Текст книги "Черный фрегат"

Автор книги: Чарльз Хоус

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 13 страниц)

ГЛАВА 8
ШТОРМ

С запада и востока наступали темно-серые грозовые облака. Собирался шторм. Он медленно подбирался к «Розе Девона». Сейчас ее окружала лишь легкая дымка тумана, но все говорило о приближающемся ненастье. Темные тучи неумолимо окружали фрегат со всех сторон. Ночью вокруг луны можно было заметить характерное кольцо. Восход был кроваво-красный. Вокруг корабля кружили птицы. Моряки говорят, что они – предвестники грядущей непогоды.

Капитан Кэндл стоял на палубе и прислушивался к сырому воздуху. Он пытался уловить малейшее дуновение ветра, когда тот менял направление или затихал совсем. Его губы подрагивали. Это был верный признак того, что он о чем-то всерьез задумался.

На носу корабля Мартин выполнял свои постыдные обязанности под бдительным надзором уборщика. Последнему доставляло невероятное удовольствие лишний раз придраться к работе своего подопечного. Время от времени Мартин украдкой поглядывал на разрастающуюся серую массу, надвигающуюся с востока.

– Эй, боцман! – закричал капитан.

– Да.

– Наш фок износился и уже не так крепок, как хотелось бы. Посмотрите в пакгаузе, есть ли запасной. Приготовь его, чтобы натянуть, когда понадобится.

– Есть!

– И вынеси снасти, боцман. Если выйдут из строя паруса, фал или такелаж, мы должны быть готовы заменить их.

Боцман Маршам и его помощник спустились в трюм, перебрал всю парусину, тросы такелажа, мотки веревок, пока не нашел то, что искал. Он выложил фок на палубу. Рядом он разложил марлинь, плетенки, веревки и другие снасти. Он разместил их так, чтобы в спешке и неразберихе до них можно было легко добраться.

«Розу Девона» сильно качало на волнах. Вода обрушивалась на борта, грохотала о днище, когда судно поднималось на гребень, и вновь отступала.

Фил услышал далекий голос одного из матросов:

– Насос заглох.

Некоторое время раздавались какие-то возгласы, потом опять послышался голос. На этот раз он успокоил Фила:

– Теперь работает. – И опять все стихло.

Фил ушел с мола, прошел по палубе и сам послушал звук насоса. Он работал хорошо: «цок-цок». Он прислушался к шуму румпеля и поворотам рулевого механизма, когда рулевой, то ослаблял, то вновь усиливал движение навстречу расходившейся стихии.

– Капитан!

– Да. Внизу все готово?

– Да! Веревки, такелаж, паруса выложены на палубе в полной готовности. Шторм им не повредит.

– Вода в трюм не попадает?

– Нет, капитан.

– Тогда, боцман, созывай людей. Помолимся и позавтракаем. Нам понадобится и то, и другое. Денек будет трудным. Парень, принеси мой запас вина. Я выпью за здоровье всех и прикажу, чтобы каждому налили по глотку.

К полудню ветер переменился на восточный. Небо, насколько хватало глаз, заволокло черными тучами. Корабль шел тяжело, но продолжал следовать курсу. Изменившийся ветер ослабил передние паруса и со всей силой набросился на кормовые. Сразу несколько моряков забрались на реи и занялись парусами. Они наладили фор-стеньги-стаксель, кливер и бром-кливер и перешли на паруса грот-мачты. Но тут ветер подул с такой силой, что старый фок не выдержал и разорвался в клочья прямо у них в руках.

Корабль швыряло то вверх, то вниз. Нос корабля то погружался под воду, то взлетал вверх. Филип Маршам стоял на нок-рее с подветренной стороны. Внизу бушевало море. Он пытался дотянуться до паруса в тот момент, когда ветер разорвал его. Обрывки серой парусины ударили его по лицу и сбили с реи. Падая, он успел ногами зацепиться за перекладину, руками дотянулся до каната и переполз обратно на мачту. Матросы, держась за веревки, пытались совладать с остатками паруса.

Помощник двинулся в сторону кормы. Когда он был у шкафута, корабль резко накренился и его отбросило в шплюту. Оттуда мощным потоком хлестала вода. Он ударился о шпиль и успел зацепится за него руками. Это его и спасло. Ему повезло дважды, потому что, когда он упал, на шкафут обрушилась волна и в один момент от кормы до баков превратилась в один бурлящий поток. Но корабль выстоял и выпрямился. Капитан Кэндл, надвинув шляпу и, сгибаясь под порывами ветра, спустился с палубы в укрытие.

– Ветер разошелся не на шутку, – закричал помощник, присоединяясь к капитану.

– Да, но, кажется, он стихает. Только что корабль мог опрокинуться. Мы должны убрать все паруса. Иди и скажи им хорошенько проверить реи, а потом займи свое место на баке.

Час или два «Роза Девона» боролась с волнами. За это время вышло из строя много парусов. Ветер постепенно затихал. Появилась даже надежда, что буря миновала. Во время затишья они сняли и заменили фок, пробрасопили реи и поставили корабль против ветра, но вскоре гроза разразилась с новой силой. Ближе к вечеру капитан Кэндл прислушался к ветру, созвал команду и они заново стали укреплять фок и паруса грот-мачты.

– Опустить грот-брамсель, убрать гитов-тали и шкаторины!

Рев ветра заглушал приказы.

– Есть! Есть! – раздавалось в ответ.

– Встать под паруса! Спуститься на нижнюю рею и убрать паруса! Убрать фал!

– Все убрано!

– Спустить нижний рей! Держать против ветра!

Матросы быстро убирали паруса, спускались на палубу, складывали их и возвращались обратно. Резкий голос капитана, перекрывая шум бури, руководил их работой.

– Держать против ветра! Убрать паруса! Проверить реи!

– Зверский ветер, – закричал старый моряк Филу, когда тот ухватился за такелаж, чтобы не упасть в шплют. – Нам бы следовало проверить, все ли в порядке с орудиями. Я всегда вспоминаю свое второе плавание в Гвинею. Тогда у орудия были неполадки в казенной части.

– Завести против ветра, – прогремел помощник и старик побежал вперед, не закончив свою историю.

Приказы рулевого матросы разбирали с трудом.

– Строго по ветру! Право руля! Теперь левее, лево руля! Он не может выправить штурвал!

Затем сквозь грохот и суету раздался чей-то громкий крик:

– Корабль! Корабль!

– Где?

– Прямо рядом с нами!

– Какой курс?

– Норд.

Корабль, гонимый ветром, оказался совсем рядом с «Розой Девона». Люди на борту что-то кричали им. Вокруг бушевал ветер и слова едва долетали до «Розы Девона». Капитан Кэндл приблизился к судну настолько, насколько позволял шторм, но этого было недостаточно. Из обрывков фраз он понял, что это английский корабль из Вест-Индии и они умоляют «Розу Девона» дать им немного провизии. У них на борту восемьдесят человек, которые готовы отдать жизнь за пищу и питьевую воду. Но море так разбушевалось, что ни один корабль не осмелился спустить шлюпку, и скоро незнакомое судно пропало из вида в сгущающихся сумерках.

Шторм усиливался все больше и больше. Спустилась тьма, но море в эту ночь не знало покоя.

Благодаря шторму и суетливой беготне, которую он вызвал, Мартину удалось в этот день избежать обязанностей корабельного вруна. Он был рад, что мог носиться по палубе вместе со всеми, и его никто не замечал и не напоминал о недавнем унижении. К вечеру он уже трясся от холода, насквозь промок и был так голоден, что забыв про канаты, грыз сухарь. За спиной у него появился Филип Маршам. Мартин про себя все еще негодовал по поводу той шутки, в результате которой он так жестоко пострадал. Поэтому он мрачно взглянул на Фила и резко отвернулся от него, не сказав ни слова.

– Натягивай!

Матросы отчаянно сопротивлялись ветру. Корабль швыряло из стороны в сторону. Всей массой он погружался в волны и поднимался над ними. Матросы сгибались под ветром, падали, вставали на ноги и снова брались за работу. Кто-то ухватился за конец веревки. Другого сбило с ног. Он поднялся, утирая кровь из носа. Оставшиеся дрожали от ледяного ветра, который трепал их промокшие рубахи.

Мартин сделал попытку хоть немного согреться и обхватил себя руками, но без особого успеха. Он был слишком толст. Фил улыбнулся, видя как Мартин злится, и решил еще больше распалить его. Он даже подготовил тщательно рассчитанный удар, но тут корабль резко накренился вбок и обрушился в пучину волн.

Они успели заметить, как морская стихия сгустилась над ними черной тучей. Она заволокла их, окутала, бурлила вокруг, поглощала. «Роза Девона» приняла на себя мощный удар, прежде чем снова смогла подняться над волнами. Шкафут был залит водой от баков до кормы. Вода залила ют, огромной волной окатила капитана и ринулась в штурвальную рубку. На кораблях тех времен рулевой стоял на одном уровне с ютом, поэтому вода мгновенно ослепила его. Она затопила румпель и стала разливаться по палубе и трюму.

Волна сбила Филипа. Он попытался ухватиться за ванты. Его отнесло в сторону, но держался он крепко и оставался на поверхности. Корабль вздымался над волнами, подобно огромной собаке, потрясающей своей головой, и упорно прорывался сквозь бурю. Фил увидел, как Мартин испуганно тянется к орудию, пытаясь покрепче зацепится за него. Корабль накренился. Юноша наполовину почувствовал, наполовину заметил, как что-то огромное пронеслось мимо него и пропало.

Рядом с орудием никого не было. Мартин исчез. Хоть он и был порядочный плут и врун, Филу не хотелось видеть, как он тонет. Временами он презирал Мартина и с утра до вечера над ним подтрунивал, но в то же время он проникся к нему странной симпатией. У себя над головой, на грот-мачте, он заметил свободный конец веревки. Он с трудом мог ее разглядеть на фоне свинцово-черного неба. Если ловко развернуться, то можно дотянуться до нее и, если веревка выдержит, перебраться по ней за борт корабля. Такие мысли молнией пронеслись в голове Фила. Когда веревка качнулась в его сторону, он схватил ее с риском упасть за борт, отпустил ванты и, крепко держась, повис на ней.

Фил раскачивался высоко в воздухе и успел заметить, как далеко под ним вздымается палуба «Розы Девона». На корме горел одинокий фонарь. Тусклый свет на баках и в кабине говорил о том, что хоть эти отсеки корабля не затоплены водой. Ему показалось, что на юте он заметил тень фигуры в плаще. Фил соскользнул в темноту. Веревка обожгла ему руки. Он погрузился в воду, и у него перехватило дыхание – вода была ледяная. Он в последний раз увидел тень корабля, который теперь возвышался высоко над ним и ногами оттолкнулся от борта. Держась одной рукой за веревку, он нащупал под собой что-то, похожее на человеческое тело.

Свободной рукой он дотянулся до него, схватил за плечо, но оно выскользнуло. Тогда он нащупал голову и крепко ухватился за волосы, намотав их на руку. Он все глубже уходил под воду, но волна от корабля вытолкнула его на поверхность. Корабль двигался прямо на него. Его нос выступал настолько далеко вперед, что Филу казалось, он разорвет его на куски. Он снова опустился под воду. Корабль прошел мимо. Веревка так сильно врезалась в руку Фила, что она онемела, но он решил, что, даже если ему суждено умереть, он не выпустит ни веревки, ни утопающего. Корабль был теперь сбоку. Фил ударился о борт и высунул из воды голову.

– Помогите! – закричал он. – Помогите, или мы погибнем!

Он услышал голоса наверху и почувствовал, что веревка дернулась, как будто кто-то схватился за нее. Огромные очертания корабля нависли над Филом и он опять погрузился под воду.

Когда Фил вновь вынырнул на поверхность, у него не осталось сил звать на помощь. Человек, которого он спас, пришел в себя и, как пиявка, вцепился в веревку. Это значительно облегчило положение Фила. Наверху стали тянуть за веревку. Некоторое время двое раскачивались в воздухе. Под ними бушевало море. Корабль двигался дальше. Чьи-то руки с корабля потянулись к ним и затащили их на борт.

Человек, которого спас Фил, и в самом деле оказался Мартин. Ему и вправду пришлось туго. Он давился от кашля и, шатаясь, брел по палубе, сопровождаемый мальчиком, который поддерживал его. Фил же оправился значительно быстрее. Он наглотался меньше соленой воды, поэтому быстро отдышался и мог стоять без посторонней помощи. Рядом с ним был Вилли Конти. Это он вытащил его на борт. Фил оглянулся и понял, что шкафут, шлюпку, шпиль, брашпиль и запасной становой якорь снесло водой. Затем он услышал треск и крики в кормовой части.

– Что за чертовщина обрушилась на нас? – спросил он.

– Это худшее, что я когда-либо видел, – закричал Вилли Конти в ответ. – Вода заливает трюм через шпангоут. Они выкачивают ее двумя насосами. Капитан приказал рубить бизань-мачту, чтобы лучше держаться против ветра. Слышишь стук топоров? И…

Из темноты раздался крик помощника.

– Давайте, ребята! Вниз, туда! Забейте течь одеялами и матрасами! Снимайте рубахи! Подмените тех, что у насосов. И молитесь Всевышнему, чтобы мы увидели завтрашний день.

На палубе засуетились. Тени сновали взад и вперед. С юта доносился отчетливый, сильный голос. Он перекрывал даже рев шторма:

– Выправь штурвал! Легче, легче! Теперь вверх! Резче!

Боцман пролез через люк и увидел, как капитан припал к палубе. Его плащ развевался в разные стороны. Внизу царил ужасный беспорядок. Корабль держался правым бортом к волнам, но через пробоину со страшной силой хлестала вода. Она каждый раз выбивала одеяла и подстилки, которыми ее затыкали. Матросы подбирали их и снова забивали пробоину, связывали вместе одеяла и затыкали ими образовавшееся отверстие, но они вылетали каждый раз, когда корабль ударялся о волны. Вода снова прорывалась и заливала палубу. Это зрелище могло привести в отчаянье самого бесстрашного человека.

В работу включалось все больше людей. Казалось, все их усилия расходуются понапрасну, но они снова забивали пробоину. Корабль опять встал правым бортом к волнам. Старый моряк поднял голову и закричал:

– Все по местам! Держать против ветра! Стоять! Давайте, парни! Не сдавайтесь! Смотрите, мы побеждаем!

Они поняли его. Эти слова придали им новые силы. Они продолжали забивать пробоину, до тех пор, пока не перестала хлестать вода. Это был самый большой подвиг, который они только могли совершить. Несмотря на все усилия, стихия всегда находила новую лазейку, но они не сдавались и стояли до конца. Корабль отбросило назад. Боцман Маршам крикнул:

– Плотник! Быстро принеси гвозди, молоток и пару досок! Взяли, взяли!

– Есть! – ответил плотник и бросился вниз по палубе.

Матросы держали доски, а плотник забивал гвозди. Так они сумели закрыть пробоину в шпангоуте. Внутри они заложили ее одеялами и матрасами, а между досками проложили дополнительным материалом. Корабль бился о волны, но доски выдержали удары. Эта ночь показалась им самой длинной из всех. Никто на «Розе Девона» не сомкнул глаз. Все боялись, что море опять разбушуется и сорвет доски.

Всю ночь работали насосы, и всю ночь они боялись, что их труды будут напрасны. В четыре часа утра в одном из насосов оказался воздух. Это их очень обрадовало, и с восходом солнца они благодарили Господа за то, что не дал им погибнуть в эту ночь.

Шторм кончился, и небо очистилось. На рассвете Фил и Марта встретились.

– Поскольку ты спас меня вчера, – пробурчал Мартин с видом человека, который заглушает в себе обиду, хотя нутро его противится этому, – я должен пожелать тебе доброго утра.

ГЛАВА 9
ГОСТЬ КАПИТАНА

– Корабль! Корабль!

К тому времени, когда раздался этот крик, море заметно успокоилось, на мачтах развевались паруса и «Роза Девона» спокойно продолжала плыть намеченным курсом.

Судно, которое они заметили, сильно осело в воду. На нем была только одна мачта. Второй обрубок с трудом можно было назвать мачтой. По этим признакам на «Розе Девона» сделали вывод, что это кеч. Пока они обсуждали это, с моря послышались слабые выстрелы. «Роза Девона» приспустила паруса на грот-мачте и взяла курс на незнакомое судно. Приблизившись, они рассмотрели его лучше и определили, что корабль потерял грот-мачту и бизань-мачту и теперь, как бревно, качается на волнах. «Роза Девона» была еще далеко, но матросы разглядели, что несколько людей на корабле вскарабкались на реи, а оставшиеся столпились на юте. После полудня «Роза Девона» была уже рядом с незнакомым судном. Капитан и его люди опустились на колени и протягивали руки вверх. Головы их были непокрыты.

– Ради всего святого, спасите нас! – молили они. – У нас в трюме шесть футов воды и мы с трудом держимся на плаву.

На «Розе Девона» не нашлось человека, у которого не дрогнуло сердце от их стонов. Все готовы были оказать им помощь.

– Спустите вашу шлюпку и мы поднимем вас на борт, – закричал капитан Кэндл. – Мы ничего больше не можем для вас сделать. Нашу шлюпку унесло штормом.

У них нашлась шлюпка, но она была маленькая. Чтобы перебраться на «Розу Девона», команде пришлось разделиться на две части. Сначала должна была переправиться одна, потом – другая. На море все еще было волнение. Ветер затих, но волны еще не успокоились. Казалось, что переправа невозможна. Матросы на «Розе Девона» двумя насосами качали воду. Корабль держался по ветру, вздымаясь над волнами, и его положение было не из легких. Но другому кораблю приходилось еще хуже. Он все еще держался на поверхности, но вода уже залила шкафут через отверстия шплюта. Матросам пришлось взобраться на обломки мачт. Канаты раскачивались во все стороны. Паруса были разорваны в клочья и спутались. Это было унылое зрелище.

Три раза они пытались спустить шлюпку на воду и три раза им это не удавалось. Наконец, с четвертой попытки у них это получилось. Один человек сел у руля, четверо – на весла. Семеро других шляпами вычерпывали воду со дна. Двигались они медленно и только в сумерках приблизились в «Розе Девона», чтобы укрыться под ее защитой.

Теперь матросы, стоявшие на шкафуте, могли разглядеть лица людей в лодке. Один из них – тот, что сидел у руля, – показался Филипу Маршаму на удивление знакомым. Он вгляделся в его лицо, потом посмотрел на Мартина и понял, что не ошибся. Мартин стоял разинув рот и готовился вот-вот закричать.

– Эй, – заорал Мартин.

Человек в лодке поднял голову и пробежался глазами по палубе корабля. Никто, из находившихся на борту «Розы Девона», не ускользнул от его пристального взгляда – быстрого и меткого. Но на Мартина он взглянул холодно и даже легким кивком не дал ему понять, что узнал его. Он встретился глазами с Филом, задержался на нем некоторое мгновение, как будто желая прочитать его мысли, но потом быстро отвел взгляд в сторону.

Это был тот самый худой, с которым Фил встретил Мартина на дороге. Том Джордан. Старик. Лицо Мартина вспыхнуло, но он прикусил язык.

С борта на лодку кинули веревку и она зацепилась за нос шлюпки. Один из матросов ухватился за нее и изо всех сил стал тянуть на себя. Старик накинулся на него с проклятиями:

– Брось! Брось, придурок! Тебе так не терпится попасть на корабль, что ты потопишь всех нас!

Кто-то веслами отталкивался от борта корабля, кто-то тянул их назад. Троим так хотелось попасть наверх, что они рвали друг у друга веревку, чтобы выбраться из шлюпки. Лодка была уже наполовину заполнена водой. Старик вскочил. В его глазах блеснул дьявольский огонек. Он схватил весло и ударил по первому, кто попался под руку. Один из матросов свалился за борт и скрылся под водой, оставив после себя лишь кровавый след. Это было ужасное зрелище, но теперь они исполняли все приказания Старика.

– Спасите его! – крикнул кто-то.

Но Старик взревел:

– Пусть он был и прав. Иногда бывают такие моменты, когда только смерть способна восстановить дисциплину и спасти другие жизни. В любом случае было уже поздно спасать и утонувшего, и лодку. Они старались делать все так, как говорил Старик. Лодка ударилась о борт корабля. Сверху им сбросили веревки и они стали друг за другом карабкаться наверх. Последним поднялся Старик. Моряки на корабле перегнулись через борт и втаскивали пострадавших. Все, кроме утонувшего, были спасены.

Старик наклонился за борт и посмотрел вниз на лодку. В нее через широкую пробоину заливалась вода. Лодка уже почти шла ко дну.

– Я скорее умру, чем позволю этому произойти, – закричал он. – Там на корабле осталось еще семь человек. Они доверили мне свои жизни. Мы не можем бросить их. Нам нужно что-то сделать, чтобы спасти наших товарищей.

Моряки смотрели вниз на лодку и на трещину, которая образовалась, когда шлюпка ударилась о борт «Розы Девона». Никто не отвечал.

– Кто-нибудь осмелится вернуться?

– Это сумасшествие, – начал один из матросов. – Нам следует…

– Смотрите! Лодка идет под воду!

Лодка и в самом деле шла ко дну. Ее борта уже скрылись под водой. Моряк с «Розы Девона» все еще держал конец фалиня, на котором повис обломок шлюпки.

– Подойдите ближе к моему кораблю! – закричал Старик капитану Кэндлу. – Если мы встанем рядом, то сможем еще спасти их.

– Мне очень горько отказывать вам в помощи. Но уже темно и, если мы подойдем ближе, это будет безрассудством и может стоить нам жизней. На моем судне опасная течь и, если мы пойдем на сближение, то погибнут оба корабля.

Старик огляделся по сторонам и кивнул в знак согласия.

– Вы правы, – сказал он. – Шлюпку не вернуть, и уже стемнело. Давайте подойдем ближе к кораблю и попросим их набраться мужества и потерпеть до утра. Тогда, с Божьей милостью, мы попытаемся поднять их на борт.

– Это мы сделаем. Я сам поведу корабль.

Том Джордан, Старик, перегнулся через перила и закричал:

– Эй, ребята! В лодке пробоина и она пошла ко дну. Вы можете сделать плот и продержаться до утра. Мы приложим все силы, клянусь Богом, чтобы поднять вас на борт.

Когда те, кто остался на тонущем корабле, поняли, что лодка безвозвратно утеряна, они издали такой душераздирающий крик, что у матросов на «Розе Девона» сжалось сердце. Сквозь сгущающиеся сумерки они видели, что бедняги делают все возможное, чтобы спастись. Сейчас на тонущем корабле загорелся фонарь.

Капитан Кэндл старался направлять «Розу Девона» с подветренной стороны терпящего крушения судна. Но все его старания уже не могли им помочь. Около десяти часов вечера, спустя три часа после того, как Старик и десять его людей были подняты на борт «Розы Девона», их корабль затонул. Свет погас. Море унесло жизни еще семерых человек.

Старик стоял рядом с капитаном Кзндлом и до самого последнего момента следил за светом фонаря.

– Это очень большая потеря, – произнес он. – Они были очень смелыми ребятами. Капитан не может желать себе лучших матросов. Семь недель назад мы отплыли из Вирджинии в Портсмут. И вот вы видели конец «Голубого фрегата».

– Можно много лет выходить в море и ни разу не попасть в такой шторм.

– Да, мы совершили всего два плавания. Три дня назад ветер начал усиливаться. На рассвете мы взяли нужный курс, но не успели мы проплыть и одной мили, как разразился бешеный шторм. Я приказал опустить паруса на грот-мачте. Мои люди делали все, что было в их силах, но так и смогли опустить их. Буря сломила нас. Нос корабля стал уходить под воду. Разбушевавшаяся стихия затягивала нас все глубже. На поверхности оставались только мачты и баки. Я привязал себя к бизань-мачте. Над водой у меня оставалась только голова. Мы уже приготовились идти ко дну кормить рыб, но Бог не оставил нас. Огромная волна вытолкнула корабль и подняла нас на поверхность. Мы опустили фок. Потом просверлили дыры между палубами, чтобы вода ушла в трюм. Мы постоянно качали воду насосами и так нам удавалось держаться на плову до сих пор. Всего за этот день мы потеряли восемь человек. Это был поистине тяжелый день.

– Из Вирджинии… Семь недель назад… – задумчиво произнес капитан Кэндл.

Капитан Джордан бросил на него быстрый взгляд, но не заметил на его лице и тени подозрения.

– Да, из Вирджинии.

– Вы можете разместиться в моей каюте. Но, боюсь, вы попали с одного тонущего корабля на другой.

Этой ночью два капитана долго сидели за столом в главной каюте. Ели и пили. Стол был покрыт дорогой скатертью. На нем лежал хлеб из пшеничной муки, свежайшее масло, прекрасный деликатесный сыр и баранье рагу. Рядом стояли бутылки с дорогим вином и крепкой водкой. Они засиделись далеко за полночь. Мальчик выставил перед ними сладости, засахаренные фрукты и миндальные орехи и встал за стулом своего капитана. Глаза его слипались. Голова то и дело кивала. Он отчаянно боролся со сном.

Из рулевой рубки доносились слабые голоса матросов, а с палубы – скрип шпангоута. Через окно каюты проникал бледный лунный свет и сливался со светом раскачивающихся фонарей. На небе появились звезды. За сутки ветер и погода резко поменялись. О шторме и кораблекрушении напоминали только еще не затихшие волны, огромный пролом, в который унесло шкафут, шлюпку и шпиль, пробоина в трюме, забитая одеялами и рогожами, обломок бизань-мачты и десять спасенных на борту.

– У вас хорошие запасы, – произнес капитан Томас Джордан. Он вертел в руках свой бокал и смотрел, как вино переливается к краям. – Да, нам здорово повезло. – Он поднял брови и еле заметно улыбнулся тому, кто его угощал. При этом лицо его покрылось многочисленными морщинками, за что он и получил свое прозвище «Старик».

– Мы можем позволить себе такое угощение, – ответил капитан сухо. Фрэнсис Кэндл был слишком проницательным человеком, чтобы не заметить оценивающих взглядов своего гостя, которые тот бросал на его каюту и обстановку. В душе он уже не доверял ему.