Текст книги "Сваха для монаха"

Автор книги: Дарья Калинина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

– Жена? – удивились подруги. – Вот это новость! Разве у него была жена?

– Видимо, была, раз приезжает. Мне капитан об этом сказал. Ему врать резона нету.

– А откуда она взялась?

– Не знаю. Капитан просто сказал, что завтра приезжает Вовкина жена за телом. И все.

Поняв, что в этом вопросе Евгений подкован слабо, Мариша решила разобраться, что там за жена у убитого Сухоручко появилась, как-нибудь потом. А пока ее интересовало другое.

– Ладно, в кафе и в магазине вы с капитаном побывали, – сказала она. – А как насчет помойки?

– Помойки? – непонимающе вытаращился Евгений.

– Ну да. Как насчет мусорного бака возле нашей гостиницы?

Теперь Евгений смотрел на нее как на настоящую сумасшедшую. Просто беда с этими мужиками! Каждый считает себя прирожденным лидером, а как до дела дойдет, телок телком.

– Мусорный бак, куда мы выкинули пакет с нашей злополучной бутылкой! – попыталась растолковать Мариша. – Возле него не видели какой-то подозрительной суеты?

– В смысле, как кто-то переливал бы из одной склянки яд в нашу бутылку? – дошло до Евгения.

– Да!

– Не знаю я! Мы с капитаном к помойке не ходили. И никого не расспрашивали.

Вот! Что и требовалось доказать! Мужчины только рассуждать могут, главным образом о собственной значимости. А когда доходит до главного, все приходится делать бедным убогим женщинам. Хорошо знакомые с подобным положением дел подруги особенно не удивились. Роптать вслух тоже не стали. А вместо этого отправились в гостиницу и хорошенько перетрясли всех, кого им удалось разыскать в этот поздний час.

Нельзя сказать, чтобы их расспросы о том, кто и когда в последний раз посещал мусорный бак с отходами и кого они там встретили, вызывали у постояльцев гостиницы большое оживление. Но, узнав, что речь идет о расследовании убийства, послушно напрягались и выдавали более или менее ценные сведения. Наиболее ценными, на взгляд подруг, являлось упоминание о каком-то маргинального вида типе, который ошивался возле помойки именно тем вечером, когда был отравлен Владимир.

Его видел один из постояльцев гостиницы. Окна его комнаты выходили как раз на то место, где стояли мусорные баки. Он был уже в возрасте. И, мучимый бессонницей, частенько просиживал возле окошка целыми ночами.

– Причем было уже довольно поздно, – говорил он. – На дворе стемнело. И я еще удивился, что этому типу нужно возле помойки.

– Вы его знаете?

– Никогда ни прежде, ни потом его не видел.

– А как он был одет?

– В темный свитер с белыми узкими полосками. И брюки.

– А волосы?

– Обычные волосы.

– А лицо?

Лица свидетель в темноте не рассмотрел. Но уверял, что мужчина был не слишком юн, но и не очень стар. Лет сорок – сорок пять. При этом двигался он как-то странно. Словно приволакивая одну ногу. И дергаясь, когда при ходьбе неудачно наступал на нее.

Подруги были в недоумении. Хромой незнакомец в темном полосатом свитере в поле их зрения до сих пор не попадался. Но, может быть, они знают в деревне не всех? И они пошли к девушке-администратору Верочке, их помощнице и палочке-выручалочке. Но и она, сколько ни старалась, не смогла вспомнить мужчину с такими приметами.

– Дед Игнат у нас хроменький, – говорила она. – Так он с костылем ходит. Иначе никак. Потом баба Тата хромает. И еще несколько бабок у нас артритом мучаются, потому хромают. А молодых мужчин и чтобы хромали... Нет, таких я вам не назову!

Подругам оставалось только предположить, что худой незнакомец в полосатом свитере охромел недавно и вследствие какого-то несчастного случая. И сейчас по этой причине сидит у себя дома. И на улицу носа не кажет. Ждет, когда его нога отболит. Но тогда было непонятно, почему этот человек, которого явно мучила больная нога, притащился к гостиничным мусорным бакам и что-то в них искал.

– Дома бы сидел, ногу лечил, – заявила Катька. – Зачем по помойкам шастать с больной-то ногой?

Мариша тоже считала, что для этого у подозрительного незнакомца должна была быть очень веская причина. И мысленно поставила себе новую задачу – найти этого незнакомца и выяснить, какого лешего ему понадобилось возле их гостиничной помойки.

Глава 7

Следующий день для Мариши начался со звонка тетки Симы. Это стало уже напоминать какой-то печальный ритуал. Днем Мариша держала телефон выключенным, опасаясь вербальных атак тетки Симы. Потом сдавалась, телефон включала. И утром тетка Сима звонила ей самой первой. Причем больше никто до Мариши не дозванивался. Только тетка Сима.

Но на этот раз тетка Сима не стала требовать, чтобы племянница срочно вернулась в город.

– Хочу тебя проинформировать о том, что твоего дядю уже выписали из больницы, – сухо произнесла она и прибавила: – Сама не знаю, зачем я тебе об этом сообщаю. Тебе ведь плевать на его самочувствие.

– Ну что ты, тетя!

– Конечно, плевать!

– Не плевать! Как его здоровье?

– Неплохо. Конечно, могло бы быть и получше, но ведь от тебя помощи не дождешься.

И, не дождавшись ответа племянницы, тетка Сима снова обрушилась на нее с упреками:

– В кои-то веки попросила тебя об одолжении, так ты и тут успела все испортить!

Слушая тетку, Мариша постепенно закипала. Сколько же дней прошло с ее отъезда? Всего ничего, а тетка говорит, что дядю уже выписали из больницы. Выходит, его состояние было вовсе не таким тяжелым, как описывала его тетка Сима? И умирать он явно не собирался.

Вряд ли побывавшего в автокатастрофе и почти умирающего человека современная медицина сумела бы поставить на ноги всего за пару дней. Значит, дядины травмы не были такими уж серьезными. Однако тетка Сима все же сочла необходимым дернуть свою племянницу, отправить ее за тридевять земель, совершенно не соразмеряясь с собственными Маришиными планами и желаниями.

И если уж на то пошло, то и в убийстве Сухоручко ни Маришу, ни Катьку никто и никогда бы не обвинил, кабы не теткина прихоть. Осознав все это, Мариша всерьез разозлилась. Но высказать свои претензии ей не дали. Тетка Сима обладала уникальным даром. Когда она чувствовала, что ей сейчас дадут отпор, она просто сворачивала разговор.

Вот и сейчас, не успела Мариша открыть рот, как трубка тревожно запикала и замолчала.

– Что случилось? – тревожно спросила Катя у подруги, увидев, как вытянулось у той лицо.

– Моя тетя никак не может успокоиться.

– И что?

– Ругается. Просто удивительно, как она умудряется меня взбесить за какие-то жалкие минуты.

– Забудь про нее, – посоветовала ей Катя. – У нас и без твоей тетки забот выше крыши. Кстати, ты не видела Маруську?

Мариша попыталась припомнить, когда она в последний раз видела Катькину кошку. Выходило, что вчера утром. Или днем? Но точно, что прошлым вечером кошка домой не возвращалась. И это было в высшей степени странно.

– Никогда такого с ней не случалось, – беспокоилась Катька. – Она ночует всегда дома.

К моменту пробуждения Мариши она, как выяснилось, уже трижды обошла здание гостиницы и побродила по округе, призывая свою кошку. Но Маруська то ли отправилась на дальнюю экскурсию, то ли сознательно не желала подавать голос, но на призывы хозяйки она не откликнулась. И теперь Катька переживала.

В разобранных чувствах девушки торопливо умылись, оделись и отправились в монастырь. Жизнь там начиналась рано. И к завтраку они уже опоздали. Впрочем, в трапезной им дали по стакану кофе с парным молоком утреннего удоя. И тарелку сухого печенья. Вполне достаточная еда, чтобы протянуть до обеда. Тем более что обедали в монастыре тоже рано. В полдень.

Не успели подруги перекусить, как к ним подошел брат Илия.

– Сегодня поедете в соседнюю деревню, – сказал он им. – Там нужно будет помочь сестрам.

Подруги уже почти согласились, но тут же вспомнили, что сегодня должна приехать жена Сухоручко. А ее приезд они ни за что не хотели пропустить.

– Мы не можем!

– К вечеру обязательно вернетесь, – успокоил их монах.

Подруги уныло поплелись к монастырскому микроавтобусу. Эх, влипли! Ничего они к вечеру не вернутся. Знают они здешние порядки. Никто никуда не торопится. Шофера возле машины не было. Появился он только минут через сорок. Весело плюхнулся за руль, загрузил подруг и еще двух теток, которые тоже ехали в соседнюю деревню. Загрузил их тюки и какие-то свертки и мешки. Перекрестился и повернул ключ зажигания.

Машина и не подумала отреагировать. Чертыхнувшись совсем неподобающим для монаха образом, шофер истово перекрестился и полез в мотор. Некоторое время подруги покладисто ждали результатов ремонта, но он что-то затягивался.

Наконец шофер вылез из мотора и сказал:

– Освободите машину! Сегодня никуда не поедем!

Ворчащие тетки и радостные подруги поспешили прочь. До прихода автобуса из Питера оставалось еще три часа. И девушки надеялись, что за это время брат Илия не найдет достойного задания, чтобы услать их прочь. Но рисковать все же не стоило. И девушки решили на всякий случай не попадаться на глаза монаху.

Вместо этого они задумали навестить капитана. Жил капитан прямо в Алёхине, с женой и собакой. Еще издалека они поняли, что угадали верно. Возле дома капитана было необычайно оживленно. Тут стояла дорогая иномарка – темно-вишневый «Ниссан» этого года выпуска. А возле машины стояли три девицы в чересчур откровенных нарядах и дружно курили тонюсенькие сигареты с ментолом.

Ноги у девиц росли от ушей и прикрыты были совсем скудно. Только коротенькие юбчонки, которые открывали куда больше, чем скрывали. Колготок девицы не носили. И их гладкие смуглые ноги сияли на всю деревню. Разумеется, поглазеть на полуголых красоток сбежалось все окрестное население.

Бабки в платочках переглядывались и, поджав губы, неодобрительно перешептывались. Детвора показывала пальцами. А мужское население пребывало в явном ступоре. Оно просто таращилось на красоток и говорить было явно не в состоянии, не понимая, что за диво дивное прикатило к ним в гости.

Девицам же все было по барабану. Они невозмутимо курили и делали вид, что не замечают собравшейся возле них толпы. Наконец дверь дома капитана открылась и оттуда появилась еще одна девица. Четвертая по счету и страшно злая. Ее маленькое смазливое личико было буквально перекошено от гнева. А высоченные каблуки выстукивали угрожающий марш, пока девица цокала по каменной дорожке от дома к калитке.

Выйдя на улицу, она обернулась в сторону застывшего в дверях капитана и закричала:

– Еще посмотрим, чья возьмет! Мы не для того из Питера сюда приперлись, чтобы в вашем клоповнике париться!

Капитан тоже покраснел и, громко хлопнув дверью, скрылся в доме. Жена капитана захлопнула окно. А собака залаяла из глубины сада. Тем временем оказавшаяся на улице девица принялась громко жаловаться подругам:

– Не отдает! Тело Вовика мне не отдает!

– Почему? – возбужденно загалдели ее подружки. – В чем дело?

– Говорит, что повторную экспертизу делать будут. Хоронить пока нельзя! И в город везти тоже нельзя!

– Что за чушь?

– Безобразие!

– Давай позвоним Костику?!

Услышав мужское имя, Мариша насторожилась. Она уже поняла, что прибывшие девицы с внешностью путан, а попросту проституток, явились за телом Вовика. И та самая с мелкими чертами лица, похожая на обезьянку, скорей всего, и есть его законная супруга. Что могло заставить мужчину жениться на женщине, выглядящей таким образом и разговаривающей как шлюха, Мариша не понимала. Но что-то явно заставило, раз он это сделал.

Сами по себе девицы большого интереса не представляли. Но вот Костик, которому они собирались звонить жаловаться, заинтересовал Маришу. Впрочем, до Костика дело не дошло. Девицы посовещались о чем-то вполголоса и, запрыгнув в свою машину, порулили в сторону гостиницы. Подруги не стали торопиться за ними следом.

Почему? Им что, не хотелось поговорить с девицами по душам? Очень даже хотелось. Но и так было ясно: если девицы останутся в деревне, то поселятся именно в гостинице. Больше было просто негде. В деревенскую избу эти вертлявые модницы умрут, но не поселятся. Да и не пустят деревенские жительницы к себе на постой этаких шлюшек. Очень им нужно, чтобы их собственные мужики слюни распускали, глядя на этих длинноногих красоток.

Вернувшись в гостиницу, подруги с интересом обнаружили, что девиц поселили в соседнем с ними номере. И теперь красотки с растерянным видом топчутся в коридоре. Увидев подруг, которых они, оказывается, уже заметили, девицы очень обрадовались и кинулись к ним с расспросами:

– А где тут туалет?

– Где можно включить фен?

– А душ? У вас в номере есть душ?

– А нормальные кровати?

– А белье?

И, лишь заглянув в номер к подругам и убедившись, что там ничуть не лучше, чем в их собственной комнате, девицы несколько успокоились.

– Ну, Светка, дорого тебе встанет эта поездка! – ухмыльнулась одна из девиц. – Ликером не отделаешься!

– Надо же! Потащила нас на край света! К Бабе-яге за пазуху!

– Я от своих родичей едва удрала, а ты меня словно обратно привезла! – заныла одна из девиц.

Тем не менее девушки оказались совсем не вредными, а наоборот, веселыми и компанейскими. И очень быстро подруги нашли с ними общий язык. Девицы, узнав, что именно подруг обвиняли в убийстве мужа их приятельницы, восхищенно заахали и заохали.

– Как вы только живы остались?

– Это было страшно?

– А Вовка знал, что яд пьет?

В общем, в головах у девиц варилась жуткая каша. Большим умом они явно не блистали. Уверенности в своих силах не испытывали. И через каждое слово предлагали позвонить некоему всесильному Костику. И если с девицами подруги все быстро поняли, то личность этого Костика их необыкновенно заинтересовала.

Оказалось, что это был очередной Светкин поклонник. Она в отличие от своих подружек-многостаночниц предпочитала иметь одного, но стабильного спонсора. Три другие девицы, может быть, тоже были бы не против такого расклада. Только достаточно богатых и щедрых, чтобы обеспечить аппетиты этих подруг, не попадалось. А средней руки спонсоров требовалось для удовлетворения их нужд не один, а несколько.

И только Светке повезло. Она имела одного постоянного мужчину, который навещал ее раз в неделю. И в благодарность за эти визиты снимал для Светки квартиру, оплачивал, вернее, обещал оплачивать раз в год отпуск на приличном курорте и точно раз в месяц оставлял ей в конверте жалованье. Но и встречаться со своим любовником Света должна была по первому его требованию. Хоть утром, хоть среди ночи, больная или с еще не просохшим лаком на ногах, наплевав на визит к парикмахеру или намечающуюся сказочную распродажу в любимом бутике.

– Только с этим можно смириться, – шепотом поделилась с Маришей Алина – самая веселая и компанейская из всех девиц. – Мне бы столько мои хахали платили за сеансы, я бы счастливой ходила.

За Вовика Светка выскочила замуж в период его процветания, когда он вовсю малевал фальшивые шедевры и, сознавая, что скоро лафа кончится, шиковал направо и налево.

– Вот тогда-то Светка его и подловила. Вовик пил сильно. И по пьяной лавочке предложил ей расписаться.

– Прямо так, сразу?

– Говорю, пьяный был. Не соображал ничего. А так у него зазноба была сердечная. Ниночка! Только он в нее до того втюрился, что даже подойти к своей обоже стеснялся.

Несмотря на наличие у жениха платонического увлечения, Светка решила, что выловила свою золотую рыбку. И потащила совершенно пьяного жениха в ЗАГС, где работала ее приятельница и где за определенное вознаграждение молодых зарегистрировали вне очереди. К тому моменту, когда Вовик очухался от выпитого, он был уже женатым мужчиной. И так как на тот момент ему было совершенно все равно, где и с кем, то скандала он устраивать не стал.

– Правда, долго они со Светкой не прожили, – призналась Алина. – Дела у Вовика пошли скверно. И он исчез.

Некоторое время Света переживала. Не потому, что сильно привязалась к мужу, а потому что исчезла кормушка. Но затем очень скоро нашла себе новую кормушку. И, неожиданно обнаружив, что статус замужней дамы ей ничуть не мешает, а даже прибавляет очков, подавать на развод не стала.

– Но Вову ведь должны были искать? – предположила Мариша.

– Кто?

Упоминать о том, что законная супруга могла бы пошевелиться, Мариша не стала. И просто сказала:

– Например, те люди, которых он кинул.

– Приходили к Светке и из милиции, и бандиты какие-то, – согласилась Алина. – Только что с нее взять? Поговорили часочек, увидели, что она ни ухом, ни рылом, и ушли. Она им всем пообещала, что, как только Вовка даст о себе знать, она сразу же им стукнет.

– И что?

– Что, что! Не появился он. С весны от него ни слуху ни духу. Только сейчас Светку разыскали и сказали, что она вдова.

– Ужасно!

– Конечно, ужасно, – кивнула Алина. – С покойника какой навар? Еще и хоронить придется.

– Неужели Света станет оплачивать похороны из своего кармана?

– Светка? – удивилась Алина. – Вовсе нет. Это Костик ей велел за Вовиком поехать. И денег дал. И на похороны пообещал дать. И на памятник, и на поминки.

Щедрость и благородство неизвестного Костика приятно поразили подруг. Бывают же на свете великодушные люди. Жаль, что связываются они исключительно с разными там Светками, у которых на физиономии написано, какие они стервы!

Тем не менее подруги решили, что со Светой необходимо подружиться. Сделать это оказалось нетрудно. Потому что Светка, как выяснилось, жаждала узнать подробности кончины своего супруга.

– Он сильно мучился? – с жадностью глядя в рот подругам, спрашивала она. – Очень кричал? А меня к себе звал? Просил прощения, что бросил? Что вообще про меня говорил?

Пришлось пообещать, что подруги приведут к ней Евгения, который и был свидетелем последних минут Сухоручко. А пока подруги детально описали Светке, как познакомились с художником.

– Он всегда с приветом был! – только и сказала она. – Другой бы человек уже давно себе фальшивый паспорт сделал да домик где-нибудь приобрел, чтобы отсидеться в случае чего. Денег у него тогда полно было. Да что толку? Все мимо рук проходили.

– Он не умел их тратить?

– Не умел! – подтвердила Света. – Другой муж жене и шубу, и брильянты, а этот один раз картинку мне припер. И то уже под самый конец.

– Правда, картинка хорошенькая, – сказала Алина. – С котятками.

– Даже Костику понравилась, – кивнула Света и, вспомнив про мужа, снова разволновалась: – Но все равно, разве это дело? В монастырь он, видите ли, сбежал! Дурак! Лучше ничего придумать не смог! Порядочные люди в Мексику бегут или на худой конец на южные острова, а этот в монастырь подался!

В общем, никакой скорби по отравленному мужу Светка не испытывала. И беспокоилась лишь о том, как бы в ее отсутствие Костик не нашел себе другую подружку.

– Конечно, он меня любит. Только он такой чувствительный! Еще, чего доброго, сочтет, что я траур должна соблюдать.

– С какой стати? Вы же с мужем не жили вместе.

– Костик мне уже намекал, что я теперь вдова и вести себя должна соответственно, – почти заплакала Светка. – Ой, бросит он меня! Чувствую, что бросит!

Что возразить на это, подруги не нашлись. Они слишком уважительно относились к собственным предчувствиям, чтобы недооценивать предчувствия других женщин. Но Светка уже упоенно рыдала, уверяя, что наложит на себя руки, если ее разом бросит и муж, и любовник. И подруги поспешили ее утешить.

– Все нормально будет. Ты такая хорошенькая!

– Другого себе найдешь!

– Богаче!

– Красивей!

– И моложе!

Их уговоры возымели свое действие. Светка перестала рыдать. И призналась, что Костик, знаете ли, тоже не идеал. Встречаются они от силы четыре-пять раз в месяц. Секс длится от силы пять минут, потом они просто разговаривают. И какие бы захватывающие темы они ни обсуждали, этого ей решительно недостаточно для женского счастья.

Тем не менее со Светкой и ее сумасбродными подружками Мариша и Катя провели все свое свободное время. И даже не пошли на вечернюю трапезу в монастырь. Подружки погибшего художника оказались шумными и веселыми. Они постоянно хихикали и обещали, что завтра же утром начнут атаку на мужской монастырь, где от них спряталось столько молодых и здоровых мужчин.

– Безобразие! В стране такое катастрофическое положение, а они в монастыри бегут! – возмущалась Алина. – Если бы я была президентом, то специальным указом запретила бы мужчинам уходить в монастыри. Во всяком случае тем, кому еще не исполнилось шестидесяти.

Потом подружки захотели увидеть окрестности монастыря. И в частности изъявили желание побывать в Никольском ските, который реставрировал, да так и не закончил художник Сухоручко перед своей смертью.

Зрелище, когда четыре долговязые девицы, покачиваясь на высоченных каблуках и платформах, ковыляли по деревенским дорогам, было сильным. На него сбежались посмотреть все жители деревни. И любопытные лица, прилипшие к окнам домов, провожали женскую стайку весь их путь. Евгений тоже сделал попытку примазаться к компании, но Катька его живо услала с каким-то поручением. Она уже считала Евгения своим практически застолбленным золотоносным участком и делиться им с другими старателями не собиралась. Евгений с видимой неохотой, но все же ушел, чем приятно порадовал Катьку. Видимо, кавалер уже тоже начинал сознавать, что от Катьки, как от судьбы, ему никуда не деться.

Возле скита копошилось несколько рабочих в темных робах. Среди них был знакомый подругам Борода. Девицы при виде мужчин сильно оживились и защебетали так оглушительно, что Бороду аж перекосило. Катька на это смотрела одобрительно.

Еще не хватало, чтобы Борода, столь суровый с ней, стал бы любезничать с другими девушками. Нет уж, должна же быть в мире хоть какая-то справедливость. Если мужик ей хамит, то пусть и с остальными ведет себя не лучше. И Борода не подкачал.

– На кой вы сюда приперлись? – опершись о заступ, которым он в этот момент расковыривал цементное пятно на земле, враждебно поинтересовался он. – Кто это такие?

Вопрос адресовался Кате с Маришей. И они поспешили на него ответить, разъяснив сердитому Бороде, что Светка – это вдова убитого художника. А остальные девушки, которые пришли с ней, это ее подружки.

– И чего им тут надобно?

– Вдова посмотреть хочет на последнее место работы своего супруга. Почтить таким образом его память.

Борода помрачнел.

– Пусть убирается! И шалав своих с собой заберет!

– Фу! – расстроилась Катя. – Какой ты грубиян! Так с гостями нельзя!

Борода разозлился и начал с таким остервенением ковырять землю, что Мариша поспешно сказала:

– Сейчас уйдем.

– И все равно, так обращаться с гостями нельзя! Можно подумать, что скит – это ваша личная собственность.

Судя по взгляду Бороды, который он метнул на Катьку, так оно и было. Но у Мариши, когда Катька заговорила о гостях, в голове мелькнула еще одна мысль. И не успев ее хорошенько обдумать, она спросила у Бороды:

– Скажите, а вы тут не видели такого маленького серенького человечка в сером же костюме?

– Кто таков?

– Из города приехал.

– Кто таков, спрашиваю?

– Следователь.

Марише показалось или Борода в самом деле побледнел? Впрочем, Мариша уже привыкла, что в монастыре далеко не всегда обитают только безгрешные праведники. Беглых преступников тут куда больше. И за душой почти у каждого есть большой или маленький грешок, который и не дает покоя человеку. Борода вполне мог иметь основания, чтобы забеспокоиться при слове «следователь».

– Следователь? – повторил Борода. – И почему он должен был прийти сюда?

– Потому что тоже хотел взглянуть на последнее место работы убитого.

– Так он по поводу художника приезжал?! – воскликнул Борода, и подруги четко услышали в его голосе нотки облегчения и даже радости.

Так и есть! Борода по каким-то своим соображениям опасался визита следователя. Наверное, числились за ним некие провинности, о которых он не собирался распространяться. И Мариша решила, что она при первой же возможности обязательно должна поговорить с Бородой. О чем? Да хотя бы предупредить мужика, чтобы он насчет Катьки не мечтал.

А то видела она, как Катька на него поглядывает. И что с того, что Катька решительно на всех симпатичных мужчин так поглядывает? Борода может этого и не знать. Да и вообразит себе, что имеет на Катьку какие-то права. А этого Мариша допустить не могла. Не нужен Катьке такой подозрительный кавалер, будь он хоть трижды красавчиком.

Но пока что Мариша спросила:

– Так вы видели нашего следователя из города?

– Нет!

– Точно?

– Сказал уже!

– А чего вы так испугались?

– Ничего я не испугался!

– Испугались, испугались! – настаивала настырная Катька.

И как ни странно, но грубиян и хам Борода ее никуда и ни к кому не послал. А вместо этого задумчиво произнес:

– У каждого на роду свой срок начертан. И ничего тут не исправишь.

– Вы это о чем?

– Свой срок и своя жизнь. Молиться надобно.

И с этим странным замечанием Борода попытался улизнуть за скит и скрыться от посторонних глаз. Но не тут-то было. Светка уже успела переговорить с остальными рабочими, и они, должно быть, указали на Бороду как на самого «старого» из них, лучше всех знавшего погибшего художника. Потому что Светка неожиданно вцепилась именно в Бороду.

– Знаю, вы дружили с моим мужем.

– Ничего подобного.

– Работали с ним бок о бок.

– Это верно. Настоятель поставил, вот и работали.

– Вы тут всех знаете.

– Верно.

– Может быть, подскажете, кому мой муж мог оставить на хранение уникальную и очень ценную вещь?

Борода изумился. Да и подруги едва не попадали. О чем это Светка толкует? О каких ценностях? Не считая поднятого из могилы неизвестного богача, у Сухоручко не было никаких ценных вещей. Даже денег, чтобы сигареты купить, и то не было. И вряд ли Сухоручко помчался бы звонить своей жене исключительно с целью порадовать ее тем, что он приобрел старинную Библию, золотой крест и еще несколько перстеньков. Нет, не те у супругов были отношения, совсем не те. Муж даже не интересовался, как, на что и с кем все эти месяцы существовала его жена. Так что Светка была бы последним человеком, с кем бы он захотел откровенничать. И тем не менее Света настаивала:

– Я точно знаю, что у моего мужа при себе была одна очень дорогая вещь. Где она? У кого он мог оставить ее на сохранение?

– Что за вещь?

– Не знаю!

– Как выглядела?

– Понятия не имею!

– И откуда вы взяли, что эта вещь у вашего мужа была?

– Откуда, откуда, – проворчала Света. – Оттуда! Знающие люди подсказали.

– Какие люди?

Но на этот вопрос Света даже не стала отвечать. Вместо этого она воскликнула:

– Они-то думали, что я совсем дурочка! И что я цели их вопросов не пойму. А я все поняла, да еще выводы сделала!

– Какие же это выводы?

– Была у Вовика с собой очень ценная вещь. У заказчика он ее слямзил. И за этой вещью, а вовсе не за Вовиком и шла охота.

И, выдав это сообщение, Светка снова подступилась к Бороде. Трудность общения заключалась в том, что Борода не желал общаться, а Светка не могла сказать точно, что за ценность была у Сухоручко. Тем не менее она не сдавалась. И очень быстро, гораздо быстрее, чем сами подруги, разузнала о том, что у художника была знакомая – Ирочка из деревни.

– Вот ей он ее и подарил! – кровожадно сверкнув глазами, заявила эта ревнивица и припустила бегом в сторону деревни. – Всегда бабником был! Беда просто, сколько ценных подарков он не мне, а своим девкам сделал! Даже вспоминать не хочу, так обидно делается.

Светкины подружки, разумеется, последовали за ней. А Катька и Мариша остались с Бородой. Ему радости это не прибавило. Его хмурое лицо сейчас приняло откровенно мрачное выражение.

– А вы чего остались?

– Хотим спросить, чего это вы так перепугались при слове «следователь»?

– Грешки замучили?

– Когда есть что скрывать, человек всегда мрачный ходит!

– Откройте, что у вас на душе?

Мариша старалась на благо расследования. А Катька сама для себя. Должна же она была выяснить, что за человек Борода. Но Борода оказался крепким орешком. В грехах каяться не пожелал, заявив, что он не на исповеди, а подруги не священники, так что пусть проваливают, пока он их заступом не огрел.

– Надоели! – рыкнул он. – Убирайтесь! Мне работать нужно!

И в самом деле начал долбить испорченную засохшим цементным раствором землю с таким остервенением, что подруги поспешили убраться подобру-поздорову. Впрочем, Мариша еще задержалась. И сказала несколько слов Бороде. После чего он ковыряться в земле перестал. И когда Мариша повернулась, чтобы уйти, еще долго смотрел на ее спину внимательным и каким-то оценивающим взглядом.

Тем не менее подруги успели вернуться в деревню к тому моменту, когда озверевшая Светка набросилась на ничего не понимающую и недоумевающую Ирочку. Однако та, несмотря на растерянность, сумела оказать Светке достойное сопротивление. И между женщинами завязалась самая настоящая драка. Все было как полагается. С тасканием друг друга за волосы, визгом и воплями. Подбежавшие подруги хотели разнять драчуний, но Светкины подружки им не дали.

– Пусть разомнутся немного, – остановили они Маришу с Катей. – Им это только на пользу пойдет.

Мариша так вовсе не считала, тем более что обе противницы, она видела, уже успели выдрать по полной пригоршне чужих волос. А лица их, словно боевой раскраской, украсились обильно кровоточащими царапинами от ногтей.

– Пусть подерутся, Светка хоть стресс снимет!

Драка шла непосредственно перед домом, на крыльце которого восседал муж Ирочки. Однако его просветленный взгляд был устремлен слишком далеко. И то, что его жену лупят под самым его носом, мужчина явно не видел или не считал нужным обращать на такие пустяки внимание. Таким образом, он сохранял полнейший нейтралитет до тех пор, пока Светка не упала на него.

Разумеется, не специально. Просто она стукнула Ирочку, а та оттолкнула соперницу. Светка сделала шаг назад, но глаз на затылке у нее все же не было, и Светка не заметила обломка кирпича, валявшегося на земле. Девушка споткнулась о него. И, взмахнув руками, полетела назад, прямо на безмятежно медитирующего Ирочкиного мужа.

Неизвестно, как бы в такой ситуации поступили настоящие индийские йоги. Может быть, они бы не прервали своей медитации. Но Ирочкин муж явно еще не достиг их уровня. Потому что, когда на него свалилась здоровенная дылда, задев его своими длинными острыми каблуками, он яростно зашипел, с силой оттолкнул ее от себя, вскочил на ноги и обвел вокруг себя возмущенным взором. Увидев исцарапанную в перепачканном и порванном сари Ирочку, он возмутился окончательно и воскликнул:

– Ирина, объясни мне, что тут происходит? Кто эти девушки? И главное, почему ты в таком виде?

Ирочка начала что-то говорить, но вместо слов из ее горла вырывались лишь невнятные булькающие звуки. А вот отлетевшая с крыльца Светка не растерялась.

– Это еще что за хмырь? – воинственно поинтересовалась она.