Текст книги "Кнопка управления мужем"

Автор книги: Дарья Донцова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

На ночь Влада всегда жевала какие-то конфеты из трав, обеспечивающие хороший сон. По счастью, вздорная девица действительно быстро отбывала в страну грез, а Костя лежал и думал о том, что случилось.

До свадьбы Влада казалась ему вполне приятной, воспитанной девочкой. Костя не помнил, чтобы она хоть раз, придя в гости, устроила скандал. Да, девица краснела, встречаясь с ним взглядом, опускала глаза, когда он общался с ней, стеснялась его. Но ему никогда не приходило в голову, что дочь Владимира Олеговича в него влюблена. Костя считал Владу чрезмерно застенчивой малышкой и всегда был с ней мил. Время бежит незаметно, юная Карелина подрастала… Но когда Влада приезжала к Аллочке, Константин по-прежнему обращался с ней как с крошкой. Год назад, на Восьмое марта, он подарил Владе Барби, очень красивую, в пышном платье. Дочь Владимира разорвала обертку, восхитилась презентом и вежливо поблагодарила. А к Косте спустя мгновение подошла с вопросом мать:

– Милый, ты преподнес Владеньке куклу?

– Да, – подтвердил сын, – девочки таких обожают. Ей понравилась принцесса.

Алла взяла его за руку.

– Солнышко, ты помнишь, сколько Владе лет?

Костя наморщил лоб.

– Ну… Извини, нет, не помню.

– Ангел мой, – улыбнулась мать, – даже двенадцатилетней девочке Барби уже не нужна. А Влада скоро заканчивает школу, летом будет в институт поступать.

– С ума сойти… – растерянно пробормотал Костик.

Но и узнав, сколько лет девушке, Фокин не стал относиться к ней как ко взрослой. И уж тем более не предполагал, что Влада в него влюблена без памяти.

Потом в голову лежащего без сна Константина начинали лезть мысли о том, что произошло в «Нирване», об убийстве Регины. Он попытался оставаться относительно хладнокровным и восстановить события. Вот тогда пришло недоумение. И возникла масса вопросов.

На полочке в санузле коттеджа лежала бритва… Владимир Олегович позже сказал, что это прибор отца Аллы. Она находилась в доме его матери в гостевой ванной, хранилась там в шкафу как украшение интерьера, старинным инструментом брадобрея давно никто не пользовался. Коим образом аксессуар, принадлежавший деду Константина, попал в отель? Это загадка номер один.

Не менее странно и появление в ВИП-коттедже убийцы. Влезть в окно с улицы он не мог – стеклопакеты забраны решетками. В доме его не было – Костя перед началом съемки осмотрел обе спальни и гостиную. Думал, переходя из одного помещения в другое, где интерьер больше соответствует задаче, и в конце концов выбрал комнату с бордовыми обоями. Но Регина уперлась: ей больше нравилась спальня с бежевыми стенами. Поскольку Збарская являлась заказчицей, Фокин спорить не стал. Сейчас он, вспомнив свою инспекцию, пришел к выводу: в домике никого, кроме него и Регины, не было. Так откуда взялся киллер? Пришел с улицы? Но, уходя на парковку за медикаментами, Константин захлопнул дверь домика. И вернувшись назад без лекарств, тоже аккуратно защелкнул замок. Преступник применил отмычку? Не в данном случае. На входе в ВИП-коттедж нет замочной скважины, электронный запор открывается карточкой. Конечно, любую, даже самую совершенную защиту можно взломать, но на это необходимо время. А у киллера его не было, следовательно, с улицы он проникнуть внутрь не мог.

В связи с этим очень странным выглядит и появление Карелина. Помнится, Владимир Олегович, возникнув на пороге спальни, с улыбкой произнес: «Глянул в окно – Костик. Пока вышел, ты уже в своем доме скрылся. Извини, вошел без приглашения, дверь открытой была…». Это никак не могло быть правдой!

Почему Карелин очутился в нужном месте в столь «подходящее» время? Явился в самый страшный момент и спас Фокина. Хотя потом за вызволение из беды принудил его жениться на своей доченьке, явно не дружащей с головой. И между прочим, откуда будущий тесть узнал про видеонаблюдение в коттедже? Как раздобыл запись?

Вопросов становилось все больше, а ответов не было. Константин терялся в догадках.

Свадебное путешествие подошло наконец-то к концу. По дороге в Москву Влада устроила очередной скандал. Ей показалось, что одна из стюардесс строит мужу глазки, и она запустила в бортпроводницу чашкой с горячим кофе. Фокину пришлось потратить немало денег и почти все время полета на улаживание неприятности. Когда шасси лайнера коснулись взлетной полосы в аэропорту Шереметьево, Франклин принял решение немедленно развестись с Владой. Пусть Владимир Олегович отправляется со своим компроматом куда подальше, даже демонстрирует «кино» Алле. Конечно, жаль маму, и с полицией объясняться придется долго. Но Константин наймет лучших адвокатов и добьется, чтобы истина восторжествовала. Он готов к любым неприятностям, только бы не находиться более рядом с истеричкой. Вообще-то ему следовало тогда, в «Нирване», не впадать в панику, а вызвать на место происшествия адвоката.

Оставалось лишь гадать, почему взрослый, серьезный, всегда отдававший в своих действиях себе отчет мужчина впал почти в коматозное состояние и делал все, что велел Карелин.

Глава 5

Едва они оказались в ВИП-зале аэропорта, как Влада вытащила из сумочки небольшую тубу, вытряхнула из нее две розовые таблетки, отправила их в рот и капризно потребовала:

– Дай воды!

Лекарство юная новобрачная глотала постоянно, за время пребывания в отеле Костя не раз видел, как жена хватается за эти пилюли. Влада упаковку не прятала, и Фокин, заинтересовавшись, что же она принимает, один раз взял тубу и прочитал сделанную мелкими буквами надпись: «Гомеопатическое успокаивающее средство. Применяется при головной боли и возбуждении. Не более четырех доз в день. Совместимо с любыми препаратами». Поэтому сейчас вид пилюль не удивил Костю, ему только не понравился хамский тон спутницы.

– Сама сходи в буфет и возьми минералку, – не сдержавшись, весьма резко ответил он.

Влада заморгала, покраснела и начала по своему обыкновению орать. Присутствующие повернулись в их сторону. Фокин сквозь зубы велел супруге:

– Уймись!

Она затопала ногами, швырнула на пол сумочку, завизжала. Константин понял: еще секунда, и он ударит вздорную бабу. С невероятным трудом сделал шаг в сторону – и вдруг ощутил, как под черепной коробкой разливается тепло, которое через секунду превратилось в огонь. Больше Фокин ничего не помнил. Очнулся он в палате в капельницах и узнал: у него случился инсульт.

Мозговые удары не всегда влекут за собой смерть больного или его инвалидность. Косте здорово повезло, что ему стало плохо в ВИП-зале аэропорта ночью. Сразу примчался дежуривший в зоне для особо важных пассажиров врач, который оказался опытным и имел под рукой необходимые лекарства. В три часа пополуночи Москва не стоит в пробках, «Скорая помощь» прибыла за считаные минуты и споро доставила больного в клинику, где его поместили в палату реанимации и принялись активно лечить.

Через месяц, в двадцатых числах февраля, Франклин перебрался из палаты в номер санатория, где восстанавливался шестьдесят дней. Занимался с логопедом, упорно делал гимнастику, сидел на диете. Доктора отняли у него мобильный телефон, запретили смотреть телевизор, читать газеты-книги, пользоваться компьютером, айпадом. Но Константин и сам не рвался общаться с внешним миром. У него была цель: во что бы то ни стало вернуть себе здоровье. А еще он попросил сотрудников санатория не пускать к нему никого. Ни мать, ни жену, ни друзей. Ему очень не хотелось предстать перед знакомыми и Аллочкой плохо говорящим человеком с нарушенной координацией. А Владу, впрочем, как и Владимира Олеговича, он просто не желал видеть. Вообще никогда.

В конце апреля Константин, благодаря усилиям медиков и своей целеустремленности, стал выглядеть и ощущать себя совершенно здоровым. Настало время вернуться домой.

Квартира, где живет Костя, расположена в обычном доме неподалеку от метро, и ранее она принадлежала всей семье Фокиных. Впрочем, слова «обычный дом» не совсем точны. Отец Константина получил жилплощадь в советские времена от Союза писателей, и по тем временам четыре комнаты с двенадцатиметровой кухней считались настоящим дворцом. В доме проживали исключительно литераторы и люди, имевшие прямое отношение к ним, например, врачи из поликлиники Литфонда.

Позже, в девяностые годы прошлого века, кооператив быстро потерял элитность, апартаменты в нем стали переходить из рук в руки, из подъездов исчезли лифтеры, во дворе перестали сажать розы, на их месте возникла парковка. Сейчас в кирпичной семиэтажке проживает самый разный люд. Но Костя не спешит переезжать. Почему? Ему элементарно лень затевать поиски новых хором, ремонтировать их, покупать мебель. Фокин приходит домой лишь ночевать, а в свободное время он чаще всего находится у Аллы на даче. И кстати, у богатого бизнесмена нет ни охраны, ни шофера, ни услужливых горничных вкупе с поваром. Франклин не любит посторонних людей в доме и бытовыми вопросами совсем не заморачивается. Два раза в неделю, в часы, когда хозяин отсутствует, в апартаменты заглядывает домработница, которая обязана быстренько убрать комнаты, постирать, погладить и смыться до его возвращения. И можете мне не верить, но Фокин понятия не имеет, кто живет над и под его квартирой, поскольку с соседями не общается.

Покинув санаторий, Костя приехал домой, вошел в прихожую и – увидел Владу.

– Что ты здесь делаешь? – спросил удивленный Фокин.

– Живу, – тихо ответила Карелина. – Я твоя жена, где ж мне еще находиться, как не тут? Я приходила в больницу, приезжала в санаторий, но меня к тебе не пускали. Я вся извелась от тревоги, я измучилась, я…

Костя сделал глубокий вдох и, запретив себе нервничать, произнес:

– Остановись, хватит слов. Сейчас я позвоню Владимиру Олеговичу. Нам всем вместе необходимо сесть и поговорить.

Честно говоря, Константин ожидал очередного скандала или по крайней мере шквала вопросов с припевом «Зачем тебе мой папа?». Но истеричка почему-то молча кивнула и отправилась в ванную. Фокин же взялся за телефон, попросил тестя приехать. Карелин поинтересовался причиной, по которой ему следует спешить к дочери с зятем, и Костя не смог сдержаться, выложил все, что думает о Владе, и выпалил:

– Завтра же подаю заявление о разводе.

– Не глупи, – ответил Карелин, – не нервируй девочку. Скоро буду. У молодых всегда трения. Медовый месяц лишь называется сладко, а на самом деле во время него все здорово ругаются. К тому же ты заболел. Вы еще не наладили семейную жизнь по-настоящему.

– Я не хочу ее даже начинать, – отрезал Константин. – Все. Хватит. Забирайте свою дочь обратно.

Завершив беседу, Фокин отшвырнул трубку, повернулся лицом к двери и увидел на пороге кухни Владу. Та пару секунд молчала, а потом внезапно кинулась к разделочному столику, выхватила из держателя здоровенный шеф-нож и ринулась на супруга с воплем:

– Убью тебя! Никому не достанешься! Если не мой, то ничей! Хочешь уйти к другой? Никогда!

Костя в последний момент умудрился вцепиться в руку обезумевшей супруги. Затем связал ее с помощью полотенец, усадил на диван и велел:

– Тихо! Сейчас сюда явится твой отец, тогда и поговорим.

Но Влада неожиданно заорала:

– Помогите кто-нибудь! Убивают! Люди, на помощь! Сюда! Скорей!

Он схватил жену за плечи, встряхнул и приказал:

– Заткнись!

И Влада неожиданно притихла. Фокину что-то показалось странным, но что именно, он понять не успел, Влада вдруг прошептала:

– Прости, Костик, я тебя очень люблю. И всегда любила.

На него навалилась усталость, он сел на табуретку.

– Ты странно демонстрируешь свои чувства.

– Не понимаю, что происходит, – зарыдала Влада. – Меня прямо трясет порой от ярости. Я никогда такой не была, до конца декабря прошлого года не скандалила, а потом стало накатывать. В глазах темнеет, всех убить готова! Ничего с собой поделать не могу. Пока ты лежал в больнице, припадков безумного гнева не было. А сейчас ты домой пришел, и я снова занервничала. Пошла принять свое гомеопатическое успокаивающее, разжевала таблетки, и через минуту истерика накатила. Что со мной?

– Похоже, пилюли тебе не помогают, – констатировал Фокин.

Влада плакала, продолжая жаловаться, что не может справиться со своим характером, клялась в любви к мужу, обещала исправиться, умоляла не подавать на развод. Фокин, стиснув зубы, терпел этот концерт. Он очень надеялся, что Карелин скоро приедет и навсегда заберет свою дочь из его квартиры.

В конце концов Влада устала и попросила:

– Дай мне воды.

Фокин налил в стакан минералки и поднес его к губам жены.

– Ты мне руки завязал, – простонала она, – освободи!

– Сам тебя напою, – не сдался Фокин. – Не хочу получить от любящей женушки удар ножом.

У Влады вытянулось лицо, но она без возражений сделала несколько глотков. Минут десять супруги сидели молча. Потом Влада подняла голову и прошептала:

– Я твоя жена, значит, мое имущество принадлежит и тебе. А я богата. Ты не представляешь, сколько я могу получить денег. Если захочу, весь бизнес отца будет наш.

– Сиди смирно, – велел Костя. – А еще лучше молча.

– Только намекну, что расскажу про калоши и бабу Клаву, и папаша на меня торговый центр «Май» перепишет, – с отчаянием произнесла Влада. – А я отдам его тебе. Не уходи от меня, пожалуйста! Или нет, я прямо сейчас все расскажу про калоши и бабу Клаву, а ты сам пойдешь к моему отцу и потребуешь: «Отдавай мне свой бизнес, иначе я всем сообщу, всему миру…» Хотела тебе сразу правду выложить, как только мы в гостинице оказались, но ты меня избегал, слушать не желал. Я так плакала… Потому что с детства люблю тебя, одного тебя и никого кроме тебя. Вот! Пожалуйста, прости меня и позволь высказаться. Нагнись поближе, умоляю тебя… Умоляю!

Косте вдруг стало жаль явно нездоровую девушку. Он склонился над Владой, та подняла лицо. Фокин очень близко увидел покрасневшие белки глаз – похоже, от очередной истерики у нее полопались сосуды. А еще он, ни во время свадьбы, ни после нее особенно не разглядывавший новобрачную, вдруг сообразил: ресницы у Влады наклеены. Они не гипертрофированно длинные, но совершенно точно искусственные. Сейчас один пучок волосков чуть-чуть отклеился. Вероятно, это случилось, когда Влада отчаянно зарыдала.

– Успокойся, – велел Костя. И миролюбиво добавил: – Ладно, выкладывай, что собиралась. Давай.

Влада отвела взгляд в сторону, посмотрела куда-то за спину мужа и дернулась. Ее личико вдруг сменило выражение, стало то ли удивленным, то ли испуганным. Фокин хотел обернуться, но внезапно ощутил что-то вроде укуса комара где-то в районе шеи и провалился в темноту.

Когда мрак рассеялся, Костя открыл глаза и понял, что лежит в коридоре на полу. Он сел, потряс отчаянно гудящей головой, потом спросил у мужчины в спортивном костюме, который почему-то стоял в проеме открытой входной двери:

– Кто вы? Что здесь делаете?

– Саша я, – с испугом ответил дядька, – сосед сбоку. Кричали тут у вас. Ну, мы с Катюхой типа… заволновались… Потом в нашу дверь позвонили. Я открыл, глянул – на лестнице никого… в твою квартиру дверь нараспашку… Пошел посмотреть… может, помочь надо… плохо соседу, вот он нам и позвонил… Гляжу, ты на полу… то ли спишь, то ли в обморок упал… Хотел воды налить, тебе в лицо плеснуть, чтоб очнулся… Двинул на кухню, а там… вообще кранты! Ты это… того… живой?

– Вроде да, – пробормотал Костя, с трудом вставая. – Надо моему врачу позвонить. С чего бы мне падать? Нехороший симптом! Уф, как шатает…

Саша перекрестился.

– Так ты того… этого… туда не ходи… не надо…

– Куда? – не сообразил Фокин.

– Ну, туда, где холодильник стоит… – выдавил из себя сосед. – Жуть там… Эй! Лучше здесь останься.

Но Фокин уже ринулся на кухню.

Влада, по-прежнему со связанными полотенцами руками, полулежала на диване. Горло ее было перерезано, и все вокруг залито кровью. Константин схватился за косяк. Потом ринулся в туалет, его стало тошнить.

– Слышь, щас полиция приедет… – бубнил в коридоре Саша, – я вызвал… Может, тебе «Скорую» кликнуть?

– Кому тут врач понадобился? – раздался голос Владимира Олеговича.

Саша спросил:

– Вы ваще кто? Сюда нельзя. Там жуть… Эй! Погоди!

Фокин вышел в коридор, услышал вопль, несшийся из кухни, замер. А Карелин закричал:

– Где мерзавец, убивший мою дочь? Он сумасшедший! Держите его!

И только тогда Константин понял, в какую переделку попал. Ноги сработали быстрее мозга, сами понесли его к выходу. Саша попытался схватить его, но Франклин с силой оттолкнул мужика. Тот упал, а Костя ринулся по лестнице… вверх.

Обычно человек, пытаясь удрать из многоэтажного здания, кидается вниз, он спешит добраться до подъездной двери, чтобы попасть на улицу. А вот Фокин, перепрыгивая через три ступеньки, направился в другом направлении. Он знал, что, пробежав по подкрышному пространству, можно очутиться на чердаке соседнего дома, а уже оттуда легко будет скрыться. Косте было плохо, снова отчаянно тошнило, но, очевидно, его ангел-хранитель не спал и подсказывал правильные решения. Владимир Олегович, не ведавший о проходе в другое здание, бросился по лестнице вниз. Почему сосед Саша не указал ему, куда двинулся хозяин квартиры? Ну, наверное, растерялся от испуга. И похоже, вообще был не особо сообразительным человеком.

Фокин выскочил на улицу, остановил первого попавшегося «бомбиста» и приказал ему ехать к дому, где у него оборудована студия. Черноволосый, темноглазый, плохо говорящий на русском языке водитель затрапезного «жигуленка» молча закружил по улицам, иногда с видимым страхом посматривая в зеркальце заднего вида на странного пассажира. Кошелька у Фокина при себе не оказалось, он снял с руки дорогие часы и отдал парню.

Здание, где Константин арендует студию, стоит в тихом районе, и оно нежилое, все помещения отданы под офисы, в каждом есть душ, туалет и крохотная кухонька. Фокин быстро помылся, переоделся в джинсы, пуловер и куртку, которые на всякий случай держал в шкафу, взял из сейфа, в котором хранил деньги для оплаты труда моделей, все имевшиеся там средства, запасную кредитку и вышел на улицу. Поймал очередного бомбилу, доехал до центра, пробежался по банкоматам, снимая со своего счета солидные суммы, потом сел в шумном сетевом кафе, торгующем фастфудом, и позвонил Аллочке. Ответила домработница Вера.

– Позови маму, – велел Константин.

– Ей плохо, – прошептала горничная. – А вы сюда больше не обращайтесь, не впутывайте Аллу в беду. Три «Скорые» в доме. Что же вы наделали!

– А что я наделал? – прохрипел Фокин.

– Не звоните больше, – зашипела Вера. – Я вас не выдам, не скажу, что хотели с матерью поговорить, и ей ничего не сообщу. У нее инфаркт подозревают. Легко ли женщине услышать, что ее сын жестокий убийца?! Знаете, что ваш тесть говорит?

– С кем ты болтаешь? – раздался вдруг голос Кирилла. – Живо отвечай!

Несмотря на напряженность ситуации, Костя удивился: обычно брат не обращает внимания на то, чем занимается горничная, и ему глубоко безразлично, кто звонит матери. Если Кирюша вдруг проявил интерес к тому, что происходит вокруг, значит, сильно взбудоражен. Вероятно, матери совсем плохо, раз он выпал из своего состояния вечно дремлющей черепашки и приехал на дачу.

– А ну, дай сюда трубку! – с несвойственной ему горячностью потребовал младший брат.

Фокин быстро отсоединился и решил обратиться к своей помощнице, верной Евгении Николаевне, спокойной, хорошо воспитанной даме, которая служила у него много лет. Но она не испытала ни малейшей радости, услышав голос шефа, как и домработница Вера, понизив голос, произнесла:

– Господи! Что вы наделали! Уже весь Интернет гудит.

– О чем? – мрачно поинтересовался Костя.

– Бизнесмен Фокин зарезал свою жену после бурной ссоры, которую слышали все соседи, – процитировала Евгения Николаевна. – Ой, тут еще и рассказ стюардессы о том, как вы в нее во время полета чашкой с кипятком запустили!

– Это сделала Влада. Инцидент случился в декабре прошлого года, странно, что о нем до сих пор помнят, – зачем-то попытался оправдаться Костя. – И я никого пальцем не трогал.

– На новостном портале написано, что вы неуправляемый скандалист, который со всеми дерется, – заявила помощница.

– Евгения Николаевна, мне нужна ваша помощь! – взмолился Фокин. – Пожалуйста, найдите…

– Нет, нет! – испуганно воскликнула она. – Не желаю иметь ничего общего с этой омерзительной историей! Я не сообщу полиции о нашем разговоре, но более меня не беспокойте. Никогда.

Из трубки полетели частые гудки. Стало понятно, что никому из списка контактов звонить не следует. Он уже объявлен в Интернете жестоким убийцей, и вокруг его имени роятся невероятные сплетни.