Текст книги "Не брат моей мечты (СИ)"

Автор книги: Чарли Маар

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)

6 глава

В квартире все пропахло Каримом. Я с наслаждением втягиваю в себя аромат помещения, проходя внутрь вслед за сводным братом.

– В шкафу возьмешь футболку. Можешь в ней спать. Душ знаешь где.

Он говорит, не поворачиваясь ко мне. В руках у него два бумажных пакета – я так крепко спала, что даже не заметила, как он останавливался, чтобы купить еды в одном из круглосуточных бистро. Пальцы покалывает от осознания того, что Карим это сделал из соображений заботы. Заботы обо мне. Разве это не прогресс?

– Что ты улыбаешься? – спрашивает хмуро, положив пакеты с едой на барную стойку в кухне. Рядом с ними он кладет папку с документами, что передал Гаяс, и после этого все его внимание фокусируется на мне.

А я не могу ему сказать, почему улыбаюсь, потому что причина простая до смешного – я счастлива быть здесь, с ним.

– Ничего, – пожимаю плечами, и тут же бреду к шкафу, чтобы взять там футболку. Еще один повод для радости – спать в одежде любимого мужчины, вдыхать его запах, чувствовать касания мягкой ткани и представлять, что это он меня гладит.

В квартире у Карима кухня объединена с гостиной. А спальня находится в конце коридора – это я еще с прошлого раза помню. Я там спала. Сейчас я бросаю взгляд на большой кожаный диван, стоящий у панорамного окна, и невольно задаюсь вопросом, как мы будем спать сегодня? Он как и в прошлый раз ляжет здесь? Или со мной на кровати? Скорее всего, здесь. Вряд ли он позволит себе спать со мной в одной постели.

– Почему ты не позвонил насчет аварии мне? Это же мое кафе. Я должна была знать, – открываю шкаф и начинаю перебирать футболки, аккуратно сложенные на полках.

– Разве тебя интересует что-то кроме развлечений с твоими подружками?

Немного неприятно, но, видимо, я действительно не произвожу серьезного впечатления. Карим же не знает, что я попадаю в неприятности специально, чтобы чаще его видеть.

– Интересует. Не стоит думать обо мне настолько плохо.

– Я думаю о тебе так, как ты этого заслуживаешь. Ты сама производишь соответствующее впечатление.

Шорох за спиной привлекает внимание, поэтому схватив одну из белых футболок и закрыв шкаф, я снова поворачиваюсь к Кариму.

Он снял рубашку и расстегнул ремень.

Дыхание перехватывает, когда я смотрю на его тело, слишком совершенное, чтобы не смотреть. Ни один мужчина с ним не сравниться. Ни одного я не смогу так полюбить, как его.

– Сегодня я снова произвела плохое впечатление? – голос немного сипит, но нестрашно, потому что Карим, кажется, не замечает этого, как и моего взгляда, блуждающего по его голому животу.

– А ты пыталась произвести хорошее? Я-то думал, ты просто хотела помочь решить проблему в кафе, которое однажды станет твоим. Собственно говоря, ты не сделала ничего сверхъестественного. Но это уже лучше, чем полночи шарахаться по клубам.

– Рада, что ты оценил, – мне обидно, ведь Карим говорит с таким же презрением и снисхождением, с которым смотрели на меня работники "Кудрявого ангела". Мадине, чтобы он ее похвалил, особо и делать ничего не надо, но что бы ни сделала я – он никогда меня по-настоящему не хвалит.

– Поешь, а я пока в душ схожу, – Карим кивает на пакеты с едой, затем идет к шкафу и достает домашние трико и полотенце. Когда проходит мимо меня, я почти борюсь с желанием дотянуться до него, погладить кожу, зарыться пальцами в волосах на груди. Это одновременно наслаждение и мучение – быть так близко, и не иметь права подойти вплотную, перейти грань.

– Ты бы сам сначала поел.

– Обязательно. После душа. За*бался и хочу смыть с себя грязь.

– Кстати, вечер у Мадины прошел хорошо. Это на тот случай, если ты переживаешь, что я могла обидеть твою невесту, – я забираюсь на барный стул и раскрываю пакет с едой. Рецепторы сразу улавливают вкусный запах китайской лапши с морепродуктами, а в животе начинает урчать. Как же я голодна, оказывается.

– Я в курсе. Она мне звонила.

С силой сжимаю палочки, которые тоже были в пакете. Конечно, она ему отзвонилась. Она имеет на это полное право. Невеста же. Но это ненадолго.

Поддеваю палочками креветку и заталкиваю в рот, глядя как Карим уходит в сторону ванной.

Интересно, а ты здесь часто бываешь, Ма-ди-на? Ночуешь у него? Спишь с ним в одной постели? Если так, то что же ему не хватает, раз он другую трахает?

В любом случае, сегодня здесь я. Я, а не ты. У меня есть реальный шанс подобраться к нему чуть ближе…

Минут через пятнадцать Карим выходит из душа. Я к тому моменту уже доедаю свою порцию. Чистое полотенце беру там же в шкафу, затем иду в ванную, отметив, что Карим, как я и полагала, разбирает диван.

– Спать в спальне будешь, – бросает он мне, когда я уже захожу в просторную ванную комнату.

И здесь тоже пахнет им. Чуть сильнее, потому что он только что пользовался гелем для душа и шампунем.

Я еще надеюсь успеть пообщаться сегодня, пока он не лег спать, поэтому наспех сбрасываю одежду и аккуратно складываю ее на полку. Белье тоже снимаю и некоторое время раздумываю, стоит ли постирать? Спать в его майке на голое тело… Дать ему понять, что под майкой у меня ничего больше нет…

Быстренько стираю трусики под струей воды и вешаю на полотенцесушитель, после чего забираюсь в душ. Он знает, что я здесь голая… Интересно, он хотел бы сюда войти? Увидеть меня без одежды? Или я его совсем-совсем не привлекаю?

Теплая вода смывает пот и грязь. Волосы я тоже мою, потому что после нескольких часов уборки, на голове какое-то страшное гнездо. А я ведь хочу быть красивой. Для него.

Насухо вытираюсь, слегка просушиваю волосы полотенцем – они тут же начинают завиваться, затем натягиваю футболку Карима. Она доходит до середины бедра и полностью скрывает тот факт, что на мне нет белья, но я все равно чувствую себя очень заведенной от одной мысли, как он отреагирует на мой внешний вид.

Жаль, что выяснить мне это не удается, потому что, когда я выхожу из ванной и иду в гостиную, вижу, что Карим уже спит. Он бросил простыню на диван, обхватил подушку руками и заснул. Я разочарованно вздыхаю и почти хнычу от отчаяния. В спальню идти не спешу, позволяя себе полюбоваться на его тело. Он лежит на животе, мне видны красивые, крепкие мышцы его спины, две ямочки на пояснице, глубокий изгиб позвоночника. Его дыхание ровное и спокойное. Я знаю, что он сильно устал, что он в принципе много работает и устает. Это меня восхищает.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍– Я тебя люблю… – шепчу чуть слышно, но Карим неожиданно начинает шевелиться, и меня сразу охватывает паника, что он мог услышать. Но к моему облегчению мужчина только переворачивается, так и не проснувшись. Теперь я разглядываю его темную бороду, умиротворенное лицо, каким оно не бывает, когда он бодрствует, скольжу взглядом по груди и животу. Задерживаюсь в области паха. Даже сейчас, когда он спит, выпуклость в этой зоне выглядит довольно внушительно.

Бедра и живот обжигает горячей вспышкой, стоит представить, как Карим возбуждается от моих прикосновений, становится твердым и большим. Дыхание учащается, и я сама не понимаю, как делаю шаг вперед. Потом второй, третий, и вот я уже сижу на краю дивана, мою ладонь тянется к нему. Я провожу пальцами от адамова яблока на шее, по ключицам, груди, шевелю пальцами в густых жестких волосах, опускаюсь на живот, прижав к нему ладонь. Твердый и горячий. Очень красивый. Я могу тебя касаться, пока ты спишь.

Нервно сглатываю, скользя рукой ниже, пока под ладонью на оказывается его член. Он дергается, реагируя на меня. Из-за этого напряжение между моих ног становится сильнее. Я наклоняюсь ниже и осторожно целую Карима в грудь. Вдыхаю запах и снова целую. Пальцы непроизвольно крепче сжимаются вокруг твердеющего члена. Я глажу настойчивее, целую теперь его шею, щеку, трусь носом о бороду, снова сжимаю член.

Резкий рывок – из легких вышибает воздух, потому что меня переворачивают и прижимают к дивану. Рука Карима ложится мне на шею и с силой сжимает, вдавливает в диван, вторая рука до боли стискивает бедро. Я в ужасе смотрю в темные глаза мужчины, не имея возможности сделать вдох. Его эрекция упирается сейчас мне в живот, футболка задралась, обнажив ноги и промежность. А гнев и шок, что плещутся в темных омутах, прожигают до самого сердца.

– Ты, бл*дь, какого х*я вытворяешь?!

7 глава

Его пальцы слегка разжимаются на моей шее, давая возможность сделать вдох, но рука никуда не исчезает. Я судорожно глотаю ртом воздух, глядя на Карима, и отчаянно пытаюсь придумать, что сказать, но все здравые мысли вылетели из головы. Остался только его запах, его близость, его эрекция, и невыносимое жжение и пульсация внизу живота. Я чуть шевелю ногой, которую удерживает вторая рука мужчины, но он стискивает сильнее, закрепляя ее в том положении, в котором она сейчас находится – пяткой на его пояснице.

Снова пульсация между ног прошивает насквозь разрядом тока.

– Отвечай, Нимб.

– Я… я тебя хочу, – выдавливаю хрипло, не сводя глаз с Карима. Мне кажется, я даже не моргаю, потому что глаза начинают гореть от сухости.

Он слегка наклоняет голову набок и снова сжимает мне горло.

– Ты вроде трезвая, Нимб, а снова просишь трахнуть тебя.

Снова?

Я сглатываю насколько это возможно, учитывая давление его пальцев на моей шее.

– Что, забыла, как в день своего совершеннолетия просила тебя поиметь? – усмехается мужчина, еще сильнее вдавливая меня в диван. – Я тогда решил, что ты просто пьяная и не соображаешь, а сегодня тогда что с тобой?

На глазах выступают слезы, и он снова ослабляет хватку, видя, что мне с трудом удается дышать.

– Я… просто… просто тебя хочу. Я знаю, что у тебя есть любовница. Видела вас… Значит, не так уж ты и любишь свою Мадину…

– Мои отношения с невестой тебя не касаются. Много ты знаешь, – резко перебивает он, опять сжав горло. Он будто наслаждение от этого получает – от тотальной власти надо мной сейчас. Это меня на удивление заводит еще больше. В этот миг я понимаю, что совсем его не боюсь. Не боюсь его тяжелого взгляда и грубого тона, не боюсь силы его рук и даже жестокости. Ничего. Я так сильно его люблю и хочу, что меня не напугает никакое его поведение.

– Я лишь хотела с тобой… Ты опытный. Ты мне нравишься. Это желание сводит меня с ума. Хочу с тобой… Вы ведь еще не женаты с Мадиной. Какая тебе разница с кем, если у тебя есть та девушка… твоя любовница? Я могу быть вместо нее… Никто не узнает. Я ведь тебе немного нравлюсь?

Мне удается пошевелиться и задеть животом его эрекцию, которая явно указывает на то, что ему далеко не плевать, потому что он стал еще более твердым.

Я специально не говорю Кариму о своей любви, о том, что дело не только в желании. Еще рано говорить. Он должен стать зависим от меня, как я от него. Он должен сходить с ума. Эту ночь, если она случится, он не сможет забыть. И вот тогда я ему скажу всю правду. Открою свою душу.

Большой палец ложится мне на нижнюю губу и сминает, проталкивается глубже в рот, задевает зубы и затем язык. Он шершавый, соленый, и я лижу его кончиком языка в ответ на вторжение.

– Ты, бл*дь, идиотка полная, Нимб. Как же я устал от тебя.

Слова Карима обижают, но ничего, это он только пока так думает. Все изменится. Я уверена. И благодаря этой вере мне удается запихать свою обиду в недра подсознания, сконцентрировавшись на той реальности, что я имею сейчас – он и я здесь, вдвоем, он меня хочет и я его тоже, нужно только довести дело до конца.

– Но ты же меня хочешь… Возьми меня… Я тоже хочу. Очень хочу.

Проталкиваю руку между нашими телами, ногтями царапаю его живот, а он в ответ снова сжимает мне горло и бедро. Я вдавливаю ногти в живот сильнее и веду вниз. Знаю, что оставляю царапины, но меня это заводит так же, как его заводит та легкая боль, что он причиняет мне. Мои руки уже у края штанов. Я резко оттягиваю резинку и кладу ладонь на член, сразу сжимаю и слышу свистящее шипение сверху.

Глаза Карима темнеют. Рука отпускает бедро и тоже ложится на шею. Теперь он сдавливает мое горло двумя руками. Оба больших пальца проталкиваются в рот и нажимают на язык. Я сосу их по очереди.

– За*бала, – хрипит мужчина, разглядывая мое лицо.

– Пожалуйста, – шепчу я, когда он вытаскивает пальцы изо рта и теперь сжимает ладонями мой подбородок и щеки. – Пожалуйста. Я очень тебя хочу. Пожалуйста. Только сегодня. Я больше не попрошу.

Вру, конечно, но мне нужно хоть как-то его убедить, что я не пытаюсь расстроить его свадьбу, что я ни на что большее не рассчитываю, а дальше он уже сам станет просить еще.

– Я пью таблетки. Можешь не волноваться за контрацепцию. Я не настолько беспечна.

Здесь я не лгу. Я бы не стала поступать до такой степени гадко и специально беременеть, чтобы удержать его рядом. Он сам должен захотеть. И он захочет однажды. Я доставлю ему столько удовольствия, что он не сможет меня отпустить.

– Карим? – смотрю на него вопросительно и умоляюще. Глажу член, провожу большим пальцем по головке. Он твердый и бархатистый на ощупь. Мне хочется почувствовать его внутри себя.

Дыхание мужчины учащается. Он снова хватает меня за горло и тянет вверх. Резко переворачивает, ставя на колени, а голову прижимает к подушке.

– За*бала… Как же ты за*бала меня… Будь тихой. Люблю, когда сдерживаются.

Карим сминает ткань футболки на пояснице, полностью оголив мои бедра, вторую руку просовывает под лицо и грубо заталкивает пальцы в рот. Я сильнее прогибаюсь в пояснице, притискиваясь к нему ягодицами.

– С*чка мелкая.

Я не успеваю подумать о том, что скоро это случится – секс между мной и ним, о котором я так долго мечтала. Никаких прелюдий – он просто входит в меня до упора. Его член большой, поэтому от резкого вторжения мне немного больно, и я пищу, за что получаю сильный шлепок по ягодицам, пальцы глубже протискиваются мне в рот, затем рука стягивает волосы и толкает в подушку.

– Тише будь, я сказал.

От злости и дикого возбуждения я кусаю его пальцы до крови. Металлический вкус распространяется по языку. Я его всасываю. Снова слышу шипение. Карим выводит член и сразу же резко толкается обратно. Теперь мне не больно. Хорошо. Глаза закатываются от наслаждения, я изо всех сил стараюсь не мычать и не стонать. Он выходит медленно и резко входит, настолько глубоко, насколько это возможно. И так несколько раз, пока я не кусаю его снова. После этого Карим крепко выругивается и начинает двигаться быстро и мощно. Хлюпающие шлепки и мое шумное прерывистое дыхание заполняют пространство гостиной. Иногда я не выдерживаю и мычу ему в руку, в наказание он прекращает двигаться, наклоняется к спине и кусает мои плечи, тянет за волосы и рычит на ухо, чтобы я молчала. И только когда я замолкаю, начинает трахать снова.

В какой-то момент Карим меня отпускает, вытаскивает член, тянет меня вверх, затем снимает футболку. Сжав ладонями мою грудь, он опрокидывает меня спиной на себя и опять входит сзади. Я откидываюсь головой ему на плечо и тянусь губами к его губам, но он не дает мне себя целовать, только проталкивает пальцы в рот, а второй рукой шарит по груди – мнет ее, тянет соски, снова мнет. Грубо и жестко, оставляя следы.

Я не знаю, как не стонать. Мне хочется кричать, хочется плакать, хочется царапать его и бить кулаками, настолько мне хорошо. Я вцепляюсь пальцами в его предплечье, когда он опускает руку вниз и кладет на мою промежность, разводит половые губы и грубо начинает тереть клитор. Я сосу его пальцы во рту, кусаю и всхлипываю, разлетаюсь от ощущений движения его члена во мне и шершавых пальцев на клиторе.

Я люблю тебя… Как же я люблю тебя… Я так сильно люблю…

Слезы бесконтрольно текут по щекам. Дыхания не хватает на то, чтобы сдерживать стоны.

– Давай. Кричи, – наконец приказывает он, высунув пальцы изо рта.

Ладонью начинает шлепать по клитору, ускоряя движение члена.

А дальше… дальше происходит даже не оргазм. Это просто маленькая смерть, потому что мое сердце буквально останавливается на несколько секунд, пока я кричу и бьюсь в конвульсиях. Сильные руки Карима меня удерживают – сама я не в состоянии контролировать собственное тело. Он бросает меня на живот и опять начинает толкаться в меня членом, прижав к дивану тяжестью своего веса. Диван грохочет под нами, шлепки плоти о плоть звучат в унисон грохоту и моим хриплым крикам. Я чувствую пульсацию внутри себя и как что-то теплое разливается – Карим кончает, его тяжело дыхание касается моего уха на миг, затем пальцы вплетаются в волосы, рывком тянут на себя. Я визжу одновременно от боли и наслаждения, когда он ставит меня на колени. Рукой нажимает на подбородок.

– Рот открой.

Я послушно открываю и уже через секунду рецепторы улавливают солоновато-терпкий вкус его спермы. Немного вяжет. Непривычно. Минет я никогда раньше не делала.

– Не напрягайся. Я сам.

Он глубже проталкивает член мне в рот, достав головкой до горла, вызывая тошноту и слезы на глазах. Я давлюсь, а он продолжает толкаться, удерживая мою голову за волосы.

– Соси и глотай.

Остатки спермы попадают мне на язык, и я сглатываю. Смотрю при этом снизу-вверх в глаза Кариму. Темные, подернутые дымкой. Ему хорошо сейчас. Я знаю. Хорошо так же, как и мне. Потому что мы созданы друг для друга. Мы подходим друг другу. Наверняка Мадина не может удовлетворить его жажду, иначе ему не нужны были бы другие. А я могу. Теперь я точно знаю, что могу.

8 глава

Карим в душе уже минут двадцать. Пошел сразу после меня. Чтобы как-то унять нервное дрожание рук и волнение, клокочущее внутри, я нахожу себе единственное занятие, которое могу позволить у него дома – ставлю чайник, достаю заварочник с полки и насыпаю в него заварку. Затем, усевшись на барный стул, терпеливо жду, когда вода закипит.

Он ничего не сказал, кроме того, что мне нужно в душ. Я его понимаю. Карим наверное в шоке от того, что случилось, как и я. До сих пор с трудом верится, что это произошло между нами. Бедра, шея и грудь горят огнем, напоминая о минутах удовольствия в его объятиях. Я невольно улыбаюсь, натягивая футболку Карима на колени. Одна моя мечта сбылась сегодня, разве это не потрясающе? Разве он не потрясающий? Я стала чуть ближе к цели заполучить этого мужчину.

Вода в чайнике закипает, о чем меня оповещает громкий свист. Я вскакиваю со стула и наспех начинаю лить кипяток в заварочник, потому что слышу, что вода в ванной перестала литься. Это значит, что Карим скоро появится здесь. Интересно, каким будет наш разговор? Что он скажет? Что сделает? Вдруг захочет повторить? Я не откажусь, потому что люблю его, потому что хочу, чтобы он никогда не забывал эту ночь, и однажды захотел, чтобы у нас была целая жизнь подобных ночей.

Сводный брат выходит из ванной в одном полотенце, повязанном вокруг бедер. Я снова с жадностью шарю глазами по его телу, которое еще полчаса назад накрывало меня, я прижималась к нему спиной и ягодицами, трогала, царапала, целовала. По бокам у Карима остались красные полосы от моих ногтей – доказательство нашей взаимной страсти.

– Через пять минут чай завариться, – говорю, улыбнувшись, когда он подходит ближе. – Извини, в холодильнике ничего не нашла. Хотела сделать пару бутербродов. В готовке, я не сильна, ты же знаешь…

Карим бросает на меня равнодушный взгляд, затем проходит мимо, направляясь к шкафу с одеждой.

– Я не хочу есть. И чай тоже не буду.

Я киваю, видимо, сама себе, потому что Карим на меня сейчас не смотрит.

– Ну, ладно. А что ты хочешь? Ты говорил, что устал, поэтому можем просто лечь спать, – предлагаю тихо, сцепив руки за спиной. В груди становится тревожно из-за его холодного и отстраненного тона.

– Я не останусь, Нимб. Поеду на работу. Там высплюсь.

Улыбка сходит с лица. Что-то острое вонзается где-то между ребер. Да ладно тебе, Нимб, соберись! Он убегает, потому что ему нужно время, чтобы прийти в себя. Ты все-таки не какая-то там незнакомка. Наверняка у Карима сейчас каша в голове.

Я наблюдаю, как мужчина сбрасывает полотенце с бедер, ничуть не стесняясь свой наготы, ну а что ему стесняться? Мы же только что занимались сексом. Я делала ему минет.

Достав боксеры, брюки и рубашку из шкафа, он начинает одеваться.

– Тебе не обязательно уезжать. Я больше не стану приставать. Обещаю, – скрещиваю пальцы на руках и смеюсь, делая вид, что шучу. На самом деле мне не смешно. Я паникую. Не хочу, чтобы он уходил. Зачем сейчас? Зачем ему уезжать?

Карим бросает на меня тяжелый взгляд и снова отворачивается.

– Ключи на комоде в коридоре. Домой к отцу поедешь, оставишь там. Я потом заберу, – чеканит он, просовывая руки в рукава рубашки.

– Подружкой невесты ты, разумеется, больше не будешь. Мадине не надо ничего объяснять. Сам скажу.

Я вздрагиваю, будто он меня сейчас ударил. Значит, из-за того, что мы переспали, я и к невесте его теперь не могу приближаться? Мне неприятно, и я испытываю потребность защититься, ударить его в ответ, потому что обидно.

– Что скажешь? Что сводную сестру трахнул, поэтому она не может больше помогать со свадьбой?

– Х*йню не неси. Ничего подобного говорить я ей, конечно же, не стану. Я не собираюсь ее унижать и причинять боль. Скажу, что у тебя наметилась важная стажировка, и времени на остальное не остается. И ты старайся придерживаться этой легенды.

Я вцепляюсь пальцами в край стола так, что белеют костяшки. Не собирается причинять ей боль. О ее чувствах он заботится. Не то, что о моих. Злит до тошноты.

– А ты не боишься, что я расскажу ей правду?

Он резко поворачивается и в несколько шагов преодолевает расстояние между нами. Нависает надо мной черной тучей, взгляд тяжелый, почти злой.

– Если ты не полная дура, то ничего говорить не станешь. Оно того не стоит. Просто секс. Ты просила тебя трахнуть, я трахнул. Взаимное удовольствие и не более того. Надеюсь, ты не питаешь по поводу нас с тобой никаких иллюзий, Нимб?

Карим внимательно и напряженно вглядывается в мое лицо, и сейчас я как никогда рада, что он не может смотреть глубже, туда, где мое сердце на части рвется, рада, что он не слышал мое признание в любви и не знает, как мне больно и обидно в данную минуту.

Он просто еще не принял этот факт. Ему нужно больше времени. Карим пытается убежать от себя, но он не сможет отрицать, что произошедшее между нами было восхитительно. Пройдет несколько дней, он успокоится и будет просить еще.

Взяв себя в руки, я склоняю голову набок и хихикаю.

– Да ничего я не собираюсь говорить твоей Мадине. Я же сказала, что никто не узнает. И да, никаких иллюзий, Карим. Просто секс. Очень хороший и качественный секс, не так ли?

Его взгляд на миг соскальзывает на мои губы, затем на грудь, и вновь возвращается к глазам.

– Тебе стоит больше себя уважать, – выплевывает он, в очередной раз ранив меня. – Дверь за мной закрой.

Карим, разумеется, не ждет, как я пойду за ним. Просто разворачивается и уходит. Через минуту я слышу, как хлопает входная дверь, сообщая, что теперь я в квартире совсем одна.

* * *

Утром я не спешу одеваться и уезжать из квартиры. Вместо этого брожу по комнатам, стараясь запомнить каждую деталь, ведь я не знаю, как скоро смогу сюда вернуться. Надеюсь, что на это не уйдет много времени.

После ухода Карима ночью я сначала ждала, что он передумает и вернется. Но он не вернулся. Мне ничего не оставалось, кроме как лечь спать. Правда заснуть особо и не получилось. Меня отвлекало все: воспоминания, ноющее ощущение между ног, запах Карима на подушке, его слова, что мне нужно больше себя уважать… А что неуважительного к себе в том, что я готова на что угодно ради любимого? Разве жертвенность, самоотверженность – это плохо и низко? Сколько на свете женщин, которые предпочитают не сидеть печально в сторонке, а бороться за своих любимых мужчин? Что поделать, если я боец, и не собираюсь сдаваться?

С утра приготовив кофе, я беру телефон, усаживаюсь на диване, скрестив ноги, и лениво листаю странички в интернете. Не удерживаюсь, чтобы зайти на страницу Мадины в инсте. Там много фотографий с Каримом. Я с жадностью и завистью просматриваю их. Вот он ее приобнимает. Вот улыбается ей. Здесь есть фото с их помолвки, отдыха, просто вечеров в ресторане. Эти фото должны быть со мной, а не с ней. И обязательно будут. Мне до безумия хочется рассказать ей, что этой ночью Карим был моим, но я понимаю, что пока рано. Карим не простит. Я надеюсь, что он сам решит порвать с Мадиной, выбрав меня, когда окончательно влюбится.

Мой досуг нарушает видео-звонок от Яны. Я радостно снимаю вызов, потому что по Янке действительно скучаю, а еще мне хочется поделиться с ней новостью. Больше не с кем, и только она одна меня понимает.

– Привет, американская коза! Ну как перелет?

– Привет, – смеется подруга с экрана. – Просто ужасно. Долго, скучно и я жуть как вымоталась. Постепенно обосновываюсь на новом месте. Решила тебе позвонить. Самое непривычное, что я здесь никого не знаю и почти все говорят на английском. Русский не в авторитете.

– Привыкнешь, – смеюсь я, отхлебнув кофе и поставив чашку обратно на журнальный столик.

Если уж Яна сумела работать с Каримом и заинтересовать его как специалист, то Америка ей точно нипочем.

– А ты где? Не помню, чтобы у тебя в спальне был такой интерьер, – спрашивает подруга, заглядывая мне за спину.

– А я и не у себя, – улыбку сдержать не получается, слишком я рада тому обстоятельству, что я здесь сегодня. – Я у Карима.

Брови подруги ползут вверх.

– У Карима? Да ладно?! И как ты там оказалась?

– А вот так! Вчера он привез меня к себе. В кафе случилась авария на кухне, мы разбирались с последствиями до глубокой ночи. Ему не захотелось везти меня в дом отчима, так что мы у него остались.

– Ииии? – нетерпеливо тянет Яна.

Тут я смеюсь в голос.

– Ииии… занимались сексом. Ага.

– О, боже, Нимб! Неужели он к тебе оттаял? А как же его невеста? Он хоть о каких-то чувствах говорил?

Я взмахиваю рукой и отрицательно качаю головой.

– Да рано еще о чувствах говорить. Пока был просто секс. Но у меня есть план по его завоеванию. Ведь если был секс, значит, не так уж он ко мне и безразличен, как пытается показать.

Яна слегка хмурится, и по тряске на экране я понимаю, что она встала и куда-то идет.

– Нимб… а ты не думаешь, что… это для него так же, как с той женщиной? Ну, с его любовницей? Что это ничего не значит? Переспали и переспали. Только не обижайся, пожалуйста. Просто очень не хочется, чтобы твои иллюзии разбились о реальность. Обычно это… больно.

Слышать слова Яны тоже больно, потому что где-то в глубине души я осознаю, что она может быть права. Что у поведения Карима нет другого объяснения, кроме полного безразличия ко мне. Ну, как полного… он же хотел меня. Он с такой жадностью занимался со мной любовью. Полного тут уже никак не может быть.

– А зачем ему я, если есть Мадина, есть любовница? Если бы его все устраивало, то он бы удержался, я думаю. А мне особо много времени не пришлось тратить, чтобы его соблазнить, Ян.

Подруга вздыхает. Связь начинает барахлить. Помехи на экране мешают понять, что делает Яна, но спустя несколько минут связь восстанавливается, и я вижу, как девушка наливает молоко в стакан, поставив гаджет напротив себя, и что-то говорит:

– … тебе не рассказала… Думала, не стоит рассказывать.

– Не рассказала о чем? – недоуменно смотрю на подругу, но когда та отвечает, связь снова начинает барахлить.

– Ян, что-то тебя слышно и видно плохо. Пропадаешь все время. Давай потом спишемся? – быстро предлагаю, пока связь не пропала снова.

– Ок, коза, напишу тебе завтра, наверное. А то в Нью-Йорке уже ночь, а я еще не ложилась.

– Ого! Я и забыла, что у нас большая разница во времени. В Москве раннее утро.

– Серьезно? А Карима… нет? А то мы тут так откровенно болтаем… – тут же краснеет она. Янка такая Янка.

– Нет. Он уже уехал на работу, – я не говорю ей, что сводный брат уехал ночью, потому что мне стыдно в этом признаться. Наверняка Яна воспримет его действия, как безразличие ко мне и будет сочувствовать, а я этого не хочу ни видеть в ее глазах, ни слышать в голосе.

Мы прощаемся, после чего я быстренько допиваю свой кофе и начинаю собираться. Мысленно планирую сегодняшний день. На учебу ехать не надо, слава богу, потому что я все равно усидеть на лекциях не смогу. Скорее всего поеду домой, так как сменная одежда у меня только там есть. Начав раздирать, именно раздирать, а не расчесывать, свои непослушные волосы, еле сдерживаюсь, чтобы не заматериться. Вчера с мокрой головой пришла в постель к Кариму, поэтому сейчас волосы выглядят еще хуже, чем до мытья. Как же мне надоели эти кудри!

Повинуясь моменту, ищу в интернете салоны, где есть окно на сегодня, и решаю посетить стилиста прежде чем ехать домой. Словно хороший знак, сегодня как раз работает девушка, к которой я постоянно обращаюсь. Набираю номер и уточняю время, к какому можно подъехать. Точно до дома добраться не успею. Быстро кидаю в сумку телефон и косметичку, обуваю туфли и, схватив ключи, выбегаю из квартиры. Такси подожду на улице.

Уже через три с половиной часа выхожу из салона абсолютно другая. Волосы окрашены в шоколадный цвет и выпрямлены. Немного непривычно видеть себя такой – я то и дело смотрю в зеркало, верчу головой, чтобы понять точно, что я чувствую по поводу этих изменений. Не знаю, почему мне вдруг захотелось стать брюнеткой. Что-то в груди тревожно екает, подсказывая ответ, но я полностью игнорирую эти еканья. В принципе, результат мне нравится. Меняться иногда стоит.

Уже собираюсь вызвать такси и ехать домой, даже телефон достаю, как вдруг раздается звонок, а на экране высвечивается имя.

"Карим"

Дыхание перехватывает, а в животе начинает приятно тянуть, унося чувствами в прошедшую ночь.

Зачем он звонит? Может, хочет еще увидеться? Что если он сейчас позовет меня на свидание или предложит снова остаться на ночь у него? Как отнесется к изменениям в моей внешности? Я понравлюсь ему темненькой и с прямыми волосами?

Не хочу дальше гадать, поэтому провожу пальцем по сенсору, затем прикладываю гаджет к уху.

– Да?

– Нимб, ты где? Почему ключи отцу не завезла? Я ему звонил, – раздается сухой и слегка раздраженный голос сводного брата.

Спокойно, Нимб. Все в порядке.

– Я… еще дома не была. Вот собиралась такси вызывать…

– Где ты сейчас?

Я называю адрес салона.

– Минут через тридцать уже буду дома. Можешь заехать за ключами, Карим.

– Нет. Жди там. Я недалеко от тебя. Сейчас приеду, – он сбрасывает вызов, не дождавшись моего ответа. А я так и стою с прижатым к уху телефоном. Карим сейчас приедет. Сюда. За мной.