Текст книги "Дозорный Отряд"

Автор книги: Брайан Джейкс

ГЛАВА 53

Когда бревно слетело с горы, сминая Бродяг на споем пути, пролетело через равнину и скрылось в овраге, наступила пугающая тишина.

Скороход Перехлест потер глаза, вглядываясь в черную ночь:

– Что происходит? Почему так тихо? Ничего не видно!

Землеройка, стоящий рядом с Перехлестом, несколько раз моргнул:

– Я тоже ничего не вижу, темнотища – хоть глаз выколи.

Большинство рэдволльцев сгруппировались на склоне, там, где раньше лежало бревно. Вдруг до них донесся крик с другой стороны горы:

– На помощь! Они атакуют отсюда!

Только они бросились на зов, как слева донесся еще один крик:

– Сюда! Они атакуют и эту сторону!

Дамуг не терял времени даром. Несмотря на то что горящее бревно немного смешало ему карты, оно не могло сильно повлиять на ход сражения: гора была окружена. Бродяги наступали со всех сторон, выхода не было.

Таммо сражался, стоя спиной к спине с Валери, держа пращу в правой лапе, а левой ловко орудуя кинжалом.

Враги наступали и наступали, их было так много, что Таммо давно сбился со счета. Повернув голову, он увидел, что лейтенант Морион окружен и никого нет рядом. Заяц подтолкнул Валери, и они начали продвигаться к лейтенанту приставными шагами, не прекращая отбиваться. Вот они уже почти поравнялись с ним – но слишком поздно: храбрый лейтенант пал, сражаясь до последнего дыхания, и громко крикнул на прощание:

– Еу-ла-ли-а!!! Смерть врагам!!! Еу-ла-ли-а!!! Капитан Молния тоже была окружена. Ее ловкая рапира сверкала как молния, быстро и точно нанося удары. Таммо ловко подсек лиса, готовившегося заколоть зайчиху. Валери с другой стороны метнула камень в крысу.

– Спасибо, ребята! – крикнула Молния. – Хороший выстрел, Вал!

К ним уже подбирался командор, ловко нанося и отражая удары врага.

– Сюда, друзья! – позвал он. – Давайте встанем спиной к камню – так мы сможем защитить спины и долго держать оборону!

Майор Ловкач Леволап и Гургун тоже к ним присоединились. Они сражались бок о бок, держась спинами к камню. У майора была рассечена бровь, из нее тонкой струйкой текла кровь.

– Да сколько же их тут? Гургун не успевает колотить! – воскликнул Гургун, подняв-опустив колотушку и разнеся череп капитану Бродяг Скаупу. – Остается только бить без разбору, сколько хватит сил! Вот попадись Гургуну Дамуг!

Лог-а-Лог, стиснув зубы, разрядил пращу в горностая:

– Вряд ли он попадется тебе, Гург! Он предпочитает отдавать приказы из-за спин, сам он не дерется, потому что ему страшно, ха-ха! Эй, Таммо, ты цел? Что случилось?

Таммо чуть не потерял сознание от боли, когда Валери выдернула из его задней лапы пику:

– А-а-а! Зацепил меня, гад, ну надо ж так! Но и я задал ему не слабо!

Друзья сдвинулись вокруг них, пока Валери быстро перевязывала Таммо шейным платком.

Шишечка и Альгадор вихрем примчались назад и на одном дыхании выпалили рапорт.

Госпожа Крегга приняла решение мгновенно:

– Сержант, бери правый фланг. Капрал, ты – левый. Я поведу центр. Выбираемся из оврага и строимся горизонтально: пятьдесят в длину, десять в ширину. Продвигаемся вперед стремительным маршем,

оружие наголо. К горе подойдем сзади. У Бродяг не хватит ума догадаться о таком маневре!

Все еще не отдышавшись, Шишечка и Альгадор схватились за шпаги:

– Мы с вами!

Сержант кивнул Шенглу Большеступу:

– Помоги Альджи, будь другом. Дымок, Рив, поддержите Шишечку! Они славные ребята, они нам пригодятся!

Ночную тишину гулко пробивали шаги пятисот пар лап Дозорного Отряда Саламандастрона, идущего на помощь товарищам.

Дамуг Клык наблюдал за битвой издалека, стоя у костра и опираясь о меч. Он был очень доволен ходом сражения. Еще немного – и аббатство будет у него в лапах. Бродяги несли большие потери, но что такое потери по сравнению с победой! Рэдволльцы дрались яростно, никто не сдавался в плен. Сейчас, видя скорую победу, некоторые Бродяги стали осторожничать: никому не хотелось умирать, подойдя к желанной цели так близко, а соперники, похоже, были настроены уничтожить еще не один десяток.

Капитан Цербер был выше и сильнее многих. С пикой в одной лапе и с огромным багром в другой, он ринулся на противника, рыча:

– Хрр, малявки, я разнесу вас в клочья! Вы у меня заплачете кровавыми слезами!

Он с размаху налетел на Гургуна с его колотушкой, тот лишь раз опустил ее, и горностай замертво повалился на землю, роняя страшное оружие.

– Такой большой и такой глупый! – прокомментировал водноеж.

Но дерзость такой победы раззадорила Бродяг, и уже в следующую минуту они облепили Гургуна со всех сторон, повалив на землю.

Зайцы не могли оставить друга, они покинули камень, защищавший их со спины, и с диким криком «Рэдвооолл!» кинулись на помощь.

Их было безнадежно мало, они понимали это, но готовы были отдать жизнь за друга. И тут случилось непредвиденное: сам Дамуг спас их. Любопытство взяло верх: он как раз приблизился к месту сражения, уверенный в том, что теперь уже никакая опасность ему не грозит.

– Остановитесь! – громко приказал он. – Этих не убивать! Мы возьмем их в плен, будут мне прислуживать – пример для остальных непокорных! Кроме вот этого зайца, – Дамуг остановился перед майором. – Никому не позволено разговаривать со мной так, как ты. Взять его!

Ловкач Леволап отбивался изо всех сил, но Бродяг было слишком много. Его скрутили, связали и бросили перед Дамугом.

– Эх ты, трус! – презрительно сплюнул заяц. – Ты боишься даже меч в лапы взять, если тебе предстоит честный бой! Давай сразимся один на один. Ага! Кишка тонка!

Дамуг смерил майора взглядом. Одного глаза было не видно из-за запекшейся крови. Мундир был весь изорван и свисал клочьями, обнажая глубокий шрам на плече. Великокрыс пренебрежительно усмехнулся, глядя на него сверху вниз:

– Твои сражения закончились, придурок. И сейчас ты покажешь пример своим друзьям, что меня надо уважать. На колени его! Непокорным полезно посмотреть, как летит под откос голова вождя, гы-гы-гы!

Вдруг сзади словно дохнуло теплом, и вслед за этим послышались топот лап и громкий клич, леденящий душу Бродяг:

– Еу-ла-ли-а!!!

Дамуг обернулся – и так и присел от страха: во главе юного, воодушевленного, пышущего негодованием войска на него неслась во всей своей мощи сама Красноокая Крегга – гигантская барсучиха, ужас его ночных кошмаров. Над головой она держала такое огромное и страшное оружие, какого он никогда в жизни не видел. Ее глаза полыхали пламенем. Таммо, наблюдавшему за внезапным появлением Дозорного Отряда с гулко бьющимся сердцем, показалось, что враги разлетались в стороны от одного этого взгляда. Великая Госпожа была как вихрь, как ураган, как шквал ненависти и благородной ярости.

– Отпрыск Гормада Тунна! Гнусный убийца! Стоя-я-ять!!! Даже не вздумай бежать!

Дрожащей лапой Дамуг прицелился и что было сил полоснул барсучиху мечом по глазам. Сцепившись в огромный клубок, они покатились с горы.

Первым опомнился майор Ловкач Леволап. Пнув головой стоявшую рядом крысу и сбив ее с лап, он вскочил и что было сил крикнул:

– Еу-ла-ли-а! Победа за нами! На горе зайцы – сотни зайцев Саламандастрона! Еу-ла-ли-а!!! Смерть врагам!

ГЛАВА 54

Армия Саламандастрона влилась сильной струей в слабеющие ряды рэдволльцев. Скороход Перехлест упал – на него с размаху рухнул горностай, уже занесший дротик, но сраженный чьим-то мечом. Перехлест вылез из-под него и поднял голову, чтобы посмотреть, кто же его спас.

– Братишка! – радостно воскликнул он. – Альгадор!

– Перехлест, ты жив! Вот радость-то!

– Логалогалогалог! – донеслось слева. Это капитан землероек во главе оставшейся части Гуосима ринулся в самую гущу врага.

– Рээвооолл! Нет поражению! Да здравствует победа! – кричали выдры.

Таммо рядом с Валери, Миджем, Молнией и Пеплом бешено рассекал налетавших Бродяг. Они пробивали, прорубали себе путь туда, где капрал Руббадуб лежал, раненый, на земле. Таммо, Мидж и Пепел прикрыли Валери, пока она склонилась над капралом и осмотрела страшную открытую рану на затылке.

– Боюсь, удар был смертельным, – грустно сказала она.

– Ерунда! – Молния сильно дернула Руббадуба за лапу. – Его так легко не убьешь!

– Рубб-дубб-дубидуби-дубб! – раздалось в ответ, и Руббадуб широко улыбнулся, не открывая глаз.

Сержант Ястреб сражался бок о бок с сержантом Ударом Булавой. Они дрались как одержимые, но при этом переговаривались спокойно, как старые приятели на дружеской вечеринке:

– Кстати, сержант, ваши ребята на левом фланге отлично справляются.

– О да, сержант, они отважны, хоть и молоды еще. Торри и Тарри, объединившись со Словохотом и Пушистиком, шли вперед одной шеренгой, сдвигая неприятеля с вершины горы. Разгоряченный Словохот, забывшись, вырвался вперед навстречу сразу четверым Бродягам:

– Эй вы, посторонитесь! Словохот Беспощадный разнесет вас в клочья!

Первого он успел убить, но второй размахнулся и всадил ему дротик в бок. Словохот упал. К нему тут же рванулись капрал Элбриг и Шенгл Болыпеступ, сразив двух Бродяг, а третьего отправив бежать без оглядки.

Словохот вымученно улыбнулся:

– Он напал со спины, а так нечестно, правда ведь? Элбриг приподнял ему голову, одновременно дав Шенглу обернуть раненого в плащ:

– Ну что мне делать с тобой, Словохот? – в отчаянии воскликнул он. – Сколько раз повторять тебе: война – это не игра, здесь все на самом деле! Хорошо еще, что удар пришелся по косой, вырвав из тебя клок, но не задев важных органов. А если б нет? Ох, горе ты мое… обопрись о меня и Шенгла, мы отведем тебя к раненым.

Пушистик и Рив Старбук оказались в затруднении. Они сражались из последних сил, но начинали сдавать под напором врага. Видя это, Таммо и его команда рванули к ним на подмогу – но слишком поздно. Оба рекрута были заколоты копьями прежде, чем друзья успели им помочь.

Удар Булава подлетел к Пушистику и склонился над ним.

– Подожди, малыш, не умирай, мы вытащим тебя! – Голос его дрожал.

– Нет, я уже выполнил свой долг… Передайте это полковнику Ясноглазу… только не кричите при докладе, он не любит, когда говорят громко… – Глаза Пушистика закатились.

Из глаз Удара Булавы брызнули слезы. Он оттащил Пушистика в сторону, приговаривая:

– Мы отомстим за тебя, дружок. Ты умер как настоящий воин. Надеюсь, ты попадешь в места более благодатные, чем это кровавое месиво.

Несмотря на большие потери, ход битвы изменился. Бродяги – точнее то, что осталось от их армии, – бежали вниз по склону без оглядки. Зайцы и рэдволльцы беспощадно преследовали их. Впереди всех преследователей несся майор Ловкач Леволап рядом с капитаном Молнией, за ними – Таммо и Валери, так и не отошедшие друг от друга ни на шаг за время сражения. Подлетев к краю оврага, они увидели Креггу, которая топтала то, что осталось от Дамуга Клыка, а его сломанный пополам меч валялся рядом.

Из всех присутствующих только Валери выглядела по-прежнему бодрой и полной сил. Она спустилась на дно оврага, подошла к барсучихе и осмотрела ее.

– Она жива, и это главное! – крикнула она собравшимся наверху. Но ее собственный прогноз не был таким оптимистичным: барсучиха сильно пострадала. Вся ее голова, лицо и уши были изрезаны – видимо, Дамуг бросался на огненный взгляд, которого не мог вынести.

Майор улыбнулся:

– Ну что ж, Великая Госпожа, должно быть, выкована из свинца, раз она выжила в этой битве. Тамм, попробуйте соорудить большие носилки и найти тех, кто еще в состоянии их нести. Тамм, с тобой все в порядке?

Таммо сел на край оврага и уронил голову на колени, рыдая и вздрагивая всем телом:

– Нет, господин, со мной не все в порядке! Я видел смерть! Я видел бой, я убивал живых существ! Мои друзья падали замертво прямо перед глазами, и все, о чем я думаю, – это что, я остался жив! Хотя, учитывая то, что я чувствую, я не уверен, что хочу жить!

Майор присел рядом с ним.

– Я знаю, что ты чувствуешь, дорогой, но подумай на секунду о тех, кто остался в аббатстве, – о наших малышах, стариках, обо всех семьях, включая твою собственную, живущих вне стен аббатства. Те, кого мы победили сегодня, больше не будут им угрожать и не причинят им вреда. Разве этого мало? Тебе нечего стыдиться. Полковник и Мудрая Дум могут гордиться сыном. Что скажешь, Валери, я прав?

Валери подошла к ним, ласково улыбнулась и тихо сказала:

– Мне нечего сказать, Тамм. Посмотри на небо, и ты сам все поймешь.

Все подняли головы. Небо светлело, и на горизонте уже плескались огненно-алые краски, предвещавшие появление солнца. Бледные облака озарялись по краям неземным светом. Тихое очарование восхода было внезапно прервано появлением Таунока, который приземлился поблизости и буднично констатировал:

– По количеству тел убитых противников и числу добрых зверей, оставшихся в живых, я могу сделать вывод, что бой выигран.

Майор вытер саблю пучком травы:

– Да, мы победили.

Таунок кивнул большой головой:

– Хорошо. Полечу, оповещу жителей аббатства Рэдволл. Не желаете ли добавить еще что-нибудь для передачи им?

Тамелло Де Формелло Кочка вытер глаза тыльной стороной ладони:

– Скажи им… скажи им, что мы возвращаемся домой!

ГЛАВА 55

Из записей белки Краклин, летописицы аббатства Рэдволл в Стране Цветущих Мхов:

«Залечить раны после войны – дело не быстрое. Война закончилась четыре сезона назад, но воспоминания все еще свежи.

Когда Госпожу Креггу доставили в аббатство, мы все очень сильно за нее боялись. Она мало ела и почти не говорила, просто лежала в изоляторе, и голова ее вся была замотана бинтами. Валери Валериана и сестра Фиалка Полевка уже тогда поняли, что Крегга не сможет видеть, даже когда бинты снимут, – Великая Госпожа ослепла.

С тех пор она. лишь сидела у камина, тихая и погруженная в себя. Трудно было даже представить, что это та самая барсучиха, которую сжигал огонь ярости. Но потом все чудом изменилось. Однажды маленький Руссано потерялся и заполз именно в тот зал, где отдыхала Госпожа. Когда мы вошли, он уже сидел у нее на, коленях, и оба были совершенно счастливы. С тех пор они неразлучны. Крегга. воспитывает Руссано и вкладывает в него всю душу и опыт. Волей-неволей вспомнишь слова Мартина, Воителя:

 
Барсучья прозорливость вам поможет.
Но глаз барсучий видеть уж не сможет.
Седой боец во мраке отдохнет,
А юный – солнцем над горой взойдет!
 

После сражения всех погибших похоронили под горой Барсучий Нос, а на вершине ее установили знамя с ярко-красной буквой «Р» – символом Рэдволла. А на камнях кроты выбили стихотворение, написанное Валери:

 
«Спите в ночи и в сиянии дня,
Вас не забудем мы, в сердце храня.
Спите зимою под вьюгою снежной,
Спите весною под травкою нежной.
Бы полегли, не щадя живота.
Память о вас да, пребудет чиста.
Вас оставляя в холодных могилах,
Горько не плакать сердце не в силах».
 

Я бы хотела, чтобы наш маленький Руссано никогда не взрослел, но разве это возможно? Конечно, однажды он вырастет и взойдет солнцем над горой Саламандастрон. Даже сейчас он словно излучает уверенность, силу и свет. Недаром все зовут его Руссано Светлый.

Совята тоже подросли и действительно сами севе выбрали имена. Их зовут Орехоклюв. Орехокоготъ и Орехокрыл в память о первом слове – «орех», – которое они научились говорить. Все они очень хорошие, хоть порой и непослушные, ну да они еще малыши.

А я, знаете ли, назначена Главным Хранителем Орденов. Те сокровища, которые мы принесли из Котира, были переплавлены на военные награды и ордена. На каждом надпись: «За победу у горы Барсучий Нос». Все участники сражения очень гордятся ими, но, так как носить их каждый день на работу неудобно, хранятся они все у меня.

«А на какую работу?» – спросите вы. Ну как же! А строительство южной стены? Майор Ловкач Леволап сказал, что Дозорный Отряд не уйдет до тех пор, пока не будет уверен, что аббатство снова в безопасности. Так же поступили и Лог-а-Лог, и командор, и Гургун с их отрядами. Теперь все звери дружно помогают нам заново отстроить стену.

А Таммо и Валери скоро поженятся! Таунок уже слетал в Лагерь Кочка с приглашениями на свадьбу. Мудрая Дум очень гордится сыном, и даже полковник простил его и признал, что сын – истинно бесстрашный заяц Дозорного Отряда. Настоятельница Пижма приготовила Валери в подарок браслет с драгоценными камнями, добытыми в лабиринте Котира. Думаю, он ей очень пойдет, хотя она и так самое красивое существо, какое я когда-либо видела. Кроме того, она прекрасный врач и знает о ранах больше, чем все мы (только сестре Фиалке не передавайте мои слова).

Лапа Таммо так и не зажила окончательно – слишком глубоким было ранение. Но он только посмеивается и говорит, что никогда не мечтал стать Скороходом. Правда., хромота его едва заметна.

Когда Руссано вырастет и покинет нас, аббатство не останется без барсука. Госпожа Крегга решила провести с нами остаток дней. Малыши ее просто обожают. А она так трогательно-нежна с ними, если бы вы только видели!

Гургун переложил основные права и обязанности главы семьи на старшего сына, а сам принял на себя обязанности Хранителя запасов, потому что Порция устала их исполнять. Думаю, его интерес к запасам вызван главным образом любовью к октябрьскому элю и секрету его изготовления.

А теперь позвольте прерваться, я обещала помочь Пончику и Молнии в подготовке осеннего пира. Ну и урожай был в этом году, скажу я вам! Вот уж наготовим всего! В аббатстве всегда любят немного подкрепиться после трудной работы. А вы, если будете поблизости, заходите! Мы всегда рады гостям».

Много сезонов прошло с тех пор, как майор Ловкач Леволап в последний раз видел гору Саламандастрон. Одернув красный парадный мундир и пригладив посеребренные временем усы, он приложил лапу «козырьком» к шраму над бровью, вглядываясь в крепость на дальнем западном берегу.

– Старушка совсем не изменилась! Да… – сказал он, обращаясь к капитану Тамелло Де Формелло и его жене госпоже Валери. Те стояли рядом и тоже напряженно вглядывались в серо-бурую громаду.

– Итак, вот ты какой, Саламандастрон! – завороженно произнес Таммо. – Ты даже прекраснее, чем тебя описывают.

– Ты еще не видел его изнутри! Там он еще лучше! – И Валери склонила голову ему на плечо.

Их встречала делегация во главе со старым полковником Ясноглазом, который опирался на плечо капитана Гарнизона Чивы. Глядя на него, Таммо вспомнил своего отца: те же усы, тот же монокль на шнурочке.

Ясноглаз и майор обнялись.

– Сколько лет, сколько зим!

– Да, не один сезон прошел с нашей последней встречи! А как зовут этого молодца?

– Тамелло Де Формелло Кочка, господин! – выпалил Таммо.

– Не кричите так, молодой человек. Я еще не оглох. По крайней мере, не совсем оглох, – рассмеялся Ясноглаз. – Вы женились на Валери, насколько я понимаю? Что ж, одобряю выбор. Я знал вашего отца, юноша. Бесстрашный заяц. А мать – такая же красавица, как ваша молодая жена.

Делая обход вернувшегося войска, полковник неожиданно встретился глазами с чьим-то молодым, горящим и необычайно светлым взглядом. В нем было больше мудрости и ясности бытия, чем он мог бы накопить за две жизни. Полковник приостановился:

– Кто ты?

Перед ним стоял юный барсук, высокий и ладный, но размер его лап указывал на то, что он вырастет в три раза больше.

– Меня зовут Руссано, – ответил он, подставляя полковнику лапу, согнутую в локте. Тот оперся на нее, и вместе они вошли в ворота Саламандастрона. Чива, поддерживая полковника с другой стороны, изумленно смотрела на юного барсука:

– Почему у тебя нет оружия? Мы привыкли, что у всех барсуков есть мощное оружие.

– Мне достаточно вот этого, – ответил Руссано, вытаскивая из-под плаща древний посох. – Говорят, он принадлежал когда-то одной храброй белке, спасшей мне жизнь. Меня научили владеть им так же виртуозно, как это делала она.

Полковник Ясноглаз сжал лапу барсука:

– Лучшее оружие – светлая голова. На камнях Саламандастрона выбито, что однажды сюда придет править барсук и имя ему – Руссано Светлый. Только сейчас я понял, что значат эти слова. Добро пожаловать в крепость, Владыка!