Текст книги "Не брат моей мечты (СИ)"

Автор книги: Чарли Маар

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 5 страниц)

9 глава

Кажется, проходит целая вечность, хотя на самом деле от силы минут десять, когда я вижу машину Карима, сворачивающую к зданию, где расположен салон. Делаю несколько шагов вперед и останавливаюсь в тот же момент, когда передо мной тормозит машина сводного брата. Окно слегка опущено, я вижу его прямой тяжелый взгляд. Он исследует меня, зацепляется сначала за волосы, скользит к лицу, к открытому плечу, затем обратно к волосам.

– Садиться собираешься или так и будешь стоять?

Я резко выдыхаю, только сейчас осознав, что все это время задерживала дыхание, обхожу машину спереди и забираюсь в салон.

– Вот ключи, – дрожащей рукой достаю связку из сумки и протягиваю Кариму. – Ты… хочешь подвезти меня до дома?

Мы сталкиваемся взглядами. Когда это происходит настолько близко, мне трудно сохранять самообладание. И раньше было трудно, а теперь, после того, что произошло между нами ночью, стало еще сложнее.

– Разумеется, я довезу. К тому же мне все равно туда надо.

Карим отворачивается и трогается с места. Мои перемены во внешности, которые он, естественно, заметил, сводный брат никак не комментирует. Меня сразу начинают посещать всякие дурацкие мысли – ему не нравится? Что если раньше было лучше? Может, ему вообще плевать, что бы я с собой ни делала?

Молчание угнетает, поэтому я принимаю решение поддержать хоть какой-то разговор. Надо же, раньше я бы уже уболтала его, нашла бы о чем спросить, а сейчас почему-то ощущаю дискомфорт. Возможно, это из-за тех обидных слов, что он сказал мне, перед тем как уйти.

– Уже сообщил Мадине, что подружкой невесты я быть не смогу?

– Сказал, – сухо отвечает Карим.

– Она не расстроилась?

– Несильно.

– И тебе не жалко было расстраивать свою любимую невесту? Я бы не стала ей ничего гово..

– Дело не в этом, – обрубает он. – Я просто не хочу, чтобы подружкой невесты на свадьбе была девушка, с которой я спал. Это похоже на издевательство. Так что давай закроем тему. И насчет Мадины, и насчет того, что было между нами. Тут нечего обсуждать.

Я прикусываю губу до крови, чтобы не закричать от отчаяния. Хоть какой-то знак, что ему не все равно. Хоть что-то. Но он такой же непрошибаемый, как раньше. Я не верю, что ему безразлично, просто хорошо делает вид, вот и все. Опять же защищает свою Мадину. Зачем же тогда с другими спит, раз так за нее переживает? Какой раз я задаю себе этот вопрос, но ответа не нахожу.

– Как там дела в кафе?

– Все нормально. Завтра уже откроется.

Отвечает односложно, будто не хочет разговаривать. Впрочем, как всегда. Ничего нового. Ни прогресса, ни регресса. Ни-че-го. Только взгляд мой периодически падает на его руки, сжимающие руль. Я вижу следы на пальцах от собственных зубов, вспоминаю, как эти пальцы были ночью у меня во рту, как я кусала их и сосала. Замечаю, что руки Карима периодически напрягаются. Связано ли это со мной? Трудно сказать, потому что по выражению его лица вообще сложно о чем-либо догадаться.

К дому отчима мы приезжаем довольно быстро. Я сразу отмечаю, что машина Гаяса стоит у ворот. Значит, он дома. В принципе, сегодня выходной, и если они с мамой никуда не собираются заранее, то обычно проводят время у бассейна во дворе. Отчим жарит мясо на гриле, а мама нарезает овощи и фрукты на салаты.

Вот и сейчас, выйдя из машины, я чувствую приятный запах жареного мяса, разносящийся, кажется, по всей округе.

Когда мы заходим в дом, Карим идет чуть позади, следом за мной. В прихожей, на стене перед дверью висит большое зеркало. Войдя внутрь я натыкаюсь на хмурый и чуть блестящий взгляд сводного брата в отражении. Он на миг задерживается на изгибе моего обнаженного плеча, соскальзывает по спине вниз, после чего уходит в сторону. Этого мига достаточно, чтобы вызвать легион мурашек, пробегающих по коже. Только ради этого взгляда я по-прежнему не сдаюсь. Хочется всегда его на себе ловить.

– А, вы приехали? – мы входим в гостиную по очереди и одновременно с нами через заднюю дверь появляется отчим с шампурами в руках. – Как раз вовремя. Мясо уже готово.

Брови Гаяса сходятся на переносице (прям как у сына), когда он смотрит на мою новую прическу.

– Почему ты решила покраситься? – недовольно бурчит мужчина, переложив шампура из одной руки в другую. – Раньше ты выглядела более естественно. И вообще я за естественность. Принялись девушки творить с собой всякую ерунду – то волосы красят, то брови рисуют, то в губы непонятно что колют. Карим, скажи ей.

Сводный брат снова смотрит на меня, пронизывая все тело своей тяжелой энергетикой.

У него такие длинные ресницы. Я бы хотела такие иметь. Надо было воспользоваться шансом ночью и потрогать их пальцами. Интересно, он позволил бы?

– Мне тоже раньше больше нравилось, – его голос звучит глухо, а то, что он сказал, настолько неожиданно, что пальцы на ногах поджимаются, а к груди и шее приливает тепло.

Что значит, ему раньше больше нравилось? Нравились мои сивые кудряшки?

– Это еще твоя мать не видела, что ты натворила. Сейчас она тебе выскажет, – продолжает ворчать отчим, качая головой. – Кстати, Карим, – обращается он уже к сыну, – почему Мадину с собой не взял? Она у нас и так редко бывает. Хотелось бы чаще проводить время с будущей невесткой. Родителей бы тоже ее пригласил. В конце концов, мы скоро станем семьей.

Я ненавижу эти разговоры, поэтому, извинившись, обхожу мужчин стороной и иду в сторону лестницы. Сейчас переоденусь в купальник и, пожалуй, присоединюсь к маме и Гаясу. Очень надеюсь, что к этому моменту тема Фахратовых будет закрыта.

Где-то между лопаток ощущаю колючий взгляд. Это Карим. Только он умеет так смотреть.

– Мадина сегодня занята, – слышу спокойный ответ сводного брата. – У нее планы по подготовке к свадьбе. Они с матерью едут по магазинам. Может, на днях приглашу их к нам на семейный ужин. Сегодня я тоже не смогу остаться, отец. Кое-какие дела в компании. Пытаюсь пробить партнера, на которого вышел через Фахратого. Если сделка выгорит, то это принесет компании неплохой контракт.

– Молодец, сын. Вообще хороший выбор ты сделал. Я уже думал, что ты вообще жениться не собираешься и радовать меня внуками. А тут и семью решил создать с хорошей девушкой, и бизнес вытягиваешь на новый уровень.

Я стискиваю зубы и слегка зажмуриваюсь. Конечно, Гаяс наверное никогда бы не сказал так про меня. Если бы Карим решил быть со мной. Наверняка он осудил бы подобное решение. У меня нет того, что я могла бы предложить Кариму кроме себя и своей любви, но я все равно считаю, что лучше ему подхожу. Я это чувствую. И ночь в какой-то степени послужила доказательством этому. Мы оба – страстные, горячие натуры. Ему никогда не будет так хорошо с Мадиной, как со мной.

К комнате я быстро переодеваюсь в купальник, сверху набрасываю золотистое парео – отчим терпеть не может, когда перед ним маячут в полуобнаженном виде. Да и Карим не останется, так что выпендриваться мне не перед кем. Волосы закалываю сверху, чтобы не намочить, придирчиво оглядываю себя в зеркале.

"Мне тоже раньше больше нравилось" – звучит в голове проклятый голос. Сказал это просто, чтобы отца поддержать? Или правду сказал?

Трясу головой, чтобы отбросить все эти мысленные вопросы, которые так и останутся без ответов. Во всяком случае, пока.

Как только открываю дверь спальни, тут же слышу голос Карима. Значит, он еще не поднимался. Разговаривает тихо, почти нежно. Он так лишь с Мадиной говорит. Сразу ревность и злость заливают нутро.

– Вечером увидимся, – произносит мужчина чуть хрипловато, когда его глаза впиваются в меня.

Я неторопливо закрываю дверь своей комнаты и иду вперед, пока не оказываюсь перед Каримом в нескольких сантиметрах.

Он не любит галстуки, но сегодня надел. Видимо утром была какая-то важная встреча. На такой случай у него в офисе полно галстуков. Я знаю, потому что частенько самовольно приходила туда раньше.

Галстук его повязан неаккуратно, еще в машине заметила. Но сейчас рука так и тянется поправить. Я встаю на цыпочки и затягиваю узел, не поднимая взгляда вверх.

– Сбился немного.

Карим продолжает говорить с невестой.

– Да, я позвоню. Когда встретимся, расскажешь, как все прошло.

Одна его рука так же, как и ночью, ложится мне на шею и сдавливает. Рывком он впечатывает меня в стену, и мне приходится убрать пальцы от галстука, вместо этого вцепиться в его предплечье.

Разговор Карим не прекращает.

– Сам приеду… Да… Посмотрим, Мадина.

Приближается ко мне вплотную, сильнее сжимая горло. Дыхание мужчины касается щеки и губ.

– Хорошо… Давай, пока.

Он сбрасывает вызов и убирает телефон в карман брюк.

– Ты чего, бл*дь, добиваешься? Че ты лезешь опять ко мне?

* * *

Дышать трудно, живот сводит судорогой, а ноги слегка дрожат от близости и запаха мужчины. Я скольжу руками по его предплечьям вверх, надавливаю подушечками на тугие проступающие сквозь кожу вены, обвожу костяшки его пальцев и дальше сильнее прижимаю руки мужчины к своей шее, ногтями царапаю следы своих зубов на его пальцах. Взгляд Карима становится настолько темным, что черные зрачки почти сливаются с каре-зеленой радужкой. Он делает шаг и встает влотную ко мне так, что его крепкая грудь вжимается в мою, бедра касаются бедер. Пальцы второй руки вплетаются в волосы и тянут. Чуть расслабляется ладонь на шее, позволяя мне вдохнуть. Я судорожно и жадно хватаю воздух ртом, почти с хрипом и стоном. Взгляд Карима тут же стекает к моим губам.

"Поцелуй меня, пожалуйста. Ночью ты меня не целовал. А сейчас так хочется. Так безумно хочется".

– Нимб? – слышу голос мамы в тот миг, когда горячее дыхание с запахом табака и мятной жевательной резинки касается моего подбородка. – Ты здесь, дочка?

Неторопливые шаги разадются на лестнице. Ступени чуть поскрипывают, пока мама поднимается наверх.

Я смотрю на Карима в упор – он не убирает руки с моей шеи и волос, и не отходит. И я его не тороплю, потому что мне не стыдно и не страшно, что мама нас увидит. Я вовсе не стыжусь своей страсти и любви к нему. Но почему же он продолжает стоять так близко, словно ему трудно отпустить меня?

Когда звук шагов становится ближе, Карим все же отступает. Я чувствую почти сожаление по этому поводу. Что было бы, если бы не появилась мама?

– Не лезь ко мне больше, – рыкает сводный брат, делая шаг назад.

– Иначе не пригласишь меня на свадьбу? – усмехаюсь, потирая шею, где, я уверена, остались красные следы от его пальцев.

– Пожалуй, это выглядело бы странно, – глухо отвечает Карим, после чего поворачивается к маме, которая как раз успела подняться наверх и завернуть в коридор. – Аделия, – кивает он ей и уходит в свою комнату. Я успеваю заметить, как оттопырились его брюки в области паха.

Он меня хочет. Что бы он ни говорил, как бы себя не вел – он меня хочет. Возможно, не хочет хотеть, но все равно хочет. У него не получается справиться так же, как и у меня.

– Гаяс мне сказал, что ты покрасилась, но я не поверила, – мама всплескивает руками, подходя ближе. – Зачем ты это сделала, Нимб? Ты и так красива. Зачем тебе что-то в себе настолько кардинально менять?

И я, конечно же, не говорю, что просто мечтаю нравиться ЕМУ. Нравиться во всем. И внешне, и внутренне, и физически и во всех других смыслах. Я не говорю ей еще и потому, что сама себе в этом с трудом признаюсь. Потому что мне больно осознавать, что ради внимания другого человека я готова даже изменить себе. Потому что другую девушку я бы осудила за это. Я бы сказала "зачем ты так делаешь?" А сама… сама не смогла не попробовать…

– Мам, ну не начинай, просто захотелось, – отмахиваюсь я, приобняв маму за плечи. – Идем лучше есть шашлык.

– Занимаешься всякой ерундой! В кого ты у меня такая? Лучше бы сконцентрировалась на учебе, начала бы работать в кафе… Гаяс мне уже замечания делал по этому поводу.

Я вздрагиваю, потому что знаю – мама не обманывает. Каким бы Гаяс не казался добродушным и заботливым, он довольно строгих и железных принципов человек. Многое он спускает мне с рук лишь потому, что знает о разнице в воспитании детей из других культур и менталитетов. В такие моменты меня разрывает от внутренних противоречий: быть хорошей и достойной для Гаяса и мамы или искать встреч с Каримом любыми путями? И я всегда выбираю ЕГО. Я всегда хочу быть ближе к нему. Даже если другим я из-за этого кажусь никчемной, аморальной, безответственной.

Я знаю, что в моей жизни, таких больше не будет. Это тот случай, когда женщина уверена, что ОН – один единственный. Что всех остальных я буду сравнивать с ним. Всегда. А я не хочу. Поэтому я сделаю все, чтобы он был рядом.

10 глава

Всю следующую неделю с Каримом мы не видимся. Складывается впечатление, что он меня избегает. Сводный брат не приезжает к отцу, его не видно в кафе, и даже на работе поймать его не удается. Я несколько раз звонила туда под различными предлогами. Он то на совещании, то его нет, то он занят, то уже уехал, то еще не приехал.

А единственный раз, когда Карим все же удосуживается посетить Гаяса, случается именно в день моего зачета. Да, как бы я не выпендривалась, зачеты и экзамены я сдаю. Тут никуда не денешься. Так что пока Карим с Мадиной обедают в доме у родителей, я просиживаю время в аудитории, дожидаясь своей очереди сдавать зачет. Когда спускаюсь в буфет перекусить, успеваю набрать маме и та все уши мне за две минуты умудряется прожужжать тем, как все-таки хороша Мадина, и какая они с Каримом красивая пара.

Не-на-ви-жу.

По приезде домой, разумеется, ни Карима, ни его невесты уже не обнаруживаю. Только мама с отчимом интересуются, удалось ли сдать зачет.

– Само собой, – буркаю я, не вдаваясь в подробности. Конечно, из-за пропусков на меня точат зуб, но любой преподаватель резко меняет свое отношение, когда понимает, что за хорошую оценку ему дадут неплохую сумму. Деньги откладывать на необходимые нужды я умею, поэтому унижаться и просить отчима помочь каждый раз мне не приходится. Да и он бы не стал. Скорее всего, меня бы просто лишили содержания.

Затолкав обиду на Карима поглубже, поднимаюсь к себе в комнату, бросаю сумку на диванчик и брякаюсь на кровать.

Игнорирует меня, хотя сам хочет. Что, боится снова не справиться с собой, если мы встретимся и окажемся наедине? Как же бесит, что он такой! Ну почему нельзя просто признать, что между нами есть искра?

В сумке пиликает телефон, так что мне приходится подняться и посмотреть, кому и что от меня понадобилось.

Это Марисса. Зовет прошвырнуться по магазинам.

Собственно, что еще делать в пятницу вечером?

"Давай. Встречаемся у Сити Молл".

Отправляю смс-ку подруге, затем решаю переодеться, так как мне показалось, что на улице стало прохладнее, а на мне только легкая блузка и юбка. Натягиваю любимые джинсы на высокой талии, заправляю майку и сверху накидываю джинсовку. Волосы оставляю распущенными, они свободно спадают чуть ниже плеч. Перекрашиваться я не стала, несмотря на слова Карима, что раньше ему нравилось больше, и приставания мамы и Гаяса, что я страдаю ерундой. Пусть это будет моим маленьким протестом.

Путь до излюбленного торгового центра, где мы часто бывали с Яной и по-прежнему бываем с Мариссой, занимает около часа. Когда выхожу из такси, подружка уже ждет меня у входа. Стоит мне выйти из машины, как с неба крупными холодными каплями начинает срываться дождь.

– Капец, как холодно стало, – гундит Марисса, плотнее запахивая на груди кожанку.

– Начало сентября уже. Еще немного и дожди станут лить неделями.

– Ненавижу осень, – подруга смешно кривит губы, после чего чмокает меня в щеку. – Вот лето, солнышко, теплый песочек – это мое.

– А мне нравится осень. Она очень романтичная. Можно сидеть дома у окна, укутавшись в теплый плед, и смотреть на дождь.

Неплохо, если бы еще рядом был тот, кого ты очень сильно любишь…

– Да я помню, что ты – дитя осени. Вредня и упрямая скорпиошка, – хихикает Марисса, ткнув кулачком мне в плечо.

Да. Как и Карим. У нас с ним дни рождения с разницей в неделю.

По магазинам мы с подругой мотаемся около часа. Марисса успевает скупить все, что только попадается ей на глаза. Я же на покупки особо не настроена. Выбираю несколько новых штанов, куртку и сапожки, после чего мы заваливаемся в кафе, чтобы немного перекусить и выпить парочку коктейлей. Пакеты с покупками гурьбой складываем под столом у ног, потому что на диванчике они все просто не помещаются.

– Иногда сделать пару-тройку шикарных покупок жизненно необходимо. Я, можно сказать, получаю от этого эстетический оргазм, – Марисса расслабленно откидывается на спинку диванчика и начинает листать меню. – Кстати об оргазмах. Лешка спрашивал про тебя.

– Это который брат твоей подруги? – я, не особо заинтересовавшись темой, бросаю взгляд на подругу, затем снова сосердотачиваюсь на меню.

– Ага. Понравилась ты ему. Может, дашь парню шанс? Он довольно секасный.

– Возможно, – пожимаю плечами и лениво перелистываю страничку. – Но пока я не настроена на знакомства с парнями.

– Да ну тебя, ты вообще какая-то странная. Много ведь парней на тебя смотрят, хотят серьезных отношений, а не просто перепихона. Но тебе все не то и не так. Кого ты ищешь? Принца на белом Ламборджини?

– Я предпочитаю Мерседес, – разумеется, мне нравится то, что нравится Кариму. А ему нравится Мерс.

Марисса еще что-то лепечет, но я резко перестаю слушать подругу, потому что у входа в кафе замечаю сводного брата. И не одного. В компании девушки. И как вы можете догадаться, это не Мадина. Та самая, которую я видела в клубе. Его любовница.

Они проходят к столику. Он подталкивает ее рукой за поясницу и помогает сесть. Сам садится напротив.

В зале довольно темно, свет приглушен, поэтому, думаю, он меня не видит. Я же не могу оторвать от него взгляд. Меня избегает, а с ней продолжает спать? Почему? Чем я хуже? И ему же понравилось. Так в чем проблема?

– Эй, Нимб, с тобой все в порядке? – Марисса трогает меня за руку, и я только теперь замечаю, что сжала меню до побеления костяшек на пальцах.

Подруга прослеживает мой взгляд и присвистывает.

– Это, случайно, не твой брат-в-законе?

– Да. Он.

– Я видела фотки в Инсте у Матвеевой. Ее родители дружат же с семьей Фахратовых. Инка тоже была на помолвке. Мадина, конечно, красотка. Как и твой "братец". Они смотрятся вместе. Правда, это, – она тыкает пальцем себе за плечо, – как я понимаю, не она?

– Верно. Не она. Он не отказывает себе в связях на стороне, пока любимая Мадина дожидается свадьбы.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Марисса смешно хрюкает.

– Да уж. Мужчины. Трудно среди них верных отыскать. Хотя, я бы за твоего братца вышла замуж даже невзирая на его слабости на стороне, – на слове "слабости" подруга делает движение пальцами, изображая кавычки.

Мой взгляд снова устремляется к Кариму. Я бы тоже с ним была несмотря ни на что…

Его глаза, которые из-за атмосферы в кафе сейчас кажутся еще темнее чем обычно, неожиданно впиваются в меня. Воздух сгущается, я разве что не слышу треск. Он меня заметил. Заметил.

– Вы готовы сделать заказ? – официантка возникает перед нашим столиком, оборвав мой зрительный контакт с Каримом.

Марисса начинает говорить, а у меня резко пропадает аппетит. Снова это унизительное чувство…

Да что со мной не так, Карим? Почему не я? Почему даже после того, что у нас было, не я? Может, дело в ощущении безопасности? Та девушка не вызывает у него сильных чувств, как я, поэтому с ней ему проще? С ней просто физика, а со мной, получается, есть что-то больше?

Я кусаю губы, погрузившись в собственные мысли. Щеки горят, потому что Карим то и дело переводит на меня свой тяжелый взгляд, стоит официантке отойти.

Ужинаешь с ней, а смотришь на меня? Потому что я на самом деле тебе нужна. Я, а не она, и не Мадина.

11 глава

Через минут пять к Кариму и его спутнице присоединяется еще мужчина и девушка. Мужчину я до этого ни разу не видела. Он садится рядом с Каримом, девушка же подсаживается к спутнице сводного брата. Они о чем-то беседуют, и со стороны невозможно догадаться, кто кем и кому приходится.

Мы с Мариссой обсуждаем какие-то левые темы, касающиеся парней и шмоток. Она не в первый раз подмечает, что ей жаль мои светлые кудряшки, и что я совершила святотатство, покрасившись и выпрямив волосы.

Карим больше на меня не смотрит, полностью сосердоточившись на тех, кто сидит с ним за столом. Как же меня это бесит. Его поведение, его игнорирование, и громкий смех этой девки, что неспешно потягивает коктейль через трубочку и делает селфи вместе со своей подружкой. Повинуясь какому-то первобытному инстинкту, я достаю телефон и быстро набираю сообщение Мадине.

"Привет, не занята?"

Я буду бороться за свое до последнего…

"Привет) Нет, мы с девочками гуляем. А что случилось?"

"Да вот сегодня решила отметить сдачу зачета. Сижу в кафе с подругой. Слушай, мне так неудобно, что я не могу принимать участие в подготовке свадьбы. Сама понимаешь, учеба слишком важна для меня, иначе кафе мне не отдадут. Хочу загладить вину перед тобой. Может, присоединишься к нам? Поболтаем, расскажешь, что еще придумала для празднования)))"

– Кому пишешь? – спрашивает Марисса, затолкав себе в рот кусочек мятного чизкейка.

– Да так. Неважно, – отмахиваюсь от подруги. Не думаю, что стоит ей объяснять, кому и почему я пишу. Сама все увидит, если мой план сработает.

"Да перестань! Карим мне все объяснил)" – отвечает Мадина через минуту. "Но мне приятно, что ты меня приглашаешь. А где вы сидите?"

"В Сити Молле. В "Ай-Кубе" – наверное неудивительно, что мои пальцы начинают дрожать, когда я набираю это сообщение. Даже отправляю не сразу, а сначала смотрю на Карима.

Взгляни на меня еще раз. Подойди. Поздоровайся. Хотя бы кивни…

Но ничего не происходит. Сводный брат продолжает общаться со своими спутниками, больше не смотря в нашу с Мариссой сторону.

И я нажимаю отправить.

"А мы здесь недалеко!))) Надо же, какое совпадение. Сейчас с подружками попрощаюсь и к тебе присоединюсь!"

Я нажимаю кнопку блокировки экрана, прикусив губу, и бросаю телефон в сумку. Есть еще время все исправить. Уйти отсюда и встретиться с Мадиной на улице. Но я продолжаю сидеть на месте и ждать. Даже есть не могу от нервного напряжения.

Он на меня не смотрит…

О появлении Мадины через пятнадцать минут я узнаю по выражению лица Мариссы. Оно вытягивается, ложка выпадает из рук подруги на тарелку.

– Твою ж мать! Ты смотри, кто здесь… Это же невеста твоего брата… Вот это представление намечается… – шепчет девушка, заглядывая мне за спину.

Я поворачиваюсь и сразу вижу скользящую по проходу между столиками Мадину, одетую в сиреневое платье в пол. Волосы ее высоко заколоты, свободные пряди завиты и красиво спадают на плечи. Я-то думала, она войдет с другой стороны кафе и сразу обнаружит Карима за столиком с "подружками". Но нет. Это было бы слишком просто.

– Привет, – улыбается Мадина, заметив, что я на нее смотрю.

Минута, и она усаживается за столик рядом со мной.

– Хорошо, что ты написала. Даже если подружкой невесты ты быть не сможешь, мне все равно хочется общаться.

Я тут же ловлю на себе прищуренный взгляд подруги после слов Мадины. Конечно, Марисса не глупая, и сразу понимает, что я сама ее позвала.

– Ты покрасилась! А тебе идет. Вообще темный цвет волос мне больше нравится, чем светлый. Ну и прямые волосы с твоим овалом лица смотрятся лучше, чем кудрявые. Не обижайся, ладно?

Мадина, наверное, единственный человек, который сделал мне комплимент по поводу смены имиджа. Чувство довольно странное, потому что впервые за все время, что мне удавалось пообщаться с ней, я ощущаю в ее словах фальш.

– Ничего подобного, – тут же буркает Марисса. – Раньше было гораздо лучше.

– На вкус и цвет, как говорится, – отмахивается Мадина, и тут же протягивает Мариссе руку. – Кстати, я Мадина, а ты…

– Марисса. Очень приятно.

– И мне тоже. Ого, что это вы тут накупили? Столько пакетов…

Пока Мадина с Мариссой обсуждают покупки (уверена, подруга делает это, чтобы отвлечь девушку от взглядов по сторонам), я улучаю момент и смотрю на Карима.

Он, конечно, же увидел, свою невесту. И сейчас просто в бешенстве испепеляет меня своими темными глазами.

Обманывать нехорошо, сводный братец. А я, можно сказать, поступаю правильно, позволяя Мадине до свадьбы узнать, каков Карим на самом деле. Она же вся такая правильная, вряд ли станет терпеть подобное… Это я бы смогла, а она нет. Так что их свадьба – априори ошибка.

– А мы тоже с подругами недавно ходили по магазинам. Ну ты понимаешь, что все мои мысли заняты исключительно свадьбой, – она складывает руки в замок перед лицом, демонстрируя кольцо с великолепными розовым бриллиантом. Карим подарил на помолвку… – Жду не дождусь, когда же…

Она запинается. Я чувствую, как напрягаются ее плечи. Знаю, почему. Она его увидела. И увидела, что он не один…

– Карим здесь? Ты знала, Нимб?

– Что? Правда, здесь? – я делаю вид, что в шоке, и вытягиваю голову, стараясь изобразить искреннее удивление.

– Да. Вон за тем столиком. И сейчас он идет сюда.

* * *

Мадина оставляет свой кардиган на диванчике, сама же поднимается и идет навстречу Кариму. Я не свожу с него глаз, когда мужчина подходит ближе. Он же лишь бросает на меня презрительный и недовольный взгляд, после чего обращает взор к своей невесте, целует девушку в щеку и отводит слегка в сторону.

Когда они оказываются достаточно далеко от нас, я откидываюсь на спинку дивана и тяжело вздыхаю. Интересно, она поймет, что он не просто с подружкой здесь тусуется? Хотя он вполне способен как-либо оправдаться. Уверена, Карим найдет объяснение тому, с кем он и зачем проводит вечер тут.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍– Ты зачем это сделала? – раздраженный голос Мариссы прерывает мои мысли, вынуждая повернуться к ней и перестать высматривать сводного брата с Мадиной.

– Ты о чем?

– Ой, Нимб, не строй из себя дурочку! Ты прекрасно поняла, о чем именно я спрашиваю. Зачем ты позвала Мадину, зная, что твой брат здесь не один?

– Он не мой брат.

– Да какая разница?! У них скоро свадьба! Уже была помолвка. Все в нашем кругу знают, что Мадина Фахратова скоро станет женой Ахметова Карима. Это не какая-то рядовая свадьба! Зачем ты к ним лезешь?! Ты хочешь разрушить будущее своего сводного брата и ни в чем неповинной девушки? Почему? Я одного не могу понять? – Марисса чуть наклоняется вперед, впиваясь в меня своими карими глазами, которые сейчас горят явным осуждением и неодобрением.

– Ты же сама сказала, что такому, как Карим, все простила бы. Так с чего ты взяла, что сегодняшний вечер что-то разрушит? – я встаю в оборону, но лишь потому, что подруга не имеет понятия о моих чувствах к сводному. И я не собираюсь о них сейчас говорить.

– Я бы простила, но не факт, что Мадина простит! Не все люди одинаковые!

– Это значит, что можно обманывать? Одними пользоваться, других любить, на третьих жениться?

– Нет, Нимб, это значит, что не стоит лезть туда, куда не просят! Ты понятия не имеешь, какие у них отношения. К тому же, даже правду можно сказать более щадяще, а не вот так подводить человека к публичному унижению! Измена это мало того, что больно, это еще и по чувству собственного достоинства бьет!

От того, что говорит подруга, мне становится не по себе. Нет, я не собираюсь сдаваться, но я действительно как-то не подумала, что Мадина может устроить истерику. В тот миг, когда я ей писала, я думала только о себе, о том, как мне разрушить их отношения, чтобы Карим стал свободным для меня.

– Если бы твой жених тебе изменял перед самой свадьбой, ты бы предпочла, чтобы я молчала? – не сдаюсь и продолжаю вести свою линию защиты перед подругой.

– Это другое! Мы – подруги. Ты знаешь меня, а я тебя. Я тебе доверяю, и рассказывала бы тебе о своих отношениях. Ты бы знала наверняка, хочу я знать об измене или нет. А что ты знаешь о Мадине?! Ты так близко с ней общаешься? Кроме того, почему она тебе дороже, чем сводный брат? Он же твоя семья! Пусть только отчасти, но тем не менее, семья. Его отец столько для вас, да лично для тебя делает! – щеки подруги краснеют. Так происходит, когда ее гнев выходит из-под контроля. Она сейчас уверена, что права на все сто, поэтому так рьяно доказывает мне это. Если бы Марисса знала о моих чувствах к Кариму, то, возможно, поддерживала бы меня. Но я не могу ей сказать. Во всяком случае, не сейчас. Мне не кажется, что мы настолько близки, хоть она и назвала нас подругами. Как я уже говорила, кроме Яны по-настоящему близких людей я пока еще не нашла.

– Много ты обо мне знаешь… – буркаю раздраженно, не желая продолжать разговор, после чего опускаю взгляд в свой стакан с безалкогольным котейлем и начинаю трубочкой швырять кубик льда от стенки к стенки.

– Знаешь, Нимб, – усмехается Марисса после нескольких секунд молчания, – иногда мне кажется, что я действительно совсем тебя не знаю. Иногда я думаю, что мы чужие. Точнее, что я тебе чужая. Ты… звонишь мне только когда тебе надо, когда тебе скучно. Ты общаешься только на те темы, которые тебе интересны, а если нет, то ты вяло слушаешь, часто пропускаешь мимо ушей. Ты эгоистичная и безразличная. Единственное на что ты способна, это поступки в целях личной выгоды, и даже это у тебя хреново получается, потому что будь на твоем месте другая, она бы с руками выхватила возможность, которую тебе отчим поднес на блюдечке. Всего-то доучиться и стать хозяйкой собственного кафе. Всего-то! Целая жизнь у твоих ног, а ты нихрена полезного и хорошего не делаешь, чтобы окончательно встать на пьедестал. Не знаю, зачем ты позвала Мадину, и почему хочешь навредить своему сводному брату, но я в этом участвовать не собираюсь, – она смотрит назад через плечо.

Мадина и Карим все еще о чем-то говорят, причем девушка как обычно спокойна, сдержана и горда, как королева.

– Удачи тебе, Нимб. И… не думаю, что нам стоит продолжать общаться. Я бы хотела общаться только с теми, кто по-настоящему мной дорожит и умеет дорожить другими, умеет быть благодарной.

Марисса поднимается со своего места, достает покупки из-под стола и хватает кожанку со спинки дивана.

– Оплатишь мой счет? – из кошелька она вынимает пару наличных и бросает на стол передо мной, пока я в шоке смотрю на подругу, не зная, что сказать в ответ на все те жестокие слова, что она швырнула мне в лицо.

Так значит, вот как Марисса обо мне думает? Неудивительно, что у нас не получается сблизиться! Я просто на подсознательном уровне ей не доверяю.

Внутри возникает слабое чувство вины и понимание того, что подруга в чем-то права, но я отгоняю эти чувства прочь. Если бы мы были настоящими подругами, она бы не торопилась меня судить. Ну или хотя бы не была столь категоричной и жестокой.