Текст книги "Властелин брачных колец"

Автор книги: Дарья Калинина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

– Я хочу замуж, – объясняла подруге Марина. – Вот и предлагаю себя среди тех, для кого я – жемчужина.

Жанна только головой качала. Она отнюдь не считала, что Марине удастся кому-то из этих «папиков» выгодно продать свой единственный товар – молодость.

– Они все у тебя либо женаты, либо прочно связаны делами бизнеса с партнерами, у которых дочери твоего возраста. Одно дело просто встречаться с тобой, и совсем другое – жениться на тебе. Молодость – вещь проходящая. Эти люди предпочтут видеть за своей будущей женой совсем другой капитал – звонкую монету.

Какое-то время казалось, что Жанна права и судьба Марины сложится именно так, как предсказывала ей разумная подруга. Но потом Марина повстречала Антона. И все в один миг изменилось. Вместо разочарований – огромная любовь. Из разряда вечной любовницы Марина переместилась в категорию законных жен. И как следствие этого, стала задирать нос перед теми, кто знал ее прежнюю.

– С Мариной стало очень трудно общаться. Зазналась она. Заважничала. После свадьбы она забыла про нашу многолетнюю дружбу. И теперь звала меня лишь для того, чтобы похвастаться очередной обновкой.

Каково же было слышать одинокой, самой всего добившейся Жанне от ее недавней подруги:

– Эту шубку мне муж подарил к нашей годовщине. Исключительно дикие соболя, не какие-нибудь там несчастные зверюшки, кроме клетки ничего в своей жизни и не видевшие. Нет, я такое дерьмо не ношу. На мою шубку пошли шкурки настоящих диких зверей. Куплены в охотничьей артели. Муж специально человека за этими шкурками посылал.

Или любила позвонить Жанне, чтобы спросить у нее совета.

– Как думаешь, придется якутский алмаз брать или все-таки требовать южноафриканский? Но говорят, в Африке копи давно истощились. Пожалуй, соглашусь на отечественный аналог, но только уж тогда не меньше пяти каратов!

Представляете, как приятно было слушать этот бред Жанне, которая хоть и могла позволить себе колечко, но только с самым крохотным камушком. Да и замуж ее по-прежнему никто не звал. То ли амбиции у Жанны были слишком высоки – за грузчика, повара, шофера или курьера ей было идти замуж стыдно, а олигархи или даже просто обеспеченные менеджеры высшего звена к Жанночке в кафе не заглядывали, то ли сама Жанна держалась с предполагаемыми женихами слишком жестко.

Мужчины охотно проводили с пышногрудой темноглазой красавицей несколько вечеров, а потом исчезали без объяснения причин. Вот так и получилось, что единственным постоянным интересным мужчиной в окружении Жанны был Антон – муж ее школьной подруги.

– В общем, сама не знаю, как у нас с Антоном все получилось. У меня был день рождения, но Маринка меня даже не поздравила. Это было вполне в ее духе. Конечно, потом бы она мне позвонила, даже подарок, наверное, бы подарила. И даже не наверное, а точно бы подарила, и недешевый.

Но в тот момент Жанне не хотелось дорогих подарков. Ей хотелось простого человеческого внимания.

– И тут появился Антон. С поздравлениями. Про Маринку ни слова. Мне было так приятно, что он вспомнил обо мне в этот день. К тому же я здорово выпила. Вроде бы заснула. Очнулась, уже темно. А мы с Антоном в постели. Вдвоем. Голые!

Так все и закрутилось. Сначала Жанна пришла в ужас от того, что натворила. Но постепенно шок прошел, и она даже начала ощущать нечто вроде странного удовлетворения. Теперь она могла совершенно спокойно слушать разглагольствования подруги об очередной дорогой покупке. Жанночку хвастовство Марины больше не волновало. Что бы там ни приобрела себе Марина, хоть кабриолет, хоть очередную норковую жилетку, подруга держала для подруги в кармане крепко скрученную фигу. Пусть у Марины всего навалом, но мужа-то ей приходится делить с Жанной.

– Антон приходил ко мне не часто. Раз в неделю, иногда два, очень редко, когда наведывался два дня кряду. И мне даже иногда казалось, что он не ради меня приходит. А как бы это сказать… Ради Марины!

– Что?

– Ну, вроде как мстит он ей за что-то. Я ведь Маринина лучшая подруга. Вот он со мной жене и мстил. Мол, вот тебе, зараза. Ты мне такую-то пакость сделала, а я тебе с твоей лучшей подругой изменил! Так тебе!

Кира изумилась.

– Странно это слышать. Все вокруг твердили в один голос, что Антон в своей жене души не чаял.

– Может, и так. Только у них сложные были отношения. Антон свою жену обожал, а вот она над ним любила поиздеваться. Кому же такое приятно? Только не Антону. Вот он и додумался, как лучше всего любимой женушке отомстить.

– Это не может быть ошибкой?

– Когда я неладное заподозрила, то проверить его решила. Сказала Антону, что с Мариной мы поссорились. Целый месяц с ней не общалась. И что вы думаете? Антон ко мне за этот месяц ни разу не наведался!

– Случайность.

– Может, и случайность. Только мне так не кажется. Стоило мне снова у них в доме появиться и с Мариной обратно задружиться, как Антон на следующий же день ко мне примчался.

– А где вы с ним встречались?

– У меня. Я одна живу. Приобрела себе отдельно от родителей квартиру в кредит. Антон на работу приезжал обычно в середине дня, и потом мы ко мне ехали. Пару часиков наслаждались друг другом, а после он к Марине, а я снова на работу.

Подруги переглянулись. Не очень-то приятная роль досталась Жанне. Делить любовника с лучшей подругой – это не всякой девушке по зубам. Видеться с ним украдкой, а все остальное время наблюдать, как любовник крутится вокруг законной супруги, осыпая ту подарками и комплиментами. Так от ревности и свихнуться недолго. А что, если Жанна терпела, терпела, а потом терпение у нее лопнуло? Взяла да и прикончила любовничка. Заодно и подружке отомстила. Той еще горше пришлось, Жанна любовника потеряла, а Марина мужа.

– Скажите, а ваше кафе обслуживало офис господина Савченко?

– Ну, конечно, – пожала плечами Жанна. – А как же иначе? Это же мой бизнес. Антон очень хорошо понимал это. Мне ведь важен каждый клиент, а у Антона в офисе почти три десятка человек работает. На каждого обед – это приличный доход в кассу нашего кафе. Мне премия. И других клиентов Антон ко мне присылал. Нет, зря я себя накручивала. Все-таки Антон ко мне неплохо относился. Всегда говорил, что грудь у меня, как у его матери. И что со мной он по-настоящему отдыхает. С Маринкой у него так не получалось. У них там любовь – ненависть. А со мной он был самим собой.

Из глаз Жанны наконец потекли слезы. Женщина пережила шоковое состояние. Выложила на пике сыщицам свою тайну, и теперь у нее наступила эмоциональная развязка.

Девушки смотрели на черные ручейки слез, которые струились по щекам этой пышной женщины, и невольно думали, тушь ли стала причиной их черноты? Или виной всему черные планы, которые задумала и осуществила любовница Антона Петровича Савченко?

Ведь если тело господина Савченко привезли к бассейну на машине «Цыпы-пиццы», то стрелка невольно смещалась в сторону Жанны. Именно она руководила этим кафе и доставкой блюд быстрого питания. Именно под ее началом были все водители и машины, снабженные рекламой этой фирмы. А не надо забывать, машина возле бассейна была именно такой – снабженной наружной рекламой в виде цыплячьей тушки с массивной коробкой в клюве.

И если машина принадлежала фирме любовницы господина Савченко, то Жанна автоматически становилась в число первых подозреваемых.

– Надо будет побольше разузнать об отношениях Антона с его любовницей. Это Жанна нам выдала облегченную версию, дескать, все у них было чудесно и по взаимному согласию. Оба мстили Марине и тем самым были счастливы. Но что, если дело обстояло не совсем так?

– Или даже совсем не так! – откликнулась Леся. – Жанна могла страшно ревновать Антона. Она могла даже возненавидеть его за то, что, переспав с ней, он все равно бежит назад к Марине.

– И в конце концов она решила избавиться от любовника.

– Или другой вариант! Обе бабы сговорились между собой да и прикончили своего общего мужика.

А что? Прекрасный вариант! Марина получает наследство, делится им с Жанной. Обе женщины обретают свободу. Антона торжественно и с почестями закапывают в землю. Водружают на его могиле мраморный памятник потяжелее, чтобы муженек уж точно не выбрался назад.

И дальше обе подружки снова живут душа в душу, только уже не заморачиваются такими глупостями, как деньги. Состояния Антона должно хватить на них обеих! А полученная женщинами свобода куда слаще, когда пол вокруг них усыпан хрустящими купюрами.

Глава 7

И все же что-то мешало подругам до конца поверить в версию сговора жены и любовницы. Да, Жанна могла быть обижена на Антона за то, что, встречаясь с ней, он не бросает Марину. Но надежда – великое дело. Пока был жив Антон, любовница могла надеяться на что-то большее. На то, что Антон рассорится с Мариной, разведется с ней, женится на Жанне. А теперь? Теперь он уж точно на ней не женится! И ни на ком не женится!

А Марина? Какие у нее могли быть причины, чтобы убить Антона? По словам всех, кто ее знал, муж с Марины буквально пылинки сдувал. Одевал, обувал, подарки дарил, в расходах не ограничивал. Марина жила, как ей нравилось.

Ну да, муж ходил от Марины налево. Закрутил роман с ее ближайшей подругой. И что? У Марины ведь тоже имелся любовник. Вряд ли измена мужа сильно ее бы огорчила. Марина не скрывала: замуж она вышла по расчету. Любовь в их браке была исключительно со стороны Антона. Марина лишь милостиво позволяла супругу любить себя.

– И он ее любил. И деньги исправно давал. Так зачем убивать?

За дополнительной информацией подруги отправились в офис господина Савченко. Жена и любовница Антона Петровича, оказавшиеся такими старыми школьными подружками, вызывали теперь в сыщицах живейший интерес. Но что скажут сотрудники, проработавшие с Антоном Петровичем много лет? В частности, в чем признается подругам секретарша убитого? Возможно, ей тоже есть что прибавить в копилку сыщиц?

Очень часто секретари бизнесменов оказываются осведомленными о личной жизни своего босса куда лучше законной супруги и прочих членов его семьи. Ведь с семьей бизнесмен проводит в лучшем случае двенадцать часов в сутки. Да и то восемь из них он спит, час уходит на прием пищи. Еще час отводится на водные и гигиенические процедуры вроде бритья. И в оставшееся свободное время мужчина предпочитает просмотр футбольного матча, а вовсе не задушевную беседу с родными.

Другое дело секретарша!

Но подступиться к секретарше господина Савченко оказалось не так-то легко. Едва переступив порог офиса, подруги поняли, что тут уже в курсе случившегося с Антоном Петровичем. Сотрудники метались по кабинетам с дикими перекошенными от ужаса лицами. Всюду слышался встревоженный шепот и всхлипы:

– Сам приехал…

– Убийство…

– Виноватых ищет!

– Уволить всех грозится.

– Ой, что будет, что будет!

Виновником переполоха в офисе убитого господина Савченко оказалась вовсе не полиция. Это подруги быстро поняли.

– Вы к кому? – буркнула мрачного вида деваха, тащившая куда-то целую гору бумаг.

Но едва подруги заикнулись, что явились в офис, чтобы побеседовать насчет убитого господина Савченко, как деваха просияла, отбросила бумаги и воскликнула:

– Ну, наконец-то! Явились! Ребята, полицейские прибыли!

Моментально вокруг подруг возник целый хоровод возмущенно галдящих сотрудников офиса. Все они выглядели очень возбужденными и почему-то радостными. От скорби, царившей в офисе еще минуту назад, не осталось и следа.

– Повезло!

– Приехали все-таки!

Но были и недовольные.

– Что так поздно явились? Хозяина, говорят, еще прошлой ночью убили, а мы только спустя сутки узнаем. Да и то не от вас.

– А от кого?

Но на этот вопрос подругам ответа не дали. Вместо этого подхватили под белы руки и сопроводили до кабинета, украшенного латунной табличкой с надписью «Директор». Это был личный кабинет господина Савченко. Но кто там находился сейчас?

Этого подругам объяснять не стали. Просто открыли перед ними дверь со словами:

– Идите теперь, отдувайтесь!

– Перед кем?

– Увидите, – загадочно пообещали им сотрудники и впихнули обеих сыщиц в кабинет.

Вопреки опасениям девушек, внутри сидело вовсе не многорукое и многоногое создание с ощеренными зубами и чудовищной головой, а вполне милый и благообразный дедушка. Вид дедули, облаченного в слегка мятый льняной пиджачок и такие же помятые брюки, вызвал у сыщиц улыбку умиления. Экий славный дедок! Интересно, чей он? Откуда тут взялся?

Но в эту минуту дедушка поднял голову, и подруг словно ледяной водой окатило. Выражение лица милого дедушки плохо соответствовало мнению, которое успели составить о нем подруги.

– Кто такие?! – громко гаркнул старик и, не дожидаясь ответа, заорал еще громче: – Пошли вон, твари!

Девушки собрались было выполнить его приказ, даже к дверям кинулись. Но тут оказалось, что хитрые работники офиса господина Савченко подперли чем-то дверь снаружи. Путь к спасению был перекрыт. А старик, наедине с которым оказались подруги, продолжал бесноваться:

– Всех уволю! Вас первых! Не предупредили! Не уследили! Только задницы просиживать способны да деньги халявные от меня получать. Идиоты! Кретины! Дубины!

Дедуля сыпал ругательствами так, словно всю жизнь проработал в порту или на укладке асфальта.

– Пошли вон! Убирайтесь! – брызгая слюной, орал он на подруг.

– Мы бы с радостью, но не можем.

– Почему? – неожиданно мирно осведомился старик, вот только глаза у него нехорошо прищурились.

– Дверь закрыта.

Это нейтральное замечание снова вызвало в старике приступ дикого буйства. Он начал метать в стену разные предметы, хватая то, что под руку попадалось.

– Ай! Что вы делаете?

Но старик не обращал внимания на испуг мечущихся по кабинету девушек. Неизвестно, целился он специально в подруг или просто выпускал гнев, но пара весьма увесистых вещиц – декоративная чернильница в форме атлета и пресс-папье с фигуркой пловца – шлепнулась о стену в опасной близости от сыщиц.

– Ой, ой! – присели девушки, закрывая головы руками.

Наконец дедуля успокоился. Или просто закончились те вещи, которые можно было швырнуть в стену? В кабинете стало тихо. И девушки рискнули открыть глаза. Седой дед теперь полусидел в кресле, тяжело дыша. Вид у него был не ахти, лицо, только несколько минут назад слишком красное, сейчас покрывала восковая бледность. На лбу выступили капли пота. А руки судорожно шарили по телу.

– Воды… – прохрипел старик. – Дайте воды.

– Воды ему! – разозлилась Кира. – Сам графин через всю комнату зафинделил, а теперь спохватился! Нету воды, в другой раз будете знать, как хорошие вещи портить!

– Что ты говоришь! Ему же плохо! – возмутилась Леся.

– А минуту назад нам было плохо.

К счастью, у запасливой Леси в сумке нашлась бутылочка с водой. Она открутила крышечку, и старик жадно припал к горлышку. Из кармана пиджака он дрожащей рукой вытащил несколько таблеток, которые кинул себе под язык, и прикрыл глаза. Видя, что опасный психопат на время угомонился, подруги предприняли новую попытку удрать из опасного помещения.

Но на сей раз им не удалось даже дойти до входной двери. Их остановил голос старика. Слабый и безжизненный вначале, он, тем не менее, набирал снова силу.

– Так, черт дери, кто вы такие? – спросил он у подруг. – Только не врите, что работаете тут. У моего сына вы не работали. Я всех его сотрудников знаю в лицо. Повторяю свой вопрос, кто вы такие?

Подруги замедлили движение. Леся повернулась и строго взглянула на старика.

– А вы сами? Вы сами кем будете?

– Я?

Дед выглядел изумленным до крайности. Впрочем, теперь подруги понимали, что не так уж он и стар. Их ввели в заблуждение совершенно седые волосы мужчины. Но ему было лет шестьдесят, совсем не тот возраст, чтобы записывать мужчину в разряд пожилых или старых людей.

Он продолжал пялиться на подруг. А потом с нажимом спросил:

– Вы спрашиваете у МЕНЯ, кто Я такой?

– Вот именно, – кивнула Леся. – Как вам только не стыдно? Забрались в чужой кабинет. Набедокурили тут. Поломали все. Думается, когда наследники Антона Петровича увидят, что вы натворили, они вас не похвалят за хулиганство.

– Наследники?

– Ну да. Отец, например.

Старик простер к небу руки и закричал:

– Я! Я!

– Что вы?

– Дуры! Я и есть отец Антона Петровича! Господи, за что мне такое горе? Сын погиб. Сотрудники идиоты! В полиции сплошь бездари. Никто не может мне ничего толком объяснить! Что же мне делать? К кому обратиться за помощью?

Из мужчины внезапно слова полились потоком. Подругам оставалось только слушать и надеяться, что он не впадет вновь в ярость.

Кошмар для Петра Антоновича – так звали отца погибшего, начался с того, что вчера вечером ему позвонила невестка Марина. Петр Антонович не слишком-то был приветлив с ней, считал, что девица выскочила замуж за его сына исключительно из-за денег. Своей позиции Петр Антонович ни от кого, в том числе и от самой Марины, никогда не скрывал, и поэтому между свекром и невесткой отношения были, мягко говоря, напряженные.

Но памятуя, что худой мир лучше доброй ссоры, оба старательно делали вид, что претензий друг к другу не имеют. И все же звонок невестки удивил старика.

А уж когда она принялась рыдать и нести возмутительную околесицу о полиции, убийстве и тому подобном, Петр Антонович все же не выдержал.

– Пойди проспись, дура! – ласково посоветовал он невестке. – А на будущее учти, дуру я в семье еще согласен потерпеть, но на алкоголичку не соглашусь никогда! Возьмись за ум, либо заставлю сына развестись с тобой! Он уж не прежний. Поостыл к тебе чуток. Разобрался за эти годы, что ты за штучка!

В ответ Марина пьяно икнула. Петр Антонович повесил трубку. Но постепенно в его душу стала заползать тревога. Он набрал номер сына. Антон не отвечал, и Петр Антонович заволновался еще больше. Обычно сын, названный в честь деда, всегда отзывался по первому же зову. А тут… и еще поведение Марины… Алкоголем она никогда не злоупотребляла. Не было у нее такой привычки, сказывалось спортивное прошлое.

Петр Антонович махнул рукой на свои дела и поехал к сыну домой. Там он обнаружил лишь вконец пьяную Марину. Рыдая, невестка вывалила на свекра ужасные новости. Потом вдвоем они пытались дозвониться до следователя. Тот трубку не брал. Побежали в отделение, но там лишь руками развели. Рабочий день давно закончился, приходите завтра.

– Как завтра? Почему завтра? Найдите преступника немедленно! Арестуйте всех подряд! Кто-нибудь да признается!

С трудом Петр Антонович пережил ночь и дождался утра, когда откроется офис сына и на свои рабочие места подтянутся сотрудники. Но и тут его поджидало горькое разочарование. Никто не мог назвать ему имени убийцы. Во всяком случае, прямо с места и в карьер точно не мог.

И тогда у потерявшего голову от горя мужчины буквально слетели шарики с роликов. Он закрылся в кабинете сына, прогнал всех прочь и сам принялся рыться в бумагах, надеясь хотя бы там отыскать след убийцы. Всех, кто заглядывал к нему, мужчина прогонял с проклятиями.

В головах у подруг тут же мелькнула дерзкая мыслишка. Уж не потому ли отец Антона гнал всех сотрудников из кабинета сына, что в бумагах покойного могла находиться информация, о которой посторонним знать не следовало?

Оглядываясь по сторонам, подруги лишний раз убеждались в том, что знали и раньше. Антон был богат. И весь офис господина Савченко-сына был обставлен весьма претенциозно и дорого. Мебель из ценных пород дерева. Отделка помещений стильная и, как следствие этого, дорогая. Вообще, все вокруг навевало мысль о благополучии фирмы и коммерческом успехе ее владельца.

Ну а где большие деньги, там и большие махинации. Подруги тут же вспомнили о том, что сам Петр Антонович занимал прежде большой пост в спортивном комитете. Теперь и вовсе стал депутатом. Это за границей люди лезут в депутаты, чтобы искренне помогать своим соотечественникам решать их проблемы. У нас же частенько депутатское кресло занимают исключительно с одной-единственной целью – быстро и без проблем набить свои карманы.

Что касается самого Петра Антоновича, то поговаривают, он дает, верней, давал своему сыну выгодные контракты.

Уж не в этом ли кроется причина смерти Антона Савченко? Не перешли ли отец с сыном кому-то дорожку? А если перешли, то как, в каком месте и сколько раз? Ответ мог крыться в деловой документации, которая находилась в личном сейфе убитого Савченко.

И наверняка она там имелась. Ох, не только отцовские чувства заставили Петра Антоновича примчаться спозаранку в офис своего сына. Отец поспешил сегодня в офис, разогнал и запугал всех сотрудников, чтобы не смели соваться к нему, подсматривать или подслушивать. Выгнал всех из кабинета сына и засел за его бумагами единолично! Чтобы успеть изъять ненужное или, верней, очень даже нужное до прихода следователя.

Разумеется, вслух подруги ничего такого не сказали. Напротив, они очень душевно выразили Петру Антоновичу свои соболезнования. Сообщили, что принимают деятельное участие в розыске убийцы господина Савченко. Выслушали недовольное брюзжание Петра Антоновича по поводу собственной молодости и некомпетентности и затем спросили:

– А как по-вашему, кто мог желать смерти вашему сыну?

– Никто! Его все любили!

– А жена?

– Марина в первую очередь была заинтересована, чтобы их брак с моим сыном длился как можно дольше.

– Но наследство… большие деньги и… После смерти мужа Марина должна стать богатой вдовой.

И тут Петр Антонович огорошил подруг.

– Все имущество сына записано на меня, – сухо произнес он.

– Что?

– Все, чем он владеет, принадлежит или будет принадлежать мне.

– Но…

– Есть завещание, в котором указан единственный наследник – это я сам!

– Вы? Почему вы? Ведь есть же еще Марина и…

И Жанна. И еще какая-то женщина с хорошим и печальным лицом, которая приходила к Антону и которую он спрятал от жены.

– Когда сын вознамерился вступить в брак с такой неподходящей, попросту говоря, бедной девушкой, я поставил свое условие. Голодранка не должна получить ни копейки. Брак они могут заключить, но все приобретаемое в браке имущество будет записано на меня. И также должно быть составлено и написано в мою пользу завещание.

– Хм… как-то странно… сын и вдруг пишет завещание на своего отца. Все-таки обычно бывает наоборот.

– Я – вдов, – с достоинством произнес мужчина. – Вступать в новый брак намерения не имею. Все мое имущество и так достанется сыну, независимо от наличия или отсутствия завещания. Антон был моим единственным сыном и наследником. А вот у него после вступления в брак появлялся еще один наследник – молодая жена. Я не собирался делиться с голодранкой тем, что было заработано мной и моим сыном за долгие годы.

– А Марина об этом завещании знала?

– Разумеется. Я лично предупредил ее о существовании подобного завещания. Но сейчас я бы хотел узнать, какие шаги были предприняты вами в отношении розыска убийц моего сына.

Петр Антонович принял подруг за представительниц официального следствия. Девушки решили, что не станут его разочаровывать. И видя, что мужчина уже начал приходить в себя, рассказали, что им удалось узнать самим.

– Ресторан «Цыпа-пицца»? – с недоумением переспросил мужчина. – Вы уверены, что мой сын приехал именно на этой машине?

– Свидетель кажется толковым.

– И мой сын был пьян настолько, что не стоял на ногах?

– Так утверждает свидетель.

– У моего сына не было привычки питаться в таких забегаловках! Также он не имел привычки напиваться допьяна. И на такси он не передвигался. Предпочитал лично водить автомобиль, потому что твердо заучил одно простое правило – в этой жизни следует доверять только самому себе.

– «Цыпа-пицца» – это не такси. На этой машине развозили служебные обеды. Ваш сын сделал заказ в этой фирме.

– Об этом я ничего не знаю! Если у вас все, оставьте меня в покое!

Петр Антонович вновь помрачнел и налился злобой.

– Ваш свидетель полный олух! А вы полные кретинки, если верите его россказням! Работайте лучше, пока что вы узнали до смешного мало!

Видя, что у старика начинается приступ ярости, девушки поспешили к дверям. В спину подругам неслись вопли:

– Я еще поговорю с вашим начальством. О чем они только там думают? Доверить расследование такого важного преступления сопливым малявкам! Мой сын заслуживает лучшего следователя, а не круглых дебилок!

Подруги поспешно вышли из кабинета, подальше от воплей взбесившегося депутата. О том, что у владелицы «Цыпы-пиццы» были свои личные отношения с покойным, они пока что решили Петру Антоновичу ничего не говорить. Очень уж ушлый жук оказался этот отец убитого. Сам он подругам выложил давно пережеванные факты, а от них надеется услышать свежую информацию. Конечно, кое-чем подруги с ним поделятся, но все не выложат, не такие они глупые курицы, как думает о них он.

Возможно, встреть их Петр Антонович иначе, девушки бы рассуждали по-другому. Однако очень трудно сохранять лояльность к человеку, который буквально несколько минут назад кидался в вас тяжелыми предметами, сквернословил и орал. Потом на короткое время стал нормальным, а затем вновь принялся за старое.

Подруги не были склонны прощать Петру Антоновичу его хамское поведение.

– Все-таки малоприятный человек этот отец нашего Савченко, – произнесла Кира, когда девушки уже покинули директорский кабинет.

– Марину жалко. Как она согласилась на такое унизительное положение! Муж настолько не доверяет жене, что пишет завещание исключительно в пользу своего отца!

– Отвратительно!

– И как она только согласилась на такие унизительные условия!

Внезапно за спиной подруг послышался женский голос:

– Если вы лучше узнаете госпожу Савченко, то удивление у вас пройдет.

Девушки обернулись и увидели очень высокую худощавую женщину. Фигура у нее была мужеподобной, широкие плечи, крепкие руки. Она внимательно смотрела на подруг. И девушки ответили ей таким же вниманием. Что они могли сказать о ней? Ну, она была немолода и отнюдь не красива. Однако в глазах светился ум.

– Если бы вы меня спросили, то я бы вам сразу сказала, Антона Петровича убила его жена! – выпалила незнакомка. – Эта самая Марина!

– У вас есть факты?

У женщины в руках была папка с документами. На ногах строгие офисные туфли. И вообще, весь ее вид говорил о том, что в офисе господина Савченко ей знаком каждый уголок.

– Марина – мерзкая гадина, способная ради богатства на все! Понимаете? Абсолютно на все! Беспринципная и лицемерная.

– А…

– Откуда я это знаю? Поверьте, у меня надежный источник! Никогда ей не прощу!

– Чего не простите?

– Работала с Антоном больше десяти лет, – талдычила свое женщина. – Знала еще его покойную матушку. Никогда бы не подумала, что он пойдет на этот шаг, женится на этой девице.

– Но за что вы так ненавидите Марину?

– Она отняла у меня сестру, – глухо произнесла женщина. – Единственного человека, который остался у меня из близких. А теперь и ее нет. И виновата во всем эта мерзавка!

– Кто-то еще погиб? – невольно насторожились девушки.

– Да. Хотите послушать?

Разумеется, подруги хотели. Все, что относилось к их расследованию, волновало их чрезвычайно.

– Тогда пойдемте, – предложила им женщина. – У нас внизу есть кафе, там можно спокойно посидеть.

Кафе оказалось совсем маленьким, пластиковым и уныло-безликим. Тут продавалось несколько видов безалкогольных напитков, кексы, пирожки и пирожные. Стояли запакованные в пластиковые контейнеры салатики, такого грустного поникшего вида, что даже ассортимент ресторана «Цыпа-пицца» по сравнению с ними тянул на пять мишленовских звезд.

– Тут хорошо, почти никого не бывает. Я часто сюда захожу, если хочу побыть в одиночестве.

Самое подходящее для этого место. Кафе! И как только здешний хозяин не боится прогореть?

Взяв сок и твердокаменные кексы, они уселись в самый уголок.

– Меня зовут Татьяна, – представилась женщина. – Татьяна Ларина. Не надо улыбаться, такая уж у меня фамилия. Догадываетесь, как звали мою сестру?

– Наверное, Ольга?

– Совершенно верно. Только зря наши родители решили так подшутить над своими детьми. Судьба шутников не любит. И отомстила она нам с сестрой по полной.

И Татьяна пустилась в воспоминания. Подруги слушали ее терпеливо, догадываясь, что женщине необходимо выговориться. Ее связывали с покойным хозяином фирмы непростые и неоднозначные отношения. И узнав о его трагической кончине, которую никто не ждал так быстро, женщина находилась в шоковом состоянии, как и все вокруг.

– Мы с сестрой с детства души не чаяли друг в друге. Когда еще совсем маленькие были, мечтали, что выйдем замуж за одного человека и будем жить все втроем. Он, я и сестра. Чем не семья? Когда мама узнала о наших планах, она сначала посмеялась над нами, а потом строго запретила нам с сестрой даже думать о таком. «Хотите никогда не расставаться, ищите себе в мужья друзей или еще лучше братьев».

Но как часто бывает в жизни, человек не в силах спроектировать собственное будущее. Вот и одна из сестер Лариных – Ольга влюбилась в мужчину, который не имел ни братьев, ни других родственников подходящего возраста. Сначала Татьяна расстраивалась, но потом увидела, как счастлива ее сестра, и простила ее.

– Вы себе не представляете, как Ольга была счастлива. И Антон мне казался тоже очень счастливым. Они поженились и…

– Простите, – перебила ее Леся. – Вы сказали, они поженились?

– Ну да.

– Кто поженился?

– Моя сестра и Антон.

– Ваша сестра и Антон? Какой Антон?

– Наш Антон Петрович Савченко.

– Но ведь Антон был женат на Марине!

– Правильно. Марина – это его вторая жена. А Ольга была первая. Скольким она пожертвовала ради Антона! Оставила сцену, посвятила себя целиком ему одному! Отцу Антона, видите ли, пришлось не по душе, что в их семье появится актриса. Он всегда был жестким человеком. Требовал от своих близких полнейшего подчинения. Антон был у отца под каблуком.

– А ваша сестра?

– Она обожала Антона. Во всем его слушалась. И как он отблагодарил ее! Бросил, развелся! Лишил всего!

– И она умерла?

– Угасла от горя. После развода с Антоном в ней что-то надломилось. Она расхотела жить. Целыми днями лежала, ничего не ела. Даже ради меня она не хотела или не могла сделать усилия, очнуться. Сколько я пролила слез, умоляя ее стать прежней. Она лишь головой качала: «Не могу. Жизнь не мила мне без Антона».

– Какие шекспировские страсти, – невольно поразились подруги. – Подумать только, случается же такое в наши дни. А вы не пробовали познакомить вашу сестру с каким-нибудь другим мужчиной?

– Бесполезно, – покачала головой Татьяна. – Она ни на кого другого не хотела даже смотреть.

– А вывезти ее в путешествие? Кругосветное путешествие помогает развеять любовную тоску.

– Может, оно и так. Только сразу после развода Ольга почувствовала себя плохо. Сначала я думала, что нездоровится ей из-за развода. Понимаете, нервы, стресс. А потом, когда выяснилась страшная правда, было уже поздно. У сестры обнаружилась онкология. И тут уж ей стало не до путешествий. Я таскала ее по врачам, они делали, что могли. Но все в один голос твердили: чтобы побороть болезнь, да еще на такой стадии, нужно желание самого пациента. Его собственные усилия. А сестра жить не хотела. И… и четыре месяца назад ее не стало.