Текст книги "Любить и помнить (Тайны)"

Автор книги: Бренда Джойс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 22 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Глава 9

Рик медленно закрыл дверь. Итак, ему удалось уговорить Регину остаться.

Он с облегчением выдохнул. А он-то уже было решил, что дело не выгорит. Ему повезло в самый последний момент.

Сложив руки на груди и глядя в распахнутое окно, Рик довольно улыбнулся. Его сердце переполняла гордость. Все это богатство было его. Скоро оно перейдет к Слэйду.

Мысль о Слэйде напомнила о Джеймсе, и сердце Рика заныло. Рик знал, что эта боль не пройдет никогда. Смерть сына он переживал как ничто другое, хотя несчастьями его жизнь была полна до краев. На его руках скончалась во время родов первая жена, которую он любил без памяти. Эта смерть была самим воплощением жестокости и несправедливости судьбы. Кэтрин была женщиной, женщиной с большой буквы; ни Полина, мать Слэйда, ни Виктория не заслуживали таких слов.

Смерть Кэтрин стала первым звеном в целой цепи обрушившихся на Рика ударов. Прошло совсем немного времени, и парализовало отца: он не мог теперь даже произносить звуки. От отца осталась одна лишь оболочка, в которой, увядая, чуть теплилась жизнь. Ему пришлось промучиться два года, пока милосердная смерть не успокоила его сердце и душу.

К этому времени Рика бросила Полина. Рик подобрал ее в борделе и сделал хозяйкой дома. Ему казалось, все у них будет хорошо. До сих пор он не мог понять, какая причина побудила Полину его оставить. Скорее всего эта женщина просто видела в нем богатого владельца ранчо, и, когда обнаружила, что дела в поместье идут все хуже, муж перестал ее интересовать. Рик хотел бежать за ней следом, чтобы на коленях просить ее остаться. Он так и сделал бы, если бы не узнал, что она уже нашла другого мужчину.

Когда ее сын, Слэйд, подрос, он тоже бросил Рика. Это произошло пятнадцатью годами позже, но ранило его не меньше. Подросший Слэйд поражал сходством со своей матерью, от одного взгляда на него у девушек перехватывало дыхание.

Но унаследовал он от матери и ее упрямство, которое Рик пытался обуздать все пятнадцать лет – и абсолютно безуспешно.

Последним ударом в этой цепи стала смерть первого, самого дорогого сына. Джеймс совершенно не походил на Слэйда. Правильнее было бы назвать их антиподами. Трудно было вообще найти второго такого исполнительного, преданного, верного своему слову и чувству долга человека. Рик не знал никого, кто бы был так же искренен и правдив, как Джеймс.

Вспоминать о Джеймсе было невыносимо, и Рик заставил себя вернуться мыслями к своей гостье.

Кем она была на самом деле, он знал еще до того, как Слэйд обнаружил ее у железнодорожного полотна и доставил в гостиницу. Когда Рик послал в город Слэйда и Эдварда, чтобы встретить Элизабет, он дал им указание ничего не сообщать ей о смерти Джеймса до самого ее прибытия в Мирамар. Он уповал на последнюю свою надежду – на то, что каким-то образом ему удастся организовать ее свадьбу со Слэйдом. Впрочем, она могла и не приехать – в телеграмме, которую посылал Рик и на которую Элизабет никак не ответила, было простое приглашение прибыть к определенной дате.

Когда поезд появился в Темплтоне, Элизабет в нем не оказалось. Это выяснил шериф, допрашивавший пострадавших пассажиров. Но около дюжины человек видели молодую женщину, спрыгнувшую с поезда в тот момент, когда за ней погнался один из грабителей. Узнав об этом, Слэйд отправился на поиски, Эдвард же вернулся в Мирамар, чтобы сообщить отцу о происшедшем несчастье.

Не задерживаясь ни на минуту, Рик бросился в Темплтон. Дремлющий обычно городок был взбудоражен. Поезду еще не дали разрешения следовать дальше, и Рик без труда нашел женщину, сопровождавшую ту, что спрыгнула с поезда. Она почти все время была без сознания, но все же успела рассказать шерифу, что за ее подопечной погнался один из грабителей и что она слышала выстрел – возможно, случайный. Доктор, которого позвали к женщине, сделав поспешный осмотр, попросил пригласить священника. Рик с ужасом понял, что женщина умирает. Воспрепятствовать воле Бога, решившего призвать к себе человеческую душу, он был не в состоянии. Внезапно женщина снова пришла в себя, и Рик поспешно взял ее за руку.

– Я могу для вас что-то сделать? Может быть, вам что-нибудь принести? – участливо спросил он.

Женщина отрицательно помотала головой. Способность говорить вернулась к ней не сразу.

– Гарольд… – прошептала она.

– Гарольд?

– Скоро я увижу Гарольда, – слабо улыбнулась женщина. – Моего мужа.

Если она верит в загробный мир, то это к лучшему, решил Рик. Вера в царство небесное делает смерть не такой страшной.

– Вы можете сказать что-нибудь об Элизабет? Что с ней?

Казалось, женщина его не слышала.

– Регина?

Рик склонился ниже.

– Что с Элизабет?

Глаза женщины наполнились слезами.

– Ре… Регина? Где… она?

– Кто такая Регина?

Прошло минут пять, прежде чем он что-то понял из ее путаных объяснений. Миссис Шронер сопровождала вовсе не Элизабет Синклер. Она присматривала за Региной Шелдон, дочерью весьма знатного английского дворянина. Саму Шронер взял на работу дед девушки, который оказался не кем иным, как более чем состоятельным Дериком Брэггом.

Ответственность, которая лежала на плечах женщины, была очень велика, и, даже умирая, она беспокоилась за судьбу своей подопечной.

Поняв все, Рик поначалу был крайне изумлен, но быстро взял себя в руки. Значит, Элизабет в поезде не было и с ней все в порядке – хотя и нельзя было сказать, по какой причине она не села в поезд.

По счастью, священник появился, когда женщина еще дышала. Десятью минутами позже она скончалась.

А затем в город прибыл Слэйд и сообщил, что Элизабет потеряла память.

Рик решил, что Бог предоставил ему шанс. Регина Шелдон была куда более богатой наследницей, чем Элизабет Синклер. И почему бы не попытаться организовать ее и Слэйда женитьбу, раз это не вышло с Элизабет?

Все благоприятствовало этому. Амнезия лишила Регину памяти о прошлом. Одна она была совершенно беззащитна и не способна никуда уехать. Надо было только отвезти ее в Мирамар, чтобы именно там она смогла прийти в себя, и тогда вполне можно было внушить ей мысль выйти замуж за Слэйда.

И уж конечно, ни в коем случае нельзя открывать Регине, что он знает ее настоящее имя.

Рик понимал, что позднее могут возникнуть осложнения, ведь он ввел в заблуждение девушку и ее терзаемых неизвестностью родственников. Но что мешает ему повести дело так, будто он ошибся, приняв Регину за свою долгожданную невестку? В конце концов он видел Элизабет лишь дважды: первый раз пять лет назад, когда ей было тринадцать, а второй – на похоронах ее отца; тогда ее лицо скрывала черная вуаль. Кто сможет доказать, что это была вовсе не ошибка? Пока же, если выдать ее за Элизабет, никого не удивит, что он отвез ее в Мирамар, несмотря на ее состояние.

Хотя все складывалось в пользу этого плана, требовалось предпринять кое-какие меры. Брэгг, без сомнения, будет искать свою внучку и быстро определит, в каком месте железной дороги она пропала. Поэтому после разговора со Слэйдом Рик поспешил связаться по телеграфу с агентством Пинкертона, чтобы оно прислало ему одного из своих людей. Когда представитель агентства прибыл в Темплтон, Рик дал ему поручение узнать все подробности о Регине и ее семье.

Этот звонок был сделан очень вовремя. Уже вчера в Темплтоне появился ее дядя, Бретт д'Аршан, миллионер из Сан-Франциско, который, по счастью, не обладал талантом сыщика. Шериф не сообщил ему ничего о Регине Шелдон, поскольку он никогда прежде не слышал этого имени. В Темплтоне все знали Регину под именем Элизабет. Д'Аршан отправился в Ломпоч, теряясь в догадках, что могло произойти между станцией, где она села в поезд, и городом Пасо-Роблес, куда должна была приехать, но где так и не появилась. Благодаря записке от сыщика из агентства Пинкертона, которая была доставлена в Мирамар конным посланником, Рик узнал обо всем этом почти немедленно.

Он был приятно удивлен эффективностью работы сыскного агентства.

О том, что могло произойти, если бы Регине удалось добраться до города, Рик думал с содроганием. Д'Аршан и его племянница едва не встретились.

Рик также просил сыщика разузнать, что произошло с настоящей Элизабет Синклер. Теперь он меньше всего хотел, чтобы она появилась в Мирамаре.

Никакого чувства вины он не испытывал. Вернее, это чувство было у него в первый день, когда он принял решение «перепутать» Регину и Элизабет, но отчаяние тогда говорило в нем намного сильнее. Он не имел права потерять Мирамар.

В конце концов, Регина и сама приобрела бы немало от этого брака – она стала бы хозяйкой обширного поместья и получила в мужья Слэйда, о котором тайно и явно вздыхали чуть ли не все окрестные дамы.

Когда Рик увидел вместе Регину и Слэйда, он мгновенно понял, что девушка влюблена. С этой секунды он больше не сомневался в правильности своего решения. И когда Рик убеждал Регину остаться, он чувствовал, что она сама хотела дать себя уговорить.

Рик надеялся, что Слэйд останется в Мирамаре. Слэйд всегда принадлежал этому родовому гнезду, даже когда Джеймс был жив. Хотя мятежный дух среднего сына заставлял его постоянно пререкаться с отцом, он не мог не любить эту землю. Ему было двадцать пять – вполне подходящий возраст, чтобы остепениться. Такая девушка, как Регина Шелдон, очень бы подошла ему на роль супруги. Красавица, с благородными манерами – такую невозможно было не полюбить, и Слэйд не стал здесь исключением!

Рик всегда видел хозяйкой своего поместья именно такую хорошо воспитанную леди с аристократической родословной. Когда он познакомился с Региной поближе, то с удивлением обнаружил, что девушка, принадлежащая к высшим кругам общества, имеет к тому же мягкий и деликатный характер. Этим она разительно отличалась от Элизабет Синклер.

В первый же день знакомства с Элизабет – это случилось пять лет назад – Рик про себя сразу назвал ее кокеткой. Эта дама думала лишь о себе и на окружающих смотрела только как на средство для достижения своих целей. Благодаря Полине Рик уже знал такой тип женщин достаточно хорошо, да и у Виктории, как она ни скрывала, это тоже было в крови. Однако для Джеймса главным были живые глаза его невесты и очаровательная улыбка. Проницательного Слэйда, однако, красота блондинки вряд ли бы обманула – он невзлюбил бы ее с первой же встречи. Может, само провидение послало Регину Шелдон, чтобы не допустить в Мирамар Элизабет и подарить хорошую невесту Слэйду.

Нет, Рик определенно не чувствовал себя хоть в чем-то виноватым.

В западне. Такое ощущение не покидало Слэйда с того самого момента, как он нашел Элизабет Синклер рядом с железнодорожным полотном. Позднее, когда он начинал чувствовать, что временами воротник почему-то становится ему тесен, у него возникала мысль о затягивающейся на шее петле.

Он не мог больше оставаться в Мирамаре. Влечение, почти сразу возникшее между ним и нежданной гостьей, час от часу становилось все сильнее, и прошлая ночь показала, что они оба уже не в силах управлять своими чувствами. Как он мог так забыться с невестой своего брата? А ведь он имел дело с наивной, доверчивой девушкой, которая еще не знала мужчину. Прошлой ночью он дал слишком много воли своему желанию. Нет, доверять себе в том, что касается их гостьи, он не может. И если ему предложат проводить девушку домой, он откажется наотрез.

Элизабет оказалась именно такой, как ее описывал Джеймс, – ошеломляюще красивой, истинной леди от головы до кончиков пальцев. При этом она обладала добрым и великодушным сердцем. Такие люди встречались в жизни Слэйда не часто. Когда он прошлой ночью удрученно признался Элизабет в греховности своих чувств, она ответила, что винить можно лишь за действия, а не за мысли. Она хотела его успокоить – она, которая бежала из-за него из дому!

Боже, как прекрасно эта девушка подошла бы Джеймсу!

Он, Слэйд, ее не стоил – и не будет стоить никогда.

Он не обладал столь благородным сердцем, как Джеймс.

Элизабет сказала, что он не джентльмен, – и вчерашняя ночь подтвердила это. Ему стоило больших усилий справиться с собой. Судя по всему, когда его и ее дороги будут пересекаться, вряд ли ему понадобится меньше усилий. В этом есть доля и ее вины – слишком податлива она была в его руках, но Слэйд был не в силах ее за это порицать: уступчивость была единственным ее земным качеством.

Слэйд пытался выбросить из головы мысли об Элизабет, но это оказалось невозможно. На ее месте он и внимания бы не обратил на сына шлюхи, бросившей своего ребенка и бежавшей неведомо куда. Но Элизабет отнеслась к нему иначе.

Для нее он был спасителем, героем. Разве мог он забыть восхищение, которое светилось в столь прекрасных глазах?

В довершение всего в ней было что-то трогательное и беззащитное, что щемило его сердце, особенно когда она растерянно пыталась что-либо вспомнить о своем прошлом. Эта воспитанная в достатке девушка была мало знакома с реальностями жизни, а после потери памяти стала совсем беспомощной.

Нет, определенно, петля очень туго обхватила его шею.

Если она уедет, с ним произойдет что-то ужасное. Как, пожалуй, и в том случае, если она останется хотя бы ненадолго.

Впрочем, похоже, всем им не долго придется оставаться в Мирамаре. Рик говорил, что в случае, если свадьба не состоится в ближайшее же время, они потеряют поместье. Возможно, старик сгущал краски? Тучи сгущались над Мирамаром и раньше, но до сих пор всегда благополучно рассеивались.

Слэйд решил, что ему самому следует посмотреть бухгалтерские книги.

Если же Элизабет по какой-либо причине все же решит остаться, то ему придется собрать всю свою волю, чтобы не предать память Джеймса. Он больше даже не дотронется до нее. Что же касается Мирамара, то, разобравшись с финансовыми делами, он сделает все возможное, чтобы поместье не было потеряно и не пришлось для поправки финансовых дел прибегать к женитьбе.

Что ж, возвращение в Сан-Франциско к Чарлзу Манну, одним из управляющих которого он был, придется надолго отложить. Сейчас, когда Мирамар в столь тяжелом положении, оставить поместье было бы настоящим предательством.

Чарлз разрешил ему отлучиться на то время, пока не будут улажены все семейные проблемы, но теперь, когда обстоятельства осложнились, придется просить его продлить отпуск.

Слэйд не хотел себе признаваться, что сам стремится задержаться в Мирамаре подольше. Он вырос здесь и сроднился с этим краем. К тому же Слэйд всегда был привязан к своей семье. Только вот одного из членов этой семьи уже нет в живых…

Пытаясь отогнать от себя мрачные воспоминания, Слэйд поднялся со стула и направился в кабинет Рика. О чем бы Рик и Элизабет ни говорили, их беседа должна была уже давно завершиться. Оставалось только надеяться, что Рик не смог убедить Элизабет выйти замуж за своего среднего сына. Для такой леди, как Элизабет, это было бы чистым сумасшествием. Но даже если Рику и удастся ее уломать, на брак Слэйд не пойдет никогда, как бы ни хотел этого отец.

Дверь в кабинет была открыта. Обернувшись к Слэйду, Рик улыбнулся. Судя по выражению его лица, он был в хорошем расположении духа.

– Входи, парень. Ты готов выполнить кое-какую работенку?

Слэйд ничего не ответил; как только он перешагнул порог отцовского кабинета, в котором не был уже много лет, на него нахлынули полузабытые воспоминания.

– Ты с ней о чем-нибудь договорился? – наконец спросил он.

Отец закрыл двери кабинета.

– Не о том, о чем ты думаешь.

– А откуда, черт побери, ты знаешь, о чем я думаю? – мрачно буркнул Слэйд.

– Она задержится у нас ненадолго, – произнес Рик, словно не слыша вопрос. – Надеюсь, ты не попытаешься выпроводить ее при первой же возможности?

– Я на ней все равно не женюсь, – заявил Слэйд, стараясь, чтобы слова его прозвучали как можно убедительнее. Рик не должен догадываться о его сомнениях, иначе он непременно попытается воспользоваться этим.

– Ты изменишь свои намерения, как только заглянешь в нашу отчетность. Мы самые настоящие банкроты. Тогда ты не только согласишься взять ее замуж, но и постараешься сделать это как можно скорее.

– Дай мне книги, – прервал его Слэйд. В эту минуту отец был ему крайне неприятен.

Рик скупо улыбнулся:

– Садись. Это займет много времени.

Слэйд стиснул зубы. Подойдя к столу, он опустился на массивный стул и поднял глаза. Рик тем временем снял с полки три толстенные книги в кожаных переплетах и со стуком положил их на стол.

– Ты выглядишь как хозяин этого кабинета, – со значением произнес он. Но Слэйд даже не обратил внимания на это замечание.

– И как давно мы не можем вернуть долги?

– Девять лет. Именно тогда в последний раз у нас была прибыль.

– Попроси Лусинду принести мне кофе и сандвичей. – Слэйд придвинул поближе стоящую на столе лампу. – Похоже, мне придется сидеть здесь долго.

За окнами царил непроглядный мрак. Солнце зашло уже несколько часов назад, а Слэйд все еще сидел в кабинете, внимательно изучая записи. Закрыв последнюю из трех книг доходов и расходов, он почувствовал себя так, словно под его ногами разверзлась бездна. Они не только были должны – два последних года хозяйство несло колоссальные убытки. Даже если бы произошло чудо и они оплатили закладную, не дающее прибыли хозяйство все равно пришло бы к разорению. Помешать этому могла только его женитьба на богатой наследнице. Очень богатой.

Слэйд снова почувствовал себя так, словно его шею сжала петля. Только теперь никакого пути сбросить с себя эту петлю он не видел.

Резко поднявшись, Слэйд шагнул к открытой двери балкона. Безлунная ночь была темной, но в небе ярко горели звезды. Прямо перед ним высились черными тенями горы. С легким шелестом на берег набегали пенистые волны. Обычно мелодичный шум прибоя действовал на Слэйда умиротворяюще, но сегодня океан нисколько его не успокаивал.

Больше откладывать решение было невозможно.

Если он снова станет отказываться от женитьбы на Элизабет Синклер, Мирамар исчезнет для него, – для Рика, для всей его семьи навсегда. Банк заберет себе эти земли, поделит их и раздаст в аренду местным фермерам. Само слово «Мирамар» исчезнет, как уже исчезли названия почти всех больших мексиканских землевладений. Одна мысль об этом казалась Слэйду непереносимой.

Но даже если бы он и осуществил мечту отца и женился на Элизабет Синклер, этого все равно было бы недостаточно.

Банк требовал оплатить закладную в течение девяноста дней, и два месяца из этого срока уже прошли. Слэйд мог рассчитывать лишь на тридцать дней, чтобы покончить с формальностями бракосочетания и вернуть требуемую сумму.

Внезапно ему пришло в голову, что необходимые деньги он мог бы одолжить у Чарлза Манна. Чарлз, зная его предприимчивость, дал бы ему необходимые средства не задумываясь. Однако эти деньги пошли бы банку, а не в дело, а значит, они не могли принести прибыль. Можно было одолжить деньги и на преобразование Мирамара в современное рентабельное хозяйство, но в этом случае требуемая сумма становилась чересчур большой. Слэйд достаточно хорошо разбирался в денежных вложениях и в их прибыльности, чтобы понимать, что на восстановление , Мирамара пойдут астрономические суммы. При этом реальной отдачи можно будет ожидать не раньше чем через пять лет.

Таких денег и на такой срок Слэйд у своего друга просить не мог.

К тому же Рик, который относится к Чарлзу с презрением, наверняка отказался бы от его займа. Что же касается заимствования денег из какого-либо другого источника, то это могло лишь значить, что какое-то постороннее лицо получит право голоса в делах имения, то есть в конечном счете ту же потерю Мирамара. Да и времени искать нового инвестора уже не оставалось. Слэйд буквально физически ощущал, как убегают отпущенные банком дни – секунда за секундой.

По-видимому, Рик был прав. Мирамар действительно нуждается в богатой наследнице, и немедленно.

Но как Слэйд может жениться на невесте своего брата?

Как отнесся бы к этому Джеймс? Хоть он сейчас и на небесах, он не может не видеть сверху, что творится в земном мире.

– Я не хочу этого, – в отчаянии произнес Слэйд, обращаясь в ночь. Он словно почувствовал присутствие брата, точно тот был призраком, посетившим полутемный кабинет. – Я не хочу жениться на ней. Не хочу.

Он непроизвольно потрогал шею, словно проверяя, не обхватывает ли ее и в самом деле петля. Но пальцы ощутили лишь кожу.

Внезапно Слэйда охватило чувство отчаяния. Хотя петли и не было, он все равно чувствовал себя в ловушке. У него не было никакого выбора.

Вглядываясь в ночную тьму, Слэйд почти физически ощущал присутствие брата.

– Ты знаешь, что я не могу поступить иначе, – с трудом выдавил он.

Все же брат вряд ли бы его простил – ведь Слэйдом двигало не просто стремление сохранить Мирамар. С того момента, как он впервые увидел Элизабет, его не оставляли греховные желания, возвращавшиеся вновь и вновь, как бы Слэйд ни старался их отогнать. Может ли душа умершего человека читать мысли земных людей? Слэйду хотелось бы надеяться, что нет. По крайней мере какие-то уголки мозга должны быть никому не доступны.

Однако как ни вглядывался он во мрак за дверью кабинета, чего-либо, хотя бы отдаленно похожего на призрак Джеймса или знак от него, Слэйду разглядеть не удалось. Он был совершенно один в ночной тьме.

Внезапно ему пришла в голову поразительная идея, которая разом разрешала все проблемы. Слэйд даже был удивлен, почему не нашел этого решения раньше. Он женится на Элизабет, и ее приданое спасет Мирамар. Но это будет чисто формальный брак. Он не коснется невесты брата. Такое решение удовлетворит все стороны – банк, Рика, Джеймса и даже Элизабет, которая станет леди, хозяйкой поместья. Единственным, кого не устроит такое положение вещей, будет он сам.

Он ведь не забыл, что был сыном шлюхи. Это не раз говорили ему Рик и те несколько женщин, которые появлялись в его жизни. Даже его собственная мать относилась к нему столь пренебрежительно, что бросила его, когда он был еще грудным младенцем. Но теперь он докажет, что и сын шлюхи может совершать благородные поступки. На сей раз он будет думать не о себе. Женившись на Элизабет, он спасет Мирамар и поможет Элизабет обрести дом и получить защиту и поддержку, в которой потерявшая память девушка нуждалась как никто другой.

Фиктивный брак.

Он надеялся, что именно так все и будет.