Текст книги "Салют Чужака (Песчанные войны II - 2)"

Автор книги: Чарльз Ингрид

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 11 страниц)

– Вы не ошиблись. За последние двадцать пять лет на планете Дорманд Стэнд не родился ни один человек. Эта планета погибла в Песчаных Войнах. Теперь она похожа на пустыню и совсем не пригодна для людей. Но я родился там и помню, как она выглядела раньше. Я рос и хотел во всем быть похожим на отца. Но прошло время. Я поверил другому человеку, – легкая улыбка скользнула по его губам. – Я стал новобранцем. Меня зачислили в ряды рыцарей при императоре Рериге. – Джек откашлялся. В зале наступила гробовая тишина. – Я, вероятно, последний настоящий рыцарь, все еще находящийся в строю.

Баластер и один из полицейских охранников поспешно выскочили из галереи для гостей. Но Джек был спокоен: они все равно уже опоздали.

– Я хотел сражаться с траками и надеялся, что мы сможем их остановить. Мне было шестнадцать лет.

Ему пришлось рассказать им о своей жизни довольно-таки подробно. Ведь иначе они никогда не поверили бы ему.

– Итак, я присягнул императору Реригу. Но случилось так, что сегодня я оказался здесь. И я хочу вам сказать: если бы нас не предали на Милосе, если бы рыцарям оказали хоть какую-то поддержку, мы смогли бы удержать Милос и остановить экспансию траков. Но, очевидно, Рериг не обладал полнотой власти. К тому же, существовали фракции, пытавшиеся свергнуть старого воина. Мы, рыцари, оказались пешками в политической игре. Милос стал для нас смертельным ударом.

Громкий нетерпеливый возглас прервал рассказ Джека. Он посмотрел туда, откуда раздался крик, но там никого не было. Джек понял, что это вызов, и принял его.

– Откуда я это знаю? Я был на Милосе. Я был одним из тысяч оставленных там рыцарей. Флот получил приказ не отступать. Потом нахлынули траки. Я попал в число тех нескольких сотен, которые успели погрузиться на три транспортных корабля. При старте все три корабля были серьезно повреждены врагом. – Джек спокойно смотрел в зал. Отступать было некуда. Он бросил вызов.

– Я вижу, вы вспоминаете события тех дней. Вы можете сказать мне, что эти факты я взял в библиотечном компьютере. Возможно. И тем не менее – я все это пережил. Двум кораблям так и не удалось прорвать окружение траков. А третий, серьезно поврежденный, долго дрейфовал вместе с пассажирами, погруженными в холодный сон. Через какое-то время поломанные системы перестали функционировать. Резервное оборудование не сработало. Все, спящие на этом корабле, погибли. Семнадцать лет спустя корабль был найден. Один человек все-таки остался живым – живым, но покалеченным. – Джек поднял свою руку со шрамом. – У меня были многочисленные обморожения и длительная лихорадка после криогенного сна. Я потерял много времени. Император Рериг стал жертвой убийцы. За свою жизнь я четыре года был рыцарем и семнадцать лет провел в сне. А последние пять лет своей жизни я занимаюсь поисками правды. А правда, леди и джентльмены, заключается в том, что траки отрицают наше право на жизнь. Правда заключается еще и в том, что сейчас мы уже обладаем средствами, достаточными для того, чтобы остановить этого древнего врага и заставить уважать нас. Мы знаем, как это сделать. Нет, я присягал не Реригу и не Пепису. Я присягал миру, который должен прийти на наши планеты после тяжелой войны. Я буду верен своей клятве. Я прошу вернуть мне эту возможность, и я обещаю вам достичь этого.

Джек сошел с трибуны. В зале стояла абсолютная тишина. Потом раздались громкие аплодисменты. Все встали. Сидеть не остался никто. Даже Пепис.

Глава 19

– Проклятые пацифисты!

Джек очень устал. Горло после многочасовой речи пересохло.

– А как вы еще сможете вести войну? – сказал он тихо и постарался не обращать больше никакого внимания на императора. Пепис нервно ходил по комнате. Вдруг он остановился и посмотрел на Баластера:

– Не все еще потеряно, – сказал министр. – Они ведь дебатируют.

Пепис покачал головой. Бесчисленные складки церемониальных одеяний разлетелись в стороны. Пряди рыжих волос развевались над головой. Он с ненавистью посмотрел на министра, а потом остановился в дальнем конце комнаты, как бы дистанцируясь от Шторма.

– Я твой _и_м_п_е_р_а_т_о_р, – сказал он, с трудом сдерживая гнев. Почему ты мне ничего не рассказал? Джек поднял глаза:

– Я думал, что вы уже все знаете. Пепис рубанул кулаком по воздуху:

– Как я могу доверять тебе?

– Или я вам, – тихо ответил Джек.

– Но тебя не обнаружили мои корабли, иначе мне об этом сообщили бы!

– Я – рыцарь Доминиона, – коротко ответил Джек. – Этого должно быть достаточно. Я есть то, что я есть, и я делаю то, чему меня обучили. И не больше, и не меньше.

– И это все, что я получил? Это все? Мне нужно было отстранить тебя от командования. Джек наклонил голову:

– Если это то, чего вы хотите, так сделайте это. Правда, я вам этого не рекомендую. – Он встал. Парадная голубая форма эффектно подчеркивала его мышцы, так необходимые для солдата. – Сейчас вы знаете, за что я выступаю. Но запомните, что я всегда знал, за что выступаете вы.

Пепис рычал от негодования. Баластер кашлял, император бросил на него свирепый взгляд, и министр чуть подвинулся в сторону.

– Так вы мне угрожаете?

– Нет, – сказал Джек, подходя ближе. – Я думаю, что сейчас мы наконец поняли друг друга. Уинтои боялся меня, но его предположения были ложными: траки меня не завербовали. А если бы я попал в руки Зеленых Рубашек, им бы все равно не удалось добиться своего. Всего, что можно, мой император, от меня уже добились одиниадцатилетним сном. Я хорошо знаю, кого я ненавижу. Джек замолчал, а потом, вздохнув, продолжил: – Вы должны мне дать свободу для того, чтобы я мог преследовать Тракианскую Лигу.

Пепис задыхался. Но – нет. Кажется, все было в порядке. Кажется, он мог расслабиться.

– И потом?

– Восстановить Кэрон. Уинтон сжег планету, чтобы уничтожить меня. Он добился от вас разрешения на эти действия, сказав, что планета заражена траками.

Баластер не выдержал и вмешался:

– Что...что...что... что это за обвинения?

Джек оборвал его на полуслове:

– Уинтон использовал пиратов. А ведь их нельзя было контролировать.

Пепис вздохнул и вдруг сел в кресло.

– Хорошо. Восстановление Кэрона. Сколько на это потребуется времени? За чей счет это будет сделано? И в обмен на что? – Пепис глубоко вздохнул. – Нет, я совсем не говорю о твоем молчании. Несмотря на то, что ты можешь подозревать, я все еще император Триадского Трона. Ты никому не сможешь доказать, что эти приказы отдавал Уинтон, и я знаю это. Но это совсем не означает того, что я могу простить тебе твое преступление. Так. Хорошо. Я постараюсь добиться твоей лояльности.

Джек выпрямился:

– Я рыцарь. Я либо верен, либо нет. Меня нельзя купить.

– Нет? – переспросил, сдержанно улыбаясь, Пепис. – Возможно, ты и прав.

Он хотел еще о чем-то сказать, но в комнату ворвался Вашбурн. Его сопровождал стройный молодой человек в голубой униформе.

– Разрешите вам представить моего сына Бранта, – сказал сенатор. Подчеркнуто массивный и квадратный, он втиснулся между щупленьким Пеписом и щупленьким Баластером. – Джек, мой мальчик! Я бы не смог сделать лучше! потом, так же порывисто, он повернулся к Пепису: – Блестяще! Абсолютно блестяще! Он прикусил бы язык, если бы попытался лгать!

Пепис с раздражением спросил:

– А какие у нас новости, Вашбурн?

– Какие у нас могут быть новости? Пепис, вы меня поражаете. Не удивительно, что вы сидите на Троне Триады. Если бы вы привели к нам милитариста, мы бы спорили еще пару лет, а может быть, и больше. Но вы привели сюда миролюбца, который говорит, что пришло время сражаться, отлично, вы совершенно обезоружили оппозицию.

В разговор вмешался Баластер:

– К тому же траки незаконно присвоили нашу собственность.

– Да-да!

Джек с любопытством наблюдал за ними: он выиграл битву за Кэрон, но у него было странное чувство опустошенности. Эта победа была далеко не достаточной. Элибер, наверное, согласилась бы с утверждением Вашбурна по поводу того, что он не посмел бы лгать. Он уже давно жил по правилу: никогда не лги, если без этого можно обойтись. На этот раз он поступил так же: он просто-напросто не сказал всей правды. Пепис, похоже, вновь поверил ему. Этого не произошло бы, если бы император знал мысли Джека.

Глава 20

– Десант будет выброшен через двадцать минут.

Джек потер шею и постарался не обращать внимания на голос, раздающийся из микрофона компьютера. Он набрал на клавиатуре ответ:

– Доставьте нас прямо туда.

В наушниках послышался высокомерный голос пилота:

– А вы думаете, что это легко?

– Я _д_у_м_а_ю, – Джек намеренно произнес это слово медленно, по буквам, – что если вы хотите

воевать, вы должны доставить нас туда, где идут боевые действия.

Корабль как следует тряхнуло. Многие рыцари не смогли удержаться на ногах. Потом началась изнурительная болтанка. Джек знал, что ждать осталось совсем недолго. Человек, сидящий рядом с ним, нахмурился:

– Они совсем не уважают нас. Джек ответил:

– Займись-ка ты лучше своим делом. Мы уже приближаемся к цели. Надо очистить сектор, чтобы можно было сбросить строительные команды. Они установят пилоны и щиты. Вот для чего мы здесь. Делай как следует свое дело, а уважение придет само собой.

Лицо солдата побледнело. Джек разговаривал с ним явно грубо. Он кивнул: "Да, сэр". И вышел.

Джек замолчал и задумался. Он понял, что очень мало знает этих солдат. Кто из них в случае опасности сможет его прикрыть?

В противоположном конце коридора Гарнер проводил инструктаж новичков перед новым прыжком. Он стоял спиной к командиру. Джек не слышал, что тот говорит. Шторм осторожно прикоснулся к своему бронекостюму.

"Босс, мы уже готовы?" – тут же отозвался Боуги.

– Почти.

"Эта военная компания довольно-таки сложная". – Я знаю. – Для Джека это было уже третье десантирование за пять дней. На этот раз они планировали вновь овладеть Океаной. Они должны были нанести еще один серьезный удар по Тракианской Лиге.

Джек раскрыл бронекостюм, взял тестер и занялся проверкой электронных блоков. Он делал это автоматически – привычка самому проверять скафандр давно вошла в кровь. Джек нахмурился. Он опять обнаружил незначительную утечку энергии. Значит, Боуги по-прежнему занимается пиратством. Джек потер виски. Это открытие укрепило его желание получить новый бронекостюм сразу же по возвращении на Мальтен. Его старый костюм, кажется, стал ненадежен в нем жило еще одно существо, борющееся за обладание скафандром. Джек не знал, что будет делать Боуги, когда поймет, что Джек не станет больше разделять с ним скафандр. Может быть, для этого маленького воинственного духа это будет равнозначно смерти? Конечно, такая возможность существовала. Сейчас Боуги стал бороться за свою регенерацию гораздо больше, чем раньше. Вероятно, это существо все-таки было очень похоже на милосского паразита. Вполне возможно, что ему было необходимо нечто большее, чем тепло и пот Джека. Боуги явно нуждался в каком-то питании. Джек с раздражением выдернул тестер из костюма.

Для команды уже считали секунды перед выброской.

– Джентльмены! А сейчас – всем надеть бронекостюмы. И не забудьте включить устройство самоуничтожения. Нам совсем не нужно, чтобы траки забрали костюм домой и узнали, как он устроен.

Предчувствие страшной неудачи угнетало Шторма.

– Хорошо. Хорошо. Все будет хорошо, – говорил себе Джек.

* * *

Динаро выпрямился. Он держал под рукой свой шлем. Элибер покачала головой:

– Нет, это исключено. Я не могу пойти с тобой.

– Ты прекрасно знаешь, что не можешь здесь оставаться. С минуты на минуту на поиски поднимут пять тысяч новобранцев. Они поймают тебя, и довольно-таки быстро.

Элибер скривила рот. Динаро пристально посмотрел на нее.

– Хорошо, хорошо, – сказал он – У меня есть долг перед Святым Калином. Конечно, поначалу я принял тебя за дьяволицу, которая пришла, чтобы соблазнить меня. Но я солдат, и ты тоже – боец. А уж если боец собирается сражаться, он должен сражаться с кем-нибудь достойным. А императорская армия – совсем не то место, где стоит служить достойным людям.

– Почему? Ведь Джек – достойный человек?

– Судя по тому, что я о нем знаю, конечно. Но вот о Пеписе я уже не могу этого сказать. А Шторм, скорее всего, человек императора. Так пойдем же со мной!

Элибер постояла несколько минут в нерешительности, а потом тихо сказала:

– Нет. Я совсем не хочу оставлять его. Но тебе не стоит беспокоиться... от меня никто не узнает, куда ты ушел.

Динаро вышел из раздевалки. Элибер осталась одна. Она стояла, прислушиваясь к удаляющимся шагам. Элибер хотела понять, придет ли к ней Джек, когда вернется. С того дня, когда он выступил на Конгрессе Доминиона, ее одиночество стало невыносимым – как будто десятиметровая плита пролегла между ними. В конце концов, Элибер перешла в другую спальню, а Джек даже не заметил этого. А если и заметил, так все равно не возразил.

– Ах, черт! – прошептала она, и ее собственный глухой голос очень удивил ее. Так чего же в ней. не хватало? Что такое еще могло существовать на свете, чего она не могла дать Джеку? Если бы только Элибер могла понять это... Она повесила на крюк свой шлем и подумала, что он выглядит, как отрубленная голова. Потом она медленно сняла бронекостюм.

* * *

– Красное крыло уничтожено. О Боже! Они все погибли!

– Возьми себя в руки, Гарнер.

– Джек! Они погибли!

– Я зарегистрировал удар, мистер. Давай-ка, собирай свою команду, и быстренько сматывайтесь. – Джек отпил немного воды. Но от этого ему не стало легче. Траки опять приспособились к войне. На этот раз у рыцарей опять были большие потери.

Джек двигался вперед огромными прыжками. Высокие здания препятствовали нормальной работе прицельного оборудования. Бетонные развалины и искореженные перекрученные балки мешали фиксировать прицел на врага. Груды черепицы и кирпича загораживали дверные проемы. Осколки стекла усыпали поверхность. Когда-то здесь был город. После тракианской бомбардировки он превратился в груды развалин. Джек двигался по улицам, стараясь не поддаваться отчаянию. Осколков костей здесь было не меньше, чем битого стекла. Для кого-то эвакуационные корабли прилетели слишком поздно. Дымились остатки транспортных средств. Кое-где сквозь разбитые окна виднелись скелеты. Сельская местность была изуродована еще сильнее. Траки потратили много дней, стараясь до конца уничтожить энергетические системы. На цветущую планету, совершенно не готовую к войне, жуки напали вероломно.

Джек шел по аллее и старался как можно меньше смотреть себе под ноги. Легкое покалывание в запястьях напоминало о том, что перчатки заряжены, Джек остановился перед входом в главный туннель. Что-то говорило ему, что траки, уничтожив Красное крыло, сейчас забрались сюда и устроили засаду Синему крылу. Джек взглянул на электронную сеть координат:

– Фостермайер, Синее крыло, Фостермайер, Синее крыло, укажите мне точно ваши координаты!

– Да, сэр. Приближаюсь к углу Десятой и Галвей.

– Гарнер. Напротив восьмидесятого по Галвей.

– Пичез. На аллее, пересекающей Мендозу.

– Это Арон, сэр. Мне кажется, что я рядом с Первой Улицей.

Перекличка шла дальше. Все они приближались к Галвей. Джек называл это предчувствием. Элибер назвала бы это интуицией. Она обругала бы его, если бы он не обратил на _э_т_о внимания.

– Слушайте мою команду. Никому не входить в туннель.

– В чем дело, командир?

– Я думаю, они укрылись в метро, под станцией Галвей Главный. Траки ведь любят подземелья.

Джек почувствовал, что сказал это вовремя. Да, конечно, все дело было в метрополитене. В тот момент, когда Синее крыло войдет на главную улицу, траки выпрыгнут из метрополитена точно так же, как они выпрыгивают из песка. Весь вопрос был в том, что он должен был предпринять. В наушниках раздался чей-то молодой голос:

– Командир Шторм, это Золотое крыло.

– Кто это? А где капитан Боск?

– Его нет, сэр.

– Он убит?

– Да... нет... он был жив, сэр. Но траки стали вытаскивать его из бронекостюма, и сработала система самоуничтожения.

Так, все ясно. Им очень нужен был бронекостюм. Они старались завладеть им. Это подтверждало выводы Джека. Траки хотели как можно лучше узнать своего врага.

– Командир?

Молодой голос привлек его внимание:

– Кто на связи?

– Лейтенант Вега, сэр. Мы на окраине города. Я вспомнил ваш урок, сэр. Здесь местами попадается песок и дует сильный ветер.

– Держись, Вега. Мы придем на помощь, как только сможем выбраться отсюда. – Джек перешел на основную частоту передачи. – Фостермайер, я хочу послать туда лавину огня.

– Что?

– Нам нужно любое горючее, все, что сможете найти. В принципе, туда можно послать добровольца с гранатами.

– Командир, но ведь это верная смерть... Джек почувствовал, как пот начинает струиться по его спине.

– Не обязательно, сержант. Я сам это сделаю. Послышался голос Арона:

– Командир, в данный момент я нахожусь на первом этаже. Это, кажется, винный завод. Цистерны не пострадали.

Спирт? Не слишком высокая температура горения. Да и зажечь его очень трудно. А впрочем, лазеры с этим справятся. Все же это лучше, чем ничего.

– Гарнер, иди к нему и помоги. Пичез, ты тоже. Спирт нужно залить в метро. Все остальные собираются ко мне. Сейчас мы будем отвлекать траков. Фостермайер, если что-нибудь случится, перебрось Синее крыло на позицию Веги. Там, где песок, – главное заражение. Ну ладно, пошли. Скоро начнут выбрасывать строительную команду. Мне нужно установить щиты до того, как приземлится их корабль...

Они маршировали, образовав клин. Асфальт дрожал от ударов бронированных сапог. Джек зловеще улыбался. Сейчас траки явно слышали их. В наушниках опять раздался голос Гарнера:

– Командир, все готово. Мы выльем спирт прямо им на головы. Уличную канализацию заглушили, так что все выйдет моментально.

– Когда мы выйдем на огневой рубеж, я дам вам сигнал. – Джек улыбнулся и повел солдат к заводу. Над головой пронесся истребитель. Джек задрал голову. Камеры шлема поймали его размытое изображение. За городом послышались взрывы. К небу поднялся черный дым. Полетела зола.

– У нас не осталось времени. Они задействовали крупнокалиберное оружие. – Джек вышел на Галвей. Совсем рядом с ним зияла огромная пасть разрушенного входа в метро. В сущности Джек находился в бетонном каньоне. Бежать было некуда. Если его план провалится, он на веки вечные останется здесь. Струи светлой жидкости пробежали мимо него и понеслись дальше вдоль улицы. Синее пламя горящего спирта было почти невидимо. Его потоки устремились в метро. Там спирт горел гораздо жарче. Оранжевые языки пламени с ревом вырывались из подземелья. Траки заполнили лестничную площадку. Джек начал стрелять. Он подрезал их поодиночке при попытке пересечь стену оранжевого огня. Что-то ударило по костюму. Он попятился назад.

"Босс, они используют снаряды. Я предлагаю не играть в живую мишень". Фостермайер упал рядом с ним, лицом вниз в пылающую реку. Со страшным визгом что-то опять разорвало воздух и ударило по Джеку.

– Сержант! – позвал Фостермайера командир. "Его нет, босс", – ответил Боуги.

Джек включил энергопрыжок. Пламя стало быстро затухать. Он посмотрел на экран и увидел еще двоих убитых солдат, лежавших прямо па улице. Между ними валялся раскрытый вещевой мешок. В два прыжка он оказался рядом, выхватил из мешка три гранаты, повернулся и направился к входу в метро.

"Я не сказал бы, что мне это нравится", – буркнул Боуги.

– Я думаю, что ты прав, – ответил Джек. – Гарнер! Давай трогай на окраину. Это приказ. Выйдешь на Вегу и атакуешь их гнездо. Он набрал на гранате код и отрегулировал последовательность взрывов. Шагая через огонь, Джек с удивлением думал, что у Боуги появилось чувство самосохранения. Довольно-таки сильный удар пришелся по левому плечу. Джека развернуло вокруг. Он выпрямился и подготовил вторую гранату, а затем швырнул – обе вместе. Костюм наполнился дымом. Послышались взрывы. Целая стена траков вывалила ему навстречу. Джек еще раз набрал код и бросил накатом третью гранату, а потом включил энергопрыжок. Он был уже в воздухе позади траков, когда прозвучал взрыв. В атмосфере резко запахло взрывчаткой, паленым хитином и горячей золой.

Приземлившись, Джек почувствовал резкую боль в левом плече.

– Проклятье! – сказал он – Кажется, меня подстрелили.

"У тебя утечка энергии, Босс!"

...Снаряды... Норцитовое покрытие на бронекостюме позволило ему продвинуться дальше, чем Фостермайеру и тем двум солдатам. И все-таки он не был неуязвим. Джек опустился на колени, а потом снова поднялся. Он не мог оценить наружное повреждение скафандра. По плечу ползло что-то липкое.

– Наложи какую-нибудь заплату, Боуги, и давай будем выбираться отсюда.

Замшевая прокладка, обычно лежавшая у него на спине, переместилась на плечо. Джек почувствовал, как приятное тепло постепенно разгоняет ледяную боль. Он повернулся и посмотрел на улицу. Улица была пуста. Джек повернулся и побежал трусцой.

Боуги устроился на его ноющей ране. Сейчас замшевая прокладка была очень холодной. Кажется, Боуги не хватало энергии бронекостюма. Он не мог поддерживать свой статус кво, не говоря уже о регенерации. Но кровь омывала его, пропитывая пористую структуру прокладки. Внезапно Боуги почувствовал вкус жизни. Она пела в нем. Он знал, что Джек умирает. Даже тогда, когда тот оживал вновь. Это была кровь. Она густой струей текла из поврежденной плоти. Боуги ощущал мощный поток жизни. И все-таки нет. Он не посмеет попробовать эту кровь снова. Это было решено. Он не посмел.

Каждый удар сердца отдавался во всем существе Джека. Боуги ждал. Он мог бы вылечить Шторма: приложить один край поврежденной плоти к другому, остановить кровотечение и заживить рану. А еще он мог бы вынести Джека в скорлупе бронекостюма в безопасное место. Если только такое место можно было найти на этой планете... Но он мог и другое... Он мог впитать его жизнь в себя и молниеносно вырасти. Боуги томился. Прокладка дрожала. На ней появились маленькие реснички, похожие на волоски. Нет, это страстное желание, видимо, еще не было достаточно сильным. Каждой частичкой своего нового, реформированного тела Боуги хотел еще раз попробовать то, что уже посмел попробовать один раз.

Боуги отпрянул от раны. Он боялся самого себя. Джек или не знал, что происходит с ним, или не обращал на это никакого внимания. Он кричал хриплым голосом:

– Я заметил песок! Все команды, все крылья, выходите на меня! Мы выступаем!

Боуги решил, что судьба Джека все еще была очень спорной, и позволил своим ресничкам устремиться к жизни.

Глава 21

Элибер проснулась от ужаса. Она кричала во сне. Простыни были скомканы и мокры от пота. Она дрожала. Ей казалось, что ее горло расцарапано черной волной страха. Она поняла все.

– О Боже мой! Это Джек!

Она отбросила в сторону скомканные простыни и в кромешной темноте выбралась из постели. Времени не было. Ей нельзя было терять ни секунды. Она схватила видеотелефон и попыталась связаться с Калином. Элибер молила Бога, чтобы святой сразу же ответил.

Была полночь. Но все-таки священник ответил на второй звонок. На экране обозначился угол комнаты для медитаций. Глаза Его Святейшества были усталыми. Вероятно, он работал допоздна.

– Элибер? В чем дело?

– Это Джек. Я знаю. О Боже! – она лихорадочно вскочила на ноги.

– Где он?

– Я не знаю! Где-то воюет. Но я чувствую, что он умирает... или уже умер.

Калин закрыл глаза, а потом снова посмотрел на нее:

– Он солдат, дорогая. И он знает, на что идет.

– Он не должен! Нет! Еще не время! Он не может умереть без меня!

– Чего ты от меня хочешь?

Надежда сразу заполнила Элибер. Ведь Калин не сказал ей, что не может ничем помочь. Она отбросила с лица взлохмаченные волосы.

– А что ты можешь сделать? Он моргнул:

– Может быть, нам помолиться вместе?

– Но я неверующая.

Он снова закрыл глаза, а потом пристально посмотрел на нее.

– Я беспомощен, Элибер. Может быть, если бы я был с ним... но то, о чем ты просишь сейчас, за пределами моих возможностей.

– Но ведь я могу тебе помочь!

– В таком случае ты должна быть рядом со мной. У нас еще есть время?

– Я не знаю, но все-таки это лучше, чем ничего. Я сейчас выйду.

* * *

Экран погас. Калин откинулся на спинку кресла. Почти все ночи он проводил в своей комнате для медитаций. Он ни о чем не беспокоился. Только размышлял. А когда приходило время спать, впадал в легкий транс. _3_н_а_л ли он? – постоянно спрашивал он себя. Некоторые миссионеры говорили, что он _з_н_а_л. Но были и другие. Те думали иначе. Это они распространяли слухи о том, что Динаро дезертировал. Конечно, Калин и сам понимал, что в любой момент может случиться беда. Ничего другого от Динаро нельзя было ожидать. Так что разумнее всего было быть начеку.

Были и другие. Те говорили, что то, что произошло, то уже произошло. Так зачем задавать вопросы? Нужно принять все как есть.

Калин потер руками виски и подумал, что он предпочел бы присоединиться к той последней группе. Он знал, что здорово ошибался, разговаривая с Элибер. Но он не знал, что это была за ошибка: преднамеренная или сознательная? У него было ощущение того, что ои сможет спасти друга. Вероятно, это так. Но что сделано, то сделано. Калин снова погрузился в транс. Ему показалось, что прошел один миг, когда сонный взъерошенный Джонатан привел в комнату Элибер.

На ней был битийский кафтан – серебряный с голубой прошвой. Волосы тугим узлом лежали на затылке. Элибер вбежала в комнату и схватила Калина за руки. Ладони ее были холодны, как лед.

– Он все еще там, – сказала она хриплым голосом. – Но я теряю его. Калин усадил ее рядом с собой и сказал:

– Ты, наверное, думаешь, что я пообещал больше, чем могу?

Элибер пристально посмотрела ему в глаза:

– Я думаю, что ты сделаешь все, что сможешь сделать.

Он помолчал, а потом осторожно спросил:

– Хорошо. Ты знаешь, почему меня зовут Святым?

– Ходят слухи, что ты воскресил мертвого.

– Это не слухи, – сказал он и почувствовал себя очень неловко. Просто он умирал у меня на руках. Впрочем, врачам ведь постоянно приходится это делать.

– Но вы ведь были на миссионерской заставе!

– Да. Условия там действительно очень примитивны. Но только не спрашивай меня, как я это сделал. Я не знаю этого сам. Я знаю только одно: я вдруг рассвирепел от мысли, что он должен умереть. Я не мог видеть этой унизительной смерти. Все его тело было изуродовано... он оказался в пещере, на пути к школьникам. Они пошли туда, чтобы познакомиться с наскальными рисунками. Их настигло землетрясение. Дети очень испугались, но остались живы. А я тогда был молодым. И был зол на то, что кто-то должен умирать такой ужасной смертью.

Калин посмотрел в сторону и попытался вспомнить:

– Я помню: я держал его очень крепко. Я уже приготовил его тело для того, чтобы отдать вдове. Пищевод был забит землей. Я очистил горло и сложил поломанные руки. А потом обмыл тело. И вдруг на меня нашла ярость. Я обнял его крепко-крепко и подумал: "Я никогда больше не обращусь к Богу, если он не сделает _э_т_о_г_о". И он сразу же вздохнул. Вот так. Об этом я еще никому не говорил.

Калин помолчал и взглянул на Элибер. Он не все рассказал ей. Между ним и его Богом была какая-то связь.

– Так вот почему они называют _т_е_б_я Святым, – тихо отозвалась Элибер.

– Да, наверное, поэтому, Элибер, но я не могу гарантировать тебе, что это вновь повторится. Ведь лечит _Б_о_г, а не я.

– Возможно, и так. А сейчас расскажи мне, что случилось с Роулинзом. Он удивился:

– А что ты имеешь в виду?

– Что я имею в виду? А что здесь можно иметь в виду? Вы вдвоем попали в засаду траков возле их посольства и оба остались живыми. Единственное, что случилось с тобой, – так это то, что у тебя были переломаны ребра. Но я знаю, что что-то произошло и с Роулинзом. Он ведь целый месяц после этого был в каком-то оцепенении. А сейчас он ходит за тобой, как привороженный. У нас у всех были свои происшествия на Битии. Но я просто не могу себе представить, что же случилось у вас.

Калин тряхнул головой:

– Роулинз заслонил меня от пули. Я вылечил его. Но... он... он не был мертвым.

– Но ведь он умирал!

– Возможно, – вдруг Калин почувствовал себя очень старым, – Элибер, я уже не тот человек, с которым ты летала в Лазертаун. Я даже не тот человек, которого ты видела на Битии. За это надо платить большую дань. А я, наверное, так и не научусь рассчитываться...

– Вот потому-то я и пришла сюда. Пожалуйста. Ты должен мне помочь, Мы должны попытаться сделать это. Давай вместе.

Калин посмотрел на нее. Ночь явно вошла в комнату, хотя здесь и не было окон. Он остро чувствовал присутствие Элибер. Ее рука грела его руку. Но ничто не могло согреть его душу.

– Хорошо, – тихо сказал он. – Возьми мои руки. Может быть, ты сможешь найти к нему дорогу.

* * *

Элибер взяла ладони старика в свои руки. Она почувствовала в них глубокую старость. Морщинистые. Совсем не такие эластичные, как ее. Руки Калина были мозолистыми и широкими. Такие руки бывают у людей, которые работают каждый день. Элибер услышала пульс в кончиках своих пальцев. Укрепленная спокойствием и мудростью Калина, она бросилась в пустоту в поисках Джека.

Элибер ожидала встретить холод. Но вместо этого почувствовала себя прозрачной мерцающей тенью, которую подхватил солнечный ветер и понес в вечность. Ей потребовалось сделать огромное усилие, чтобы собрать себя воедино и не раствориться во вселенной. Она летела, как воздушный змей. Ее восприятие самой себя и Калина очень отличалось от того, что она ожидала. Но Элибер не знала, как искать Джека. Будет ли он пылью? А может быть, скалой, как Святой Калин?

– Нет, – подумала она и вспомнила первое впечатление от встречи с Джеком. Он был в белом бронекостюме. Тогда ей показалось, что он пылает чувством мести. Он был солнцем. Она знала это. Она стала искать планету, горящую ярко, как солнечный диск. Она странствовала по мирам без карт и указателей. Элибер не знала, где она была и куда следовала. Она нашла одно пламя, потом еще два – но это был не Джек... нет... это был даже не человек. Элибер летела дальше. Время не имело для нее никакого значения.

"Как долго? – невнятно подумала Элибер, а потом прибавила – и как далеко?" Ее уши наполняла песня, состоящая из тысячи вибраций, мелодичных и непонятных.

– Сюда, – говорил Калии. Его голос был слаб и очень далек. Она едва улавливала смысл слов. – Элибер, ты меня слышишь?

– Да-а-а-а-а, – прошептала она.

– Звездные карты тебе не помогут. Подожди. У меня есть кое-что. Это мне подарила конгрегация миссионеров из Океаны. Воспользуйся им. – Он сунул ей в руку какой-то предмет. Ей показалось, что это был шершавый камень. Она вновь полетела. Довольно-таки быстро она достигла незнакомого мира и замедлила свой полет. Гигантское тело проскользнуло рядом. Это был огромный военный корабль. Он нанес удар. Планета вздрогнула. Элибер почувствовала страх и боль.