Текст книги "Любовь не для меня!"

Автор книги: Дарси Блейк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 11 страниц)

4

Крик возмущения замер на губах Кэрри – Майкл, как всегда, не дождался ответа. Кроме того, она на собственном горьком опыте убедилась: добиться от него чего-либо путем прямой конфронтации невозможно. Поэтому придется поехать с ним на ланч. Но завтра он будет занят в галерее, и она вольна делать все, что угодно. А ей угодно покинуть этот дом.

Единственной теплой вещью, которую Кэрри взяла с собой, был синий блейзер. Но оказалось, что он на удивление подходит к ее джинсам и белой блузке. А голову она на пиратский манер обвязала шифоновым шарфом. Закончив туалет, Кэрри хмуро посмотрела в зеркало. Если она надеялась позлить Майкла, то у нее ничего не выйдет: несмотря на джинсы и все остальное, она выглядела очень стильно.

Как бы там ни было, Майкл ни словом не обмолвился по поводу ее наряда. Возможно, потому что и сам был одет в обтягивающие джинсы и куртку из мягкой кожи, которая, похоже, знавала лучшие времена. Прислонившись к дверце серебристого «даймлера», он смотрел на носки своих туфель с таким видом, словно узрел в них решение мировых проблем. Кэрри помедлила на пороге, испуганная внезапной теплотой, которую ощутила к этому человеку. Майкл поднял глаза.

– Наконец-то! – Он открыл перед ней дверцу.

– Уверена, вам не впервой ждать женщину, Майкл, – сказала она, демонстрируя весь имеющийся у нее яд, и села в машину.

– Да, и результаты обычно хуже процесса, – ответил он, с шумом захлопывая дверцу.

Кэрри с чуть большей силой, чем требовалось, вставила язычок пристежного ремня в отверстие, удивленная тем, как уязвило ее это замечание. Она, разумеется, за откровенность, но не до такой же степени!

Майкл тронул машину с места и повел ее на юг. Кэрри смотрела прямо перед собой, предоставив ему решать, возобновлять ли военные действия. Ждать пришлось недолго.

– Почему вы так торопитесь удрать, Кэролайн? – спросил он подчеркнуто дружелюбно. Но Кэрри не обманула эта интонация. – Неужели мои чары рассеялись так быстро?

– Какие чары? – изумилась она, и тут же увидела его напрягшиеся губы. – Знаете ли, Майкл, мне не понравилось, что в воскресных газетах меня назвали «гостьей дома».

– Но ведь вы и есть гостья дома.

– Я и тысячи других.

– Ваш дерзкий язык доставит вам рано или поздно массу неприятностей. Не все так терпеливы, как я… – Он на мгновение умолк на полуслове, явно выведенный из себя. – Скажите мне, что именно вы хотите, и мои секретарь подыщет вам квартиру.

Это уж слишком!

– Я вполне могу сама найти, где мне жить, Майкл.

– Неужели? – резко спросил он. – И как вы собираетесь это делать? Звоните по номеру, опубликованному в газете, и приятный мужской голос предлагает: «Приезжайте и посмотрите». И вы едете. Одна. Неизвестно куда. Я правильно понимаю?

В таком изложении ее поступок выглядел явным безрассудством.

– Но именно так все люди…

– Не все. Только наивные молодые девушки, у которых нет выбора. Вряд ли ваш отец был столь настойчив… – Он смолк, видимо, слишком раздраженный, чтобы продолжать. – Вы хоть представляете себе, в каком районе Дублина хотели бы жить?

– Нет. Мне просто нужно что-то на время, пока я не найду работу…

– Но ведь у вас есть временное пристанище. Насколько я знаю.

Кэрри пропустила его слова мимо ушей.

– …А потом я что-нибудь куплю, – закончила она начатую фразу.

– Купите? – Кэрри явно удивила его. – Не многого ли вы хотите? Или это ваша цена за то, чтобы оставить Джулию и Тома в покое?

Кэрри в недоумении уставилась на Майкла. Каким же монстром изобразила ее Джулия! Она откинула голову назад, глядя сквозь ветровое стекло и оставив все попытки доказать ему, что она была… кем? «Я приличная девушка, приличная», – вертелись у нее в голове жалобные причитания Элизы Дулитл. Нет! Если тебя вынуждают говорить это, твои слова ничего не значат. Ее ничуть не волнует, что думает о ней Майкл О’Берри.

– Отцу понадобится каждый фунт, чтобы выполнять свои новые… обязанности. У меня есть немного собственных денег.

– Достаточно, чтобы купить квартиру? – настаивал Майкл.

Если она будет не слишком шикарной, подумала Кэрри. Но это его не касалось.

– А каков ваш счет в банке, Майкл? – поинтересовалась она, глядя на него горящими от негодования голубыми глазами. – Скажите, сколько стоите вы, и я отвечу любезностью на любезность.

Майкл задумчиво посмотрел на Кэрри.

– Самое время покупать квартиру, когда нет работы, – заметил он.

– Уверяю вас, работу я найду.

– В самом деле? – Настойчивый взгляд серых глаз вновь остановился на Кэрри. – Хотелось бы знать, какого рода.

А действительно – какого? Нельзя сказать, чтобы она лодырничала последние пять лет. Кэрри прекрасно готовила, умела печатать на машинке, была толковым бухгалтером, безупречно вела дела своего отца и являлась казначеем местной благотворительной организации.

– Я что-нибудь придумаю. Не такая уж я неумеха.

– Хотите маленькое пари?

– Почему же маленькое? Какое вам будет угодно, – решительно предложила она.

– Но вы должны найти настоящую работу, – предупредил Майкл. – Меня не устроит, если вы станете подавать гамбургеры в придорожных закусочных. Только работа, которая даст средства к существованию и откроет перспективы на будущее.

– Не слишком ли много вы требуете?

– А что? Вас пугают трудности?

– Конечно нет.

Видимо, удовлетворенный, он улыбнулся. Ей, однако, спокойнее от этого не стало.

– Тогда нам осталось договориться о том, на что мы спорим.

– Когда я устроюсь на работу, вы поведете меня на «Аиду», – назвала она первую пришедшую ей на ум оперу.

– «Аиду» в нынешнем сезоне не дают.

Отлично, это и к лучшему: он попался!

– В таком случае, всегда можно отказаться от пари, – издевательски произнесла Кэрри.

Он глубоко вздохнул, словно пытаясь взять себя в руки.

– Нет. Я что-нибудь придумаю. Значит, «Аида»? А сейчас меня очень интересует, что сделаете для меня вы, если я выиграю? – Он бросил на нее мимолетный взгляд, и Кэрри почувствовала, как краска прилила к ее лицу.

Он, разумеется, не потребует?..

– Вы перестанете носить джинсы, – произнес Майкл, и его насмешливый вид подсказал: он отлично понял, что ее волновало.

– Это нечестно! – выпалила Кэрри, пытаясь оправдать румянец, заливший ее щеки. – Вы ведь носите джинсы.

– Это рабочая одежда. – Широкая улыбка неожиданно озарила его лицо. – В отличие от вас я не валялся все утро в постели.

Она сглотнула, жалея о том, что вообще начала перепалку – в этой игре ему не было равных.

– Я должна расстаться с ними навсегда? – поспешно спросила она.

– Не стану настаивать – только на время, которое вы проведете со мной.

Кэрри пожала плечами.

– В таком случае, это совсем нетрудно. Я не собираюсь задерживаться у вас надолго.

– Вы останетесь до тех пор, пока не найдете работу, – уточнил он, – и приличное жилье. – Майкл поставил машину на стоянку. – Но чтобы это было настоящее пари, мы должны оговорить срок – не позже следующей субботы. – Он протянул руку, чтобы рукопожатием скрепить договор. – Согласны?

– Всего неделя? – запротестовала Кэрри. – Маловато.

– Вообще-то вы вольны отказаться от пари, – напомнил он, насмешливо приподняв брови.

Недолго думая, Кэрри подала ему свою руку.

– Согласна.

Он на секунду сжал ее пальцы, а когда отпустил, Кэрри издала легкий вздох.

– В чем дело?

Вместо ответа она нежно погладила кончиками пальцев красные отметины, оставленные ее ногтями, а затем, порывисто наклонившись, прикоснулась губами к его ладони. Мгновение стояла тишина. Когда она подняла взгляд, глаза Майкла были прикрыты, и все же Кэрри догадалась, что ее безумный поступок потряс его. Ну что ж, он и впрямь был более чем странным. Кэрри не узнавала себя.

– Я обещала, – неловко пробормотала она. – Лучше поздно, чем никогда.

– Возможно. Вам лучше знать. Вы голодны? – спросил Майкл. – Или немного погуляем?

Кэрри была благодарна ему за то, что он не акцентировал внимания на ее поступке, которого она не понимала и сама.

– Мне бы хотелось погулять. У меня был поздний завтрак.

– В десять часов? В воскресенье? Это еще рассвет, уверяю вас!

– Вы встали намного раньше, – напомнила она.

– Некому было удержать меня в постели, – мягко ответил он, и Кэрри высвободила руку из его пальцев, покраснев до корней волос.

– Извините, если нарушаю ваш жизненный уклад, Майкл. Лучше бы вы отвезли меня к подруге…

– Забудьте о подруге, – приказал он, выскочил из машины и, обойдя вокруг нее, открыл перед Кэрри дверь. – И предоставьте мне самому заботиться о моем образе жизни. Сейчас в самом разгаре подготовка выставки – всегда найдется множество проблем, которые необходимо решить. Воскресенье для этого – самый подходящий день. Никто не мешает.

– Даже ваша французская актриса?

– Для девушки, которая взахлеб читает колонки сплетен, вы поразительно невежественны! На прошлой неделе Лоранс вернулась во Францию сниматься в новом фильме.

Кэрри снова покраснела.

– О! Я сожалею.

– Не стоит, Кэролайн. – Он кровожадно улыбнулся. – Ведь теперь я смогу больше времени посвятить вам.

– Она скоро вернется? – с надеждой спросила Кэрри.

– Увы! – усмехнувшись, сказал Майкл. – Я увижу ее не раньше, чем Лоранс и ее мужу вновь понадобятся средства…

– Мужу? Но вы уверяли, что никогда… О!

– Давайте сменим тему, Кэролайн, – предложил он. – Или вам требуется подробный отчет о том, как я познакомился с ними, когда в прошлом году они покупали Матисса? Или вас больше заинтересует то, как я представил их нескольким знакомым банкирам, чтобы они раздобыли деньги для фильма? Или то, как мы втроем отправились отмечать…

– Нет! – Останавливая Майкла, Кэрри подняла руку: она все поняла. – Расскажите лучше о вашей выставке, – попросила она.

– Неизвестные американские художники. Лесли будет в восторге, – добавил он с хитрецой. – А вы пока продумайте меню к предстоящему обеду, поскольку вам придется играть роль хозяйки. Придут двенадцать человек.

– Извините, Майкл, но я буду очень занята поисками работы. И жилья.

– Полагаю, стоит начать с креветочного коктейля, который вы как-то подавали к обеду, – заметил ее спутник, не обращая внимания на возражения.

Взяв Кэрри за локоть, Майкл повел ее к кафе, часть столиков которого стояла прямо на тротуаре, и усадил на стул.

– Что будете заказывать? – спросил он немного погодя.

– Салат, пожалуйста.

– А потом?

– Я не очень голодна.

Он повернулся к официанту.

– Копченая лососина с хреном, салат и два бифштекса с кровью… – Он заказал вино и отпустил официанта прежде, чем Кэрри смогла возразить. – Вы не притронулись к ужину, оставленному для вас миссис Вэллз.

– Я слишком устала вчера, чтобы есть. И слишком измучилась.

– Если вы собираетесь завтра отправиться на поиски работы, вам необходимо подкрепить силы.

Опасная искра раздражения, вспыхнувшая в ее глазах, заставила Майкла рассмеяться. И вдруг она засмеялась тоже.

– Вы самый… несносный человек из всех, кого я встречала, – без обиняков заявила Кэрри.

– Я – единственный мужчина из всех, кого вы встречали, – ответил Майкл с насмешливой убежденностью.

– Не понимаю, о чем это вы, – начала Кэрри, но тут же сникла под пристальным взглядом серых глаз. Правда состояла в том, что она слишком хорошо понимала, о чем он говорит. Раньше она считала Гарри мужчиной, но после безжалостных оценок Майкла О’Берри…

Гарри! Девушка вздохнула. Он всегда был таким – склонным драматизировать ситуацию, если она не складывалась так, как он хотел. Гарри явился на свадьбу ее отца рука об руку с женой, чтобы показать Кэрри, чего она лишилась. К счастью, Майкл помешал ему. И Гарри был, конечно, не в восторге от мысли, что кто-то другой, по-видимому, получил то, чем он никогда не владел.

Майкл наполнил ее бокал.

– Попробуйте. – Она отпила глоток золотистого вина. – Ну как?

– О, прекрасно! Спасибо. – Мгновение помедлив, она добавила: – Вы видели фотографию Джулии в утренней газете?

– А свою вы видели? – ответил он вопросом на вопрос. Кэрри скорчила гримасу. – Не понравилась? А мне показалось, что вы выглядите на ней такой… изысканной.

– Слишком изысканной. Не люблю производить обманчивое впечатление.

– Но почему обманчивое? – Кэрри промолчала, однако ее взгляд был красноречивее слов. – Только потому, что, по крайней мере внешне, вы кажетесь соблазнительной юной женщиной? – Он наклонился вперед и провел пальцем по ее подбородку, а затем приподнял его так, что Кэрри вынуждена была посмотреть в глаза Майклу. – Женщиной, которую любой мужчина мечтал бы затащить к себе в постель? Почему это вас так огорчает?

– Вы полагаете, я польщена тем, что все считают, будто именно вашу постель я собираюсь занять?

– Я не страдаю подобным самомнением, Кэролайн.

Она с трудом сглотнула.

– Хорошо, ибо впечатление, что я больше всего озабочена тем, как бы попасть в вашу постель, обманчиво. И то, что вы известили об этом газеты…

– Напротив, это вы разговаривали с журналистом, которого я вам представил… – начал было он, но тут же осекся. – Да вы, вижу, не забыли его, – сказал Майкл, когда она отчетливо вспомнила привлекательного молодого человека, с которым они перекинулись парой фраз в фойе театра.

– Но почему же вы не предупредили меня?! – воскликнула Кэрри.

– И что с того? – Он пожал плечами. – Изображение стоит тысячи слов. А потом, почему вас это беспокоит?

– Потому что другие поверят этому. Люди, которых я знаю.

– Неужели? – Он поднял брови. – С какой стати им так думать, если ваше поведение в прошлом не дает никаких оснований полагать…

– Мое поведение здесь ни при чем.

– …будто вы прыгнете в мою постель, если я приглашу? – закончил Майкл так, словно она ничего не говорила. – Ваш отец, например, подумает так? Или Джулия? Или все те хорошие люди, для которых вы милая славная девочка?

– Нет!

– Конечно же, нет! Ваши близкие прочтут эти слова и воспримут их так, как слова того стоят. Они-то ведь знают, или думают, что знают, – а это практически одно и то же, – кто вы на самом деле. Что же касается остальных – тысяч и тысяч, – какое вам дело до них? Они вас не знают и не узнают никогда. – Он вытянул перед собой длинные ноги. – Есть одна старая мудрая поговорка, Кэролайн: не верь тому, что читаешь, и только наполовину верь тому, что видишь.

– А в ней не говорится, как относиться к тому, что слышишь?

Кэрри готова была откусить себе язык, когда глаза Майкла резко сузились.

– И что же вы слышали?

Но прежде чем он смог продолжить, подошел официант с ланчем. К тому времени, когда их обслужили, Кэрри уже собралась с мыслями и обрушила на Майкла целый град вопросов о предстоящей выставке.

Когда она открыла парадную дверь, в холле безостановочно звонил телефон. Майкл ставил машину в гараж, и Кэрри мгновение стояла, уставившись на аппарат и не решаясь поднять трубку. Но поскольку никто, видимо, не собирался этого делать, она все же взяла ее.

– Алло!

– Кэрри! Я весь день ждал твоего звонка. Ты нашла мою записку?

– Здравствуй, Гарри, – спокойно произнесла она, хотя сразу же пала духом при звуке его голоса. – Какую записку?

– Записку… А, неважно! Послушай, я должен увидеть тебя.

– Гарри… Пожалуйста! – взмолилась Кэрри.

– Мне бы хотелось знать, о чем ты думаешь, живя с человеком вроде Майкла О’Берри. Ты совсем с ума сошла? Он – пожиратель сердец! Проклятье! Все это знают. Ты никогда не позволяла мне такого… У тебя просто голова пошла кругом от…

Кэрри положила трубку и, протяжно вздохнув, побежала, чтобы укрыться в своей комнате и под сильной струей душа смыть с себя мерзкие слова. Не замечая ничего вокруг, она внезапно столкнулась с Майклом. Он крепко взял ее за руки, пытаясь успокоить.

– Милосердный боже! Вас нельзя оставить ни на секунду. – Заметив, как она побледнела, Майкл мягко произнес: – Пойдемте.

Он втолкнул ее в гостиную и, не отпуская от себя ни на шаг, налил бренди.

– Выпейте.

Кэрри совершенно не хотелось пить – запах ударил в ноздри, и у нее запершило в горле, – но Майкл был непреклонен. Она неохотно глотнула, и спирт ожег ее, резко возвращая к жизни.

– Извините, Майкл. Он был так зол…

– Вас это удивляет? Нужно быть совсем сумасшедшим, чтобы звонить ему в отель.

– Нет! – Она отскочила.

– Не лгите самой себе, Кэролайн. Гарри женился на другой, и чем скорее вы смиритесь, тем лучше. В конце концов, вы справитесь со своими чувствами.

В конце концов? Кэрри была уже на полпути к выздоровлению. Ей было очень плохо, когда Гарри отказался понять, почему она не может выскочить за него замуж и уехать в Нью-Йорк. Она довольно долго ждала его. Но то, что он эгоистично рисковал счастьем другой женщины… И все еще продолжал рисковать…

– Будут еще советы, Майкл? – Она повернулась и отдала хрустальный бокал с едва пригубленным бренди, но ее попытке улыбнуться положили конец слезы, навернувшиеся на глаза. – Вам бы надо писать для колонки ужасов: вы на редкость умело причиняете боль…

На этот раз, когда Кэрри поспешила выйти из комнаты, Майкл даже не пытался остановить ее.

Почти инстинктивно она устремилась на кухню. Но эта кухня, стерильная, как инструменты в больнице, не имела ничего общего с уютной гостеприимной кухней в Гринфилде. Нет, здесь не найти успокоения. Боясь вновь столкнуться с Майклом, Кэрри вышла в сад и устроилась на старой скамье, скрытой со стороны дома шпалерой вьющихся роз. Здесь царили мир и покой, и было трудно представить, что по-прежнему находишься в Дублине. Только отдаленные звуки сирен или автомобильных гудков изредка вторгались в пение птиц.

Какое-то время Кэрри пыталась разобраться в своих мыслях. Но она была слишком зла, чтобы рассуждать здраво. Зла на Гарри. Он обидел ее. Так, как никогда раньше не обижал. Он мог бы написать и все объяснить, но приехать на свадьбу ее отца без всякого предупреждения… А что почувствовала его бедная мать, поставленная перед необходимостью на глазах у всех приветствовать нежданно-негаданно явившуюся невестку? Явившуюся на самое крупное деревенское событие со времен… Она вздохнула. Это больше не имело значения.

Другое дело – ее злость на Майкла. Кэрри всегда считали прямой, открытой, легкой в общении девушкой. И только Майкл вел себя с ней так, словно она двуличная, и он единственный понимал это.

Появился уже знакомый Кэрри потрепанный кот и, запрыгнув на скамейку рядом с ней, фыркнул.

– Ты не похож на обитателей этого дома, киса, – сказала Кэрри, погладив его по взъерошенной голове. – Тебе бы пристало быть каким-нибудь редким и экзотичным животным – элегантным сиамцем, например.

– А он здесь и не живет. Он из соседнего дома. Беда в том, что он этого, кажется, не знает.

Кэрри не слышала, как приблизился Майкл.

– Похоже, незваные гости вас просто одолевают.

– Ничто и никто не может одолеть меня, Кэролайн.

Он подхватил кота и швырнул его на газон, а сам устроился на скамейке рядом с Кэрри.

– Я не собиралась злоупотреблять вашим гостеприимством, Майкл, – холодно сказала она. – И завтра же всерьез приступлю к поискам квартиры.

– Если настаиваете. Я поручу своему секретарю заняться этим в первую очередь.

– В этом нет никакой необходимости.

– Помилуйте, Кэролайн! Я же обещал вашему отцу заботиться о вас.

– Примите мои уверения в том, что это не пожизненный приговор, – сказала она и получила в отместку ледяной взгляд. – Почему вы так упорно называете меня Кэролайн?

– А вам бы хотелось, чтобы я называл вас Кэрри? Возможно, даже «маленькая Кэрри»? Как Гарри Клейтон? – Кэрри не ответила, понимая, что он намеренно пытается «завести» ее. – Так как же?

– Не так.

– Кэролайн. И никак иначе. Пора бы вам повзрослеть и перестать скрываться за детским именем.

Кэрри с удивлением посмотрела на него.

– И от чего же, по-вашему, я скрываюсь?

– От жизни. Я могу понять, почему это устраивало вашего отца: ему было удобно держать под рукой бесценную домоправительницу, в то время как ваши сверстники открывали для себя мир, постигая соблазны и трудности бытия. Но почему вы смирились? Смутные надежды на то, что вернется Гарри и все устроится, не оправдание.

– Я вовсе не питала смутных надежд. Все было вполне определенно: Гарри попросил моей руки, когда приезжал домой на Рождество.

Если Кэрри рассчитывала на то, что этот аргумент заткнет ему рот, она глубоко ошибалась.

– Но вы не носили кольца.

Майкл ей не верил.

– Нет, – сказала Кэрри, надеясь, что он наконец оставит эту тему, но Майкл сделал нетерпеливый жест, побуждая ее продолжать. – Мы… поссорились.

– Значит, вы послали ему приглашение на свадьбу в качестве оливковой ветви. – Он встал, сделал несколько шагов и обернулся к Кэрри. Его глаза в надвигающихся сумерках казались грифельно-черными. – И он приехал. – Майкл смотрел на нее так, словно видел впервые. – Господи, он приехал! Должно быть, под вашей маской наивной простоты скрывается великолепная актриса. Неужели в вас нет ни капли жалости к Лесли, неужели вы не способны пощадить это юное создание?!

– С ней все будет в порядке, Майкл. Я… – Кэрри вскрикнула, когда он схватил ее за запястье и рывком поднял на ноги.

– Вы бездушная маленькая сучка. Я отлично знаю, что у вас на уме. Мне известно, как вы упрашивали его вернуться к вам.

– Майкл, – взмолилась она, – выслушайте меня. Я не…

– Нет, это вы послушайте меня! – воскликнул он. – Я думал, вы смирились, стараетесь справиться с собой. Несмотря на все, что Джулия рассказала мне о вас, я был обманут невинным выражением этого миленького личика. – В его голосе звучало глубокое отвращение к себе за свою доверчивость.

Он глубоко вздохнул, пытаясь справиться со злостью, и, когда заговорил вновь, слова его падали как льдинки.

– Гарри Клейтон, возможно, жалеет о своей поспешной женитьбе, но надвигающееся отцовство заставит почувствовать ответственность, и вы уже не сможете сбить его с пути истинного…

– Откуда вы узнали, что Лесли беременна?

Он не ответил.

– Ну и парочка! – Его презрение было почти осязаемым. – Честно говоря, вы заслуживаете друг друга, но Лесли и ее ребенок не должны пострадать. Клейтону придется жить с плодами содеянного, равно как и вам. Но поскольку стало совершенно очевидно, что не удастся убедить вас выйти с честью из положения, я вынужден что-нибудь предпринять сам.

– Что вы собираетесь делать? – спросила Кэрри, тщетно стараясь освободить запястье из его мертвой хватки. – Учтите, Майкл, ваша попытка заставить всех поверить в то, чего нет, зашла слишком далеко…

– В таком случае следует прекратить этот дурацкий спектакль. – Он был очень спокоен. – И сыграть по-настоящему.

– Что?..

Без видимых усилий он медленно притянул ее к себе, и Кэрри почувствовала жар его тела сквозь тонкую ткань рубашки и мерное биение сердца под пальцами, когда, попытавшись воспротивиться, уперлась ладонями ему в грудь. Его свободная рука оказалась на спине девушки, еще плотнее прижимая ее, и Кэрри со зловещей отчетливостью поняла, что он собирается заняться с ней любовью.

Однако любви в его действиях не было ни на грош. Он делал все хладнокровно и расчетливо, с уверенностью, что, как бы Кэрри ни противилась, она в конце концов охотно упадет в его объятия. Он продемонстрировал свое могущество, когда, поцеловав в театре, заставил ее потерять голову. А еще он ошибочно полагал, что она и Гарри были любовниками. Возможно, он задумал избавить ее от воспоминаний… заставить забыть?

Вскрикнув словно пойманный зверек, Кэрри начала отчаянно сопротивляться, и Майкл слегка поддался ей, позволив колотить себя бессильными кулачками по широкой груди и могучим плечам, давая понять, как тщетны любые попытки противостоять его воле.

Но все это время он не переставал крепко прижимать Кэрри к себе. Ее чувствительные соски задевали его грудь, живот прижимался к пугающей мощной и притягивающей восставшей плоти, а ноги, облаченные в джинсы, едва сдерживали напор его бедер.

Когда уже перехватило дыхание и Кэрри, слабая и трепещущая, не в силах была сопротивляться, он отпустил ее.

В глубоком изумлении бедняжка отшатнулась и почти упала на скамейку. Ее так трясло, что, сделай она хоть шаг – и тут же рухнула бы. Но Майкл был безжалостен. Никакого бренди на этот раз. Напротив, он смотрел на нее с глубокой неприязнью.

– Расслабьтесь, Кэролайн, – лениво протянул он. – Я не собираюсь тащить вас в постель ни с вашего согласия, ни без него.

– Джентльмены так не поступают? – Голос Кэрри так дрожал, что ей не удалось придать его звучанию горький сарказм. – Особенно если учесть, что вы обещали отцу заботиться обо мне, – добавила она.

Его губы сжались в прямую линию.

– Кто-то же должен это делать. Приходится мне. И поскольку не хотелось бы приглашать кого-либо в спальню, чтобы засвидетельствовать наши отношения, остается одно – жениться на вас.