Текст книги "Новейшая история Дома Вауу. Север. Цитадель (СИ)"

Автор книги: Дало Лайа

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

Лайа Дало (Mizzraelli)
Новейшая история Дома Вауу. Север. Цитадель

ПРОЛОГ. Где-то в Центре.

Нет, не поймите меня неправильно, я не имею ничего против секса, тем более, когда обломилось моему другу. Девочка действительно милая, хорошая, да и у них вроде как все серьезно, вполне возможно, что они и до окончания Академии не дотерпят. Но! Бездна! Диван в общей гостиной ужас какой неудобный! И спать на нем почти каждую ночь – это издевательство над всеми частями тела. Замучавшись слышать нытье своей спины, я как-то попытался сунуться к соседке пассии моего друга, но не тут-то было...Почему-то она не захотела провести со мной ночь, даже на разных кроватях. А может быть, как раз из-за того, что на разных кроватях?

Конечно, репутация у меня еще та...Даже не знаю, как сказать – треть думает, что я трахаю все что шевелится, просто по причине расовой принадлежности и некоторых семейных особенностей. Еще треть полагает, что я не по девочкам, зато очень даже по мальчикам. А оставшаяся треть считает, что я полностью отмороженная вобла, у которой стоит исключительно на книги и библиотеку. Порой мне кажется, что все окружающие озабоченны вопросом с кем и как я сплю. Знали бы они, что вот уже несколько месяцев сплю я исключительно без удовольствия и исключительно в одиночестве...

О нет, я не безгрешный ангел. Совсем наоборот, я демон. Пусть и Белый инкуб, выверт природы и магии, но все же демон. Так что первая треть имеет все основания верить в мою неразборчивость, скрытую при помощи изрядной доли изворотливости – инкубу, а тем более в период становления, более чем свойственно "залюбливать" окружающих. Но немного о правде им может рассказать вторая треть – те девчонки, которые обманувшись моей внешностью и естественным притяжением попытались напроситься в постель, или в кладовку, или на стол, да хоть в туалет, лишь бы...А после отказа, для повышения самооценки, вернее для отскребывания остатков достоинства с пола, объявили меня не Белым, а "Голубым" инкубом. Да хоть серо-буро-малиновым в крапинку. Последняя треть, как вы понимаете, это мальчики, которые решили попытать счастье, обнадеженные тем самым ярлыком. Они добавят еще пару штрихов к истинной картине – им я тоже отказал. Так что, думаю, скоро объявят о появлении нового вида демонов – инкуб фригидный, подвид библиотечный...

Развитию самоиронии и сарказма особенно помогает старая диванная подушка, бугристая как сельская дорога на Западных окраинах Империи. И вроде жопа не тяжелая, но как-то так продавливает середину, что углы подушки впиваются или в бочину, или в пузо, или повышают степень моего лордоза. А может все же во мне слишком много дерьма, как любит меня подкалывать один из моих преподавателей, один из моих мучителей.

Всего их четверо, не преподавателей, их гораздо больше. А моих мучителей. И именно от них я прячусь в библиотеке. Мой брат, мой враг, мой Мастер боевых искусств и я. Да, нас четверо, тех кого я боюсь, тех от кого прячусь, тех кто способен пробить мою защиту и вывернуть наружу всю правду.

Сегодня мне как-то особенно не спиться, вспоминается и чудится...Словно тот самый взгляд вновь тревожит душу и тело. Словно я вернулся на несколько лет назад. В Ледяную Цитадель...

ГЛАВА 1. Немного снежной истории. Раэль.

Мои первые воспоминания в этом Мире очень ранние, я помню себя в колыбели, помню гигантизм окружающего мира, беспомощность тела, запахи счастья, молока с кровью и чистых пеленок. Запах грязных пеленок я предпочитаю не вспоминать. Это не норма, так не должно было быть, демоны в младенчестве совсем как люди – позднее они ничего не помнят о первых годах жизни, может быть лишь только ощущения и образы. Моя же память кристально ясна и прозрачна. Но я необычный демон, да и вообще, необычный младенец.

Я должен был умереть. Демоны не могут жить в ледяной пустыни, мы дети огня, лавы и пепла. И "милость Императора" была не более, чем ссылкой, обречением на смерть за неугодную позицию отца в Совете. Правда, сам отец умер до этого, его назвали героем, а беременной вдове и ее старшему сыну выдали Ледяное Герцогство. Вернее, конечно, Герцогство выдали старшему сыну, моему брату. А вдове и еще нарожденному сыну, мне, полагался Белый Дол, снежная пустыня на краю мира, с одной стороны огороженная непреступными скалами, с другой скованная ледяными объятьями Северного моря. И так как родовой замок Северных Хранителей, что располагался южнее, был разрушен, брату пришлось осесть вместе с матерью в Ледяной Цитадели, твердыне, что еще не разу не впустила внутрь захватчиков. Частично, из-за того, что по сути никому не была нужна – кому нужен холод, снег и морозы? Частично, потому, что она действительно непреступна. Стены Цитадели сделаны из Вечного льда, как я позже узнал, субстанции исключительно магической, обладающей внешностью и кажущейся хрупкостью хрусталя, а на деле будучи намного прочнее алмазов, да и вообще любого другого материала. Цитадель действительно невозможно разрушить. Кто и когда ее воздвиг – это до сих пор тайна. Когда Империя запустила свои щупальца на Север, она уже тут стояла, пустая, заброшенная, но ничуть не старая и не ветхая.

Но первый Хранитель Севера не решился селиться так далеко от обжитых мест. Да и Цитадель пусть и совершенна в своей холодной красоте, но все же именно холодной, так что тот Темный эльф с хорошим таким дворфовским наследием, потоптавшимся у его родового древа, воздвиг другую официальную резиденцию – Черный Замок. И видь строили его дворфы, а укрепляли своей темной, кровавой магией дроу, но все же этого оказалось недостаточно. Когда Север восстал против власти нашего горячо любимого Императора, не к ночи он будет упомянут, его долго не могли сломить. Даже когда восстание откатилось под самые черные стены, даже тогда Хранитель Севера держался. А потом в небе появились драконы. И Черный Замок пал, очевидцы говорят, что стены плавились как мороженное от солнца, а криков даже не было слышно – люди внутри умерли почти мгновенно. И мне кажется это было милосерднее, чем то, как Император поступил с моей семьей, вернее, чем то, что он нам пожелал.

Демоны не могут жить в холоде, нам чужд снег, лед и слепящая голубизна морозного неба. Если уж и просторы, то ленивые волны песчаного моря, если реки, то реки лавы, если что-то падает с неба, то это пепел. Но демоны оказались сомнительными союзниками в подавлении мятежа, отец хотел под шумок обеспечить и независимость Южного Предела. Вызвался на переговоры с тогдашним Хранителем Севера, мол, если уговорит его сдастся и перейти обратно под руку Императора, то северной и южной провинциям будет дан статус автономных герцогств. Император согласился, вот только одновременно с этим вел переговоры с драконами. В результате Хранитель Юга и Севера вместе встретили свою смерть под волной Истинного огня, драконы получили Юг. А Север получил-таки статус герцогства и нового владетеля. Так как, во-первых, формально, отец выполнил волю Императора, более того, пал ее выполняя. Во-вторых, мол, драконы не должны были сжигать Замок, они это по собственной воле провернули, а не по приказу Императора. Так что Северное Герцогство было вроде как извинением за причиненный нашей семье ущерб. Вот только на деле, Император решил таким образом избавится от остатков нашего Дома, казнить он нас не мог – не за что, а вот "удачно" наградить, всегда пожалуйста. Заодно "настоятельно порекомендовав" отправиться на Север только одной семьей, без друзей и соратников. Остальные Вауу достались драконам в качестве приза. Ах нет, простите, они остались на Юге для их же блага. Ну то есть все понятно, да?

Так оказались в Северном пределе мой брат и беременная вдова отца. Мать скончалась при родах, что совершенно несвойственно демонам, но ожидаемо в условиях полного магического истощения – она так и не научилась черпать силу из других Источников, так и осталась жрицей огня. А вот мой брат оказался намного сильнее и хитрее, чем рассчитывал Император – он решил вспомнить наше древнее наследие и полностью перейти на альтернативу. Да, давно уже инкубы не питались, наша ветвь демонической расы отказалась от "примитивной" энергии столетия, даже тысячелетия назад, но чего не сделаешь ради выживания, даже вернешься к "варварскому" образу жизни.

Ну а я был обречен на смерть. Питаться как брат я не мог, был еще слишком мал для этого. Жизнь и силу до периода становления мне должна была обеспечивать мать, но ей самой не хватило. Так что я должен был умереть. Что я выполнил с присущим мне с детства чувством долга. А потом с таким же врожденным упрямство решил, что хочу жить – и вновь открыл глаза. Что произошло между этими двумя мгновениями – смерти и жизни – я не могу рассказать никому, таков договор. Но этот договор оставил свой след.

Наша ветвь древняя, очень древняя. Пожалуй, из демонов мы дальше всех в глубь веков можем проследить корни своего древа. Наше семя очень сильное, намного сильнее прочих. Даже давние случаи кровосмешения, даже прямого, не смогли сломить его силу, а некоторые говорят, что именно это ее и укрепило. Все же мы не люди и даже не старшие расы, мы скорее ближе к драконам, в нашей крови слишком много магии, чтобы мы подчинялись биологическим и генетическим законам. Так что нас всегда можно узнать по внешнему виду: иссиня-черные волосы, прямые, густые, тяжелые, оливковая кожа, зеленые, раскосые глаза, высокие скулы, худощавые, но никак не субтильные, чаще высокие, чем среднего роста, всегда красивы, всегда желанны, и суккубы, и инкубы. Мой брат идеальный представитель породы, его хищная, умопомрачительная красота еще с детских лет притягивала окружающих. А уж когда он вошел в пору, то сон потеряли все красавицы в округе. И не только они.

Я родился со всеми особенностями нашего клана, а наша ветвь именно клан, очень закрытый и очень семейный, если можно, так сказать – всего один Дом и никаких полукровок. Но смерть сильно изменила мою внешность, кардинально я бы сказал. В тот момент, когда я вновь открыл глаза, произошли три вещи – мой мозг заработал намного мощнее, чем у обычных младенцев, и я весь побелел. Как потом шептались по коридорам Цитадели – Север меня отметил, и Север меня принял. И в этом было третье изменение – я смог черпать силу не только традиционными для инкуба методами, но и из снега, льда и мороза. А этого не умеет никто. Просто никто. Только маги Севера могут подключаться к северным нитям, но мне и нити не нужны. Достаточно коснуться снега, простого снега и я уже полон сил.

Впрочем, об этом узнали позже. А сначала все опешили, когда мертвый младенец вдруг побелел, а сразу после этого открыл глаза и обвел всех серьезным, взрослым взглядом необычайно светлых глаз. Так умер Низраэль и родился Раэль. Побелело все – мои волосы, или тот пушок, что их пока заменял, моя кожа, даже мои глаза, они стали похожи на два осколка серого льда. Со временем они приобрели более глубокий серебристый оттенок, а мои волосы оказались по-семейному густыми и тяжелыми, пусть и абсолютно белыми. Тонкая, мраморная кожа, под которой виднеются прожилки кровеносных сосудов, пожалуй, вот, что было самым неприятным изменением. И дело даже не в сомнительной красоте, а в том, что на мне моментально видны любые повреждения. После каждой тренировки с Мастером я больше похож на пятнистого недоношенного теленка, чем на приличного инкуба. Да и рост подкачал, хотя мне все говорят, что это еще изменится, я еще вытянусь, но даже если и так, то я все равно буду значительно ниже брата.

Рост, волосы, телосложение, все это было потом. А в тот момент был лишь странный, как будто чужой младенец в родовых пеленках, в старинной колыбели, сохраненной с незапамятных времен. Советники, или как он их называет, советнички, брата уговаривали его избавится от уродца, но брат отказался, за что я ему безмерно благодарен и по сей день. Впрочем, на этом его вмешательство в мою жизнь и ограничилось. До поры, до времени.

Меня отдали кормилице, а позже армии нянек и гувернеров, к тому времени брат уже подправил дела семьи, так что меня учили лучшие из лучших. Но брата я видел редко, да, он иногда заглядывал в детскую, а потом и в классную комнату. Он даже пару раз разговаривал со мной, но эти беседы не отложились в моей памяти, а значит ничего серьезного и интересного в них не было. В остальном мы оба были слишком сильно заняты, каждый своим делом и времени на семейные нежности у нас не оставалось.

Брат должен был удержать Север. То, что его назначили не просто Хранителем, а Герцогом еще ни о чем, не говорило. Прошлый Хранитель сам стал северянином, держал в уме и сердце идеалы и стремления Севера, в конце концов он был рожден на этой земле, был с ней одной крови. А брат был совсем другим. И внешне, и внутренне. Да, и Первый Хранитель Севера отличался от местных, с его темной кожей, красными глазами и белыми волосами. Но века договорных браков сильно размыли кровь дроу. Это наше семя крепко, а их оказалось слабым. И люди севера сделали своих Хранителей похожими на себя – светлокожими, голубоглазыми с желтым или красным золотом в волосах. И тут мой брат, жгучий представитель Юга, который здесь, естественно недолюбливают. Да его за одну внешность тут же объявили всеобщим врагом. А если учесть, что назначен он был ненавистным Императором...

Но наш клан – это клан прирожденных политиков и дипломатов. И мой брат нашел к ним подход. Сначала разговорами, потом и делом. Начал он с того, что пустил слух, а вернее рассказал правду о планах и намереньях отца. Потом побеседовал с каждым из представителей Великих Домов Севера, собрал все их вместе и учредил Ледяной Совет, который должен был помочь ему править до второго совершеннолетия. Ах, да, я совсем забыл об этом упомянуть – мой брат хоть и был старше меня, но в ту пору едва прошел становление и только-только отметил свое первое совершеннолетие. То есть, официально он уже не был ребенком, но и взрослым его бы никто не назвал. И все же он был старшим в семье, а значит был обязан все взять в свои руки, как мог. И тут Император просчитался, решив, что ребенок с Севером не справится. И скоро можно будет посадить сюда Наместника, а Герцогство упразднить. Не вышло.

Но, ничего из этого не помогло бы брату надолго. Если бы не два события. Первое, естественно, женитьба по договору, на дочери одного из самых влиятельных и богатых Домов Севера. Так из Цитадели ушел холод и пришли вкусные и сытные завтраки, обеды, ужины. Жена из рода Бьернов оказалась хоть и старше брата, и совсем некрасивой, но умной, расчетливой и на удивление неревнивой, что, скорее всего, обеспечило бы им долгий и счастливый брак. С ней я общался еще меньше, чем с братом.

А потом она умерла во время летней охоты. Да, звучит иронично применительно к нашим местам – летняя охота. Конечно, настоящего лета в наших краях не бывает. Есть краткая пора, когда природа спешит быстро прорасти, отцвести, дать плоды и вновь спрятаться под мягким одеялом из снега. Но все с радостью пользуются этим временем – особенно хороша охота под конец краткого лета, звери тут очень быстро умеют набирать вес и жир, так что олени чудо как хороши. Вот и это был один из таких выездов – и развеяться и пополнить кладовые Цитадели. Что именно произошло мы так и не выяснили, знаем только, что сработал какой-то амулет и на самом деле это было покушение на брата. В амулете было заключено дыхание дракона и когда он разбился, вернее, когда он почти случайно активировался, то хороший кусок горы обрушился на охотников. Многие пострадали, но на удивление, а вернее благодаря тестю, очень и очень хорошему магу, никто не умер. Кроме жены брата. И родной отец не смог ее спасти, выложившись полностью для защиты остальных – универсальный купол жрет слишком много энергии.

Конечно, брата попытались обвинить в смерти жены, но на его защиту встал отец несчастной. А потом все как-то забыли об инциденте, так как взрыв привел к намного более интересным и важным последствиям, чем смерть одной знатной человечки.

В недрах разрушенной горы нашли еще одно наследие загадочного прошлого этого края – целую сеть подземных лабиринтов, оказавшихся входом в глубинные шахты. А там...А там находилось самое опасное место в мире и добывалась самая большая и редкая ценность – кристаллы Ши. До того момента существовало строго учтенное количество этих кристаллов, ровно 188, а значит во всем мире было только 94 портала, каждый из которых был собственностью лично Императора и во многом обеспечивал его власть. Целая шахта потенциальных кристаллов перемещения означала невообразимое количество порталов. Конечно, Император попытался прибрать к рукам Лабиринт, но у него ничего не вышло. Никто не мог туда спуститься, не имея на то разрешения брата. Север принял не только меня, но и всю нашу семью. Вскоре это стало очевидно и в столице, так что от нас отстали, но выставили условие – со всех добытых кристаллов в императорскую казну идет изрядная доля, грабительская даже. Впрочем, остатков вполне хватило, чтобы наш малочисленный Дом стал не просто самым богатым в Империи, а недосягаемо богатым. Вторым условием мира для Севера должен быть стать мой брат, его обязали пройти ускоренное обучение вдали от Цитадели, мол, только так Император может доверить ему столь большую ценность. Ну а третьим условие стало мое поступление в столичную Академию Искусств, а позже и служба на благо Империи и правящей семьи. Видимо таким образом Император хотел максимально ограничить наше с братом общение, одновременно обеспечив себе лояльного и контролируемого будущего правителя Севера. Да, именно я был будущим Севера, так как брату было отказано в праве продолжать род, Император даже не удосужился поисками благовидного предлога. Запретил, выставив тем самым четвертое и последнее условие.

Но и тут Император просчитался, ему вообще с нашей семьей в этом плане совсем не везет...К моменту моего второго совершеннолетия, брат уж точно не горел желанием жениться или продолжать род, а я всеми силами хотел свалить подальше от Цитадели. Более того, мы с Иллири готовились именно к такому повороту событий, так что приказ Император сыграл нам на руку.

ГЛАВА 2. Праздник в Ледяной Цитадели. Раэль.

– Сегодня важный день, маленький лорд!

Старая няня очень любит произносить очевидные вещи. Конечно важный, как-никак мне исполняется тринадцать лет, а значит я начинаю путь становления. Впрочем, что она может знать о демонических традициях и путях инкубов. Она радуется и заставляет радоваться меня по другому поводу. Сегодня я официально выхожу из детской – больше не будет отдельных завтраков, обедов ужинов, теперь только за взрослым столом. Больше никаких детских вещей, не то, чтоб у меня до этого были рюши и бантики, но теперь будет только кожа и метал. Разные виды кожи и метала. Обтягивающие штаны из мягкой оленьей кожи, кожаный китель с высоким воротом-стойкой и кожаные же сапоги, только совсем необычные, из шкурки дракона, которую те отдают добровольно во время линьки. Все по канону. Кроме цвета. Не знаю зачем брат решил выставить мою необычность напоказ, но все заказанные детали одежды белые, абсолютно белые, без единого пятнышка другого цвета. Даже запонки, пуговицы, уголки ворота, традиционно из метала, вот только каким-то образом замутненного, отливающего тусклым, каким-то молочным блеском. Если я прав в своих догадках по поводу метала, то даже не хочу знать сколько все это стоило. Впрочем, жена брата богата, йелли Ингольда может себе позволить побаловать меня. Или мужа.

– Да, нянюшка, важный. Сегодня Высокие лорды Севера познакомятся с Белым демоном. Они наверняка очень этого ждут.

Не могу не иронизировать над собой и над всей этой ситуацией в целом. Кому нужен этот официальный ужин? Для девочек устраивают бал, там все понятно – это предварительные смотрины, первый показ будущего "товара", самой ходовой валюты между Домами. Но я, во-первых, мальчик, а во-вторых очень странный мальчик, зачем мне смотрины? Все и так знают, как я выгляжу, слухами земля полнится. Неужели брат решил сбыть меня с рук? Посмотрим.

– Маленький лорд ничего не понимает. Ты отмечен Предвечными Льдами, благодаря тебе твою семью приняли в этих землях. В другое время тебя бы короновали Холодной короной, но теперь...

Да, теперь я просто выверт природы и магии. Раньше в этих землях верили в духов, этакая смесь анимизма и какой-то философии, что ли. Но Император запретил все религии кроме одной, кроме Триады – Праматерь и ее сыновья, Светозарный и Коварный. И теперь старые ритуалы если и проводятся, то в глубокой тайне и уж точно не в чертогах Цитадели, оплота имперской власти.

– Нянечка и почему на Севере все только Ледяное, Холодное и Белое?

– Потому что это Север!

Как я уже говорил, – моя нянечка, это просто Госпожа Очевидность. Старая она, человек, а значит век недолог и скоро ее кряхтение, ворчание и нравоучения совсем иссякнут, а позже уйдет и она сама. А может и наоборот, все-таки, она очень упертая старуха.

– Нянечка, спасибо тебе за все, но, пожалуйста, не забывай, что меня теперь нужно звать йелла Раэль.

– Эх, да какой из тебя лорд, у тебя же даже еще бабы не было.

Да, а это кстати вторая часть "знаменательности" дня, которая меня скорее всего ожидает ночью. Тот самый путь становления – я должен взять женщину, как мужчина, как инкуб.

– Будет нянечка, все будет...

Говорю уверено, но сам этой уверенности совершенно не чувствую. Во-первых, мне не хочется. А во-вторых...Впрочем, хватает и первой причины. Не знаю, что во мне находят все эти дамы, девочки, девушки и просто бабы, как их вежливо величает нянечка, но они уже, наверно, год как делают мне вполне прозрачные намеки, а некоторые намеками не ограничиваются. Ужас, что это делается – молодого лорда, по сути еще ребенка, все пытаются зажать в темном углу и...а дальше согласно уровню испорченности "зажимательницы". Чаще всего просто поцеловать, иногда облапать, проверяя, что прячется в моих штанишках. Некоторые прямым текстом предлагали "пошалить", "научить плохому". Самые наглые в этом плане фрейлины йелли Ингольды. А главное, что каждая из них свято уверена, что у нее все получится – я же мальчик, в переходном возрасте, а значит желания зашкаливают, а уж если учесть, что еще и инкуб...С братом моим они почти все попробовали и могу заложить своего любимого Лунного, что им это понравилось, даже когда он их ел. Тем более, когда он их ел.

А у меня никак. Причем совсем никак. Не стоит и все. Не стоит на красавиц из Высоких и Младших домов, не стоит на молоденьких девочек-нимфеток из "обслуги", которых тоннами выписывает мой брат из столицы. Не стоит на служанок, горничных, кухарок, поломоек. В общем, абзац, совершенно не стоит. Так что я не знаю, кого мне там планирует подсунуть в кровать брат, но вероятность успеха...Я бы на себя не поставил.

– Привет, Раэль.

Из задумчивости меня вывел голос Иллири. Похоже он вошел без стука, хотя чего ему стучать в двери в своем собственном доме? Брат безупречен, как всегда: все те же обтягивающие кожаные штаны, китель, сапоги, все с металлическими вставками, все абсолютно черное. Даже метал зачернен.

Не могу удержать иронию:

– Брат, ты решил сыграть на контрасте?

Иллири смеется:

– Мы много на чем будем сегодня играть, почему бы не начать с контрастов?

Он подходит ближе, совсем близко и как-то очень осторожно протягивает руку к моим волосам.

– Кто заплетал тебе волосы?

– Няня.

Брат хмыкает, разворачивает и толкает к стулу, заставляет сесть к себе спиной и лицом к большому напольному зеркалу.

– Нянечка у нас хорошая...

На секунду замолкает, оборачиваясь к ней, ждет реплики? Но старушка видно заснула, так что он возвращает все внимание мне.

–...Но совершено ничего не смыслит в косах.

Ощущаю легкое натяжение в косе, расплетает. Рядом с моей рукой на стол опадает кожаный шнурок. А потом чувствую его руки в своих волосах и это как-то так волшебно. Только сейчас понимаю, что был напряжен до головной боли, почти до тошноты. Но боль уходит, так и не проявившись до конца, напряжение спадает и хочется замурлыкать от его мягких движений, от того как он перебирает прядку за прядкой. Сам не замечаю, как закрываю глаза и отдаюсь во власть его рук. Потом появляется расческа и неторопливые, длинные движения, которыми он расчесывает волосы, продолжая периодически касаться кожи головы, надавливает, тянет, иногда на грани боли, иногда едва ощутимо. В какой-то момент расческа исчезает и прикосновений становится больше, они задевают лоб, виски, основание шеи, пару раз мазнули по скулам. По спине вовсю бегают мурашки, а я плыву, вот совершено теряюсь в этих ощущениях. Это еще не возбуждение, но где-то очень близко. И эта мысль отрезвляет, заставляет распахнуть глаза и уставится на отражение брата. Он останавливается, смотрит на меня, немного приподняв бровь и на губах медленно проступает усмешка, а в глазах появляются странные искры.

– Потерпи, осталось совсем чуть-чуть.

И я вновь замираю под его руками. Но теперь больше нет расслабленности, да и мое отражение в зеркале далеко от безмятежного: губы ярко розовые, на скулах проступает румянец...Цветные пятна, конечно, привносят разнообразие в уныло-белую картину, но никак не помогают успокоится.

– И чего ты всполошился? Не переживай ты так, прическа будет шикарная.

Брат делает вид, что не замечает моего смятения, но я вижу и искры, которые никуда не ушли и кривую его губ. Бездна, почему я смотрю на его губы? Какого...

– Вот и все, смотри какой красавчик получился!

Мое внимание возвращается к собственному отражению. Да, теперь коса намного сложение, чем была до этого – волосы собраны у висков в несколько кос поменьше, причудливо переплетающихся между собой, кажется даже ассиметрично, а потом стекаются в единую реку за спиной. Но и та, общая коса совсем непростая, в ней видны тугие жгуты переплетенных прядей, которые как рыбы в волнах – то ныряют, то появляются вновь. Ко всему прочему, я вдруг замечаю бусины, вплетенные тут и там, они простые, металлические, из того самого, бело-серебряного металла и уже одно это делает их бесценными. Нерешительно касаюсь одной из них.

– Красиво...

– Это мой подарок. В честь начала пути. Молочное серебро хорошо аккумулирует энергию и отдает, когда нужно.

Все же молочное серебро. Значит в волосах у меня целое состояние. Как и на кителе, сапогах.

– Йелли Ингольде не стоило так тратиться.

Брат хмурится, отступает, а потом все же успокаивается. Даже не знал, что его задевает тот, факт, что мы все по сути находимся на содержании его жены.

– Это не от нее. Это фамильные.

Мой черед удивленно вскидывать бровь.

– Я думал мы ничего не успели забрать.

– Почти ничего. Есть вещи, которые не дадутся чужаку, которые следуют за семьей сквозь века.

Его руки оказываются на моих плечах, и он склоняется совсем близко ко мне, перегибается через мое плечо и тут я их замечаю. Маленькие, обсидиановые бусины в его волосах. Они мельче моих металлических, у них более тусклый блеск, зато их больше, местами целые россыпи. Невольно возникает вопрос.

– А кто заплетал твою косу?

– Я сам.

– Но как? ...

Брат распрямляется, смеется.

– Тяжко, но я привык. Вот уже тринадцать лет, как я сам заплетаю свою косу.

– Как мама...?

– Да.

– А почему ты не научишь йелли Ингольду заплетать?

– Не хочу. Но могу научить тебя.

Прошедшее было смятение возвращается вновь. Очень уж не вовремя я вспоминаю значение ритуала с волосами. Такое можно позволить только матери или жене. Там есть кое-какие скрытые смыслы и чувствительные, опасные даже точки.

Брат будто читает мои мысли. Вновь усмехается.

– Ты слишком много думаешь. Обычно все намного проще – я не готов никого подпустить к себе со спины, может быть только тебя. Ты мой брат.

Верно, но это не то. Впрочем, он знает, чувствует, что я предпочту принять подачу и закрыть эту тему.

– Нам пора.

Я встаю, мы идем к двери и на этом заканчивается весь момент, таинственный, чарующий и неловкий. А нянечка все проспала.

Ужин я запомнил плохо, что совершено мне не свойственно, но уж больно далеко ушли мои мысли. Мне совсем не было дела до вереницы представляемых лордов и леди, как не интересовало меня и изобилие блюд и напитков, печеночный паштет есть, ну и ладно. И уж тем более не трогали пустые, застольные беседы.

Зато постоянное ощущение, что за мной наблюдают не давало покоя, но сколько раз я не смотрел в сторону брата, сидящего во главе стола, а значит по левую руку от меня, столько раз я видел его взгляд обращенный куда угодно, но не на меня. Чаще на жену, иногда на кого-то из гостей. Йелли Ингольда, напротив, смотрела на меня часто, но это не ее взгляд я ощущал. Тем более что сидели мы лицом к лицу, пусть и разделенные широким столом, так что ловить ее взгляд не было ничем необычным.

Танцы я пропустил. Очевидно огорчив этим изрядное количество дам. Но все странности этого дня меня сильно утомили, и попросив разрешения у брата, я предпочел уйти, сначала прогуляться на морозе по стене, а потом и в свои покои, отогреваться.

В спальне меня конечно же ожидал "сюрприз" – две не совсем одетые девочки-нимфетки из столичного борделя. Брат всегда выбирает себе еще совсем юных, но уже не детей, на самой грани, но все же ее не переступая. Девочки чудо как хороши, близняшки, человечки, но с изрядной примесью эльфийской крови, так что их красота настолько близка к совершенству, насколько это вообще возможно для не высокорожденных.

Тяжкий вздох вырвался сам собой.

– Йелла Раэль желает ванную?

– Да, будьте добры.

Я надеялся на отсрочку, но близняшки оказались предусмотрительными и предупредительными до зубовного скрежета – ванная уже была наполнена, исходила паром и ароматными маслами. Так что мне оставалось только войти и раздеться.

К слову о ванной. Не знаю, да и никто не знает, кто жил в Цитадели до нас, но воду они любили и сильно. По всему замку было несколько ванных комнат, я бы даже сказал целых зал. Этакие просторные помещения с узкими окнами от пола до потолка, со стенами, покрытыми причудливой, разноцветной мозаикой, посреди которых располагался небольшой бассейн с несколькими уровнями выступов – так что можно было и сидеть, и лежать, и плавать с полным комфортом. Красавицам оставалось лишь повернуть краны, налить чего пахучего из флаконов и расслабляющая атмосфера готова. Проделали они все это заранее, даже блюдо со сладостями и фруктами принесли, как и пару бутылок чего-то, правда фужеры рядом не обнаружились.