Текст книги "Архангел (СИ)"
Автор книги: Даниэль Зеа Рэй
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]
Я отошла в сторону и спряталась между какими-то деревьями, увешанными гирляндами. Быть неформалом на чужом празднике, куда не просто не звали, а где тебя видеть не хотят, не самое веселое приключение. В моей работе вообще мало веселого. Я смотрела на людей, которые то и дело поглядывали на меня и наклонялись друг к другу, чтобы что-то сказать. Скорее всего, они обсуждали меня. Наглость, с которой я заявилась на их мероприятие, спортивный костюм, в котором я сюда пришла, мой рост, мои волосы, мою фигуру, мой метафизический уровень и звание. Вряд ли они понимают, что своим появлением я привнесла в их жизнь нечто новое, повод для обсуждения и перемалывания костей. Благодарности не будет. Я – аутсайдер, который все равно должен сделать свою работу.
К Билли и Уоррену подошли Элис и какая-то девушка в красивом платье с мелкий горошек и черной кофточке. Послушница со светлыми волосами. Девушка поздоровалась и начала о чем-то разговаривать с Уорреном. Он улыбался ей, один раз даже подмигнул, и они рассмеялись. Но когда эта симпатичная девушка коснулась его плеча и пригладила ткань байки, я поняла, что зверею.
Я отвернулась от них и отошла еще дальше. Оказалась практически у забора. Разноцветные гирлянды, голоса и смех людей, негромкая музыка, надувной замок с детьми, лица, взгляды, пересуды. Мне стало дурно. Я вспомнила, как родители устраивали подобные праздники на заднем дворе их дома. Лица их друзей и коллег, соседей, дальних родственников. А потом свет померк и все те же лица смотрели на меня с осуждением и подозрением. Все эти лица поверили, что мои родители – отбросы, предавшие всех остальных. Этих лиц не стало в моей жизни, точно так же, как и семейных праздников с разноцветными гирляндами. Хотелось выбросить стакан с соком, сигануть через забор и бежать оттуда со всех ног. Но я не могла себе этого позволить. Это – не просто работа. Это – смысл моей жизни.
Я обернулась, чтобы взглянуть на Уоррена. Его и симпатичной девушки рядом с Билли и Элис уже не было. Я поискала их взглядом среди гостей и не нашла. Не удивлюсь, если Уоррен уже задирает ее платье в горошек в одной из уборных этого дома. Стало противно. Мои последние отношения, кстати, этим и закончились. На вечеринке нашего бюро мой любимый решил по-быстрому оприходовать свою помощницу в подсобке. На помощнице была узкая юбка, и он, в порыве страсти, ее порвал. Когда они вышли из подсобки, я стояла в коридоре напротив.
– Что ты здесь делаешь? – спросил он, осознав, что попался.
– Стою, – ответила я и ушла.
Не смотря на то, как мы расстались, нам удалось сохранить с ним нормальные приятельские отношения. По-другому и быть не могло. У него были свои каналы связи и доступ к информации, к которой не допускали меня. Таких бывших на хрен посылать нельзя, даже когда очень хочется. Это ему я звонила, чтобы проверить досье Райта. В итоге, он мне ничем не помог.
– Что ты здесь делаешь?
Я подняла голову и уставилась на Уоррена, который только что подошел ко мне.
– Стою, – ответила тихо.
– Полли?
– Мэм, – напомнила я. – И отступите на шаг, пожалуйста.
– Тебе плохо? – он наклонился ко мне и заглянул в лицо.
Как будто не слышал, что я только что сказала. И взгляд черных глаз обеспокоенный, и голос взволнованный. Он хорошо изображает то, чего нет. Хорошо изображает…
– Отойдите от меня, – я отвернулась, и сама отступила на шаг в сторону. – Извините, что порчу ваш семейный праздник, но не могли бы мы побыстрее опросить соседей, чтобы я оставила вас и вашу семью на сегодня в покое.
– Отец Энди Миерс живет практически напротив дома доктора Ней и видел кого-то в субботу. Сейчас Энди найдет его и приведет.
– У этой Энди Миерс платье в горошек?
– Платье в горошек у Лоры – подруги Элис. А Лора дружит с Энди.
– Как все сложно, – пробурчала я.
К нам подошли Лора-горошек, другая женщина в кофточке и платье в цветочек (наверное, Энди), и мужчина в брюках и пуловере (наверное, отец Энди).
– Познакомьтесь с моей коллегой, Полли Шейнберг, – взял слово Уоррен. – Мэм, Лора Гиссон (горошек), Энди Миерс (цветочки) и ее отец Ральф Миерс (полувер).
Я кивнула.
– Здравствуйте, миз-з-з, – синхронно ответили все трое.
– Миз-зтер Миерс, – обратился к нему Уоррен, – не могли бы вы рассказать нам, кого вы видели в субботу у дома доктора Ней?
– Я вышел на прогулку со своим Чарли, – начал рассказывать Миерс. – Чарли – мой пес, – добавил он. – Я всегда выхожу с Чарли в два тридцать погулять. У меня проблемы с сердцем и доктор посоветовала мне гулять с Чарли три раза в день хотя бы по тридцать минут.
– Папа, – вставила Энди – Цветочки, – миз-з-з Шейнберг не интересно слушать о том, что сказала доктор. Давай к сути!
– В общем, мы с Чарли гуляли, когда я заметил машину, припаркованную почти у самого перекрестка с другой стороны улицы. Я еще подумал, что вокруг так много парковочных мест, а этот чужак стоит почти на самом перекрестке и нарушает правила!
– Вы кого-нибудь заметили в машине? – спросила я.
– Да. Там кто-то сидел и пил что-то из термокружки. Я не разглядел, кто именно, но термокружку белую запомнил. Хотел подойти к машине и сделать замечание водителю, что он припарковал свой автомобиль в неположенном месте, но не успел. Водитель быстро завел двигатель, развернул автомобиль и уехал.
– Во сколько, примерно, это было?
– Ну, – задумался Миерс, – без десяти три или без пятнадцати.
– Марку машины и номера запомнили?
– Машина старая такая, серый седан с. Номера я не запомнил, но там были цифры, вроде, два-три-семь. Да, по-моему, такие.
– Два-три-семь были в начале или в конце номера?
– В начале, – уверенно ответил Миерс.
– А буквы не помните?
– Нет. К сожалению, – покачал головой мистер Миерс.
– Как был одет водитель машины? – спросила я.
– На нем была черная кофта и темная куртка. И кепка на голове, а козырек на лицо надвинут. Я потому и не разглядел его.
– Уверены, что это был мужчина?
– Ну, – нахмурился Миерс, – да, наверное. Говорю же, не разглядел.
– Этот человек держал в руке термокружку?
– Да, он из нее пил.
– Рука, в которой он держал кружку, без перчатки была?
– Без, – кивнул Миерс.
– Он белый, этот мужчина?
– Да, мэм. Кожа на руке была белой.
– Опишите подробнее его руку. Возможно, кисть была большой, мужской с толстыми пальцами? Или наоборот, женской с тонкой кожей и длинными узкими пальцами?
Майерс задумался.
– Мэм, я бы сказал, что рука у него была мужской. Он не старый, кожа гладкая. Но и не подросток. Пальцы тонкие, вроде… Да, тонкие. Не рука рабочего, – Майерс протянул мне свои ладони с мозолями на них. – Но рука не женская. Да и сам он смотрелся крепким малым в этой дутой темной куртке.
– А волосы из-под кепки не торчали? Может, запомнили их цвет?
– Нет, мэм, – вздохнул Миерс. – Волос его я не видел.
– Спасибо за вашу помощь, мистер Миерс. Если еще что-нибудь вспомните – сообщите Уоррену Райту, – я взглянула на Уоррена и тот кивнул.
– Миз-з-з, а что натворил водитель этой машины?
– Надеюсь, что ничего, – увильнула от ответа я.
– Миз-з-зтер Миерс, – вставил Уоррен, – в дом доктора Ней кто-то проник в субботу. Доктор Ней не стала писать заявление в службу архиереев, потому что ничего из дома не пропало. Но вы же понимаете, что мы не можем оставить проникновение в чужой дом без внимания? – он вопросительно взглянул на Миерса.
– Так я что, видел вора? – переспросил тот.
– Ми-з-з Шейнберг поручили ответственное задание, – продолжал заливать Уоррен. – Она ищет вора, который проникает в чужие дома, пока хозяев нет. Мы с миз-з-з Шейнберг думаем, что тот, кто проник в дом доктора Ней, просто не успел ее обокрасть.
– Ужас какой! – воскликнула Лори-Горошек. – И кого этот вор обокрал в нашем городе?
– Пока никого, – ответил Уоррен. – Но он разъезжает по всей стране и миз-з-з Шейнберг его разыскивает. По последним данным его заметили в нашем городе.
– Так он опасен? – спросил Миерс.
– Да, очень опасен, – кивнул Уоррен. – Только наш разговор должен остаться между нами.
– Конечно! – Лори-Горошек вновь опустила руку на плечо Уоррена. – Мы никому не скажем.
– Спасибо, вы очень помогли, – я снова улыбнулась.
– Приятно было познакомиться с вами, миз-з-з Шейнберг, – закивала Энди-Цветочки.
– И мне, – я кивнула.
Энди-Цветочки увела своего отца, а Лори-Горошек осталась стоять рядом с Уорреном, приклеив руку к его плечу.
– Как вам наш город, ми-з-з Шейнберг?
– Очень ухоженный город. Везде чисто, порядок. Глаз радуется. И жители очень приветливые и доброжелательные.
– А вы сами откуда родом? – продолжала расспрашивать Лори-Горошек.
– Из Л.
– О! Вы из самой столицы? Как интересно. У вас опасная работа, миз-з-з Шейнберг.
– Не более опасная, чем у мистера Райта, – я нагло ухмыльнулась при этом. – Ну, не буду вам мешать. Пойду попробую сосиски от именинника! – я быстро зашагала от них прочь.
Подошла к столу, взяла чистую тарелку и направилась к Билли.
– Не угостите сосиской?
Тот от меня едва не шарахнулся.
– Конечно, мэм. Вам две, три?
– Одну. Благодарю.
– Соусы на столе.
Я забрала сосиску, щедро полила ее кетчупом из бутылки и начала есть.
– Миз-з-з? – рядом остановился незнакомый мужчина.
Судя по внешности – послушник.
– Полли Шейнберг, – я протянула руку.
– Дин Дрэй, – он пожал мою ладонь.
– Говорят, вы недавно к нам приехали?
– Пару дней назад, – я доедала сосиску.
– А мы можем с вами поговорит наедине?
Я насторожилась.
– Вы знаете, кем я работаю? – решила уточнить на всякий случай.
– Потому и хочу поговорить с вами наедине.
– Через три минуты на лужайке перед домом.
– Я приду, – он кивнул и удалился.
Поставила тарелку, вытерла руки и, бросив взгляд в сторону Уоррена и Леди-Горошек, пошла следом за Дином Дрэем.
***
Дин остановился практически у самой дороги. Я пересекла лужайку и подошла к нему.
– Я не знаю, зачем вы приехали в наш город, и знать не хочу, – без прелюдий, начал говорить Дин. – Я работаю в местной газете «Вестник округа Т.» Наш главный редактор умер в эту субботу. Его звали Поук Соммервиль. В пятницу Поук заехал в наш офис и попросил меня об одолжении. Сказал, что, если с ним что-нибудь случиться и в город приедут чужаки с высокими званиями, передать кому-нибудь из них короткое послание. Только чужаку, никому другому.
– Что за послание? – насторожилась я.
– Что за ним кто-то следил на сером седане с. Номер: два – три – семь – С – B – пять – девять – три.
– Это все?
– Да. Только марка и номер машины. Я бы в жизни не пошел этого никому говорить, но тут старый Миерс вдруг вспомнил, что видел какую-то серую машину на нашей улице с номером на «два – три – семь». И вы ей очень заинтересовались.
– Поэтому вы решили подойти и сказать, – кивнула я.
– Послушайте, миз-з-з, мне проблемы не нужны. Поук был двинутым на теориях заговоров. Ему везде мерещились враги. Но когда он умер в субботу, на следующий день после нашей беседы… Это…
– Напугало вас, – закончила я за него. – Спасибо за помощь, Дин. Возвращайтесь на праздник.
– Я лучше домой пойду, – ответил он и пошел по тротуару вдоль улицы.
Я побежала к своей машине и по дороге набрала Шатски.
– Да, Полли, – не без издевки, произнес он.
– Серый седан с. Номер: два – три – семь – С – B – пять – девять – три. Пробивай данные! Я еду к тебе!
Запрыгнула в машину и завела двигатель. Резко дала «по газам», как вдруг из ниоткуда наперерез выскочил Райт! Я ударила по тормозам, и он проехался задом по капоту моей машины.
– Ты идиот?! – закричала я, как только он открыл дверь и запрыгнул внутрь.
– Давай-давай! Погнали!
Я «газанула» и выкрутила руль. Нас едва не занесло на повороте, но я справилась.
– Ты совсем придурок?! Я могла тебя сбить!
– Ты фактически меня и сбила, – он потирал ушибленный зад. – Черт, больно!
– Ты все подслушал? – я достала из «бардачка» мигалку и бросила ее в руки Уоррену.
– А ты как думаешь?! – он открыл окно, включил ее и «приклеил» на крышу машины.
– В кустах прятался?
– Но не рядом же стоял! – гаркнул он.
– Почему ты на меня кричишь!
– Потому что ты кричишь!
Я засмеялась.
– Поук Соммервиль! От кого сюрприза не ожидала, так это от покойника!
Зазвонил мой браслет. Я включила громкую связь.
– Полли, это дерьмо какое-то! Машина зарегистрирована на покойного Дерека Ригарда!
Я резко свернула на обочину и остановилась.
– Адрес регистрации – дом Ригардов в Р., – продолжал говорить Шатски.
– Сука, он нам пасхалки оставляет! Объявляй машину в розыск! Мы с Райтом едем к Ригардам! Заодно и список им покажем!
– Понял тебя, – Шатски отключился.
Мэйю
Мы не засиживались. Вернулись в дом Одьена и разбрелись по разным комнатам. Айени расстелил постель и ушел в душ. А я сидела на кровати и думала о том, проснусь ли завтра утром живой. Что-то запиликало в тумбочке. Я выдвинула ящик и достала чей-то телефон. На экране мигало сообщение: «В двенадцать жду тебя на остановке возле парка. Если явишься не одна – встреча не состоится. Возьми с собой этот телефон. А.»
– Твою мать, – прошептала себе под нос и спрятала телефон в карман кофты.
– Ванная свободна! – объявил Айени, вернувшись из душа в одних трусах.
– Не забывай, что мы в гостях, – напомнила я, глядя на его боксеры.
– Плевать, – он рухнул на кровать лицом вниз.
Когда вернулась из душа, Айени уже спал. На часах десять вечера. Через два часа я должна быть на остановке возле парка.
Полли
В доме еще горел свет. Я позвонила в звонок. Нам с Уорреном открыли спустя несколько минут.
– Добрый вечер, – я обратилась к Джейсону Ригарду, облаченному в домашний халат поверх пижамы. – Извините, что так поздно беспокоим, но нам нужно срочно поговорить.
– Конечно, – он впустил нас в дом.
В холл по лестнице спустились Доа Ригард, Гоаре Ригард и Кейдж как-то ее там. Все в халатах и тапочках.
– Чем обязаны, – громко спросила Гоаре, – вашему визиту?
Я открыла на браслете файл со списком имен детей-сирот из приюта и развернула проекцию.
– Внимательно просмотрите на эти имена. Кто-нибудь из них вам знаком? – я медленно пролистывала страницу за страницей, чтобы они успевали читать.
– О, Боже! – Доа Ригард схватилась за грудь. – Господи!
Лица Гоаре и Кейдж побледнели. Джейсон Ригард подошел ближе к проекции и указал пальцем на имя «Дженни Стэн».
***
Мы вышли из дома Ригардов, и я тут же набрала Шатски.
– Ищи все данные о деле Дженни Стэн – город Л. Округ B. Предположительно, ее убила сеть черной Жатвы того округа. Попробуй поднять все материалы, что есть, из архивов. Хвост тянется оттуда.
– Сейчас займемся.
– Над записями с камер сколько людей работает?
– Двое. У нас и так напряг с людьми.
– Пусть ищут на камерах серый седан с. Он должен был где-то засветиться!
– Полли, мы делаем, что можем. Как только будет информация, я наберу, – ответил Шатски.
– Ребята, быстрее! Каждая минута дорога!
– Да понял я!
Мы с Уорреном остановились у моей машины.
– Нужно сообщить Алексею, что мы нашли.
– Так позвони ему.
Я взглянула на свой браслет, потом перевела взгляд на Уоррена.
– Хочу кофе. Ты знаешь, где можно выпить кофе в городе в это время?
***
Уоррен открыл дверь и пропустил меня вперед.
– Чувствуй себя, как дома, – он пошел на кухню заваривать мне кофе.
Я прислонилась спиной к стене в коридоре и закрыла глаза. Подозреваемый – белый мужчина. Что-то пил в машине из термокружки. Кофе? Чай? Успел наклеить билет, позвонить в звонок и смыться. Вернулся и продолжил пить что-то в машине. Когда Алексис вышла из дома, рядом никого не было. Он быстро бегает? Как он добрался до отпечатков пальцев Ригардов? Доа – домохозяйка. Большую часть времени она проводит дома. Джейсон Ригард дома бывает рано утром и поздно вечером. Снять образцы отпечатков в доме – проще всего. Но проникнуть в дом незамеченным? У них есть охранная сигнализация. К ним приходят помогать по хозяйству служащие. Похоже, дружок, ты вовсе не палач. Похоже, мы с тобой одной масти. Для нас в пятом открыты все двери. Входи, бери образцы и уходи. Вешай билет, прыгай в первое, звони в звонок и снова уходи в пятое. Возвращайся спокойно в машину, пей кофе/чай в первом измерении и сматывайся, когда тебя засекли. Почему сразу не уехал? Хотел убедиться, что Алексис заберет билет? Любишь все контролировать?
Теплые пальцы коснулись моих щек, и я открыла глаза.
– Уоррен, ты опять нарываешься? – произнесла устало, практически ему в губы.
– Ты хоть немного ревнуешь меня? – он провел кончиком носа по кончику моего носа.
– Лори-Горошек симпатичная. Одобряю твой выбор.
– Ты разрушаешь мои шаблоны, – он нежно погладил меня по щекам. – Хочешь меня поцеловать?
– Нет, – ответила я.
– А я хочу тебя поцеловать. Ну, и еще много чего хочу, – он прижался ко мне всем телом, позволяя мне оценить масштабы его желаний.
Меня обдало его выбросом. О-о-о… Еще чуть-чуть, и он свое получит.
– Надеешься поиметь меня за те десять минут, которые мы проведем в твоем доме в ожидании новой информации?
– Десять минут? – он улыбнулся краешком губ. – Ты о своих людях слишком хорошего мнения. Двадцать минут, и это минимум.
– Они справятся быстрее, – прошептала я, намеренно задевая губами его губы.
– Поцелуй меня.
– Нет.
– Пожалуйста, Aisori. Поцелуй меня.
Таких слов мне никогда не говорили. В моем присутствии мой отец-палач никогда не называл так мою мать-хранителя. Все в наших кругах знают эту историю про Aisori и Desima. Все знают, что для кого-то она явь, а кому-то никогда не будет дано познать такой связи. Мечтала ли я когда-нибудь встретить мужчину, которого смогу назвать Desima? Не стану кривит душой: конечно, я об этом мечтала. Но мне тогда было лет четырнадцать. А сейчас мне тридцать. И я, как никто другой, знаю, какой дерьмовый финал бывает у таких историй.
– Если ты сейчас же не отойдешь от меня на расстояние метра, я пробью твой поток через портал в четвертом измерении и сделаю тебе очень больно.
– Пробивай, – прошипел он в ответ.
Я привыкла выполнять свои обещания. Прыгнула в четвертое измерение. Открыла портал в третье, оттуда во второе и выстрелила в грудь Уоррена из материализованного пистолета.
Он закричал и изогнулся, падая во втором измерении. Поток струей вылетал из его груди. Я прыгнула во второе и присела рядом с ним на корточки. Прижала ладонь к отверстию от пули на его груди и начала закачивать в него Поток.
– Ты забываешь, что архангел – это и палач, и райот, и хранитель, и даже послушник в одном лице.
Рана от пули затянулась, и Уоррен отбросил мою руку.
– Зачем ты это делаешь? – прошипел он. – Чего ты боишься? Что тебе терять, кроме жизни?
– Жизнь без убеждений ценности не представляет, – я встала. – Так что мне есть, что терять, кроме жизни.
– Не веришь мне – так себе поверь! Ты же чувствуешь! Ты знаешь, что до тех пор, пока мы не заключим союз, мы более уязвимы, чем были до встречи друг с другом!
– Так тебе это нужно? – я взглянула на него, лежащего у моих ног. – Заключить союз с архангелом, чтобы стать таким же, как и я? Похвально, Уоррен. Далеко пойдешь! – я вернулась в первое измерение, оттолкнула его от себя и пошла на кухню, чтобы выпить свой кофе.
Он шел за мной следом и кричал:
– Упрямая девчонка! Я не хочу, чтобы ты погибла! Слышишь меня?! Не хочу!!!
Я подлетела к столу, схватила кружку с кофе и глотнула. И тут же чуть не выплюнула.
– Он с сахаром!
– Да, твою мать! – Уоррен остановился за моей спиной. – Он с сахаром, потому что ты любишь сладкое! Но все равно постоянно душишься кофе без сахара, чтобы, не дай Бог, не признаться себе в том, что ты – сладкоежка!
«Моя сладкоежка!» «Сладкоежка!» – отец подбрасывал меня в воздух и кружил, а я смеялась. Воспоминание из детства. Он часто меня так называл, потому что я обожала конфеты. Обожание никуда не делось. А кофе лишился сахара четыре года назад, потому что сладкий кофе напоминал о том, что папа больше никогда не назовет меня «сладкоежкой».
Я поставила кружку на стол и хотела тут же уйти, но Уоррен стал на пути.
– Плачь, – произнес он. – Плачь! Тебе же хочется плакать! Давай!
Не может человек так чувствовать другого человека. Угадывать скрытое внутри с такой легкостью, как будто всю жизнь меня знает. Он изучал мое досье, мой психопрофиль. Значит, есть допуск. Значит, он действующий агент. Внедрен в верхушку сети? Возможно. Подослан ко мне, чтобы собирать информацию? Определенно. Хочет продвинуться по карьерной лестнице, став архангелом? Безусловно.
– Отвали! – я оттолкнула его и вылетела с кухни.
Выбежала из его дома, села в машину и поехала по ночному Р., куда глаза глядят. Вот-вот позвонит Шатски, и я буду знать, куда мне ехать дальше.
