Текст книги "Опасные руины"

Автор книги: Чарльз Финли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 6 страниц)

Но это оказался не кугуар. Над ним на уступе пирамиды сидела крупная троллиха с невероятно длинными, костлявыми ручищами.

7.

Маггот ухмыльнулся. Наконец-то ему повезло. Троллиха была примерно одного с ним возраста. Выступающие надбровные дуги, глубоко посаженные глаза и сильно скошенный назад лоб придавали ее лицу выражение свирепой хитрости и проницательности. Ростом она была, должно быть, около восьми футов, хотя пока сидела на корточках, определить точно было невозможно. Плечи у нее были широкими, а живот круглым, как арбуз, что по тролличьим стандартам считалось верхом совершенства. Толстая, словно дубленая, кожа троллихи была почти безволосой и имела очень приятный оттенок темного сланца. В руке троллиха держала внушительных размеров камень, который она как раз собиралась обрушить Магготу на голову.

Маггот проворно отскочил и высунул язык, словно съел что-то очень гадкое. У троллей это означало «нет», однако на случай, если она вдруг не поняла, он крикнул:

– Не бей меня, я – друг!

Глаза троллихи широко открылись. Отпрыгнув назад, она подбросила камень высоко в воздух.

– Разговаривает! – проверещала она.

– Конечно, я разговариваю, – рассмеялся Маггот и пригнулся. Камень упал у самых его ног, и острые осколки разлетелись во все стороны.

– Аа-гхм! – Троллиха отступила еще дальше, за одно из ребер пирамиды, и перебралась на один уступ вверх. Остановившись там, она вытянула шею и посмотрела на Маггота с таким видом, словно он мог вот-вот растаять в воздухе.

Маггот сел и причмокнул губами.

– У тебя есть чем-нибудь закусить? – спросил он. Это было традиционное приветствие для тех случаев, когда встречались два незнакомых тролля. Вообще-то, по правилам этикета троллиха должна была задать этот вопрос первой, поскольку Маггот как-никак находился на ее территории, но он был слишком голоден, чтобы ждать.

Брови троллихи некоторое время шевелились, изгибаясь в разных направлениях, словно змея, попавшая в когти орлу. Наконец она высунула язык и, отрицательно покачав головой, запрыгала прочь на трех конечностях. Четвертой она лупила себя по крупной, лысой голове.

– Эй, погоди! – крикнул ей вслед Маггот и бросился вдогонку, однако когда он обогнул ребро пирамиды, троллиха уже исчезла. Далеко внизу, у подножия, темнел длинный прямоугольник бассейна, похожий с высоты просто на глубокую яму. У дальнего его конца Маггот разглядел темную фигуру мохнатого чудовища с длинными когтями, которое как раз поднялось на задние лапы, чтобы сорвать с дерева несколько веток. Вокруг как ни в чем не бывало паслись олени, но трол-лихи нигде не было видно.

Однако спустившись на один уступ ниже, Маггот заметил в стене круглое отверстие. Приблизившись, он обнаружил довольно широкий пролом, который вел куда-то в глубь рукотворной горы. Пока Маггот раздумывал, в темноте подземного хода сверкнули два желто-оранжевых глаза овальной формы.

Маггот поспешно опустился на корточки и, подавшись вперед, оперся на руки в знак того, что он не замышляет ничего дурного.

– Привет, – сказал он и вежливо постучал по подбородку кончиками пальцев. – Меня зовут Маггот, Личинка-Маггот. Я из клана Глубоких Пещер.

И это была почти правда. Из-за свойственной троллям нетерпимости к людям, даже к младенцам, его приемная мать Уинди была вынуждена чуть ли не каждый год переходить из клана в клан, поэтому в детстве у Маггота не было своего племени. Это было достаточно необычно, поскольку до достижения совершеннолетия тролли странствовали всего один-два сезона. Но Магготу и его матери приходилось скитаться постоянно, и, куда бы они ни попали, всюду их называли «эта спятившая троллиха из клана Глубоких Пещер и ее зверек».

Понемногу троллиха преодолела робость и подошла так близко к выходу из своей норы, что Маггот сумел разглядеть ее лицо. Вот она любопытно принюхалась, и ее крупные ноздри сначала затрепетали, широко раскрывшись, потом вдруг резко захлопнулись, словно трол-лиха не могла поверить тому, о чем говорило ей обоняние. Откинувшись назад, она несколько раз хлопнула себя по лицу сразу обеими ладонями, потом снова наклонилась, чтобы получше рассмотреть Маг-гота.

– Привет, – повторил он.

– Уходи!

– Как тебя зовут?

Троллиха сделала еще один крохотный шажок вперед и уселась.

– Холли.

– Привет, Холли. – Маггот тоже сел на пятки и уперся руками в колени. Тролли, как правило, соображали не слишком быстро, но он мог поладить почти с любым. Главный секрет заключался в том, чтобы не торопить тролля, который думает.

Холли снова принюхалась и озадаченно приподняла брови.

– Ну?.. – проговорил он.

– Тебя зовут Маггот? Личинка-Маггот?

– Старый Крестоцвет, муж Уинди, прозвал меня так, потому что я был маленьким, белым и корчился от голода, когда тролли нашли меня рядом с мертвым телом.

– Хи-и-и! – воскликнула Холли, покачиваясь от удовольствия.

– Уинди из клана Глубоких Пещер, который обитает в нескольких ночах пути к северу отсюда, стала моей приемной матерью. Это она нашла меня, когда я был несмышленым младенцем, и вырастила как собственного сына.

Холли фыркнула.

– Иногда я слышу вещи, которых на самом деле нет. Я слышу голоса других троллей, которые эхом отражаются от скал вокруг долины. Сегодня, когда я услышала тревожный сигнал, – тут Холли постучала себя по груди, повторив сигнал Маггота, – я решила: мне опять почудилось. Но это был ты.

– Да, это был я.

– Когда я услышала твой стук, я послала тебе приветствие. – Хол-ли выбила по своей груди еще один ритмический узор. – Но ты не ответил. Почему?

– Я просто не знал, что это ты, Холли. Я плохо расслышал твое приветствие. Мне даже показалось, что это мое собственное предупреждение вернулось ко мне. Прости. Мои мысли были слишком заняты человеком, которого я преследовал.

– Тем, другим человеком?

В подземных туннелях есть места, когда ты сворачиваешь за угол и вдруг оказываешься в полной, абсолютной темноте. Тролли считают, что темнота благотворно сказывается на умственных способностях живых существ. Люди, напротив, уверены в том, что только на свету человек может соображать как следует, хотя во многих людских языках существует глагол «осенять», который как раз происходит от слова «сень» или «тень». Такой же глагол есть, разумеется, и во всех тролли-чьих наречиях. Как бы там ни было, Маггота в это мгновение именно осенило: внезапно он понял, в чем дело. Он опять забыл, кто он такой! Холли видела в нем только человека, тогда как другие тролли – те, с которыми он вырос – в конце концов стали принимать его за тролля, за члена клана, хотя он и был совершенно не похож на них. Другое дело – Холли. Она просто не могла разглядеть в нем тролля. Перед ней был человек – и точка!

– Да, я думал о другом человеке, – спокойно подтвердил он. – Я должен его поймать, и мне нужна помощь. Где остальные тролли из твоего клана? Если ты отведешь меня к Первому, я объясню, в чем дело, и он назначит голосование.

– Здесь нет больше никаких троллей, – ответила Холли и захихикала.

– Что-о?..

– Здесь нет больше троллей, кроме Холли. Я здесь одна. – Она прикоснулась к векам кончиками пальцев, потом принялась шлепать себя по щекам, качая при этом головой. – Нет троллей, кроме Холли, нет троллей, кроме Холли… – бормотала она. – Нет никаких троллей, кроме глупой, сумасшедшей Холли, которая видит и слышит вещи, которых нет! О, бедная, бедная, одинокая Холли!..

– Почему ты не вернулась в свой клан? – спросил Маггот.

– Вот уже много, много зим Холли сама себе и клан, и Первый. Я клан из одного тролля, понимаешь?

– Что же случилось с остальными?

Холли состроила кислую гримасу и несколько раз подряд высунула язык.

– Я не знаю. Мы принадлежали к клану Пегих Горцев, но под конец нас осталось всего девятеро. В лето, которое было до поза-поза-позапрошлой зимы…

– Четыре зимы назад, – подсказал Маггот. Все, что тролличьи кланы делали сообща, решалось голосованием, требовавшим точного подсчета голосов, поэтому все тролли очень любили считать.

– Ты умеешь складывать? – недоверчиво спросила Холли, и ее голос сразу утратил нарочитую медлительность и размеренность, к которым тролли прибегали в разговоре с кем-то, чьи умственные способности оставляли желать лучшего. Несколько мгновений она искоса разглядывала его, потом снова покачала головой. – Я не знала, умеешь ли ты считать, пока ты не заговорил о…

– Прежде чем уйти, я принадлежал к клану Глубоких Пещер, – сказал Маггот. В определенном возрасте большинство троллей отправлялись в странствие на год или на два, обходя соседние кланы в поисках пары. Маггот умолчал только о том, что он-то отправился в странствие в поисках людей.

– Откуда мне было знать, что ты умеешь считать? – задумчиво, словно обращаясь к самой себе, проговорила Холли. – Но раз так, тогда… тогда ты должен понимать! В лето, которое было четыре зимы назад, я и моя подруга Миртль покинули клан и отправились странствовать в поисках пары. В нашем клане все мужчины были уже женатыми и к тому же большинство из них слишком старые.

Маггот хрюкнул и постучал по земле костяшками пальцев в знак того, что понимает.

– А что было потом?

Прежде чем ответить, Холли некоторое время раскачивалась из стороны в сторону, посасывая кончики своих узловатых пальцев. Наконец она сказала:

– Мы никого не нашли. Не знаю, как там у вас на севере, но здесь люди с каждым годом проникают в горы все глубже. Они обживают их, ходят по ним, прокладывают свои тропы и дороги… Мы с Миртль видели много человеческих следов, но не нашли следов троллей.

– То же самое происходит и в тех краях, откуда я пришел. Люди, они повсюду… А кроме того, они разносят болезни: кашлем, к примеру, можно заразиться только от человека.

– Да, все было именно так, как ты говоришь. Нас ждали трудные времена. Мы не могли питаться падалью, потому что стервятники нас все время опережали. Трудно было найти еду – труднее даже, чем сейчас, и поэтому однажды ночью Миртль задержалась на открытом месте дольше, чем следовало. Я во всяком случае думаю, что причина была именно в этом, хотя кто знает?.. Как бы там ни было, перед рассветом Миртль не пришла ко входу в пещеру, где мы прятались от дневного света. Потом я много, много ночей искала ее, вынюхивала следы, но ничего не нашла. Миртль исчезла, испарилась, словно ее никогда не было. А когда я вернулась домой, чтобы позвать на помощь других, то обнаружила, что наш клан Пегих тоже исчез. Даже запаха не осталось – ничего, что помогло бы понять, куда они ушли и почему…

Последние слова Холли произнесла совсем печально, по-прежнему раскачиваясь из стороны в сторону и раздувая ноздри. Маггот снова заворчал.

– Это похуже, чем солнечный свет. Грустно слышать твою историю.

– С тех пор Холли живет одна в этих человеческих пещерах, – закончила троллиха.

– Значит, ты здесь уже довольно давно?

– Примерно с середины той зимы, когда я искала свой клан. Впрочем, здесь совсем не так плохо, как может показаться на первый взгляд. Видишь Большого Вонючку? – Она показала толстым пальцем в сторону мохнатого гиганта, продолжавшего упоенно обрывать листву с деревьев.

– Да, – кивнул Маггот. «Большой Вонючка» – очень подходяще для такого зверя.

– Он меня почти не беспокоит. Зато когда с гор спускаются саблезубые или волки и начинают охотиться на оленей, Вонючка их прогоняет. А я доедаю то, что после них осталось. Иногда он убивает тигра или волка, просто разрывает их на части своими когтями, если они подходят слишком близко, их я тоже съедаю. Позапрошлой зимой я съела четырех волков, а прошлым летом – саблезубого. А три месяца назад мне достался почти целый олень – это было после того, как Большой Вонючка прогнал…

– Послушай, Холли, – негромко перебил Маггот. – Мне нужна помощь. У тебя ведь есть сокровища? Ну, разные человеческие вещи, которые ты собрала здесь?

Холли подозрительно уставилась на него. Тролли очень любили хранить людские вещи, пересчитывали их снова и снова, хвастались перед соплеменниками.

– Какие именно? – уточнила она.

– Блестящие и острые вещи. Большие железные зубы, которые можно держать в руке. Маленькие железные когти на концах деревянных палочек, которые можно метать очень далеко. – Тут он подумал, что должен привести какую-то вескую причину, чтобы заставить Хол-ли расстаться со своими драгоценностями. – С их помощью я смогу добыть свежее мясо, понимаешь? Много свежего мяса!

Холли выпрямилась и с вожделением потерла округлое брюшко.

– Я не ела свежего мяса с прошлого новолуния, – сказала она мечтательно, но ее воодушевление сразу погасло. – Но у меня нет никаких сокровищ.

Маггот вздохнул. Похоже, его надеждам не суждено сбыться. Холли наклонилась вперед и, с шумом втянув ноздрями воздух, пристально посмотрела на его исцарапанные плечи.

– А кто пытался есть тебя? – спросила она.

Прежде чем ответить, Маггот машинально коснулся засохшей крови на шее и груди.

– Кугуар. Большая кошка. Она бросилась на меня сзади, но я показал ей, что тролля так просто не сожрешь. Пришлось ей убираться, покуда цела.

– Что верно, то верно, тролль – не самая легкая добыча, – согласилась Холли и причмокнула губами.

– Мне нужна твоя помощь, Холли, – напомнил Маггот.

– Моя?

– У меня есть важное дело, которое могут исполнить только два тролля.

– Но ведь здесь нас только двое!

– В том-то и штука… – Маггот подобрал какой-то камешек и постучал им по крошащейся от времени и непогоды каменной стене. По правилам тролличьего этикета тот, кто просит об одолжении, должен оказывать своему визави мелкие знаки внимания, например, выбирать из шкуры клещей и прочих паразитов. Впрочем, он надеялся, что Холли не решится подойти к нему настолько близко.

– Речь идет о том, другом человеке, – пояснил он.

– О другом человеке? Угу… О существе, которое напало на тебя, да?

– Совершенно верно. Мне нужна твоя помощь, чтобы найти его в городе и изловить. Ты, наверное, здесь все знаешь… Я считал этого человека другом, но он пытался убить меня.

– Ты считал другом человека?! – Холли встала во весь рост и принялась расхаживать из стороны в сторону, время от времени хлопая себя ладонями по груди.

– А что тут такого? – удивился Маггот.

Холли внезапно остановилась и, упав на четвереньки прямо перед ним так, что их лица оказались примерно на одном уровне, свирепо оскалила зубы.

– Ты сказал, что оно было твоим другом, но если оно не тролль, значит ты сам тоже не тролль!

Маггот почувствовал на лице ее горячее дыхание, но не отпрянул и не поморщился.

– Ты тоже мой друг, Холли. Означает ли это, что и ты не тролль?

– Как-как?.. – Эти слова явно сбили ее с толку. Холли воздела лапы, повернулась, отпрыгнула назад и снова уселась, тряся головой. – Иногда мне кажется, что и Холли не тролль. Троллей больше нет. Осталось одно одиночество.

– Было время, и я тоже так думал. Холли поморщилась, но ничего не сказала.

Между тем ночь летела к концу. Перед рассветом Холли должна была надежно укрыться в глубине пещеры, чтобы солнечный свет не превратил ее в камень, и если Маггот хотел заручиться ее поддержкой, ему нужно было поторапливаться. И еще необходимо получить человеческое оружие.

– Помоги мне поймать того человека, и я принесу тебе свежего мяса.

Холли слегка приподняла голову.

– Мяса? – переспросила она.

– Давай голосовать, – быстро предложил Маггот. – Пусть поднимет руку тот, кто хочет сначала поймать человека, а потом вдоволь наесться свежего мяса. Я голосую «за»… – и он поднял руку.

После секундного колебания Холли последовала его примеру.

– Что ж, давай пойдем и изловим его. – Маггот поднялся, стараясь не обращать внимания на боль в затекших, натруженных мышцах.

Он надеялся, что помощи Холли будет достаточно, потому что, пока он вел свои переговоры с троллихой, до него наконец дошло, что могла означать эта вспышка голубого света. Эррен был магом. Колдуном. Магготу уже приходилось встречать колдунов, и он знал, что они могут заговаривать демонов и вызывать землетрясения силой своего волшебства.

Но впервые он собирался охотиться на одного из них.

8.

С трудом поднявшись на верхнюю площадку пирамиды, Маггот отыскал меч, который выбил из руки Эррена. Чувствуя, что силы каждую секунду могут изменить ему, он горько жалел о том, что так долго разговаривал с троллихой, вместо того чтобы как можно скорее спуститься вниз и хотя бы напиться. Но он сделал первое и не сделал второго – и теперь вынужден был пожинать плоды. Впрочем, Маггот надеялся, что когда немного разойдется, подвижность суставов и сила мускулов хотя бы частично вернутся к нему.

Холли поднялась на площадку следом за ним. Здесь, на вершине пирамиды, гулял довольно сильный, прохладный ветер. Подняв голову, Холли принюхалась.

Маггот тем временем проверил баланс оружия. Меч оказался коротким, с широким листовидным клинком и острым кончиком, предназначенным для того, чтобы резать и колоть. Такие мечи нравились Магготу гораздо больше, чем длинные, рубящие клинки, пользоваться которыми пытался научить его Бран. Засунув меч за набедренную повязку, Маггот огляделся по сторонам и подумал, что днем отсюда наверняка видна вся долина. Это соображение заставило его отнестись к строителям пирамиды с еще большим уважением.

– Ну как, есть что-нибудь интересное? – спросил он у Холли.

– Я чую, как вон в той стороне цветут вишни. – Она показала рукой направление, потом облизнулась и, опираясь на все четыре конечности, приблизилась к краю площадки. – Через пару месяцев они созреют, их можно будет есть.

– А как насчет человека?

– Это я тоже чую.

– Можешь отвести меня к нему? Холли фыркнула.

– Разве человека так трудно унюхать? Я уловила запах этого существа еще до того, как ты послал мне свое предупреждение.

Маггот немного подумал. Значит, Эррен был для нее «это» и «существо», тогда как его самого она явно считала троллем, пусть и второго сорта. Он даже хотел попросить Холли, чтобы она объяснила разницу, но, вздохнув, отказался от своего намерения. Маггот знал ответ. Он слышал его уже не раз. Ты не такой, как они. Ты не тролль, но и не человек. Потом он спросил себя, что будет, если он признается Холли, что и не думал слать ей предупреждение, но решил пока молчать. Он нуждался в помощи, и разумнее всего было не раздражать троллиху по пустякам.

– Где он? – спросил Маггот, сделав чуть заметное ударение на последнем слове.

– За пещерой каменных деревьев, рядом с девятым холмом. Или рядом с четвертым, если считать с противоположной стороны.

– Отлично. Ты можешь отвести меня туда? Я выманю его на открытое место, отвлеку на себя внимание… – «Сделаю так, что его нос будет направлен на меня» – так это звучало в буквальном переводе с тролличьего.

– А что потом?

– Сможешь ли ты прыгнуть на него и прижать его к земле?

– Нет ничего легче. – Холли жадно облизала губы, потом нахмурилась. – Разве это будет так просто?

– Нет. Скорее всего, нет…

Холли вопросительно посмотрела на него, ожидая разъяснений.

– Если мне не удастся выманить его на открытое место, нам придется «спуститься и поискать другую тропу к вершине», – сказал Маггот, используя еще одно расхожее тролличье выражение. – Но я все-таки надеюсь, что он нападет на меня. Тогда ты прыгнешь на него, как мы и договорились. Если он бросится на тебя, я крепко укушу его вот этим железным зубом. – Маггот показал на меч. – Ну, как тебе план?

– Кусок тухлого мяса. – Холли ухмыльнулась. Маггот улыбнулся в ответ.

– Я рад, что тебе нравится… А теперь покажи мне, где он прячется. Только постарайся двигаться как можно тише, не забывай, что люди слышат гораздо лучше, чем мы.

Это последнее замечание сорвалось у него с языка совершенно непроизвольно, заставив Маггота в очередной раз задуматься, кто же он на самом деле – человек или тролль? Или, может быть, с Браном и Эр-реном он был одним, а со своей матерью и Холли – другим?..

Вонючка и стадо оленей паслись далеко в стороне, под деревьями, оставляя за собой широкую полосу, где была уничтожена вся растительность. Даже земля во многих местах была разрыта, маленькие деревца стояли вовсе без коры, а деревья побольше лишились нижних ветвей. Глядя на эту картину, Маггот понял, почему площадь до сих пор не заросла, хотя на других полянах стояли вековые деревья и зеленела трава. Проходя мимо бассейна, он остановился, чтобы напиться.

Тот оказался илистым, и хотя он прилагал значительные усилия, чтобы не замутить воду, она казалась едва пригодной для питья.

– Смотри, не упади в воду, – предупредила Холли.

– Не волнуйся. Со мной ничего не случится, – ответил Маггот.

– Кто знает, может, случится, а может быть, и нет, – загадочно проговорила она.

– Что ты имеешь в виду? – уточнил Маггот.

– У этого озера нет дна. Все, что туда попадает – даже что-то очень большое, – погружается все глубже и глубже, пока вовсе не исчезнет.

– Разве бывает, чтобы дна не было? – удивился Маггот.

– Я как-то бросила сюда целое дерево. Правда, не такое огромное, как эти, – сказала Холли, кивком указывая на двухсотфутовые гигантские тополя, которые росли по краю площади, – но все же достаточно большое. Оно провалилось в ил целиком, и следа не осталось!

С этими словами она опустилась на колени на краю водоема и принялась пить, черпая воду ладонью, так что скоро ее шея и грудь стали совсем мокрыми. Маггот, у которого ил скрипел на зубах, отошел к дальнему краю бассейна, где он еще раньше приметил что-то вроде фонтана. В нишах подпиравшей склон очередного холма стены сидели четыре каменных зверя, каждый из которых напоминал одновременно лягушку, льва и орла. Точно такие же статуи, вспомнил Маггот, ограждали ступени, ведущие на верхнюю площадку пирамиды. Головы каменных тварей были задраны вверх на разную высоту, вместо ртов зияли черные круглые отверстия. Тонкая струйка воды текла из пасти только одного зверя, но по следам на камне Маггот определил, что когда-то бассейн наполняли все четыре статуи.

Поставив ногу на лапу первого зверя, Маггот дотянулся губами до отверстия и стал пить.

– Ты с ним целуешься что ли? – засмеялась Холли. Ее смех напоминал скрежет гравия, осыпающегося по склону горы, и Маггот круто обернулся, чтобы заставить Холли вести себя потише, но чуть не упал в воду. Он удержался, схватившись за торчащий из пасти чудовища каменный клык, но Холли загрохотала, точно горный обвал. Она то складывала свои толстые губы в трубочку, как для поцелуя, то снова принималась хохотать и никак не могла угомониться.

Маггот прыжком оказался на берегу. Теперь уже не имело смысла призывать Холли к тишине – Эррен наверняка услышал ее и знал, что они где-то поблизости.

– Вкусная вода, – сказал он негромко, вытирая рот рукой.

– Но мясо еще вкуснее, – ответила Холли, потирая живот. Повернувшись на восток, она снова понюхала воздух.

– Убийца-Солнце скоро взойдет. Маггот кивнул.

– Тогда пошли скорее. Покажи мне, где он прячется. Холли серьезно посмотрела на него.

– Ты ведешь себя как Первый.

Маггот, ни слова не говоря, повернулся и пошел вперед, словно действительно был вожаком клана. Когда-то, в Глубоких Пещерах он пытался стать Первым, чтобы спасти мать и тех, кто был на ее стороне, но проиграл голосование своему приемному отцу Крестоцвету. Вскоре после этого Маггот отправился в свое первое самостоятельное странствие. Как странно, подумалось ему теперь, что в крошечном клане Двух Одиноких он все-таки стал Первым.

Миновав площадь, они бесшумно крались между холмами, расположенными на неравных расстояниях друг от друга. Город оказался гораздо больше, чем казалось Магготу – очевидно, виной тому были размеры зданий и пирамид, глядя на которые сверху, он не сумел правильно оценить подлинный масштаб открывшейся ему картины. Спустя какое-то время они вышли на другую площадь или, вернее, на открытое, ровное место, почти целиком занятое чем-то вроде высокого каменного помоста, к которому с четырех сторон вели широкие каменные ступени. В центре помоста стояло небольшое четырехугольное здание с колоннами.

Присев за редким колючим кустарником, росшим чуть наискосок от главного входа, Холли несколько раз понюхала землю и воздух.

– Оно там!.. – прошептала она. Увы, ее шепот был громче голоса Маггота, когда он говорил нормальным тоном.

– Ты уверена?

Холли вытянула вперед сложенные трубочкой губы. В целом, это движение больше напоминало поцелуй, чем утвердительный ответ.

– Ты могла бы обойти здание сзади и бесшумно взобраться на крышу?

– Я проделывала это уже сто раз, но зачем? На крыше никого нет!

– Я собираюсь выманить человека наружу. А ты должна прыгнуть на него сверху, как я говорил. Помнишь?..

Ее ноздри дрогнули, раздуваясь.

– Неплохая идея.

– Если человек не выйдет, ты должна будешь так же бесшумно вернуться сюда, и мы составим другой план.

На этот раз вытянутые губы Холли весьма недвусмысленно изобразили пародию на поцелуй, но Маггот притворился, будто ничего не замечает.

– Я дам тебе несколько секунд, потом подойду к зданию спереди, чтобы он заметил меня. – На тролличьем это звучало как «почуял меня». – Понятно?

Холли кивнула и быстро уползла в темноту.

Еще до того, как ее гигантская темная тень появилась на крыше здания, Маггот зашагал к главному входу. Остановившись у подножия лестницы, он громко крикнул:

– Эй, Эррен, ты там не заснул?

Ему никто не ответил, и Маггот начал подниматься по лестнице.

– Ты бы хоть пукнул что ли! – снова воззвал он и шагнул вверх еще на две ступеньки. Теперь его голова возвышалась над краем помоста как раз на такую высоту, что он мог заглянуть в затемненное пространство позади колонн, но в густом мраке не шевельнулась ни одна тень.

Держа перед собой меч, Маггот вскарабкался на предпоследнюю ступеньку. Теперь колдун не мог его не заметить, но сам он по-прежнему ничего не мог разобрать. Луна уже закатилась, и Магготу оставалось надеяться только на удачу и на свою быструю реакцию. Правда, у него была еще Холли, но он не уверен, что она не ушла с крыши просто потому, что ей наскучило сидеть и ждать неизвестно чего, а посмотреть он не решался, чтобы не насторожить противника раньше времени.

– Эй, ты, колдун-недоучка! – снова крикнул Маггот. – Если ты собираешься использовать против меня свое колдовство, то поспеши, пока оно не протухло. А еще лучше – выходи на открытое место; здесь все-таки посветлее, а то как бы ты там в темноте чего-нибудь не напутал! Вот возьмешь, да и наколдуешь самому себе рога!

К его огромному удивлению, из темноты донеслись какой-то шорох и возня. Секунду спустя между двумя ближайшими колоннами возникла фигура Эррена. В руке он держал натянутый лук, светлое дерево которого белело во мраке, как новорожденная луна. Стрела с блестящим стальным наконечником была направлена прямо в грудь Маг-гота. Расстояние между ним и Эрреном составляло меньше пятнадцати футов; с такого расстояния очень трудно промахнуться, каким бы скверным стрелком ни был его враг.

– Ты плаваешь лучше, чем я ожидал, Личинка-Маггот! – проскрипел Эррен. – Кто послал тебя следить за мной?

– Я хотел спросить тебя о том же, – парировал Маггот. – Почему ты следил за мною?

– Я следил за тобой? – Эррен расхохотался, и Маггот заметил, что острие стрелы немного опустилось. – С чего ты взял?

– Но ведь ты не отвечал мне, когда я разговаривал с тобой. Ты притворялся, будто не понимаешь моего языка, а на самом деле…

– Это потому что ты говорил на языке ***** Змей! Предпоследнее слово Маггот не понял, как, впрочем, и смысл всей фразы, однако решил, что разберется с этим потом. Сейчас он должен был отвлекать внимание Эррена и одновременно выманить его на открытое место, потому что противник все еще находился под защитой крыши странного здания.

Высунув язык до отказа, Маггот насмешливо поводил им из стороны в сторону.

– Мой язык не змеиный. Разве ты не видишь, что он не раздвоен? При этих словах Эррен вздрогнул и снова прицелился в Маггота.

– Насмешки и ложь – чего еще можно ожидать от того, кто говорит на языке ***** Змей?! – Он снова произнес то же непонятное слово, но Магготу было не до подробностей.

– Ты говоришь на том же языке, что и я, – ответил он и сделал крошечный шажок назад. – Значит, ты тоже лжешь и насмешничаешь?

– Стой на месте и отвечай на мои вопросы! – прогремел Эррен и, в свою очередь, сдвинулся чуть вперед, почти выйдя из-под крыши портика.

– С удовольствием. Кстати, вот твой меч, – сказал Маггот и, наклонившись, положил оружие на самый край верхней ступеньки, нарочно звякнув железом о камень. – Ты его обронил. Я оставлю меч здесь, чтобы ты мог его забрать.

– Эй, ты куда?! Я же велел тебе…

– Ты потерял свой меч, – повторил Маггот, медленно спускаясь по лестнице спиной вперед. – Я хочу отдать его тебе. Вот, я кладу его сюда, тебе остается только его забрать…

Не переставая болтать, он спустился еще на пару ступенек. Как только его голова скрылась за краем помоста, Эррен непроизвольно шагнул вперед, чтобы не выпускать Маггота из вида.

– А ну-ка, постой!.. Куда это ты собрался?

– Подальше от этой твоей стрелы. Она того и гляди сорвется, и мне придется плохо, – ответил Маггот.

Три вещи произошли одновременно. Маггот отступил еще немного назад, Эррен сделал широкий шаг вперед, и Холли прыгнула на него с крыши, сбив волшебника с ног и прижав к каменному помосту. Когда Маггот снова взбежал по ступеням наверх, он увидел, что трол-лиха сидит верхом на слабо трепыхающемся маге. Глаза его были выпучены от страха; судя по всему, он был слишком напуган и ошеломлен, чтобы бороться. Увидев Маггота, он, однако, потянулся к висевшему на поясе ножу, но Холли небрежно шлепнула его по руке своей лапищей, словно отгоняя комара. Эррен взвыл.

– Ты, животное! – выпалил он.

– Оно тоже разговаривает?.. – удивилась Холли и нахмурила лоб, словно пытаясь понять, как такое неразборчивое кваканье может что-то означать. – А что оно сказало?

– Он только что назвал меня животным, – сообщил Маггот, не отрывая взгляда от лица Эррена.

Холли фыркнула.

– Смешно! Оно называет тебя животным!

И снова Маггот задумался, почему Холли так упорно называет Эр-рена «оно», тогда как сам Маггот почти с самого начала для нее «он». Нужно как-то докопаться до истины, но расспрашивать Холли сейчас не слишком уместно.

Эррен злобно сверкнул глазами.

– Ты можешь разговаривать с этим существом? Может быть, ты заколдовал его, как заколдовываешь своих демонов в змеином обличье?

– Никаких змей, видишь?.. – Маггот еще раз продемонстрировал Эррену свой высунутый до отказа язык. – А теперь отвечай: откуда ты знаешь мой язык?

Прежде чем Эррен успел ответить, в разговор вмешалась Холли.

– Эй, Маггот!..

– Что?

– Ты обещал свежее мясо.

– Обещал, но…

– Так чего же мы ждем? – Троллиха без церемоний сжала голову Эррена в своих мощных, узловатых лапищах и стала поворачивать из стороны в сторону – совсем как человек, который собирается покупать тыкву. Эррен снова завопил.