Текст книги "Загадка поющих камней"

Автор книги: Чарльз де Линт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 18 страниц)

Трое стражей, отнявшие тела у ее друзей, разделились, чтобы отразить атаку. Гримбольд занял центральную позицию, Гаровд и Маркдж'н встали по обе стороны от него. Меч увлекал Минду вперед. Теперь она в полной мере осознала, какую опасность таит в себе это оружие. Оно не только было изготовлено Туатанами, оно было изготовлено для них.

– Спрячь его! – донесся до нее крик Яна.

Она знала, что должна сделать это, но пока решающее слово оставалось за мечом. Дождавшись освобождения, пробудившийся клинок обрел власть над ней и не собирался от нее отказываться. Если Минде не удастся убрать клинок в ножны, он высосет из нее жизнь.

Ян схватил ее за свободную руку. Меч отреагировал и повернулся. Минде удалось только немного изменить направление удара, и Ян, получив по голове рукоятью, упал на землю. С лап Гримбольда слетела огненная стрела. Меч поднялся ей навстречу и отвел в сторону. Голубое пламя сорвалось с кончика клинка и ударило в грудь заколдованного вислинга, без труда пробив его защиту.

Гаровд и Маркдж'н одновременно ринулись в атаку. Минда ощутила, как ее губы под действием чужой воли искривились в усмешке.

– Детская забава, – произнесло незнакомое существо, и эти слова поразили оставшуюся под ее контролем часть мозга абсолютным хладнокровием.

Минда попыталась пробудить ту силу, которая была наследием Вессенеров, но дух меча пресек попытку. Рука поднялась, чтобы отразить атаку Гаровда. Боевой топор великана переломился надвое, а ее тело даже не почувствовало удара. Кинжалы Маркдж'на разлетелись в разные стороны. Меч устремился к сердцу медника.

– Нет! – закричала Минда.

Какой бы сильной ни была одержимость духом меча, заставлявшая ее сражаться, этого все же было недостаточно, чтобы она позволила клинку убивать ее друзей. Минда напрягла всю свою волю; казалось, время замерло на месте. Все тело свело мучительной судорогой, боль, похожая на стрелу голубого пламени, пронзила с головы до пят и обожгла изнутри. Нацелившийся в грудь медника меч задрожал в руке. Минда сосредоточилась на этой боли и собрала вокруг нее свою силу. Она не могла помешать мечу нанести удар, но вместо груди Маркдж'на клинок пронзил кристалл. Плач сотен душ прокатился по расселине, Маркдж'н рухнул на землю и остался лежать без движения.

Минда разрыдалась. Она хотела наклониться и осмотреть медника, но меч решил по-своему – он стремился отразить атаку Гаровда.

И снова Минда смогла изменить направление удара, разбив кристалл, висевший на шее великана. Камень разлетелся вдребезги, а Гаровд, словно мешок, упал у ее ног. Клинок в руке завибрировал.

Неужели Гаровд и Маркдж'н мертвы? Или они умерли еще до того, как на их шеи повесили кристаллы? Времени на раздумья нет. Остается еще вислинг.

Гримбольд с трудом поднялся на дрожащих лапах. Его шерсть местами обгорела и еще дымилась. Барсук тряхнул полосатой головой, приходя в себя от удара. Маленький заряд волшебного огня замерцал перед ним. Барсук покачивался от слабости и никак не мог сфокусировать взгляд. Меч устремился к очередной жертве, увлекая за собой Минду. В третий и последний раз она заставила оружие разбить кристалл и не повредить тело друга. Вот уже все трое стражей распростерлись на земле.

Меч улучил короткий момент замешательства и сбросил последние узы. Внутри Минды разгоралось пламя. Рука, держащая меч, вспыхнула голубыми огоньками, они разгорались с каждой секундой, сыпали белыми искрами.

Он питался ее силой.

Приступ паники свел на нет все жалкие попытки контролировать дух оружия. Страх овладел Миндой. В голове раздавался грохот – меч искал очередного врага. Шум продолжающейся битвы на другой стороне горы донесся до ее ушей.

Туда! – ревел меч. Нас ждут там!

Шум в ушах мешал сосредоточиться. Тело Минды превратилось в пылающий костер. Она пошатнулась под натиском чужой воли. Реальность происходящего стала зыбкой, воспаленное воображение уносило Минду в другие измерения. Она заметила, что в небесах появляется чей-то облик – огромное морщинистое и мрачное лицо, обрамленное огненной шевелюрой и косматой бородой. Лицо смотрело с небес – или все это происходило только в ее голове? Меч и заключенный в нем дух были творением Туатана. Неужели клинок призвал своего создателя?

Напротив первого образа появился череп с горящими глазницами.

Греймин! Меч приветствовал своего творца.

Теперь Минда знала, кто это. Это был Греймин, небесный повелитель Туатанов. Меч вызвал своего хозяина. А вместе с ним на небе появился и один из Дакетов.

Если боги сойдут в Мидволд, Договор будет нарушен и Вейдернесс падет…

Воспоминание пронзило ее мозг ударом кинжала. Все миры погибнут, и вина ляжет на ее плечи. Она хуже, чем… Ильдран.

Меч безумствовал при виде все более отчетливого облика Туатана. Он приплясывал в ее руке, салютуя хозяину и создателю. Тело Минды было охвачено огнем, это сверхъестественное пламя слепило глаза. Два лица – мрачного Туатана и зловещего Дакета – стали почти реальными. Затем стали проявляться очертания тел. Губы небесного повелителя зашевелились, но Минда ничего не могла расслышать сквозь рев меча и пламени.

Разум Минды отказывался дальше воспринимать происходящее, перед лицом смерти в голове стали возникать картины из прошлого, она перенеслась в то далекое время, когда сны Ильдрана еще не мучили ее, когда она и не помышляла о бегстве из дома и путешествии в другие миры. Минда перенеслась на ферму дяди Томалина.

Однажды тихим вечером они стояли под ярким звездным небом ее родного мира, перед ними простирались обширные леса, справа виднелись возделанные земли. Все поля заливал таинственный серебристый свет луны. Белыми заплатками выделялись крышки ульев, стоящих в саду. Ветерок шевелил листья яблонь и пригибал траву под ними. Вдали раздавались трели соловья.

В этот вечер Минда рассказала дяде о Хадоне и его жестоком обращении с ней. Томалин печально улыбнулся.

– Стань похожей на тростник, – сказал он тогда. – Когда дует ветер, стебли пригибаются к самой земле, но стоит ему утихнуть, как они снова выпрямляются и тянутся к солнцу. Так же и трава под ногами. Она приминается под нашими шагами, но мы уходим, и трава опять встает. И где тогда наши следы? И тебе надо так же относиться к бедам этого мира. Пригнись, и пусть они пронесутся мимо. А когда придет время, стань крепкой, как скала, и тогда не отступай ни на дюйм. Прислушивайся к голосу своего сердца, и ты всегда будешь знать, какой из этих двух путей выбрать. Испробуй это на Хадоне, и ты убедишься, что тебе станет легче. Наступит час, когда ты покинешь дом, вырвешься из-под его власти, и тогда ты сама удивишься, что придавала его поступкам такое большое значение.

– Значит, надо сдаться? – спросила она.

– Нет и нет! Никогда не сдавайся. Просто уступи чуть-чуть – как тростник. Пусть он думает, что ты поступаешь согласно его воле, и тогда ты сможешь делать то, что считаешь нужным, идти своим путем.

По возвращении в Фернвиллоу Минда попробовала следовать советам дяди Томалина и убедилась, что этот метод даже лучше, чем она могла надеяться. Не один раз, когда взрыв ярости Хадона был особенно страшным, она делала вид, что уступает. Сгибалась, но не сдавалась.

Воспоминания о дяде Томалине отвлекли ее и ослабили напряжение. Дверь тайника, где хранились ее силы, знания и опыт, позволяющий их использовать, открылась под мягким нажимом, тогда как бурным натиском Минда ничего не могла достичь.

Пригибайся, но не отступай. Так она одолела Бродягу в Даркруне. И обманула меч, позволив ему нанести удар, но направила его в ту точку, которую выбрала сама. Слушайся своего сердца… Кэблин тоже об этом говорил.

Минда посмотрела наверх; слезы от слепящего белого пламени и боли затуманивали ее зрение. Очертания двух божеств еще не окончательно проявились на небосклоне. Меч продолжал свою безумную пляску, и оглушительный шум в ушах не прекращался. Еще мгновение Минда пыталась сопротивляться, а затем впустила его силу в себя.

Дух меча тотчас же с ликованием распространился по ее телу. Он стремился полностью овладеть ею. Минда сдержала крик боли и сосредоточилась на ней. Она отступала перед напором меча, сдерживала рвущиеся наружу силы, скрывала их под маской страха. Таленин… маленький королек, превозмогающий натиск мороза…

Она подняла руку со сверкающим клинком. Меч позволил ей это сделать, хотя и не видел перед собой цели. Затем направила его туда, где неподвижно лежали бездыханные тела Гримбольда и Маркдж'на, рядом с которыми распростерлась огромная фигура великана.

Мертвые мертвы, заявил ей меч.

Они мертвы, согласилась Минда и вонзила меч в скалу, которая стояла перед входом в пещеру, словно огромный страж. Клинок глубоко вошел в камень, как в рыхлую почву. Всего лишь краткий миг потребовался мечу, чтобы понять ее намерение, но Минда успела выплеснуть бушевавшую внутри ярость и боль, направить ее в пальцы правой руки и ослабить хватку.

Клинок разгадал ее маневр и стал сопротивляться, но короткой отсрочки оказалось достаточно, чтобы пальцы медленно разжались и выпустили рукоять. Пламя погасло. Минда упала рядом и скорчилась от боли. Чтобы встать на колени, потребовалось не меньше усилий, чем на то, чтобы разжать пальцы, но Минда все же приподнялась и посмотрела вверх.

Там ничего не было. Ни угрюмого Туатана, ни злобного Дакета. Только чистое небо Хайволдинга. Рев в ушах стих, воцарилась тишина. Минда склонила голову, наслаждаясь покоем, но вот приглушенный шум битвы за холмом снова донесся до ее ушей.

Минда выиграла всего лишь одну схватку, и даже не против своего настоящего врага. Война еще не закончилась. Ее ждет Ильдран.

Минда ощутила холод; обжигающее пламя исчезло, но осталась мучительная боль. Она взглянула на свои руки и поразилась – не было ни следов от ожогов, ни шрамов. Может, они остались внутри? Ее взгляд скользнул по мечу, торчавшему из скалы. Короткий, слегка изогнутый клинок из тусклого металла. Минда сжала и разжала пальцы, радуясь, что желание прикоснуться к рукояти исчезло бесследно.

Рядом с ней лежал Гримбольд. Минда подползла к барсуку и попыталась обнаружить хоть какие-то признаки жизни. Но он был совершенно неподвижен. Она мысленно обратилась к вислингу, но ответа не было. Минда разрыдалась, подползла к Маркдж'ну, потом с Гаровду, но результат был все тем же. В живых остался только Ян. На его лбу и виске запеклась кровь – печальное напоминание о силе меча, но грудь арлута равномерно поднималась и опускалась, он дышал. Все остальные были мертвы.

Горе захлестнуло Минду, рыдая, она скорчилась на земле. Они приняли ее и все несчастья, которые следовали за ней по пятам, предложили свою помощь, знания, дружбу, ничего не требуя взамен. Теперь друзья лежат мертвыми в незнакомом мире, и ничто не оправдывает такой жертвы. Она должна была бросить меч давным-давно. Не стоило даже брать его в руки.

Но тогда они все могли погибнуть еще в Даркруне. Так и не разобравшись в своих поступках, Минда продолжала плакать. Она не была сказочной героиней, не была волшебницей или воительницей…

Затем слезы иссякли, но Минда понимала, что горе останется навсегда. Тайник в душе, где раньше скрывались ее силы, теперь был заполнен печалью.

Минда, пошатываясь, встала, хотя каждая клеточка ее тела протестовала против малейшего движения. С трудом переставляя ноги, почти ничего не видя, она, как лунатик, побрела вперед. Темнота подземелья поглотила все вокруг. Минда ощутила слабый толчок, подсказывающий путь. Как Ильдран всегда знал, где она находится, так теперь в голове Минды появился компас, указывающий на его логово. Она подчинилась этому притяжению. Теперь Ильдран поплатится за все, что совершил, в этом Минда была уверена.

Глава 4

В темноте нижних помещений присутствие Повелителя Снов давило на мозг почти с осязаемой тяжестью. И не только физически; его омерзительное действие ощущалось во всем, как и в тех снах, что помнила Минда. Холодное прикосновение к мыслям. Беззвучный злобный смех.

Она вздрогнула, но продолжала двигаться вперед. Вдалеке появился неясный свет – там залы были освещены. Минда повернула в том направлении. С каждым шагом ощущение опасности становилось все отчетливее. Она чувствовала присутствие Ильдрана, но и он знал о ее приближении. Ильдран затаился и ждал. Ее приход означал конец затеянной им игры, только вот для Минды это была вовсе не забава. Она шла по темным залам Таллина, тем самым, откуда много лет назад бежала ее мать. И все же в глубине души возникало чувство, что она читает обо всем происходящем в старинной книге или смотрит представление артистов. Это чувство было похоже на сон, на кошмар.

Минда прошла через темный зал и остановилась перед границей света, чтобы осмотреться. На потолке висел далин, такие же шары были развешаны на одинаковом расстоянии по всему помещению. Пол был выложен гладкими каменными плитами, а стены украшали росписи. Когда-то они светились яркими красками, но теперь поблекли и утратили цвет, как листья деревьев под дыханием зимы. Минда шагнула в центральный зал и дотронулась до одной картины. На пальце остались кусочки отставшей краски.

Все проходит, изменяется или растет, вспомнились ей слова Рабберта.

Странно, что именно теперь ее мысли вернулись к Фернвиллоу, к Рабберту и Джейни, к гостинице, к вечно хмурому Хадону и неунывающей Кейт. Она помнила их всех, но эти воспоминания казались чужими. Хорошо, что Рабберта здесь нет.

Здесь нет ничего, кроме прошлого. Выцветшие панели на стенах, опустевшие залы, последний Вессенер. И повсюду ощущалось присутствие Ильдрана. От него тускнел свет далинов, Минда чувствовала на себе тяжелый взгляд, слышала издевательский смех. Она тряхнула головой и отошла от стены.

Уверенно, словно была здесь не впервые, прошла она к следующему проему, за которым начинался новый туннель. Он вывел в еще более просторное помещение с каменной лестницей, ведущей наверх. На вырубленных в скале ступенях виднелись следы подкованных башмаков и огромных когтей. Тишина стала враждебной. Где же стража? Наверно, в ней уже нет необходимости. Минда стала подниматься по лестнице. Теперь дело касается только их двоих. Скорее всего, это всегда было так – Повелитель Снов и последний наследник этих полуразрушенных залов.

Минда преодолела подъем и снова остановилась. Огромный зал простирался в обе стороны от лестницы. В центре потолка висел отличающийся от других далин – большой, сложный, затейливо украшенный, похожий на созвездие. Только его не коснулось разрушение. На панелях виднелись следы топоров – бессмысленные действия неразумных существ, которые даже не способны понять, что они творят. Повсюду были разбросаны обломки стульев и столов, а на каменном полу чернели пепелища от костров.

Что-то заставило Минду свернуть направо. За поворотом оказалась еще одна лестница. Внизу раздался звук шагов, и Минда остановилась, прислушиваясь. Звук доносился из нижних помещений. Ян? Нет. Талисман предупреждал об угрозе. По спине пробежал холодок. Если бы она не была такой усталой. Если бы она была сильнее!

Минда встряхнулась и стала подниматься по лестнице. Она была намерена предстать перед Ильдраном по своей воле, а не в качестве пленницы. Возможно, он еще не знает, что она разгадала загадку, что спящие в ней силы пробудились. Да, она измотана, но все же сможет оказать сопротивление.

На последнюю ступеньку Минда поднялась затаив дыхание. Справа были две приоткрытые двери. Через щели она могла видеть фрагменты поля боя, не затихающего книзу, но с такого расстояния трудно было определить, что там происходит. Но, что более существенно, она заметила стражей, свободно стоящих у каждой из дверей. В некоторых она узнала йаргов. Остальные были низкорослыми существами с бледной кожей, с длинными руками и ногами. Внешне они напоминали Йо'акима, но от них исходили осязаемые волны зла. Она опустилась на две ступеньки. Стражники ее не заметили. Но снизу слышались осторожные шаги преследователя.

За дверью раздалось шарканье ног – стражи решили размяться. На какое-то время сражение внизу отвлекло их внимание от зала, который они должны были охранять. Минда снова выглянула. Йарги громко перебрасывались отрывистыми фразами, и язык показался Минде смутно знакомым. В противоположной стене виднелся выход на следующую лестницу. Если повезет…

Минда грустно покачала головой. Встреча с Ильдраном – сомнительная удача.

Она прогнала посторонние мысли. Глубокий вдох помог успокоиться. Медленно выдохнув, она беззвучно побежала через зал. На бегу, рука сама собой потянулась к рукояти меча, которого уже не было на привычном месте. Но вот опасный участок позади, и Минда прижалась к стене. Не оглядываясь, она шагнула на ступеньку и быстро поднялась наверх.

Теперь она уже находилась внутри горы. Откуда пришла эта уверенность, Минда не знала. Интуиция вела ее все выше и выше, к ожидавшему Ильдрану. Высокая Скала сторожевой башней поднималась над холмом. Даже камни под ногами казались Минде знакомыми. Она немного успокоилась. Недавняя усталость прошла, постепенно силы начали возвращаться. Близость кромлеха, стоящего на вершине Высокой Скалы, тоже поддерживала Минду. Ее тау еще не достигла расцвета, но по мере того, как Минда взывала к своему внутреннему духу, силы возрастали.

Лестница сузилась, и теперь ступеньки поднимались вверх по спирали. На боковых площадках изредка попадались двери, но Минда уверенно шла мимо. Шум шагов снизу не прекращался. Ее преследователь уже не скрывался. Друг или враг? Ответа не пришлось долго ждать. Стражи внизу приветствовали кого-то из своих.

Минда перегнулась через перила и заметила внизу край белого балахона. Отшатнувшись, она прислонилась к стене, едва переводя дыхание. Бродяга. Его она боялась почти так же сильно, как и самого Ильдрана.

Глубокий вдох помог унять сердцебиение. Адреналин прогнал усталость. Теперь она торопливо перешагивала сразу через две ступеньки. Темные мысли закружились в голове. Чье-то влияние? Ильдрана или Бродяги? Дыхание стало прерывистым. Напряжение нарастало. От ужаса ей хотелось закричать, но Минда только прикусила губу. Бесполезность дальнейшей борьбы стала очевидной. Не важно, что она последняя из Вессенеров. Не важно, что в ней есть скрытые силы. Она измотана до последней степени, отчаянная борьба с духом меча не прошла даром. Зачем идти дальше?

Чтобы покончить с Ильдраном. В этом она поклялась тем, кто уже погиб.

Лестница закончилась перед дверью. Минда смотрела на ее створки, на тусклый латунный замок, жалея, что оказалась здесь. Снизу приближались шаги Бродяги, она отчетливо их слышала. Решимости отворить дверь не хватало; Минда стояла на верхней ступеньке и не могла унять дрожь. Если она войдет, то не сможет ничего сделать. Лучше убежать, прорваться мимо Бродяги, мимо стражей, пока еще жива. Убежать сейчас и вернуться, когда станет сильнее…

Сдерживая рыдания, она повернула ручку и вошла, осторожно прикрыв за собой дверь. Минда оглянулась по сторонам в поисках чего-нибудь подходящего, чтобы подпереть дверь, но ничего не нашла. Тогда она прислонилась спиной к створке, не отрывая рук от старого дерева, и осмотрела открывшийся перед ней зал. Он был не больше сотни футов в длину, посередине каждой из боковых стен были по две двери, а третья виднелась в дальнем конце комнаты. Внутреннее чутье подсказало: это последняя дверь. За ней Ильдран.

Почему он не воздействует на ее мысли? Разве не чувствует, что она так близко?

Осторожный шаг вперед, потом другой. Вот она дошла до первой двери справа, медленно открыла ее и заглянула внутрь. Там оказалась спальня с панелями и гобеленами на стенах и роскошной кроватью, стоящей в дальнем углу. Стена напротив была увешана книжными полками. Противоположный угол занимал камин. После всей этой разрухи странно было видеть такую уютную комнату. Неужели здесь спит Повелитель Иллюзий?

Она медленно осмотрела помещение в поисках какого-нибудь оружия. Вот теперь ей бы пригодился меч Туатана. Минда уже сожалела, что лишилась волшебного меча. А здесь не нашлось ничего, что можно было бы использовать в схватке.

Минда покинула спальню и полностью сосредоточилась на том, что ожидало ее за дальней дверью. Решимость крепла. В душе шевельнулись ростки вновь пробуждающейся силы. Прямо над ней, на вершине Высокой Скалы, стоял кромлех, и это придавало ей уверенности.

До слуха Минды донесся шаркающий звук шагов, показавшихся очень далекими. Она повернулась, бессознательно подняв руки для защиты, и оказалась лицом к лицу с Бродягой. Его лысый череп поблескивал в свете далинов. Не успела она пошевелиться, как он оказался совсем рядом. Сильная рука вцепилась ей в плечо, длинные ногти царапнули кожу. Минда пыталась сопротивляться, но Бродяга отвесил ей такую оплеуху, что зазвенело в ушах.

Ну наконец-то ты нам попалась, холодно прошипел его голос. Пошли, несчастная. Ильдран тебя ждет.

Он потащил ее на другой конец зала к дальней двери. Минда напрягла последние силы, но Бродяга только крепче вцепился в плечо и злобно рассмеялся.

Вот и конец, решила Минда. Вместо того чтобы явиться к Ильдрану во всеоружии силы Вессенеров, как предсказывал Кэблин, она предстанет перед ним беспомощной пленницей. Но теперь не во сне. Теперь в плену оказались и ее душа, и тело.