Текст книги "Беспредел в благородном семействе"

Автор книги: Дарья Калинина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Глава 6

Вернувшись к остальным, Инга еще долго оставалась задумчивой. Остальных женщин уже допросили другие полицейские. Но все они сказали по поводу случившегося одно и то же: ничего подозрительного не наблюдали, кроме ссоры Аллы и Толика, которую опять же наблюдала одна лишь Инга. Но Алла в свое оправдание твердила, что это была не ссора, а всего лишь спор.

– Мы побеседовали на тему политики, – щебетала Алла. – Понимаете, у нас с Толей возникли некоторые разногласия по поводу проводимого курса реформ.

Политические споры – дело такое, в запальчивости отстаивая свои интересы, легко обидеть оппонента грубым словом. Но споры эти тем и хороши, что никогда ни к чему не приводят. Каждый из спорщиков остается при своем мнении, предоставляя истории рассудить их между собой. Чтобы в пылу политического спора прикончить оппонента, в такое не поверили даже полицейские, которые в конце концов и отстали от Аллы.

Они отстали, но только не Инга. Алла могла обмануть полицию, но Инга лично наблюдала ссору Толика и Аллы и готова была поклясться, что к политическим разногласиям она не имела ровным счетом никакого отношения. Толик угрожал Алле, а та, в свою очередь, угрожала Толику. И не надо забывать, что у Аллы на горле был шарф, которым запросто можно было прикончить Толика.

Чтобы снять все недоговоренности, Инга спросила у Алены:

– Когда я ушла из гардеробной, Алла еще долго оставалась с вами?

– Да. Мы сидели и ждали, когда вы обе вернетесь.

– И Алла никуда не уходила?

– Надолго?

– Хотя бы на четверть часа.

– Нет. Максимум на две-три минуты исчезала. В туалет отлучалась. И еще сходила на кухню, попросила у кухарки приготовить кофе для нас всех и прислать чего-нибудь пожевать для Насти. Да, и еще к ней Валентин приходил, отпрашивался в клуб.

– Валентин?

– Его местные ребята позвали с собой. Но они с матерью буквально минуты две поговорили, и Алла сразу же обратно к нам вернулась.

– Ладно, – вздохнула Инга. – Значит, у Аллы алиби.

– И у меня тоже, – напомнила ей Алена. – Мы с Аллой вместе оставались.

– Тебя я и не подозревала никогда. А вот Лена… Как у нее с алиби?

– Ты что? – возмутилась Алена. – Подозреваешь, что Лена могла убить Толика?

– Случается.

– Она же его любила!

– Мало ли…

– Да ты вспомни, как она носилась, когда он пропал! На ней же лица не было! Два раза в деревню смоталась, бегала, расспрашивала.

– Вот только сам Толя к этому времени был уже мертв. Вдруг Ленина активность – это лишь способ отвести от себя подозрения?

– Ну, знаешь… Если Лена убила Толю, тогда я ничего не понимаю в людях!

Инге тоже казалось, что Лену можно заподозрить в убийстве ее мужа меньше всех остальных. Но случается всякое. Пока что алиби у Лены отсутствовало, так как, по ее собственным словам, она проводить мужа не пошла, осталась в спальне и была все это время одна.

Алена уже знала о результатах прогулки Инги с Раисой и теперь со знанием дела спросила у подруги:

– А с чего ты вообще решила, что Толика убили именно в то время, когда вы с Раисой гуляли? Может, он прогулялся сначала немного по саду, потом живехонек и здоровехонек пошел в деревню и только уже потом вернулся назад и подвергся аттаке.

– Но Толика в деревне не видели местные. Ты же помнишь, когда мы все сели за новогодний стол, Лена не осталась с нами. Вместо этого она отправилась искать Толика. Обошла все окрестности, даже сбегала в деревню, расспрашивала там жителей, не видел ли кто ее мужа.

– Не всех же ей удалось расспросить! Или Толя мог куда-то еще пойти, необязательно в деревню. И потом, уже возвращаясь, он подвергся нападению.

– Что же, могло быть и такое, – признала Инга. – Хотя интуиция мне подсказывает, что убийство случилось как раз в тот момент, когда в саду были мы с Раей.

– В расследовании лучше опираться на факты, – посоветовала ей Алена рассудительно.

– Из фактов у меня есть только то, что на Толе был навален приличных размеров сугроб! Значит, он умер еще до того, как снег повалил в полную силу.

– Снег и впрямь часа два шел очень сильно. Но Толя мог упасть в мягкий снег, а потом его сверху еще немножко присыпало.

Алене очень хотелось, чтобы ее подруга поверила в то, что ей не пришлось побывать в саду в одно время с убийцей.

Но Инга стояла на своем.

– И еще мы слышали нечто похожее на крик.

– Где?

– Когда мы с Раисой гуляли по саду, раздался какой-то звук, похожий на сдавленный крик. Он прозвучал один раз и больше не повторялся. Но после него Раиса занервничала и захотела идти скорее домой. Да и мне стало как-то не по себе. Мы вернулись в дом, а между тем Толик… Толика…

И Инга в отчаянии воскликнула:

– Как подумаю об этом, прямо худо делается! Ведь, наверное, его еще можно было спасти! Если бы мы с Раисой не струсили, не заспешили бы к дому, а побежали узнать, кто кричал в саду, возможно, мы бы спугнули убийцу!

Алена внимательно посмотрела на подругу, а потом произнесла:

– Не кори себя. Что должно было случиться, то и случилось. Ты тут не виновата!

– Но такое чувство, будто бы виновата! Лене в глаза смотреть прямо стыдно. Как она?

– Плохо, – помрачнела Алена. – Ушла к себе в комнату, до сих пор оттуда не показывалась и просила ее не беспокоить.

– Полиция с ней уже побеседовала?

Но Алена в ответ лишь пренебрежительно фыркнула:

– Полиция! Скажешь тоже! Если кто и раскроет это убийство, так только твой Залесный! У него и опыт в подобных делах имеется, и голова варит.

Инге было приятно слышать, что ее подруга столь высоко оценивает способности Игоря. И вдвойне согрело Инге душу то, что мысли Алены текут в том же направлении, что и собственные мысли Инги насчет случившегося убийства. Этак они сами все и расследуют, не придется посвящать чужих в эту, прямо скажем, нехорошую историю.

Однако вернувшийся с улицы Залесный сразу же возразил:

– Без профессионального эксперта нам тут не обойтись. Кто-то из экспертов должен как можно скорее осмотреть тело пострадавшего. Иначе мы с вами не сможем двигаться дальше. Мы даже точно узнать время смерти Толи не сумеем и не будем знать, от чего нам отталкиваться.

Василий Петрович тоже услышал слова друга и теперь выглядел смущенным.

– Даже не знаю, – пробормотал он. – У нас тут не больно-то хорошо с экспертами-криминалистами. Вы всех сотрудников местного отделения видели.

– Профессиональных экспертов среди них точно нет.

– Это надо будет людей из центра вызывать. А там…

Помявшись еще с минутку, Василий Петрович отважно заявил:

– Боюсь, что в области моего авторитета будет недостаточно, чтобы заставить людей явиться на работу в праздничные дни. Конечно, прямо они не откажут, но вот затянуть работу могут очень надолго.

Залесный покачал головой.

– Это нам не подойдет. Лена не сможет долго ждать.

– Да, Лена очень тяжело восприняла убийство мужа.

– Так, может, сама Лена и поработает в данном случае экспертом? Это ведь ее работа, не так ли?

Предложение Василия Петровича вначале вызвало у всех шок. Даже Игорь выглядел потрясенным.

– Предлагаешь, чтобы жена проводила вскрытие тела родного мужа?

– Но это бы все очень упростило и ускорило. К тому же кто, как не Лена, сделает эту работу добросовестно? У нее тут есть личный интерес.

– И еще какой, – подтвердил Залесный.

Но все же выглядел он неуверенно.

– Конечно, я предложу Лене такую возможность. Но хватит ли у нее духу? Все-таки родной муж. И она его так любила.

– Что для Лены сейчас важнее? Сантименты или поиск настоящего убийцы?

– Я поговорю с ней, – решился Игорь. – И если она согласится…

В его голосе слышалось откровенное сомнение. Однако один из полицейских, явившийся в столовую, чтобы попрощаться с хозяевами и уведомить их о том, что они забирают тело Толи с собой, когда узнал, что задумали друзья, с воодушевлением воскликнул:

– Конечно! Вы только женщину уговорите! А уж с тем, чтобы ей рабочее место предоставить, проблем не будет!

– Вы так легко об этом говорите, – осуждающе покачала головой Алена.

Но полицейский не понял, о чем она, и воскликнул:

– Так недаром я курсы заканчивал. Диплом, между прочим, имею. Правда, ни разу еще не довелось лично вскрытие проводить, но если ваша дамочка будет объяснять, что и к чему, то я могу ей помочь. И место предоставлю. И отчет помогу составить.

Полицейский сиял, тоже считая, что хозяин поместья нашел отличный выход из создавшегося положения. Если исключить чисто нравственный аспект, так оно и было. Но согласится ли с планом полицейских сама Лена? У всех друзей были на сей счет серьезные сомнения.

Проводив полицию, друзья остались своей компанией и наконец-то могли разговаривать свободно. Хотя все и устали, но расходиться по своим комнатам не хотели. Рассевшись вокруг стола, с которого прислуга так и не убрала еще остатки новогодней трапезы, все уставились друг на друга.

Первой затянувшееся молчание прервала Алена:

– У кого-нибудь есть версии?

Все молчали.

– Тогда спрошу по-другому… Кто-нибудь хочет признаться в убийстве?

Алла возмущенно взглянула на Алену:

– Ты что говоришь-то? Кто тут убийца? Ты? Или твой муж? Или кто-то из нас? Да мы все друг друга уже сколько лет знаем. И преступников среди нас нет!

– Но Толя убит.

– Толю убил какой-то чужак!

Все с облегчением закивали головами.

– Да, чужак. По карманам пошарить хотел. Заприметил хорошо одетого человека, гуляющего в одиночку, и пошел за ним. Может, он и не собирался убивать, а только силу не рассчитал.

Василий Петрович хмуро молчал. Как хозяин здешних мест, он переживал особенно. Что касается местных жителей, за всех вместе и за каждого в отдельности он мог бы поручиться со спокойной душой. Но сейчас праздники. А на праздники очень во многие дома в «Дубочках» приехали гости. И кто все эти люди? Хотелось верить, что и они все порядочные люди. Но кто знает, вдруг среди них затесалась какая-нибудь паршивая овца? Одна-единственная, но способная натворить бед?

– Надо будет завтра утром первым делом опросить всех местных, не видел ли кто, чтобы возле усадьбы бродил кто-нибудь чужой.

– Для этого сначала надо выяснить время смерти.

Василий Петрович взглянул на Залесного.

– Неужели ты даже приблизительно не можешь этого сказать?

– Лишь то, что это было еще до начала сильного снегопада.

В этот момент раздался какой-то звук, похожий на стон. Все повернули головы и взглянули на Ингу. Та сидела с бледным лицом и глазами, полными слез.

Заметив, что все смотрят на нее, она пробормотала:

– Ничего, ничего… Просто мне вдруг стало так жалко Толю. Ну кто мог убить такого славного человека? Он же никому не делал вреда!

Все молчали. Толя и впрямь вреда никому не причинял. Да, пользы от него тоже было немного, но вреда не было совсем. Обычно он был весел, добродушен и постоянно шутил. Правда, в этот раз настроение у него было не столь жизнерадостное, он даже сорвался на крик, общаясь с Аллой. Раньше за ним такой грубости не замечалось.

В связи с этим Алена предположила:

– Может, у Толи что-то такое в жизни случилось, о чем мы не знаем, но что его крайне беспокоило?

– И что же?

– Ну, может, у него враг какой-то появился.

– И этот враг приперся за Толей в «Дубочки», чтобы тут с ним расправиться? Дальний путь!

Вместо ответа Алена посмотрела на Игоря и спросила:

– Тебе Лена ни о чем таком не говорила?

– О чем?

– Ну, она не жаловалась, что Толя стал каким-то нервным или возбужденным в последнее время? Странных звонков ему не поступало? Угроз?

Залесный отрицательно помотал головой.

– Ничего похожего. Даже наоборот, Лена мне как-то похвасталась, что Толя у нее, похоже, за ум взялся.

– Что она имела в виду, говоря это?

– Ну, Толя ведь в качестве добытчика не очень-то преуспевал, – пробормотал Игорь. – Добытчиком у них в семье была Ленка. А вот Толя…

– Да что там рассусоливать, – перебила его Инга. – Толя частенько сидел на шее у жены!

– Лену это устраивало, – тут же поспешил заступиться за покойника Залесный. – Но все же, когда у Толи появились личные средства, Лену это не могло не обрадовать.

– А у него появились деньги? И откуда?

– Толя ведь художник.

Толя и впрямь как-то хвастался, что окончил художественное училище. Но вот художником его Инга бы не назвала. Во-первых, потому что его полотна всегда напоминали ей детскую мазню, да еще очень неаккуратную и грязную. Несмотря на то что ее мнение насчет качества картин было субъективно, у Инги был и еще один аргумент, чтобы не считать Толю художником. Он был ленив. И работал крайне редко, если вообще работал. Несмотря на то что несколько его работ пылились в жилище у Лены на стенах, никаких других шедевров Толя друзьям за эти годы не продемонстрировал.

– Лена мне объяснила, что муж прежде не писал, потому что клиентов не было. А тут появился кто-то и стал заказывать одну работу за другой. И даже те, что Толя успел написать раньше, тоже у него купил.

– Ну надо же. И где он нашел такого простофилю?

Но Залесный смерил ее уничижительным взглядом:

– Если не разбираешься в живописи, тогда лучше просто помолчи.

Больнее обидеть Ингу было просто невозможно. Это она-то не разбирается в живописи? Да она все выходные проводит в музеях и на выставках!

– Надо найти этого коллекционера! – твердо произнесла она. – Найти и расспросить. Как его зовут?

– Я не знаю, – несколько раздраженно отозвался муж.

– А когда этот человек впервые появился?

– Понятия не имею. В такие подробности Лена меня не посвящала. Спроси у нее, если тебе интересно.

– И спрошу!

– Вот и прекрасно! Может, ты и расследование сама проведешь?

Инга прикусила губу. Конечно, было бы очень соблазнительно сейчас крикнуть в лицо Игорю, что они прекрасно справятся и без его услуг, но это было бы неправдой. Поэтому Инга сдержала импульс и максимально вежливым голосом произнесла:

– Тебе будет сделать это куда легче.

– Мерси за разрешение!

Залесный не скрывал своего раздражения. Он поднялся из-за стола и оповестил всех:

– Я устал, хочу прилечь. Хотите сидеть тут до утра, дело ваше. А я нуждаюсь в отдыхе.

И ушел. После его ухода остальные тоже долго не задержались. Кидая на Ингу осуждающие взгляды, все потихоньку разбрелись по своим кроватям. Воспользовавшись тем, что хозяева и их гости разошлись, прислуга принялась убирать со стола.

Кухарка тетя Паша тоже вышла в столовую, чтобы присмотреть за этим процессом.

– И не съели-то, почитай, ничего! – ворчала она.

Тетя Паша любила, когда ее стряпне отдавали должное. А тут она видела, что плоды ее многочасовых и даже многодневных усилий остались практически неоцененными. И это ее возмущало до глубины души.

– А вы чего сидите? – ругнулась она на Ингу, все еще сидящую возле стола в задумчивости. – Идите себе спать. Чай, утро вечера мудренее!

Инге не оставалось ничего другого, как подняться к себе. Ей очень не хотелось разговаривать с мужем, дважды обидевшим ее за такой короткий промежуток времени. Но когда она вошла в их комнату, то с удивлением обнаружила, что Игоря тут нет.

– Где же он?

Выйдя из комнаты, Инга прислушалась. Вроде бы из комнаты Лены раздаются чьи-то голоса. Подкравшись к дверям на цыпочках, Инга разобрала, как Лена простонала со слезами:

– Нет, ты что? Я не могу!

И голос Залесного ей ответил:

– Пойми, кроме тебя, просто некому.

– Мне такое не под силу.

– Ты же спец! Кто сможет сделать все лучше и… и быстрее? Если ты не согласишься, то расследование забуксует. А ты же знаешь, чем такое промедление может обернуться. Убийца уйдет!

Лена помолчала.

– Я не знаю, – произнесла она затем. – Я должна собраться с мыслями.

– Собирайся.

– Я должна подумать.

– Думай.

Еще какое-то время было тихо, а потом Лена произнесла:

– Но ты побудешь там со мной?..

– В качестве моральной поддержки? Конечно!

– Ладно, – тяжело вздохнула Лена. – Раз это надо для дела… Тогда я попытаюсь.

– Молодец! – обрадовался Залесный. – Ты сможешь?

– Да! Ради Толи… Я должна буду это сделать.

– Тогда, может быть, прямо сейчас и поедем?

– Уже?

Голос Игоря зазвучал озабоченно:

– Эти местные ребята забрали тело Толи с собой. Конечно, они славные малые, но очень уж неопытные в такого рода делах. И я опасаюсь, как бы они чего там не намудрили.

Раздался сокрушенный вздох Лены. Она была явно очень близка к тому, чтобы окончательно сдаться. И Залесный добавил:

– Этот доморощенный эксперт с его бумажкой… Он и понятия не имеет, как надо проводить вскрытие.

Видимо, слова Игоря пробудили в Лене какие-то еще чувства, помимо чувства долга.

– Да! – воскликнула она, и в комнате скрипнули пружины, а потом содрогнулся пол, словно бы Лена спрыгнула с кровати. – Я поеду. Прямо сейчас! Игорь, я должна тебя попросить… Выйди, пожалуйста, чтобы я могла привести себя в порядок.

Поняв, что Залесному удалось уговорить Лену провести осмотр тела Толи, Инга мысленно поаплодировала мужу. Какой же Игорь дипломат!

Как все-таки жаль, что его дипломатия распространяется на всех вокруг, но только не на нее!

Инга не хотела встречаться с мужем и потому на цыпочках осторожно проскользнула обратно в свою спальню. Там она не стала долго раздумывать, чем бы ей заняться. Голова гудела после бессонной ночи. В глаза словно насыпали песок. Усталость навалилась на нее мгновенно тяжким грузом, стоило Инге увидеть перед собой кровать. Женщина откинула покрывало и, едва избавившись от верхней одежды, проворно шмыгнула под одеяло.

Почти сразу же Инга услышала громкий голос Раисы. Кажется, женщина вовсю распекала вернувшуюся из клуба Яну. Голос Раисы звучал раздраженно и даже зло. Но почему она так себя ведет? Она ведь сама отпустила дочь вместе со служанками в клуб. И потом Янина была там не сама по себе. В этом же клубе она встретилась с Валей, который мог присмотреть, чтобы с давней приятельницей не произошло какого-нибудь ЧП на местной дискотеке. Чего же Раиса злится?

Постепенно голос Раисы затих. Инга с облегчением перевернулась на другой бок, накрывшись одеялом с головой.

Что же, во всем надо уметь находить свои плюсы. Пока Залесный и Лена выполняют свои должностные обязанности, Инга даст немного отдохнуть своему мозгу. Очень скоро ему предстоит большая работа. Закрыв глаза, Инга очень быстро погрузилась в сон.

Последней ее мыслью перед тем, как заснуть, была мысль о Ване и его Аделаиде. Интересно, что они сейчас делают? Занятая сегодня ночью другими делами, Инга не очень-то следила за перемещениями Вани по дому и потому не заметила, как и когда именно исчез Ваня, уводя свою прекрасную спутницу. Но теперь по какой-то непонятной ей самой причине Инге очень хотелось выяснить, почему и каким образом это исчезновение произошло.

– Зачем он уехал? Ведь знал же, что он нужен нам тут, в усадьбе. Что его заставило так поступить?

Пока Инга могла лишь точно сказать, что Ваня ушел еще до того, как уехали полицейские. Когда они все уселись вокруг стола в последний раз, то ни Вани, ни Аделаиды с ними уже не было. Но не в привычках Вани было бросать своих хозяев в трудной ситуации. А сейчас, когда один из гостей умер, ситуация была явно очень непростой. Однако Ваня предпочел ретироваться еще до того, как было озвучено последнее решение хозяев.

Неужели общение с Аделаидой настолько его изменило? Неужели теперь эта женщина является для Вани персоной номер один в мире? Эта мысль была лишь мимолетна, но и она доставила Инге неприятное ощущение. Однако тут же ей на смену пришла твердая уверенность: как бы ни любил Ваня какую-либо женщину, эта любовь никак не могла повлиять на его верность и преданность тем, кто всегда много значил в его жизни.

Глава 7

Проснулась Инга оттого, что кто-то тряс ее кровать. Сначала она решила, что это вернулся муж, и уже хотела прогнать его, но, приоткрыв глаза, увидела сидящую и подпрыгивающую на ее кровати Алену.

– Ты чего делаешь? – удивилась Инга. – Зачем кровать трясешь?

– Тебя бужу.

– Не надо, – жалобно попросила Инга, у которой от тряски начала болеть голова.

Алена тут же перестала и извиняющимся тоном произнесла:

– Ты все не просыпалась, а я хотела у тебя узнать, куда подевались Залесный и Лена?

– У меня встречный вопрос к тебе.

– Какой?

– Почему ты так рано отпустила вчера Ваню?

– Его Аделаида плохо себя почувствовала, – объяснила Алена. – Она не привыкла, когда рядом с ней кого-то убивают. Вот он и попросил у меня разрешения отвезти ее домой.

– Но обратно он не вернулся. Я уходила спать, его еще не было.

– Ну да, а зачем он тут нужен? Пока ничего не ясно, я разрешила Ване провести время с Адой.

– Как это – не нужен! – возмутилась Инга. – А кто будет заниматься… заниматься…

Она замешкалась, не зная, что такое можно было бы поручить Ване. А Алена внезапно рассмеялась.

– Ты чего веселишься? В доме горе, а ты…

– Я все поняла.

– Что ты поняла?

Алена перестала смеяться, но улыбка по-прежнему светилась в ее глазах.

– Ты просто ревнуешь Ваню к этой красотке.

– Я? И не думала даже!

– Да как же?! Ведь ты буквально лопаешься от ревности.

– Нет, говорю тебе!

Алена еще какое-то время испытующе смотрела на свою подругу, потом пожала плечами и пробормотала:

– Ладно, я к тебе не за этим пришла. Я ответила на твой вопрос, теперь ты скажи: куда подевались Лена и Залесный?

– Они уехали.

– Куда?

– Как я поняла, они поехали в морг.

– Да ты что? Неужели Лена захотела присутствовать на вскрытии Толи?

Инга поежилась. Сейчас ей предстояло произнести фразу, которая, даже произнесенная про себя, заставляла женщину холодеть. Но Алена ждала.

И Инге пришлось выдавить из себя:

– Как я поняла, Лена собирается сама проделать эту процедуру.

– Сама?!

Алена выглядела пораженной.

– Когда вчера об этом зашел разговор, я не поверила, что такое возможно. Это ведь ее муж! И она будет его резать? Родного мужа?

– Тело родного мужа.

– Все равно. Это ужасно.

– Будет, раз это нужно для дела, Лена сказала, что сможет.

– Невероятный человек эта Лена, – пробормотала Алена. – Я бы так не смогла.

– Это ее работа. И она умеет делать ее хорошо. Разве лучше, если осмотр тела и вскрытие проведет дилетант, который только все еще больше запутает? Это может помочь преступнику уйти от ответственности. А Лена хочет этого меньше всего на свете.

Алена молчала, пытаясь осознать размер жертвы, на которую толкнула Лену любовь к мужу.

– Потрясающе, – наконец заключила она и встала с кровати.

Уже в дверях она оглянулась на подругу:

– Если хочешь повидать Ваню, то он сейчас внизу. Разговаривает с Василием Петровичем. Только поторопись, они уже заканчивают.

– Меня это не интересует.

Однако стоило Алене скрыться за дверями, как Инга тут же вскочила с кровати. Это перед другими она могла разыгрывать, будто бы ей нет дела до того, где сейчас Ваня. На самом деле Инге было крайне важно поговорить с ним, и желательно с глазу на глаз. Инга и сама толком не могла сформулировать вопросы, которые собиралась задать Ване. Ей хотелось просто побыть с ним наедине, без этой противной Аделаиды, которая почти полностью узурпировала время и внимание ее Вани.

Инга сама не заметила, что назвала Ваню своим. Никогда раньше такого с ней не случалось. Однако сейчас в ней что-то изменилось. После короткого и вроде бы ничего не значащего разговора с дядей Петей в ее сознании произошел какой-то непонятный даже самой ей сдвиг. Теперь Ваня уже не казался ей грубым и неуклюжим варваром, не способным отличить Веласкеса от Лотрека и частенько путавшим Баха и Бетховена. Это все отошло куда-то на задний план, зато вперед выступили другие черты Вани. Такие как преданность, безоговорочная честность и его какая-то непостижимая верность чувствам к ней.

Несмотря на обилие женщин, которые толпились возле Вани, и перманентно возникающие «серьезные» отношения, Инга почему-то всегда была уверена в том, что сердце Вани принадлежит ей одной. Но сейчас что-то заставило ее подумать о том, что это может скоро измениться, уже совсем скоро.

Поэтому Инга быстро и даже торопливо собралась, причесалась на скорую руку и ринулась вниз. Ей повезло. Она столкнулась с Ваней как раз в тот момент, когда тот выходил из кабинета Василия Петровича. Самого хозяина «Дубочков» не было видно. А вот Ваня, заметив спешащую к нему Ингу, как-то напрягся.

– Инга, куда это вы так спешите? – произнес он таким официальным тоном, что Ингу прямо в холод кинуло.

– Я хочу с вами… с тобой поговорить.

– О чем?

Инга стояла и беспомощно смотрела на Ваню. Она планировала поговорить про Аделаиду и Залесного, правильно ли они с Ваней поступили, выбрав себе именно этих спутников жизни? Вдруг они оба сделали ошибку? И если насчет себя Инга еще сознавала: выйдя замуж, она потом может и передумать, и развестись, как однажды уже поступила, то Ваня, сделав один раз выбор, проживет с выбранным объектом до конца своих дней, как бы тяжело ему ни пришлось.

Но Ваня был явно не настроен на подобного рода разговоры. Он смотрел на Ингу чуть ли не с враждебностью. И от холода, который излучали теперь глаза собеседника, Инга неожиданно позабыла все слова, которые собиралась ему сказать.

Она сумела лишь выдавить из себя:

– Как расследование?.. Оно продвигается?

– Думаю, вам самой это лучше знать. Ведь это вы, а не я замужем за следователем.

И Ваня, нахлобучив на голову шляпу, двинулся в направлении выхода. Останавливаться он был явно не намерен. Инга осталась стоять, растерянно глядя ему вслед. Что такое? Раньше Ваня никогда не позволял себе подобного поведения с ней. Впрочем, услужливо подсказал ей внутренний голос, и ты раньше не была официальной женой Залесного.

Видимо, дело было именно в этом. Ваня смирился с тем, что Инга и Игорь – пара. Но когда они официально скрепили свои отношения, бедный Ваня не выдержал. Инга с тоской посмотрела ему вслед. Хоть бы он остановился, хоть бы оглянулся! Тогда она, забыв гордость, кинулась бы к нему и поведала, что живется в браке ей совсем не так уж сладко.

Что Залесный, ходя в женихах, еще пытался вести себя прилично. А теперь, сделавшись официальным супругом, вдруг вообразил, что жена – это всего лишь предмет обстановки и по совместительству кухонный комбайн, стиральная и пылеуборочная машина. Приходил поздно. Уходил рано. Время проводил у экрана телевизора или компьютера. Иной раз бывали такие вечера, когда они не говорили друг другу ни единого слова. С праздниками он в лучшем случае поздравлял ее поцелуем, а то и вовсе обходился без этого.

Нет, Инга совсем не была в восторге от того, как сложилась ее супружеская жизнь. Если вдуматься, то в первом браке муж все же обращал на нее больше внимания. И все равно она порвала с ним. Что же заставляет ее оставаться с Игорем? Чувство привычки? Жалость? Но это были явно не те чувства, ради которых стоило мучить себя и вести жизнь, которая стала Ингу порядком доставать.

Все это Инга с радостью поведала бы Ване. Ей казалось, что он должен был ее понять, посочувствовать или даже дать совет. Но Ваня не желал ее слушать. И как ей теперь быть? Как ей объяснить Ване то, что делается у нее на душе? Это и так не очень-то просто, а когда Ваня не желает ее слушать, то и вовсе невозможно.

– Ну что? – услышала она голос Алены. – Поговорили?

– Нет. Он… он ушел.

Алена внимательно взглянула на подругу, увидела, что та не на шутку расстроена, и сочувственно произнесла:

– Пойдем выпьем кофейку.

Инга кивнула головой. А потом сдавленным голосом осведомилась:

– Скажи, у Вани были какие-то новости об убийстве?

– А вот это мы спросим сейчас у Васи.

Но Василий Петрович сидел над своей огромной чашкой так угрюмо, что сразу же становилось ясно: ничего хорошего Ваня своему хозяину не поведал. Василий Петрович насупился над чашкой, в которую входило не меньше полулитра (не кофе, о нет, травяного чая). Кофе в поместье пока что не произрастал, а Василий Петрович предпочитал пить напитки из натурального сырья, в экологичности происхождения которого он мог быть уверен на все сто процентов, то есть своего собственного производства.

Рядом с Василием Петровичем лежали листы бумаги, на которые он время от времени поглядывал, озабоченно кряхтел и мрачнел еще больше. Женщины подсели к нему за стол, и Алена спросила:

– Вася, если не секрет, что это за бумаги у тебя лежат?

Василий Петрович взглянул на жену. Разумеется, никаких секретов друг от друга у этих супругов никогда не было. Слова Алены были лишь своеобразной шуткой, призванной поднять настроение мужу.

– Ваня составил по моей просьбе список фамилий всех тех, кто находится в «Дубочках» временно.

Помедлив, Василий Петрович признался в том, что его угнетало больше всего.

– Таких набралось больше ста человек.

– Сто человек?! – ахнула Алена. – Как же мы их всех проверим?

– В том-то и дело! И это, Аленушка, еще не считая тех, кто приезжал лишь на саму встречу Нового года. Эти люди уже покинули поместье, найти их след теперь практически невозможно. Ни в клубе, ни в танцевальном зале пансионата, где праздновали Новый год, никаких записей не вели.

– А как же система бронирования?

– Бронь столика оформляли на фамилию, верно. Но другие данные не записывали. И где теперь разыскать Королевых в числе трех человек, Денисовых – двух человек и Зайцевых – целых пятерых? Причем двое сидели за одним столиком, трое за другим, и между собой эти люди явно в родстве не находились!

– Все-таки ты думаешь, что кто-то приехал к нам в «Дубочки» исключительно для того, чтобы грохнуть Толю?

– Не знаю. Раньше я всегда радовался, что к нам приезжает много людей. Что им тут у нас нравится. Но теперь… после случившегося… Я уже не знаю, такое ли это великое благо, что у нас теперь бывает много гостей? Может, стоит закрыть поместье от чужаков?

Василий Петрович выглядел таким угнетенным, каким Инга никогда еще его не видела. И сердце у нее буквально перевернулось от жалости.

– Вася, ты не должен так говорить! Из-за одного мерзавца нельзя перестать верить всем остальным.

– Да! – поддержала ее Алена. – Тем более что этого негодяя мы быстро вычислим!

Василий Петрович в ответ лишь снова покряхтел. Он явно не верил в то, что это возможно.

– Может, и прав был Ваня, когда говорил, что надо по периметру усадебного ограждения камеры наблюдения поставить?

Голос Василия Петровича прозвучал упаднически. И Алена с Ингой встревоженно переглянулись. Чтобы Василий Петрович лично заговорил о камерах наблюдения! Он всегда с пеной у рта утверждал, что более безопасного места, чем «Дубочки», не было и нет нигде в мире. А Ване, который дал хозяину подобный совет, Василий Петрович заявил, что камеры наблюдения в его усадьбе появятся лишь через его труп.

И вот теперь он кардинально изменил свое мнение, сидел и жалобно кряхтел:

– В какое время живем… Эх, что там говорить…

В тот момент, когда Инга с Аленой совсем растерялись, не зная, что им предпринять, как утешить Василия Петровича, от дверей раздался голос Залесного: