Текст книги "Долина откровений"

Автор книги: Чингиз Абдуллаев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 12 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Глава 3

Сто двадцать пять тысяч долларов – большие деньги. Даже для меня, человека не бедного и не такого жадного, как Лёва Горенштейн. Но отдавать их первому встречному мне совсем не хотелось. Я не филантроп и не меценат, у меня был свой определенный расчет. Дело в том, что Алла Виноградова была близкой подругой Юлии Ивченко. Да, да, той самой Юлии, которая возглавляет модный журнал и является неотъемлемой частью московской тусовки. Я сразу подумал, что это почти идеальный способ познакомиться с ней поближе, предложив ей эту поездку.

Конечно, если просто заплатить за неё и предложить с нами поехать, она откажется и оскорбится. Всё-таки для такой состоятельной и успешной женщины выступать в роли эскорт-девицы или обычной приживалки достаточно унизительно. Нужно было предложить ей конкретный проект. Учитывая, что мы уже согласились взять её подругу, такой вариант совместного путешествия с Аллой мог устроить и Юлию. К тому же я узнал, что она наконец разошлась со своим другом, с которым встречалась последние несколько лет. Друг был известным бизнесменом и не менее известным мафиози. Да, да, подобный симбиоз ещё встречается среди московского бомонда. Гога Тбилисский, уголовный авторитет, имевший две судимости. Говорили, что он даже коронованный «вор в законе». А заодно и бизнесмен, имевший сеть автомобильных магазинов в Москве и по всей России. Злые языки уверяли, что среди продаваемых им автомобилей ровно четверть угнанные машины с перебитыми номерами. Но доказать это было практически невозможно. У Гоги были прекрасные связи и в правоохранительных органах, и среди высокопоставленных чиновников.

Он был щедрым человеком. Говорили ещё, что журнал Юлии, имевший большие долги, выкупил Гога и подарил своей пассии. И вообще, он не жалел денег на такую «игрушку», которая была рядом с ним. Разумеется, я не мог ничего предпринять, не рискуя получить пулю в затылок. Отбивать такую роскошную женщину у бандита было небезопасно. И глупо. Но она всегда мне очень нравилась. Наш Ибрагим был знаком с Гогой, а их женщины дружили. Именно поэтому я позвонил Ибрагиму и рассказал ему, что Лёва улетел в Америку и предложил мне выкупить его взнос, что я и сделал.

– Мы никого не найдем за оставшиеся дни, – сразу сказал Ибрагим, – я предложил Алле с нами поехать, только потому, что она сама об этом просила. Ей хотелось побывать вместе с нами. Но кого мы возьмем шестым? Мы не найдет такого человека. Даже если ты захочешь за него заплатить и он согласится с нами поехать. Он просто не вернет тебе денег.

– Я тоже так считаю. Может, лучше вложить эти деньги в какой-нибудь проект? Например, устроить рекламу наших компаний и рассказать о нашем путешествии в каком-нибудь известном журнале.

– Они потребуют в несколько раз больше денег, – возразил практичный Ибрагим, – и зачем нам реклама? Мы путешествуем для своего удовольствия, а не для того, чтобы про нас писали.

– Сейчас двадцать первый век, – терпеливо напомнил я ему, – и реклама – двигатель торговли. Я подумал о подруге твоей Аллы. Может, им вдвоём будет интересно.

– О ком ты говоришь? – он не мог сразу сообразить.

– Юлия Ивченко, главный редактор журнала «Ближний круг». Это один из самых популярных журналов в Москве. Мы можем предложить ей отправиться с нами. И тогда она с удовольствием даст в своём журнале материалы о нашем путешествии. Кроме того, она подруга твоей Аллы, и им вдвоём будет не так скучно и неуютно среди мужчин.

– Ты гениальный человек, – явно обрадовался Ибрагим, – мне бы подобное в голову не пришло. Тем более сейчас, когда Юлии нужно немного отвлечься. Ты, наверно, слышал, что у неё возникли некоторые разногласия с её прежним другом. Говорят, Гога слишком часто показывал свой характер, а это не нравилось Юлии. В общем, они поссорились. Я думаю, она с радостью поедет вместе с нами. Какой ты молодец, придумал такой план. Я прямо сейчас позвоню Алле. Пусть она сама поговорит с Юлией.

– Только не говорите, что я заплачу за её поездку. Она гордая женщина, может не согласиться.

– Ни в коем случае. Я даже Алле ничего не скажу.

Он положил трубку, а я улыбнулся. Мой план сработал. Конечно, он все расскажет. Но самое главное, чтобы Юлия согласилась. Хотя я почти не сомневался, что она согласится. После ссоры со своим другом она обязана проявить себя как независимая и самостоятельная женщина. Что может быть лучше подобного путешествия? С одной стороны, она отправляется на Калимантан со своей близкой подругой, с другой стороны, там будут четыре самых известных бизнесмена, о компаниях которых она неоднократно давала информацию в своём журнале. В общем, я был убежден, что она сразу согласится. Но через два часа позвонил Ибрагим и мрачно сообщил, что Юлия отказалась. Можете представить моё состояние, ведь я был почти уверен, что мой план сработает. Теперь я выглядел полным дураком. Нужно было срочно искать человека на замену Лёве. И мне было жалко моих денег. Не мог же я взять с собой какую-нибудь смазливую девочку. За такие деньги я мог бы взять и десятерых. Обычно я рассчитываю всё правильно, умею предусматривать любые мелочи. А здесь у меня случился такой обидный прокол. Весь следующий день у меня была депрессия. Мне было неприятно, что я оказался таким болваном. А вечером позвонил Ибрагим и сообщил, что Юлия согласна с нами лететь.

Мы должны были вылетать в воскресенье утром. Я позвонил Лёве в Америку на его мобильный, и он сообщил мне, что борьба за наследство идет нешуточная. Но мне было уже всё равно. Я своего добился, и теперь можно будет познакомиться с Юлией гораздо ближе, не опасаясь, что нам могут помешать. В конце концов, я был единственный холостой мужчина в этой компании. Ибрагим летел со своей пассией, Леонтий Яковлевич никогда серьезно не интересовался женщинами. Его вполне устраивала собственная супруга, с который он прожил больше тридцати лет. Она напоминала мне небольшой идеальный бочонок с атрофированными конечностями. Но Дебольского такая жена, похоже, устраивала. Его интересовали в жизни только деньги. Всё остальное он считал не столь важным.

У Феликса супруга Альбина была топ-моделью. Красавица с идеальными чертами лица. Неглупая хищница, с удовольствием тратившая деньги своего мужа. Говорили, что она любила заниматься сексом сразу с несколькими мужчинами. И я знал, что это не только слухи. Но и сам Феликс тоже не был аскетом. И, конечно, мог оказаться весьма серьезным конкурентом. Только Юлия знала, что он женат, и, по-моему, терпеть не могла его жену. До меня доходили подобные слухи. В Москве красивые женщины не очень ладят друг с другом. А красивые женщины, которые бывают на общих вечеринках и тусовках, не переваривают друг друга.

Учитывая, что супруга Феликса была чуть выше ростом, гораздо привлекательнее и моложе, становится понятно, что Юлии её любить было не за что. На страницах журнала Юлии супруга Феликса никогда не появлялась. Даже случайно она не могла попасть в кадр, хотя фотографии её мужа там регулярно печатались. Однако мне больше нравилась Юлия. У неё были несколько асимметричные черты лица, но она сумела сохранить к тридцати пяти годам очень неплохую фигуру. Во всяком случае, она носила брючные костюмы, и было заметно, как она следит за своим весом. О её увлечении фитнесом знала вся столица. У неё была достаточно большая грудь, хорошая осанка, чудесные светло-зеленые глаза, чувственные губы. Среди украинок часто встречаются подобные красавицы. И я всегда обращал внимание на её фотографии в глянцевых журналах.

И вот такое невероятное совпадение, которое я во многом подготовил. О моих отношениях с женщинами следует сказать особо. Если бы не эта трагедия на Калимантане, о которой я собираюсь вам рассказать, я бы никогда не стал говорить о том, как я себя на самом деле чувствую. Но после всего случившегося скрывать какие-то незначительные детали мне кажется таким глупым и мелким.

Я развелся с женой восемь лет назад. Мы прожили вместе больше двенадцати лет, и у нас родилась дочь, которой сейчас уже семнадцать. Но с женой у меня всегда были легкие трения, а когда я стал достаточно богатым, выяснилось, что мы по-разному смотрим на жизнь и на мои деньги. Она считала, что деньги нужны для удовольствия. Проводить месяцы на Сейшелах или Канарах, покупать дорогую одежду, украшения, сумки и ничего не делать. А я считал, что деньги – это всего лишь инструмент для работы настоящего бизнесмена. Странно, что когда у меня было не так много денег, мы жили достаточно дружно. И в нашей двухкомнатной квартире почти никогда не ссорились. Она тогда всё понимала. Видела, как нам трудно, сознавала, что у нас нет лишних денег. А когда я стал зарабатывать по-настоящему большие деньги, она словно с цепи сорвалась. Мы стали ссориться сразу после того, как переехали в нашу новую шестикомнатную квартиру.

Вот поэтому и говорят, что нужно проверять жену и бедностью, и богатством. Моя неплохо выдерживала бедность, но не смогла вынести богатства. Её требования становились все более нелепыми и безапелляционными. Очевидно, она считала, что таким образом компенсирует те годы, когда мы жили относительно скромно. Мы с ней официально развелись, и я плачу ей по пятьдесят тысяч долларов каждый месяц. По-моему, более чем достаточно, учитывая, что она осталась жить в нашей большой квартире и арендует на лето дачу всего за пять тысяч в месяц. И ещё она платит за обучение нашей дочери в престижной школе. Плюс оплата водителю, садовнику, кухарке. Моя бывшая жена очень неплохо устроилась, но ради дочери я плачу ей такие алименты. А моя любимая дочь звонит по поручению своей матери только тогда, когда им нужны деньги. Денег им все время не хватает. Они даже не догадываются, что когда девочке исполнится восемнадцать лет, я могу официально прекратить выплату всяких алиментов. Вот тогда я посмотрю, откуда моя бывшая жена будет брать деньги на садовника и водителя?

С тех пор я живу один. Раньше иногда у меня бывали знакомые женщины, иногда вызывал разных девочек по телефону. Но в последние годы почувствовал, что они все меня раздражают. Однажды, когда я сидел за столом, у меня неожиданно заболел живот. Даже не живот, а под животом. Не знаю, как это место называется. На следующий день поехал к врачу. И он меня огорчил. Пояснил, что у меня начинается простатит. В сорок шесть лет. Ужасно обидно. Врач посоветовал вести регулярную половую жизнь, попутно заметив, что у всех холостяков и вдовцов бывают такие проблемы. Я тогда посчитал и выяснил, что у меня больше пяти месяцев не было женщины. И даже не хотелось.

Вечером этого дня я позвонил своей знакомой, с который мы иногда встречались. Уже лет десять. И всегда всё было в порядке. А в этот раз она пришла, и я ничего не смог сделать. Мне кажется, я сильно нервничал, помнил о своем зарождавшемся простатите, хотел соответствовать, и ничего не получилось. Она меня успокаивала, но я понимал, что так не должно быть. Поэтому на следующий день я снова поехал к врачу. В конце концов, я очень успешный бизнесмен и достаточно молодой мужчина. Почему у меня должны быть подобные проблемы?

Он тогда выписал мне новый препарат. Левитру. Никогда не слышали? Значит, вы ещё не знаете, какой эффект можно от неё получить. Это вам не другие препараты, от которых болит голова или стреляет в спине. Настоящее и эффективное средство для бизнесменов и мужчин, которые не хотят позориться. Я принял препарат и вызвал девочку. Честное слово, такого секса у меня не было лет пятнадцать. Она даже испугалась. Я заплатил ей в два раза больше и отпустил. Теперь я знал, что мне нужно делать.

Через месяц я повторил эксперимент. Левитра действовала просто великолепно. Уже через десять или двадцать минут наступает действие препарата. При этом вы можете начинать, не дожидаясь этого времени. Вы можете даже позволить себе немного вина, что вообще здорово. Расслабляйтесь и получайте удовольствие. А самое главное, что я не доверяю скороспелым новинкам разных полуподпольных и кустарных компаний. Этот препарат производит какая-то известная германская фирма.

У меня улучшился сон, прекратились боли, заметно поднялось самочувствие. И самое важное, я перестал бояться. Даже не обязательно принимать левитру. Если в процессе общения вы чувствуете, что ведете себя не совсем адекватно обстоятельствам, то всегда можете успеть принять этот чудесный препарат. И я стал обращать внимание на красивых женщин. Честно признаюсь, что даже соблазнил одну из дамочек, мужа которой я неплохо знаю. Но, по-моему, она не очень сопротивлялась. А потом я запал на Юлию, увидев её фотографии в фитнес-центре. Такие красивые ноги и руки, такое спортивное тело. И умные глаза. Когда я узнал, что она подруга Гоги, чуть не взвыл от огорчения.

Связываться с мафиози из-за женщины было глупо. Но когда узнал, что они разошлись, понял, что у меня появился свой шанс. Я даже думал поехать на какую-нибудь вечеринку и познакомиться с ней поближе. Но так нельзя. На этих тусовках столько богатых и изнывающих от скуки бездельников, которые с удовольствием с ней переспят. А ей это не нужно. Она не пойдет с каждым. Во-первых, она достаточно богатая и независимая женщина, а во-вторых, у неё должна быть своя высокая планка. Гога был, конечно, бандит, но он был красивый и очень богатый бандит.

И такая поездка была как нельзя кстати. Совместить приятное с полезным. В общем, я подумал, что взять её с собой будет самым верным решением. Как раз в путешествии и познакомимся. Но нужно сразу брать быка за рога, иначе остальные путешественники тоже захотят с ней пообщаться.

Дебольского я не опасался, он не был настоящим соперником, а вот Феликс и Ибрагим вполне могли побороться за моё место у её сердца. Поэтому я сразу заказал огромный букет из тридцати пяти чайных роз, который обошелся мне в несколько сот долларов. Букет должны были доставить к самолету. Мы вылетали в Дубай в воскресенье утром на зафрахтованном самолете. Снаряжение и грузы уже были доставлены в Индонезию.

Я не забыл взять в своём личном чемоданчике левитру, чтобы не опозориться в решающий момент. И презервативы. Только не считайте меня циником или пошляком. Я просто подумал, что женщина, которая была близка с Гогой, могла и не знать, с кем этот тип проводил время. Я представляю, как вы сейчас морщитесь. Вы правильно рассуждаете: если я так опасался, то вообще не нужно было с ней встречаться. Но мужчины существа немного животные. Рассудок говорит одно, а ваши гормоны внушают вам совсем другое. И в данном случае мой рассудок немного помог моим гормонам найти верное решение.

В воскресенье утром водитель повез меня в аэропорт. Там уже ждала другая машина с огромным букетом цветов. Я вылез из своего «Мерседеса», взял букет и пошел в VIP-зал, где уже собирались участники нашего путешествия. Настроение у меня было прекрасное. Я ведь не подозревал, что не все из нас вернутся в Москву и что с нами случится на этом острове.

Глава 4

Самолет был небольшой, но очень удобный. Две стюардессы сразу предложили нам на выбор соки, шампанское, французское белое вино или коньяк. Большой салон был отделан светлой кожей, и небольшой кабинет для переговоров находился в другом конце лайнера. Для взлета мы все собрались в большом салоне. Так получилось, что Дебольский уселся впереди. Ибрагим сел рядом с Аллой во втором ряду, а я соответственно устроился около Юлии в третьем. Я вручил ей огромный букет цветов, и она немного удивленно взглянула на меня.

– Спасибо, – кивнула она, положив букет рядом с собой, – не ожидала. Это вы внесли за меня такую сумму?

– Пустяки, – я сразу догадался, что о деньгах ей сказала Алла. Это было приятно, пусть знает, кто именно пригласил её в это путешествие. К тому же ни Ибрагим, ни Алла не знали, что я платил только половину. Приятно экономить даже на женщине, которая тебе так нравится.

Юлия была в белой юбке и в голубой блузке. У неё на руках были часы, которые могли стоить тысяч двадцать или двадцать пять. Я невольно нахмурился, увидев эти часы. Нужно быть кретином, чтобы не догадаться, чей это подарок. Подобные «сувениры» могут дарить своим женщинам только такие бандиты и транжиры, как Гога Тбилисский.

Стюаюрдесса подошла к нам и наклонилась к Юлии.

– Если разрешите, я поставлю букет в вазу, – улыбнулась она моей спутнице.

– У вас есть даже вазы? – Юлия улыбнулась, ей было приятно оказаться на борту такого самолета.

– Конечно, – стюардесса забрала букет.

Последним в салон самолета ворвался Феликс. Он вечно опаздывает и никогда никуда не приходит вовремя. Повертев головой, он растерянно поздоровался со всеми. Поцеловал руку Юлии.

– Я очень рад, что ты летишь с нами, – сказал он моей соседке.

– И я рада, что ты тоже здесь, – ответила Юлия.

У меня начало портиться настроение. Они были близкими друзьями, или он был её «другом», до того как она выбрала Гогу?

Не секрет, что Феликсу нравились очень красивые женщины, и он мог тратить на них огромные деньги. Но, кивнув мне, он прошел дальше и уселся рядом с Дебольским. Они о чем-то начали оживленно переговариваться. Всякий раз, когда они беседуют, я понимаю, что за каждым их словом стоят деньги. Хотя Леонтий Яковлевич, по-моему, больше доверяет не Феликсу, а Лёве Горенштейну. Но это уже его личный выбор. Нет, я тоже деловой человек, поймите меня верно, но эти трое умеют делать деньги из воздуха.

Самолет быстро взлетел, взяв курс на юг. Стюардессы сообщили нам, что вскоре принесут завтрак. Или обед по нашему желанию. В обычных самолетах сейчас курить запрещено, но на этом борту мы могли делать всё, что хотели. Ибрагим достал сигареты. Дебольский чуть поморщился, но ничего не сказал. Юлия тоже достала свою пачку сигарет. Ибрагим решил не испытывать терпение Леонтия Яковлевича, который не выносил дыма. Поэтому он поднялся и перешел в кабинет, находившийся в хвосте самолета. Юлия и Алла отправились следом. Я впервые в жизни пожалел, что не курю.

Из кабинета доносился их смех. Я поднялся и прошел к мужчинам. Феликс давно бросил курить, ещё лет десять назад, Дебольский никогда не курил. Я тоже счастливо избежал этой заразы. И теперь вынужден прислушиваться к смеху и разговору двух женщин, находившихся в кабинете.

– Странная у нас компания, – словно прочитав мои мысли, сказал Леонтий Яковлевич, – две курящие женщины на трех некурящих мужчин.

– Сейчас эмансипация и равноправие, – рассмеялся Феликс. У него такая буйная растительность, что я невольно ему завидую. У меня не такие густые волосы, хотя не лысый, как Ибрагим, и не прикрываю с двух сторон волосами лысину, как Леонтий Яковлевич.

– Зато у нас Ибрагим дымит как паровоз, – продолжал Дебольский, – даже в самолете не может потерпеть.

– Обратно будет лететь из Таиланда на их «Боинге», – напомнил я своим спутникам, – а там не разрешают курить даже в первом классе. Придется ему помучиться.

– Ничего, здоровее будет, – улыбнулся Дебольский. – И вообще, ему нужно предложить завязывать с никотином. Серьезные бизнесмены уже давно следят за своим здоровьем и не позволяют себе таких глупостей.

– Он кавказский мужчина, а у них все долгожители, – заметил Феликс. – Я где-то читал, что чем южнее находится страна, тем больше в ней курильщиков.

– Это зависит не от климата, а от уровня образования и цивилизации, – строго заметил Дебольский. – Знаете, где больше всего курильщиков? Почти сто процентов мужчин. В секторе Газа у палестинцев. Почти все мужчины курят дешевые сигареты. А рядом живут израильтяне, где процент курильщиков в несколько раз меньше. Вот так.

– Только не говорите это в присутствии Ибрагима, – усмехнулся Феликс, – он сразу скажет, что вы не любите мусульман и всегда выступаете за евреев.

– А он не мусульманин, – вмешался я, – Ибрагим осетин по отцу, а значит, православный. Хотя по матери он может быть и мусульманин. Там на Кавказе все так запутано, что ничего не поймешь.

– И не нужно ничего понимать, – отмахнулся Феликс. – Ибрагим вполне устраивает меня как деловой партнер и наш товарищ. Кто он по национальности, к какой вере принадлежит и кем были его бабушка или мама, меня мало интересует. У меня, например, греческие корни, но я никогда не считал себя греком. А Ибрагим часто обижается, когда начинают говорить о «лицах кавказской национальности». Он считает, что мы должны разделять, где осетины, где чеченцы, где грузины, а где азербайджанцы. А почему я их должен разделять? В Индии, например, столько разных народов. Мы даже не знаем название многих из них. Для нас они все индусы.

– Но кавказцев мы должны отличать, – я выступаю на правах эксперта, так как моя мама родом из Пятигорска. И среди её соседей было много армянских и лезгинских семей. – Помните бесланскую трагедию? Тогда пострадали осетины. А среди нападавших были ингуши и чеченцы. Просто сверху дали указание не муссировать эту тему в СМИ. И правильно сделали. Чтобы не стравливать лишний раз народы, которые и без того не очень доверяли друг другу. У осетин и ингушей старые земельные разногласия. И теперь представьте, как обижается осетин, когда его называют чеченцем или ингушом. А возьмите армян и азербайджанцев. Они тоже обижаются, когда мы в Москве их путаем. Для нас они все на одно лицо, все чернозадые и чужие.

– Ну, хватит, – поморщился Леонтий Яковлевич, – вы оба очень неполиткорректные люди. Ни ты, Феликс, ни ты, Роман. Так нельзя. Когда дело касается бизнеса, мы забываем, кому и зачем продаем. И у кого покупаем. Главное, чтобы у него были деньги либо с изображением американских президентов, либо цветные картинки европейской цивилизации. Мы даже готовы принимать наши рубли, которые уже давно не «деревянные». На этом уровне национализма не бывает. Деньги уравнивают всех, делая нас настоящими интернационалистами. А вот когда мы общаемся с другим уровнем людей, идем на базар, берем на работу новых сотрудников, ищем прислугу, вот тогда мы и вспоминаем обо всех этих фобиях. Хотя сейчас фобии стали другими. Я слышал, что многие ищут себе охранников из мусульман, а домработниц из Филиппин или Китая.

– Да, – кивнул Феликс, – у нас тоже домработница филиппинка. Это сейчас модно. Исполнительная, чистоплотная, внимательная, аккуратная. И очень тихая, её почти не слышно. Идеальный работник. А насчет мусульман… Знаете, почему их сейчас берут в охранники? Среди них много по-настоящему верующих. Если он поклянется на Коране, что будет верно служить, то можете не сомневаться, он скорее отдаст жизнь, чем вас предаст. А среди остальных могут попасться и предатели. Верующих почти не осталось.

– Можно подумать, что среди верующих не бывает предателей, – меня раздражает смех, который все время доносится с другого конца лайнера. Но я пытаюсь скрыть своё раздражение.

– Сейчас предательство поощряется, – напомнил Леонтий Яковлевич.

Дебольский не намного старше нас. Но как-то так получилось, что мы все обращаемся к нему на «вы», тогда как он говорит нам «ты». Может, потому, что он гораздо опытнее нас. Когда он стоял у истоков цехового движения в нашей стране, мы были ещё неопытными мальчишками. В семидесятые годы, когда Леонтий Яковлевич работал курьером между Ташкентом и Ригой, некоторые из нас ещё учились в школе. Потом Дебольский стал одним из известных цеховиков и всегда счастливо избегал милицейских и прокурорских проверок. Его даже считали «счастливчиком». В конце восьмидесятых он был руководителем крупного кооператива, тогда как Феликс был ещё аспирантом в своем институте, я сидел младшим научным сотрудником у себя в лаборатории, а Ибрагим был комсомольским функционером в Дагестане. Кажется, третьим секретарем райкома комсомола. Уже через несколько лет все поменялось, наша большая страна распалась, и мы все трое ушли в бизнес.

Леонтий Яковлевич услышал смех и повернул голову. Потом строго посмотрел на меня.

– Две женщины – это уже очень много. Я не совсем понимал мотивы Ибрагима и согласился только потому, что мы никого бы не нашли за такой короткий срок. Но ты меня по-настоящему удивил. Мы знакомы столько лет, и я никогда не думал, что ты такой донжуан. Зачем ты согласился заплатить за неё такую сумму? Или вы уже раньше встречались?

Феликс хихикнул и отвел глаза. Неужели он раньше с ней встречался? Я нахмурился.

– Нет, – мрачно ответил я, – мы не встречались. Но Лёва позвонил мне и сообщил, что улетает на похороны своего дяди. Он сразу объяснил, что вынужден будет задержаться…

– Знаю, – кивнул Дебольский, – они не могут поделить наследство. Слишком много наследников.

– Поэтому я и подумал, что нужно кого-то взять, иначе его место просто пропадет. Вы же знаете, что мы близкие друзья. Но кого бы я смог уговорить за такое короткое время? Я позвонил Ибрагиму посоветоваться, и он мне подсказал кандидатуру Юлии Ивченко, подруги его Аллы. Мы сразу решили, что двум женщинам будет легче, чем одной. К тому же её журнал сейчас самый популярный в Москве, да и по всей стране. Выходит, мы сделали неплохое вложение в наши компании. Бесплатная реклама на всю Россию. Она наверняка напишет о нашем путешествии.

– Может, и напишет, – согласился Леонтий Яковлевич, – но все равно ты что-то недоговариваешь. Скажи честно – она тебе нравится?

– Как женщина? Или как главный редактор? – я тянул время.

– Нет, как знакомая Гоги, – вставил Феликс, нехорошо улыбаясь, – ты же знаешь, что она встречалась с ним несколько лет.

– Какого Гоги? – спросил Дебольский. – Неужели вы говорите о том, о ком я подумал? И ты мог предложить взять с собой такую женщину? Зачем тебе такие неприятности, Роман, к чему?

– Насколько я знаю, они уже расстались, – ответил я, – и какое мне дело до её бывших знакомых.

Леонтий Яковлевич посмотрел на Феликса, словно для того, чтобы тот подтвердил мои слова. Феликс кивнул. Дебольский вздохнул и снова взглянул на меня.

– Значит, в данный момент она свободна. И ты решил воспользоваться ситуацией. Кстати, ты не ответил на вопрос. Она тебе нравится? Только не рассказывай сказки, как тебе нравится читать её редакционные статьи. Все равно не поверю.

– Наверно, да, – я пожал плечами, – она достаточно стильная. И я подумал, что не будет ничего страшного, если мы предложим ей это путешествие. Она занималась спортом, плаванием, художественной гимнастикой. Достаточно подвижная, сильная, выносливая. И если им будет трудно, мы всегда может вызвать вертолет и отправить их в отель…

– Наверно, ты прав, – согласился наконец Дебольский, – возможно, она действительно даст какой-нибудь интересный репортаж. А если ты ещё и сумеешь пробудить в ней какую-нибудь симпатию, то это будет совсем неплохо.

– Если только Феликс не помешает, – наконец вставил я.

– Ни в коем случае, – поднял свои пухлые ручки Феликс, – я пас. Можешь делать все, что угодно. Это твоё право. Ты заплатил деньги, это твоя партия.

– Спасибо. В таком случае я иду к ним, иначе Ибрагим скоро отобьет у меня и эту женщину.

Я направился туда, откуда доносился смех. Ибрагим и обе женщины достали уже по второй сигарете. У меня такое ощущение, что женщины сейчас курят больше мужчин. Таким глупым образом самоутверждаясь. Я вошел в небольшой кабинет. Ибрагим обернулся к нам.

– Наконец появился наш благодетель, – громко провозгласил он, – как здорово, что у нас будет такая веселая и дружная компания.

– Я вас ещё не поблагодарила, – сказала Юлия, потушив сигарету в массивной пепельнице, – спасибо, что вспомнили обо мне.

– Не за что, – я улыбнулся.

– Вы не курите? – спросила она.

– Нет, – немного виновато признался я, – не курю.

Стюардесса принесла тарелку с небольшими канапе. В основном там были кусочки хлеба и соленые печенья с черной и красной икрой. Такой буржуазный шик. В салоне нам уже накрывали столики. У Ибрагима позвонил телефон. В этих самолетах разрешается не выключать мобильные телефоны. Только просят не разговаривать во время взлета и посадки. Он повернулся и вышел, чтобы поговорить. Я остался с двумя дамами. У Аллы гораздо более округлые формы и расплывшаяся фигура, чем у её подруги, хотя Алла должна быть моложе на несколько лет. Но, очевидно, Ибрагиму нравятся женщины именно такого типа – с большой грудью, мясистой «филейной частью», мощными бедрами. У каждого свой вкус.

– Вы раньше летали в Индонезию? – спросила меня Алла.

– Нет. Этот маршрут выбрал для нас Леонтий Яковлевич. Он всегда находит новые места, где мы ещё не были.

– Вы уже не в первый раз отправляетесь все вместе. Ибрагим говорил, что вы много раз выезжали всей группой. Раньше бывали сложности на ваших маршрутах?

– Конечно, бывали. Мы стараемся побывать в самых недоступных местах, – я не понял её вопроса и хотел увлечь её романтикой наших туристических маршрутов, – До этого мы путешествовали в Аргентине. Успели даже побывать в Антарктиде. В общем, стараемся увидеть наш мир.

– Мы сможем выдержать эти переходы? – озабоченно уточнила Алла. – Учтите, что, в отличие от моей подруги, я никогда не занималась спортом. Если не считать занятий фитнесом. Я боюсь, что не смогу выдержать. Все эти походы с рюкзаками и песни у пионерских костров не для меня. Ибрагим обещал, что все будет гораздо легче, но сейчас я понимаю, что могу не выдержать.

Какой я дурак. Вместо того чтобы успокоить женщин, я рассказываю им какие-то глупости.

– Вы меня не поняли. Мы стараемся все предусмотреть. Ведь мы путешествуем для удовольствия, а не для того, чтобы умирать от жажды или срываться с горных склонов. У нас все предусмотрено. Спать вы будете в больших кроватях пятизвездочных отелей. А наше путешествие по острову займет только четыре дня. Там будут комфортабельные палатки, своя охрана, свои врачи, свои проводники, спальные мешки с подогревом. Запас еды на десять дней. И даже запасной вертолет, который всегда сможет нас забрать. Мы летим получать удовольствие, а не мучиться на маршруте.

– Там есть комары? – не унималась Алла.

– Если даже и есть, то у нас будет защита от комаров.

– А уколы нам делать не нужно? Я слышала, что когда летишь в тропические страны, нужно делать специальные уколы.

– Пока не нужно. Не волнуйтесь, Алла, у нас все будет нормально. – Я не стал ей говорить, что в Малайзии нам, возможно, сделают какие-то уколы. Зачем заранее пугать женщину. Надеюсь, у неё нет какой-нибудь аллергии на такие уколы. Иначе мы просто не сможем взять её с собой.

Юлия, очевидно, почувствовав моё настроение, улыбнулась. У неё такие красивые ровные зубы. И такие чувственные губы. Сейчас лучше не вспоминать Гогу, иначе портится настроение.

– Это будет гораздо интереснее, чем я предполагала, – призналась Юлия. – Такая экзотика в наши дни очень впечатляет. Между прочим, я взяла свой фотоаппарат и собираюсь сделать снимки уже в салоне самолета. Наш лайнер сам по себе произведение искусства, и я бы хотела побывать в кабине летчиков.