Текст книги "Паучий заговор (СИ)"

Автор книги: Дарья Острожных

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

Я еще не думала о служанках в таком ключе. Было страшно ошибиться, наверное, будет лучше никому не доверять и самой отправиться к Торсонту. Но такая весть быстро разлетится, и лорд-регент снова заподозрит меня. Можно было переодеться, скажем, служанкой. Мысль напоминала мечты о полете на драконе – эти твари жили где-то в пустынях, их даже приручили некоторые кочевые племена, но не могла же я на них прокатиться. Не могла и нарядиться служанкой, меня наверняка узнают, и как разговаривать со стражниками? А где темница?

Уверена, было и другое решение, но моя несчастная голова совсем опустела после пережитого. Я долго перебирала содержимое корзины, раскладывала бинты, нюхала мази. Больше всего привлекал граненый флакон с красным зельем, от его острого блеска разболелись глаза, а каково сейчас лорду Торстону? Он говорил, что во время приступов в ногу будто собака вгрызается. Необходимо срочно отнести ему корзину, но вряд ли будет повод вернуться. Я должна, должна была решиться, Торсонта неспроста бросили в темницу после обыска.

Я не нашла в себе сил, просто позвала служанок и начала действовать, чтобы выбора не осталось.

– Кто знает, как попасть в темницу?

– Я, – уверенно ответила Мардаред.

– Объясни Аноре, нужно отнести снадобья бедному лорду Торсонту, а для тебя у меня другое задание.

Анора выпучила глаза, но промолчала. Я внимательно слушала указания Мардаред; правду говорили, что темница была под замком без отдельного входа. Чтобы сбежать, пленнику придется пройти по обитаемой части замка, где много стражников.

– Запомнила? Хорошо, позже сходишь туда, а сейчас собирайся и иди в город, скажи портнихе, чтобы поторопилась с платьем из золотистой парчи.

– Но она сказала, что не раньше следующей недели… – начала Анора.

– Я сказала, иди и поторопи ее!

Сама не поняла, зачем крикнула, от волнения все в груди трепетало. Хотелось бы отослать и Мардаред, но за дверью могли следить, наверняка регент не поверил в мою наивность и хотел подловить. Будет странно, если непонятно откуда появится третья служанка.

Я сказала, что хочу отдохнуть. Анора переодела меня в ночную сорочку и ушла, ее не будет не меньше часа. Мардаред было велено не выходить из комнаты Катрианы, пока она не найдет кольцо с бирюзой, которого у нас никогда не было.

– Наверняка кто-то из стражников украл! – Я старательно хмурилась. – Но будет неудобно, если пожаловаться, а потом оно найдется. Ни в гостиной, ни в моей спальне его нет.

Мардаред подняла брови и подозрительно осмотрела меня с ног до головы. Наверняка я выглядела странно: заставила рассказать про темницу, чтобы отправить служанку в другое место, вдруг вспомнила о кольце. Но времени было мало, и я не умела плести интриги. Пусть подозревают, главное, чтобы не знали наверняка.

Крохотный коридор вел из гостиной к спальням. Когда все разошлись, я выскользнула в него и босиком подкралась к каморке служанок в самом конце. Стояла такая тишина, что дыхание казалось оглушительным, приходилось то и дело замирать и прислушиваться. Комната служанок была небольшой, с одной широкой кроватью и парой сундуков вдоль голых стен. Пришлось рыться в них – никогда не чувствовала себя более отвратительно! Всех обманула, вломилась сюда, словно воровка. Даже страх за сестру не казался оправданием, когда я схватила платье и капор Мардаред, в одежду Аноры мне не влезть. Надеюсь, они никогда не узнают, что их госпожа докатилось до такого.

Уже у себя я надела платье прямо на ночную сорочку. Со шнуровкой на боку удалось справиться быстро, но до чего же неудобной оказалась одежда, будто шершавый мешок. Хвала богам, оно было чуть великовато и не прилегало плотно, а широкие поля капора закрывали лицо по бокам.

Стоило выйти в коридор, как навалилось странное ощущение – вокруг никого не было, но так и чувствовался чужой взгляд. Изо всех сил прижимая к себе корзину, я опустила голову и кинулась вперед. Все быстрее и быстрее, лишь бы скорее закончить. Коридор, поворот, подъем в три ступеньки, шторы террасы отлетели от меня – так быстро я шла. Сердце едва не разорвалось, когда впереди мелькнул силуэт. Словно тень, он проскользнул мимо очередного прохода, а звуки шагов забарабанили по голове.

Встречались и другие, но уже так не пугали. Наконец, в стене показался коридор для слуг – невзрачная черная полоса, чтобы не отвлекала внимания от знамен с единорогами. Как приятно было нырнуть в его полумрак, стены обступали и будто защищали. Только здесь удалось вздохнуть спокойно, но шагов через десять я оказалась в большой комнате, которая напоминала переполненный улей. В стенах между факелами виднелись узкие проходы, а люди носились и толкали друг друга.

Крик, топот, перед глазами мелькали чужие лица. Над ухом раздавалось сопение, на пути появилась корзина с мокрым бельем, я бездумно отскочила в сторону и кого-то толкнула. Не знаю, удалось заметить только руки и грязную тарелку.

Бесконечные толчки должны были смущать, но мысли стали такими же быстрыми и смазанными. В голове бесконечно повторялись слова Мардаред:

– Как пройдешь по коридору, четвертый проход слева.

С трудом удалось добраться до стены и не потерять капор. Проход сразу бросался в глаза – камни вокруг были выкрашены в красный. Нырнув в него, я будто выбралась из-под душного одеяла и еще долго поправляла одежду. Идея заставить сбежавших пленников пройти через людные части замка определенно была умной, но ее автор вряд ли видел ту комнату. Все так торопились, что ничего не заметят.

Я еще долго теребила юбку и думала о стороннем. Темнота этого коридора вселяла тревогу, казалась густой и будто не пускала. В конце него были стражники. Они вряд ли узнают меня, ведь если и видели, то только издалека и в другой одежде. Но как вести себя? Что именно сказать? А если заподозрят?..

Мысли кусались почти физически.

========== Глава 4 ==========

Я осторожно шла среди эха собственного дыхания. Скоро темнота рассеялась и появилась комната, на этот раз меньше. В стене напротив виднелся еще один мрачный проход, справа от него стояли стол и несколько стражников.

– Заблудилась? – спросил тот, что присел на край стола и болтал ногой.

– Проводить тебя? – вкрадчиво спросил второй.

Он опирался на стену и смотрел пристально, на изрытом оспинами лице играла хитрая улыбка. Я чувствовала себя раздетой и прижала корзину к груди. Стражники не отворачивались, на их доспехах сиял огонь, по стенам скользили тени.

– Я… – Голос вдруг пропал.

Эти двое так смотрели, меня будто снова трогал лорд-регент. Неужели все мужчины мерзкие, низкие и похотливые?

– Говори, не бойся, – протянул стражник на столе.

Вдруг он встал и шагнул ко мне. Я отскочила и услышала спасительный голос:

– Оставь ее, – сказал третий, которого сперва не было видно в тени. Он сидел на стуле, положив ноги на стол. – Ты к заключённому? Иди давай.

Стражник выглядел старше остальных, но тоже ехидно улыбался. Я не думала, просто рванула с места и юркнула в следующий проход, так и казалось, что сейчас кто-то схватит меня, вернет к этим троим. Как же гадко они смеялись за спиной, а камень издевательски умножал звуки. Боги, ну почему было так противно, ничего же не случилось?

Все вышло на удивление легко, оттого я ждала подвоха и с опаской шагнула в следующую светлую комнату. Точнее, это оказался зал с высоким потолком и железными воротами во всю правую стену. Засов казался невероятно тяжелым, сразу подумалось, что и ворота такие же – толстые, нерушимые, чтобы не пропускать даже память о заключенных.

В них виднелась дверь, металл вокруг нее покрывали царапины, будто кто-то отчаянно рвался на волю, скребся и сдирал ногти. Раньше я не задумывалась о судьбе пленников, а сейчас сердце сжалось от тоски. Пока мы свободно ходили и устраивали праздники, люди сидели здесь, за этим ужасным засовом.

Ворота охраняли двое стражников. Они выглядели куда солиднее предыдущих в своих красных плащах и шлемах. Стало не по себе от их неподвижности и широких мечей.

– К кому? – прокатилось по залу.

Голос раздался так неожиданно, что у меня все внутри заклокотало. Слева оказался стол и еще трое стражников, тоже серьезные и с недовольными взглядами.

– К лорду Торсонту, – пискнула я, и ручка корзины затрещала под пальцами.

– Нельзя, – буркнул стражник, что сидел за столом.

Он напоминал лорда Маганата, но куда стройнее и в исцарапанных доспехах. Знакомые пухлые щеки и блестящая лысина чуть ли не жгли глаза, никогда не забуду тот громовой голос и мокрое пятно на платье. Да простят боги, но этот старик вызывал больше злости, чем лорд-регент.

– Почему? – Я удивилась, когда услышала собственный уверенный голос.

– Запрещено, уходи.

– А что разрешено? Замучить бедного лорда до смерти? Лорд Торсонт страдает от подагры, я принесла его снадобья…

– Сказано тебе, запрещено! – гаркнул другой стражник, помоложе. Он нахмурился и скривил губы, будто смотрел на раздавленное насекомое.

Неужели им и впрямь было все равно? Пожилой лорд прямо сейчас страдал от боли, а они прогоняли единственного человека, способного помочь. Я вспыхнула от злости и подбежала к столу.

– Вот, смотрите: бинты, мазь, отвар…

Склянки стучали о деревянную поверхность, стражники что-то бубнили и прожигали меня глазами. Ничего, потерпят, как Торсонт. Их недовольство изводило, хотелось сделать что-то похуже назойливой болтовни.

– Вам и лекарей велели не пускать? Несчастный болен, я только обработаю его ногу и уйду. Что здесь дурного, скажите. Господин, у вас есть отец?

– Женщина! Убери свой хлам! – взревел лысый стражник и вскочил на ноги.

На столе лежали фишки с черными точками, половину из которых я ненароком смахнула на пол. Стражники засуетились как ужаленные, боги, ведь перед ними была не высокородная дама, а простая служанка. От этой мысли похолодело в груди, сейчас со мной не будут церемониться, накажут.

– Родлик, отведи ее к старику, чтоб уже убралась отсюда на ослиный кол! – крикнул лысый.

На ослиный что? Нет, я поняла, но искала другой смысл. Ужас, как можно было сказать такое? Щеки загорелись, стало совсем мерзко, когда до этого молчаливый стражник усмехнулся:

– Иди уже, потом помечтаешь.

Он направился к воротам, и я быстро сложила вещи в корзину. Руки дрожали от стыда и ужаса: приходилось терпеть регента и насмешки этих нахалов, что же было с Катрианой? Она могла оказаться среди людей, настроенных куда менее дружелюбно. Вдруг ее мучили?..

Стражник открыл маленькую дверь, и петли отрывисто заскрипели. Звук больше напоминал хрип, будто из проема сейчас вывалится тощий пленник в лохмотьях, начнет ползти, молить о помощи. Я с трудом заставила себя войти внутрь и облегченно выдохнула, увидев простой длинный коридор с деревянными дверьми по обеим сторонам. В каждой было окно с решеткой, а рядом висели факелы. Мы прошли совсем немного, когда стражник снял один и открыл засов ничем не примечательной двери.

Только я успела обрадоваться, что меня не стали обыскивать, как снизошло озарение – этого не требовалось, потому что стражник никуда не уйдет. Он вошел в камеру и поудобнее встал у стенки, сказав в глубину:

– Посетитель.

Тут же раздался кашель и скрипучий голос лорда Торсонта:

– Велиана, Ламиранс? Сучьи дети, явились наконец! Ждали, пока я не выдержу и оторву собственную ногу? А ну зайди, кто там!

Даже этот добрый старик позволял себе такие выражения. Было горько не столько от слов, сколько от понимания, что мир оказался совсем не таким, каким виделся.

Я мигом забыла обо всем, зайдя в камеру – маленькую каменную коробку без факела и свечей. Торсонту не дали даже самой захудалой кровати, он лежал на соломе. Несчастный даже сесть не мог, только упирался локтями в пол и барахтался. Лорд будто высох, кожа облепила костлявое лицо, а жидких волос до плеч стало еще меньше. Камзол из синего бархата смотрелся, как насмешка – беднягу бросили сюда и забыли, чтобы он никому не мешал. Чтобы не мозолил глаза его величеству и регенту, которые веселились в честь фиреаса.

Заметив меня, Торсонт замер. Я снова впилась в корзину, но лорд не изменился в лице, только его мутные серые глаза потеплели.

– Ну чего смотришь, помоги сесть, – уже спокойнее бросил он.

В голове не укладывалось, что с потомком древнего рода могли обойтись так низко. И это только из-за подозрений, что мог натворить этот пожилой больной человек?

Пока я помогала ему сесть, Торстон шепнул:

– Я видел, как вели вас с сестрой.

Вот оно, лорд не стал бы молчать и поплатился за это. Устраиваясь поудобнее, он кряхтел и с трудом ерзал, а меня распирало от гнева.

– Ну как там мои соседки? Леди Эвелиа поправилась?

– Поправилась, а леди Катриана еще в постели.

Захотелось кинуться Торсонту на шею – мне так не хватало поддержки. Я принялась стягивать его левый сапог, увеличенный на щиколотке, чтобы не тревожить больной сустав.

– Надолго? – В голосе лорда сквозила обреченность, он все понимал.

Проклятый стражник стоял и наблюдал, нам не поговорить спокойно, и все мучения были зря. Чего я ждала, что будет просто? Дура.

– Портной приходил за платой? – спросил Торсонт. – Этот шарлатан наверняка прознал обо мне, ты смотри, постарается надуть. А Ламиранс почему не явился, сбежал? Вот ведь… наверняка что-нибудь стащил.

Да простят боги, но было невыносимо слушать его протяжный голос. Не удавалось найти тайного смысла в сказанном, а я так надеялась узнать что-нибудь важное и помочь сестре. Вид подагры удручал еще сильнее – две большие шишки покраснели и будто готовились лопнуть. Я аккуратно капнула на них зелье, а Торсонт не унимался:

– Сейчас все разбегутся, вот увидишь. Явятся только за долгами, будто я когда-то их не отдавал. Нет, люди ничего хорошего не помнят.

Стражник измученно вздохнул, утомленный разговором – он не станет прислушиваться, этого и хотел лорд! Сейчас он скажет что-то важное, от волнения у меня затряслись руки, даже бинт упал.

– А приходил этот… стражник такой темноволосый? Дружок, с которым ты все путалась?

Последняя фраза прозвучала громче. Не смотря на беззаботный голос, Торсонт напряженно наблюдал за мной. Наверняка он имел в виду свою служанку Велиану, кажется, она дружила с Мардаред, и та должна была знать!

Я затаила дыхание и все обратилась в слух. Руки уже не слушались, двигались быстро, словно от этого что-то зависело.

– Нет? Эх, единственный добрый человек. Явился с остальными, чтобы приволочь меня сюда, да взгляд грустный был. Хоть и скотина невоспитанная, как все здесь, а человек-то добрый, помог старику доковылять да соломы еще подкинул. Отблагодарить бы его.

Лорд шевельнулся, и в руке у него оказался перстень. Он лишь блеснул, и доспехи стражника резко звякнули.

– А ну стой, стервятник! – гаркнул Торсонт. – Все карманы обшарили, поди половину уже между собой разделили да пропили. Стой на месте, сказал, дай старику помереть с чистой совестью, не то с того света устрою тебе хорошую жизнь!

После он вложил кольцо мне в руку и сжал ее так, что острые грани впились в ладонь.

– Держи, дочка, отдай стражнику да про должок напомни.

Снова этот напряженный взгляд. Меня била мелкая дрожь, ноги гудели, так хотелось бежать обратно, рассмотреть кольцо, подумать.

Становилось все труднее скрывать суетливые движения. Торсонт не сказал больше ничего важного, но уходить оказалось на удивление трудно. Добрый старик не заслужил этого, только он поддерживал нас с Катрианой, остальные предпочли отмахнуться. Сердце разрывалось, пока закрывалась дверь камеры, и немощного старика все плотнее обступала темнота. Во мне кипела злость, и даже захотелось, чтобы стражники вновь пристали – сейчас бы я им все высказала. Регент вряд ли проверял пленников, но они-то знали, что ждало бедного лорда Торсонта. Знали, но им было плевать!

Дорога обратно прошла как в тумане. Он развеялся только в комнате, когда закрылась дверь и отгородила меня от всего. Раньше эти покои казались тюрьмой, но как же приятно было вернуться сюда и увидеть вогнутые спинки стульев, шкафы, блестящие в них фигурки из стекла – все стало родным. Переодеться бы, а лучше помыться, чтобы избавиться от приставучей ауры той ужасной камеры и стражников.

Вместе со страхом ушли силы, я рухнула в кресло и взглянула на перстень лорда Торсонта. Ничего примечательного – тяжелый, золотой, с рубином. Он говорил о долге, но действительно ли сам задолжал стражнику? Тот человек что-то знал, проклятье, как выяснить про него у Мардаред? Мне уже осточертели страхи и загадки, а им конца не видно. Все решить нужно сегодня, ведь завтра придется возвращаться к принцессе, сидеть подле нее и вышивать, так просто уже не выйти.

Я вцепилась в подлокотник кресла. Вернуть бы прошлое и сделать то же с людьми Маганата, с регентом. Как мне хотелось отыграться, сейчас бы им не поздоровилось.

– У леди не хватает собственных платьев? – раздался голос Мардаред, застывшей у внутренней двери.

Боги, одежда! Теперь она подумает, что ее хозяйка умалишенная, или побежит рассказывать регенту, или все сразу – служанка хмурилась, но не выдавала своих мыслей.

Я ничего не должна была ей, могла уйти без объяснений, но так хотелось оправдаться. Еще и стражник… боги, почему несчастья свалились в одну кучу? С Анорой все удалось бы проще.

– Нашла кольцо?

Недовольство казалось единственной защитой. Мардаред равнодушно качнула головой и продолжила смотреть так пристально, что мысли разбежались.

– Так было необходимо, – сказала я и махнула рукой. Пусть не смеет судить, мне пришлось.

– Ради леди Катрианы?

Не ясно, что смутило больше: ее презрительно-спокойный тон или прозорливость. Вдруг служанка усмехнулась и покачала головой.

– Подозреваете меня? – спросила она. – А ведь моя мать была кормилицей леди Катрианы. Мы не сестры, но связь между нами есть, я чувствую ее и люблю леди Катриану.

Было странно сидеть и выслушивать недовольную речь прислуги, но она могла сказать что-то важное и заставить верить себе. Мне так не хватало помощников, но Мардаред лишь уверяла в своей преданности. Впрочем, какая разница? Она уже все поняла, выбора просто не осталось.

– Хорошо, хорошо, – прервала я ее, – скажи, среди твоих знакомых есть темноволосый стражник? Мне сказали, что он… виделся с Велианой, служанкой лорда Торсонта.

Мардаред застыла с приоткрытым ртом. Впервые в жизни она выглядела виноватой и потупила взгляд – знает.

– Не бойся, это ради Катрианы. Где его найти? Ты знаешь, где он сейчас?

– Сейчас? – Служанка обреченно взглянула на меня. – Обычно на крепостной стене стоит, а освобождается ближе к ночи, насколько знаю.

К ночи? Это так нескоро, а ответы требовались немедленно – он мог что-то знать о Катриане! Я вскочила на ноги и шагнула в сторону спальни. Отправлюсь в сад, план придумаю по пути… или нет? Нельзя же просто подойти и поговорить с ним, слишком заметно.

Меня разрывало, хотелось сделать хоть что-то. В голову не пришло ничего умнее, как споткнуться возле этого стражника и попросить проводить. Но это неприлично, кто-нибудь непременно увидит, и тайны снова не получится. Да и что мне делать на крепостной стене? Придется ждать, как бы мучительно это ни было.

– Беги и найди его. Скажи, что с ним хотят просто поговорить, – велела я Мардаред, – только смотри, чтобы никто не видел. Уговори его встретиться сегодня, сможешь?

– Уговорить-то нетрудно, стражники за монету что угодно сделают, – фыркнула она.

– Хорошо, обещай награду, только сегодня! Не называй мое имя и подумай, здесь должно быть укромное место.

Служанка исчезла на целую вечность. Я грызла ногти, растерзала прическу, до крови укусила губу – ждать было невыносимо. Стало даже плевать на Анору, которая могла вернуться в любой момент и застать меня в чужом платье. Хотя девушки наверняка и так посплетничают.

Едва в дверь зашла Мардаред, как я подбежала к ней:

– Нашла его? Договорилось?

Как же медленно она отвечала! Схватить бы и тряхнуть хорошенько.

– Нашла, нашла, – протянула она так, – он только в полночь освободится и будет ждать вас в певучем коридоре. Сказал, что сегодня должен быть свободен.

– Что за певучий коридор?

Служанка хитро улыбнулась и пояснила:

– Коридор для слуг. Им редко пользуются, а потому в нем по ночам встречаются парочки… вы понимаете.

– Что? Даже не думай, только не там!

– Тогда или залезать в уж совсем потаенные места, что будет подозрительно, или практически у всех на виду. В замке полно народу, вас увидят в любом случае, но только в том коридоре встреча не покажется странной. Дам вам свой плащ – никто вас не узнает.

– Но… Проклятье!

Безумно хотелось найти повод не идти в то место, но ничего не получалось. Взгляд Мардаред смягчился, и она сказала уже добрее:

– Не бойтесь, вы же платите, поэтому ничего он вам не сделает. Он свинья, конечно, но не полный дурак.

Скотина, свинья – перспектива встречи нравилась мне все меньше.

– Как его зовут? – Я неожиданно поняла, что даже не задумалась об этом.

Служанка нахмурилась и долго молчала.

– Велиана звала его Вилли. Вилфред, наверное. А, – она махнула рукой, – Подгорелый, короче говоря, его все так называют.

Прекрасно, отправлюсь ночью в коридор, где занимаются непотребством, чтобы встретиться с господином Подгорелым.

Я старалась не тешить себя надеждой, но мысли крутились вокруг встречи с Катрианой. Мне хотелось обнять ее так крепко, чтобы дыхание перехватило. Порой даже чувствовался запах ее волос – терпкий и сладкий из-за цветочных масел, которые привозили нам из княжеств. От этих мыслей щемило в груди и сердце рвалось на части.

Только бы узнать сегодня хоть что-то, иначе останется только Маганат, но о нем даже думать не хотелось.

Казалось преступным тратить время впустую. Стоило вызвать распорядителя внутренних покоев и попытаться выяснить, что за дамы обыскивали нас с Катрианой. Я даже окликнула Мардаред, но быстро поняла, что похитители не позволят уличить себя так легко. Найти дам стоило, но не так открыто. Лорда-регента не обрадуют мои поиски, и придется придумать хитрость.

– Ты знаешь кого-нибудь среди слуг, кому можно доверить нашу тайну? – спросила я, когда взгляд Мардаред стал невыносимым.

Та задумалась.

– Да здесь все добрые и хорошие, только кто знает, какие они в действительности.

Другого я и не ждала.

– Тогда сама внимательно смотри и слушай. Нужно во чтобы то ни стало найти тех, кто обыскивал нас с Катрианой в ту ночь.

Еще тех, кто подложил письмо и привел Маганата, но это вряд ли под силу Мардаред. Часы тянулись издевательски долго, внутри меня будто струна дрожала. Я едва не кричала от радости, когда пришло время собираться. Анора помогла мне вновь надеть платье и капор Мардаред, при этом она не выглядела удивленной – вот негодяйки, уже посплетничали. Услышав, куда нужно идти, Анора покраснела и потупила взгляд. На пути помогла бы уверенность Мардаред, но именно ее я и изображала. За всеми переживаниями от меня почти ускользнуло, что служанка Катрианы рисковала своей репутацией, только бы помочь. Хотелось думать, что это означает верность, очень хотелось.

Для скромницы Анора удивительно легко отыскала дорогу к нужному месту. Мы прошли сквозь уже знакомый коридор для слуг и зал, который даже ночью наполняли люди, хоть и не так много. Я старательно куталась в колючий плащ Мардаред, пока мы не скрылись в мрачном тоннеле.

Чем дольше приходилось идти, тем ниже опускался потолок. Стены приближались, факелы и люди попадались реже, и все заполняло раскатистое эхо шагов. Этот лабиринт оказался страшнее железных ворот темницы, мы будто переходили из нашего мира в другой – темный, пустой, злой. То и дело раздавались голоса и смех. Казалось, наверное, но слишком уж явно, будто сам камень потешался над нами, заманивал глубже.

Наконец Анора остановилась возле очередной черной полоски в стене.

– Здесь, – шепнула она и огляделась. Наверняка искала посторонних, но так и почудилось, что она знала о страшной тайне стен и тоже боялась их.

Я с трудом заставила себя снять факел со стены и шагнуть в коридор, навстречу неясному силуэту. Анора осталась сторожить – не стоило ей подслушивать. Ноги ослабли, но чем ближе оказывался силуэт, тем больше он напоминал человека. Да, это был стражник, но не из тех, что стояли у всех на виду в красивых доспехах и служили скорее для статуса. Я рассмотрела кожаный шлем и куртку с узкими металлическими пластинами на груди. С широкого пояса свисали ножны, а сапоги были в грязи. Такие обычно сопровождали путников и ходили по городам для порядка.

Мне стало не по себе от него, стражник напоминал о неприглядной стороне замка, похоти и безразличии. Даже лицо у него было отталкивающим, с жесткой темной щетиной и густыми бровями. То ли он хмурился, то ли они просто нависали над карими глазами. Особенно смущали морщины на лбу и у носа – тонкие, глубокие, как раны.

– Узнаешь меня? – спросила я и вскинула подбородок.

Стражник недоверчиво прищурил один глаз.

– Нет, – хрипло ответил он.

Хорошо, пусть пока ничего не знает. Мог и соврать, но правду мне все равно не выведать, поэтому и переживать не стоило.

– А это? – Я достала перстень лорда Торсонта.

Камень остро блеснул, но стражник лишь мельком глянул на него и опять уставился на меня. Он жевал губы и думал о чем-то.

– Узнаешь?

– Может, и узнаю, что с того?

– То, что перстень дал мне лорд Торсонт и велел забрать у тебя долг.

Я понятия не имела, о каком долге говорилось тогда, и затаила дыхание. Глупо будет все перепутать, но как еще? Этот человек не собирался откровенничать, и по лицу не прочитать – оно не менялось, только губы двигались.

– Ты-то кто? – спросил он до того пренебрежительно, что я оторопела. Ничего, стоило потрясти под плащом кошельком с монетами, как губы стражника вмиг замерли.

– Так узнаешь?

– Да узнаю, узнаю, – вздохнул он и оперся плечом на стену, – стащил я как-то этот перстень. Дрянное дело, да только от рассказов про пустую казну в животе не густо. Высокородным-то запрещено сюда своих стражников приводить. Только двоих, а какой с них прок, если ночью проводить в город нужно? Вот и нанимают они нас. Торсонту меня служанка его посоветовала. Так, таскался за ним, пока тот еще ходил. А тут ящики ему какие-то привезли, велел поднять. Один по пути разбился, барахло там было всякое, тряпки, и перстень этот вот. Сдал меня приятель мой, гнида.

Выходит, Торсонт посоветовал мне вора? Так и тянуло отойти подальше, но не получалось. Пусть говорил он и хрипло, однако голос обволакивал, тек как волна, я только и успевала вбирать смысл:

– Взяли-то меня быстро, даже в камере закрыли, а тут сестрица моя явилась. Знала, кому нанимался. Друзья Торсонту передали, а тот старик добрый, выслушал. Растолковала она ему, какое жалование у королевских воинов. Пожалел старик, сказал старшему, что ошибся.

В это верилось, не стал бы лорд отправлять меня к совсем опустившемуся человеку.

– Пришло время отплатить своему благодетелю, – я подняла перстень, – послужишь мне, и вы в расчете.

Почему-то стражник усмехнулся и оглядел меня с ног до головы. Пришлось снова потрясти кошельком.

– Не хочешь?

– Я разве отказался?

Он снова принялся жевать губы.

– Хорошо, тогда постарайся разузнать что-нибудь о сестрах Дармейд.

Стоило договорить, как его брови дернулись вверх – узнал. От этого стало не по себе, но я сжала кулаки и приказала себе не отвлекаться.

– Я уже справлялся, для Торсонта. Сам не видел, но дружка моего к ним отправляли. Говорит, закрыли девиц в разных комнатах, из каждой по служанки выходили. Тряпки уносили, потом тряпки принесли. Старшую по приказу лорда-регента к нему повели, взяли двое под руки и вперед, больше-то не нужно было, девчонка, что с нее взять. Никто и не спохватился, пока регент крик не поднял, что пропали.

С меня будто сняли оковы, хотелось дышать, смеяться, даже прыгать. Платье Катрианы было в вине, ее не мучили, раз она сама вышла из комнаты.

– Их нашли?

– Нет, оттого-то все на ушах и скачут. Тут уж не знаю, так, мыслишки, но девчонку уводили двое, которых частенько нанимал лорд Олрик. А братец одного в ту ночь как раз сторожил тайный выход в крепостной стене. Не бывает таких совпадений.

При упоминании Олрика спина вытянулась сама собой. Обычно это имя вызывало умиление – еще один давний соратник отца. Но он давно отдалился от нас, не знаю, кому был предан теперь. А что, если регент и Трейми были правы и сестре помогли сбежать из замка?

– Она не могла уйти, не могла бросить меня, – шепнула я сама себе.

– Может, вся троица и впрямь еще здесь, да только в замке тьма тьмущая комнат, и людей еще больше. Бабы болтают всякую чушь, слуги да стражники давно уже разбежались под знамена новых господ, которые их нанимают – тут уж верить никому нельзя, а меня одного вам не хватит. Послушаю, конечно, что говорят, но дело дрянь.

Я так надеялась, что он найдет объяснение, скажет еще что-нибудь. Не могла Катриана меня бросить, никогда! Но стражник молчал и жевал губы, сколько бы умоляющих взглядов я на него не кидала.

– А могла… – Не хотелось даже произносить такое, но пришлось: – Могли они вырваться из замка? Такое возможно?

Он выпятил подбородок и пошкрябал его пальцами.

– Так девчонка же не просто любовница чья-то, с ней все серьезно было, знающие люди ее забирали. Это важные господа вышагивают по переходам да залам, а наши коридоры короче и прямее. Раз, раз, и на улице. Если все заранее продумать, с нужными людьми договориться да ногами двигать, то из замка ее легко могли вывести, пока шум не поднялся. Из города уже сложнее. Может, запихнули в телегу к мешкам да устроили драку у ворот, чтоб проскочить незаметно. Могли волосы подстричь да в мужскую одежду нарядить. Женское лицо видно все равно, но могли и ночью идти, щупать ведь никто не станет.

– Тогда их должны были видеть здесь!

Стражник криво улыбнулся:

– Так и вас на пути сюда видели, никто же не кинулся останавливать. Потом могли и донести, если слушок прошел, но это уже не ко мне вопросы, а к регенту.

А регент говорил про Нортию. Нет, Катриана не могла меня оставить, все естество восстало против этого. Завтра же поговорю с Олриком, потом решу, насколько откровенно – голова раскалывалась.

Стражник узнал меня, судя по тому, что стал называть на «вы». С одной стороны, можно было не опасаться услышать какую-нибудь гадость, но все равно отчаянно хотелось сохранить тайну.

Я отдала стражнику кошелек и спросила имя.

– Подгорелый, так меня зовут.

Он улыбнулся, обнажая желтые зубы. Странно, но ни на лице, ни на руках не виднелось ожогов, почему же его так назвали?

– У тебя есть имя?

– Вилли, Вилфред.

При этом его губы так скривились, будто он с трудом читал книгу на незнакомом языке. Перед уходом я посулила награду, если он узнает хоть что-то важное.