Текст книги "Хочу «Оскар»!"
Автор книги: Даниэла Стил
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 23 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]
Глава 6
Назавтра Таня встретилась с Дугласом в час дня в «Поло Лаундж». На ней были джинсы и тонкий розовый свитер, а Дуглас выглядел, как всегда, безупречно в костюме цвета хаки, голубой рубашке. Желтый галстук от «Гермеса», безукоризненные туфли мягкой коричневой кожи завершали впечатляющий вид. Когда Таня вошла в зал, Дуглас уже ждал ее. Он потягивал коктейль и разговаривал с приятелем, которого встретил в ресторане. Дуглас представил его Тане, и потрясенная Таня узнала в нем Роберта де Ниро. Они поболтали несколько минут, а потом де Ниро ушел. Таня опоминалась еще несколько минут; да, ей придется научиться не стоять столбом при виде таких знаменитостей! И чем скорее она этому научится, тем будет легче ей освоиться здесь. «Ты не в своем Россе на собственной кухне, – сказала себе Таня. – Это Голливуд, и ты здесь работаешь! Привыкай!»
– Спасибо за чудесный вечер, – сказала Таня Дугласу, располагаясь за столиком. – Это было очень занятно – познакомиться с актерским персоналом. У вас прекрасный дом.
– Да, мне он тоже нравится, – кивнул Дуглас, улыбнувшись ей. – Вам надо как-нибудь побывать и на моей яхте. Получите удовольствие.
Речь шла о яхте длиной в двести футов. Таня видела ее вчера на фотографии у Дугласа дома. Яхта показалась ей огромной. Джейсон и девочки были бы потрясены.
– А как вы проводите лето, Таня? Где были в этом году? – спросил Дуглас.
Таня попыталась спрятать улыбку: прямо домашнее задание на тему «Как я провел лето».
– Мы ездили в августе на Тахо, мы каждый год снимаем там дом. Детям там нравится. Мы с мужем подумываем о том, чтобы в следующем году свозить детей в Европу. Мы давно не выбирались за границу. С маленькими детьми не особенно попутешествуешь.
Таня сразу же пожалела о своих словах. Дугласу Уэйну были абсолютно безразличны проблемы, связанные с детьми, с большими или с маленькими. А идея снимать дом в Тахо, должно быть, казалась ему жалкой на фоне двухсотфутовой яхты на Французской Ривьере. Несопоставимость их возможностей показалась Тане забавной. Во всяком случае, не вызвала никакой зависти или приступа самоунижения.
– Я каждый год провожу два месяца на яхте у берегов Южной Франции, – сказал Дуглас небрежно, словно это было самое обычное дело. Впрочем, для него так оно и было. – Еще я люблю бывать на Сардинии. Великолепное место! И Корсика. Иногда отправляюсь на Капри или Ибицу, на Майорку, в Грецию. Если вы следующим летом повезете детей в Европу, запланируйте визит на мою яхту на несколько дней.
Дуглас чрезвычайно редко приглашал к себе друзей вместе с их детьми, так что это было очень многозначительное предложение. Впрочем, вряд ли им удастся испортить ему отдых, даже если Таня примет приглашение. Дуглас предполагал, что дети Тани отлично воспитаны. Ведь у нее самой прекрасные манеры. Впрочем, гостей с маленькими детьми он ни за что не стал бы приглашать – у них наверняка началась бы морская болезнь, если бы он взял их на борт надолго. А у Тани, к счастью, дети были взрослые.
– Они будут в восторге, благодарю вас. Я жду не дождусь возможности рассказать им, как я вчера встретилась с Нэдом и Джин. Они просто обзавидуются такому знакомству.
– Да, пожалуй, – Дуглас улыбнулся. – Я вот в восторге от знакомства с вами. Куда в большем, чем от знакомства с Джин.
А Тане вчера показалось, что Дуглас получает удовольствие от беседы с молодой женщиной. Хотя, на Танин взгляд, Джин была еще ребенком. Она потрясающе выглядела, но казалась моложе своих лет. Может, дело было в ее профессии?..
– Актеры, особенно молодые, совсем как дети, – заметила Таня.
– Они и есть дети. Все актеры – дети. Они живут в коконе, отгороженные от жизни. Они разыгрывают сцены и развлекаются. Некоторые из них действительно много работают. Но они не имеют ни малейшего представления о том, как живут обычные люди. Они привыкли, что агенты и продюсеры нянчатся с ними, оберегают их и выполняют любую их прихоть. Они никогда не взрослеют, чем старше они становятся, тем дальше они от реальности. Вы сами это увидите, когда поработаете с ними. Они невероятно инфантильны.
– Но не могут же все быть такими! – горячо возразила Таня. Комментарии Дугласа были жесткими, но, с другой стороны, он хорошо знал этот мир.
– Не все, вы правы. Но большинство именно таковы. Самовлюбленные, избалованные и зацикленные на себе. Они долго остаются молодыми, но стареют стремительно. Потому-то я никогда не испытывал нежных чувств ни к какой актрисе. Они слишком дороги в эксплуатации.
При этих словах он взглянул Тане в глаза, и Таня отвела взгляд. Что-то в Дугласе заставляло ее тревожиться. Он постоянно нарушал какую-то незримую границу, существующую между ними. Он был вне пределов досягаемости, но сам позволял себе многое. Он все время словно провоцировал ее, не делая ни одного движения, он постоянно вторгался в ее личное пространство.
Они заказали обед, и Таня принялась расспрашивать Дугласа о фильме и о встречах, запланированных на следующую неделю. Она собиралась в конце недели внести необходимую правку в сценарий, учитывая и предложения Дугласа. Таня приняла все его поправки. На ее взгляд, они были точны и объективны. Дуглас же с удовольствием убедился в том, что с ней легко работать. Таня была на редкость неамбициозна в работе.
К тому времени, как они закончили обедать, разговор вновь перешел на личные темы. Инициатива, как и раньше, принадлежала, конечно же, Дугласу. Его вопросы касались всех сторон Таниной жизни, он расспрашивал ее о детстве, о родителях, о том, когда и почему она начала писать. Ему хотелось знать о ее мечтах и разочарованиях. Неделикатность некоторых вопросов поразила Таню – при том, что о себе он ничего не рассказывал. Впрочем, последнее ее не удивило – Дуглас был из тех людей, которые никогда не открываются.
– У меня все совершенно заурядно, – непринужденно сказала Таня. – Никаких трагедий, никаких мрачных тайн. Никаких серьезных разочарований. Я, конечно, горевала, когда умерли мои родители. Но мы с Питером вот уже двадцать лет счастливы вместе.
– Звучит несовременно, – с некоторым цинизмом заметил Дуглас.
– Да, пожалуй, – согласилась Таня, решив не обращать внимания на его реплику.
– Если это правда, то это и вправду редкость, – сказал Дуглас, пристально глядя на нее. Его изучающий взгляд вызвал у Тани раздражение. Он как будто не верил ее словам и хотел разглядеть правду в ее глазах.
– Неужели вы не допускаете мысли, что люди могут быть счастливы в браке?
Таня не считала свой брак исключением, она знала в Россе много пар, счастливо проживших вместе двадцать-тридцать лет. И среди их друзей были такие. Нет, конечно, она знала и другие случаи – некоторые из их друзей за это время развелись. Но многие снова вступили в брак и снова были счастливы. Таня жила в мире, далеком от того, где пребывал Дуглас. В мире Дугласа люди если и вступали в брак, то часто по совершенно иным причинам, чем в Танином мире, – ради влияния или материальной выгоды, или чтобы подогреть интерес к собственной персоне. И Дуглас знал множество мужчин, женатых на женщинах, которых они в свое время у кого-либо увели. Там, где жила Таня, это было не принято.
– Я был женат дважды, и оба раза это было большой ошибкой, – сказал Дуглас. – Одна моя жена была известной актрисой – тогда, тридцать лет назад, когда я женился на ней. Мы оба были так молоды! Мне было двадцать четыре – мальчишка, только начинающий карьеру. Я тогда хотел стать актером, но это быстро прошло. Мы были в браке меньше года, слава богу, что у нас не было детей.
– Она и сейчас снимается, вероятно, стала звездой? – поинтересовалась Таня. Ей было интересно, что это за женщина, но спрашивать было неловко, она понимала, что, если бы Дуглас захотел, он бы сам сказал.
– Нет, – Дуглас улыбнулся, – и никогда не была. Просто красотка. Она оставила кинематограф и вышла замуж за какого-то типа из Северной Каролины. Я мало что знаю о ней. От общих друзей мне лишь известно, что у нее четверо детей. Все, что ей нужно от жизни, – это муж, дети и собственное благополучие. Думаю, она все это и получила, но не от меня. Даже тогда меня не прельщала такая перспектива.
Таня охотно в это поверила. Дуглас не был создан для семейной жизни, это очевидно. Она просто не могла представить его в окружении детей.
– Вторая моя жена была совсем другим человеком. В восьмидесятые годы она была рок-звездой. Невероятный талант, она могла бы сделать потрясающую карьеру.
Голос Дугласа сделался каким-то скучным, и Таня заглянула ему в глаза, но не смогла расшифровать увиденного. Сожаление, боль, возможно, горе или разочарование? Но и этот брак, судя по всему, распался, ведь сейчас Дуглас был холостяком.
– А что случилось с ней? Она еще выступает?
– Нет, она погибла в авиакатастрофе – летела на гастроли. Погибла вся их группа. Небольшим самолетом управлял барабанщик группы, а из него был неважный пилот. А возможно, он тогда был под кайфом. К тому времени мы с ней уже развелись. Но для меня это была очень болезненная потеря. Она была славной девушкой, талантливая и умная. Возможно, вы о ней слышали.
Когда он назвал имя, Таня изумилась. Она знала и любила эту группу еще с той поры, когда училась в колледже, у нее даже хранились их старые записи. Таня припомнила эту историю с разбившимся самолетом, тогда об этом писали все газеты. Таня не вспоминала об этой певице много лет, и странно было теперь услышать о ней из уст близкого ей человека – ее бывшего мужа. Таня видела по глазам Дугласа, что боль до сих пор живет в нем, в эти минуты он словно стал ей ближе. Значит, и у него есть уязвимые места.
– А почему этот брак вы тоже считаете своей ошибкой? – осторожно спросила Таня. Теперь они с Дугласом поменялись ролями: на этот раз она задавала вопросы. Ей так же интересно было узнать побольше о Дугласе, как и ему о ней.
– Между нами не было ничего общего. А музыкальная среда уже тогда была совершенно безумным миром. Моя жена баловалась наркотиками, но не считала себя наркоманкой. Она и не была ею – просто сумасшедшая, буйная девчонка без тормозов. Она уверяла, что под кайфом она лучше поет. Вряд ли это было правдой. Но голос у нее был потрясающий, – сказал Дуглас. Вид у него был отстраненный – как будто он вернулся в свое прошлое и снова встретил свою жену. Черты его лица смягчились, взгляд стал задумчивым. Таня даже подумала, что эта певица была, вероятно, его самой большой любовью – если, конечно, в его мире существовало подобное понятие. – Мы развелись потому, что подолгу не виделись друг с другом – она девять-десять месяцев в году была на гастролях. Брак в нашем случае просто не имел смысла. А я тогда как раз начал свою карьеру продюсера фильмов. Этот брак и моя жена стали для меня помехой. Из-за ее постоянных выходок в прессе то и дело писали о ней негативно. Кокаин тогда был в большой моде, ее несколько раз задерживала полиция. Меня это не устраивало. – Равно как и ее бесконечные измены. Но говорить об этом Дуглас не стал. – Это были сумасшедшие годы. А мне никогда не нравилось близкое соседство с наркотиками и по-прежнему не нравится. А для нее это была часть ее мира. И при всем этом она еще мечтала о детях! А я не представлял себя отцом ее детей. Да и кем они могли вырасти – наркоманами, помешанными на роке?! Нет, это не мое, – повторил он. – И никогда не было моим. Я был слишком занят, добиваясь успеха и зарабатывая на жизнь, я тогда делал свои первые фильмы. Жена, которая проходит лечение в реабилитационном центре или, хуже того, отбывает срок в тюрьме?! Нет, увольте! Такая реклама мне не была нужна, хотя некоторые не брезговали и такой. Я постоянно боялся, что она примет смертельную дозу наркотика. Но, как видите, до этого не дошло.
– И поэтому вы с ней развелись?
С точки зрения Тани, это был просчитанный шаг. Жена портила ему карьеру, осложняла жизнь, потому с ней надо было расстаться. Этот случай очень определенно показывал, как у Дугласа расставлены приоритеты. Тане показалось, что за рассказанным стоит нечто еще, но она не рискнула выспрашивать, хотя ее любопытство уже было разбужено. Интересно, Дуглас из-за этого стал таким замкнутым или эта черта была присуща ему и раньше? У Тани сложилось впечатление, что Дуглас сознательно не поддерживал ни теплых, ни близких отношений с людьми, разве что в юности.
– На самом деле, – улыбнувшись, сказал Дуглас, – это она со мной развелась. Она сказала, что я – чопорный, претенциозный, честолюбивый, амбициозный, простите, хрен. И что меня не интересует ничего, кроме денег. Конец цитаты. Она, признаюсь, была права.
Дуглас сказал это без малейшего намека на угрызения совести или желания оправдаться. Он не в первый раз говорил так о себе.
– Все, что она мне предъявила, действительно необходимо для успеха. Чтобы преуспеть в кинобизнесе, необходимо обладать всеми этими качествами, а я был полон решимости снимать культовые фильмы и мог рассчитывать только на себя. А она и без меня была звездой и не нуждалась в моей помощи.
– Вас это не устраивало? – спросила Таня. Теперь ей еще больше хотелось понять, что же такое Дуглас Уэйн.
– Да, – ответил Дуглас. – Меня это не устраивало! Ее жизнь, ее карьера складывались без моего участия, она все решала сама, никогда не слушала моих советов, да и не спрашивала их. Она никогда мне не рассказывала, что происходит в группе. Половина из ее парней побывали в тюрьме за хранение наркотиков. Это не мешало ее карьере, а вот моей помешало бы. Люди, состоящие в браке с наркоманами, никогда и ни в чем не добиваются успеха – во всяком случае, тогда это было так. Двадцать лет назад нравы были более строгими. Но многие тогда были убеждены, что кокаин не причиняет особого вреда. Думаю, рано или поздно она либо стала бы законченной наркоманкой, либо угодила бы в тюрьму. Возможно, это к лучшему, что все так случилось. Она не упала со своего пьедестала.
Кажется, эти слова дались Дугласу нелегко.
– Вы любили ее? – с сочувствием спросила Таня. Это была печальная по любым меркам история – о загубленной жизни молодой женщины и тех, кто погиб вместе с ней. Таня хорошо помнила эту историю, о ней тогда много говорили и писали.
– Не знаю, – честно ответил Дуглас. – Не думаю, что я когда-либо любил. Но я не сказал бы, что мне этого не хватает. Чаще всего, – усмехнулся он, – моя работа мне нравится больше, чем женщины. С ней легче справиться.
– Но, возможно, это не так интересно, – поддела его Таня.
– Возможно. Честно говоря, я и сам не знаю, почему я на ней женился. Может, потому, что она произвела на меня сильное впечатление. У нее была сногсшибательная внешность и потрясающий голос. Я до сих пор иногда слушаю ее записи, – признался Дуглас, и это признание тронуло Таню.
– Я тоже, – созналась она. Она избавилась от записей времен учебы в колледже, но некоторые оставила и время от времени слушала их.
К концу их встречи настроение Дугласа изменилось – он помрачнел. Он давно уже не вспоминал о своей покойной жене. Для него эта тема была болезненной. Воспоминания об их разводе всегда приводили его в угнетенное состояние. Впоследствии его бывшая жена дважды попадала в тюрьму за хранение наркотиков. К тому времени, к счастью для Дугласа, они уже были разведены. Он понимал, что помочь жене ничем не может – она была потерянным человеком. Но обалденно красивой женщиной, и Дуглас любил появляться с ней на людях, когда они были женаты. Ему льстило явное восхищение, которое окружающие демонстрировали его жене. Но этот брак окончательно отвратил Дугласа от намерения жениться снова. Он был из тех людей, которым лучше жить в одиночку. В последние годы Дуглас мало нуждался в дружеском общении вне работы, разве что в эпизодическом постельном развлечении. В его сексуальных связях чувствам не было места. Если Дугласу нужна была женщина, он выбирал очень осторожно. Ему нравились женщины умные, с которыми интересно общаться, но при этом они должны были быть лишь фоном для его персоны и в то же время хорошо смотреться рядом с ним, для прессы. Обычно его приятельницами были известные актрисы, популярные писательницы, реже – замужние общественные деятельницы или даже жены его друзей, находящихся в длительном отсутствии. Дугласу нужны были интересное общество и достойная его женщина, а не сплетни и фотографии в бульварных газетенках. У него была репутации влиятельного человека и крепкого удачливого продюсера. Его личная, а тем более интимная жизнь мало кого интересовала. Эта сторона жизни была для него несущественной. Его вполне устроило бы появляться на людях и с Таней, когда он узнает ее получше. Дуглас подумал об этом еще вчера, на вечеринке. Таня была интересной, умной, с хорошим чувством юмора – и она была красива. Женщину именно такого типа Дугласу нравилось иметь при себе, и она умело пикировалась с ним; с точки зрения Дугласа, это был еще один плюс. В некотором смысле Дуглас присматривался к Тане как к потенциальной спутнице для появления в обществе или даже как к возможной хозяйке его дома во время приемов. Пока она его ни в чем не разочаровала. А поскольку в ближайшие несколько месяцев они будут работать вместе, их совместное появление на публике будет вполне объяснимо. Дуглас не любил, когда о нем сплетничали. А Таня выглядела настолько положительной, что вряд ли могла бы дать пищу для сплетен. Она была из тех женщин, которые вызывают доверие, симпатию, одобрение, а не осуждение и зависть.
– Что вы делаете в ближайший уик-энд? – как бы между прочим поинтересовался Дуглас, когда они поднялись из-за стола.
– Еду домой.
При этих словах Таня просияла. Даже Дугласу было заметно, как ее радует эта перспектива, хотя ему эта реакция показалась смешной. В нем не было ни капли сентиментальности.
– Неужто вам и вправду нравится играть роль домохозяйки из пригорода? – спросил Дуглас, надеясь подловить Таню и заставить признаться, что на самом деле все не так.
– Очень нравится, – искренне отозвалась Таня, – особенно когда рядом муж и дети. Они – лучшее, что есть на свете. Вся моя жизнь связана с ними, можете вы это понять?!
– Но, Таня, поверьте, я разбираюсь в людях, – вы стоите большего. Вы заслуживаете более волнующей жизни, – со вздохом человека, уставшего объяснять очевидное, произнес Дуглас.
– Я не люблю волноваться.
Таня всегда любила самые простые и будничные вещи, делавшие ее жизнь с Питером предсказуемой и прочной. Голливудская жизнь не казалась ей такой, здесь все было ярко и зыбко. В этой жизни не было ничего такого, что бы по-настоящему прельщало ее, кроме возможности написать сценарий для стоящего художественного фильма и получить ценный опыт. Здесь все было похоже на красивые декорации: попав в кадр, они смотрятся как реальные предметы, а после съемок от них не остается и следа. Призрачный мир, призрачная жизнь. Но Таня подозревала, что, если бы она сказала об этом Дугласу, тот не согласился бы с нею. Его жизнь была полна и насыщенна: член попечительского совета Лос-Анджелесского художественного музея, заядлый театрал и любитель классической музыки. При случае он мог отправиться на интересную премьеру и в Сан-Франциско, и в Вашингтон, и в Центр Кеннеди или Центр Линкольна, или в Метрополитен. Он был заметной фигурой в высшем обществе и других крупных городов, и даже в Европе, когда он туда приезжал, а это случалось часто. Если бы ему пришлось жить такой жизнью, как у Тани, он умер бы со скуки. А вот Таня ее любила. Вряд ли бы она захотела поменяться с Дугласом местами.
– Возможно, после того как вы немного поживете в Лос-Анджелесе, вы начнете смотреть на мир шире. Во всяком случае, я на это надеюсь – ради вашего же блага, – сказал Дуглас, когда они шли к выходу. Дугласа многие узнавали: оборачивались в их сторону, гадая, кто это с ним. Таню здесь никто не знал, и это подогревало интерес к ней. Для окружающих она была всего лишь симпатичной женщиной среднего возраста, в джинсах и розовом свитере. Но если Таня станет появляться рядом с Дугласом Уэйном на людях, ее будут знать. Некоторые женщины в Лос-Анджелесе пошли бы на преступление, чтобы занять место рядом с Уэйном. Дугласу даже нравилось, что для Тани это ничего не значило. Она не пыталась использовать его и, похоже, не относилась к такому типу женщин. На этот счет он не ошибся. В Тане абсолютно отсутствовала авантюрная жилка, равно как и тщеславие. Она была цельным человеком, с чувством собственного достоинства, умной и талантливой. Ей не нужно было никого использовать, чтобы преуспеть, – да она никогда и не стала бы этого делать.
Таня поблагодарила Дугласа за ланч, а он пожелал ей хорошо провести уик-энд. Встреча с Дугласом не разочаровала Таню – Дуглас оказался приятным собеседником и переходил границы далеко не так часто, как Таня опасалась. Он был сдержан и совсем не так рьяно наезжал на ее домашнюю жизнь, как поначалу. Дуглас считал, что она заслуживает более интересной и насыщенной жизни, чем та, которую она вела до сих пор. Что ж, она не станет его разубеждать. Таня на него больше не обижалась. Когда они вместе вышли в вестибюль ресторана, у Дугласа было чувство, что положено хорошее начало их с Таней дружеских отношений. Ему понравилась эта идея. Если бы Таня знала, о чем в эти минуты думал Дуглас, она не стала бы возражать – ей это тоже казалось вполне возможным. Но пока Таня вела себя осторожно, чтобы не поощрять его никаким образом. В общении с Дугласом Таня постоянно была настороже, словно боялась попасть в какую-то невидимую ловушку. Они были абсолютно разными людьми и задачи перед собой ставили различные. Таня это отчетливо осознавала и не собиралась подстраиваться под Уэйна. Она не позволит ему застать себя врасплох, он был ее деловым партнером, и не более, и Таня хотела, чтобы так оно оставалось и дальше, со временем, когда они узнают друг друга получше, они и станут друзьями. Но Дугласу придется еще постараться, чтобы заслужить ее дружбу.
До вечера Таня работала за компьютером и заказала ужин в номер. Ей позвонил Макс и поинтересовался, как прошел ланч, и Таня обсудила с ним несколько проблемных мест. Макс помог с ними разобраться, и Тане понравились предложенные им варианты. Таня попробовала вставить их в сценарий и обнаружила, что они вписываются вполне органично. Впрочем, Тане с первого взгляда показалось, что с Максом они отлично сработаются. Таня охотно бы уехала домой сегодня же вечером, но Дуглас дал понять, что она должна быть на месте на тот случай, если возникнет необходимость провести встречи утром пятницы. Но до полудня ей никто не позвонил, и Таня, вызвав такси, отправилась в аэропорт.
Самолет на Сан-Франциско улетал в половине второго, а в двадцать минут четвертого Таня уже вошла в свой дом в Россе. Дома никого не было, но настроение у Тани не испортилось – ей хотелось танцевать и петь, она была так счастлива, снова оказавшись дома, и еле сдерживала радость. Таня заглянула в холодильник и в буфет и обнаружила, что там почти пусто. И Таня немедленно отправилась в супермаркет и накупила продуктов на эти дни и на всю следующую неделю, и как раз разбирала пакеты, когда вернулись девочки и на радостях подняли крик. Даже Мэган, и та в первую минуту казалась счастливой, но потом быстро помрачнела и ушла наверх, видимо, вспомнив, что ей полагается сердиться на мать. Но Таню и такая реакция обрадовала. Молли так и вилась рядом с матерью, словно щенок, – обнимала ее, целовала и не отходила ни на шаг.
– Я так скучала по тебе, – призналась она матери.
– И я тоже, – отозвалась Таня и обняла Молли за плечи.
– Ну как тебе там? – с интересом спросила Молли. Ей не терпелось услышать новости.
– Представь себе, я ужинала вместе с Нэдом Брайтом и Джин Эмбер! Брайт очарователен.
Таня лучезарно улыбнулась дочери, она была счастлива видеть дочь.
– А как ты думаешь, я смогу с ним встретиться? Подобная перспектива привела Молли в восторг.
– Конечно, как только приедешь навестить меня, ты сможешь прийти на съемки, режиссер, надеюсь, возражать не станет, он очень славный.
Несколько минут спустя Молли поднялась к себе, чтобы позвонить подруге и поделиться с ней сногсшибательными новостями. Таня все еще продолжала наводить порядок, когда на кухне появился Питер. Он знал, что Таня должна приехать, и уехал с работы пораньше. Увидев жену, Питер молча бросился к ней и жадно поцеловал и еще долго не выпускал из объятий. Позже, перед ужином, Питер с Таней поднялись в свою спальню и благоразумно заперли дверь. Это было превосходное во всех отношениях возвращение домой!
Вечером Таня приготовила любимую пасту своих домашних, сделала огромную миску салата из свежих овощей, а Питер тем временем жарил мясо на решетке. Когда все было готово, они уселись, и Таня начала рассказывать. Она описала прием у Дугласа Уэйна и присутствовавших там кинозвезд. После ужина девочки ушли к друзьям, а Таня с Питером отправились к себе.
Это был обычный счастливый вечер пятницы. Таня с Питером долго разговаривали, лежа в постели. Потом они снова занялись любовью. Первая неделя Таниной работы в Лос-Анджелесе миновала, и в их маленьком мире все, как и прежде, было хорошо.
