Текст книги "Кошмары Сергея Чернова (СИ)"

Автор книги: Данил Кузнецов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 3 страниц)

   – Кроме кошмаров – нет, – ответил Сергей. – А что, это реально может мне помочь?

   – Наверное. В человеческой голове так много загадок... Может, сны – это отклик на что-то; скажите, у вас в жизни было недавно какое-нибудь значимое для вас событие?

   – Да вроде нет, – пожал плечами Сергей. – Обыкновенная серая жизнь... Я просто не знаю, как мне поступить в данной ситуации. Может, таблетки навороченные купить, пройти курс специальных медитаций, что-то ещё?..

   – Даже не знаю... – задумчиво проговорил психолог. – Нужно основательно во всём разобраться. Докопаться, как сказал Пастернак, «до оснований, до корней, до сердцевины». Установив причину, можно будет понять, как её устранить.

   – Пока я знаю одно, – сказал Сергей, – я почему-то в конце своих снов каждый раз стал умирать, и это начинает сводить меня с ума. Я уже устал просыпаться с криком и полчаса приходить в себя, чтобы коллеги ничего не заподозрили, а при этом знать, что в следующую ночь повторится то же самое... Меня это просто достало! Вы же психолог, скажите, что во мне может быть таким кровожадным?

   – Я ещё не знаю, – печально и немного устало ответил психолог. – Вы пришли ко мне в первый раз, и с ходу я ничего конкретного сказать не могу. Придите ко мне хотя бы через пару дней, и вместе мы, вероятно, придумаем, как решить вашу, вне всякого сомнения, весьма интересную проблему... Вы работаете? В 17:00 вас устроит?

   – Да, – вздохнул Сергей и достал бумажник. – Сколько я вам должен?

   Он понял, что таблетки не помогают, сразу после кошмара про поезд, приснившегося в ночь после похода в аптеку. Наутро Сергей записался к первому попавшемуся – но, по отзывам, довольно приличному – психологу на консультацию в ближайшее «окно». За время ожидания он успел увидеть сны про дачу и самолёт – и подумал, что и психолог – это не гарантия излечения.

   Как бы то ни было, Сергею показалось, что сходить через пару дней в 17:00 всё-таки стоит. Кто знает, вдруг отыщется способ избавить его от проказ его мозга?..

  Сон – 8. Двуглавый орёл

   Сергей всегда немного побаивался ходить с паспортом. Если водительские права он ещё выносил, то паспорт его немного нервировал. Можно сказать, попугивал.

   Но когда однажды Сергея задержали на три часа «до выяснения личности», он некоторое время постоянно ходил с «основным документом гражданина РФ» – во избежание.

   Однако Сергей старался пореже доставать свой паспорт и разглядывать его. Что-то в документе было не то... Нет, все печати и подписи были в порядке и подозрений не вызывали.

   Сергея раздражал двуглавый орёл – а точнее, все, которые там были: один на книжечке, в которую был обёрнут паспорт; один на обложке; один на первой странице; один на печати отдела УФМС; и ещё семнадцать – на странице с фотографией, мелкие и блестящие на свету всеми цветами радуги. Сергею казалось, что все они смотрят на него своими злыми глазами, как бы выжидая, прежде чем... что?

   Долгое время ничего особенного не происходило. Сергей не замечал паспорт, паспорт игнорировал его. Но в один прекрасный (?) момент всё изменилось, и «холодная война» перешла в «горячую», продлившуюся, впрочем, очень недолго.

   Орёл показал свою истинную сущность.

   Однажды Сергей пошёл в магазин, надев куртку, в кармане которой, как и в последние несколько недель, лежал паспорт. Удостоверение его личности.

   Но в тот день Сергею почему-то показалось, что кармане что-то отягощает, создаёт дополнительный вес. Расстегнул «молнию», вытащил серую книжечку, в которую был вставлен документ, повертел в пальцах – вроде ничего особенного. Только таращилось с передней её стороны маленькое тёмно-серое рельефное изображение двуглавого орла. А так всё в порядке.

   «Показалось? – подумал Сергей, пряча удостоверение назад в карман. – Или это что-то означает?..»

   По дороге в магазин, внутри и в начале пути обратно Сергей не замечал ничего необычного. Лишь подсознание изредка напоминало, что что-то всё же не в полном порядке...

   От дома до супермаркета (или наоборот – неважно...) было примерно полкилометра, так что Сергею нужно было идти всего несколько минут. Он наивно предполагал, что всё нормально и ничего непоправимого, скорее всего, не случится...

   Ботинки придавливали падающий снег, белые хлопья намеревались залепить лицо, пакеты с продуктами оттягивали руки... а в районе кармана куртки нарастала тяжесть и начинало легонько жечь. Когда Сергей прошёл полпути до дома, эти ощущения усилились настолько, что стали походить на то, что испытывает человек с больным сердцем: ведь нагрудный карман находился слева, аккурат над «мотором» Сергея.

   «Паспорт! – подумал он. – Что-то всё-таки здесь происходит... Дотянуть бы до дома, а там уж разберусь...» И с этой мыслью он ускорил шаг.

   Вот и дом. У подъезда в мусорном баке рылся какой-то бомж; Сергея он не удостоил взглядом. Жжение в кармане стало невыносимым. Начались лёгкие толчки, как будто что-то хотело вырваться на свободу. Что-то нехорошее.

   Сергей чуть ли не подбегал к подъезду, когда это всё-таки случилось.

   Сильным рывок разодрал его куртку – естественно, в области нагрудного кармана; при этом все неприятные ощущении исчезли, словно остались вместе с тем, что оттуда вылетело.

   Паспорт выпутался из клочьев материала куртки, кувыркнулся, завис в воздухе, а потом... Страницы бешено залистались, точно под ветром; обложка документа вылезла из серой книжки...

   Это было только начало.

   Маленький орёл слез с обложки и слился со своим также освободившимся собратом с первой страницы, увеличившись в размерах вдвое. Тем временем с серой книжки слетела тень в форме этой птицы, став контуром, в который впечатался тёмно-красный орёл со штампа на второй странице, а следом за ним – и семнадцать маленьких орлов-близнецов, до этого паразитировавших на листе с фотографией Сергея. И, наконец, все эти птицы, словно сошедшие с герба России и пронёсшиеся сквозь художественную студию, слились воедино, образовав монстра – полуметрового, голодного и злого.

   Заворожённый сверхъестественной сценой, Сергей на несколько секунд забыл о том, что надо убегать, и с раскрывшимся ртом наблюдал за рождением чудовища.

   Бомж же смотрел на жёлтого и плоского, будто нарисованного, двуглавого (или двухголового?) орла с неприкрытым ужасом и думал, что вчера он всё же допился до «белочки».

   А затем парящий в воздухе монстр остановил взгляд своих красных глаз на Сергее – и бросился на него, целясь клювом в лицо, а когтями – в горло.

   Бомж не выдержал и побежал прочь, оглашая двор диким криком. А Сергей остался один на один с угрозой – в трёх метрах от подъезда, но не имея возможности зайти.

   Кое-как увернулся от первого удара – когти порвали куртку на спине, едва не достав до свитера, – крутанулся на месте, доставая из кармана штанов ключи, которым придумал нестандартное применение.

   Орёл сделал крутой вираж и с клёкотом, способным превратить кровь в лёд, полетел на Сергея под новым углом, разгоняясь на выпрямленных крыльях. Снежинки, налепленные ветром прямо на короны из коричневого металла на головах страшной птицы, сверкали подобно бриллиантам.

   Сергей уже нашёл взглядом цель и приготовился к атаке. Сжал в руке связку ключей и, развернувшись, ударил остриём одного из ключей (если можно так выразиться) в корпус монстра, боясь, что тот окажется неуязвимым.

   Нет – стальная зазубренная палочка воткнулась в жёсткую плоть и прорезала небольшую рану, прежде чем орёл, закричав от боли, вильнул в сторону, снимая себя с «лезвия». Плавно изменил направление движения – взмыл вверх.

   Сергей задрал голову и увидел монстра, стремительно пикирующего на него. Поднял руки, в одной стиснув своё «оружие» и понимая, что – не успевает. Орёл вцепился когтями ему в шапку, начал рвать её вместе с волосами, а клювами тем временем подбирался к глазам Сергея.

   Чернов затряс головой, пытаясь стряхнуть с себя врага. Пересилил себя: зарычав от испытываемой боли, схватил руками монстра за крылья и рванул. Не вышло: когти ещё сильнее впились в макушку, перья (или что это было – такое твёрдое и странное на ощупь...) поцарапали ладони, а одна голова чудовища больно ударила его в лоб.

   Из глаз полетели искры, по лицу потекла кровь. Сергей уже не соображал, что именно он делает, так как паника стала заволакивать разум, а просто – старался выжить: поняв, что монстр сидит крепко, начал тыкать в него ключами, при этом тряся головой, чтобы орёл не дотянулся до глаз.

   Но «дух паспорта» оказался хитрее: одним из клювов раздробил пару фаланг на руке, сжимавшей связку (Сергей не стеснялся – откровенно орал от боли и ужаса), а другим – нащупал-таки левое око Чернова и за пару секунд выклевал его, спровоцировав усиление воплей в разы.

   Половина мира для Сергея померкла. Впрочем, он и так почти ничего не видел: кровь заливала лицо, и вытереть её не было времени. А орёл, пока его противник метался на пятачке перед подъездом, успел выесть у него и правый глаз.

   Ослеплённый, Сергей рухнул на асфальт и заревел – от бессилия. Голова была одним сплошным сгустком боли. Возле уха раздалось чьё-то шипение, вероятно, принадлежавшее «адской птице»: «Тебя же предупреждали!..»

   А затем монстр вгрызся Сергею в грудь, чтобы добраться до сердца. Но пустота наступила чуть раньше.

  Сон – 9. Зона поражения

   Из окна был виден крохотный жёлто-оранжевый гриб, внезапно выросший на горизонте. Сначала Сергей понадеялся, что это ему мерещится, но пока след от взрыва неудержимо увеличивался в размерах и гнал перед собой ударную волну, ему стало ясно, что это не фантазия.

   Повинуясь какому-то инстинкту, Сергей отбросил недочитанный журнал, вскочил с дивана, метнулся в коридор и скрылся в туалете. Сел на пол, прикрыв голову руками: помещение было, во-первых, без окон, которые должны были пострадать от накатывающейся волны, а во-вторых, слишком тесным, чтобы там можно было лечь ногами к эпицентру.

   До ушей докатился низкий, почти инфразвуковой, но ужасно мощный шум, распространявшийся со скоростью звука от места взрыва, а вместе с этим – звон разбиваемых окон и грохот падающих камней: видать, одной из комнат и кухне, которые как раз были обращены к эпицентру, здорово досталось. Что-то застучало по полу коридора.

   Ну очень вовремя вспомнился эпизод из виденного когда-то фильма: великий Индиана Джонс спасается от ядерного взрыва в холодильнике. Увы, Сергей не мог так рисковать; к тому же, его холодильник был забит продуктами, которые он купил в субботу, так что туда было не влезть.

   «Чёрный шум» (вообще-то «белый», но Сергею показалось немного неправильным называть так отзвук атомной атаки) продолжался ещё с полминуты, потом постепенно затих. И осталась где-то вдали лишь не очень громкая по сравнению с ним какофония рушащихся домов.

   Город оказался в зоне поражения. Наверное, только что погибли сотни тысяч человек. Но Сергей выжил – на свою беду. Ему тоже грозит смерть – намного более медленная и мучительная.

   Еды в холодильнике хватит максимум дней на десять, – это если ещё и растягивать её, тем самым продлевая свои муки. Если водопровод каким-то чудом продолжает функционировать, то Сергей умрёт не от жажды через жалкую неделю, а от голода и лучевой болезни – примерно через месяц. Когда еда закончится, придётся выходить из дома – на мороз и радиацию – и грабить ближайшие магазины, отбиваясь от таких же, как он, выживших...

   И всё равно вскоре он умрёт. Но пока можно попытаться прожить как можно дольше.

   С этой мыслью Сергей встал на ноги и вышел из туалета.

   В комнате и кухне царил настоящий разгром. Очевидно, гаражи, стоявшие перед окнами в десятке метров от дома, ударной волной сорвало с хлипкого фундамента и впечатало в стену дома. Результат – баррикады вместо стен, обращённых к эпицентру, раскиданное по полу битое стекло, два сломанных стола, раскуроченные чайник и компьютер. Главное, холодильник цел... а, чёрт, электричество же наверняка вырубилось, поэтому вся бытовая техника стала бесполезным хламом.

   Ничего, Сергей что-нибудь придумает...

   Со второй комнатой сложнее. Там просто окно вылетело от взрыва, и в помещение врывается свежий радиоактивный воздух. Да и залезть кто-нибудь может...

   Сергей вздохнул и принялся баррикадировать и эту дыру. Диван, комод, чайный столик и негодный уже телевизор, поставленные друг на друга, создали своеобразную стенку. Мародёра она по-любому не задержит, но хотя бы даст Сергею время заглянуть на кухню и взять там нож.

   Всё, приготовления окончены, пора выживать.

   ...Сергей лежал на кровати и понимал, что подняться уже вряд ли сможет.

   Со взрыва прошло много времени. Холодильник давно опустел, магазины были разграблены ещё до того, как их в поисках еды обошёл Сергей, так что неминуемый конец стал намного ближе, чем хотелось. Водопровод перестал работать через неделю после атаки: наверное, замёрзла вода в трубах. Недавно кончились и заблаговременно сделанные её запасы.

   Сергей остался без средств к существованию.

   У него было время, чтобы подумать о том, что же случилось. Однажды до него дошло, что это просто кошмарный сон, как и те, что мучили его раньше. И если до этого Сергей думал только о собственном душевном здоровье, то теперь он стал искать во всём этом смысл.

   «Ты должен выбрать...» – сказали ему на даче; за этим последовало предложение от... духов потустороннего мира, что ли?.. отдать им свой разум на «перепрошивку». А когда он отказался, в следующем сне его убил двуглавый орёл, напоследок прошипев: «Тебя же предупреждали!..» Что бы это могло значить?

   Напрашивался вывод, что Сергей не сошёл с ума и ему действительно предлагают сделаться эмиссаром неких мистических сил в реальном мире. Даже настаивают на этом, в противном случае пообещав убивать его в каждом сне, пока он не изменит своё решение. По крайней мере, Сергею так показалось.

   Это если полагать, что всё происходит взаправду. Не более невероятной выглядела версия о том, что у Сергея всё же что-то не в порядке с головой и кошмары – это симптом какого-то заболевания. Тогда ему стоит после пробуждения хлопотать о своём устройстве в какую-нибудь клинику, где лечат такие расстройства. То есть, грубо говоря, сдать себя в психушку.

   От потусторонних «предложений» Сергей решил отказываться. Если это его глюк, то ему всё равно ничего не будет; а если реальность, – что ж, он готов погибать в сновидениях, только глицином надо запастись... и посмотреть несколько сайтов по укреплению психики.

   Но сначала нужно проснуться... Сергей пришёл к выводу, что в данных обстоятельствах возможно, только если он во сне умирает. Монстров пока нет, набранная доза ещё вряд ли смертельна, голод и жажда – это слишком долго... но выход всё же есть.

   У Сергея, как и у любого нормального человека, в доме имелись лекарства. А среди них была и упаковка снотворного. И таблеток там оставалось много...

   Сергей скатился с несвежей простыни на захламлённый пол, кое-как поднялся и, кутаясь в куртку (отопления перестало работать в день взрыва – и не включалось до сих пор), поплёлся на кухню. Пустой холодильник стоял открытым – в квартире было едва ли не холоднее, чем внутри него до апокалипсиса. И на одной из полок на внутренней стороне дверцы стояла вожделенная маленькая баночка.

   Сергей открыл её, высыпал на ладонь несколько таблеток, увидел, что в упаковке их столько, что на руке они не поместятся, и, вздохнув, стал глотать их по одной. Перед этим, разумеется, хорошо разжевав.

   Когда таблетки кончились, он вернулся в комнату, лёг на постель и закрыл глаза...

   Темнота пришла быстро и незаметно. А когда это случилось, Сергею на какое-то время стало всё равно, жив ли он, мёртв, здоров или сошёл с ума...

  Явь – 3. Стационар

   По белому коридору психиатрического отделения главной городской больницы шли двое: врач в расстёгнутом халате и пациент с пакетом личных вещей. Новенький. Один из немногих, кто отважился добровольно вступить на этот этаж большого светлого здания.

   Врач вдруг остановился и отпер почти незаметную на фоне стены сероватую дверь. Бросил новому пациенту, оттягивая на себя тяжёлый прямоугольник:

   – Отдельная палата. Всё как заказывали. Лечение начнём завтра. Всё ясно?

   – Вполне, – ответил пациент, заходя в полутёмную комнатку с решётками на окнах.

   Дверь захлопнулась у него за спиной. Звука поворачиваемого ключа не последовало: судя по всему, пациента пока не считали опасным.

   А сам он только тихо вздохнул, засунул пакет в тумбочку и лёг на кровать. Посмотрел в потолок и подумал: «Надеюсь, здесь меня всё-таки вылечат. А то кошмары уже просто достали...»

   Сергей Чернов (а это был именно он) сразу по пробуждении позвонил на работу и взял больничный. Затем, когда солнце поднялось повыше, связался с психологом, у которого за пару дней до этого был на приёме, и заявил, что помощь требуется срочно.

   За увеличенную плату состоялась новая встреча Сергея с «врачевателем умов». Выслушав клиента, психолог честно развёл руками: мол, пока помочь не могу, слишком нетипичный случай... и т.д., и т.п. – а под конец посоветовал Сергею обратиться в какой-нибудь психиатрический стационар, где, если его и не вылечат, то хотя бы лишат способности видеть кошмары.

   Сергею ничего не оставалось, кроме как поблагодарить за совет, вложив в свою реплику ощутимую долю сарказма.

   Теперь успех лечения будет зависеть от того, как пройдёт первая ночь Чернова на больничной койке.

  Сон – 10. Вросший разум

   Сергей не понял, как заснул, а когда открыл глаза (ли, вернее, так ему показалось), то подумал, что это – явь.

   Быстрый взгляд в окно дал знать, что всё ещё ночь, а может, и раннее утро. Как бы то ни было, новый день в больнице пока не начался. А значит, Сергей мог спокойно дрыхнуть...

   Но ему уже не спалось: он чувствовал себя отдохнувшим и готовым к лечению. А ещё у него почему-то появилось ощущение, что в палате, кроме него самого, кто-то есть. Кто-то... или что-то – настораживающее.

   Сергей медленно, без спешки подобрался и сел на постели, упёршись спиной в подушку. Не двигаясь, тщательно прошерстил палату взглядом – ничего подозрительного не обнаружил. Да и негде этому подозрительному было прятаться. Ну... разве что под кроватью. Или в тумбочке.

   Стараясь сохранять спокойствие, Сергей передвинулся к краю койки и резким движением свесил голову вниз. Глаза уже привыкли к темноте, и Сергей с уверенностью мог сказать, что под кроватью ничего нет, – он лично видел это! Но что-то его удерживало от подобных заявлений. Что именно – он не знал. И не хотел об этом даже думать.

   Правда, оставалась ещё тумбочка... Сергей, не вставая, открыл дверцу, пошарил рукой внутри, нащупал лишь свой пакет с вещами, закрыл дверцу и лёг обратно.

   Так, если зрение (а также осязание) ничего не даёт, может, стоит попробовать слух? Закрыв глаза и максимально сосредоточившись, Сергей вслушался в доносившиеся до него звуки. Почти неслышный шелест ветра за окном, собственное взволнованное дыхание... больше ничего.

   Шестое чувство настойчиво твердило о чьём-то присутствии, но остальные пять (три Сергей точно проверил, а насчёт обоняния и вкуса был уверен, что и они будут молчать), увы, доказывали обратное. В результате в мозгу Сергея возник маленький очажок страха.

   Где же... где же это может быть?! Сергей вскочил с кровати, сдёрнул одеяло, простыню, приподнял матрас, посмотрел под подушкой. Пусто.

   Мерещится... или?.. Сергей, как и в «зоне поражения», вспомнил свои предыдущие кошмары. Может, это оно – то невидимое существо, которое говорило с ним в кабине пустого самолёта? Значит, оно нематериально, раз не находится в палате физически?..

   Внезапно Сергей понял, где оно могло быть. Он обыскал всё... но при этом находился в помещении и сам. Это «что-то настораживающее» было внутри него!

   Очажок страха запульсировал. Теперь Сергей был реально напуган происходящим.

   А потом случилось то, что, как он надеялся, не сбудется и что заставило его по-настоящему запаниковать.

   Оно заговорило.

   – И снова здравствуй, Сергей Чернов, – зазвучал в мозгу знакомый голос – правда, теперь с гораздо более слабым металлическим оттенком. – Ты догадался, где я, и я подумал, что ты готов со мной поговорить.

   – О чём?! О чём мне говорить с... паразитом, забравшимся мне в голову?! – вслух выкрикнул Сергей, схватившись пальцами за виски.

   – Что я «забрался», это слишком грубо сказано, – укоризненно произнёс «паразит». – Скорее, внедрился или интегрировался. У вас, людей, есть такое выражение – «вросший ноготь». Так вот, я стал кое-чем подобным. Назовём это, скажем... «вросший разум». А насчёт тем для разговоров... ты же знаешь, нам есть о чём побеседовать.

   – Нет! Не о чем! Я всё равно говорю «нет»! Зомби я добровольно никогда не стану!

   – Подумай получше.

   Неожиданно мозг пронзила боль, какая могла возникнуть лишь от жуткого похмелья или от нескольких часов напряжённой умственной работы. Сергей тихонько застонал и сильнее прижал ладони к голове.

   – Зачем?.. – шептал он, пытаясь усилием воли заглушить неприятное ощущение, но безрезультатно: кажется, этот «вросший разум» воздействовал непосредственно на центр боли. – Зачем вам понадобился я? Зачем вам нужен этот мир? Вам что, своего мало?..

   – Да, мало. Последние несколько тысяч лет, – ответил «монстр-невидимка». – Вместе с развитием вашей цивилизации шёл прогресс и у нас. Мы научись на короткое время проникать к вам – естественно, в нематериальном состоянии: в качестве образов, сгустков информации; а особо одарённые – и как голограммы. И некоторые люди невольно становились свидетелями этих проникновений... и, основываясь на своих видениях, включив фантазию, творили мифологию своих народов.

   Но с течением времени у нас стало понемногу возрастать... э-э... «демографическое давление». Вы, люди, столько начали придумывать всяких сверхъестественных в вашем понимании существ: монстров, духов, демонов и тому подобной ерунды, – что это оказывало влияние на нашу численность.

   Нас становилось всё больше, а пробивать временные каналы к вам было так же трудно, как и раньше. И теперь, когда у нас сложилась уже почти невыносимая ситуация, – примерно как у вас в Индии или Бангладеш, – была разработана программа внедрения в подсознание, а затем и сознание людей. Я был выбран для «пробного запуска». Если эксперимент с тобой пройдёт успешно, мы начнём массовое вселение в представителей вашей цивилизации. Когда нас станет много на вашем слое реальности, мы уничтожим всех, кто против и для кого нас не хватило. И, таким образом, ваша реальность также окажется под нашим полным контролем.

   – А если со мной ничего не выйдет? – храбрясь, спросил Сергей.

   – Будем пробовать с другими, пока не добьёмся успеха. – Чернову показалось, что бесплотное существо в его голове пожало своими невидимыми плечами (если, конечно, те у него вообще были).

   – А кошмары – это типа такая... «психологическая подготовка»?

   – Ну да. Чтобы вы осознали всю серьёзность наших намерений.

   Сергей вдруг весь затрясся от беззвучного мелкого смеха. Потом это перешло в тихое хихиканье. И оно продолжалось, продолжалось...

   – И вы думаете, – произнёс Сергей сквозь смех, который начинал принимать истерический характер, – что, узнав о ваших истинных целях, я резко поменяю своё мнение и соглашусь на «обращение в вашу веру»?! Да вы просто психи! Ещё большие, чем я!..

   – Это окончательный ответ? – Голос «невидимки» разом похолодел, словно поставленная в морозильник горячая вода.

   – Да я лучше умру, чем дам добро на «перепрошивку» своего разума!.. – сказал Сергей, всё ещё смеясь и не осознавая незавидности своего положения.

   – Хорошо. Ты сделал свой выбор.

   Чернов не успел вникнуть в смысл этих, как оказалось, последних слов «сверхъестественного существа», когда боль, уже угасавшая, внезапно резко усилилась, будто мозг начали разрезать циркулярной пилой. Причём с каждой секундой увеличивая скорость её вращения.

   Сергей сначала крепился, затем издал долгий мучительный стон, перешедший далее в горловой рык и, наконец, в крик:

   – Да вы чего?! Будьте же людьми!.. А-а-а... Не надо! Не надо!!! А-а-а-а-а!!!

   Когда боль стала почти что в буквальном смысле разрывать голову изнутри, кто-то словно нажал на кнопку выключателя.

   И сразу не осталось ни боли, ни мыслей, ни слов. Для Сергея вообще больше ничего не осталось.

  Явь – 4. Убитый ужасом

  (Вместо эпилога)

   Больница просыпалась. По коридорам потянулись вереницы пациентов, направляющихся в столовую.

   Лишь из одной палаты не вышел никто. Но так как в ней находился всего один человек, а она была расположена чуть ли не в самом конце коридора психиатрического отделения, этого никто не заметил.

   Всё изменилось, когда дежурный врач стал проводить обход больных. А точнее, когда добрался до палаты Сергея.

   – Ну как, готовы к терапии?.. – с порога спросил доктор, уже прочитавший то немногое, что было записано его дежурившим вчера коллегой в историю болезни Чернова, но осёкся, увидев на койке неподвижное тело.

   Быстро подошёл, приложил два пальца к холодной шее; затем, чтобы точно убедиться в новом диагнозе, сунул палец под нос Сергея. Поднял одно веко – и отшатнулся: широкий застывший зрачок и замутнённая сухая роговица – явные признаки биологической смерти.

   Взбудораженный и напуганный, врач доложил о загадочной кончине пациента заведующему отделением, а тот перенаправил информацию патологоанатомам.

   Труп Сергея был увезён в морг и препарирован. В заключении по факту смерти медик, осуществлявший вскрытие, написал: «Обширное кровоизлияние в мозг».

   Причём оно было очень обширным: такое складывалось впечатление, будто кто-то искусственно порвал все те тысячи капилляров, снабжавших свежей кровью довольно-таки значительную часть мозга Чернова. Но подобное заявление было бы в нашем мире абсурдным, поэтому данные необъяснимые сведения и не попали в отчёт.

   А Сергею было уже всё равно. Всё, что от него зависело, он сделал.

   Другой вопрос – помог ли он этим миру...

  11 марта – 22 апреля 2019, Красноярск – Москва – Красноярск.