Текст книги "Метро до Африки"

Автор книги: Дарья Донцова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Глава 7

Очутившись в квартире у Нины Ивановны, Юля зашмыгала носом.

– Коля меня бьет, – прошептала она.

– Ты уверена? – От неожиданности учительница задала глупый вопрос.

Юля задрала блузку.

– Мама! – воскликнула Нина Ивановна, увидев синяки. – За что же он тебя так?

– Подарок нашел, – пролепетала девушка, – колечко от Александра.

– Мерзавец! – с чувством произнесла дама. – Но и ты хороша. Следовало перед свадьбой вернуть презенты. Николай, похоже, очень ревнив. Впрочем, это не оправдывает его хамского поведения.

– И что же делать? – простонала Юля. – Сил больше нет! Каждый вечер одно и то же – гоняет меня по комнатам! Он жутко хитрый: по лицу не дубасит, заткнет мне рот полотенцем, чтобы не орала, и лупит по спине. Соседи думают, что мы шоколадно живем.

– Садист! – возмутилась Нина Ивановна. – Попытайся ему объяснить, что у любой женщины имеются небольшие сувениры из прошлой жизни. Ты, конечно, совершила ошибку. Ну зачем рассказала ему про Александра? Если Николай еще раз поднимет на тебя руку, пусть уходит вон.

– И куда ему идти? – грустно спросила Юля.

– В родительскую квартиру!

– Она давно продана, – напомнила девушка.

– Действительно… – опомнилась Нина Ивановна. – Ладно, перестань рыдать. Вообще-то хаму следовало дать отпор сразу, а ты терпела побои, чем еще больше его распалила. Ну да ладно… Слушай меня. Сейчас идешь домой и, если Николай принимается за любимое занятие, позвонишь мне. Я прибегу и наведу порядок.

– Хорошо, – пообещала Юля и ушла.

Около полуночи в квартире учительницы ожил телефон. Успевшая крепко заснуть Нина Ивановна с трудом нашарила трубку и недовольно спросила:

– Кто там?

В ответ послышался шорох, потом звенящий от злобы далекий голос:

– Сука! Ща тебе мало не покажется! Молчишь? Я заставлю тебя говорить! Все расскажешь!

Нина Ивановна схватила халат и побежала в соседний подъезд.

Дверь ей открыл Коля.

– Че надо? – грубо спросил парень.

– Где Юля? Позови ее, – потребовала учительница.

– Жена давно спит! – нагло отрезал Николай.

– У вас свет горит! – не дрогнула преподавательница.

– За фигом приперлась? – набычился хозяин.

Может, кто другой и поостерегся бы спорить со здоровенным молодым мужиком, обладателем пудовых кулаков, но для Нины Ивановны Коля так и остался лопоухим пятиклашкой.

– Моргалов, ты как себя ведешь? – рявкнула дама. – Заправь футболку в брюки, причешись и стань прямо!

Коля растерялся и машинально начал приглаживать волосы, а Нина Ивановна беспрепятственно проследовала в гостиную.

На полу, около дивана сидела полуобнаженная Юля, изо рта у нее торчал кляп, рядом валялась наволочка, набитая чем-то твердым.

– Мерзавец! – вскипела преподавательница. Она бросилась к избитой Юлечке и вытащила кляп. – Сейчас милицию вызову! А избежишь суда, весь дом на ноги поставлю, уберешься отсюда, люди запозорят!

Внезапно Николай рухнул на софу и обхватил голову руками.

– Делайте че хотите, – простонал он. – Юлька ваще обнаглела. Совести у нее нет – подарки от полюбовника домой тянет! Вот я и сорвался, насовал ей. Думал, она испугается и мы опять хорошо заживем!

– Идиот! – в сердцах воскликнула Нина Ивановна. – Юля за тебя невинной девушкой выходила. А колечко, которое тебя взбесило, ей и правда ухажер подарил, только это давно произошло!

Николай рывком вскочил с дивана, схватил сумку Юли, перевернул вверх дном. На стол выпали купюры и бархатная коробочка.

– Во, – закричал он, – с собой таскает! Любовничек ей колечки дарит! Деньги дает!

– Юлия, – оторопела Нина Ивановна, – так ты встречаешься с Александром?

– Всего пару раз, – плаксиво протянула девушка. – Меня муж заставил! Скажи, Коля, что я правду говорю!

– Ну… верно, – нехотя признал парень.

У бедной учительницы голова пошла кругом.

– Ничего не понимаю, – пробормотала она.

– Все очень просто. – Юля вскочила с пола. – Из Кольки бизнесмен как из меня десантник, да и то скорей я с парашютом прыгну, чем он бабки заработает.

– Заткнись, – устало сказал муж.

– Фиг тебе! – азартно заявила Юля. – Вел дело по-идиотски и все потерял. Кто меня к Александру отправил? «Мне бы только подняться. Возьми у него в долг, разбогатею и верну!» Ты не приказывал такого?

Николай сгорбился.

– Ты попросил кредит у Александра! – ахнула Нина Ивановна.

– Ха, попросил! – скривилась Юля. – Как бы не так – он его шантажировал! Велел мне его напугать, дескать, не отсыплет бабла, жена узнает об измене. Наш Коленька молоток, он много чего выяснил…

По лицу девушки покатились слезы, но она не замолчала:

– Все мужики козлы! Александр передо мной крутого корчил, а оказалось… И особняк, и деньги у его бабы, а у моего кавалера фига. Жена, между прочим, не гражданская, как он мне врал, а законная. И хозяйка всего! Во прикол – она мужику кредитку выдала, тот и рассекает с ней, но даже трусы на нем на ее деньги куплены. Разве такой бабки даст? А Колька озверел, давай меня бить…

– Гадина! – дернулся Николай.

– Попробуй возьми дубину, – скорчила рожу Юля, – думал, раз втихаря меня лупасишь, никто не узнает? Ан нет! Нина Ивановна в курсе, она даст показания в ментовке!

– Гадина, – прошептал Коля.

– Сволочь! – не осталась в долгу Юля. – Давай, двинь мне в глаз! Нина Ивановна ментов вызовет, у нее в отделении каждый второй свой, она им двойки ставила. Живо ей поверят, а тебя за нанесение телесных повреждений арестуют и на зону упрячут. Я с тобой разведусь, из квартиры выпишу…

Тут только до Нины Ивановны дошло, какую роль ей уготовили.

– Юля! Ты поступаешь непорядочно! – не удержалась она.

Молодая женщина погрозила бывшей преподавательнице пальцем.

– Кто мне совет дал за Кольку замуж выйти? Послушалась вас и в жопе сижу! Ни денег, ни личной жилплощади. Это вы за мою беспросветную семейную жизнь в ответе, очень уж настаивали на браке с Колькой. А че вышло?

Учительницу охватило глубочайшее возмущение. Она встала, выпрямила спину и, не говоря ни слова, ушла.

Не прошло и полгода после той ночной беседы, как Николай умер. Во дворе поговаривали, что он покончил с собой из-за проблем в бизнесе – автомастерская не приносила дохода, Коля был по уши в долгах. После его кончины к Юле несколько раз приходили парни весьма специфического вида: бритоголовые, с золотыми цепями на квадратных шеях. После одного такого визита молодую женщину с сердечным приступом увезла «Скорая»…

Нина Ивановна перевела дух.

– Думаю, сегодня они опять заявились с нее долги требовать, – сказала она. – Но мне Моргалову не жаль. Гадкая девица, гнилая внутри, конфета с тараканом!

Я передернулась, услышав последние слова учительницы. Вот так эпитет!

Нина Ивановна вновь поправила брошку и начала раздавать указания:

– При написании статьи вам надо правильно расставить акценты. Главная мысль публикации: люди, живите честно, не подличайте, любое зло, даже вскользь оброненное плохое слово, вернется к вам бумерангом. Помните, вас читают подростки, наиболее восприимчивая часть общества и…

Я кивала, краем глаза косясь на подъезд. Внезапно толпа, топтавшаяся у входа, в едином порыве шарахнулась в сторону.

– Вон, идут, – зашелестело над двором.

Из подъезда показались мрачные мужчины, одетые в джинсы и мятые рубашки. Впереди шел криминалист, я вычислила его по железному чемоданчику, а за ним лысый парень с планшеткой, скорей всего один из оперативников. Дверь хлопнула и вновь открылась. Появилась женщина лет сорока, она несла… портфель Дегтярева, слишком большой для того, чтобы положить его в прозрачный пакет для улик.

Я вскочила и побежала к подъезду.

– Разойдитесь, – вяло вещал молодой человек в голубой рубашке, – ничего интересного нет!

– Ее убили? Как? – заинтересовались в толпе. – Чем?

– Вскрытие покажет, – устало ответил один из милиционеров. – Разойдитесь по домам, вас потом опросят, расскажете, что знаете.

– Говорят, она сама померла, от сердца, – прозвенел женский голос.

– Повесилась! Не, ее застрелили! – волновались соседи.

– Без комментариев, – буркнул оперативник.

– Серега, я покурю? – спросила женщина и поставила портфель полковника у своих ног.

– Пяти минут тебе хватит? – занервничал Сергей. – Не волынь, Катерина Михална!

– Я быстро, – заверила Екатерина и чиркнула зажигалкой.

Толпа стала медленно подступать к тетке.

– Хотите чайку?

– Может, бутербродов приготовить?

– Ой, бедные, сутками работаете, – запричитала женская часть собравшихся.

– Чего гундеть? – вступил в разговор здоровенный мужик, подпиравший стену дома. – И правда, принесите людям пожрать.

– Ща слетаю, – пообещала одна из женщин и исчезла в подъезде.

Я с тоской смотрела на портфель Дегтярева. Близок локоток, да не укусишь. Даже если я сумею незаметно подобраться, схватить кейс и исчезнуть, Екатерина Михайловна сразу обнаружит пропажу, поднимет крик…

Внезапно во дворе появился мужчина лет шестидесяти, одетый, несмотря на теплую погоду, в серый плащ и шляпу.

– Во, Андреич чапает, – хихикнула девочка-подросток, – сейчас всем головомой устроит.

Дядечка не спеша подошел к толпе, поставил на тротуар свой портфель и противным, по-бабьи визгливым голосом осведомился:

– По какому поводу митинг?

– Тебя спросить забыли, – ответила одна из баб.

– Караваева, – не замедлил отреагировать Андреич, – когда долг по квартплате погасишь?

– Явилась народная совесть… – пробурчала Караваева.

– Бутерброды готовы, – закричала худенькая женщина, выскакивая из подъезда. – Эй, ребята, налетай!

Во дворе началась суматоха. Караваева ругалась с Андреичем, Екатерина Михайловна взяла один бутерброд и пошла в сторону детской площадки, где на деревянном столике, словно по волшебству, появилась банка растворимого кофе, чайник и несколько кружек. Часть баб потянулась за ней, мужики обступили Сергея…

С самым невинным выражением на лице я схватила портфель Андреича, подошла к кейсу Дегтярева и мгновенно произвела обмен. На первый взгляд портфели очень похожи, и только потом становилось понятно: у полковника дорогой вариант, настоящая крокодиловая кожа, а у местного правдоруба дешевая поделка из дермантина. Но я очень надеюсь, Екатерина Михайловна сразу не разберется, что произошло, я успею дойти до машины, прежде чем Андреич обвинит ее в воровстве.

Богиня удачи взяла меня под свое крыло – никем не замеченная, я уселась за руль и унеслась с места происшествия. Даже если менты открывали кейс и нашли там документы на имя Дегтярева, все равно улики «убежали». Попробуй теперь докажи, что он находился в квартире! Конечно, это некрасивый поступок, но я же не чужую вещь украла – взяла портфель полковника.

Слегка успокоив так совесть, я поехала в сторону Ленинградского шоссе, и тут меня испугал резко зазвонивший телефон.

– Кто? – спросила я, придерживая трубку плечом.

– Кондратьев, – прозвучало в ответ.

– Фу! – выдохнула я. – Чего тебе?

– Да вот, – как-то странно ответил заместитель Дегтярева, – решил узнать, что полковник поделывает?

– Он на рыбалке, – бойко заявила я, – окуней таскает!

– Его мобильный не отвечает.

– Наверно, забыл зарядить аппарат.

– Не выходит на связь, – зудел Виктор, – ничего не приказывает, пропал…

– Вы с Александром Михайловичем перезванивались?

– Ну… да, – признался Витька. – Скажи, а почему ты спрашивала про Кирсарскую?

– Я?

– Ты.

– Когда?

– Некоторое время назад.

– Не помню, – соврала я.

Витька тяжело вздохнул.

– Хватит притворяться. Я с самого начала подозревал, что он тебя привлек. Конечно, я уважаю полковника, но он совершенно не способен работать один. Черт бы этого Тёму побрал! Александр Михайлович из-за него в это дело полез.

Я перестала соображать, о чем идет речь.

– Про какого Тёму ты говоришь?

– Да про сыночка его!

– Парень преспокойно ремонтирует дом, – сообщила я Виктору. – Вплотную занялся покраской, побелкой и прочим. Сейчас, правда, временно притормозил – убыл в командировку.

– Черт бы побрал детку! – взвизгнул Витька.

– Чем он тебе не угодил? – поразилась я.

В трубке повисла тишина, потом Кондратьев устало сказал:

– Можешь приехать ко мне домой? Поговорить надо.

– Вроде поздно, у тебя, наверное, теща спать легла.

– Разве эта гидра раньше двух угомонится? – зло перебил меня Витька. – Шастает и шастает через нашу комнату – то ей пить, то в туалет охота. Никакой семейной жизни, Ленка меня отпихивает, боится, мамочка чего увидит, а та нарочно ходит – змее в кайф людям мешать. И ведь предлагал ей комнатами поменяться, вежливо просил: «Дорогая Галина Михайловна, давайте мы в вашу десятиметровку переберемся, а вы в нашей спите». Но нет! Уперлась и давай ахать: «Никогда детей в теснотищу не поселю! Сама помучаюсь, лучше задохнусь в чулане, чем причиню вам неудобство!» И опять мимо нашего дивана шмыг-шмыг-шмыг… Падла! Ты в квартиру не звони, запаркуйся во дворе и мне на мобилу смс сбрось, тут же спущусь. Сколько тебе времени надо?

– Думаю, полчаса, – пообещала я.

Глава 8

– Хороша игрушечка, – засопел Кондратьев, влезая в мою малолитражку, – не отказался бы от такой.

– Зачем тебе женский вариант? – пожала я плечами. – Несолидно.

– Мне с двумя спиногрызами ваще никакой не светит. Вся зарплата в унитаз идет, – заявил Витька. – Курить можно?

– Пожалуйста, – милостиво разрешила я.

Кондратьев вытащил из кармана пачку. Я покосилась на нее – однако, дорогие сигареты для парня, жалующегося на постоянное отсутствие средств. Если в семье считают копейки, мужчина должен сухой навоз в газету заворачивать.

– Круто тут у тебя, – все восхищался машиной Витька. – Кондиционер, всякие штучки… А у меня…

– «Бентли» шикарнее, – перебила я нытика, – «Роллс-Ройс» еще дороже, а в машине султана Брунея покрышки натянуты на золотые диски, украшенные брюликами. Нет предела совершенству. Гиблое дело гнаться за роскошью.

– Мы, нищие людишки, ездим на метро и…

– Ты звал меня, чтобы спеть песню о своем бедственном положении? – не выдержала я. – Вроде ты не инвалид, руки-ноги на месте. Мало получаешь? Ищи другую работу. Слава богу, в Москве живешь, каждой фирме охранники требуются.

Витька скорчился так, словно глотнул неразведенный лимонный сок.

– Очень уж ты резкая. Скажешь, как плюнешь. Вот полковник и полез в стремное дело. Имей он дома уважение и ласку от жены, то…

– Мы с ним друзья!

– А то никто правды не знает, – заржал Витька. – Помнишь, Дегтяреву медаль вручали, и вы все приперлись? Семейка Адамс! Хорошо хоть собак дома оставили!

– Было дело, – пожала я плечами. – А что? У Александра Михайловича случился редкий праздник, мы захотели в нем поучаствовать.

– Даже генерал заметил, говорил потом: «Сынок-то у полковника, который Аркадий, просто копия папаши».

Я поперхнулась. Ну конечно, Кеша и Дегтярев просто клоны. Аркадий высокий, худой, темноволосый и с карими глазами, практически никогда не выходит из себя, а если вам удастся разозлить адвоката, то он, и без того бледный, становится просто синим и начинает шипеть, как разбуженная в недобрый час кобра. Александр Михайлович, если честно, похож на хомяка-переростка. В юности полковник, кажется, имел русый цвет кудрей, точнее не скажу, потому что уже давно макушку Дегтярева украшает лысина, по бокам которой свисает нечто, напоминающее бахрому от пледа, пожеванную собаками. Глаза у приятеля голубые, а в гневе они сереют, и сам полковник делается похожим на перезрелый помидор. К тому же он всегда орет дурниной. Кеша ест мало, в основном налегает на салаты; полковник, коли его не отогнать от холодильника, слопает все с полок. Первый пьет виски, второй только пиво. Один обожает носиться по городу и легко нарушает правила дорожного движения, другой плюхает со скоростью сорок километров в час, вися на руле. Ну согласитесь, трудно найти более похожих людей, стопроцентно они – отец и сын.

– Не повторяй глупые сплетни, – не удержалась я от замечания, – а живенько объясни, по какой причине меня сюда вызвал. Вечер на дворе, я хочу домой.

Витька почесал переносицу и завел обстоятельный рассказ.

Некоторое время назад у Александра Михайловича вдруг капитально испортилось настроение, он стал хмурым и, что особенно насторожило Кондратьева, перестал орать на подчиненных. Отдел давно привык к головомойкам от полковника и воспринимает их как отеческую заботу. Александр Михайлович человек незлопамятный, отчитав кого-нибудь, он моментально забывает об инциденте, и можно спокойно работать дальше. Регулярно устраивая своим людям встряску, полковник всегда защищает их перед начальством. Один раз кто-то из вышестоящих решил погонять подчиненных Дегтярева, и тогда Александр Михайлович произнес гениальную фразу, которая навсегда вошла в местный фольклор. Глянув на разошедшегося начальника, он (тогда еще майор) твердо заявил:

– Этих людей бью только я. Если хотите, можете орать на меня, но остальных не трогайте.

Дегтярев не берет взяток, не подставляет своих, пытается выбить им квартиры (один раз ему это удалось), сквозь пальцы смотрит на небольшие нарушения дисциплины и, если человек хорошо работает, прощает ему все. Теперь понятно, почему подчиненные спокойно относятся к перепадам его настроения? У них фаза, когда начальство, краснея от гнева, принимается стучать кулаком по столу, называется «дерьмо попало в вентилятор». Главное, прижать уши, опустить хвост и исправно дрожать, демонстрируя полнейший ужас.

А тут вдруг Александр Михайлович стал тихим, очень вежливым, каким-то потухшим.

Через неделю народ забил тревогу, Витьке поручили разобраться в ситуации. Кондратьев потащил полковника в сауну, там мужики попарились, хряпнули пивка, закусили сушеной рыбкой, и Дегтярев начал жаловаться.

– Сволочь я, Витя, – чуть не плакал он, – про сына не знал, не помогал ему, даже теперь не могу дать денег парню[3]3
  История Тёмы рассказана в книге Дарьи Донцовой «Ромео с большой дороги», издательство «Эксмо».


[Закрыть].

– Так он алмазами торгует, – напомнил Витька, – кучу магазинов имеет. На фига козе баян? Сынишка твой миллионами ворочает!

– То-то и оно! – не успокаивался полковник. – Всего сам добился. А я где был?

– Ты ж про него не знал, – резонно напомнил Виктор.

– Плохо это, – понурил голову Александр Михайлович. – Вот задумал ему подарок сделать…

– Хорошее дело! – одобрил Витя.

– Машину куплю.

Витька подавился воблой.

– Так у Тёмы джипяра есть, здоровенный, – сказал он, откашлявшись. – Я сам видел, когда он за тобой приезжал.

– «Хаммер», – грустно уточнил Дегтярев.

– И что ты ему приобретешь? – заржал Витя. – «Оку»? Он на ней даже на помойку не поедет. Забудь, не парься.

Дегтярев стукнул кулаком по столу.

– Кредит возьму в банке!

– Ладно, ладно, только не нервничай, – дал задний ход Кондратьев. – Если надо…

– Очень! – рявкнул полковник. – Хочу проявить отцовскую заботу!

И Виктор не нашелся что ответить…

Рассказав мне это, он примолк и снова полез за сигаретами.

– С ума сойти! – поразилась я. – Никак не предполагала, что у полковника душевный дискомфорт.

Витька чиркнул зажигалкой.

– Он совсем сдурел. Вот мой папаша недолго мучился – развелся с матерью и смылся. И я больше никогда его не видел. А Дегтярев… «Сыночек, любимый…» Тьфу!

– Тёма сам нашел отца, хотел ему помочь, – напомнила я.

– Повезло полковнику, – вздохнул Витька. – Жена богатая, потом – бац – дитятко нашлось с алмазными копями. Прямо сказка! А у меня…

– Давай об Александре Михайловиче. Он взял кредит?

– Нет, не дали ему денег.

– Почему?

– Причин не объяснили, – хмыкнул Витька.

– Вот дурак! – не выдержала я. – Почему ж он мне ничего не сказал?

– Сам намеревался решить проблему.

– Но это глупо!

– Ему хотелось заработать, а не у семьи брать.

– Мог обратиться в тот банк, где хранятся наши средства, там бы ему точно дали ссуду.

Витька выбросил окурок в окно.

– Неужели не понятно? Это его сын, не твой. Значит, проблема должна разруливаться папашей.

– Идиотизм!

– Тебе этого не понять.

– Тёма не нуждается в помощи.

– Дело в желании Дегтярева.

– Хорошо, – сдалась я. – Что было дальше?

Витька нахмурился.

– Подробностей я не знаю. Полковник оформил отпуск и попросил: «Скажи всем, что я уехал на рыбалку». На самом деле он остался в Москве.

– Да зачем надо устраивать такой спектакль?

Виктор поежился.

– Некий человек предложил Дегтяреву работу – частное расследование. Пообещал отлично заплатить, вот полковник и обрадовался.

– Кто клиент? Что ему надо?

– Не знаю.

– А какое дело?

– Не знаю.

– Убийство?

– Не знаю.

– Поиск пропавшего ребенка?

– Сказал же, что не знаю! – заорал Витька. – Хоть сто раз спроси, ничего нового не услышишь. Он мне за помощь процент пообещал.

– Сколько?

– Секрет. Не скажу. Не твое дело, – занервничал Кондратьев.

– Ладно, финансовая сторона вопроса мне неинтересна, – пожала я плечами. – Но похоже, Дегтярев влип в малоприятную историю.

– Ох, чуял я беду, чуял… – простонал Витька.

– Хорошо, – прервала я его стенания, – с мотивацией понятно. Прав был Шерлок Холмс, когда говорил Ватсону, что в корне всех преступлений зарыты деньги. Даже если речь идет о великой любви, покопай поглубже и услышишь нежный хруст казначейских билетов. Скажи, какую роль Дегтярев отвел в спектакле тебе?

– Правой руки, – признался Витька.

– А подробнее?

– В последний раз его интересовали данные на некую Юлию Моргалову, в девичестве Яценко, – неохотно сообщил Виктор.

– И что ты разузнал? – спросила я.

– Самую обычную инфу. Несудима, не привлекалась, вдова, хоть лет ей всего ничего, проживает на Кирсарской улице, всегда там обитала, воспитывалась мачехой, второй женой отца. Звали ту красиво – Леокадия Ивановна Бланк. Очевидно, хорошая тетка, раз вышла замуж за парня с крохотным ребенком. В принципе, все обычно, никаких странностей в жизни Моргаловой-Яценко не было.

– И это все? Глубже не копал? Только верхний слой потревожил? – прищурилась я. – Качественная работа – один звонок по телефону! Ты на это небось потратил минут десять?

Витька порозовел.

– Александр Михайлович просил только общие сведения.

– Ладушки, – кивнула я. – Что еще ты для него нарыл?

Кондратьев нахмурился.

– Ничего.

– Вообще? Только данные по Юлии?

– Угу!

И тут мое терпение с треском лопнуло.

– Я очень хорошо знаю, Витюша, что ты считаешь меня истинной блондинкой с голубыми глазами, следовательно, полнейшей дурой…

– Вовсе нет, – без особого энтузиазма возразил Виктор, – цвет волос тут ни при чем, просто мужики по природе своей умней.

– И сейчас я понимаю: случилась какая-то неприятность, – продолжала я, не обращая внимания на слова Кондратьева. – Утром я тщетно пыталась узнать у тебя правду о Дегтяреве, а в ответ получила рассказ про щук и лещей.

– Александр Михайлович строго-настрого велел никому ни гу-гу!

– Слышал про то, что в Москве-реке появилась уникальная рыба? – спросила я.

– Нет, – совершенно искренне удивился Виктор. – Какая? Пиранья? Кто-то из аквариума выбросил?

– Гибрид акулы и золотой рыбки, выполняет последнее желание, – прошипела я. – Вот этого монстра и выловил Дегтярев.

– Ч-что? – начал заикаться Виктор. – Ты о чем?

– Дорогой, следи за ходом мысли блондинки, – подчеркнуто ласково заговорила я. – Не мешай излагать, а то эта мысль такая короткая и простая, что ее легко потерять. Итак, утром ты послал меня куда подальше, а к вечеру сам позвонил и начал выбалтывать то, что строго-настрого запрещено рассказывать. Почему?

– Дегтярев не вышел на связь, – забубнил Кондратьев, – сутки не звонил, я забеспокоился, начал его искать. И тут ты со своим звонком. Вот я и…

– Ты испугался, – закончила я за него.

– Исключительно за тебя! – парировал Виктор. – Хотел предупредить, что полковник влез в стремное дело, и если ты в курсе, то лучше тебе бросить расследование, не то и с тобой случится беда.

– Непременно послушаюсь тебя, – закивала я, – только расскажи по порядку, какие поручения он давал тебе как своему заместителю.

Кондратьев распахнул дверцу машины.

– Я уже ответил: последняя просьба была о сведениях на Моргалову-Яценко.

– А первые поручения каковы? – настаивала я.

Витька вылез из автомобиля.

– Пора мне, а то дома скандал будет. Я сказал, что покурить спущусь, а пропал на час. Еще раз предупреждаю: брось копать, это опасно. Что ты знаешь?

– Если честно, то ничего, – после некоторого колебания призналась я. – Александр Михайлович ни одним словом не обмолвился о частном расследовании. Я вообще считала, что он на это не способен. Утром, как обычно, уезжал на работу, вечером прикатывал назад.

– Не верю! – гаркнул Витька. – Не ври, он тебе все разбалтывает! Мой тебе совет: остановись, никуда не лезь. Шум нам ни к чему, никто не должен знать, что Дегтярев занялся частной сыскной деятельностью. У него идеальное личное дело, замечательная репутация, а тут пятно, да еще какое! Усекла? Ради доброго имени мужа…

– Сто раз тебе говорила, мы приятели! – не выдержала я.

Кондратьев скорчил кислую мину.

– Ладно, ладно, поверил. Ради доброго имени… хм… лучшего друга тебе следует сидеть тихо. О’кей?

Я с готовностью закивала.

– Конечно! Спасибо, что решил предостеречь меня.

Виктор самодовольно улыбнулся.

– Когда речь идет о спасении честного имени полковника, я готов на все. Значит, договорились?

– Да, да, без сомнения, – подтвердила я.

Кондратьев помахал мне рукой и вразвалочку пошел к подъезду. Я отвела глаза в сторону и завела мотор. Некоторые люди спиной ощущают чужой взгляд, вдруг Виктор принадлежит к их числу, еще обернется и прочитает на моем лице все, что я думаю о майоре? Хоть я и блондинка, то есть, по распространенному мужскому мнению, глупое, эгоистичное существо, но друзей в беде я не бросаю. А полковник попал в крупную неприятность, над ним нависла опасность, его жизнь под угрозой. В отличие от Витьки, я не обольщаюсь насчет намерений преступника, он может предпринять еще одну попытку устранить Александра Михайловича. Мой долг найти его до того, как мерзавец вновь откроет охоту на Дегтярева. Витька трус, он спасает себя, ведь и он вовлечен в частное расследование. Я же никого не боюсь!