прожили вместе. Чтобы ты всегда была рядом со мной.

Слова прозвучали. Время замедлилось. Я осторожно перевела дыхание и, не давая ни себе, ни ему опомниться, спросила:

– Это ты мне предложение, что ли, делаешь?

Матвей издал какой-то сдавленный звук. Подавился, что ли? Помолчал и сказал удивлённо:

– Ну... да.

– А я, значит, должна сейчас отвечать вот это: да или нет? – Задала я очень умный вопрос.

– Ага... – заторможенно выговорил Матвей.

Повисла пауза. Я смотрела прямо перед собой и ничего не могла сообразить. Матвей взволнованно вздыхал. Нервничает, что ли?

Наконец решилась:

– Тогда... да, я согласна.

Он перевёл дух, беспокойно повозился и вдруг сел на кровати. Я села тоже. Мы неловко молчали.