Текст книги "Полуночный танец кентавров"

Автор книги: Дарья Калинина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Глава 6

Ответы на свои тревожные вопросы Алена получила лишь во время обеда, когда Ваня появился у них в усадьбе. Первым делом он поздоровался с Василием Петровичем, который хотя и протянул ему руку, но все же недовольно осведомился:

– Где ты пропадал все утро? Я тебе звонил, телефон у тебя был выключен.

– Зарядить забыл.

– Ты? – усмехнулся Василий Петрович. – Никогда в такое не поверю.

– И на старуху бывает проруха.

Ваня присел к столу и устало вздохнул.

– Вид у тебя какой-то не слишком радостный, – тут же отметил Василий Петрович. – Что случилось?

– Пару часов назад неподалеку от «Дубочков» найден труп женщины. Средних лет. Славянская внешность.

– Труп?

Василий Петрович даже слегка подпрыгнул.

– У нас?

– Не у нас, – отозвался Ваня, кинув на Алену единственный, но очень много сказавший ей взгляд. – Но по соседству. Знаете этот лесок возле Березовки?

– Конечно.

– Там ее и нашли.

– Не очень близко, но и не так далеко от нас. И как ее убили?

– Ударили сзади ножом. Один удар, нанесен профессионально.

– Ты это откуда знаешь?

Ваня на мгновение задумался.

– Слышал, как полицейские между собой разговаривали.

Алена сердито нахмурилась. Ваня чуть было не выдал себя уже в самом начале. Но хорошо, что ему хватило ума вывернуться.

До сих пор Алена мужественно держала случившееся в тайне от мужа. Она ничего не рассказала ему о своей страшной утренней находке, потому что не была уверена, что ему вообще надо знать о том, что труп был найден именно у них в усадьбе.

– Значит, уже и полиция пожаловала на место преступления? – произнес тем временем Василий Петрович. – Что же… хорошо, что не к нам в «Дубочки».

Ваня помрачнел еще больше, а потом сказал:

– Я считаю, что нам тоже надо заняться расследованием этого убийства.

– Нам? С какой стати?

– Эта женщина отдыхала у нас в пансионате.

– Ах, вот как! Тогда конечно. Только… Кто же этим займется?

И Василий Петрович растерянно взглянул на жену и Ваню.

– Может быть, ты?

– Я? Я могу попытаться. Если Алена Игоревна будет руководить, то я – пожалуйста.

– А я считаю, что нужно позвать Ингу.

На лице Вани произошли изменения. Стоило ему услышать о возможном появлении Инги, как настроение у него улучшилось и на лице стремительно появилась счастливая улыбка. Впервые за все время разговора он выглядел довольным.

– И еще Залесного, – прибавила Алена.

Улыбка на лице Вани так же стремительно растаяла.

– А этого еще зачем? – пробурчал он. – Всегда втроем справлялись, и на этот раз никто четвертый нам не нужен. В случае чего Василий Петрович подсобит.

– У Василия Петровича в связи с его предвыборной кампанией дел и так по горло. Он целый день занят. А Залесный – профессиональный сыщик, ловить преступников – это его работа.

– И чего? Я в нашей полиции, почитай, всех ребят знаю. И они меня уважают. Так что, если информация какая нужна будет, я не хуже Залесного ее раздобуду.

Ване очень не хотелось, чтобы Залесный приезжал в «Дубочки» и путался между ним и Ингой. Алена хорошо понимала причину Ваниной неприязни к своему счастливому сопернику, но все же считала, что пригласить Ингу одну будет чудовищной невоспитанностью.

– Я пойду позвоню Инге, – поднялась Алена со своего места. – Что она скажет?

– Идите, – кивнул головой Ваня. – А мне надо поговорить с Василием Петровичем.

Мужчины прошли в кабинет к Василию Петровичу, а Алена пошла в спальню, где по скайпу связалась с Ингой. Она догадывалась, о чем у Вани с Василием Петровичем будет разговор, и понимала, что ситуация складывается крайне серьезная. Залесный бы им и впрямь не помешал.

Но, к удовольствию Вани и некоторому разочарованию Василия Петровича, жених Инги приехать не смог.

– Конечно, я поговорю с ним, – ответила Инга на просьбу Алены приехать к ним в «Дубочки» вдвоем. – Но заранее могу сказать: Игорь очень занят. Отпуск он уже отгулял, за свой счет взять никто не позволит. Мы с ним обсудим еще этот вопрос, но, скорее всего, я приеду одна.

Инга отправилась обсуждать предложение подруги, а Алена принялась размышлять над случившимся. У нее уже было на это время, и она сумела собрать воедино крохи той информации, которые у нее были. Отозвав Ваню, который после разговора с Василием Петровичем выглядел куда менее мрачным, она принялась рассуждать:

– Как могло получиться, что покойница оказалась в спальне у тетки Веры? Что их связывало между собой?

– Что же?

– Во-первых, эта женщина немного похожа на тетку Веру.

– Согласен. Некоторое сходство между ними есть.

– Телосложение, возраст, цвет волос даже немного похож, хотя у тетки Веры волосы выкрашены на тон потемнее.

– И что?

– А то… не мог ли убийца принять эту женщину за тетку Веру? Особенно если он действовал в темноте?

– Ну допустим… А у вашей тети Веры есть враги?

– С ее-то характером? Уверяю тебя, уйма!

– Настолько серьезные, что уже и сюда добрались? Или ваша знакомая ими тут успела обзавестись?

– Может быть, что и тут, – задумалась Алена. – Она много с кем общалась. Я постоянно видела ее в обществе каких-то знакомых, которыми она быстро обзавелась.

Но где в последнее время чаще всего бывала тетя Вера? В водолечебнице. А погибшая женщина тоже являлась постоялицей пансионата, а значит, скорее всего, тоже проходила курс лечебных процедур. Ведь пансионат изначально и был выстроен с учетом наплыва туристов, желающих оздоровиться на чудодейственных водах и грязях «Дубочков».

– Пока Инга не приехала, наведаюсь в водолечебницу, – решила Алена. – Поговорю там с персоналом, может быть, кто-то и сумеет рассказать мне про покойную.

– Я с вами.

– Нет, не надо. Дело это несложное, а нам с тобой лучше поменьше показываться на людях вдвоем.

– Почему это? – разинул рот Ваня.

– Да понимаешь, – смутилась Алена. – Даже неловко говорить о таком… Но тетка Вера перед тем, как исчезнуть, успела всем наговорить кучу гадостей про тебя и меня.

– На какую тему?

– Ну, наплела всем, будто бы у нас с тобой роман.

– Вот гадина! – возмутился Ваня, которому никто не рассказал о том, что напридумывала про него и Алену противная тетка Вера.

Да и кто бы посмел обратиться к Ване с подобным укором, учитывая вес самого Вани и его пудовые кулаки, одним ударом которого он запросто мог оглушить молодого бычка! И общественный вес, какой он имел в поместье.

– А Василий Петрович тоже слышал, как она на нас эту грязь лила?

– Да. И еще утром, когда ты ушел, эта девчонка Поля принялась твердить, что тоже видела тебя в комнате. Конечно, я велела ей заткнуться, но она продолжала талдычить, что ты был со мной.

– То-то я смотрю, Василий Петрович сегодня со мной какой-то не такой! И еще спросил, что я сегодня все утро делал… Значит, он этим бабам поверил?

– Нет, не думаю. Просто ему неприятно, что такой разговор вообще состоялся. Ты же знаешь, как Вася трепетно относится к вопросам супружеской верности. Поэтому, щадя его чувства, чтобы кто-нибудь еще ему чего-нибудь не наплел, лучше будет нам с тобой видеться пореже.

– Я-то – пожалуйста, – отозвался Ваня и с тоской спросил: – И когда Инга приедет, мне тоже к вам не приближаться?

– Когда Инга приедет, милости просим. Втроем – это ведь не то, что вдвоем. И еще для тебя хорошая новость: скорее всего, Залесный приехать не сможет.

Ваня заметно повеселел, но все же из гордости сделал вид, что его это не касается.

– А почему меня это должно радовать? Пусть приезжает, если для дела надо. Только я не о том говорю… Мы ведь с вами и Ингой всегда отлично и втроем справлялись.

– Да, справлялись. Но боюсь, что сейчас не тот случай. Мне кажется, что этот труп накануне выборов у нас в «Дубочках» появился отнюдь не случайно.

– По-прежнему думаете, что это конкуренты Василия Петровича нам его подбросили?

– А что ты об этом слышал? – насторожилась Алена.

– Всякие слухи ходят. Очень наш Василий Петрович многим не по нутру.

– И кому именно?

– Да хотя бы взять нынешнего губернатора и его команду. Они ведь понимают: если Василий Петрович сейчас на выборах пройдет, то он и своих людей за собой подтянет. Да и не остановится он на простом депутатстве. Он выше метит. А кому со своим креслом расставаться захочется? Только не нашему Кузьме.

Алена с недоумением покачала головой. Нынешний губернатор области, Кузьма Петрович Вертков всегда производил на нее впечатление этакого простоватого деревенского дядечки, не очень умного, не очень образованного, но зато ратующего за родной край и искренне его любящего.

– Не могу поверить, чтобы Кузьма Петрович приказал убить эту женщину, лишь бы насолить моему Васе.

– А ему самому и не надо было. У него в штабе есть люди, которые не побрезгуют и грязной работой.

– Ты откуда знаешь?

– У всех есть такие люди, – упрямо произнес Ваня. – Впрочем, не хотите Кузьму подозревать, есть и другие.

Алена недоверчиво посмотрела на него. Видела она этих других. И в подавляющем большинстве они были и вовсе деревенщинами неотесанными. И предположить, что кто-то из этих очень простых людей способен на такую изощренную жестокость и коварство в отношении своего оппонента, Алена никак не могла. Впрочем, она понимала общую тревогу, когда на политическом небосводе области появилась такая крупная величина, какой, без всякого сомнения, был ее Василий Петрович. Тут его оппонентам было от чего прийти в ужас.

Доберись Василий Петрович до реальной власти, прежней жизни в области больше уже бы не было. Тут бы все изменилось. И прежним руководителям, и их людям, а также тем, кто не пожелал бы приноравливаться к новой власти, пришлось бы уйти. Люди же в подавляющем большинстве всегда боятся любых перемен. Но не мог же Василий Петрович привести их в такую панику, что они совершенно потеряли головы и стали вытворять совсем несвойственные им вещи? Убивать ни в чем не повинных женщин да еще глумиться над их телами?

– Ты рассказал Васе правду?

– Да, пришлось.

– И как он отреагировал?

– Как он мог отреагировать? Плохо. Он тоже думает, что труп у нас в доме – это чьи-то происки. Скорее всего, его конкурентов.

– Ты их всех знаешь?

– Встречался. Выглядят они простаками, но кто-то же из них прислал нам этот подарочек?

– Ты имеешь в виду покойницу?

– Да. А зовут ее Анастасия Сергеевна Зыкова. Тысяча девятьсот шестидесятого года рождения. Разведена. Проживает в Питере, где имеет постоянную прописку. Вот и все, что удалось узнать из паспорта.

– Погоди, из какого паспорта? – удивилась Алена. – Когда ты ее уносил, при ней не было никакого паспорта.

– Я вам не говорил… Когда я спустился с теткой вниз, то в саду прямо под окнами нашел сумку и какие-то шмотки. Сначала машинально поднял, а в машине рассмотрел, что сумка-то покойницы. И вещи, похоже, тоже ее. Видимо, убийца как тело наверх поднял и переодел в ночнушку, то сумку и одежу вниз сбросил. А когда убегал, то не взял эти вещи. То ли забыл про них, они чуть в сторонку упали, то ли запаниковал, то ли темно еще было, не нашел их просто.

– Последнее вернее всего, – пробормотала Алена, вспоминая о том, что когда она шла к тетке Вере в спальню, то за окном еще толком не рассвело. – И значит, ты несчастную обратно в ее одежду переодел?

– Ага. Не хотелось мне ее в ночнушке вашей гостьи оставлять. Вдруг бы кто узнал? Но и голой оставлять тоже нехорошо как-то было. Вот и повозился, обратно переодел.

– А в сумке что было, кроме документов? – продолжила расспрашивать его Алена.

– Денег немного, и еще разные мелочи.

– Какие?

– Ничего особенного, обычный женский хлам.

– А все же?

– Да не помню я!

Алена вздохнула:

– Ладно, рассказывай дальше.

– Ну вот, я и рассказываю. Ребята из полиции, когда я им намекнул, что наш хозяин будет лично заинтересован в том, чтобы преступник был изобличен и наказан, сразу же согласились сотрудничать. Как только у них появится новая информация, они сразу же сообщат мне. Если только…

– Что?

– Если только кто-нибудь из конкурентов Василия Петровича их на свою сторону не переманит. Тот, кто эту бабу нам подбросил, может и расследование попытаться застопорить.

– Давай не будем зацикливаться на версии происков врагов Василия Петровича. Попытаемся нащупать и другие ниточки. Может, у этой Зыковой был личный враг, который ее и убил? Сейчас я поеду в водолечебницу.

– Куда?

– В банный комплекс.

Водолечебница, которую в «Дубочках» почему-то называли баней, может быть, из-за внешнего сходства строения с обычной деревенской рубленой банькой, притягивала к себе Алену словно магнит. Она была уверена, что там, где женщина проходила свои процедуры, она наверняка проводила и все свое основное время.

– Расспрошу там, что и как. Кстати говоря, это и для поисков тети Веры с Ариной тоже полезно.

– Как? – изумился Ваня. – Эти шлендры еще не возвращались?

– Нет. И я понять не могу, куда они подевались. Вещи их тут, в том числе и ценные. Чтобы тетя Вера оставила свою одежду и обувь – такое в голове не укладывается!

– Вы им звонили?

– Арина свой телефон забыла. А тетка Вера не берет трубку.

– Надо бы узнать, покупали ли они билеты. Я могу смотаться на нашу станцию.

– Будь добр, съезди туда, – обрадовалась Алена. – Потому что, если они просто оскорбились после моего отказа и уехали в надежде, что вещи, одежду и все прочее я им пришлю, это одно. А если они где-то тут, но в усадьбе почему-то не появляются, это уже другое.

И это другое Алену очень тревожило. Убийство неизвестной ей Зыковой, оказавшейся каким-то образом в кровати исчезнувшей тети Веры, заставило Алену задуматься о том, а не угрожает ли опасность также и самой тете Вере. Если с тетей Верой что-то случится, то мама Алену в живых тоже не оставит.

– Вот противная тетка! Так или иначе, а от нее постоянная головная боль!

Но делать было нечего, надо было решать вопрос. И Алена, простившись с Ваней, как и планировала раньше, отправилась в водолечебницу.

Об этом здании надо сказать отдельно. Когда возник вопрос о его постройке, Василий Петрович сразу же заявил:

– Строить будем только из дерева!

Учитывая тот факт, что почти все строения в «Дубочках» возводились основательно, из бетона или кирпича, то этот выбор хозяина удивил всех.

Но Василий Петрович объяснил:

– Дерево – живое, оно дышит и даже спиленное еще долго излучает живое тепло. А камень – он и есть камень. Для места, которое должно лечить само по себе, он совершенно не подходит.

И все возражения, касающиеся меньшей долговечности дерева по сравнению с бетоном или тем же кирпичом, отметались Василием Петровичем без колебаний.

– Ничего, со временем построим другой комплекс. Побольше!

Вера хозяина «Дубочков» во всякое свое начинание приносила удивительные плоды. Чтобы он ни задумывал, все немедленно начинало работать и давать людям несомненную пользу. В «Дубочках» уже была своя пекарня, снабжающая население вкусным ржаным хлебом, а также белыми батонами и даже булочками. Причем во время поста пекари специально делали выпечку без молока и яиц, исключительно для употребления в пищу верующими. Число таковых росло с каждым годом, особенно среди молодежи, ведь молодое поколение, как правило, не желает быть похожим на своих родителей.

А недавно в «Дубочках» появилась даже своя кондитерская, где каждый желающий мог побаловать себя свежими эклерами, меренгами, яблочной пастилой или мармеладом, в которых не было ни единого грамма химии, а только исключительно натуральные продукты, которые произрастали в самих «Дубочках» либо поставлялись окрестными фермерами.

Был в «Дубочках» также и заводик, перерабатывающий дары лесов и полей в консервы. Был рыбный прудик. Были скотный и птичий дворы. Были сады, были оранжереи, была начальная школа и детский садик. Была даже своя церковь с благочинным и щедрым на добрые дела батюшкой. Впрочем, по части милосердия батюшке в «Дубочках» приходилось трудновато. Не было тут людей, хоть в чем-то, кроме духовного наставления, нуждающихся. Все бытовые вопросы решались хозяином, который считал себя ответственным за судьбы людей, доверившихся ему.

Бывали, конечно, и досадные исключения. Пьяницы, дебоширы или просто нечистые на руку и попавшиеся на воровстве на первый раз получали строгое внушение, на второй раз штрафовались, а если и это не помогало им исправиться и они продолжали шкодничать, таким людям Василий Петрович без всяких угрызений совести давал расчет и указывал на порог.

И ни разу не было такого, чтобы кто-нибудь осудил его за это. Ведь жить становилось легче, а люди это очень ценили. Они верили в своего хозяина, а он верил в них. И поэтому все у них сообща получалось легко, просто и вроде бы даже играючи. Как иной раз завистливо говорили их менее удачливые соседи: «Им во всем прет!»

Так же удачно получилось и с водолечебницей. Задуманная вначале совсем небольшой, лишь с помещением для принятия ванн с минеральной водой, русской банькой и помещением для работы костоправа, водолечебница очень быстро обросла дополнительными помещениями.

Теперь тут была также и грязелечебница, где можно было обернуться хоть местными глинами и грязями, хоть медом, который, опять же, производили в «Дубочках», и он был тут на любой вкус, цвет и запах. Ни одна, даже самая капризная модница не смогла бы сказать, что для нее в «Дубочках» не нашлось подходящего сорта меда.

И вот сейчас Алена не без некоторого волнения пришла в эту цитадель удовольствий и здоровья. Сейчас ей придется допрашивать людей, которые были ей хорошо знакомы, с некоторыми даже ее связывали дружеские отношения. Как она справится с этим делом? Ведь одно дело – когда беседуешь с посторонним человеком. Тут можно и приврать для того, чтобы вызвать его на откровенность.

– А с друзьями так не получится. Они знают, кто я и вообще все про меня знают. А я знаю, кто они. И знаю, какие вопросы могут их обидеть. И все равно, если понадобится, эти вопросы я им задам.

В водолечебнице было два администратора – Таня и Наташа. С Таней у Алены сложились теплые и даже доверительные отношения – они были одного возраста и образования, а Наташа была полной противоположностью. Алене много раз докладывали, что Наташа грубо разговаривает с посетителями, позволяет себе отпускать шуточки в их адрес. Может быть, и ничего обидного, но все же такое поведение недопустимо на работе.

Алена не один раз беседовала с Наташей, упрекая в легкомыслии, но та лишь хлопала в ответ глуповатыми круглыми глазами:

– Да что я такого сказала-то, Алена Игоревна? Ну, круглая у нее попа, словно яблоко. Так ведь это же не обидно. И потом, я ведь тихонечко сказала! Почти никто и не слышал. Два-три человека, что рядом стояли, они же не в счет!

– Все равно. Ты на работе и должна выполнять свои должностные обязанности. Обсуждать внешние данные посетителей ты не должна.

Наташа клялась, что она все поняла, что больше не будет, некоторое время все было тихо, а потом ее простецкая натура брала верх, и она снова срывалась. Алена давно бы уволила глупую девицу, но дело в том, что мама Наташи и была тем самым знаменитым костроправом, к которому народ стекался со всех сторон и ехал из самых дальних уголков.

Екатерина Павловна имела два диплома о высшем образовании, почти тридцать лет врачебного стажа и к тому же считалась экстрасенсом. Запись к ней велась на много месяцев вперед. Никогда в жизни эта женщина не поехала бы в «Дубочки», если бы не ее дочь. Наташа страдала аритмией, головокружениями и еще какими-то болячками. И ей была рекомендована жизнь на свежем воздухе, которого в «Дубочках» было сверх всякой меры.

Таким образом и удалось заполучить водолечебнице свою знаменитость. Так как мать считала, что сидеть без дела дочери тоже не следует – от безделья болячки могут только умножиться, то она велела ей работать. Поскольку идти на тяжелую работу дочери было нельзя, а какой-то специальности она обучаться не хотела, мать решила пристроить ее администратором в лечебницу.

– Фамилию пациента, процедуру и время ее проведения записать – много ума не нужно.

Но даже в таком нехитром деле Наташа умудрялась наделать кучу ошибок. Особенно много их было поначалу, тогда Алена просто за голову хваталась. Потом Наташа освоилась, ошибок стало меньше, но и теперь нет-нет да Алена вздыхала про себя: все в девушке было бы прекрасно, если бы только была она чуть поумней и посообразительней.

– Хоть бы она уж замуж вышла. Детей бы нарожала, глядишь, про работу и думать бы забыла.

До мужчин Наташа была охоча, но тут опять выступала властная мама, которая твердо заявляла, что абы кому она свое сокровище не отдаст.

К облегчению Алены, за стойкой сидела Таня. Приготовившаяся к трудному разговору с Наташей, которая опять станет хлопать круглыми глазами и таращиться на хозяйку, словно не понимает ни единого слова из того, что та говорит, Алена радостно воскликнула:

– Танюша! Ты себе не представляешь, как я рада тебя видеть!

– Приветствую вас тоже, Алена Игоревна.

И Таня приветливо улыбнулась хозяйке.

– А разве сегодня твоя смена? – спросила у нее Алена.

– Нет, но Наташа попросила меня подменить ее.

– А сама почему не может? Заболела?

Здоровье у Наташи, как уже говорилось, было не ахти, так что вопрос Алены не удивил Таню. Но вместо ответа она так хитро улыбнулась, что Алена невольно заинтересовалась:

– Что? Говори скорее!

– Любовь у нашей Наташи появилась.

– Любовь? – изумилась Алена и тут же поинтересовалась: – И что же Екатерина Павловна говорит по этому поводу?

– Молчит. Думаю, что ей жених по нраву, потому что обычно она Наташку быстро к порядку призывает. А тут помалкивает. А Наташка от материнского попустительства совсем совесть потеряла. Как ее ни спросишь, все она на работу выйти не может. За последние две недели, она, дай бог, три дня отработала.

– Значит, и у нее тоже любовь? – задумчиво произнесла Алена.

– А у кого еще? – удивилась Таня.

Так как Алена молчала, не желая выдать тайну Натальи Кирилловны, тайну, которую она и сама еще толком не раскусила, Таня вздохнула и прибавила:

– У меня вот все по-прежнему. Муж, дом, семья, работа. Может, у вас?

– У меня? – изумилась Алена. – Почему у меня?

– Говорят, вы свели с ума начальника охраны нашего поместья.

– Ваню?

– Будто бы он потому и жениться ни на ком не может, что ему никто, кроме вас, не нужен. И мол, вы сами ему такое условие поставили, чтобы он не женился.

– Ты от кого такое слышала? – невольно ахнула Алена, уже догадываясь, откуда ветер дует.

Эта сплетня была вполне в духе тетки Веры. Уж чего-чего, а фантазии ей точно было не занимать. Тетка Вера была из породы таких сказочниц, что могла из крохотного просяного зернышка вырастить целую финиковую пальму, да еще чтобы финики росли на этом чудо-дереве уже высушенные и разложенные в аккуратные деревянные упаковочки.

– Вы не думайте, я ни одного раза не поверила, будто это правда.

– Слышала-то от кого? – настаивала Алена.

– Говорила всю эту галиматью у нас одна женщина. Ваша знакомая.

– Тетка Вера, так ведь?

– Да, она.

– И когда ты услышала эти сплетни впервые?

– Ну… около недели назад… вроде того.

– Неделя!

– Простите, Алена Игоревна, я не хотела даже слушать, что эта баба про вас плетет. Но она продолжала со всеми клиентами шушукаться! Я попыталась поговорить с ней, чтобы она не болтала про вас ерунды, а то я вам пожалуюсь. Вроде бы она притихла. Но я все равно замечала, что она время от времени о чем-то шушукается с другими посетительницами и с персоналом.

– И что же ты не пришла ко мне? Не рассказала, что про меня такие гадости говорят?

– Я… я побоялась. Побоялась вас расстроить. И потом… Ну, это же явная нелепица, кто в такое может поверить?

– Боюсь, что очень многие.

– Только не я! – пылко воскликнула Таня. – И все те, кто вас хорошо знает, сразу скажут, что это – грязные враки.

– Спасибо тебе, – расчувствовалась Алена. – Это действительно грязные враки!

Но в душе у нее кипело возмущение. Противная тетка Вера, ну погоди же ты! Оказывается, эта гадина начала распускать про Алену грязные сплетни еще до того, как получила отказ на просьбу дать Арине денег на образование.

– И правильно, что я ей отказала! Я-то думала, что она, только обозлившись, начала меня грязью поливать. А она это загодя уже начала делать, еще даже не зная, дам я ей денег или не дам. А вдруг бы я дала? Вот бы тетка Вера надо мной потом бы потешалась!

И душу Алены заполнила самая черная и мстительная злоба. Если бы сейчас тетка Вера оказалась бы у нее под рукой, наверное, Алена уж высказала бы ей все, что думает о ней самой и ее жизни, на которую она вечно жалуется.

Но тетки Веры рядом не было. И где она была, непонятно. Поэтому Алена приступила наконец к разговору о том, что ей действительно было важно узнать и зачем она сюда явилась.

– Танюша, у меня к тебе не совсем обычная просьба, – начала Алена, замявшись на мгновение.

– Я слушаю.

– У вас тут лечилась женщина по фамилии Зыкова.

– Помню такую, – тут же кивнула головой Таня. – Анастасия Сергеевна.

– Ты даже ее имя и отчество помнишь? – удивилась Алена.

– А я почти всех посетителей запоминаю. Особенно тех, что колоритные или живут у нас долго. Я ведь на полставки еще и в пансионате на стойке администрации дежурю. Мне это несложно, почти всех посетителей я по водолечебнице знаю. А почему вы сказали о Зыковой, что она у нас лечилась? Почему в прошедшем времени? Она еще не выписывалась. Правда, сегодня я ее не видела, но…

– И не увидишь, – заверила ее Алена. – Не увидишь, разве что в морг на опознание привезут. Или на кладбище придешь попрощаться.

– Вы что хотите сказать?..

Ротик у Тани приоткрылся, а в глазах появилось удивление и немножко испуг:

– Она что, умерла?

– Хуже. Ее убили.

Испуг увеличился. И Таня едва слышно протянула:

– Где? Как это произошло?

– Неподалеку от «Дубочков» ее тело нашли. Сегодня утром. Больше я подробностей никаких не знаю, извини.

– Но это… это точно она?

– При ней, как я понимаю, были документы. Паспорт, наверное. По нему и установили так быстро ее личность.

– Странно, – покачала головой Таня. – Зачем ей было тащить с собой паспорт?

– Мало ли зачем? Многие в сумке паспорт таскают. На всякий случай. Может, она не доверяла нашим замкам, вот и таскала сумку с документами и деньгами с собой.

– Но у нас в пансионате в каждом номере есть оборудованный сейф для хранения ценных вещей. А если вещь очень уж большая, в сейф в номере не влезает, то ее можно и на стойке в специальное хранилище сдать.

– Ну а эта тетка, наверное, и сейфам, и хранилищам не доверяла. Встречаются ведь такие.

– Да, если говорить честно, то эту Зыкову нельзя было назвать приятной постоялицей. Вечно она была в претензиях, вечно нас в чем-то упрекала. Постоянно сравнивала сервис у нас и в пятизвездочных отелях, где ей якобы довелось побывать.

– Странно, и что же ее после фешенебельных курортов потянуло к нам в «Дубочки»? У нас-то, откровенно говоря, все очень по-простому.

– Так ведь это даже и лучше! – горячо воскликнула Таня. – На курорты единицы могут позволить себе поехать, а у нас цены благодаря Василию Петровичу такие демократичные, что к нам все и едут. Да и сама Зыкова у нас то ли в пятый, то ли в четвертый раз отдыхает.

– И каждый раз ругает?

– Да! Я и то уже начала улыбаться ей. Что же, говорю, вы тогда к нам каждый год снова приезжаете?

– И что же она сказала?

– А ничего. Промолчала. Я слышала, что она была замужем, да развелась неудачно. Ничего ей у муженька отсудить не удалось. И осталась она на старости лет без профессии и без денег. Той суммы, что ей выплачивает супруг, едва хватает на отдых в «Дубочках». Но тетка из тех, кто надежды не теряет, она и у нас пыталась присмотреть себе кандидата.

– И как?

– Да все без толку, – вздохнула Таня. – За все это время, что она к нам в «Дубочки» приезжает, никто с ней всерьез строить отношения не стал. Да и то сказать, мужчин у нас в пансионате бывает мало. Если кто и приезжает, то парами, а то и вовсе с семьями, с детьми, с внуками. Тут максимум легкий флирт, когда мужчина, случается, подвыпьет. Да и то, придет жена – он мигом к ней. Про свою случайную пассию и думать боится, мимо ходить избегает. Но, как я вам уже говорила, надежды тетка не теряла. А как клуб у нас в «Дубочках» открылся, так она там все вечера напролет просиживала. Говорят, ко всем мужикам подряд цеплялась.

– Таня, ты просто молодец, – похвалила сотрудницу Алена. – Так много можешь о ней рассказать!

– Специально не приглядывалась, но она все время перед глазами мелькала. И вот что интересно: она так до мужчин была охоча, и как раз в последнее время у нее появился кто-то серьезный.

Эта фраза невольно привлекла внимание Алены. Что-то у всех в последнее время кто-то появляется. У Наташки – кавалер. У Натальи Кирилловны – кавалер. У Арины и помимо Вани тоже какой-то кавалер, или с кем она там дурила Ваню. И теперь вот даже у Зыковой этой, как выясняется, кто-то появился. Какое-то неясное чувство тревоги царапнуло Алену. Ей на мгновение показалось, что за этой чередой счастливых влюбленных женщин может стоять какое-то указание свыше ей самой.

Если Алена задумалась о своем, то и Танюша замерла, думая тоже о чем-то. Алене даже пришлось ее поторопить:

– И что же эта Зыкова и ее кавалер?

– Он не из наших, – произнесла Таня, все еще витая мыслями где-то в другом месте. – То есть живет он не в «Дубочках» и в пансионате не лечится. Во всяком случае, вместе я их никогда не видела.

– Не видела? Тогда откуда же ты знаешь, что у Зыковой кто-то был?

– Так с ее слов.

– А где же Зыкова с ним познакомилась? В клубе?

– Может, и в клубе. Хотя мне кажется, что через вашу тетку.

– А при чем тут тетя Вера? – удивилась Алена.

– Так дружили они. Лучшие приятельницы, каких я только видывала.

– Не поняла, – еще больше удивилась Алена. – Они что, были хорошо знакомы? Зыкова и тетя Вера?

– Я бы сказала, очень хорошо! И давно.

– Не похоже, что они тут у нас встретились?

– Нет, мне кажется, когда они встретились в водолечебнице, они уже хорошо знали друг друга. Эта Зыкова сразу же к вашей тете подбежала, поцеловала ее и начала всякими комплиментами забрасывать. Про дочь спросила. Может, они где-то в другом месте виделись? Хотя мне показалось, что они вообще старые приятельницы.

Алена похолодела. Если погибшая была подругой тетки Веры, то теперь тетка Вера им с мамой и вовсе житья не даст. До последнего вздоха будет поминать, как у Алены в поместье погибла при невыясненных обстоятельствах ее подруга. И так как фантазии тетке Вере было не занимать, то впоследствии могло так случиться, что она станет рассказывать всем желающим, что это Алена с Василием Петровичем прикончили несчастную. Ни за что, а просто из желания насолить самой тетке Вере.

– А Зыкова в этот раз жила у нас целый месяц. Ваша тетя приехала чуть позднее.