Текст книги "Избранные лучшие детективные истории"

Автор книги: Дарья Донцова

Соавторы: Анна Данилова,Марина Серова,Маргарита Южина,Галина Романова,Марина Крамер,Наталья Солнцева,Ирина Хрусталева,Анна и Сергей Литвиновы,Наталья Борохова
сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

– А может, ей просто не встречался нормальный мужчина? – спросил тогда Макс, не спуская глаз с породистой толстушки.

– Вот так номер! – поперхнулся приятель. – Значит, среди нас появился настоящий мужчина? Ты хочешь сказать, что сможешь переспать с ней на спор?

– И не только, – усмехнулся Макс. – Через неделю я поселюсь у нее в доме и буду пользоваться ею, сколько пожелаю.

– Заметано! – хохотнул приятель. – Делайте ставки, господа!

– Играем по-крупному. Значит, попросим с него фотографию. Причем, самую неприличную, – отозвался другой, тоже задетый за живое. – Имей в виду, за фотомонтаж ответишь двойной суммой!

– Фотомонтаж не понадобится, – с чувством оскорбленной добродетели заявил Макс. – Она сама упадет в мои объятия…

* * *

Спор он, разумеется, выиграл, хотя вынужден был признать, что это было делом нелегким. Маргарита отнеслась к нему поначалу настороженно, приняв за очередного сексуального маньяка, обивающего порог ее гримерки. Но Максим имел неплохой опыт общения с женщинами и знал, что к каждой из них нужно просто подобрать свой ключик. Только дурак идет напролом и пользуется одной отмычкой. В случае с Марго он предпринял тактику, которой до него никто не догадался воспользоваться. Он пошел от противного. Девушка сексуальна? Даже слишком? Значит, она до смерти устала, отбиваясь от потных озабоченных мужиков, в глазах которых читалось одно вожделение. Максим же окружил ее заботой, дав понять, что видит в ней личность. Конечно, он мужчина, а не какой-нибудь французский конферансье, который напропалую строит глазки. Он преклоняется перед красотой дамы, но ценит ее чувства и держит руки под контролем. В общем, когда этот зрелый плод упал к ногам Максима, он и сам удивился той лавине нерастраченной нежности, которую Марго обрушила на него со всей страстью своей необузданной натуры. Они занимались с ней любовью, и Максим был вынужден признать, что доселе ничего не понимал в женщинах. Оказавшись в объятиях большого чувственного тела, горячего, страстного, он испытал такой восторг, что все его прежние стройные подружки показались ему холодными и твердыми, как костыли. А уж какие фокусы показывала ему Марго в постели, не могло присниться ему раньше даже в самом откровенном эротическом сне. Друзья доставали его вопросами, вызывая на откровения, но он только отмахивался. Был уверен, что сорвал банк. «Давай поженимся», – сказал он однажды, неожиданно для себя, когда они, усталые после любви, но довольные лежали в их общей постели. «Давай!» – сказала она. Кто знал, что за этим последует…

* * *

…Он был неплохим специалистом, дотошным, пронырливым, но не мог признаться себе в том, что ему особо везет. Занимая должность скромного юриста в крупной нефтепромышленной компании «Ойл Индастри», трудился за жалованье, с завистью наблюдая, как те, кто половчее, кладут в свой карман баснословные прибыли. Неплохо жили и опытные юристы, обслуживающие большой бизнес. Он же всегда находился у них на побегушках, не имея ни малейшей возможности проявить себя в полную мощь.

Может, так бы и прозябал, выполняя черновую работу, если бы не судьба, которая, сжалившись, преподнесла ему неожиданный шанс. Получилось так, что начальник юридической службы попал в автокатастрофу, несколько его ближайших помощников пребывали в это время на переговорах, и дело по крупному иску, заявленному к их компании, поручили вести ему. Максим не спал несколько суток, вывернулся наизнанку, но дело выиграл, за что и был удостоен аудиенции у Большого босса. Судьба и тут проявила к нему благосклонность. Прелестная белокурая дочь шефа навестила любимого папеньку в день и час, определенный, казалось, свыше. Молодые люди встретились глазами и были смущены. Девушка сделала первый шаг, пригласив юриста к себе на вечеринку. Так все и завертелось…

Большой босс был вначале немного обескуражен расторопностью своего подчиненного и любвеобильностью дочери, но, рассудив здраво, решил не рубить сплеча. Наведя справки, он узнал, что Максим вырос в профессорской семье, да и сам вышел умом и статью: молод, красив, здоров, сообразителен и предприимчив. Что еще нужно для зятя? В самом деле, не выдавать же единственную дочь замуж за сына его делового партнера? Тот хотя и богат, но своим умом не живет, а, кроме того, давно осел за игровым столом и всем женщинам на свете предпочитает карты. Другой претендент был женат дважды и волочился за любой юбкой, появлявшейся в его поле зрения. Третий страдал болезнью сердца, и здорового потомства от него ждать не приходилось. В общем, как ни крути, этот новый знакомый дочери явно заслуживал того, чтобы к нему присмотрелись получше. Он был неплох. Совсем неплох…

* * *

Казалось, в жизни Максима наступила белая полоса. Большой босс полюбил его, как сына, а его белокурая дочь возжелала его, как мужа. Все было бы хорошо, если бы не Марго, которая при данных обстоятельствах становилась досадной помехой.

Макс не решался сказать ей, что между ними все должно быть кончено. Он сам понимал, что если до босса дойдут слухи о его связи с клубной танцовщицей, то на блестящем будущем можно будет поставить крест. Ему, может быть, и простили бы легкую интрижку с хорошенькой моделью или с молоденькой балериной. В конце концов, с кем не бывает? Но его увлечение сексуальной толстушкой, чье имя в приличном обществе и произнести вслух было невозможно, грязным пятном ляжет не только на его репутацию, но и на репутацию его новой семьи. «Что общего между „Ойл Индастри“ и Бездонной Глоткой?» – видел Макс интригующие заголовки газет и обливался холодным потом.

Марго, словно почуяв неладное, вела себя тоже не лучшим образом. Она приставала к нему с проявлениями своей нежности, чем только еще больше раздражала. Частые отлучки переживала болезненно, названивала по нескольку раз за сутки.

– У тебя кто-то появился? – спрашивала она.

– Не говори ерунды, – отмахивался он досадливо.

– Мне почему-то кажется, что ты от меня что-то скрываешь.

– Говорю, тебе показалось, – морщился Макс.

Марго пытливо заглядывала ему в глаза.

– Если ты бросишь меня, я этого не переживу. – Она хватала его за руку. – И не отдам тебя. Ни-ко-му!Понял? Ты – мой, навек!

«Вот тут ты ошибаешься, крошка! – думал он. – Если бы твоя глотка была нефтяной скважиной, я мог бы еще подумать».

Но, поразмыслив на досуге, он пришел в ужас. Чертова баба права! Ему так просто от нее не отделаться. Сведения, которые она сообщит прессе, станут той бомбой, которая разнесет его будущее в клочья. А тут еще и невеста заявила, что известие об их помолвке будет опубликовано в прессе. Время поджимало. С Марго нужно было что-то решать…

* * *

Елизавета Дубровская пребывала в черной меланхолии. Ей нужно было объявить подруге о том, что виновником всех ее злоключений был Макс, тот самый красавчик, который в ближайшее время должен был стать законным супругом танцовщицы Марго.

Сопоставив весьма скупые данные, почерпнутые из бесед со своей подопечной, с результатами осмотра ее квартиры и приняв к сведению неожиданное обнаружение наркотика в ее гримерке, Дубровская пришла к выводу, что два странных случая находятся между собой в неразрывной связи. Одна и та же рука разбрасывала вещи в комнате танцовщицы, она же и заботливо подсунула наркотик в коробочку с шоколадными конфетами.

Исследовав входную дверь в квартире Маргариты, Елизавета поняла, что никакого взлома не было. Злоумышленник проник внутрь легко, пользуясь, видимо, вторым ключом. Что ему было нужно в квартире в отсутствие хозяйки? Совершенно ясно, что ценности, в обычном смысле этого слова, его не интересовали. Деньги, золото остались на своих местах. Было понятно, что странный набор предметов воришка взял просто для отвода глаз. Он хватал первое, что попалось под руку: бюст великого химика, книги, духи. Напоследок инсценировал взлом, расцарапав металлическую накладку на двери, и несколько раз попытался отжать дверь, просто так, для проформы. Нашел ли он то, что искал? Кто знает? Но одно Дубровская запомнила четко: второй ключ от квартиры был только у Макса!

Происшествие в гримерке тоже не было случайностью. Люди в форменной одежде появились в клубе по наводке того лица, которое и подложило наркотик в туалетный столик примы шоу-балета. Кто был заинтересован в том, чтобы подставить Марго? Сначала Елизавета подумала, что возможной виновницей могла стать Рената. Но, побеседовав с девушками из труппы и с самой «подозреваемой», Дубровская пришла к выводу о том, что Рената завистлива и глупа. Ее проявления «нелюбви» были всегда очень примитивны и прямолинейны. Толкнуть в спину, насыпать в туфли толченое стекло, испортить сценический костюм – это было вполне в духе Ренаты. Но в случае с наркотиком действовал кто-то другой, осторожный, изворотливый и опасный. Все ниточки вели к Максиму, но до поры до времени Елизавета никак не могла понять, какой ему был резон губить невесту? Не хочешь жениться – не женись.

Но сегодня все встало на свои места. Небольшая заметка в разделе светской хроники объявляла о помолвке господина Максима Воронцова и единственной дочери главы «Ойл Индастри» Валерии. Красивую рамочку со свадебными колокольчиками, как и содержание заметки, Марго оценить не могла. Она уже два дня находилась в изоляторе временного содержания…

* * *

«Он подставил тебя для того, чтобы без помех устроить свою личную жизнь, – скажет она, оказавшись на свидании с Марго. – Ты должна принять это, как и то, что настоящих веских доказательств его вины у нас нет». Господи, но вдруг это простое совпадение? Но ехидный внутренний голос тут же подначивал: «Да-да! Инсценированная кража и невесть откуда появившийся белый порошок в коробочке с конфетами. А еще помолвка с невестой, которая просто сидит на нефтяной вышке, закрывая прелестным задом скважину с нефтедолларами».

«Крепись, но ты должна это принять», – скажет она с трагической миной. Елизавета, набрав в грудь больше воздуха, зашла в кабинет. Марго уже была там…

* * *

– Мне нужно с тобой поговорить, – сказала Елизавета серьезно.

– Вот и отлично! – чему-то обрадовался следователь. – Вы тут поболтайте пока, а я на минутку выйду.

В уважаемом заведении царила предпраздничная неразбериха. Многие кабинеты уже были наглухо закрыты, а по коридорам сновали нарядно одетые секретарши. Запах казенных помещений дивно смешался с ароматами свежеприготовленных закусок.

– Я хотела поговорить о Максиме, – произнесла Елизавета, старательно оттягивая момент истины.

– Он появился? – без обиняков спросила Марго, внимательно глядя на адвоката своими шоколадными глазами.

Дубровская пожала плечами:

– Мне об этом ничего не известно. Но мне кажется, что он…

– Максим обязательно что-то придумает, – убежденно заявила арестантка. – Он мне обещал. Ты его не знаешь. Макс самый лучший.

– Но Максим… – безуспешно пыталась продолжить Елизавета.

Дверь скрипнула. На пороге появился следователь.

– А вот, девушки, и я! – оповестил он радостно. На голове у него красовался алый колпак с белой бомбошкой на конце. – Позвал вас сегодня для того, чтобы поздравить с наступающим Новым годом! Кроме того, решил выполнить вашу просьбу…

Фразы неестественно растягивались, а на лице следователя блуждала странная улыбка. Дубровская повела носом, пытаясь уловить запах алкоголя.

– Вот товарищ адвокат просила меня осмотреть коробку, в которой было обнаружено наркотическое вещество, мотивируя это тем, что защитник и обвиняемая в обыске не участвовали, – сказал он, пытаясь обнаружить на заваленном бумагами столе то самое ходатайство, о котором шла речь. Но сделать это было непросто. – Подержите елку! – попросил он, сунув в руки Марго маленькое, наряженное крошечными игрушками деревце. Пошарив рукой в куче папок, он не нашел того, что искал.

– Ну да ладно! Приступим к делу, – сказал и вытащил из сейфа конфетную коробочку. – Глядите, какая красота! Это я про бант, – произнес он, любуясь им, как диковинным цветком. – Даже не стал развязывать. Просто щелкнул вот здесь ножницами…

* * *

Марго, как завороженная, смотрела на чудесный бант. Так, завязать ленточку мог только Максим. И конфеты всегда дарил он, тихонько подкладывая их ей в туалетный столик. Максим…

Дышать стало тяжело, словно воздух налился свинцом. Она смотрела на красочную коробку, и в глазах ее расплывалось огромное яркое пятно. Внезапно все события последних дней, крутившиеся в сумасшедшем водовороте, выстроились в единую цепочку. Его частые отлучки, долгие телефонные переговоры в ванной комнате, осторожные взгляды. А потом это странное вторжение в ее квартиру. Коробка с белым порошком в ящике…

– Максим, – произнесла она еле слышно.

– Он женится, – жестко сказала Елизавета, глядя ей прямо в глаза…

* * *

Женится! Казалось, весь мир наполнился вдруг колокольным звоном. В ушах Марго он звучал как реквием.

– Сейчас мы с вами заполним протокольчик, – бормотал следователь, теперь пытаясь отыскать в ящиках стола пустой бланк.

Обвиняемая посмотрела на Елизавету, на копошащегося в бумагах служителя правопорядка, а потом на небольшой пластиковый пакетик, мирно покоящийся сейчас в конфетной коробке. Марго выдохнула, представив, сколько лет ей придется провести в неволе, прежде чем она выйдет на белый свет. Должно быть, к тому моменту дети Максима и его невесты уже пойдут в школу. Месть потеряет смысл, а сама она превратится в старуху. Может, ей даже удастся сбросить вес. На баланде лишние килограммы не нарастут!

Марго вздохнула еще раз, протянула руку к коробке, взяла пакетик и открыла рот… Мгновение, и он исчез во рту.

Все произошло так быстро, что Дубровская не успела моргнуть глазом. Бедняга следователь тоже открыл рот, не веря своим глазам. Он попеременно смотрел то на адвоката, то на обвиняемую. Наконец его взгляд упал на пустую коробку.

– Мама дорогая! – вскричал он и что было мочи забарабанил кулаком в стену. – Отравилась! – кричал. – Врача сюда! Конвой! Патологоанатома!

На его крик прибежали перепуганные коллеги. Был последний рабочий день, пять часов вечера. Чему удивляться, что кабинет следователя быстро заполнили захмелевшие Снегурочки и Снежинки, клоуны с красными носами. На зов примчался даже сам Дед Мороз.

– Она… – объяснял следователь, открывая рот и тыча туда пальцем. – Она того…

Все в надежде посмотрели на Дубровскую, ожидая, должно быть, что адвокат владеет членораздельной речью. Но та сидела невозмутимо, словно ничего и не произошло.

– Она… съела героин! – проговорил следователь, указывая на Марго.

– Как это съела? – удивился Дед Мороз.

Следователь развел руками:

– Вот так вот… Съела!

Дубровская пожала плечами, едва найдя в себе силы, чтобы улыбнуться.

– Я не знаю, о чем он говорит. Ему, должно быть, показалось.

Марго отчаянно закивала головой.

– Сейчас разберемся, – пообещал Дед Мороз. – Ты говоришь, что у тебя съели героин? – спросил он, обращаясь к следователю.

– Д-да… – проговорил тот, кивая головой. – Вот он тут лежал в этой коробке, а сейчас его нет.

Мужчина с красным носом усмехнулся.

– Нет ничего проще, друг мой! – хлопнул он по плечу ошалевшего коллегу. – Сейчас мы осмотрим дамочку и мигом обнаружим пропажу. Существует масса потайных мест, куда эта проказница…

– Да как вы смеете! – подала голос Дубровская. – Между прочим, я адвокат и возражаю, чтобы…

– Госпожа адвокатесса, здесь только что пропало важное вещественное доказательство, что в принципе можно расценить как преступление, – рявкнул Дед Мороз, являющийся, по всей видимости, еще и начальником учреждения. – Личный обыск коснется и адвоката, так как есть основания подозревать вас в преступном сговоре с обвиняемой. Не держите нас за дураков!

Марго поднялась во весь рост, уперев руки в бока. Дед Мороз уперся красным носом ей в грудь и сразу как-то сжался, стал меньше.

– Я думаю, – начала обвиняемая грозно, – нам стоит подчиниться.

У того гора упала с плеч.

– Вот это разумное решение, – просипел он. – Спасибо.

Видимо, от избытка чувств, Марго обняла Деда за талию. Тот сопротивлялся вяло, чувствуя себя в ее объятиях так же, как муравей в человеческой ладони.

– Хорошо, – согласилась Дубровская. – Тогда я требую, чтобы осмотр производили только Снегурочки…

* * *

Через час, когда одежда Дубровской и самой Марго была исследована самым тщательным образом, а кабинет, сантиметр за сантиметром, проверен на предмет обнаружения наркотика, новогодняя компания опять расселась на свои места и задумчиво уставилась на потертый линолеум.

– М-да! – озадаченно сказал Дед Мороз. – Неужели она и вправду его проглотила? Сколько там было? В граммах?

– Три, – убито произнес следователь. – Целых три грамма. Особо крупный размер. Я сам видел, как она открыла рот.

Дед Мороз с уважением посмотрел на обвиняемую.

– Проглотила, говоришь? Как такое возможно?

– Она все глотает. Веревки, мячи, канаты, даже живых змей. Что ей стоило проглотить один маленький пакетик, – чуть не плача, сокрушался мужчина.

– Но тогда она уже должна быть мертва, – несмело вставила Дубровская. – Я, конечно, не специалист, но мне кажется, что такое невозможно.

– Эй, герой! А ты уверен, что этот пакетик вообще был в этой коробке? – подозрительно спросил Дед Мороз.

– Какая правильная мысль! – подала голос Марго. – Дайте, я вас расцелую, дедушка, – сказала она, протягивая руки к Морозу.

Тот еле вырвался из ее объятий, поправляя съехавшую на сторону бороду.

– Хватит с меня этих нежностей! – гаркнул он, но, встретившись взглядом с огромной женщиной, осекся. – Надо что-то решать!

– А что решать? – удивилась Елизавета. – Наркотика нет, и возникает вопрос, был ли он вообще? Кроме того, позвольте спросить вас, господа, на каком основании вы удерживаете здесь мою клиентку?

– Но не мог же героин просто раствориться в воздухе! – негодующе воскликнул следователь.

– Не знаю, но если вы начнете в суде говорить про то, как бедная девушка проглотила у вас на глазах дозу героина, достаточную для того, чтобы отправить на тот свет нескольких быков, обвинение вряд ли выиграет это дело, – насмешливо произнесла Дубровская.

– Ваша бедная девушка весит, как эти быки, – пробормотал следователь. – Я не знаю, может, стоит пригласить эксперта, чтобы выяснить, сколько граммов зелья необходимо, чтобы сбить с ног эту… – он пытался подобрать слово, – … эту массу? Взять на анализ мочу…

– Нет, ну нам все равно придется этокак-то объяснять! – вклинился Дед Мороз, чрезвычайно досадуя по поводу отсутствия здравого смысла в головах его подчиненных.

– А может, – подала голос одна самая молоденькая Снежинка, должно быть, секретарша. – Может, под Новый год на самом деле случаются чудеса?!

Наступило долгое молчание…

* * *

То, что чудеса все-таки случаются, Марго убедилась на следующие сутки, когда увидела снег не через зарешеченное окошко своей камеры. Она поймала в ладонь несколько снежинок и, ощутив кожей их прохладную влагу, поняла, что жива. Солнца не было видно. Мир окутало ватной пеленой. Но в ее груди беспокойной птицей билось сердце. В нем не было мести. В нем была гулкая пустота. И Марго была совершенно свободна!

В витрине книжного магазина сверкала праздничными огнями елка, а перед глазами усталой бледной женщины уже разливалось багрянцем новогоднее зарево далекого Парижа. Она поедет туда на гастроли! Анри Перье получил приглашение, и «Крошки а-ля Рюс» сорвут аплодисменты на французской сцене. Пусть «Мулен Руж» содрогнется под тяжестью их красивых тел! Париж – вечный город любви. Кажется, так говорил ей старина Анри. Кто-кто, а ловкий француз всегда знал, где стоит лечить душевные раны…

* * *

На Елизавету Дубровскую снег всегда действовал благотворно. Вот и сегодня, глядя на непроницаемые белые тучи, от которых небо едва не ложилось горожанам на плечи, она ждала снегопада. Не тех редких снежинок, которые, падая на землю, покрывали тротуары белой проседью, а волшебных хлопьев, мерно падающих за окном. Тогда лихорадка последних дней уступит место безмятежному спокойствию. Какое же потрясение она испытала вчера, после того как в кармашке своей сумки обнаружила треклятый пластиковый мешочек с белым порошком! «Дорогая, я привезу тебе из Парижа чудесную сумку, – шепнула ей Марго на прощанье. – А эту рвань выброси не жалея». Смысл загадочной фразы дошел до нее не сразу. Поначалу она не поняла, с какой стати ей нужно отправлять в мусорный контейнер вполне еще приличную сумку!

Теперь-то она уже знала, что фокусница Марго вовсе и не думала глотать ядовитый порошок. Ловким движением, она переместила пакет себе в рукав, а уж после в карман новогодней шубы Деда Мороза, где он и находился во время всех поисковых мероприятий. Уже потом, облобызав дедушку во второй раз, она забрала мешочек и сунула его в сумку адвоката, зная, что после того как ту перетрясли трижды и даже вспороли ножом подкладку, вряд ли кто отважится испытывать терпение обозленной защитницы еще раз. В конце концов, озадаченные сыщики решили, что вещественное доказательство было утеряно при пересылке от эксперта к следователю. Дело выглядело не совсем привлекательно, учитывая то щекотливое обстоятельство, что следственное действие совпало по времени с корпоративным праздником по случаю Нового года в стенах уважаемого заведения. Для того чтобы не давать повода для всякого рода слухов, версию про проглоченный обвиняемой героин было решено не обнародовать. Дело спустили на тормозах…

* * *

Максим раздраженно сорвал с груди белый цветок. Ну надо же было такому случиться! Все, что он так тщательно планировал последние несколько недель, лопнуло как мыльный пузырь. Какой-то доброжелатель послал тестю большую фотографию, на которой он в первобытном экстазе тискал груди Марго. К письму была приложена краткая пояснительная записка, прочитав которую Большой босс превратился в раненого зверя. Он с треском выгнал несостоявшегося родственника за порог и объявил помолвку рождественской шуткой.

Значит, все, что он сделал для того, чтобы оказаться свободным и богатым, оказалось напрасно! А ведь он почти свернул горы.

Забравшись в квартиру Марго, он пытался найти снимки, которые выдавали его с головой. Он так боялся, что влюбленная баба пустит их в ход! Когда разбил любимую лампу Марго, стало ясно, что в тайне сохранить визит к подруге вряд ли удастся. Он инсценировал кражу, расцарапав дверь и перевернув все вверх дном. Но задача не была решена. Марго становилась для него слишком опасна, и тогда он решился на крайние меры. Запрятал ее за решетку, поставив на кон все: честность, порядочность, собственное самоуважение. Но проиграл! Та самая фотография, которую он некогда презентовал приятелям как доказательство выигранного пари, стала для него роковой. Кто-то из них и подложил ему свинью, выслав компромат вместе с поздравлениями шефу…

* * *

В двенадцать часов ночи, когда взлетели в воздух первые пробки от шампанского, небо, наконец, взорвалось вихрем белого конфетти, как одеяло накрывшего большой город. Люди восприняли это как доброе предзнаменование. Ведь на самом деле, если на Новый год идет снег, значит, все будет хорошо. По-другому и быть не может…