Текст книги "Академия благородных. Чаровница (СИ)"
Автор книги: Дана Данберг
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 25 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]
Глава 19
Как это ни странно, но, когда на следующий день я активировала артефакт связи, сообщение от матушки было только одно, причем вполне себе загадочное: “У законников тяжелая работа, и от нее временами нужно отдыхать”. Герцогиня даже не прореагировала на то, что я ей не ответила, не засыпала целым ворохом вопросов.
И что бы это мудрое изречение значило? Нужно отдыхать – это почетная пенсия имеется в виду? Или его временно убрали с глаз долой из-за какого-то косяка? В общем, понятнее не стало.
С другой стороны, а так ли нужно мне обо всем этом беспокоиться?
Но декан не дал о себе забыть, а буквально к обеду, после изматывающих занятий на полигоне, где нас гоняли и по физической подготовке, и по навыкам работы с оружием, мне пришло сообщение, что магистр Сарентон хочет меня видеть пред своими светлыми очами ближе к вечеру.
Хорошо хоть, не лично кто-то из студентов передал, а на артефакт связи, который я решила носить с собой в сумке. Благо уставом академии это не запрещено, просто непосредственно на занятиях нельзя пользоваться.
Остается один вопрос: как уважаемый декан узнал мой персональный код, чтобы отправить сообщение? Кто-то взламывает артефакты связи? Но он ведь темный ведьмак, а не артефактор.
Интересно, сплетня о том, что меня вызывает декан следственного практически в ночи, причем не в свой кабинет, где хотя бы леди Айвери присутствует, а в один из учебных залов, создаст мне еще более негативную репутацию или это уже в принципе невозможно?
Ну а что, гулять так гулять! Приемная дочь герцогов Дорнтонов, не благородная по крови, очень слабая светлая ведьма, сила которой не должна была позволить учиться в этой академии, да еще любовница декана своего же факультета, – по моему, отличная характеристика! Да меня в Департаменте безопасности с руками оторвут!
Ну и что, что я-то сама точно знаю, что декан меня вызывает для тренировки, точнее даже личного исследования? Интересна ему моя маленькая способность. Но я ведь не буду об этом всем рассказывать, верно? К тому же это бессмысленно, как бессмысленно было пытаться объяснить, что мои приемные родители сами решили меня удочерить, а не я им в возрасте пяти лет мозги запудрила. Да и в принципе не могла бы. Я ведьма, а не ментальный маг, вообще-то.
Так что на вопросы одногруппников весь оставшийся день я отвечала невпопад, и в итоге Серина и Гарет от меня отстали. Благо хоть из занятий на вторую половину дня ничего важного нет, так как я сейчас не была в состоянии адекватно воспринимать информацию.
К тому же в голове все еще роились мысли относительно вчерашнего нападения, спокойствия декана, его странного перевода и загадочного ответа матушки. А что, если мой якобы дар – это всего лишь отговорка, чтобы меня выманить? Но кому я, недоучка-зачаровательница, нужна-то? Толку от меня никакого, наследницей не являюсь и даже силой и знаниями не обладаю.
Тьфу! Ну вот что толку гадать? Нужно идти и все выяснить. И я пошла.
В девятом часу вечера в здании следственного факультета было уже не так многолюдно, как днем, но тем не менее все равно народу было достаточно. Кабинет, который в своем сообщении указал декан, я нашла с трудом, поскольку выходил он практически на запасную лестницу в самом дальнем коридоре самого последнего, третьего этажа.
Прямо лучшего места для конспирации не придумаешь! А говорят, чтобы что-то спрятать, лучше всего делать это на виду у всех. Если нас застанут здесь, то точно пойдут слухи.
Я пришла первая, села за парту и наконец-то почувствовала себя полной идиоткой. Вот какого демона я делаю? Кто вообще сказал, что мне написал именно декан, ведь код можно подделать, не так ли? А что, если этот некто заманил меня в самый дальний кабинет, чтобы никто не слышал моих криков? Да нет, это бред, конечно, не будут меня убивать в корпусе следственного факультета. Слишком сложно и нерационально.
Но на всякий случай я погладила бедро, на котором под юбкой был закреплен кинжал.
Правда, когда дверь с резким щелчком отворилась, я аж подпрыгнула от неожиданности. Нервы надо лечить, м-да…
– А, вы уже пришли? – будто бы удивился декан Сарентон, заходя.
Не знаю, может, я себя так накрутила, но была почему-то в последние несколько мгновений уверена, что меня вызвал не он. Поэтому сейчас ощутимо расслабилась.
– Что с вами? – нахмурился мужчина, от которого не ускользнуло мое облегчение.
– Просто. Задумалась, вы меня напугали. К тому же аудитория довольно уединенная.
Может, не стоило так прямо в лоб выражать недовольство, но, если нас тут кто-нибудь застанет, проблемы будут именно у меня.
– Беспокоитесь о своей репутации? – усмехнулся он.
– А есть о чем беспокоиться? – в тон ему ответила я, скривившись.
– Возможно, если вам удастся развить дар, это упрочит ваши позиции среди однокурсников.
Я в ответ лишь пожала плечами. Ну упрочит – и что? Меня станут воспринимать всерьез? Так и так воспринимают, особенно когда я сегодня гоняла по полигону одного парня. Занятие по физической подготовке – оно такое. Неважно, насколько ты гениальный маг, если девушка, которая всю жизнь занималась с кинжалами, одолела тебя в рукопашной.
Не то чтобы я любила и умела драться, просто противник попался слабый, а показанные на уроке приемы отрабатывать на нем было одно удовольствие.
– Могу я все же уточнить, причиной этой тайной встречи является мой дар? Тогда почему надо так скрываться?
– Да, ваш дар мне, безусловно, интересен и мы им обязательно займемся. Но дело не только в нем. Мне бы не хотелось привлекать вас к нашим делам, но ситуация у нас не очень простая, а вы имеете непосредственный выход на своего приемного отца. Более того, никто не заподозрит ничего плохого, если вы с ним будете переписываться.
Я подобралась и хмуро посмотрела на декана.
– Значит, вы все же заняли место декана не просто так?
– Так вы уже об этом размышляли? Или наводили справки?
– В академию благородных приходит новый декан, опытный и заслуженный законник, неожиданно бросивший карьеру и тепленькое местечко в графстве самого советника по безопасности, – я опять скривилась, показывая свое к этому отношение. – А потом в этой самой академии стали происходить странные вещи. То насекомые скачут, то корпуса женских общежитий из неизвестных артефактов взорвать пытаются, то тварей из Некроса призывают. Может ли тут быть какая-то связь? Хм… – задумалась я напоказ, постучала себя пальцем по подбородку.
И да, я знаю, что я наглое, хамоватое создание, но вообще-то я милашка.
– И какие выводы вы сделали, леди Амелия? – с интересом уставился на меня декан, садясь на край соседней парты. Получилось, он надо мной немного нависает, давит физической мощью и авторитетом. Наивный! После герцогини мне никто не страшен.
– Да никаких пока, кроме того, что тут происходит что – то очень странное. А учитывая то, что вы сейчас ничего не отрицаете и, более того, пытаетесь привлечь меня к своим делам, вы здесь на работе по заданию Департамента.
– Вы чрезвычайно проницательная девушка – вам говорили?
– Да, говорили. – Я тяжело вздохнула и посмотрела на декана. – Могу я узнать, в чем точно будет состоять моя задача?
– Могу ли я считать, что вы согласны помочь?
– Сначала я должна узнать детали. – Я даже начала получать некоторое удовольствие от этой пикировки. Приятно чувствовать, что тебя считают не малолетней избалованной золотой девочкой, дочкой герцога, пусть и приемной, а умным и самостоятельным человеком, способным рассмотреть ситуацию с разных сторон и все оценить.
– Хорошо, только даже если вы не согласитесь.
– Единственный человек, который получит эту информацию, – герцог Дорнтон, – продолжила я.
– Это приемлемо. Итак, вы правы, я тут по линии Департамента. В подробности вдаваться нет нужды, но ситуация требует запасного канала связи с вашим приемным отцом, который непосредственно курирует эту операцию. Вы же и так наверняка общаетесь, и в ваших частых сообщениях герцогу не будет ничего странного.
– Два вопроса, если позволите. – Декан милостиво кивнул. – Первый – правильно ли я поняла, что основной канал связи либо провален, либо имеются основания считать его ненадежным? И не буду ли я самым очевидным вариантом для такого связного?
– Проницательная, умная девушка, – хмыкнул Сарентон.
– А еще к списку моих несомненных достоинств можно отнести практически полное равнодушие к лести, – усмехнулась я в ответ.
– Это не лесть, а констатация факта, причем от вашего декана. Могли бы и проникнуться, – не остался в долгу магистр. – Что касается ваших вопросов. Начну, пожалуй, с последнего.
Возможно, кто-то что-то и заподозрит, но не сразу. Все же в общении отца с дочерью нет ничего странного.
– Вы не совсем правы, – протянула я. – Герцог не очень положительно относится к тому, что его отвлекают на работе. Переписываемся мы крайне редко, только если случилось что – то действительно серьезное. Так что если утечка происходит из департамента, если они как-то могут считывать сигнал артефакта, то увеличение количества сообщений от меня с нуля до необходимого вам значения их точно заинтересует. А кстати, каким это образом они отслеживают сообщения?
– Мы не знаем. Мы даже не знаем, где именно утечка, в департаменте или здесь. Логично, конечно, предположить, что здесь, поскольку тут много посторонних, но пока нет точных данных…
– Понятно. Что, если действовать через герцогиню?
– Поясните?
– Я могу писать ей, это и правда не вызовет никаких вопросов, если утечка здесь. А уж она передаст герцогу лично или напишет.
– Давайте оставим эту идею про запас. Не хотелось бы ее втягивать. Все же мы так не поступаем, не посвящаем в наши дела семьи.
Интересно, кстати, есть ли у декана Сарентона семья? Обручальной татуировки или браслета вроде нет. Но вообще-то непонятно, с чего бы меня это должно волновать.
– А меня, значит, втягивать можно? – усмехнулась я, откинув лишние мысли.
– Во-первых, ситуация у нас непростая. А во-вторых, вы же хотите работать следователем в будущем, почти коллега.
– А мама и есть коллега, только бывшая.
– Мне это известно. Так каково ваше решение, леди Амелия?
– Ну. У меня, похоже, нет выбора. Придется помогать, – тяжело напоказ вздохнула я и тут же улыбнулась.
– И вы даже не спросите, что именно тут происходит?
– А вы расскажете?
– Частично, – кивнул декан. – Вы должны быть в курсе возможных неприятных ситуаций, связанных с этим делом.
– Хорошо, я слушаю, – я перестала улыбаться, собралась и внимательно посмотрела на мужчину.
– Итак, здесь находится свидетель по одному важному делу, за которым я и мои коллеги должны приглядывать. Мы надеялись, что это безопасное место, но все вышло несколько иначе.
– То есть вы спрятали человека в академии благородных, не самом спокойном и безопасном месте, и сами же сюда перевелись, чтобы показать всем, что если они не знают, куда делся свидетель, то им точно сюда? – удивленно спросила я. Большую глупость, честно говоря, сложно себе представить.
– Нам бы и так не удалось скрыть свидетеля, ее бы в любом случае нашли. А тут, как мы считали, более-менее безопасно: она под присмотром, много бойцов вокруг, студентов и преподавателей. Все на виду, плюс защитный артефакт при входе…
– Вы все еще так думаете? Постойте, а этот ваш свидетель, случайно, не живет в женском общежитии в центральном секторе?
Взгляд декана вильнул. Пусть на секунду, но я заметила. Значит, живет. Плохо, хочется переехать.
– Ладно, не в этом суть, – помотала головой я. – Что сейчас с безопасностью?
– А вот это вопрос в самую точку, леди Амелия. Безопасных мест больше не существует. Не только здесь, а вообще.
И что это заявление, черт возьми, должно значить?
Из кабинета после разговора с деканом Сарентоном я вышла очень задумчивая, потому что то, что он мне рассказал, честно говоря, не лезло ни в какие ворота. Да даже в дурном сне такое сложно себе представить. Получается, он прав: нигде нет безопасных мест, просто нет, и все. Можно войти в любое здание: Академию, Департамент безопасности, Императорский дворец, наконец, и ни один артефакт не сработает, даже самый древний.
Почему? Потому что какой-то умелец придумал, как их блокировать. Точнее, группа умельцев, причем среди преступников были не только артефакторы, но и как минимум один демонолог.
Что-то мне это напоминает? Странный блокирующий артефакт, не позволивший нам выйти из общежития, и маг-демонолог, вызвавший тварей Некроса, которые явно хотели до кого – то добраться. Но до кого? Их целью были раненые – это точно. Никто из защитников их в качестве жертвы не интересовал, так, всего лишь помеха, не более того. Значит, цель, то есть свидетель, была среди сильно раненных.
Что еще мне известно? Что девушка – артефактор. Она была в этой группе исследователей, но, когда поняла, к чему это может привести, пошла в Департамент и заявила на дружков. А тем не столько опасен свидетель – их суд не волнует и не пугает, устранить ее решили из мести. Другим, так сказать, в назидание.
Так вот, если вернуться к личности свидетельницы, а декан мне имя не назвал, то у нас было пятеро серьезно пострадавших, одна из которых комендант общежития. Женщина немолодая и, как я успела узнать, работавшая в академии последние пятьдесят лет. Так что это точно не она. Двоих тоже, думаю, можно не считать – третьекурсница и выпускница. В Академию не принято переводиться из других учебных заведений, уж если сразу не поступил – то все. За последние пару сотен лет такого не было, так что если бы внезапно появилась новая студентка на любом курсе, кроме первого, – это был бы скандал и судачила бы вся Академия. А значит, у нас всего лишь две претендентки на звание свидетеля: та сильно раненная, которой я отдала свой артефакт, и ее подруга. Ну а что? Обе – первокурсницы, внимания их общение не привлекает, возможно даже, что одна присматривает за второй. Только вот кто за кем?
Ладно, дело даже не в персоналиях.
У нас имеется девица в беде, честная, но глупая. Кто же во всеуслышание объявляет своей же шайке, что собирается их сдать, а потом идет и правда сдает на глазах у изумленных бандитов? Хоть бы зашифровалась как, что ли?
Потом у нас имеется группа, изобретающая очень интересные артефакты. Как известно декану, работают там не только добровольно: кого – то шантажируют, кому-то иначе угрожают. Именно на таких рассчитана эта акция устрашения – убийство девчонки. И самое плохое, что у них, у этих бандитов, есть не только те самые блокирующие артефакты, но и куча других, не менее занимательных.
Так что никто не знает, когда и где рванет. В смысле когда, что и где случится.
И кроме всего этого у нас есть совершенно бессмысленный инцидент с насекомыми. Когда я спросила, кто это сделал, Сарентон только развел руками. Неизвестно, кто и для чего.
Но мое мнение – отвлекали от чего-то внимание. Только пока не ясно, от чего именно.
В общем, дело ясное, что дело темное, но помочь я согласилась. Причем, чтобы хоть немного сохранить какое-то подобие конспирации, сказала, что писать герцогу буду ближе к вечеру, когда он уже уходит из Департамента.
Теперь я примерно представляю, как они перехватывают сигнал в артефактах связи. Мы ведь имеем дело с гениальными артефакторами – они что-то придумали. Но все же есть надежда, что до поместья Дорнтонов они еще не добрались и там перехватить сообщение не смогут.
Так что, придя после встречи с деканом в свою комнату и посмотрев несколько секунд на мирно спящую Марьяну, я написала герцогу. Нужно было перво-наперво описать ситуацию и попросить его разрешения на помощь декану.
Без одобрения приемного отца я и пальцем не пошевелю, хотя поучаствовать в таком деле и правда очень хочется.
Глава 20
Герцог не ответил сразу после моего письма, так что я легла спать, зато утром получила от него согласие на мою работу и пожелание, чтобы я была осторожна.
С одной стороны, чертовски интересно помогать декану, с другой – крайне волнительно. Нервы щекотало от одной только мысли о настоящей работе. Обожаю это ощущение! Так что сегодня все занятия я провела, летая как на крыльях. Ребята даже стали посматривать с подозрением.
После двух лекций у нас наметился перерыв почти в полтора часа. Так что мы взяли в столовой еды и разместились по случаю пока еще теплого осеннего денька на траве перед полигоном. И мы были такие не одни. Тут и там студенты сидели и лежали на мягкой траве под слегка греющими солнечными лучами. К нашей же компании неожиданно присоединилась некоронованная королева всего следственного – Розанна Арманир – и еще несколько парней из ее так называемой свиты. По факту просто за ней волочащихся.
Честно говоря, меня это немного напрягало, потому что раньше она с нами особо не общалась.
Мы сидели на заботливо притащенном кем-то из ребят покрывале, поедали всякие вкусности из столовой. Нормальную еду взять не получилось, потому что тарелки выносить не разрешали, а вот фрукты, булочки, пирожки – это пожалуйста. Одновременно с жеванием было интересно наблюдать за сражением на одном из полигонов, там Шарин гоняла в хвост и в гриву четверых парней. Сильная магичка, мне аж завидно.
– Говорят, ты с ней знакома, – протянула Розанна, кивнув на барьер.
– Шапочно, – не отрываясь от представления, ответила я. – Пару раз приходилось сталкиваться. А что?
– Да нет, ничего. Просто интересно… Что может быть общего у слабой ведьмы и такого сильного мага, как староста боевиков? Поговаривают, что один предмет обожания, – с намеком произнесла девушка.
Я аж подавилась, недоуменно уставилась на нее.
– Ну, ты понимаешь. – с улыбкой посмотрела на меня та. И мне эта улыбка, честно говоря, совершенно не понравилась.
– Нет, не понимаю, – помотала головой для верности, судорожно пытаясь проанализировать, кто у нас может быть в роли объекта обожания. На ум почему-то приходил только декан, но как-то это нелогично.
С одной стороны, да, Айвери могла всем растрепать, что я встречалась с магистром Сарентоном наедине вечером, и даже могла снабдить это несуществующими подробностями. Но с другой – когда Шарин умудрилась в него влюбиться, он же только прибыл? Хотя кто его знает? Но если подумать еще более логически – а какое дело до этого Розанне?
– Да ладно тебе! Тебя же много раз с ним видели, вы так мило общались!
– Так. – я только хотела сказать, что ничего не понимаю, как один интересный субъект привлек мой взгляд.
Прямо рядом с полигоном стоял парень, с которым меня точно несколько раз могли видеть вместе, более того, мы как-то даже обедали вдвоем. И он будто почувствовал мой взгляд, обернулся в мою сторону, улыбнулся и помахал.
Черт! Да быть того не может!
– Ты ведь не про Хармса говоришь? – с подозрением покосилась я на Розанну, которая, похоже, наслаждалась представлением и моей растерянностью.
– Он даже твой взгляд ощущает, это так мило!
– Мммм… – только и смогла выдавить я вместо хлесткого ответа – так была удивлена.
Эй, мое остроумие и наглость, ау, вы где, сволочи?!
Говорить что-то сейчас, пытаться убедить, оправдаться – это, наверное, только сделать хуже. С другой стороны, мне-то какое дело до Розанны? У меня появились первые друзья, и мне важно именно их мнение.
– Обожаю сплетни. Иногда такого напридумывают, что просто диву даешься! – фыркнула наконец я.
– Ну то есть вы вместе не обедали и у всей столовой была массовая галлюцинация? – радостно улыбнулась девушка, пока остальные сидели притихшие. Только Гарет прищурившись смотрела то на одну, то на вторую.
– Наверно, все съели что-то не то! – так же радостно ответила я, улыбаясь во все тридцать два зуба. – А если серьезно, я без понятия, что происходит между Хармсом и Шарин, и мне все равно, пусть происходит дальше.
Я равнодушно пожала плечами и отвернулась в сторону ринга, где староста боевиков уже окончательно справилась со своими противниками, расшвыряв тех по разным сторонам вольера.
Никогда даже не предполагала, что мое знакомство со старостой следственного может вызвать какие-то вопросы и тем более сплетни. Вроде бы и Шарин ничего такого мне не предъявляла. Хотя не факт, что отношения между ними вообще правда.
С другой стороны, поведение Хармса все же немного странноватое. Предположим, сначала ему было интересно, но уж слишком много внимания он мне оказывал с самого первого дня. Зачем? Для чего? Непонятно.
А что, если за мой счет он хотел вызвать ревность у Шарин? Или, наоборот, от нее отделаться, подставив при этом меня под удар. Ну да, кого же еще подставлять, как не слабую ведьму, которую староста боевого просто в порошок может стереть одним щелчком пальцев? На самом деле не такое уж и нелогичное предположение, м-да.
– Так между вами ничего нет? – уточнила Розанна. – Тогда почему же он с тобой обедал?
– Я что, на допросе? – недоуменно нахмурилась я. Такая настойчивость начинала напрягать.
– С другой стороны, а почему тебя-то это так интересует? Хочешь составить конкуренцию Шарин?
Вот так, получите – распишитесь. Нечего меня в чужие сплетни втягивать – своих достаточно.
Ой, а чего это мы так под смешки Серины цветовую гамму меняем от бледного до красного и обратно? Мы смущаемся или злимся, интересно? Судя по метающему молнии взгляду – все же злимся.
– С чего ты взяла? – наконец-то выдавила Розанна, гордо задрав подбородок.
– Да логика просто, – пожала плечами я, усмехаясь. – Обычно такие сплетни разносит тот, кто кровно в этом заинтересован. Я вот, например, даже ничего похожего не слышала.
– Ты просто мало с кем общаешься, – фыркнула она, судя по всему намекая на бойкот со стороны светлых ведьм.
– Возможно, – безразлично ответила я. – С другой стороны, староста боевого вряд ли будет рада, что о ней невесть кто распускает сплетни, неважно, насколько они правдивы. А Шарин, я уже успела убедиться, девушка серьезная и таких шуток не любит.
– Сплетни есть сплетни, и их распространение неудержимо, – философски ответила Розанна.
Мне вот просто интересно: какую роль в этом во всем играет леди Айвери? Мне почему-то кажется, что без секретарши декана эти россказни не обошлись. С другой стороны, видели нас с Хармсом многие, и о симпатии, если таковая имеется, между ним и Шарин тоже могли многие знать.
Это на первый взгляд. На второй же, нет между ними ничего, мне кажется, потому что старшекурсники пару раз намекали не только на сотрудничество факультетов, но и на конкуренцию, причем не только между самими студентами, но и напрямую между старостами. А какая девушка, мечтающая завоевать парня, будет с ним соревноваться? Правильно, или никакая, или дура. А на дуру Шарин не похожа.
На ринг тем временем, подтверждая мои мысли, вышли двое старост, вежливо друг другу поклонились. И тут же пошла жара.
Теневой ведьмак против мага воздуха – это просто неописуемое противоборство. С одной стороны, они ничего не могут сделать техникам друг друга – тень не рассеять воздухом, а воздух не разбить тенью. Но с другой, тогда следует бить не по магии, а по ее хозяевам, которым, опять же, сложно друг от друга защититься.
И тут в дело вступает скорость: тень или воздух?
На первый взгляд, воздух быстрее, вот он вскипел практически рядом с отскочившим назад ведьмаком. Еще один удар воздушными клинками пришелся на такие же теневые. Хармс отходит, но я вижу, что это блеф.
Болельщики обеих команд замерли в ожидании, и они все молчат. Никто не подсказывает Шарин, что через ее собственную тень сейчас будет атака. Но она и сама это знает – взмывает на воздушном щите вверх, и щупальца тени не успевают до нее добраться. Но тут Хармс сам, под обстрелом воздушных игл, бежит к щиту, останавливается как вкопанный сразу под ним, и его тень несется вверх, прорываясь сквозь воздушную опору. Тень хватает Шарин за ногу и подвешивает вниз головой метрах в четырех от земли – кажется, это у нашего старосты любимый прием.
Но девушка не сдается. Осыпает парня воздушными серпами, одновременно с этим понижая температуру воздуха, создавая внутри полигона снежную бурю, – исключительно сильная техника. Тени истаивают – из-за кружащихся в плотном потоке снежинок уже не видно солнца. Не то чтобы исчезают совсем, все же колдовством тени можно пользоваться даже в темноте, но уже не так эффективно.
Так что плеть, что держала Шарин за ногу, не выдерживает и рассыпается под натиском снежинок, они же заключают нашего старосту в плотный кокон, а девушка тем временем на быстро созданном воздушном щите опускается на землю.
Этот раунд за ней.
Снежинки через пару секунд рассеялись, и нам предстал стоящий посреди площадки и смущенно приглаживающий свою шевелюру Хармс. Он кивнул Шарин, признавая ее победу, улыбнулся. И только после этого зрители разразились восторженными криками и овациями.
Мы тоже хлопали, парни кричали и свистели. Конечно, большая часть из нас болела за своего старосту, но нужно признать, что боевичка была очень хороша. Даже в такой сложной ситуации смогла победить.
Я краем глаза посмотрела на Розанну. Вот она хлопала без энтузиазма, кривила губы, но создавалось ощущение, что это скорее судорога, нежели улыбка. Как бы она так всех своих поклонников не растеряла. Хотя справилась с собой она быстро, буквально секунда – и вот она уже безмятежно кивает парням.
Пожалуй, я сделаю вид, что ничего не заметила, но зарубку на памяти себе оставлю. Если она не поверит, что между мной и Хармсом нет особой симпатии, то могут возникнуть проблемы. Не люблю таких ядовитых стерв – они меня пугают, ведь никогда не знаешь, что от них ожидать. Герцогиню Дорнтон одна такая тайная поклонница ее мужа вообще отравила, да так, что мама потеряла ребенка и возможность иметь детей в будущем. Сейчас дочери герцогини было бы на год меньше, чем мне и Норену.
Впрочем, будем надеяться, что до прямого противостояния не дойдет. Я, конечно, ведьма слабая, но и мне есть чем ответить. Немного найдется людей, которые решились бы неосмотрительно взбесить зачарователя. Подобным разборкам, конечно, в академии не место, тем более что тут помимо меня есть и другие специалисты нашего практически диверсионного дела, но уж если припрет…
Я вежливо улыбнулась ребятам, покивала, соглашаясь, что бой был отменный.
– Они сложные соперники друг для друга! – покачал головой Гарет на очередную тираду Шаха.
– Хотелось бы, чтобы было меньше хитрости и больше силы, – возмутился тот. – А то что это за бой такой?!
– Самый настоящий бой. Не все всегда все решает сила.
– Но это неправильно!
– Ты именно это скажешь противнику, который обманом загнал тебя в ловушку? – усмехнулась я.
– А ты вообще молчи, – рыкнул парень. – Из тебя боец.
Он не успел закончить, какой из меня боец, как был вздернут за шкирку, как какой – то нашкодивший щенок.
Я бы подумала, что меня решила защитить Гарет, но тот успел только сжать руки в кулаки с явным намерением их почесать о чье-то лицо.
– Так какой она боец? – прошипел прямо в лицо Шаху непонятно откуда взявшийся Хармс.
– Я… Я не то имел в виду! Отпусти!
– Для боевика ты слишком труслив, – усмехнулся староста и выпустил парня, чуть подтолкнув для ускорения.
Шах не упал, а зыркнул так, что если бы взглядом можно было сжечь, то Хармс уже осыпался бы кучкой пепла. Примерно так же на меня сейчас смотрела Розанна, вероятно посчитавшая, что этого никто не увидит.
– Отдыхаете, молодежь? – как ни в чем не бывало улыбнулся наш староста.
– Это было потрясающе! – воодушевленно затряс протянутую для приветствия руку Гарет. Серина не отставала, а секунду спустя к всеобщему восторженному гулу присоединилась и Розанна, запевшая соловьем про то, как она потрясена и что только досадная случайность помешала парню выиграть.
– А ты что скажешь, леди Амелия? – усмехнулся Хармс, которому наконец-то дали вставить слово.
– Хороший бой, интересный, – пожала плечами я. Ну не говорить же ему при всех, что имела место пара тактических ошибок. Уверена, он это и без меня знает. Да и результат боя говорит сам за себя.
– И это все? – театрально смахнув несуществующую слезу, грустно уточнил староста.
Что. Он. Делает?!
– Тогда я посвящаю этот бой вам, миледи! – Надеюсь, он сейчас на колени не бухнется?
– Проигрыш в смысле? – усмехнувшись, ответила я.
– Злая ты, – обиженно поджал губы он.
– Прости, растерялась. Просто мне как-то раньше проигранных боев не посвящали, – ответила я, пару раз для убедительности хлопнув глазами.
– Как есть злая. Но меня другое интересует. А что это вы тут прохлаждаетесь, молодежь?
– У нас обед и нет занятий еще. – Гарет посмотрел на часы. – Еще полчаса нет.
– Хорошо, очень хорошо, что у вас нет занятий и вы находите время для отдыха, – прищурился староста. – А что, ни у кого нет хвостов? Никому не надо ничего подучить? Ты вот, миледи-сарказм, – парень посмотрел на меня, – уже все долги за пропущенные занятия по целительству отработала?
Я потупилась. Не то чтобы не отработала, а даже не собиралась. Ну подумаешь, два пропустила. или три.
– А у вас, Гарет, Серина, разве нет задолженности по магическим животным? Мегера велела передать при случае, что она с вас шкуру спустит и скормит мисхельским барсам. Розанна, ты зря ухмыляешься, твои показатели по физподготовке не то что оставляют желать лучшего, а просто безобразны. Если бы не сильная магия, вылетела бы ты с экзамена, как пробка из бутылки.
Какой грозный у нас староста, аж загляденье! А главное, все помнит, сволочь такая. Он что, эти таблицы успеваемости по всему факультету наизусть ночами учит?
Да и чего он взъелся? Я же пошутила. Или дело даже не во мне, а просто на него проигранный бой так действует?
Не забыл Хармс высказать свое авторитетное фи и поклонникам нашей Розанны, которая стояла бледная и поджимала губы. И почему-то метала молнии в меня. А я-то в чем виновата? Ну подумаешь, уже и пошутить нельзя!
– В общем, так, молодежь: я вижу, что вы не подходите с должным пиететом к учебе, но мы это изменим, уж можете мне поверить. Сегодня вечером, в девять, весь первый курс собирается у полигона, места я забронирую. Предупредите своих товарищей из параллельных групп сами. Если кто-то не придет, может сразу писать заявление о переводе.
– И что будет? – пискнула присмиревшая Серина, которая до этого хмурилась. Тон старосты ее явно не вдохновлял на свершения в учебе. Меня, кстати, тоже.
– Увидите, что будет… – зловеще пообещал Хармс, развернулся на пятках и убыл в сторону своих приятелей. Тех самых грубиянов, кстати, что пытались вытащить парня из-за моего столика.
И вот уже он, весело шутя со своими прихвостнями и смеясь, удаляется в сторону полигона. Как будто у него не было только что плохого настроения и он нас не отчитывал. Странно как-то.
