Текст книги "В поисках истины"

Автор книги: Чарльз Мартин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 7 страниц)

Чарльз Мартин
В поисках истины

Посвящается Чарли, Джону Т. и Ривзу

Charles Martin

WHAT IF IT’S TRUE?

Copyright © 2019 by Charles Martin

В оформлении обложки использована иллюстрация: © WHAT IF VVadi4ka / Shutterstock.com Используется по лицензии от Shutterstock.com

Перевод с английского Зинаиды Красневской

© Красневская З., перевод на русский язык, 2020

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2020

Введение
Что, если?

Он идёт, то и дело спотыкаясь. По петляющей дороге вдоль узкой городской улочки тянутся кровавые следы. Деревянный крест тяжёл, но не эта тяжесть давит на Него, пригибая к земле. Длинные шипы впиваются в кожу черепа. На спине, на боках, на шее, повсюду кровоточащие открытые раны. Местные правители решили устроить показательную расправу. Публично осудить, а потом организовать открытую казнь прямо за воротами города рядом с проезжей дорогой. Они также хотели всеми возможными способами обесчестить и унизить Его и преуспели в этом. На Нём нет никакой одежды.

Девять утра. Он миновал городские ворота. Пустырь на окраине города. Здесь горожане обычно сжигают мусор и всякий хлам. Кто-то из толпы плюёт в Него. Другой вцепился Ему в бороду и вырвал клок волос. Припоминает Ему все странные речи, которые Он вёл до сего дня. Кто-то ещё предлагает Ему на себе испытать всё то, о чём Он разглагольствовал, если Он и в самом деле Тот, кем себя называет. Получается, всё пустые слова. Одна болтовня. Никаких действий.

Группа рыбаков наблюдает за происходящим издали. Лица, искажённые гримасой боли. От вида страданий разрываются сердца. Дорога змеится в гору. Обливающийся кровью плотник, обессилев, падает на колени. Пытается подняться и снова падает. Один из сопровождающих стражников восклицает в сердцах, что так они до конца дня не доберутся до нужного места. Потом выхватывает взглядом из толпы мужчину, североафриканца, судя по наружности. Воин тычет кончиком меча в тяжёлый крест и командует ему: «Неси!»

Симон выходит на дорогу, опускается на колени и поднимает своими смуглыми руками окровавленный крест. Он поворачивается лицом к осуждённому. Еще никогда он не видел столь искалеченного и обессиленного человека. Ужасающее зрелище. Но вот они что-то шепчут друг другу, а потом оба медленно поднимаются с земли, и процессия возобновляет свой неспешный ход.

За их спинами город готовится к встрече праздника. На улицах многолюдно. В нескольких сотнях ярдов отсюда священнослужитель высокого ранга готовится принести жертвоприношение. Точит свой нож о камень. К утреннему небу вздымаются клубы фимиама. На лотках уже разложена свежая выпечка взамен старой, вчерашней. Симон несёт деревянный крест до тех пор, пока воин не приказывает ему опустить крест на землю. Как только он положил крест на землю, воины швыряют на него осуждённого и разводят Его руки в разные стороны. Двое держат руки, третий вбивает гвозди. Гвозди проходят через запястья, ломают кости. Вопли осуждённого гулким эхом разносятся вокруг, отлетая от высоких каменных скал, которые образуют стены города.

Женщины из чувства стыдливости при виде Его наготы толпятся в сторонке. Его мать безутешна. Рядом с ней стоит ещё одна женщина. Никто не знает её имени. Всё, что известно о ней, это то, что последние двадцать лет она страдала сильными кровотечениями. Болезнь сделала из неё изгоя. Будучи постоянно нечистой, она не могла переступить порог храма. А потом она встретилась с осуждённым, прикоснулась к краям Его одежды, и тотчас же кровотечение прекратилось.

Воины вогнали острые гвозди в другую руку и пригвоздили Его ноги к кресту, затем подняли крест с земли. Подобно Моисею, воздевшему к небу свой посох в виде змеи. Всё тело Его напряглось под силой тяжести, пока они закрепляли крест в приготовленном углублении. Над Ним повесили надпись, сделанную на трёх языках: греческом, латыни и еврейском: «Царь Иудейский». Справа и слева от Него висели на крестах два умирающих разбойника.

Народу собралось гораздо больше, чем обычно, когда люди приходят поглазеть на распятия преступников по утрам. Большое скопление людей не может не тревожить стражников. Нищий по имени Вартимей смотрит на всё происходящее сквозь пелену слёз. Узнав о суде и надуманных обвинениях, выдвинутых против осуждённого, он пешком пришёл сюда из Иерихона. Шёл всю ночь. Проделал путь длиной почти в двадцать миль. Несколько лет тому назад он встречался с этим человеком у городских ворот Иерихона. Вартимей, слепой от рождения, просил там подаяния. А потом он встретил Его и обратился к Нему с просьбой, сказал: «Я хочу видеть». И тотчас же прозрел. С тех пор у него превосходное зрение. Однако сейчас его это мало радует. Вартимею категорически не нравится всё, что он видит вокруг.

Среди собравшихся Никодим, а также человек по имени Лазарь. Он безмолвно стоит рядом со своими сёстрами. Имя этого человека хорошо известно в северных пределах Иудеи. Чудесная история его воскресения из мёртвых сделала его известной личностью в тех местах. Он умер и был мёртв в течение четырёх дней, а потом этот Человек, которого сейчас называют преступником, воскресил его и вывел из гроба. Лазарь и сам до сих пор не может поверить в чудо собственного воскресения из мёртвых. А рядом мальчишка из местных, подросток, нервно ходит туда-сюда. Совсем недавно он был расслабленным. Друзья опустили его через отверстие в крыше прямо в дом, до отказа забитый народом. На тот момент в нём находился и этот преступник. Какой-то центурион стоит спокойно, слегка выступив из толпы. Уважаемый человек. Он прибыл сюда не в составе гарнизона сопровождающих стражников. Этот человек, судя по всему наделённый немалой властью, явился к месту казни, чтобы засвидетельствовать почтение по отношению к осуждённому. Чуть поодаль, в тени, нетерпеливо переминается с ноги на ногу какой-то рыбак, лицо у него озлобленное. Одной рукой он крепко сжимает рукоятку своего меча. Время идёт. Послышался недовольный ропот и в толпе других рыбаков. Здесь же и Варавва. Убийца, отпущенный на свободу сегодня утром. Он старается держаться в тени, всё еще отказываясь поверить в собственное спасение.

В толпе собравшихся начинаются стычки. Стража заметно нервничает. Посылают за подкреплением.

Ещё на прошлой неделе преступник во всеуслышание заявлял, что преклоняется пред Царством Отца Своего, а сегодня Его подвергли невиданным мучениям и истязаниям. Он буквально умылся собственной кровью. Кровь струится по Его телу и стекает вниз, в грязь, в землю, в которой алые пятна растворяются без остатка. Трое распятых на крестах ведут между собой разговор. Толкуют что-то о рае. Один верит в рай, другой – нет. Воины устроились неподалёку и играют в кости. Бросают жребий, кому достанутся одежды осуждённого. Так проходит несколько часов. Человек, который висит распятым на среднем кресте, слегка шевелит ногами, пытается проделать то же самое и с руками, чтобы вобрать в грудь хотя бы немного воздуха. Каждый новый вздох даётся всё с большим усилием, ибо лёгкие полны кровью. Человек слабеет.

Осталось уже совсем немного.

Многие в толпе плачут, рвут на себе одежды. Оплакивают своего духовного лидера, который уступил в схватке за новую веру и оказался побеждённым. А ведь всего лишь неделю назад весь город, казалось, был готов сделать Его своим правителем. Люди встречали Его радостными криками, размахивали пальмовыми ветками, срывали с себя одежды и бросали Ему под ноги. Славили за то, что Он бросил вызов самому Риму. Казалось, даже камни мостовой ликуют, встречая Его. Но этот Человек сделал кощунственные заявления. А слова не подкрепил делами. Начинал вроде бы неплохо, а закончилось всё полнейшим провалом. И сегодня Он никто. Опозорен. Отвергнут. Весь в побоях и ссадинах. Сломленный человек, и ничего более. Самый обыкновенный, никчёмный, безымянный преступник. Зерно пшеницы, упавшее в землю. О таких, как Он, поют в песнях пьющие вино. (1)

За последние три часа на землю пала темень и накрыла всё вокруг.

Его мать подходит ближе, опираясь на руку какого-то рыбака. Умирающий беседует с ними обоими. Женщина зарывается лицом в плечо сопровождающего её человека. Её ноги подкашиваются, и рыбак подхватывает её, чтобы она не упала. Одежда на ней разорвана в клочья. Они отходят в сторону. Человек, висящий на кресте, изнемогает от жажды. Один из воинов окунает тряпку во что-то кислое и подносит её к Его губам, но Он отворачивает голову в сторону. Эту сцену молча наблюдает какой-то книжник, человек грамотный. Видя, как распятый отвернулся от тряпки, смоченной в уксусе, он невольно думает про себя: «Неужели это возможно?» Слова одного из псалмов эхом отдаются у него в голове: «…В жажде моей напоили меня уксусом». (2)

С огромным трудом Человек слегка приподнимает голову и обозревает толпу.

Дыхание его становится прерывистым и неглубоким. Он явно отходит. Собрав последние остатки сил, Он поднимает голову к небу и что-то вскрикивает. Сверху на Него падает тень, погружая фигуру во мрак. Господь заранее знал обо всех Его испытаниях.

В храме первосвященник перерезает горло ягнёнку, сливает тёплую кровь в чашу. Вокруг клубятся пары фимиама. Держа в руках чашу с кровью, он направляется в Святая Святых и окропляет жертвенной кровью Божий престол. Каждый его шаг сопровождается позвякиваньем колокольчиков, пришитых к его рубашке. К его лодыжке привязана верёвка, которая струится вслед за ним и исчезает вместе с ним за завесой.

А на дороге за городскими воротами осуждённый на казнь Человек делает последний вздох и умирает, испускает Свой дух.

Земля сотряслась сверху донизу, небеса превратились в кромешную тьму. Кажется, вся Вселенная погрузилась во мрак. Нигде ни проблеска света.

Нет. Свет есть.

Толпа стоит в безмолвном оцепенении. Зигзагообразные молнии разрезают небо от края и до края. Внезапно резко похолодало. Один из воинов покачал головой и прошептал что-то о Сыне Божьем.

Два других преступника ещё живы. Чтобы ускорить дело, воины берут тяжелые брусья и перебивают ими ноги распятым. Не в силах более терпеть такие муки, оба почти тотчас тоже испускают дух.

Зрелище окончено. Стражники начинают разгонять толпу. Преступник остаётся висеть на кресте в одиночестве. Он мёртв. Глаза Его всё ещё открыты, но в них уже нет больше жизни.

Кровь продолжает медленно сочиться из пальцев на его левой ступне. Эхом вторят слова Моисея: «Потому что душа тела в крови, и Я назначил её вам для жертвенника, чтобы очищать души…» (3)

Безжизненное тело Человека висит под несколько необычным углом. Кажется, что все Его кости вывернуты наружу. Его мать по-прежнему стоит неподалёку. Она кричит, причитает во весь голос. Неожиданно один из воинов вонзает копьё в грудную клетку мертвого. Из отверстия истекает вода, брызжет кровь. Звукам низвергающейся воды тоже вторит эхо. Сама земля сотрясается, словно охваченная сильнейшим негодованием. Посыпались камни из подножия храма. Завеса рвётся пополам. Слышатся раскаты грома, в небе полыхают молнии. Надпись над Его головой гласит: «Царь Иудейский».

А что, если это есть истина?

Много лет тому назад я взял в руки Библию и с тех самых пор всё пытаюсь найти ответ на вопрос: А что, если вся эта давняя история есть истина от первого и до последнего слова и у меня есть все основания верить ей? Что, если Иисус на самом деле есть Тот, Кем Он Себя сам называет? Что, если посредством Своей Книги Царь мироздания обращается непосредственно ко мне? Что, если всё, о чём Он говорит, несёт в себе больше правды и истины, чем я могу уразуметь в своих обычных жизненных обстоятельствах? Что, если Его слова больше того, что могут узреть мои глаза или услышать мои уши?

А если Его Слово есть истина, то тогда как мне реагировать на эту истину? Ведь что-то же должно измениться во мне после такого открытия, но что именно? Каким образом? Потому что если в этой истории всё правда, то тогда Царь всех царей, Бог Вседержитель, сотворивший и меня, и весь Млечный Путь, движимый Своей глубокой любовью ко мне, спускается вниз со своего трона, отправляется в рискованное предприятие, и всё ради того, чтобы спасти душу раба Своего, заблудшего грешника и эгоиста, каковым я являюсь на самом деле.

Кто ж из земных царей способен на такое?

Что, если смерть и воскресение Иисуса Христа является по сути своей не просто уникальным событием, но самым главным событием во всей человеческой истории? Что, если всего лишь одна капля Его пролитой крови есть самое сильное и мощное средство из всего того, что существует во Вселенной? Что, если распятый и погибший на кресте Иисус воскрес силой Духа Святого и продолжает жить среди нас и сегодня? Сейчас. Что, если, победив врага, Он вдохновляет и укрепляет нас делать то же, что делал Сам? Помазывает нас на то, чтобы мы восстали против зла. Против пороков и пагубных привычек. Против болезней. Против грехов наших отцов и их проклятий. Против чёрствости собственных душ. Что, если Им движет лишь одно-единственное желание: чтобы все мы познали любовь, ту самую любовь, которой Отец любил Его ещё до сотворения мира?

Изволите шутить? Разыгрываете меня?

Наш враг, враг рода человеческого, располагая всеми возможными средствами и используя при этом самые изощрённые приёмы и методы, обрушился на Евангелие. Обрушился на каждое слово из него. Идёт величайшая из войн во всей мировой истории, она ведётся вне времени и пространства, и на чаше весов сегодня лежит евангельское слово. Точнее, Слово. Его пытались ослабить, сгладить, разбавить водичкой, его уничижали и обличали, фальсифицировали, им манипулировали, его подменяли. К нему, как и к нам самим, столько налипло всякого разного, что сегодня все мы испытываем серьёзные проблемы по части собственной веры. Верим ли мы в то, что Слово это сегодня означает именно то, что должно было означать? Ведь многие из нас, осознанно или нет, с трудом верят в то, что кровь, пролитая Человеком по имени Иисус две тысячи лет тому назад, имеет какое-то отношение к нам, живущим сегодня.

А в результате все мы живём под перекрёстным огнём, и никто из нас не знает, во что надо верить.

Но… что, если?

Что, если история Его жизни есть истина?

Что, если Иисус, тот Человек, который вышел из гроба, сверкая, словно солнце, поправ смерть и держа в Своих руках ключи от преисподней, живёт в тебе? Или во мне? Всю свою жизнь я сочинял романы, зарабатывая себе таким образом на жизнь. Но подобная мысль даже для меня звучит кощунственно. А может, это самое важное из того, что было когда-то сказано?

И вот вам пример. Больше всего в своих проповедях Иисус рассуждает о Царстве Небесном. В 13-й главе Евангелия от Матфея Он сравнивает Царство Небесное с неводом, закинутым в море и захватившим рыб всякого рода. Когда невод переполнился, его вытащили на берег, хорошее собрали в сосуды, а негодное выбросили вон. А Иисус ведь рассуждал о будущих событиях человеческой истории, и эта история сейчас творится на наших глазах.

Иисус пояснял, что в конце времён ангелы спустятся на землю, отделят грешников от праведников и бросят их в огонь. И страшный стон будет тогда стоять, люди будут кричать что есть мочи. Об этом пишет апостол Павел в своём послании к Коринфянам: «…Ибо всем нам должно явиться пред судилище Христово, чтобы каждому получить соответственно тому, что он делал, живя в теле, доброе или худое» (2 Кор. 5:10). И вот что он говорит далее: «Итак, зная страх Господень, мы вразумляем людей». (2 Кор. 5:11)

И пожалуйста, не надо заблуждаться на сей счёт. Иисус говорил такие вещи, которые воздействовали на души Его слушателей самым ошеломляющим образом. Его речи казались им дикими и даже безумными. Например, вот это. «Истинно, истинно говорю вам: если не будете есть плоти Сына Человеческого и пить крови Его, то не будете иметь в себе жизни. Ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь имеет жизнь вечную, и Я воскрешу его в последний день. Ибо Плоть Моя истинно есть пища, и Кровь Моя истинно есть питие. Ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь пребывает во Мне, и Я в нём». (Ин. 6:53–56).

Представьте себе на мгновение, что вы оказались в толпе слушателей, к которой Он обращался с такими речами, причём сразу же после того, как прошёл пешком по воде. Если бы я вознамерился последовать за парнем, который умеет ходить по воде, но одновременно рассуждает о том, что я, подобно какому-то каннибалу, должен пожирать Его плоть, после чего запивать съеденное доброй пинтой Его крови, то наверняка я бы хорошенько почесал затылок и серьёзно усомнился в том, а стоит ли мне вообще прислушиваться к такому человеку.

Неудивительно, что после строк, процитированных выше, следует вот что. «Многие из учеников Его, слыша то, говорили: какие странные слова! Кто может это слушать?» И далее: «С этого времени многие из Учеников Его отошли от Него и уже не ходили с Ним». (Ин. 6:60, 66). То есть получается, что даже многие Его ученики отказывались верить в правоту Его слов. А ведь они стояли перед Ним, внимали Ему!

Если Иисус – это Тот, Кем Он Сам себя называет, если Он совершил все те деяния, которые приписывает Ему Священное Писание, совершил и продолжает совершать по сегодняшний день, то тогда всё в Его жизни и в каждом Его слове требует от нас ответной реакции. А отсутствие такой реакции – это ведь тоже своего рода реакция. Мы не можем просто так наблюдать с высокомерным безразличием и/или отвергать с ходу жизнь и слова Иисуса из Назарета.

То есть у нас с вами есть проблема, которая ждёт своего решения. И первая подсказка, указывающая на то, что пока мы не можем совладать с этой проблемой, – это факт появления на свет Младенца в каких-то безымянных яслях Вифлеема. После нескольких тысячелетий, на протяжении которых Бог Вседержитель тщетно умолял вернуться к Нему, Он Сам пришёл к нам. Пришёл, чтобы спасти нас от самих себя.

Проблема, причина, из-за которой Царь царей сошёл со Своего трона и спустился к нам, – это мой грех. Грех каждого из вас. А также наша полная неспособность побороть собственную греховность. Время немного сгладило, притупило остроту понимания и осознания этого главного препятствия на пути нашего духовного возрождения. Да и умный враг рода человеческого тоже постарался. Но по каким-то абсолютно непонятным мне причинам Господь полагает, что всякий грех требует воздаяния.

Грех жаждет крови.

Не могу объяснить, почему это так. Но это так. Но я уже почти вплотную приблизился к разрешению всей загадки. Прекрасная, трогательная, величественная, архаичная в своей простоте, берущая за душу, вечная, достоверная, без тени двусмысленности, история, повествующая о рождении, жизни и смерти невинного младенца и великого Человека. Он, мой Царь, сделал свой первый шаг, сойдя с трона, Он воскрес из гроба мёртвых, прошёл муки ада и сел по правую руку от Своего Отца.

Получается, что за меня уже заплачен выкуп кровью. Кровь омыла меня, и кровь всё искупила.

И с вами случилось то же самое.

Так что же это за царь такой, который способен совершать подобное? Ответ на этот вопрос прожигает меня насквозь, ибо я знаю себя и понимаю, что не достоин столь великой милости.

Почему я взялся писать эту книгу?

Несколько лет тому назад, когда я впервые поделился замыслом будущей книги со своей женой Кристи и с моим литературным агентом Крис, они обе задали мне один и тот же вопрос: «А в чём смысл?» С тех пор прошло уже несколько лет, но всякий раз, когда я даю кому-то в руки эту книгу, меня спрашивают о том же. Если честно, то я всё ещё пытаюсь найти ответ на этот вопрос. То есть не то чтобы я не знал ответа, не понимал его своим внутренним сознанием, но вот оформить это понимание в словах пока не получается. Как не получается пока дать ответ в одном слове. Слишком о многом хочется сказать. Хотя… хотя если вы надавите на меня как следует, то я, пожалуй, и смогу подобрать одно такое единственное слово. Это слово – «свобода». Попытка освободиться от всего того хлама, чем забиты наши головы, от всего того, что превращает нас в гремящие патефонные диски, и только.

Если вы повержены, разбиты, если на сердце у вас беда, если вы пережили какое-то потрясение и всё внутри вас обливается кровью, если, оглядываясь в прошлое, вы видите, сколько опрометчивых решений вы приняли, а сейчас пожинаете ещё более горькие плоды этих своих необдуманных поступков, если вы снедаемы чувством стыда, если вам требуется незаурядное усилие для того, чтобы заставить себя просто подняться с постели сегодня утром (или даже встретить следующую минуту своего бытия), если вы искренне хотите разобраться в самом себе, докопаться до истины, а не зарывать голову в песок, если испытываете прилив раздражения и злости (но не отчаяния!), если грозите кулаками небу, обрушиваетесь на Бога, готовы взвыть от собственного бессилия, а потом лишь молча взираете на свои руки, зная, что они сотворили, и, удивляясь тому, как Бог всё ещё может любить вас, если ваши душевные раны столь глубоки, что вы даже не можете вдохнуть полной грудью, если пытаетесь стереть тот гной, который сочится из вашего сердца, потому что вас обманули те, кому вы доверяли, а сами в этот момент, обхватив голову руками, мысленно вспоминаете всех тех, кого обманули уже вы и кто больше никогда вам не поверит, если снова и снова задаётесь мучительным вопросом, с чего начать, если старательно пытаетесь разглядеть на горизонте малейшие знаки того, что блудный сын уже возвращается, а там этих знаков нет и в помине, если вы забрели от собственного дома так далеко, что сейчас не знаете, как найти дорогу обратно, если вы не в состоянии или у вас нет сил, чтобы отвернуться и собственными глазами лицезреть то грибовидное облако ядерного взрыва, которое вы оставили после себя, если вся душа ваша изнывает от печали и тоски, если вы света Божьего не видите из-за обступившей вас тьмы, если вы не можете самостоятельно спрыгнуть с этой невесёлой карусели бытия, если продолжаете глушить свою душевную боль таблетками или заливать вином, искать забвения в сексе, в деньгах или в чём-то другом и никак не можете остановиться, потакая своим пагубным страстям, вместо того чтобы найти утешение во всепоглощающей и безмерной любви Господа нашего Иисуса, то знайте, эта книга адресована вам.

Предполагаю, что многое из того, о чём я пишу, не требует слишком большого воображения. Я всецело полагаюсь, как на данность, на некоторые вещи, которые нельзя знать наверняка и невозможно доказать. Так, я понятия не имею, присутствовала ли в людской толпе, пришедшей посмотреть на распятие Иисуса, та женщина, которая долгие годы страдала кровотечениями, был ли среди присутствующих тот центурион или обретший зрение Вартимей. Да и многие другие тоже… У меня нет никаких стопроцентных доказательств на сей счёт. Но на их месте и если бы Иисус сделал столько для меня, сколько Он сделал для них, я бы там обязательно присутствовал. Таков ход моих мыслей. Хотя я хорошо помню строки из Откровения 22:18, предостерегающие любого вносить свои собственные дополнения в тексты Священного Писания, и о тех язвах, которые Бог наложит на него в этом случае. Дрожащими пальцами я пытаюсь писать, не выходя за пределы допустимого. Я просто воспроизвожу сцены из жизни, не занимаясь богохульством.

Снова повторяю, Иисус всё ещё продолжает разговаривать с нами. Сегодня. Сейчас. С вами, со мной, с каждым из нас. Лично я постоянно веду с Ним беседу. Но могу ли я сказать, что слышу Его так же хорошо, как вы слышите меня, когда берёте в руки эту книгу? Думаю, что нет. И всё же я слышу Его через Его Слово, общаясь с другими верующими, опираясь на состояние своей души, я явственно слышу Его негромкий голос. (Впрочем, допускаю, что услышать наяву Его голос – это и вовсе явление из ряда вон.)

В этой книге много страниц отдано пересказу моих разговоров с Иисусом. Сразу же тороплюсь заявить, что ни на какие новые откровения я не претендую. Но если вам всё же покажется, что таковые тенденции прослеживаются, можете сразу же закрыть книгу. Слово Божие совершенно, вдохновенно, оно непогрешимо и является безусловной истиной. В нём заключено всё, что нам необходимо. Но в этой книге достаточно мест, где я попытаюсь рассказать читателю, как Его Божественные откровения стали откровениями и для меня. В частности, именно об этом я поведу речь в последней главе. Я хочу поделиться с вами новизной пережитых ощущений так же, как это сделал в своё время Клайв Стейплз Льюис (1898–1963) в книгах «Письма баламута» и «Просто христианство» [1]1
  Нет-нет, я вовсе не намереваюсь занять место рядом с ним. Просто привожу имя Льюиса в качестве подходящего примера. Святой Бернард Клервоский (1091–1153) заметил как-то, что все мы – карлики, взгромоздившиеся на плечи гигантов, а К. С. Льюис точно гигант. (Здесь и далее примечания автора.)


[Закрыть].

Я не подвергаю сомнению то, что Бог Вседержитель продолжает говорить. Это так. Меня интересует другое. Я хочу знать, что именно Он говорит. А потому в некоторых фрагментах этой книги я пытаюсь прояснить смысл того, о чём Он говорит самому себе. На вашем месте, дорогой читатель, я бы в таких местах перепроверил автора. Как? Да очень просто. Положите рядом текст Священного Писания и сверьте ход моих рассуждений с тем, о чём повествует Слово Божье. Во-вторых, черпайте ответы на возникшие у вас вопросы в мудрости многих. Призываю вас искать ответы у мудрецов. И наконец, в самую последнюю очередь обратитесь непосредственно к самому Иисусу. «Иисус, так это правда?» А потом перепроверьте себя, какой ответ вы услышали. Я рос в церкви, прихожане которой свято верили в то, что они слышат голос Иисуса. И действительно, некоторые из них слышали. Правда. Другие – нет. Кстати, на тот момент не всегда было даже понятно, кто из верующих слышал Его голос, а кто – нет. Последних поносили, над ними насмехались. Я это видел. К счастью, я не попал в число гонимых.

Сегодня, как человека, уже более сорока пяти лет шагающего по жизни рядом с Иисусом Христом, нашим Господом и Спасителем, меня мало занимает вопрос, правду ли говорят те люди, которые заявляют, что слышат голос Господа. В конце концов, не составит большого труда и проверить, так ли это на самом деле. Меня значительно больше волнует проблема, связанная с другой категорией верующих, тех, кто говорит, что знают Бога, но ничего не слышат от Него. А некоторые идут ещё дальше. По их словам, Господь сегодня не разговаривает с нами так, как Он это делал, когда был здесь, на земле. И вот какой вопрос я адресую всем этим людям. Если Иисус не беседует с вами, то почему вы так уверены, что знаете Его? А если это так, то каким именно образом вы познали Его?

Лично я полагаю, что если вы захотите услышать Иисуса, то Он обязательно обратится к вам. Ведь Он же Сам призывал искать Его, пока вы ещё можете найти Его. Призывал приходить к Нему подобно малым детям. Опираться на Него во всём. И для того чтобы услышать Его голос, вовсе не обязательно видоизменяться или усовершенствоваться каким-то кардинальным образом. Мой вопрос прост: а вы слушаете? Надеюсь и молюсь за каждого, кто возьмёт в руки эту книгу, чтобы вы научились слышать голос Бога. Подобно Самуилу, Илии, святым апостолам, апостолу Павлу, наконец. Больше всего на свете мне хочется взять за руку каждого из вас, подвести к Иисусу, чтобы вы, отложив в сторону эту книгу, взяли Его за руку и услышали Его голос.

А потому я сочиняю не какие-то там теологические упражнения. У меня вообще нет теологического образования. Просто я прислушиваюсь к своему сердцу и формулирую цель: свобода. И на этом точка. Свобода для всех вас и для меня. То есть получается, что это как бы не совсем та книга, которую вы только что прочитали, а я искренне надеюсь, что вы её прочитали. И коль скоро ваши глаза скользнули по этим словам, и эти слова даже запали в ваше сознание, то остаётся лишь надеяться, что в положенный срок они проникнут и в ваше сердце и в какой-то момент станут для вас путеводной нитью.

Да, содержание этой книги таково, что его надо переработать самостоятельно каждому.

Много сложностей, много неудобств. О многом неловко даже писать. Но так уж сложилось в моей жизни, что на протяжении последних десяти с лишним лет я тесно общался со многими мужчинами (вместе с Кристи, моей супругой, и с самыми разнообразными женщинами), причём в период, когда эти люди переживали далеко не лучшие времена в своей жизни. Но все они шли по жизни вместе со мной. И тогда я сделал для себя одно маленькое открытие: занимать каждое воскресное утро церковную скамью в храме – это ещё не значит быть свободным. В этом вообще нет никакой свободы. Нет, я не отрицаю церковь и не покушаюсь на её авторитет. Мы все должны быть едины. А потому я благодарю Господа за Его невесту, коей является Церковь Божия. Но к сожалению, традиции наших церквей и практикующих теологических систем зачастую просто неспособны убить в нас всё то дурное, что, в свою очередь, убивает уже нас самих [2]2
  Именно об этом Иисус рассуждает в Евангелии от Марка, 7.1–16.


[Закрыть]. И вот я пытался и пытаюсь до сих пор взглянуть на людей несколько иначе, вникнуть в ту ситуацию, в которой они пребывают. Ведь все они томятся в заключении, тащат на себе (и я в том числе) вериги собственных поступков и дел. И я задумался, а как помочь им всем (и себе тоже), как сделать так, чтобы сбросить с себя кандалы несвободы и стать по-настоящему свободным человеком.

Ведь должно же быть нечто такое, что намного больше наших традиционных представлений о Боге, думал я и задавался вопросом: «Господи, в чём сила Твоего Священного Писания? Где Ты присутствуешь в тех строках Евангелия и Деяний, которые я читал? И где та жизнь, та свобода, о которых Ты рассуждал? В чём величие и сила Твоего царства? И где та любовь, к которой Ты призывал?» Все мы, каждый из нас, заблудшие дети нашего Господа. Я же в своей книге просто пытаюсь рассказать вам историю своих странствий на путях обретения обетованной свободы. Читатель узнает, как совершался своеобразный переход от состояния подавленности и собственной никчёмности к воодушевлению и обретению надежды, как можно в ходе этого путешествия стать цельным человеком, устремлённым к новому.

Одно я понял точно в процессе своих духовных странствий: когда Иисус, беседуя с фарисеями и книжниками, обличает их, называет «лицемерами», Он говорит, обращаясь непосредственно ко мне. И к вам тоже. Ко всем нам. В этом нет и тени сомнения. Ибо все мы лицемеры. И когда Он упрекает их, говоря: «Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что очищаете внешность чаши и блюда, между тем как внутри они полны хищения и неправды» (Мф. 23:25), то Его слова тоже адресованы всем нам. Они о нас. То есть получается, что пока я предоставлен сам себе, я и есть тот самый книжник, фарисей и лицемер.

Далее я пытаюсь рассказать на страницах своей книги, что именно мы делали, как молились, следуя заветам Христа, чтобы очистить наши чаши от хищения и неправды. Чтобы очистить самих себя. Святое распятие, кровь, пролитая Иисусом, всё это работает на нас, в нас и воздействует на остальных посредством нас. Сейчас я коротко охарактеризую ту часть содержания своей книги, в которой рассказывается о том, как именно Божья Благодать воздействует посредством нас. Итак, в путь, сначала пешком, потом бегом.