Текст книги "Баран и новые ворота"

Автор книги: Дарья Калинина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Братья скрылись в доме еще раньше, последовав вслед за отцом и бросив подруг на улице. Если бы девушки и в самом деле были их невестами, то такое поведение женихов должно было бы их обидеть до глубины души.

– Откуда пожаловали? – поинтересовался отец, видимо, под нажимом бабушки решивший быть полюбезнее с гостьями.

– Они обе из Петербурга, – поторопился с ответом Саша. – У обеих отдельные квартиры, однокомнатные, но очень просторные и в центре города. В спальных районах за такую квартиру легко можно выменять двухкомнатную. А с небольшой доплатой – и трехкомнатную.

– А родители кто? – удовлетворенно кивнул папа.

– У Юлиного папы небольшая фирма, а Инна из профессорской семьи, – доложил Коля.

Папаша снова кивнул. Похоже, бывший прапорщик считал, что дочка профессора достойна стать женой его замечательного сына.

– Девушки, вы учитесь? – задала следующий вопрос мама.

На этот вопрос обе девушки получили подробное указание и поэтому без запинки ответили, что обе учатся в педагогическом институте и мечтают пойти работать в ясли. А вершина их мечтаний – работать в школе. Однако на дошкольном отделении был меньший конкурс, поэтому они и поступили туда. Но они будут стараться и на следующий год собираются перевестись. Мама подозрительно оглядела девушек: на вид каждой было уже здорово за двадцать, а они еще только на следующий год собирались куда-то переводиться. Но Саша понял причину ее сомнений.

– Они обе учатся на вечернем, – поспешно пояснил он. – Не хотят сидеть на шее у родителей. Юля работает менеджером, а Инна – переводчица.

У Инны, которая с грехом пополам могла построить по-английски лишь несколько фраз, да и то в первую очередь на тему оплаты ее услуг и программы на вечер, просто отвисла челюсть.

– Как интересно, а какой язык? – поинтересовалась дотошная мама.

– Восточный, – терпеливо пояснила Инна. – Хинди.

– Как интересно! – повторила мама. – Скажите нам что-нибудь о своей работе на хинди.

– Мо тимилай мойя горчху, – старательно выговорила Инна и тут же перевела: мол, очень любит свою будущую маму.

Фраза застряла у нее в памяти много лет назад и вот теперь неожиданно пригодилась. Конечно, это было не совсем про ее работу и совсем не на хинди, а по-непальски. Однако мама братьев в таких тонкостях не разбиралась, осталась довольна и даже расчувствовалась. Дедуля вопросов не задавал. Он уже в третий раз успел подмигнуть Юльке и второй раз ущипнуть Инну и был собой и невестами внуков очень доволен.

Бабушка интересовалась, собираются ли девушки заводить детей и есть ли кому с этими детьми сидеть. Зная со слов братьев, что бабушка только и мечтает о том, чтобы увидеть правнуков, девушки ответили отрицательно. Узнав, что обе мамы девушек работают день и ночь и сидеть с будущими младенцами совершенно, кроме нее, некому, она тоже осталась довольной. Женихи распустили хвосты. Они велели девушкам немедленно приступить к исполнению своих обязанностей по дому, которые им объяснит мама. Во всем ей помогать и слушаться. А пока ребята посоветовали подругам разобрать вещи. Свои и братьев.

Девушкам отвели комнату, где раньше, как не преминула заметить мама братьев, жила прислуга.

– Должно быть, она у вас была немногочисленная, – с милой улыбкой констатировала Инна, осмотрев крохотную каморку, куда с трудом влезли две раскладушки и малюсенькая тумбочка.

Мама не нашлась, что на это ответить. Зато решила отыграться, сообщив невестам, что у них в доме очень строгие порядки: до свадьбы невесты не имеют права навещать по ночам женихов. А поэтому братьев поместили в комнату к дедушке, чтобы старик за ними присматривал.

– Теперь понятно, почему нас запихали в этот клоповник, – сказала Юля, когда мамаша удалилась. – Мы сюда при всем желании этих драгоценных мальчиков пригласить не сможем. Они тут просто физически не поместились бы.

– А дедуля вроде бы ничего, – заметила Инна. – Во всяком случае, глаз у него горит совсем по-молодецки. Я не удивлюсь, если вместо наших фиктивных женихов ночью к нам в гости пожалует именно он.

– Боже сохрани, – перекрестилась Юля. – Только ночных кошмаров мне и не хватало.

В это время в дверь осторожно постучали. Девушки открыли ее и увидели на пороге Сашу.

– Мама просила передать, что к ужину соберется вся наша семья, и рекомендовала одеться поприличнее. Есть у вас во что? А то мама предлагает вам выбрать что-нибудь из ее гардероба.

– Выглядеть, как собирающиеся на пенсию учительницы, ну уж нет, благодарю покорно, – отказалась за обеих Инна. – Ты заходи. Расскажешь, понравились ли мы твоим родителям. Есть надежда, что они вас нам отдадут?

Саша испуганно потряс головой и огромными шагами устремился прочь. До ужина девушки успели многое. Они приготовили наряды, осмотрели дом, ловко при этом уклоняясь от встречи с мамой женихов, которая разыскивала их, надеясь, что они помогут ей на кухне.

Дом был и в самом деле огромный. Так что разминуться в нем ничего не стоило. Здание было двухэтажным и каменным. А по всему второму этажу шел балкон, опоясывающий дом и украшенный ажурной резьбой по дереву, на которую можно было любоваться часами. Дом явно построили еще в прошлом веке, но сохранился он на редкость хорошо.

Звонок к ужину застал девиц на чердаке, где десятилетиями складывалась всевозможная рухлядь, среди которой попадались и занятные штучки вроде гипсовых торсов, морских канатов, окованных железом сундуков и даже один морской якорь. Как он тут очутился, девушки так и не смогли догадаться, решив спросить об этом у хозяев за ужином. Но свободного места на чердаке больше не было, и стало ясно, что дом и в самом деле нужно продавать. Иначе куда же складывать все отслужившие свой срок вещи.

– Где вы болтаетесь? – налетел на них Коля, когда, напуганные громким звонком, они спустились вниз, чтобы узнать, пожар или конец света. – Звонок к ужину. Вы так и не помогли маме. Смотрите, хоть после ужина посуду помойте. А то мне за вас стыдно. И пол в коридоре подметите, после гостей всегда полно грязи остается.

– Последний раз я слышала подобные звуки у нас в школе на последнем звонке, – заметила Юля, не обращая внимания на слова жениха.

– Ну конечно, – нетерпеливо перебил ее Коля. – Чему ты удивляешься? Мама же у нас учительница. Вот и звонок школьный.

– А папа у вас военный, так почему к обеду не палят из пушки? – ехидно спросила его Инна.

– Почему не палят? – удивился Коля. – Палят. Просто вы еще не слышали.

– А дед у вас кто? – на всякий случай осведомилась Инна, вдруг физик-атомщик и перед завтраком каждый день проводит испытания небольшой баллистической ракеты собственного изготовления.

Но вся компания как раз достигла порога каморки девиц, и Коля уже мчался прочь, видимо, опасаясь, что зоркое око мамаши может застичь его в этом запретном месте. К ужину Юля облачилась в строгий синий брючный костюм, купленный всего лишь несколько дней назад для работы и потому идеально сохранившийся, а Инна нацепила на себя самое скромное из своих платьев, оголявшее спину всего лишь почти до копчика.

– Не буду ни к кому поворачиваться спиной, – утешила она Юлю, которая уже предчувствовала грандиозный семейный скандал и последующее их изгнание из этого дома. – А спереди платьице выглядит очень даже прилично.

Этого Юля не могла не признать. Платье было черного цвета и спереди наглухо закрывало Инну от щиколоток до подбородка. Девушки вошли в столовую, располагавшуюся в противоположной части дома, куда они добрались, прошествовав через целую вереницу хорошо обставленных и пустовавших просторных комнат. Открыв дверь в очередную, Юля от возмущения скрипнула зубами: эта, как и все другие комнаты, явно предназначалась для гостей, в то время как та, где их поместили, годилась разве что для кладовки.

В столовой в ожидании смотрин собралось большое общество. Инна вошла первой, Юля прикрыла ее тылы. Подруг встретил одобрительный взгляд Тамары Алексеевны – мамы мальчиков. Таким тандемом девушки прошли к своим местам, которые, к счастью, были возле стены, и Инна смогла немного расслабиться. Свекровь не переставала бросать на Инну благожелательные, а на Юлю – сердитые взгляды. Наконец решив, что в достаточной мере поощрила одну невестку, а вторая поняла, в чем ее ошибка, Тамара Алексеевна сказала:

– Познакомьтесь, это невесты моих мальчиков. Юля – дочь преуспевающего петербургского бизнесмена, и Инна – дочь видного профессора. Деточка, где преподает твой папа?

– Он экономист, – ответила Инна.

С равным успехом она могла назвать любую другую профессию, потому что не имела ни малейшего понятия о том, где работает ее папаша. В разговоре ему всегда удавалось обходить эту тему стороной. А так как виделись они крайне редко и по большей части общение сводилось к тому, что Инна просила у отца денег, а папаша отказывал, ссылаясь на чрезвычайно трудную личную жизнь, то Инна никогда родом его занятий не интересовалась.

– Юля, у вас в городе все девушки носят брюки? – ангельским голосом спросила свекровь.

– Да, – спокойно ответила Юля. – Очень удобная одежда.

– У нас в семье не принято, чтобы женщины одевались, как мужчины, – строго заметила свекровь. – В следующий раз, будь добра, оденься, как Инночка. И вообще, бери с нее пример, она хорошая девочка, тебе у нее есть чему поучиться.

При этом мамаша торжествующе окинула взглядом гостей, которые должны были оценить, с какой легкостью она помыкает дочерью известного бизнесмена. Девочка даже пикнуть в ответ не смеет, так ей хочется замуж за одного из ее, Тамары Алексеевны, сыночков.

Юля к подобному тявканью всегда относилась равнодушно и унизиться до пререканий не собиралась, поэтому лишь согласно кивнула.

К тому же ей и в самом деле было чему поучиться у Инки: среди их общих знакомых ходили самые фантастические слухи о том, какие номера при желании выделывает Инка в постели. И уже не первый человек предлагал Юле поучиться кой-чему у подруги.

– Ты все поняла? – еще более строго спросила Тамара Алексеевна у Юли, оставив ее наконец в покое.

Девушки смогли заняться изучением обстановки и собравшихся. Уже через несколько минут подругам стало ясно, что в жизни они еще не встречали столько неприятных людей в одном месте и в одно время. Если невест братьям подыскивали из этого же круга, то поведению мальчиков не стоило удивляться. Братья шли на любые ухищрения, лишь бы избежать близкого знакомства с невестами, подобранными любящими родственничками.

Справа от Юли сидела просто свинья. То есть, конечно, она была ловко замаскирована под толстую тетку, но девушек было не провести. Тетка была и впрямь похожа на хрюшку. Начиная от задранного носа-пятачка и кончая манерой есть, чавкая и похрюкивая от удовольствия. Когда тетка приступила к свиному холодцу, девушек замутило, и они переключили свое внимание.

За этой женщиной сидела ее дочь, унаследовавшая черты маменьки, но к ним добавились еще и глаза навыкате и рот до ушей – это уже в родителя. Рядом с уродливой семейкой, члены которой приходились родственниками папе братьев, устроились три далеко не молодые матроны и две их незамужние подруги. Эти страшные, как смертный грех, женщины весь вечер щипали друг друга и кидали многозначительные взгляды на Колю с Сашей, поэтому парни сидели ни живы ни мертвы напротив этих гарпий и боялись оторвать взгляды от тарелки.

Среди взрослых в столовой находились еще пятеро несносных детей, которые умудрялись разбивать, разливать и разбрасывать все, к чему прикасались. Младшему уже исполнилось восемь лет, поэтому создавалось впечатление, что эти ребятишки либо умственно отсталые, либо просто чудовищно невоспитанные. Дети принадлежали трем мрачным парам, которые сосредоточенно жевали все подряд, изредка бросая на Юлю с Инной злобные взгляды.

Родную сестру Коли с Сашей звали Алла, она участковый врач в какой-то поликлинике. Впрочем, работой она вряд ли была обременена, потому что к такой мрачной особе не всякий пациент осмелится соваться. Разве что совсем уж безнадежно больной, которому терять было нечего. Больше всего эта женщина напоминала классическую ведьму. Алла, конечно, пыталась следить за своей внешностью, но, к сожалению, не очень представляла себе, как это правильно делать. Плачевным результатом ее усилий были пунцовые губы, зеленые тени и багровые пятна румянца, как у туберкулезного больного, когда конец уже не за горами.

– Деточки, вам положить салат? – раздался слева от Инны приветливый голос.

Девушки дружно обернулись и увидели бабушку своих женихов. На фоне собравшихся старушка казалась сущим ангелом. Рядом с ней сидел дедуля и улыбался каким-то своим мыслям. Заметив колебания девушек, бабушка, понизив голос, сообщила:

– Я сама его готовила.

– Положите побольше! – закричала Инна, протягивая тарелку, но ее опередила Юля, которая просто нырнула в салат, вызвав решительное неодобрение Тамары Алексеевны, проставившей Юле очередной минус в своем журнале.

– Чем занимается твой отец? – спросила она у девушки, которая уже поднесла ко рту первую ложку аппетитного салата.

– Медициной, – ляпнула Юля, занятая лишь салатом.

– Ах, он врач? – оживилась мамаша. – А ты говорила, что он бизнесмен, выходит, врала?

Юля задумчиво жевала салат, соображая, как следует ей отвечать. Сразу запустить в наглую особу тарелкой или просто сделать вид, что не слышала? Но очень уж соблазнительно выглядел салат. Будь бабушкино блюдо менее вкусным, кто знает, как бы закончился вечер. А так, спокойно доев салат, Юля объяснила, что ее папа владеет медицинским реабилитационным центром, и хотя он врач по образованию, но жизнь заставила, и пришлось освоить экономику. Теперь он не лечит, а только считает прибыль от этого лечения. Лечат другие и получают за это значительно меньше, чем ее папа. Тамара Алексеевна снова усмотрела в Юлиных словах какой-то оскорбительный намек и надулась.

Две девицы, приглашенные наглыми кузинами, откровенно строили глазки Коле с Сашей. Дети устроили на столе настоящую баталию, а дедушка направился было куда-то в своей коляске, но замер в немом восторге, увидев спину Инны. Отвлечь его от этого зрелища не смог даже огромный торт, который был испечен специально в честь приезда мальчиков. Дедуля так и проторчал за Инкиной спиной, пока остальные дегустировали торт, уверяя, что ему отсюда все отлично видно, а торта он не хочет.

После торта в качестве развлечения были предложены танцы или игра в шарады. Инка, которой до смерти надоел дедуля, прожигавший в ее спине дырку своим пламенным взглядом, высказалась за танцы.

– Правда, сама я не танцую, – скромно потупив глазки, сказала она. – Потому что считаю это недостаточно серьезным делом, но с удовольствием посмотрю, как это делают другие.

После ее слов энтузиазм остальных как-то увял. Гости мужского пола сдвинули столы, предварительно дождавшись, пока женский пол унесет на кухню грязную посуду, и выстроились вдоль стен. Начинать никто не спешил.

– Хорошо, что у вас такая большая столовая, – неожиданно заметил Петр Афанасьевич – похожий на жабу дядя братьев. – Здесь спокойно мог бы разместиться целый детский танцевальный ансамбль.

– У нас нет такого количества детей и никогда не будет, – отрезал папа братьев. – Поэтому и столовая таких размеров нам не нужна. Да и сам дом слишком велик. Если бы я показал тебе счета за отопление и электроэнергию, ты бы ужаснулся. Дом давно следовало продать.

– Не ты его строил, не тебе и продавать! – неожиданно рявкнул дедуля. У него явно испортилось настроение после того, как Инна придвинулась вплотную к стене, лишив его тем самым удовольствия созерцать ее спину.

– Но и не ты, – возразил ему папа.

– Куплен дом на мои деньги, – продолжал упираться дед. – Дом мой, и продавать его вы сможете только после моей смерти. Впрочем, делать я вам этого не советую.

– Папа, опомнись! – воскликнула Тамара Алексеевна. – Не сидеть же нам тут всю жизнь. Дети давно перебрались в Россию. У них там прекрасная жизнь. Они давно зовут нас к себе, а из-за твоего упрямства мы вынуждены торчать здесь.

– Хотите продавать, продавайте. Хотите уезжать, уезжайте. Только учтите, в этом случае сокровища вам не видать, – торжественно заявил дедуля, выкатываясь из столовой.

При слове «сокровище» Инка сделала стойку не хуже премированного охотничьего пса. Более уравновешенная Юлька только отметила, что, похоже, ни для кого слова дедули не были новостью. Все гости продолжали вести вялую беседу. Инка, прижимаясь спиной к стенке, переместилась к Коле и вцепилась в него мертвой хваткой.

– Что за сокровище? – зашептала она ему на ухо. – Колись живо.

– Да чушь все это, выдумки деда. Даже время тратить и рассказывать не хочется, – довольно вяло попытался отбиться от нее парень.

– Нет, не выдумки, – упорствовала Инка. – И ты меня не обманешь. Я своими ушами слышала, как дед упомянул про сокровище.

– И другие явно слышали про клад не в первый раз, – поддержала подругу подкравшаяся сзади Юлька. – Так что выкладывай, а то мы живо расскажем твоей мамаше, что мы за невесты. И тогда твои родственнички подыщут тебе какое-нибудь страшилище, по сравнению с которым даже ваши кузины покажутся красавицами. Какую-нибудь уродину вроде тех, что сегодня сидели напротив вас. А может, это одна из них и есть. Какую выберешь, косоглазую или ту, что в экземе? Хочется тебе стать верным мужем одной из них?

Представив себе такую перспективу, Коля затрясся и, мигом утратив всю надменность, заговорил.

– Только учтите, – начал он, – я не верю ни единому слову той легенды, которую сейчас вам расскажу. Если бы сокровище действительно существовало, то его давно бы нашли. У нас в родне дураков нет.

– Ближе к теме, – перебила его Инна. – Твою родню мы уже видели.

– У моего деда был старший брат, который вернулся после войны не сразу, а только спустя четыре года. Где он был все это время, никто не знал. Конечно, догадки были разные, но точно ничего не говорили. К тому же вернулся он не совсем в своем уме. Все твердил про какое-то золото князя Гуриани, заявлял, что знает, где оно спрятано, и даже показывал карту. Только на месте, которое было указано на его карте, на самом деле текла Кура, а у него никакой реки не было. Мы с Сашей, когда еще учились в институте, на каникулах ездили туда, но ничего не нашли. То ли русло реки изменилось, то ли карта была неточна, то ли ее нарисовал сам безумный дедушкин брат, но только золота мы не нашли. Вернулись домой и пожаловались на неудачу маме. Она посмеялась над нами и сказала, что сначала золото искал дед на пару со своим братом. Потом она сама искала, потом они вместе с папой искали и еще родственников прихватили. Думали, добычу таскать помогут. А последними были уж мы. Раз столько людей искали и ничего не нашли, так и нет там ничего.

– А дед верит? – поинтересовалась Инна.

– По-моему, он делает вид, что верит. И потому утверждает, что сам видел это золото. И ему якобы брат сообщил одну примету, по которой выходит, что золото существует. И именно по этой примете его можно найти. И примета эта спрятана в доме. Только это чушь, потому что об этом дед заговорил после того, как папа затеял продавать дом. Деду ведь этого очень не хочется. Нет никакого спрятанного золота. Может, оно и было реквизировано у князя, только большевики благополучно доставили его куда следовало, а вовсе не закопали бог весть каким образом под энергично текущей рекой.

– С какой же войны вернулся брат твоего деда? – спросила Юля. – Князей всех повывели еще в семнадцатом году. Или этот вместе со своим золотом прятался в горах до прихода немцев? Но до Грузии немец ведь не дошел. Или отдельные личности просочились?

– Какая чушь! – фыркнул Коля. – Брат деда и сам дед воевали в Гражданскую войну.

– Сколько же лет тогда твоему деду? – ахнула Инка, вспомнив, как дедуля не сводил глаз с ее лопаток и частей тела пониже.

– Девяносто восемь, – гордо ответил Коля. – А дедушкиному брату сейчас было бы сто восемь. А может быть, столько ему и есть.

– Что это означает? – удивилась Юля. – Он что, не умер?

– Точно сказать не могу. Дело в том, что сразу же, как начались поиски клада, дедушкин брат куда-то пропал. Решили, что он упал со скалы и разбился. Но кто его знает, у нас в роду все живучие. Может, если бы дед Петр возглавил поиски сокровища, глядишь, что-нибудь и нашли бы. Припомнил бы он какие-то опознавательные знаки, может, и вышли бы на место.

– Так он сам сокровище зарывал? – поинтересовалась Юля.

– Это вы у мамы спросите, – посоветовал Коля. – Она лучше вам расскажет.

– А почему не у бабушки? – спросила Юля.

– С ней про клад заговаривать не надо, – предупредил Коля. – Она эту тему почему-то не любит. А вот мама вам с удовольствием все расскажет. Я сам ее попрошу.

Тамара Алексеевна как раз объясняла своей сестре, как повезло питерским девчонкам, что им удалось познакомиться с такими прекрасными мальчиками, как ее сыновья.

– Мама, – возник над ней ее старший отпрыск, – Юля с Инной хотят узнать поподробнее про сокровище.

– Господи, – рассмеялась Тамара Алексеевна после паузы. – Я не поняла сразу. Думаю, какое еще сокровище? Неужели они так моего сына называют! А ты вон про что. Только про то сокровище я ничего толком не знаю. Меня ведь еще на свете не было, когда эта история случилась. Давай я лучше про тебя им все расскажу. Ты ведь еще большее сокровище, чем мифическое золото князя. Так рассказать?

– Про Колю потом, – твердо сказала Инна. – Давайте по хронологии. Какое отношение имел ваш предок к золоту князя?

– Ну, ладно, – смилостивилась Тамара Алексеевна, – слушайте. Во время войны дядя Петя был на фронте, как и все остальные наши мужчины, в том числе дедушка. Ведь все мы казачьего рода и наши мужчины – вечные воины. Так вот. Сначала дядя Петя воевал за белых, а потом наслушался большевистских лозунгов и перешел на сторону красных. В общем, я его винить не могу, только благодаря ему наша семья выжила. Благодаря его службе в Красной Армии нас не трогали. Вот и на родину он приехал, чтобы установить тут окончательное торжество рабоче-крестьянской власти. И взял к себе в отряд младшего брата – нашего деда. Дед всегда очень любил своего старшего брата и во всем его слушался.

– Он уже тогда был не в себе? – ехидно поинтересовалась Юля.

– Дядя Петя всегда был в здравом рассудке, – возмущенно ответила Тамара Алексеевна.

– Мама, – укоризненно остановил ее Коля. – Я ведь помню, как дед рассказывал, будто бы его брат брал мельничный жернов и пытался с его помощью уехать в Испанию.

– Это было уже позднее. И вообще, я не понимаю, зачем дедушка рассказывает тебе такие вещи. Никакого отношения к сокровищу они не имеют. Когда дядя Петя реквизировал золото у богатых, он был вполне в здравом рассудке, и ему даже доверили целую сотню. В нашем роду все были военными, – еще раз повторила она девушкам. – И мой прадед, и дед, и мой муж, и… – тут она, запнувшись, ненадолго задумалась, – внуки тоже будут военными, – закончила Тамара Алексеевна.

– Это ваше дело, – сказала Юля. – Лично я предпочитаю артистов.

Мама неодобрительно на нее посмотрела, но решила пока не спорить.

– Как бы то ни было, – продолжила она, – золото у князя отряд дяди Пети отобрал, но время было неспокойное, и до места золото не доехало. На отряд напали белые и перебили всех, кроме деда, а дядя Петя просто исчез.

– Почему же большевики не отомстили родственникам вашего дяди? – спросила рассудительная Юлька. – Ведь очевидно, что золото прикарманил он.

– Вроде бы кто-то из отряда, кроме деда, все-таки остался в живых, – неохотно заключила Тамара Алексеевна. – И они подтвердили, что золото спрятали в горах незадолго до стычки с белыми. Но то ли все очевидцы вскоре поумирали, то ли не помнили места, то ли золото дядя Петя прятал один, короче говоря, золото тогда не нашли, но и нашу семью не тронули.

– Должно быть, решили, что если всех сошлют в Сибирь, то куда же вернется дядя Петя с ворованным у партии золотом, – предположил неслышно подкравшийся Саша.

Инка от неожиданности потеряла бдительность и повернулась к нему, показав свой тыл свекрови. Разумеется, больше девушки ничего от нее не узнали. Бедная женщина при виде голых Инкиных позвонков сначала потеряла дар речи, а когда он к ней вернулся, девушек сразу же отправили в их комнату переодеваться.

– На самом интересном месте, – негодовала Инка. – И черт дернул твоего жениха появиться так некстати. Теперь мы ничего от нее не узнаем.

– При чем тут Саша? – возмутилась справедливая Юля. – Тебе не надо было наряжаться в это платье. Теперь, конечно, она с нами разговаривать про золото князя не захочет, а мы поэтому остановимся на полпути.

– А вот и ошибаешься! – неожиданно воскликнула Инка. – Не зря же дедуля не сводил с меня глаз. Ручаюсь, что он уже в нашей келье или вот-вот появится. У него-то мы и узнаем подробности.

Но у них в комнате никого не было. Девушки внимательно осмотрели все углы, но пришлось признать очевидное: спрятаться дедуле тут было негде. Инка кинулась на кровать прямо в своем скандальном платье.

– А хорошо было бы найти сокровище князя, – проговорила она, мечтательно глядя в потолок, обильно украшенный водяными разводами. – Князю ведь оно уже все равно не пригодится.

– Может, у него наследники есть, – предположила Юля.

– Ты не о чьих-то там наследниках думай, а о своей квартире! – возмутилась Инна. – Тоже мне, совестливая какая нашлась!

– А при чем тут моя квартира? – удивилась ее подруга.

– Ты жить в этой каморке собираешься? Или все-таки думаешь вернуться назад?

– Конечно, назад, – сказала испуганная перспективой остаться в этом доме навечно Юля.

– А тогда тебе понадобятся деньги, чтобы заплатить твоему Засуре, – объяснила ей Инна.

– Ничего я ему выплачивать не буду, я у него денег не брала.

– А доказать ему, или милиции, или этим твоим из детективного агентства ты свою невиновность можешь? – рассердилась Инна.

С доказательствами у Юли было не густо.

– То-то и оно, – удовлетворенно заключила подруга. – Придется нам с тобой найти это золото и…

– Не проще ли было остаться в Питере и попытаться найти истинного виновника ограбления? – сказала Юля. – Должен же был этот мерзкий охранник Леша видеть, кто в него стреляет. Надо было его хорошенько потрясти.

– Чего теперь говорить без толку? Где мы, а где Леша, нам до него не добраться, поэтому и терзаться нечего. – И Инна отвернулась к стене, намереваясь заснуть.

В отличие от девушек, находящихся за тридевять земель от родного гнезда, ребята из бывшей банды Бритого сидели именно в этом самом гнезде в ожидании возвращения его хозяйки. Не все, конечно, но большая и, будем справедливы, лучшая ее часть. Остальные по приказу Бритого обшаривали все вокзалы города в поисках следов пропавших старшего менеджера, бухгалтера и заместителя директора. Еще двое дежурили в больнице в ожидании момента, когда очнется Леша и сможет внятно, а главное – правдиво объяснить, кто в него стрелял. Еще два человека были оставлены на посту возле квартиры Олега и Бориса. Но на них Бритый особенно не надеялся, будь он на месте парней и зная, что его разыскивают, он бы домой точно не сунулся.

Наконец ближе к ночи Бритому стали поступать сведения от его людей.

– На автовокзале паспортов не спрашивают, поэтому точно сказать, были там наша девушка и ее подельники или нет, не берусь. Но ни один водитель ни этой девушки, ни двух парней не помнит, – проинформировал шефа Крученый, получивший свою кличку за умение выкручиваться из любых, а самое главное, любовных передряг самым непостижимым образом. Однажды он, удирая по водосточной трубе от любовницы, к которой неожиданно вернулся муж, сорвался и рухнул прямо на капот проезжающей машины. В ней тоже сидела его любовница со своим мужем, который давно поклялся прикончить Крученого. Спасаясь от него, он снова вернулся в дом, где столкнулся с работниками милиции, которые караулили его у двери квартиры любовницы, откуда в эту минуту выскочил ее муж с целью прикончить выбравшегося из окна нахала. Пока милиция пыталась отбиться от разгневанных мужей, Крученый сбежал.

– Парней водители могли и не запомнить, а вот девушка на редкость хороша. Даже на паспортной фотке любой мужик, кто хоть раз ее увидел, никогда не забыл бы. А уж до конца дня и подавно, – решил Бритый. – Значит, автобусом она не пользовалась. Дальше!

– Ни на одном вокзале города их не заметили, и билетов ни на один поезд они не покупали. Правда, на Московском вокзале… Ну, короче, там один носильщик видел, что похожая девчонка запрыгнула в «Красную стрелу». Она была еще с одной девкой и двумя светловолосыми парнями. В поезд они сели буквально в последнюю секунду. Но они это или нет, точно сказать носильщик не мог. В кассах билет на имя Юлии Пернатых не брали. Да вот еще, по виду парни были братьями.

– Что у нее с легковым транспортом?

– Своей машины нет, машину отца не брала, машины ее подельников стоят в гараже. У ее дружка тоже есть машина, но она сейчас на ремонте, мы проверили, – сказал один из бандитов.

– Поезд и автобус отпадают. Автомобиль тоже. Что остается? Либо девчонка до сих пор в городе, либо она улетела на самолете. Списки пассажиров на сегодня проверили?

– Проверили, нет их там.

– А с Москвой? – неожиданно спросил Бритый.

– Что с Москвой? – не понял Крученый.

– Аэропорт Москвы вы запросили? Если носильщик не ошибся, то девка может быть в Москве, а может и улететь куда-нибудь еще.

– Трудно, но сейчас пошлю ребят, пусть договорятся, – сказал Крученый.

– Вот-вот, – одобрил Бритый.

В этот момент запикал его мобильный. Звонили из больницы, сообщили, что охранник очнулся и вроде бы может сказать пару слов.

– Никого к нему не пускайте, – распорядился Бритый.

– Менты через полчаса будут здесь, – последовало сообщение.

– Значит, мы будем через двадцать минут, – рявкнул Бритый, на ходу натягивая куртку и устремляясь вниз.

В больнице скорой помощи Леше выделили отдельную палату, где он лежал под многочисленными капельницами, опутанный проводами.

– Кто стрелял в меня, я видел, но, как он вошел, не видел, – сказал Леша Бритому, представившемуся работником прокуратуры.

– Ты, парень, не темни. Как же ты его не видел, если дверь ему сам открыл?

– Открыл, – признался Леша. – Но в меня стреляла не она.

– Так все-таки она! – хищно оскалился Бритый. – Ваш старший менеджер – Юлька?

– Да, она, – кивнул охранник. – А с ней был еще один человек. Вообще-то, по правилам, открывать двери во время дежурства не разрешается, но Юльку я хорошо знал. Она сказала, что забыла на работе свой кошелек, а в нем на бумажке очень нужный телефон и крупная сумма денег. Точно она не помнила, но сказала, что много и до утра подождать никак нельзя.