Текст книги "Тысяча причин сказать "Да" (СИ)"
Автор книги: Дарья Линк
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 14 страниц)
Глава 27.
Ксюша.
Как же красиво в Кракове зимой. Всего пятнадцать градусов мороза, а ощущение, что все тридцать! Красивая заснеженная улица Канонича с домами в стиле классицизм, музеи, парки, замки – все это заставляет мечтать и фантазировать. А Грюндвальский мост? Как же красив вид с него на журчащую где-то внизу Вислу. Все свои эмоции я не смогу описать словами.
Доброжелательные люди, предновогоднее настроение и конечно же грусть. Каким бы красивым ни был город, он никогда не сравниться с родными местами. С этими старыми трамвайчиками, модными многоэтажками и очень часто злыми людьми. Когда долгое время проводишь вне дома, то начинаешь ценить те моменты, когда был действительно счастлив.
Знойный ветер, подхватывающий разноцветные волосы девушек и кружащий их в беспорядочном танце, скользкий асфальт, мешающий мирным гражданам переходить улицы… Всё это так похоже, но не то. Нет тех теплых ощущений, когда смотришь на что-то знакомое и сердце начинает трепетать в одному ему известном ритме.
Я вижу его сообщения каждый день. С упоением читаю каждое и плачу, скучая по обманщику и эгоисту. Он подружился с Яриком и Васильев прожужжал мне все уши из-за того, что теперь не может жить без этого, как он выразился, «вечно злющего и пессимистичного козла».
Видела его фотографии и пребывала в полнейшем шоке. Больше не было того Шилова с густой копной тёмных и мягких волос. Вместо неё был еле отросший черный ежик. А про спину вообще молчу! Бабочки… Он с дуба рухнул?! Не скажу, что стала любить его меньше, но я никогда не смогу забыть его гладкую светлую спину…
Да, я все ещё его люблю. Эти бабочки хочется попробовать на ощупь, прикоснуться, провести подушечками пальцев по обрамлению крыльев, поцеловать каждый дюйм чернильной кожи…
Я видела его признания в любви, заставляющие мое сердце биться чаще и с запирания сердца читала каждое сообщение, ожидая следующего. Даже Васька иногда проскальзывала на его фотографиях, которые он регулярно отправлял мне и это заставляло улыбку не сходить с моих губ еще очень долгое время.
Но я никогда не отвечала. Лишь просматривала их и сразу же выходила из сети.
Вот и сейчас я в который раз перечитываю его сообщения сидя за своим письменным столом в светлой и уютной комнатке и хочу ответить, но в последний момент начинают трястись руки, и я стираю набранное сообщение.
Здесь всё, как и дома. Бежевые стены, белоснежный тюль, книжный шкаф и просторная кровать, слишком большая для меня одной, но это не то, чего бы я хотела.
Я каждый раз вспоминаю наши проведенные вместе вечера, прогулки по ночному городу и совместные ночи, не несущие за собой никакого подтекста. Просто спали и чувствовали тепло горячих тел, так идеально подходящих друг другу. Его широкие плечи и длинные руки, мои крошечные ручонки и выпирающие ключицы, почти два метра литых мышц и метр шестьдесят сплошных костей, не имеющих ничего выдающегося. Но несмотря на весь его обман, я еще долго думала о словах своей матери:
«– Такой взгляд я видела только у одного мужчины в своей жизни и это был твой отец. Такой же искрящийся и тёплый…»
Теплый… Даже с фотографии на меня смотрели два сияющих изумруда, а всё такие же милые ямочки показывали искреннюю счастливую улыбку, будто подтверждая её слова. Будто он и правда меня любит…
Но если моя комната и была похожей на родную, то все остальное значительно отличалось от моего старого места обитания. Большая гостиная, две среднего размера комнаты и все цветное. Нет тех постельных тонов. Здесь есть и зеленый, и жёлтый, и даже лиловый с синим. Все такое необычное и какое-то импрессионистское. Хотя, чему я удивляюсь…
– Ксеня, дочь, подойди сюда на пару минут, – выкрикнула мама из кухни, гремя посудой.
Сейчас в их бальной школе начались каникулы, поэтому мама решила откормить нас с отцом за несколько недель до двойного размера. Пироги, супы, котлеты… Чего только мы не пробовали. Но такими счастливыми, как сейчас, я их давно не видела.
Мама что-то напевала себе под нос, перемешивая овощи в сковороде, а папа сидел за кухонным столом с местной газетой и потягивал свежесваренный кофе, изредка с улыбкой поглядывая на свою жену.
Какие же они милые. Хоть они и не молоды, как несколько лет назад, но с возрастом любовь только крепчает. Иногда я им даже завидую белой завистью, ведь это не запрещено?
– Доброе утро! – Папа поцеловал меня в макушку и долил себе еще немного кофе, даря такой же поцелуй своей жене.
Мама лишь хихикнула на его порывы и продолжила готовить, пока отец вновь занял свое место за столом, изучая меня своим пристальным взглядом.
– С чем тебе помочь? – спросила я, споласкивая руки и вытирая их ярко-зеленым клетчатым полотенцем.
– Слушай, ты где хочешь поступать в университет? – спросил отец, переводя взгляд на стоящую передо мной женщину.
Почему они так странно улыбаются? Ощущение, что они сговорились в чем-то и теперь собираются меня пытать. Страшное зрелище…
– Хм… Не знаю пока. Скорее всего здесь…
– А теперь скажи мне правду, глядя прямо в глаза, – ответила Маргарита Ильинична, поворачиваясь и сверля меня взглядом.
Обе пары внимательный глаз заставили меня покрыться румянцем с головы до пят и рассказать все, о чем я мечтала уже несколько недель. Рано или поздно этот разговор должен был состояться.
– Конечно же в России. Не поймите меня неправильно. Мне здесь нравится. Правда! Тут и люди хорошие, и обучение на высшем уровне, только… Только это не то, чего бы мне хотелось.
Ну вот, я сделала это. Сказала именно то, что могло бы их обидеть, ведь я всё еще хочу обратно, несмотря на то что они сделали для меня и теперь мне ужасно стыдно перед ними.
Они молчали и лишь изредка улыбались друг другу, как двое нашкодивших котят. Да что здесь происходит? Почему меня прям гложет изнутри, а они веселятся?
– Знаешь, мы тут подумали и решили предоставить тебе выбор самой выбрать вуз там, где ты захочешь, – решительно ответила мама, выключая плиту и присаживаясь за стол рядом с отцом.
Нет, они что, издеваются? Зачем тогда было тащить меня сюда? Для чего был нужен весь этот переезд?
Но, видимо все эмоции были написаны на моем лице, как и всегда, в принципе, раз папа решил ответить мне крайне серьезным тоном:
– Мы хотели, чтобы ты сменила обстановку, увидела город, в котором мы живем уже несколько нет и пожила с нами, пока твоя учеба это позволяла. Школа по сравнению с университетом ничто, поэтому самый сложный выбор в своей жизни ты должна совершить сама.
Вот почему от его слов на глаза наворачиваются слезы? Когда это я стала такой сентиментальной? И почему мне теперь совершенно не хочется уезжать от них?
– По тебе видно, как ты скучаешь днями напролет по своим друзьям. Почти через полгода ты будешь совершеннолетней и сможешь сама решать, где тебе жить, поэтому мы хотим предоставить тебе этот выбор, – прошептала мама, стирая небольшую слезинку со своей щеки. – Мы будем очень рады, если ты останешься, но, если решишь всё же уехать, препятствовать не станем. Но я буду требовать от тебя ежедневный отчет! Поела ли ты, что именно, во сколько ты возвращаешься домой и когда…
Мама все говорила и говорила, пытаясь подавить дрожь в голосе, а я уже вовсю висела у родителей на шеях. Мама же ревела, то и дело всхлипывая у меня на плече, а папа лишь одними губами прошептал:
– Гормоны шалят…
Пока мы летели в самолёте, мама призналась, что ждёт ребёнка. Они с отцом не планировали завести ещё одного спиногрыза, которого я увижу уже летом, но от судьбы не уйдёшь. Она призналась, что именно вторая беременность заставила её переосмыслить отношение ко мне и решить для себя, чего она хочет в будущем.
В тот день я плакала столько, сколько не плакала ещё никогда. Это были слезы радости и счастья, которые невозможно остановить простыми словами утешения. Они должны были выйти, выплескивая наружу все эмоции и чувства. И если бы не они, то я бы никогда не поняла, насколько сильно люблю свою мать.
Глава 28.
Кирилл.
Снова сентябрь и совершенно новый этап в жизни. Многие называют этот этап взрослением, но я бы назвал его просто продолжением подросткового возраста. Да, меняется мировоззрение и восприятие, но чувства не уходят. Ну а внешность либо становится лучше, либо идёт в совершенно противоположную сторону. Волосы не растут так быстро, как хотелось бы, но моя новая причёска мне очень даже нравилась. Половина обычной длинны, это ли не счастье?
Поступить я решил в местный университет на экономический факультет. Сдав на достойный балл все экзамены, меня все же приняли на бюджет, чему я оказался несказанно рад. Васильев же поступил в медицинский, бросив меня на произвол судьбы и посмеявшись в конце, что возможно он и доживет до шестого курса, чтобы потом ставить на мне опыты. Так наши пути и разошлись, но общаться мы не перестали.
И вот он здесь. Первое сентября парень решил встретить в моем университете, приветствуя свою давнюю подругу. Но он и словом не обмолвился, что это будет моя Ведьмочка.
Первое, что бросилось в глаза среди толпы, так это огненно-рыжие волосы, которые ветер подбрасывал в разные стороны, заставляя девчонку визжать. Ну а дальше показались все такие же костлявые руки, которые так крепко обнимали меня раньше.
Быстро пробираясь сквозь толпу и расталкивая всех людей на своём пути, я наконец добрался до боли знакомой макушки. Это она. Все такая же красивая и счастливая. Она улыбалась, размахивая цветами в руках и визжа, видя своего друга впервые после долгой разлуки. Не знаю, что бы я сделал, если бы наши глаза встретились. Я боялся вновь увидеть в этих серебристых омутах то безразличие, с которым она оставила меня больше полугода назад.
Но как будто чувствуя на себе мой взгляд, девушка повернулась и наши глаза встретились. Улыбка не исчезла, а глаза засияли новой волной эмоций. Она рада или все ещё ненавидит меня? Но не успела она открыть и рта, как на неё набросился Васильев с совсем не дружескими объятиями. Он кружил её, а она смеялась и улыбалась, все ещё смотря на меня.
Если бы сейчас здесь был прошлый я, то обязательно оторвал бы парня от неё и несколько раз вмазал по этому смазливому личику. Но старого Шилова больше нет. Я спокойно наблюдал за её беззаботной улыбкой и не вмешивался, боясь лишний раз отвести взгляд и упустить что-то важное.
Она вернулась и теперь ничего не остановит меня вернуть её. Я приведу ей все те причины, что задолжал и она согласится, надеюсь. Ведь если один любит, то второй либо ответит взаимностью, либо отказом. Я не уверен в своей победе, но в своих чувствах признаться должен. На этот раз я всё сделаю правильно.
Каждый день я писал ей записки и просовывал то в дверной проем соседней квартиры, ведь она вернулась сюда, то передавал через одногруппников в университете, то отдавал лично, глядя в глаза и краснея, как школьник.
«Скажи мне «Да», ведь я добрый», «Скажи мне «Да», ведь я умный, но дурак», «Скажи мне «Да», ведь…» и ещё множество моих плюсов и минусов. Я не хочу скрывать от неё что-то, хочу обнажить всего себя перед ней, чтобы она приняла меня таким, какой я есть, даже если это глупо.
Весь год я ходил за ней и не сдавался, даже когда она злилась и пыталась меня игнорировать. Но вот первый курс закончен, и я стою перед её дверью в плюс тридцать, в облегающей душной футболке и родных спортивных штанах. Да, не лучший костюм для предстоящей встречи, но смокинг я бы не осилил. Умирать от жары пока не входило в мои планы.
В выходной день я ждал её все утро, весь день и вечер. Но её не было. Или она очень умело игнорировала то, как я трезвонил в звонок, или её не было в квартире в принципе. Когда я уже отчаялся и решил присесть на подоконник, опустив несколько горшков с цветами на плитку, то на ступеньках раздались тихие шаги.
– Привет, а ты чего это тут? – спросила появившаяся девушка, вставляя ключ в замочную скважину.
Ни улыбки, ни злости, ни каких-либо ещё эмоций. Неужели это провал? Неужели она больше ничего не чувствует и при каждой нашей встрече у неё не ёкает где-то в груди?
– Привет… Это тебе! – Я протянул ей небольшой букет полевых цветов, которые она так любила и из которого торчала небольшая, сложенном пополам, светлая бумажка.
Посмотрев на меня из-под длинных тёмных ресниц, девушка в нерешительности протянула руку и взяла букет, но раскрывать записку не спешила.
– Кирилл, спасибо, это очень приятно, но не нужно…
– Просто прочти, – перебил ее я и настоятельно посмотрел на бумажку.
Она стала более женственной, более красивой и притягательной. Может у неё уже есть парень? А даже если так, я не отпущу её так просто. Не тогда, когда я почувствовал себя таким живым рядом с ней. Не тогда, когда могу дать отпор любому из них.
Девушка снова осмотрела букет с разных сторон и вдохнув приятный запах белоснежных ромашек и васильков, она все же развернула небольшой кусочек бумаги и, закусив нижнюю губу, выдала единственный интересующий её вопрос, в последний раз пробегая глазами по темной надписи:
– Почему?
Она не спрашивала о моем вечном преследовании. Не спрашивала о моем нахождении рядом с ней прямо сейчас. Она ждала слов, которые бы подтверждали все написанное моим корявым почерком на бумаге, и я скажу ей это без стеснения со счастливой улыбкой на лице.
– Скажи мне «Да», ведь я люблю тебя и это тысячная причина, которая не утратит свою силу никогда.
Заключив её в объятия, я прильнул к таким желанным губам, которые не замедляясь не на секунду, открылись мне на встречу. Я так давно хотел к ним прикоснуться и наконец сделал это. Она все такая же сладкая на вкус, словно мёд, собранный прямо с пасеки и упиться им невозможно, ведь он такой только один. Единственный и неповторимый…
Этот вечер стал лучшим в моей жизни. Я любил её, а она позволяла себя любить, даря мне всю себя взамен. После долгих часов признаний в любви, она много смеялась, проводя ладонями по моим коротким волосам и восхищаясь множественными бабочками, расположившимися на моей спине. А я был счастлив просто смотря на её улыбку, словно ребёнок, которому дали большую шоколадную конфету.
Между нами ничего не было. Мы лишь обнимались и целовались, сидя на небольшом диванчике в её кухне. С ней я торопиться не намерен и хочу оттянуть этот момент, пока она не будет полностью готова. Вот и сейчас она вынуждает меня продвинуться дальше, а я лишь улыбаюсь в ответ и притягиваю её голову к себе на плечо, мягко целуя в макушку.
– Как твои отношения с мамой? – спросил я на свой страх и риск, все ещё помня, чем закончился её прошлый визит.
– Знаешь, благодаря тебе мы с ней нашли общий язык и наконец поговорили по душам. – Девушка вдруг замолчала, перебирая пальцами мои волосы и пуская табуны мурашек по моему телу, опаляя дыханием чувствительную кожу шеи. – Это она отправила меня учиться сюда. Хотела, чтобы я встретилась с тобой, и мы поговорили. Хочешь верь, хочешь нет, но маме моей ты понравился.
– Получается ты сделала это только ради неё? – не упустил я возможности подколоть Ксюшу, чувствуя её внезапно возникшее напряжение.
Толчок локтем пришёлся в точности в ребро и не почувствовав боли, я прижал девушку к себе ещё сильнее, медленно целуя и смакую её губы.
– Нет… Я сама этого хотела, – задыхаясь выдохнула она, проводя ладонью по моей щеке.
– Хм, тогда... ты выйдешь за меня? – выдал я давно интересующий меня вопрос.
Я очень много думал об этом. Да, согласен, предложение – это серьезный шаг, который не каждый в силах совершить. Но чем дольше я прокручивал в голове эту мысль, тем больше убеждался, что она единственная, которую я люблю и не смогу отпустить.
Между нами повисло молчание, но не неловкое, а приятное и полное шока. Как же интересно было наблюдать за быстрой сменой всех её эмоций. От растерянности и неверия, которое я мигом пресёк, до радости и блестящих серых глаз.
Ксюша крепко прижалась ко мне и, обхватив моё лицо своими тёплыми и нежными ладонями, прошептала прямо в губы.
– А ты найдёшь ещё тысячу причин, чтобы я сказала тебе «Да»?
Вот и как можно отказаться, смотря в эти до безумия любимые глаза, которые с такой теплотой и нежностью смотрят на меня, даря надежду?
– Для тебя все что угодно!
Эпилог.
Дом, милый дом… Как же я устала! На работе полнейший завал, в университете сплошные курсовые и разнообразные контрольные, а так хочется поваляться в горячей ванне с пеной, зажечь ароматические свечи и включить расслабляющую музыку, как когда-то давно. Но это уже давно всем известный факт, что сидеть на одном месте и ничего не делать я не могу.
В квартире темно и как-то холодно. Странно… У Кирилла сегодня вроде бы выходной и он уже давно должен был вернуться.
Потянувшись за телефоном, я набрала номер парня, но не услышала ничего кроме долгих и протяжных гудков… Может решил Соньку из школы забрать или же к Светке в больницу поехал? Смена у него давно должна была закончится…
Ладно, не мальчик уже, сам вернётся!
Разувшись и скинув лёгкие босоножки с уставших конечностей, я прошла по холодному ламинату в комнату и прикрыла открытое настежь окно.
– Шилов-Шилов, сколько раз говорила закрывать окно, когда уходишь… – пробубнила я себе под нос, стягивая с плеч светлую рубашку и чёрную юбку карандаш.
Сегодня приезжала управляющая с какими-то серьёзными людьми и наказала одеться соответствующе. Но никого серьёзного мы с Петькой там не увидели. Парочка взрослых мужчин пришли, осмотрели помещение, поиграли с котятами и щенками, и дали добро на расширение нашего небольшого магазинчика. Я дольше собиралась, ей-богу, чем они находились с нами в одном месте. Но зато зарплату нам повысили на довольно хорошую сумму.
Накинув на себя лёгкие ласины и любимую футболку Шилова, которую я отобрала у него в нашу первую неделю совместной жизни, я подошла к шкафу с аккуратно сложенными вещами. Мы съехались месяц назад сразу же, после первого свидания, которое стало решающим в наших отношениях. Как оказалось, квартиру он начал снимать уже давно и просто ждал подходящего момента, чтобы забрать меня к себе, даже не спрашивая разрешения. Но будем откровенны: я не сопротивлялась.
Каждое утро, проведённое рядом с ним дарит мне заряд радости и бодрости на целый день. Совместный завтрак, совместные сборы в университет и совместная прогулка до здания со всеми нежностями, на которые мы только способны.
Он каждый день признается мне в любви, ухаживает всеми возможными способами и по нему действительно видно, как он любит. Не отпускает от себя ни на шаг и постоянно ревнует, видя меня рядом с незнакомыми ему парнями. Если с присутствием Васильева в моей жизни он хоть как-то смирился, то с остальными вряд ли сможет.
С Яриком мы стали общаться гораздо реже, но причиной тому стало его поступление в медицинский вуз, из которого он практически не вылезает, как и Петька, который пошел в ординатуру хирургии. Но я все так же ощущаю с его стороны поддержку и теперь уже братскую, но любовь.
Я уверена, что когда-нибудь он встретит ту самую, которая будет любить этого кучерявого паренька. Вот только любопытство берет верх и хочется поскорее увидеть ее, чтобы убедиться, что теперь парень в надежных руках.
До возвращения в Россию, меня ждали грандиозные каникулы. Мама родила в середине июля и, кажется, этого карапуза я не забуду никогда. Да это же точная копия папы в детстве! Весь пухленький, такой мягенький и красивый, что хочется откусить от него кусочек. Он словно булочка, пахнущая молоком и детской пудрой.
А как же были счастливы родители, впервые взяв Мишку на руки. Папа плакал, а вот мама просто счастливо улыбалась, рассказывая мне, как отец точно так же ревел на моей выписке. Наверное, именно в тот момент, когда я впервые увидела малыша в роддоме, я задумалась о собственных детях. Хорошей ли я буду матерью? Захочет ли Шилов завести со мной детей? Сможем ли мы им дать то, что дали нам наши родители? И самое главное, сделает ли он мне предложение?
То, что он сказал мне несколько месяцев назад было простой шуткой, обычной болтовней и не более. Но именно тогда я задумалась: а хочу ли я прожить вместе с ним всю оставшуюся жизнь? Ответ пришел ко мне в первое наше совместное утро.
Он все такой же красивый… Длинный темные ресницы кажутся длиннее из-за солнечных лучей, пробивающихся сквозь плотные шторы. Более или менее длинные волосы разметались по подушке, губы то и дело подрагивают в подобии улыбки… Но даже если бы всего этого у меня не было, я бы все равно влюбилась в него из-за его упрямства. Любой другой уже давно бы на его месте сдался, а он шел напролом, зная, что я могу ему отказать.
Квартиру парень выбрал светлую, прям как я люблю. Персиковые стены, мебель из светлого дуба и всё такое нежное и даже немного средневековое, как в самых красивых постановочных фильмах. Это конечно же немного, но повлияло на мой переезд.
Пока я складывала одежду по полочкам шкафа-купе, из другого конца комнаты послышался писк. Я же совсем забыла!..
– Васенька, хорошая моя, прости… Ты у меня совсем из головы вылетела!
Ваську мы забрали с собой в наш новый дом. Маленьких морских свинок, хотя на тот момент они вымахали до размера своей мамы, мы раздали нашим знакомым и ребята при каждом удобном случае рассказывают о веселой жизни с этими зверюшками. Ну а Васька навсегда осталась в наших сердцах и теперь чувствует себя намного комфортнее в хоть и ненамного, но освободившейся клетке. Интересно, если бы не она, то придумал бы Шилов что-нибудь поинтереснее, чтобы охмурить меня и вовлечь в свои сети?
Насыпав корм в небольшую мисочку, я нашла небольшой клочок бумажки, исписанный черными чернилами вдоль и поперек, лежащий на верхушке наполнителя.
– Это ещё что такое?..
«Ксенька, зайди на кухню. Я тебе там ужин приготовил, кастрюля если что стоит на столе. Люблю тебя!»
Нет, ну что за человек?! А позвонить и сказать на прямую не судьба? Ну вот и что мне с ним делать?.. Написал бы хоть, где находится, чтобы я не переживала…
Свернув бумажку и положив её в верхний шкафчик нашего письменного стола ко всем остальным записочкам, которые я храню уже больше года, я направилась на кухню, по пути зажигая свет.
На столе и правда оказалась кастрюлю, вот только почему она стоит именно по середине стола – неизвестно. Вроде ничем не пахнет и холодная она на ощупь. Очень странно…
Открыв кастрюльку, я застыла с крышкой в руках, наблюдая на дне небольшую белую бархатную коробочку, из которой виднелось небольшое, но такое красивое кольцо. И снова записка:
– Ксенька, ты выйдешь за меня?
Кто это сказал? Я вроде бы стояла хоть и с открытым ртом, но молча…
Обернувшись на голос, донесшийся из коридора, передо мной предстал Шилов во всей своей красе. Немного лохматый, в идеально выглаженном чёрном костюме с бабочкой и в белой рубашке, с огромным букетом нежных ромашек в руках и со своей милой улыбкой с умопомрачительными ямочками на щеках. Вот где они находят эти несчастные ромашки в октябре?
На глаза навернулись слезы, а парень, улыбаясь, отложил букет в сторону и крепко обнял меня, целуя в макушку.
– Ну, Ведьмочка, ты чего? – прошептал он, нежно проводя ладонью по волосам, пытаясь унять бьющую меня дрожь.
Но я не смогла ничего ответить, а лишь молча всхлипывала, пытаясь подавить поток слез, так и рвущихся наружу.
– Ты не рада? – обеспокоено спросил он, отстраняясь от меня и пытаясь убрать мои ладони с лица. Но в ответ он лишь получил мой отрицательный кивок.
– Тогда скажи мне, в чем проблема? – настаивал парень, крепче стискивая меня в своих объятиях.
– Просто… – У меня не получилось подавить всхлип, и он вырвался наружу, все больше веселя стоящего рядом со мной Шилова. – Просто…
Но не став больше меня слушать, парень заглушил мои рыдания лёгким поцелуем, как всегда, выбивая почву из-под ног. Такой нежный, милый, заботливый… И такой мой!
– Так что, Ведьмочка, ты выйдешь за меня? – вновь задал вопрос он, вставая на одно колено с бархатной коробочкой в руке, после того как стер все мои слезы своими большими и теплыми ладонями. – Давай состаримся и станем противными вместе.
И как я могу ответить ему отказом, если люблю его больше всего на свете? Особенно после второго предложения, которое заставило все мои внутренности трепетать от счастья.
– Да!
Никогда не думала, что одно лишь слово способно изменить человека до неузнаваемости. Я еще никогда не видела такой счастливой улыбки на таком красивом лице, обещающей вот-вот растянуть этот прекрасный рот до ушей.
Надев кольцо на мой безымянный палец, Кирилл закружил меня по всей кухне, радостно смеясь и крепко целуя, не давая вдохнуть хоть капли воздуха и заставляя задыхаться от объятий самого любимого человека.
– Ты не представляешь, как я люблю тебя, – прошептал он, прижимаясь своим лбом к моему, кружа меня в подобии танца.
– Представляю, потому что люблю тебя точно так же…
