Текст книги "Беглецы и бродяги"

Автор книги: Чак Паланик

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 10 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

В 1930-х годах в Северном Портленде пропала девочка. Ее похитили, когда она ждала «ягодный автобус». Согласно местной легенде, девочку отвезли на пустырь под северной стороной Сент-Джонс-Бридж: там ее истязали, а потом убили. И даже сейчас, когда пустыря давно нет, а на его месте разбили замечательный парк, где каждое лето проходит джазовый фестиваль, люди, живущие по соседству с Соборным парком, до сих пор слышат крики той девочки – но только летом и только ночью.

8. ОСТРОВ СОВЬЕ

Раньше он назывался Ваппато. Когда-то на этом острове, расположенном между реками Колумбия и Уилламетт и каналом Малтномах, жило около 50 000 индейцев племени малтномах. Еще до основания Портленда почти все племя погибло от оспы, завезенной первыми белыми исследователями.

Сегодня на берегах Колумбии до сих пор можно найти наконечники стрел. Люди, которые бегают по утрам или гуляют по вечерам у реки, рассказывают про голого мальчика-малтномаха, который встретился им во время этих ранних пробежек или поздних прогулок. Все рассказы очень похожи: мальчик просто идет по песку вдоль реки и ничего вокруг не замечает.

В последнее время среди нудистов пошла странная мода: прах кремированных нудистов, согласно завещанию, высыпают на пляже Коллинза, где «одеваться не обязательно», так что наиболее пологие участки берега выше границы прилива буквально завалены хрустким белым песком из измельченных костей.

9. ФОТОГРАФИЯ С ПРИЗРАКОМ В ОТЕЛЕ «ХИТМЕН»

На первый взгляд это самая обычная фотография: чайная комната в отеле «Хитмен», что на Бродвее (ЮЗ), 1001. Деревянные панели на стенах. Картины Энди Уорхола. Хрустальная люстра из американского посольства в Чехословакии. Огромный камин. Цветы, растения в кадках, диваны и кресла. Концертный рояль, на котором играли многие знаменитые постояльцы: Стинг, Уинтон Марсалис и Арло Гатри.

Фотографию сделали 21 сентября 2001 года, в день, когда предыдущие владельцы отеля официально передавали ключи новым хозяевам. Рядом с камином, чуть в стороне от кружка людей, рядом с креслом, стоит бледная призрачная фигура, которая как будто светится мягким светом. Сперва ты ее не замечаешь, но если как следует присмотреться, она вполне различима.

– Когда нам принесли фотографию, – говорит Джефф Джоб, управляющий отелем, – призрак уже на ней был. Мы пытались найти этому рациональное объяснение, но не придумали ничего умного. Это не может быть отсвет – лампочки в этой комнате слабые, всего по тридцать ватт.

Здесь останавливается Чарльз Бакли, который расписывается в гостевой книге как «Билли Кристалл». Здесь останавливается Билли Кристалл, который расписывается в гостевой книге как «Чарльз Бакли». Для писателя-юмориста Дэвида Седариса «Хитмен» – это вообще второй дом, единственное место в Штатах, помимо Нью-Йорка, где ему хочется жить. Джефф говорит:

– В какой-то момент наш отель просто стал модным среди писателей. Вот такая причуда природы.

И действительно, в «Хитмене» побывало немало знаменитых писателей: в библиотеке отеля сейчас собрано около трех тысяч первых изданий с автографами авторов.

И, в общем, понятно, почему постояльцы приезжают сюда вновь и вновь – а некоторые вообще не съезжают и остаются тут навсегда.

Ларри Адаме, главный менеджер по хозяйству, рассказывает, что горничные очень не любят делать уборку в номерах 803-м и 703-м. Если постоялец обращается в администрацию с жалобой, он скорее всего живет в номере 803-м или в каком-нибудь из номеров сразу под ним. Люди возвращаются к себе в номер – речь идет о номерах 803-м и 703-м, – и вдруг выясняется, что кто-то выпил почти полбутылки минеральной воды, которая была полной, когда они уходили. Столы сдвинуты с места. Постель в беспорядке. Кто-то пользовался полотенцами. Стаканы и чашки перевернуты вверх дном. Телевизор включен. Кресло стоит не там, где стояло. Разумеется, люди жалуются.

На дверях номеров стоят электронные замки с карточками, и когда Джефф или Ларри проверяют систему, выясняется, что никто не входил в номер с тех пор, как из него ушли постояльцы.

– Эту систему нельзя обмануть, – говорит Джефф. – Без карточки ты не войдешь, а все операции записываются.

В сентябре 1999 года в номере 703-м поселилась известная медиум и экстрасенс Чар, автор книги «Вопросы с Земли, ответы с Небес». Еще один медиум, Эхо Бодьен, неделю жила в этом номере в надежде выйти на связь с духом. Обе женщины утверждают, что это дух самоубийцы, который выпрыгнул из окна номера 803 и теперь навещает все номера, куда он успел заглянуть, пока падал.

Ларри говорит, что это был человек с обезображенным лицом. Вроде бы у него были страшные шрамы или что-то еще. В общем, выглядел он ужасно.

– Люди смеялись над ним, и его это достало, – говорит Ларри и поясняет, что самоубийство случилось вскоре после открытия отеля в 1927 году.

В 1975 году слепой постоялец по фамилии Харрис покончил с собой в номере 303-м. Его тело нашла экономка Фидель Семпер, которая уже вышла на пенсию. Служащие и постояльцы рассказывают и о других странностях, происходящих в отеле: «холодные пятна» в коридорах, непонятные дуновения, как будто мимо прошел кто-то невидимый, звуки шагов на пустой лестнице.

И теперь, когда кто-то из постояльцев обращается в администрацию с жалобой, Джефф показывает им отчет обо всех операциях с их электронным замком и говорит:

– Видите, вот все данные, считанные электроникой. У вас ничего не украли. Он только немножко подвигал мебель. – Он уверяет рассерженных постояльцев: – Он у нас тихий, никогда не шумит. Только пьет воду.

10. ЛИДИЯ

Считается, что в кофейне «Корова-пеструшка» (Pied Cow), в здании старого викторианского особняка на Бельмонт-стрит (ЮЗ), 3244, живет привидение по имени Лидия. Раньше там был ресторан «Butty Toes», и Лидия «захаживала» и туда.

11. ТУАЛЕТНЫЕ ДУХИ

Крышки на мусорных ведрах в туалете вдруг сами собой начинают раскачиваться. Из кранов течет вода. Из пустых туалетных кабинок доносятся звуки, как будто там кто-то есть. По утрам, когда ресторан только-только открылся и посетителей е ще нет, сотрудники «Розы и дождинки» (Rose and Raindrop) не раз замечали, что в туалете открыты все краны и вода течет в раковины. А по вечерам из пустого банкетного зала на втором этаже доносятся звуки большой гулянки.

Официантка Дженна Хилл говорит:

– По вечерам, ближе к закрытию, многие наши клиенты, кто заходит в уборную, потом возвращаются бледноватыми.

Здание на Гранд-авеню (ЮВ), 532, где теперь располагается ресторан, было построено Эдвардом Холманом в 1880 году, и там сперва размещалось похоронное бюро Барбера и Хилла, «Барбер и Хилл, ритуальные услуги и бальзамирование». В квартирах над рестораном постоянно сбивается время на электронных часах. Марк Рой, художник, продающий свои работы на Субботнем портлендском вернисаже, вспоминает:

– У меня была девушка, она жила в доме, где ресторан, и я не раз оставался там ночевать. Там досих пор еще чувствуется запах формальдегида, проникающий из-под пола.

Одно время в здании располагался театр «Пять Центов», один из первых портлендских театров, где шли водевили и крутили немое кино, а также магазин хорошей подержанной мебели и фурнитуры «У Ральфа» (Ralph's Good Used Furniture), владелец которого, Ральф Якобсон, обучил торговому ремеслу всю команду из «Hippo Hardware».

Здание проектировал архитектор Джастус Крамбейн, по проекту которого также было построено первое здание законодательного собрания штата. Какое-то время там был ресторан «Гробокопатель О'Деллс», названный в честь могильщика – персонажа популярного в 1940-х годах радиоспектакля «Жизнь Рили».

Два банкетных зала на втором этаже – те самые, откуда по вечерам иногда доносятся звуки таинственных вечеринок, – названы Даффи и Бейкер, в честь двух «бродящих» водевильных трупп. Оба зала находятся прямо над туалетом, где водятся духи. А туалет, говорит Дженна Хилл, располагается прямо над старыми кремационными печами. Эти печи давно отгородили кирпичной стеной, но они так и остались в подвале.

12. СТАРОЕ КЛАДБИЩЕ

Раньше, когда «Michaels» (магазин изделий прикладного искусства) располагался на углу бульвара Сэнди и 122-й авеню (СВ), никто не хотел там работать в вечернюю смену, потому что по вечерам в магазине творилось странное: свет сам собой зажигался и гас, компрессор тоже включался и выключался сам по себе. Похоже, что при расширении дороги рабочие «захватили» кусок кладбища портлендских пионеров и потревожили сколько-то там могил. Среди служащих «Michaels» ходят слухи, что автостоянка у прежнего здания магазина была устроена прямо поверх старых могил, залитых асфальтом. В результате некоторые горожане, родственники усопших, подали в суд на администрацию округа.

Некоторые сотрудники из соседнего магазина «Kmart» – они просили не называть их имен – подтверждают, что по вечерам в старом здании «Michaels» и вправду творилось что-то непонятное. В конце концов «Michaels» переехал в новое здание, в паре кварталов от старого, в более спокойное место на Эапорт-Вей.

13. МУЗЕЙ МЭРИХИЛЛ

– Самое главное, надо понять, что мифы о Мэрихилл и реальность Мэрихилл – это две разные вещи, – говорит Ли Масгрейв, пресс-атташе музея Мэрихилл.

Люди, которые посещают этот музей искусств и ремесел в пустынной местности над рекой Колумбией, утверждают, что там творятся какие-то ненормальные, дикие вещи.

Они утверждают, что первый владелец, построивший это здание, железнодорожный магнат Сэм Хилл, похитил румынскую королеву Марию и держал ее пленницей у себя в подвале. Они утверждают, что в бассейне в подвале музея раньше держали самого крупного в мире осетра. И что золотое парчовое платье королевы, выставленное в главном зале, усыпано подлинными бриллиантами, которые сотрудники музея потихонечку отрывают и продают, когда им нужны деньги на текущие расходы, – а оторванные бриллианты заменяют стекляшками. И что королева Мария была лесбиянкой и любовницей танцовщицы Лои Фуллер. И что в музее водятся привидения. На самом деле. И что музей купил в качестве экспоната погребальную лодку друидов, но ее ни разу не выставляли, и она так и лежит в разобранном виде где-то в запасниках. И, и, и…

Первым делом Ли заявляет:

– У нас вообще нет подвала.

Он объясняет, что эта вилла в итальянском стиле построена на сплошном бетонном фундаменте, поверх которого настелили деревянный пол. Когда здание нагревается и остывает, оно издает странные звуки. Он говорит:

– Я сам лично не раз заходил сюда по ночам и могу вас уверить, что это действительно странные звуки. Как будто ты тут не один, как будто рядом есть кто-то еще.

Однажды был случай, когда на втором этаже что-то громко стучало – но оказалось, что это был ворон, который застрял в окне между стеклом и железной решеткой.

Что касается отношений королевы Марии и Фуллер, Бетти Лонг, директор музея по сбору коллекции, говорит так:

– Да, они были очень близки. И относились друг к другу с большой теплотой. Лои Фуллер была лесбиянкой – это мы знаем наверняка. И у нее были любовницы. Но с Марией у них ничего такого не было.

И что самое интересное: правдивые истории Бетти и Ли гораздо лучше досужих слухов. В музее выставлена мебель и прочие вещи из румынского королевского дворца, в том числе – ручка, которой было подписано Гентское соглашение. Уже многие годы дети и родственники сотрудников справляют Рождество прямо в музее: взрослые восседают на бесценных креслах из королевского тронного зала, а дети рисуют и пишут знаменитой ручкой.

Среди экспонатов музея есть обломки «Мэйфлауэра», английского судна, на котором первые поселенцы Новой Англии прибыли в Америку из Старого Света. И ядро первой пушки «Большая Берта» из арсенала германской армии в Первой мировой войне. И большая коллекция скульптур Родена. И изделия американских индейцев. И манекены 1946 года из парижского театра высокой моды «Le Theatre de la Mode». Да, в музее Мэрихилл много чего интересного, но что касается привидения…

– Я часто работаю тут по ночам, – говорит Бетти, – и меня нелегко напугать. Но однажды был случай, когда я задержалась тут допоздна. Я спустилась вниз, к Ли. Мы с ним были одни в целом здании. И я его спрашиваю: «Ты чего целый вечер катаешься вверх-вниз на лифте?»

Ли, который сидит тут же, с нами, смеется и говорит:

– А я ей отвечаю: «А я думал, что это ты в лифте катаешься…»

От Портленда до музея Мэрихилл примерно два часа езды на машине. Найти его очень просто: едете на восток по федеральной автостраде 84, на съезде 104 поворачиваете налево, переезжаете через реку Колумбию, а дальше будут указатели до музея. Музей работает ежедневно, без выходных, с 15 марта по 15 ноября, с 9:00 до 17:00.

14. МОСТ САМОУБИЙЦ

Виадук Виста-авеню построили в 1926 году на месте старого деревянного моста Форд-стрит-бридж. Этот арочный мост, укрепленный бетоном, соединяет районы Гус-Холлоу и Портленд-Хейтс и проходит над Джефферсон-стрит (ЮЗ). Высота виадука и широкая, в пять полос, мостовая внизу неизбежно привлекают местных «прыгунов».

15. ОСКАР

– Раньше нам вообще запрещали обсуждать эту тему, – говорит Джанет Махони, администратор по распределению номеров в отеле «Колумбия Годж» (Columbia Gorge Hotel). – Политика руководства была такая: Оскара не существует. Теперь она поменялась на: Докладывать о каждом случае.

И служащие отеля исправно докладывают руководству о каждом случае, с начала 1980-х, когда третий этаж отеля полностью перестроили и вновь открыли для посетителей – в первый раз за последние пятьдесят лет.

Построенный в 1921 году, отель «Колумбия Годж», рассчитанный на сорок номеров, стоит в живописном уединенном месте, в горном ущелье над рекой, в трех часах езды от Портленда. В связи с чем его очень любили разные голливудские знаменитости – от легендарных сексуальных маньяков Клары Боу и Рудольфа Валентино до Джейн Пауэлл, Мирны Лой и Ширли Темпл – и наезжали сюда, чтобы свить тут «любовное гнездышко». В свое время отель получил прозвище «Западный Waldorf», но постепенно пришел в упадок, и про него все забыли. В 1978 году там провели капитальный ремонт, и отель вновь превратился в любимое место отдыха «звездных» актеров, ищущих уединения. Помимо прочих, сюда приезжали Барт Рейнольдс, Кевин Костнер, Оливия Ньютон-Джон и Терри Гарр.

Неприятности начались через несколько лет после ремонта 1978 года, когда открыли номер для молодоженов на третьем этаже. В один прекрасный день, когда в коридоре на третьем этаже никого не было, кто-то перевернул «вверх ногами» все светильники на стенах. Причем таинственный шутник управился буквально за пару минут. Джанет говорит:

– Рабочий возился потом полдня, перевешивая их обратно.

Или вот еще случай:

– Постоялица выходит к машине на автостоянке, но через пару минут возвращается, подходит к стойке и говорит: «Что тут у вас происходит? Я только что видела женщину с черными волосами и в белом платье, которая бросилась с башни и вдруг исчезла».

Джанет рассказывает, что в 1930-х годах в номере для молодоженов остановилась одна молодая пара. Жена прикончила мужа, а потом бросилась с башни отеля и упала на автостоянку. А совсем недавно в том же номере останавливались другие молодожены, и они говорили, что из их ванной вышла какая-то женщина в белом платье. Она ничего такого не делала, просто смотрела на них – долго смотрела, минуты две, – а потом просто исчезла.

Когда горничные убираются в номерах на третьем этаже, часто бывает, что краны в ванной включаются сами собой. В камине вдруг загорается огонь, тоже сам по себе. Кто-то двигает мебель в пустых номерах – пододвигает вплотную к двери, так что из коридора в номер уже не зайти.

– Из людей никто не пострадал. Ни разу, – говорит Джанет. – Здешнее привидение никому не причиняет вреда, но напугать оно может.

Барменша Мишель рассказывает, что, когда она поздно заканчивает свою смену и остается ночевать в отеле, телевизор иногда включается и выключается сам собой, и еще она чувствует, как к ее лицу прикасается чья-то невидимая рука.

Горничная Милли назвала духа или духов Оскаром – после того, как начала находить цветы, каждый день, в одном и том же месте, на ступеньках лестницы, что ведет на чердак. На самом чердаке тоже творятся странности: из темных углов выкатываются разноцветные стеклянные шарики. Они катятся вверх по наклонному полу.

Из Портленда до отеля «Колумбия Годж» можно доехать по федеральной автостраде 84. Едете по автостраде примерно 1,5 часа, сворачиваете на съезде № 62, доезжаете до знака «Стоп» и поворачиваете налево. Потом проезжаете по эстакаде над автострадой, доезжаете до реки и опять поворачиваете налево. Отель стоит между утесами и дорогой. Такое желтое здание – с башенкой.

16. МАГАЗИН РЕДКОЙ КНИГИ «ПАУЭЛАС»

Сотрудники этого книжного божатся, что призрак Уолтера Пауэллса, основателя магазина, до сих пор бродит по мезонину у Розовой комнаты. Его любимое место – питьевой фонтанчик. Любимое время – по вторникам вечером. А еще обратите внимание на скульптурное изображение стопки книг у входной двери с северо-западной стороны. Там внутри лежит прах человека, завещавшего, чтобы его похоронили в «Пауэллсе». Сперва урна с прахом стояла в самом магазине, на книжной полке, а потом ее поместили в скульптуру.

(Открытка из 1988-го)

В этом году я снимаю квартиру в двухэтажном доме на Монтгомери-стрит (ЮЗ), 1623, где все шкафы в кухне забиты отрезанными человеческими головами и руками. В основном женскими. Но есть и мужские.

Моя соседка Лори, с которой мы на пару снимаем квартиру, работает декоратором витрин в универмаге «Meier & Frank» в нижнем городе. Она мне рассказывает о своих мужиках, с которыми трахается прямо в большой витрине, что выходит на Пятую авеню (ЮЗ). Там есть тесный зазорчик – темное, пыльное, ограниченное пространство для маневров, шириной фута два, – между стеной и раскрашенной перегородкой, на фоне которой стоят манекены. За манекенами – только стекло и миллионы прохожих на улице. В связи с теснотой выбор поз для занятия сексом весьма ограничен, но зато там никто не мешает «процессу». Плюс к тому, говорит Лори, ее возбуждает мысль о людских толпах в час пик на автобусной остановке буквально в нескольких футах от места действия.

Главное – не распаляться, говорит Лори. Если не хочешь, чтобы тебя вышвырнули с работы. Главное, чтобы не тряслись манекены.

Когда мы бухаем, Лори рассказывает мне про свое детство. По воскресеньям ее мама вставала пораньше, чтобы приготовить горячий завтрак. Пока мама возилась на кухне, Лори забиралась в кровать к сонному папе и сосала ему член. Так продолжалось несколько лет, каждое воскресенье, и после двух-трех стаканов джин-тоника Лори со всей очевидностью понимает, как эти утренние забавы повлияли на ее дальнейшую жизнь.

Эти отрезанные руки-головы у нас дома – образцы манекенов, и Лори мне объясняет, как производители манекенов меняют дизайн в зависимости от рынка. У манекенов, которые делают для Калифорнии, грудь гораздо пышнее. Они раскрашены «под загар». А манекены, которые делают для Чикаго, вообще не раскрашены. Жутковатые руки с согнутыми пальцами, которые, кажется, только и ждут, как бы в кого вцепиться. Лысые головы с высокими скулами и застывшими стеклянными глазами. По всему дому. Под раковиной в ванне, вместе с запасной туалетной бумагой. В кухонном шкафу, вместе с хлопьями к завтраку. Как-то раз Лорин папа приехал к ней в гости и чуть не свалился с сердечным приступом – когда полез в шкаф в поисках фильтров для кофеварки.

Единственный целый манекен во всем доме – это женщина, которую Лори зовет Констанс. Конни сделана так, что она может только сидеть – с ногами, вытянутыми вперед и чуть согнутыми в коленях. Это продукт для портлендского рынка: бледная, с маленькой грудью, в парике цвета бурых помоев. Лори одевает ее в розовое шифоновое платье из секонд-хенда «St. Vincent de Paul», что на бульваре Пауэлл. Ярды и ярды летящего розового шифона ниспадают подобно ангельским крыльям. На спине платья – отчетливый отпечаток протектора шины, наводящий на мысли об очень зловещем конце изумительной ночи на студенческом балу.

В ту субботу, перед тем как идти смотреть Парад под звездным небом, мы с Лори основательно залились джин-тоником. Парад под звездным небом – это такое красочное шествие, открывающее ежегодный Фестиваль роз, с подсвеченными платформами на колесах, марширующими оркестрами и прочими обязательными атрибутами больших уличных шествий. Он начинается в сумерках и проходит по городу в темноте.

Там также представлен годовой «урожай» принцесс Фестиваля роз. Они все стоят на большой движущейся платформе – все как одна в розовых бальных платьях – и машут зрителям. Чем больше мы с Лори пьем, тем яснее проявляется идея о необходимости выступить с политическим заявлением. Ну, в смысле, выразить категорическое несогласие с мыслью о том, что женщин можно использовать в качестве выставочных экспонатов. Мы решаем посадить Констанс на багажник Лориной MG с откидным верхом и протащить ее на парад. И раскрыть, таким образом, подлую сущность Фестиваля роз как института дремучего женофобства и шовинизма.

На самом деле нам просто хочется обратить на себя внимание.

На Норд-Парк-Блокс, где собираются участники парада, мы сообщаем тамошним распорядителям, что мы – члены местного автоклуба, но из-за пробок на улицах мы опоздали к назначенному времени сбора. Живые принцессы недобро косятся с платформы на наш манекен с черным следом протектора на спине.

Всякому ясно, что мы тут – главные смутьяны и вопиющие «нарушители безобразий». Но нас почему-то встречают вполне любезно, и везде пропускают, и объясняют, куда ехать дальше, и выдают нам подробности об автоклубе, в котором мы якобы состоим, и о порядке участия в параде, и мы бессовестно используем эти подробности для дальнейших переговоров. На каждом очередном «контрольно-пропускном пункте» наша история становится все более весомой. Все более обоснованной. Да, объясняем мы распорядителям, мы из автоклуба «Колумбия Годж». Да, мы заплатили вступительный взнос в 200$. В качестве доказательства мы предъявляем карту маршрута парада, которую нам дал кто-то из распорядителей на первых этапах.

Каждый наш вздох – это наглая ложь.

И вот мы уже подъезжаем к колонне. Последний кордон. Нас пропускают. Все, мы проникли во вражий стан.

Мы готовы. Сейчас мы им покажем. И тут нам сообщают, что через пару кварталов будет судейская трибуна, и если у нас нет официального пропуска на парад, нам придется заплатить штраф, по 1000$ с носа. А потом нас арестуют за противоправное вторжение на закрытую территорию.

Наш подпитанный джин-тоником политический энтузиазм к тому времени поиссяк. Конечно, риск – благородное дело, но у нас просто нет лишних двух тысяч. Но людям наша Констанс очень нравится, они подходят, чтобы потрогать ее окостеневшие руки из стеклопластика. Живые принцессы сердито морщатся. Эти добровольные инструменты дремучего шовинизма. В двух кварталах отсюда полиция ждет не дождется, чтобы нас повязать, но сейчас, в эти считанные минуты, люди машут нам с Лори и улыбаются. Незнакомые люди смеются и аплодируют нам. Несмотря на все наши извраты, нам, похоже, здесь рады.