Текст книги "Полуночный танец кентавров"

Автор книги: Дарья Калинина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Глава 5

Спала она недолго. Уже около четырех часов утра Алена открыла глаза и почувствовала, что совершенно проснулась. За время сна она успела набраться отваги и теперь намеревалась, как и велел ей Василий Петрович, побеседовать с теткой Верой и Ариной. Ничего, что раннее утро. Будет куда хуже, если тетка Вера и Арина укатят, как и грозил им вчера Василий Петрович, первым поездом обратно в Питер, а Алена так и не успеет с этими двумя особами поговорить. Ведь в городе тетка Вера прямым ходом кинется жаловаться на Алену ее маме. Маме станет нехорошо оттого, как дочь и зять поступили с ее подругой, да еще в интерпретации тетки Веры. Мама наверняка начнет плакать, начнет звонить Алене, пойдут претензии и укоры.

– Ну уж нет! Этого никак нельзя допустить!

Только в самом крайнем случае, если они вообще никак не достигнут взаимопонимания, только тогда Алена была готова посадить обеих женщин на поезд и отправить восвояси.

Впрочем, Алена надеялась, что до такого открытого разрыва отношений дело все же у них не дойдет.

– Ссориться никто не хочет. Тетке Вере просто нужны от нас деньги. А мне нужно, чтобы она не трепала нервы моей маме. А Васю я как-нибудь уговорю, он ценит мир в семье не меньше моего.

Супруг спал рядом, но по тяжелому дыханию Алена догадалась, что Вася вчера выпил, и немало. Видимо, слова тетки Веры дошли и до его ушей. И неудивительно, что он так взбесился! Но Алена знала, что муж отходчив. Она почти не сомневалась, что если тетка Вера извинится перед ним за те грязные сплетни, что она вчера распускала об Алене по дому, то Вася ее простит и даст денег.

– Пойду скажу этим двум идиоткам, что они могут рассчитывать на нашу помощь. Объясню, что вчера я погорячилась. В конце концов, Арина тоже имеет право на свой шанс в жизни.

Полная самых благих намерений Алена отправилась в комнату к Арине. Она решила, что сначала поговорит с ней, заручится ее поддержкой и пониманием, а потом уже пошлет Арину впереди себя в качестве парламентера.

Но, к удивлению Алены, ее приятельницы в комнате не оказалось. Сначала Алена долго, но деликатно стучала в дверь комнаты Арины. Потом стучала уже погромче и не так деликатно, а затем, отчаявшись, нажала на ручку двери и почувствовала, что она поддается. Войдя в комнату, Алена быстро поняла, что гостья сегодня еще не возвращалась домой. Кровать стояла расстеленная, как ее приготовила горничная, но нетронутая. А сиротливо висящая у изголовья ночнушка была так безупречно отглажена, что сразу же становилось ясно: ее не одевали еще ни одного раза.

– Интересное кино, – изумилась Алена. – И где же она?

Она принялась вспоминать и поняла, что вчера вечером после ссоры с теткой Верой не видела ни ее, ни Арину.

Первым делом Алена подумала про Ваню. Именно с ним Арина проводила больше всего времени. Видимо, узнав об их с матерью скором отъезде, из которого Василий Петрович не делал никакого секрета – все в доме могли слышать его крики и угрозы в адрес тетки Веры и ее дочери, – Арина решила удариться во все тяжкие.

– Она с Ваней. И как мне быть? Самой соваться к тетке Вере страшно. А, ладно! Поговорю с Ариной по телефону, так даже лучше.

Но стоило Алене набрать номер приятельницы, как она услышала со столика мелодичную трель: Арина забыла свой телефон в комнате. Пришлось звонить Ване. Тот долго не брал трубку, а когда все же взял, голос его звучал сонно и рассеянно.

– Какая еще Арина? Не знаю я, где она. Алена Игоревна, вы чего? Я сейчас совсем в другом месте.

– И Арины рядом с тобой точно нет?

– Нет.

– Ты меня не обманываешь?

– Зачем мне это?

Вопрос поставил Алену в тупик. И она не нашла ничего лучше, как спросить у Вани:

– А где же она тогда?

– В спальне у нее смотрели? – зевнув, осведомился телохранитель.

– Сейчас тут и стою.

– И чего? – проявил Ваня первые признаки заинтересованности. – Нет ее?

– Нет и не было. Не ночевала она тут.

– Вот коза! – почему-то расстроился Ваня. – С кем же она еще, кроме меня, успела замутить? А ведь я чувствовал, что она чего-то крутит. Но где и с кем, не знаю. Как ни старался, с поличным поймать ее никак не мог. Ну и хитра девка!

– Ваня скажи, что мне делать-то?

– У маменьки ейной спросите. Она должна знать, где ее доченька по ночам шляется.

Алене не хотелось признаваться Ване, что она элементарно боится соваться к тетке Вере, и поэтому задумчиво протянула:

– Думаешь?

– А то! У вас – женщин – мать всегда лучший друг и советчик.

Можно подумать, что у вас не так! Если не у всех, то у очень многих мужчин именно так и получается.

Но Алена не стала углубляться в обсуждение этого, а просто сказала:

– Ладно, схожу к ней.

– Вы идите, а я тоже подтянусь.

– Ты приедешь?

– Постараюсь побыстрее. Хочу взглянуть в глаза этой шалаве, когда она домой под утро заявится. Интересно, что она мне скажет?

Ваня был полон самого праведного негодования. Кажется, он совсем забыл, что и сам провел эту ночь далеко не безгрешно. Во время их телефонного разговора Алена дважды слышала женский голос, ревниво осведомляющийся, кто это звонит ее котику в такое время. Первый раз «котик» посоветовал даме отстать, а второй раз велел ей заглохнуть. Дама обиделась и обругала Ваню с такими интимными подробностями, что не оставалось никакого сомнения: эти двое очень и очень близки, как только могут быть близки между собой мужчина и женщина.

Но ни этот факт, ни наличие четырех постоянных любовниц не заставили Ваню простить Арину. Нет, он был рассержен на нее и явно считал, что она его подло обманула.

Когда Алена выходила из комнаты Арины, то обратила внимание, что телефон снова звонит. Взглянув на высветившийся номер, она увидела, что вызов исходит от Вани. Тому явно не терпелось поговорить со своей новой подружкой и высказать ей все, что он думает о ней и ее поступке. Ваня, как и многие другие мужчины, считал: что позволено Юпитеру, то не позволено быку или, как в данном случае, корове.

Возле комнаты тетки Веры Алена немного притормозила. Придуманный ею план на ходу приходилось корректировать.

– Значит, стучу, тетка Вера мне открывает, и я сразу же извиняюсь и говорю, что денег я ей дам. Думаю, после этого разговор у нас пойдет несколько легче. Конечно, тетка Вера сделает вид, что ужасно оскорблена моим вчерашним поведением, ну а я в ответ скажу, что распускать обо мне грязные сплетни – это не лучший выход.

Алена много раз сталкивалась с проявлением недальновидности тетки Веры. Распуская о людях грязные сплетни, она всякий раз свято верила в то, что те не узнают, от кого они исходят. И сейчас Алена полагала, что ей удастся нанести ответный удар тетке Вере, который заставит ту наконец замолчать.

Постучав в дверь, Алена подождала несколько минут, дав возможность женщине подняться с кровати и подойти к двери. Потом постучала еще раз и еще. И наконец, убедилась, что тетя Вера не отвечает.

– Что это? – удивилась Алена. – Тоже ушла? Может, они вдвоем ушли? Она и Арина? Взяли вещи и уехали еще ночью?

Но тут же она вспомнила, что видела в комнате у Арины ее вещи. Вряд ли Арина оставила бы их, вздумай они с матерью удрать из «Дубочков», не простившись с хозяевами. Арина и ее мать очень трепетно относились ко всему, что считали своим. Они никогда бы не оставили вещи, поэтому эта версия отпадала. Алена нажала на ручку двери и через секунду оказалась в комнате у тетки Веры.

– Что это вы дверь не закрываете, а, тетя Вера? – приветливо произнесла Алена. – Что это у вас с дочерью за мода такая – спать с дверями нараспашку?

Так как тетка Вера не отвечала, дуясь и прячась от нее под одеялом, Алена улыбнулась еще шире и присела на краешек кровати.

– К Арине захожу – у нее открыто, – продолжила она разговор. – К вам стучусь – у вас тоже открыто. Конечно, злодеев у нас в доме нет, но все-таки закрываться надо.

Тетя Вера и тут не отреагировала. Видимо, здорово обиделась на Алену. Она пряталась под покрывалом, так что наружу торчал только клок ее волос.

– А я к вам пришла, чтобы извиниться, – сказала Алена, разглядывая эти волосы со странным смущением.

И снова никакого ответа она не услышала.

– Хочу, чтобы вы знали: я вас с Ариной очень сильно люблю.

Почему-то клок волос на подушке вызывал у Алены смутное беспокойство. Она снова взглянула на него и произнесла:

– И я буду рада, если Арина пойдет учиться.

Никакой реакции. Помедлив мгновение, Алена все-таки произнесла сакраментальную фразу:

– Я дам вам денег на высшее образование для Арины.

Но тетка Вера и тут не произнесла ни слова.

– Ну это уже слишком! – возмутилась Алена. – Хватит дурочку валять! Тетя Вера, я к вам по-человечески, а вы?..

Резким движением руки она сдернула покрывало с головы тети Веры, и тут же громкий крик вырвался у нее из горла. Затем Алена одним прыжком оказалась в дальнем углу комнаты, сама изумляясь, как это у нее получилось так далеко отпрыгнуть. Наверное, страх придал ей такие силы. Ведь на кровати у тети Веры лежала совсем не она, а какая-то посторонняя тетка.

Но даже не это было самое странное и страшное. В конце концов, ну, устал человек, зашел, увидел свободную кровать, лег и вздремнул, с кем не случается. Хуже всего было то, что тетка на кровати лежала совершенно неподвижно. И одного-единственного взгляда Алене хватило, чтобы понять: тетка была абсолютно мертвой.

И теперь Алена стояла в отдалении от своей находки, дрожала и пыталась убедить саму себя, что ей просто показалось.

– Подойду. Если мертвая, не укусит же она меня. Может, мне просто показалось.

Алена пересилила страх и заставила себя снова подойти к кровати тетки Веры и внимательно взглянуть на лежащую в ней мертвую женщину.

– О-о-о!.. – простонала она. – Не показалось!

К тому же, перекошенное в предсмертной гримасе лицо, остекленевший, полный ужаса взгляд и открытый в последнем крике рот говорили, что конец этой женщины был далеко не мирный. Скорее всего, она умерла не своей смертью – ее убили.

– Черт! – шарахнулась от трупа Алена. – Что за фигня?

Но это было единственное, что она успела произнести, потому что в ту же секунду в коридоре послышались шаги и в комнату вошел Ваня.

– Алена Игоревна, я слышал, вы кричали, – произнес он деловито. – Что у вас тут?

– Вот.

И Алена посторонилась, давая Ване возможность обозреть кровать и лежащую на ней покойницу.

– Дьявол! – тоже выругался Ваня, после чего поспешно кинулся к дверям и захлопнул их перед самым носом горничной Поли, которая уже сунулась в комнату.

Девчонка забарабанила снаружи, но Ваня, не обращая внимания, повернулся к Алене и спросил:

– Это что же такое, а, Алена Игоревна? Что такое получается?

– Ваня, я ни при чем, – пролепетала Алена. – Я пришла, а она тут лежит. Я ее не трогала!

Ваня подошел ближе к кровати, и на его физиономии проступило явственное изумление.

– Это же не ваша родственница.

– Это не тетя Вера, точно.

– Это какая-то другая баба.

– Сама вижу.

Ваня наклонился поближе, пристально всматриваясь в черты погибшей.

– Я ее видел у нас в «Дубочках», – сказал он наконец очень мрачно. – Это кто-то из отдыхающих.

– Только этого не хватало! – ужаснулась Алена. – Если пойдет слух, что люди вместо того, чтобы набираться у нас в «Дубочках» здоровья, теряют тут последнее, нам всем придется худо. Отчего она умерла?

– Трудно сказать, – произнес Ваня, продолжая рассматривать покойницу и мрачнея при этом все сильнее и сильнее.

А затем, откинув одеяло, он оглядел ее всю целиком. Алена с удивлением констатировала, что мертвая женщина одета в ночную сорочку. Ноги у нее босые. И вообще, она выглядит так, словно находится на своем законном месте, а вовсе не в чужой кровати.

– По… почему она лежит тут… так? И где тетя Вера?

– Я бы тоже это хотел знать. Где законная хозяйка этой постели? Почему тут вместо нее лежит эта мертвая баба? Как она тут очутилась?

И Ваня принялся, на взгляд Алены, удивительно бесцеремонно вертеть мертвую женщину.

– Ваня, нельзя же так, – попыталась вразумить его Алена и, заметив, что Ваня расстегивает ворот ночной сорочки, воскликнула: – Что ты делаешь?

– Хочу осмотреть ее целиком. Ага! Вот оно что!

– Что?

Ваня осторожно положил женщину на кровать и внимательно взглянул на Алену.

– Убили!

– Что ты говоришь? Кого убили?

– Ее убили.

И Ваня указал на покойницу.

– Она не просто умерла, ее убили. Всадили нож в спину.

– Ты… ты уверен?

– Самого ножа уже нет, но рана под лопаткой имеется. Как раз в области сердца. Думаю, что она недолго мучилась.

И Ваня пробежался по комнате, внимательно рассматривая окна и подоконники. Алена в это время осматривала постель, затем произнесла:

– Но крови совсем нет.

Белая ночнушка и постельное белье были безупречно чистыми, ни единой капельки крови.

– Как такое могло произойти?

– Только в том случае, если ее убили в другом месте, а потом уже мертвое тело перенесли в эту комнату, переодели в ночную сорочку и уложили в кровать. Это ведь ночнушка вашей родственницы?

– Ваня, я тебе сто раз говорила, тетя Вера мне не родственница, она подруга моей…

– Да-да, я понял. Но это ее сорочка?

– Ее… Кажется, да… ее.

– Но точно вы сказать не можете?

– Нет, я не знаю. Можно спросить у Арины, она должна знать вещи своей матери.

Ваня почесал в затылке.

– У Арины… Хм, саму бы Арину кто нашел!

Ваня мрачнел на глазах.

– Странное дело, баба эта явно из наших отдыхающих. Но в усадьбе я ее прежде не видел.

– Не было ее тут. Что ей тут делать?

– А теперь вот есть. Мертвая.

– Сама она вряд ли могла прийти. На ночь двери и окна закрываются.

– Окна! – презрительно хмыкнул Ваня. – Давно я вам говорил, Алена Игоревна, надо решетки ставить на окнах. В «Дубочках» у нас нынче много всякого народу ошивается. Среди них не самые лучшие экземпляры встречаются.

– Ну что ты говоришь! Какие решетки! Не хватало еще, чтобы моя комната и другие в камеры превратились, а сама усадьба – в тюрьму!

– Решетки – это элементарная мера безопасности. Были бы на окнах решетки, преступникам не так-то легко было бы проникнуть в дом.

– Думаешь, они проникли через окно?

– А тут и думать нечего. Взгляните-ка сами.

И Ваня подвел Алену к одному из четырех окон, которые имелись в этой просторной гостевой комнате.

– Вот как он или они прошли сюда.

Ваня указывал на четкий отпечаток чьей-то ноги. Судя по размеру, мужской.

– Здоровенный мужик, – произнес Ваня. – Размерчик-то сорок пятый или даже сорок шестой. У меня нога и то меньше.

– Думаешь, этот тип притащил сюда покойницу?

– Запросто.

– Уже мертвую?

– Мог и мертвую. Чего там тащить-то? В тетке не больше пятидесяти килограммов. Тощая совсем.

– И он с таким весом поднялся по голой стене? Не верю.

– А зря, – укорил ее Ваня. – Вы бы выглянули наружу прежде, чем говорить. Там же все плющом заросло. По нему мужик этот и поднялся. А покойницу мог за спиной пристроить, вроде рюкзака. Лично я именно так бы и поступил.

Алена выглянула наружу и убедилась, что Ваня говорит дельные вещи. Вся стена была густо оплетена невероятно разросшимся амурским виноградом, который Ваня по неведению называл плющом. Мощные и ползущие все время вверх и в стороны побеги этого растения умело цеплялись за каждую выбоинку, за каждую щелочку. Да еще садовник в свое время подставил для своего любимца крепкую ограду, сваренную их железных прутьев, на которых виноград и устроился с максимальным удобством.

Виноград этот был первым растением, появившимся в новом саду. И видимо, поэтому садовник уделял ему особое внимание, без конца поливал, удобрял, рыхлил и всячески о нем заботился. В ответ на такую заботу виноград разросся необычайно пышно. Его густые листья совершенно скрыли бы комнату, если бы Алена не распорядилась прорубить в побегах своего рода амбразуры, дав доступ в комнату солнечному свету.

– С тем, как преступник проник в эту комнату, все ясно. Теперь разобраться бы с личностью убитой. Ведь неспроста она тут появилась… Как вы считаете… А? Да еще накануне выборов!

Но Алена молчала. Перед ее мысленным взором уже мелькали заголовки газет. «Злодейское убийство в поместье будущего депутата». «Можем ли мы доверить наши судьбы человеку, который не в состоянии уследить за тем, что творится у него под самым носом?» И другие в том же духе, ничем не лучше.

– Ваня, а не может ли это быть связано с депутатской гонкой?

– Думаете, под Василия Петровича подкапываются?

– А ты сам посуди: убийство совершено в другом месте, но затем преступник с невероятными трудностями транспортирует тело убитой им жертвы к нам в дом. Это явно неспроста!

Ваня уставился на хозяйку.

– Умная у вас голова, Алена Игоревна. Я тоже про Василия Петровича в первый момент подумал, что это под него подкапываются. Но у меня основания были, а вы просто так взяли и догадались. И как это вы всегда умеете так хорошо рассуждать?

– Это еще что, – покраснела Алена. – Вспомни Ингу, вот у той голова так голова!

Но Ваня вспоминать подругу Алены не захотел, и Алена догадывалась почему. Дело в том, что Ваня в свое время был долго и безответно влюблен в Ингу. А она предпочла ему другого мужчину – следователя Залесного, к которому Ваня свою старую любовь ревновал просто безумно. И даже мысль о ней доставляла ему страдания.

Поэтому сейчас он не стал разговаривать на эту тему и вместо этого спросил:

– Что же нам делать? Нельзя, чтобы эту женщину обнаружили тут… у нас в доме.

– Скрыть это не удастся. Слышите, в коридоре уже шумят.

И действительно, в коридоре раздавались возбужденные голоса.

– Это вы своим криком людей перебудили! – укоризненно заметил Ваня.

– Но я не виновата, я очень испугалась.

– Так я мог бы эту бабу отсюда вынести и устроить где-нибудь за пределами поместья. А теперь – даже и не знаю.

– Но это же нехорошо. Перемещать тело и все такое…

– Тело с места преступления нельзя перемещать. А его уже и без нас давно переместили.

– Но это не этично.

– Ей-то уже все равно, – кивнул на покойницу Ваня. – А нам все меньше хлопот. Одно дело, если ее поодаль от «Дубочков» найдут, и совсем другое, если в самой усадьбе. Василий Петрович может здорово влипнуть.

При мысли о любимом муже Алена тут же воскликнула:

– Ваня, унеси ее отсюда! Немедленно.

– А как? В коридоре полно людей.

На мгновение Алена задумалась, а потом воскликнула:

– Через окно!

– Чего?

– Ты же сам говорил, что запросто справился бы с таким делом!

– Ну, допустим.

– Тетка легкая, а ты сильный.

– Предположим.

– Окно выходит в сад. В саду никого нет. Спустишься, через сад пройдешь к своей машине и увезешь эту бабу куда подальше!

– Ну, я даже не знаю, – смущенно почесал в затылке Ваня. – В принципе можно.

– Вот и действуй!

– Лишь бы никто не увидел.

– Когда ты вылезешь в окно, я сумею отвлечь внимание людей на себя.

– А… ну, ладно тогда.

Приняв решение, Ваня взялся за его осуществление. Из простыни он соорудил нечто вроде рюкзака, в который завернул мертвое тело, и затем пристроил его себе за спину, завязав концы на груди. Попрыгав на месте и убедившись, что все зафиксировано надежно, Ваня шагнул к окну и помахал Алене рукой.

– Ну, если что, не поминайте лихом!

И сиганул наружу. Алена перевесилась через подоконник и проследила, чтобы с Ваней ничего не случилось. С замиранием сердца она наблюдала за тем, как дрожат виноградные плети.

– Хоть бы не оборвались! Хоть бы выдержали!

Виноград выдержал, и Алена поклялась, когда вся эта история закончится, она обязательно скажет Василию Петровичу, что надо прибавить садовнику жалованье. Между тем шум в коридоре сделался и вовсе нестерпимым, да еще к голосам прислуги добавился голос самого Василия Петровича.

– Что тут происходит?

– Там Ваня закрылся, – раздался голосок той самой Поли, поднявшей тревогу. – А перед этим я слышала, как Алена Игоревна кричала.

– И я слышала!

– И я!

– Я тоже слышал.

– Они там.

– Вдвоем.

Алена даже похолодела от возмущения. Что вообразила себе прислуга? Что у нее роман с Ваней, которого она тайно принимает в комнате тетки Веры?

– Ваня, открой! – постучал в дверь Василий Петрович. – Ты чего там делаешь?

Поняв, что дольше молчать невозможно, Алена произнесла:

– Вани тут нет.

– Алена?

– Я.

– А ты что там делаешь?

– Ничего.

– Открывай!

Василий Петрович влетел в комнату с таким видом, что Алена невольно подумала: сплетни тетки Веры возымели свой результат. Василий Петрович резво пробежался по комнате, а потом спросил у Алены:

– Ты тут одна?

– Как видишь.

– А Ваня?

– Понятия не имею, где он.

Но противная Поля тут же вылезла вперед:

– Он был тут! Я видела!

– Ты ошиблась, девочка, – ласково произнесла Алена, в душе поклявшись, что при первой же возможности избавится от этой горничной, вздумавшей открыто перечить своей хозяйке. – Никого, кроме меня, тут нет.

– Но я видела, – повторила Поля.

– Тебе показалось.

Вани в комнате не было, и Василий Петрович начал успокаиваться. Он повернулся к жене и уже куда более миролюбиво спросил у нее:

– А почему ты тут спишь?

– Ты очень храпел. И… пах.

– Да, выпил вчера лишку, – признался Василий Петрович. – Даже не помню, как до дома добрался. Все потому, что твоя гостья меня расстроила. Но я вижу, что она уже уехала?

Алена промолчала. О том, куда могла деться тетка Вера, у нее не было ни малейшего представления. Но Василию Петровичу ответ Алены был и не нужен.

– Уехала – и прекрасно! – заключил он. – Я очень рад, что мы избавились от этой злыдни!

И повернувшись к людям, он громогласно заявил:

– Тревога отменяется. Всем разойтись!

Слуги, вполголоса переговариваясь между собой, медленно побрели прочь. Люди были явно недовольны тем, как все прошло. Наверное, они рассчитывали, что Василий Петрович задаст своей неверной жене трепку или на худой конец хотя бы устроит ей скандал. Ну, или что-то такое в этом духе.

Алена видела, что многие кидают на нее неодобрительные, а женщины постарше и откровенно осуждающие взгляды. Но теперь мнение этих людей очень мало ее волновало по сравнению с другой проблемой. В голове у Алены, словно птицы в клетке, бились тревожные мысли.

Удалось ли Ване незаметно вынести тело из их усадьбы? Не задержали ли его? Не стал ли их верный Ваня жертвой собственной преданности? Все эти мысли были очень важны, но их перекрывала одна-единственная, огромная и тревожная: у них в «Дубочках» появился опасный преступник. И теперь им надо этого негодяя каким-то образом изловить.

– Без полиции все равно будет не обойтись.

С этим фактом Алена уже смирилась. Но ей было страшно за Василия Петровича. Ведь у того на носу выборы. А значит, ни в коем случае нельзя допустить, чтобы убийство было хоть отчасти связано с личностью Василия Петровича. И как сделать, чтобы и волки были сыты, и овцы целы, Алена в данный момент решительно не представляла.