Текст книги "Желтофиоль (ЛП)"
Автор книги: Дана Мари Белл
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 6 страниц)
– Я не знаю. Тебя так долго не было. И, насколько мне известно, ты – гей.
На этот раз Макс в удивлении раскрыл рот, но не смог подобрать слова.
Эмма щелкнула пальцами.
– Чек, пожалуйста.
– Я не гей! – Он шел к Дюранго, стараясь решить, оскорбляться ему или нет.
Эмма беззаботно пожала плечами.
– Ну, тогда – би.
– Эмма!
Ему пришлось остановиться, когда она, хихикая как школьница, привалилась к боку машины. Единственное, что ей удалось выдавить из себя между приступами хохота, было:
– Боже, ну и вид у тебя!
Макс удивленно покачал головой, зная, что она понятия не имеет о том, как мало людей на свете осмеливались вот так дразнить его. Как, черт побери, он мог потерять эту женщину так много лет назад? Он мог бы в то время встречаться с ней, а не с Ливией. Тогда все эти годы Эмма была бы рядом, смеялась бы над ним, дразнила, доводила его до безумия. Мысль, что он был так слеп во всем, что касалось Эммы, заставила его заскрипеть зубами от досады.
Хватит. Никогда больше он не позволит себе жить без Эммы.
Скрестив руки на груди, он облокотился на дверь машины и ждал, когда она перестанет смеяться.
– Ты закончила? – снисходительно спросил он, а его сердце билось в странном ритме в такт ее смеху.
Проглотив последний смешок, она смахнула слезы.
– Думаю, да.
– Хорошо. – Со стремительностью, которая могла быть под стать только другой Пуме, Макс притянул Эмму к себе, наклонился и поцеловал ее. Она едва успела ахнуть от неожиданности.
Он тут же воспользовался тем, что ее губы разжались, и завладел ее ртом. Макс ласкал ее языком, медленно и глубоко, так же, как хотел бы овладеть ею. Он смаковал ее вкус, – вкус вина, шоколада и женщины, и его голова кружилась. Когда же она, наконец, ответила на поцелуй, он застонал. Его член судорожно сокращался, как если бы она ласкала его своими влажными жаркими глубинами. Ее язык застенчиво вступил в любовный поединок, и это снова пробудило в нем защитный инстинкт. Он тут же прислонил ее к Дюранго, закрывая своими широкими плечами от посетителей ресторана.
Никто, кроме него, никогда не увидит ее в любовной агонии.
Максу хотелось открыть дверь, уложить ее на сиденье и раздеть. Хотелось вонзиться в нее так глубоко, чтобы она почувствовала его вкус у себя в горле. Хотелось пометить ее своим запахом, своим семенем, зубами – хотелось так невыносимо, что его даже трясло.
Они были на оживленной улице, около популярного ресторана, и он не мог сделать ничего из того, что так сильно хотел, кроме…
С животным рыком он оторвался от ее губ и припал к шее.
– Макс, – прошептала она своим мягким, хрипловатым голосом.
Он взасос целовал то чувствительное местечко, где шея соединяется с плечом, пока она не затихла в его руках. Эмма уткнулась лицом в его плечо и тяжело дышала. Очень нежно, чтобы подготовить ее, он провел зубами по ее шее. Одной рукой он подхватил ее за попку, наслаждаясь приятными округлостями. Другой – крепко прижал ее к себе, железной хваткой удерживая за спину. Ему пришлось сосредоточиться, чтобы не выпустить когти и не начать мять ее, как это делают кошки. Макс раздвинул коленом ее ноги, и маленькая всадница оседлала его бедро. С громким урчанием он вонзил в нее зубы и ввел в ранку свой фермент, который изменит ее и навсегда отметит как его пару. Эмма закричала, ее крик приглушила его рубашка. Почувствовав ее содрогания, он понял: эффект от его укуса, соединяющего их сущности, довел ее до оргазма.
Он погладил небольшую ранку и ничуть не удивился тому, что она уже почти затянулась. Он поставил на ней метку, довел до оргазма, и его собственные потребности отступили на второй план. Она была его.
Глава 3
Когда Макс осторожно усаживал Эмму в машину, девушку все еще пошатывало. Черт, что же он сделал с ней своим укусом! Ее руки настолько сильно дрожали, что она даже не могла пристегнуться ремнем безопасности без посторонней помощи.
Эмма никогда в жизни не кончала так бурно. И ведь он ее даже не раздел. Девушка отчаянно пыталась игнорировать внутренний голос, нашептывавший ей, что если это было так замечательно сейчас, стоя и в одежде, то каково будет, когда они будут обнажены и она ощутит его глубоко в себе…Эмма вздрогнула.
– С тобой все в порядке?
Эмма попыталась не обращать внимания на внезапно заалевшие щеки, сосредоточившись на издаваемом им удовлетворенном урчании.
– Я в норме, – пискнула она. Прочистив горло, она попробовала снова: – Я, гм…
Ее голос замер, когда Макс, взяв ее руку, опустил ее на свое твердое бедро. Еще раз откашлявшись, Эмма яростно потрясла головой, надеясь таким образом вернуть себе трезвость мыслей.
– Ах, да, суббота… когда ты будешь подбирать костюмы?
Макс лениво улыбнулся.
– Я завтра же зайду в магазин маскарадных костюмов и куплю их, не беспокойся об этом.
– А когда ты их занесешь?
Размышляя, Макс замолчал на мгновение.
– Бэкки согласится надеть костюм, если он будет от тайного поклонника, или лучше пусть он будет от тебя?
Закусив губу, Эмма сосредоточила свое внимание на проблемах Бэкки, а не на высоком блондине, сидящем рядом.
– Я не уверена. Думаю, если скажу, что костюм от меня, она будет чувствовать себя в нем более комфортно.
Макс улыбнулся.
– Тогда мы так и сделаем.
Расправив плечи и наклонив голову, он быстро взглянул на нее, при этом юмор в его взгляде сменился решительностью. Девушке показалось, что перед тем как вновь обратить внимание на дорогу, его глаза в свете уличного фонаря блеснули золотом.
– Теперь, пожалуйста, объясни мне, почему ты носишь газовый баллончик в кармане, – настойчиво спросил он.
По мере того, как они удалялись от ресторана, эти странные повелительные нотки снова появились в его голосе, требующем ответа.
Пожав плечами, Эмма проигнорировала сильное побуждение подчиниться.
– Да без всяких причин. Я считаю, что одинокая женщина должна носить с собой оружие для самообороны, но мне противна сама мысль о пистолете.
– Не лги мне, Эмма.
Девушка вздернула подбородок.
– Я не лгу, – ответила она, презрительно фыркнув. – Я не люблю оружие.
– Эмма, – прорычал он.
– Ой, ой, ой… прекращай рычать, ты меня этим не напугаешь, – зевнула она.
Повернув голову, девушка посмотрела на него.
– Как бы там ни было – Бэкки стоит взять свою рапиру или лучше воспользоваться игрушечной?
Макс стиснул зубы так, что желваки на скулах заходили.
– Я ведь могу узнать и без твоей помощи. Ты предпочтешь рассказать мне сама, или мне придется искать ответ самостоятельно?
– Вау, – выдохнула Эмма. – Я слышала об этом, но вживую – никогда не видела.
Краем глаза он с недоумением посмотрел на нее.
– Видела что?
– Ты действительно умеешь говорить сквозь стиснутые зубы. Знаешь, я никогда не думала, что это возможно.
Рывком переключив передачу, Макс остановил машину.
– Эмма, почему ты не хочешь сказать мне, что случилось?
– Ну, может потому, что это не твое дело?
Его абсолютная неподвижность поразила ее, на мгновение даже показалось, что он перестал дышать. Когда же с преувеличенной медлительностью Макс повернул свою голову, девушка поняла, что наконец-то ей удалось вывести его из себя.
– Все, что касается тебя – мое дело, Эмма.
Она была поражена опасными интонациями, прозвучавшими в его голосе.
– Макс?
– Ты – моя, Эмма, а я охраняю все, что принадлежит мне.
От удивления ее челюсть отвисла.
– Что?
Он снова завел машину и рванул с места так, что шины завизжали.
– Ты слышала меня.
– Ох, прошу прощения, однако похищение вкупе с ужином не делает Эмму твоей собственностью.
– Ты носишь мою метку.
Полностью сбитая с толку, она моргнула. Беспощадный блеск его глаз не уменьшился. Дюранго бешено ревел, когда на дикой скорости Безумный Макс 1010
Главный герой в одноименной серии фильмов с Мелом Гибсоном в главной роли.
[Закрыть]гнал его за окраину города.
– О чем, черт возьми, ты говоришь?
– Я тебя укусил.
– И что? Ты думаешь, что ты первый парень, поставивший мне засос? Чушь собачья!
Эмма ухватилась за дверь, когда на полной скорости Макс резко повернул.
– Эмма, я не думаю, что сейчас я нуждаюсь в сведениях о других мужчинах в твоей жизни.
– Хорошо, хорошо! Не мог бы ты, пожалуйста, ехать помедленнее?
Отвлекшись от дороги на некоторое время и заметив ее пристальный взгляд, обращенный на него, Макс, тяжело вздохнул и сбросил скорость.
– Послушай, я понимаю, что ты в замешательстве.
– Нет, я думаю, единственный здесь, кто запутался – это ты. Ты забыл принять сегодня свое лекарство? В этом проблема? Ты превратился в психопата, учась в колледже?
Нетерпеливым жестом Макс провел рукой по своим волосам.
– Я совсем не так планировал обсудить с тобой это, – пробормотал он глухо.
– Слушай, клянусь, я не ревную, что голоса разговаривают только с тобой. Хорошо?
Макс съехал с главной дороги на проселочную, качая головой.
– Эмма, мы должны поговорить.
Тон, которым это было сказано, заставил девушку откинуться назад. Он звучал… странно, как будто Макс знал, что Эмме не понравится то, что ей придется услышать.
– Мы говорили. Мы разговаривали во время ужина. Кстати, почему мы приехали общаться черт его знает куда?
Он вздохнул.
– Потому что есть некоторые вещи, которые ты, возможно, захочешь увидеть, и которые я не могу демонстрировать в центре города.
– Угу. Если честно, то думаю, твои вещи вполне могли бы обойтись и без сегодняшней демонстрации.
Дюранго резко остановился. На мгновение повисла гробовая тишина.
– Я не могу поверить, что ты это сказала.
– А я не могу поверить, что ты не можешь поверить. – Эмма сложила руки под грудью и нахмурилась. – В чем дело, Макс, тебе что – никогда раньше не отказывали?
– Ну почему же ты такая заноза в заднице? – Макс повернулся к ней, полнейшее разочарование было написано на его лице. – Я предлагаю тебе помощь, приглашаю на ужин, ласкаю тебя до бесчувствия, довожу до оргазма… о, и даже не смей мне врать, что ты его не испытала! – заорал он, едва Эмма попыталась открыть рот, – и за все это ты не причиняешь мне ничего, кроме боли.
– И ты еще хочешь знать, почему я так зла? Ты без разрешения лапал меня, похитил, практически напал на меня посреди улицы, укусил меня, а затем, ведя машину, как будто за нами гнались все черти из преисподней, увез из города! Тебе, приятель, еще повезло, что я не воспользовалась газовым баллончиком!
– Все что я хочу знать – кто обидел тебя! – заорал он во всю мощь своих легких.
– Это произошло два года назад, Макс! Что ты собираешься сделать? Разыскать парня в тюрьме и избить его?
– Ага! – Макс покачал пальцем перед ее лицом. – Кто-то действительнопричинил тебе боль!
– Тьфу ты! – Эмма разочарованно всплеснула руками. – Ладно! Меня ограбили, понятно? Это был студент из колледжа. Сейчас он в тюрьме. Я сломала запястье, а он получил перелом носа, – конец истории!
Скрестив руки на груди, Эмма сердито смотрела на него. Если он сделает хоть одно неверное движение, черт, издаст хоть один неверный звук, она брызнет в него из газового баллончика.
Макс ухмыльнулся, его настроение стало заметно улучшаться.
– Ты отплатила ему, так же как и мне?
– Даже сильнее.
– Боже, ты так прекрасна, когда сердишься. – Взяв ее голову ладонями, он быстро и крепко поцеловал ее. – Отлично, моя воинственная принцесса, – теперь, когда ты рассказала все, что я хотел узнать, я расскажу тебе то, что захочешь узнать ты. Договорились?
Эмма сделала глубокий вдох, так и не решив, стоит поцеловать его в ответ или ударить.
– Это было бы просто здорово.
Макс вновь склонился к ее губам.
– А потом я отвезу тебя к себе домой и затрахаю до бесчувствия, – увидев ее расширившиеся зрачки, он добавил, – и, поверь, малышка, это будет лучше, чем просто здорово…
Онемев, она наблюдала, как он вышел из внедорожника, двигаясь медленно и бесшумно. Пластика его движений заставляла ее думать о шелковых простынях и разгоряченной коже. Наблюдая, как он обходит вокруг капота Дюранго, передвигаясь словно воплощение чистого секса, заключенное в узкие джинсы, она нервно сглотнула. Его обжигающий взгляд не отрывался от ее лица.
– О, мой Бог, – прошептала Эмма, когда Макс открыл дверь с ее стороны. Он улыбнулся, когда увидел, что она все еще пристегнута ремнем безопасности.
Медленно протянув руку, так, чтобы при этом нарочно задеть ее груди, Макс отстегнул ремень. Потом, все так же не торопясь и касаясь ее грудей, он убрал руку обратно. От трения его рукава ее соски тотчас же напряглись. Его улыбка, сексуальная и удовлетворенная, говорила, что он это почувствовал.
Внезапно, ей стало необходимо узнать…
– Макс?
– Хм?
Она проигнорировала руку, которую он протянул, чтобы помочь ей выйти из машины.
– Почему я? – Вопрос привел его в замешательство. – Я имею в виду: ты приехал домой три месяца назад и, стоит тебе только захотеть – можешь заполучить любую женщину в Галле. Почему ты пытаешься соблазнить именно меня?
– На самом деле, мне не дает мне покоя другой вопрос: – почему я не пытался соблазнить тебя раньше?
Глядя ему в глаза, Эмма видела сожаление о прошедшем и очень встревожившую ее решимость. Когда Макс вопросительно приподнял свою бровь, она приняла его руку и позволила помочь ей выйти из Дюранго. Сделав глубокий вздох, девушка заставила себя успокоиться.
– Ладно, ну и что это за дело чрезвычайной важности, ради которого стоило сюда ехать?
Губы Макса дрогнули. Эмма скрестила руки и топнула ногой. Вздернув свой подбородок, она ждала ответа.
Макс протянул руку и нежно погладил след от укуса у нее на шее.
– Ты помнишь свои ощущения, когда я тебя здесь укусил?
… Помню? Мои ноги до сих пор как резиновые.Она кивнула, стараясь не дать мыслям отразиться на лице и тайком стиснув колени. По широкой улыбке Макса Эмма поняла, что все ее усилия тщетны.
– Я пометил тебя, как свою.
Эмма закатила глаза.
– Разве мы это уже не обсуждали, Капитан Кейвмэн? Засос не делает меня твоей.
– В данном случае – делает. – Когда Эмма недоверчиво тряхнула головой, он кивнул. – Есть такой особый фермент, который выделяется, когда я кого-нибудь кусаю. Эмма, я ввел его тебе. Теперь ты – моя пара.
– Разве не три укуса должны обратить меня, а, Дракула? – Девушка даже и не пыталась скрыть недоверие, явно отражавшееся в голосе и на ее лице.
– Если бы я был вампиром, то конечно. – Макс ухмыльнулся, его глаза как-то странно блеснули в лунном свете.
– Ох. Это значит, что теперь я начну выть на луну, – глубокомысленно кивнула она.
– Нет, детка, ты будешь мурлыкать, – заурчал Макс, лизнув свою метку сухим, шероховатым языком.
Эмма затрепетала.
– Знаешь, это должно быть самый странный способ, каким мужчина когда-либо пытался залезть ко мне в трусы.
Он предостерегающе рыкнул. Это прозвучало странно по-кошачьи и удивительно знакомо.
– Разве мы не договорились, что не будем обсуждать тебя и других мужчин?
– Макс, ты несешь полную чушь. Теперь позволь мне позвонить Саймону, и мы сможем обговорить возможность продления срока действия твоего рецепта на аминазин…
Приподняв голову от ее шеи, Макс подавил смех.
– Эмма, посмотри мне в глаза.
Она посмотрела. Затем моргнула. Открыв рот, она попыталась произнести что-нибудь, издать хоть какой-то звук, но ничего не получалось. Его глаза сияли в лунном свете чистым расплавленным золотом, испуская люминесцирующее свечение, какое можно видеть только в глазах… кошек.
– Контактные линзы? – спросила она чуть слышно.
Он тряхнул головой и моргнул, при этом к его глазам тут же вернулся их ярко-синий цвет.
– Ты – э-э, кто? Оборотень-кот?
– По правде говоря, Пума.
– Пума, – повторила она слабо, и откинулась назад, чтобы опереться о дверцу Дюранго. – И из-за того, что ты укусил меня, я теперь должна буду рычать при полной луне?
Он вздохнул.
– В действительности, Пумы не могут рычать, у нас отсутствует необходимый для этого голосовой аппарат. Если быть более точным – специальная гортань и подъязычная кость. И мы можем меняться по своему желанию, мы не зависим от луны.
– Ох. – У Эммы голова пошла кругом. – И ты можешь продемонстрировать?
Макс нахмурился.
– Показать тебе?
– Ну да. – Эмма выпрямилась, наполовину ужасаясь, наполовину возбуждаясь от мысли, что может увидеть его превращение. Она властно махнула на него рукой. – Изменись. Стань котом.
– Сейчас?
– Да, сейчас! Что, тебе нужно дождаться полной луны? А я думала, ты сказал, что можешь меняться по своему желанию!
– Эмма…
– Нет, ну и зачем было говорить мне об этом, если ты не желаешь, – ну, я не знаю, доказатьсвои слова, что ли?
– Эмма…
Казалось, он снова начинал раздражаться.
– Ну, живей! Лайон-О 1111
Герой американского мультсериала ThunderCats (Громовые коты). Наследный предводитель народа громовых котов, повзрослевший во время анабиоза. Психологически он тинэйджер в теле взрослого. Несмотря на детскую неопытность и безрассудность, Лайон-О старается принимать правильные решения и научиться владеть мечом Око Тандеры. Лайон-О обладает чертами льва.
[Закрыть], прыгай сюда. – Она громко и резко хлопнула в ладоши. – Хоп-хоп!
– Эмма!
– Что?
– Ты когда-нибудь видела пуму в джинсах Левис?
– Нет.
– Я тоже не видел. – Макс выглядел так, будто не мог решить, стоит ему рассмеяться или завыть.
– Хочешь сказать, ты должен… – Эмма оценивающе посмотрела на его джинсы.
– Да.
– О…
– И, если моя задница будет голой, детка, можешь быть уверена: твоя будет такой же.
Подбоченившись, Эмма сердито посмотрела на него.
– Разве ты притащил меня в такую даль не для того, чтобы продемонстрировать свое Фантастичное Превращение в Кугуара?
– Пуму.
– Все равно.
– Нет, не для этого.
– Тогда зачем?
– Я подумал, если ты закричишь, тебя никто не услышит.
Эмма моргнула.
– Вот это да, Макс, ты просто душка.
Ему хватило совести покраснеть.
– Итак, поскольку ты укусил меня и заразил каким-то там ферментом, я должна буду превратиться в пуму?
Макс кивнул.
– Будет больно?
Макс покачал головой. Его глаза не отрывались от ее шеи, жажда в них усиливалась с каждой секундой.
– Когда?
– Когда что? – рассеянно спросил он, медленно поглаживая место укуса.
– Макс, когда я начну изменяться?
– Я изменился в течение первых сорока восьми часов после укуса.
Эмма сочувствующе ахнула.
– Так вот почему ты уехал и никогда не возвращался? Потому что тебя укусили?
– Нет, меня укусили, потому что я должен был стать следующим Альфой.
Эмма потрясла головой.
– Отлично, теперь я совершеннозапуталась. Скорее всего, я отравилась морепродуктами и в действительности сейчас нахожусь в больнице, во власти галлюцинаций и тужусь, сидя на унитазе, – пробормотала она.
Макс рассмеялся, полностью сосредоточив внимание на ее лице.
– Хочешь, докажу, что ты не спишь?
Скользнув одной рукой, он нежно обхватил ее грудь. От трения его большого пальца об ее сосок, она почувствовала, как в клиторе зародилось напряжение.
– Ох, боже мой, – прошептала Эмма. – Хорошо-хорошо, я не сплю.
Неохотно отстранившись от его ласкающей руки, она решила полностью сосредоточиться на вопросе собственного превращения в кошку. В нарастающем замешательстве Эмма потерла свой лоб.
– Тебя не затруднит поскорее объяснить все, пока мой мозг еще не взорвался?
– До меня Альфой был Джонатан Фриделинд. Его дочь не проявила свойств Альфы, поэтому было решено провести состязание, чтобы определить, кто достаточно силен, чтобы стать следующим главой. Саймон и я случайно услышали, как Мари со своими друзьями перешептывались о состязании, и мы оба записались, не предполагая, во что, черт возьми, мы ввязываемся, или какой будет награда. Джонатан забыл оговорить, что состязание только для Пум, на что я с раздражающей регулярностью указывал ему до тех пор, пока он не сдался и не допустил нас, – пожал плечами Макс. – Я пришел первым, Саймон – вторым. Некоторых беспокоил тот факт, что Саймон и я все еще были людьми, когда победили тех, кто был Пумой от рождения.
– Так ты знал о Пумах, еще до того как принял участие в состязании?
– Я дружил с Мари многие годы; однажды я увидел, как она превращается.
Эмма в ужасе уставилась на него, вспоминая все способы, которыми Пума может растерзать человека.
– Тебя могли убить!
Макс казался совершенно равнодушным.
– Если бы это был поединок один на один, до смерти, – то да, вероятно мы оба погибли бы. Но это была проверка на выносливость, ум и хитрость. Я никогда больше так не веселился. Временами я думаю, что единственная причина, по которой мы победили – никто не имел право превращаться.
– Что это было за испытание, – пейнтбол? Захват флага?
Макс усмехнулся.
– Что-то вроде того, только намного сложнее.
Макс потянулся и обхватил рукой ее затылок, не в состоянии прожить и секунды, не прикасаясь к ней. Этот жест был удивительно приятен.
– К нашему удивлению, той же ночью Джонотан укусил нас обоих. Мне было двадцать, Саймону – девятнадцать.
Она протянула руку и нежно погладила его по щеке.
– Держу пари, вы были чертовски сбиты с толку.
Он придвинулся ближе к ее руке, наслаждаясь ее лаской, и закрыл глаза от удовольствия.
– Мы привыкли к этому, и как только Джонатан отошел от дел, я вернулся домой и объявил Саймона своим Бетой.
– Бетой?
– Угу, моим заместителем.
– Ты сказал, что я твоя пара, – прошептала Эмма, когда Макс поднял ее на руки.
– Моя Курана.
– Прости, твоя – кто?
Девушка почувствовала рокочущий в груди Макса смех.
– Моя Курана, пара Альфы, его вторая половинка. Предположительно, это сокращение от португальского названия пумы.
– Ох.
Эмма позволила Максу нежно прижать ее голову к своей груди. Она прильнула к его теплому телу, вдыхая неповторимый, присущий только ему запах, странно успокоенная его объятиями.
– Итак, – сказал он, – мы закончили ужинать и воевать друг с другом.
Макс наклонился и поцеловал ее в макушку.
– Поедем домой, маленькая Курана. Я хочу заняться с тобой любовью. В следующий раз, когда ты будешь кончать, я хочу быть внутри тебя.
Эмма задрожала, услышав исходящее от него низкое, рокочущее урчание.
– Макс?
– Хм? – Его рука начала поглаживать ее спину сверху вниз, мягко подталкивая по направлению к внедорожнику.
– Мне придется пользоваться кошачьим туалетом?
– Эмма!
