Текст книги "Хэн Соло и потерянное наследство"

Автор книги: Брайан Дэйли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 13 страниц)

16

Тысячелетний сокол" рассекал атмосферу Деллалта на такой скорости, что Хэн Соло готов был зевать со скуки. Он и зевал, демонстрируя всем недовольство. Тем не менее расстояние до городка фрахтовик проглотил не заметив.

Галландро с помощью Боллукса обшаривал закрома "Сокола", стараясь наскрести любое работающее оборудование. Хэн и вуки занимали свои привычные места. Хасти с Бадуре сидели в кабине в креслах штурмана и радиста соответственно. Скинкс, замотанный в бинты, свернулся в клубок на коленях у Хасти. Говорила, естественно, девица.

– Трудно поверить, – вещала она. – Столько лет! Как им удалось сохранять тайну в течение нескольких поколений?

– Дольше, – возразил Бадуре. – Секрет хранился веками. Хотя в данном конкретном случае это было не сложно. Я так понимаю, что в организации Избранных есть два пласта, так сказать. Эти простофили жили и умирали в горах, полировали боевых дроидов, проводили церемонии. Но были и другие, те, кто знал тайну сокровищ Ксима. Эти ждали, когда наступит пора действовать.

– Но где-то они должны были воспитывать детей, верно? – подал голос Хэн, на мгновение оторвавшись от управления кораблем.

Хасти кивнула.

– И когда Ланни попала на их горную базу и заполучила журнал, – пробормотала она (голос ее был печален), – она не могла даже предположить, что хранитель – тоже из Избранных.

Хранитель сам рассказал им об этом. Разумеется, он отослал дискету с журналом обратно в горное убежище Избранных, как только она попала к нему в руки. И придумал несуществующую запись голоса, чтобы ни Ланни, ни Хасти, никто другой не смог потребовать запретную дискету. Ему стало известно, что Й'уоч тоже ищет журнал, и через двойного агента он дал ей знать, когда приземлится "Тысячелетний сокол", отлично понимая, что огневой мощи корабля склад просто не выдержит. И поставил на то, что у Й'уоч хватит и смелости, и сил задержать фрахтовик. А может быть, просто надеялся, что все они погибнут во время общей заварушки.

Засада в его планы не входила, потому что, не найдя бортжурнала на "Соколе", Й'уоч немедленно заинтересовалась складом и хранилищами. И тогда он приказал разбудить Караульных…

– Значит, все это время он грел дюзами деньги, – Хэн пожал плечами. – Зачем?

– Старая Республика была стабильна и непобедима, – отозвался Бадуре. – Не было никакой надежды выступить против нее. У Империи сейчас куча проблем, так что Избранные взбодрились.

– Новый Ксим, новый деспот, – задумчиво проговорила Хасти. – Как им удавалось сохранять веру, учитывая обстоятельства?

– В одну вещь им придется поверить, – откликнулся Хэн, наблюдая, как стремительно катится под ними земля. – Скоро они испытают невероятных размеров потерю.

– Может, нам понадобится кораблик побольше? Повместимее? – поинтересовалась Хасти.

Хэн качнул головой.

– Сначала удостоверимся, что сокровища существуют и перенесем столько, сколько получится, на "Сокол". Потом снимем одну из пушек и пару дефлекторных генераторов. Мы с Галландро будем держать оборону, пока Чуи вместе с остальными поищут корабль побольше, скажем, размером с лихтер Й'уоч. Долго искать не придется.

– А что ты будешь делать со своей долей? – вмешался Бадуре и с интересом стал разглядывать физиономию пилота, на которой нарисовалось недоуменное смущение.

Хэн ожесточенно почесал в затылке.

– Начну беспокоиться, когда увижу перед собой стопку кредиток – настолько большую, что мне придется арендовать склад.

– Неплохо сказано, Соло! – одобрил только что вошедший в рубку Галландро; он принес все снаряжение, какое сумел найти. – Не слишком изящно, но в цель ты попал.

Он сверился с приборами.

– Через пару минут будем на месте, – сказал он. – Давненько я не ощипывал банки. – Он со вкусом потянулся, разминая суставы и мышцы. – Есть в таком деле своя пикантность, как считаешь, Соло?

Не твое дело, дружище, не твое дело… Хэн не стал отвечать. Вместо этого он уронил "Тысячелетний сокол" в крутое падение, так, будто это был легкий подвижный истребитель.

Галландро заметно побледнел, судорожно сглотнул, но тоже придержал комментарии при себе.

Веселенькое намечается представление, решил Хэн, сокрушаясь, что не может оказаться одновременно в рубке фрахтовика и в первых рядах зрителей. Нет, лучше все-таки в последних…

***

Представление получилось не просто «веселенькое». Это был форменный конец света в отдельно взятом районе отдельно взятого города. Деллатианцы, в это время дня обычно совершавшие променад по площади у хранилищ, увидели, как вдруг разверзлись хляби небесные и им на головы низверглось нечто – помесь монстра и карающего посланца богов. Изрыгая голубой огонь, зверь прошел над толпой. Люди бросились кто куда от трех хищных лап. Тех, кто спрятаться не успел, разметало по площади, как будто невидимая исполинская рука смела крошки с чудовищного обеденного стола. Некоторые потом утверждали, что это был шинфу, божественный ветер, тот, что призван определить праведников и вознести их на небеса. Другие же, наоборот, склонялись к версии о наказании грешников. Но все сходились на том, что богам неугодны хранилища (или те, кто сотворил из них тривиальный архив пополам со складом). Ибо монстр устремился именно туда. Глас его был подобен грому, но во много раз оглушительнее. Еще бы – Хэн задействовал все внешние акустические системы. Выла, визжала, свистела, стенала вся аварийная сигнализация, какая только нашлась на борту. Ей вторил Синий Макс, вооруженный внешним динамиком, микрофоном и словарным запасом капитана корабля.

Сияя прожекторами, посадочными и габаритными огнями, "Тысячелетний сокол" пошел на посадку перед единственным входом в хранилища. Попутно он обрушил обветшалый портал с эмблемой давным-давно упокоившегося с миром хозяина хранилищ. Ударная волна снесла черепицу с соседских зданий. В план это не входило, зато добавило драматизма.

Первыми по трапу скатились Хэн и Галландро с бластерами наготове. Хасти, Бадуре и Скинкс (на руках у Бадуре) ненамного отстали от них. Чубакку Хэн был вынужден оставить на корабле. Во-первых, потому, что вуки умел им управлять. А во-вторых, никому другому свою пташку Хэн и не доверил бы. В качестве помощника вуки был придан Боллукс. В летном деле робот был полным профаном, но мог следить за приборами. Бадуре и Хасти будут охранять вход. Скинкса включили в поисковую группу как переводчика и эксперта. Таким образом, можно было не бояться нежелательного вмешательства: с вооруженным кораблем не поспоришь.

Угадайте с трех раз, у кого нашлись возражения? Правильно, у ее светлости Хасти Тружоу. Она дернула Хэна за рукав. Соло неопределенно покрутил пальцем – то ли у виска, то ли у уха. По яростно шевелящимся губам девицы он прочитал:

– Ты уверен, что нет другого способа?

Во-во, самое время дать задний ход, извиниться, погорячились, мол, слегка, уж простите нас, пожалуйста. Сейчас приберем за собой и тихохонько так удалимся. На цыпочках. Хэн махнул рукой Чуи, следящему за ними из рубки, и не удержался – знал, что напарник не услышит, но все же проорал:

– Пли!!!

Шевельнулось длинное рыло нижней пушки; к двери протянулся узкий луч. Двери, устоявшие перед временем и непогодой, простояли недолго. Сначала в их центре проявилось темно-красное большое пятно, медленно наливающееся жаром. Пятно стало оранжевым, потом желтым, потом ослепительно белым. Хэн прикрыл глаза ладонью… Еще пара секунд… Створки рухнули.

Он вновь помахал рукой, и Чубакка прекратил пальбу. Порыв холодного ветра унес клубы дыма, открыв всем зияющую дыру, красиво светящуюся по краям. Раскаленный металл остывал.

– Вооруженное ограбление! – расхохотался Галландро. – Дожил.

– Пошли, – буркнул Хэн.

Они нырнули в пробитую брешь почти одновременно. Хасти и Бадуре отстали лишь на мгновение.

– Оставайтесь здесь, – распорядился Хэн. – Держите связь с Чубаккой.

Бадуре спустил Скинкса на пол.

– И не забывайте про охранную систему! – озабоченно крикнула им вслед Хасти.

Хэн, не оборачиваясь, мотнул головой: не забуду. Он не совсем понял путаные объяснения, но запомнил, что сокровищница оснащена некоей системой, которую Скинкс после длительных филологических мучений обозначил как "охранная". Наличие у незваных гостей оружия активировало автоматические лазерные пушки.

Они углублялись в сумрак просторного вестибюля, покинутого в спешке местными жителями. Хэн задумался о неведомом механизме: только богам известно, как он будет определять, что оружие, а что нет. Крепкий посох, которым Хэну однажды здорово раскроили череп, обычно использовался для опоры во время ходьбы. Он так увлекся, что не заметил выскочившего откуда-то сбоку человека. Не отягощенный раздумьями Галландро выстрелил – человек громко вскрикнул, хватаясь за живот, и упал на мозаичный пол. Галландро оттолкнул носком сапога оброненный пистолет.

– Вы не можете… – простонал белобородый хранитель. – Нельзя… мы сторожили его… нетронутым… с тех пор, как нам доверили…

Веки его задрожали, закрылись. Навеки. Галландро вновь рассмеялся.

– Мы распорядимся им лучше тебя, старик, – сказал он. – По крайней мере, пустим его в оборот. Верно, Соло?

Хэн не стал утруждать себя ответом. Говорить ему не хотелось. Он просто прошел мимо, Галландро, не обидевшись, пристроился рядом и не отставал ни на шаг. Позади неизвестно чем пыхтел Скинкс. Они спускались по пыльным рампам и широким лестницам, единственные живые существа в колоссальном пустом здании. Один раз пришлось воспользоваться древним лифтом; вернее, не самой платформой, а кабелем от нее, лифт давно не работал. Хэн помечал путь. На нижнем уровне они наткнулись на развилку. Хэн в последний раз сверился с листочком, на котором они добросовестно записали все указания, ценные советы и инструкции.

– Либо налево, либо направо, – задумчиво сообщил он. – Тебе какой коридор больше нравится?

Что правый, что левый – Галландро было без разницы. Он вытащил из кармана свою копию надписи, как раз когда Хэн поинтересовался, не потерял ли стрелок ценный документ.

– Хорошо.

– Наш невысокий дружок может остаться с тобой, Соло, – Галландро кивнул на руурианина. – Люблю работать один.

Он поправил ремень и решительно свернул в левый коридор. Чтоб ты там заблудился, без злобы пожелал ему Соло. По большому счету Хэн и не думал возражать. Он больше забеспокоился, если бы Галландро вдруг возжелал пойти в паре с ним.

– Лады, – сказал Хэн нервно озирающемуся по сторонам Скинксу. – Смотри в оба и шевели конечностями.

Поиск начался. Вскоре они увязли в путанице коридоров. Дверей было множество, возле каждой змеились надписи, неотличимые от завитушек. Нужно было сравнить все загогулины с нарисованными на листке. Давно же здесь никто не ходил… Пыли – по щиколотку. Мрак такой, что свети не свети, все равно ничего не видать. Комната за комнатой, помещение за помещением, дверь за дверью: пустые полки и ничем не занятые стеллажи.

Вдруг Скинкс встал как вкопанный:

– Капитан, взгляните! Отметки!

Он трясся от возбуждения. С точки зрения Хэна, ответвление коридора, куда указывал Скинкс, было ничем не лучше и не хуже других, да еще и заканчивалось тупиком. Но Скинкс был прав: отметки совпали. Не поверив глазам, Хэн сверился еще раз. Все равно совпадали. Хэн бросил на пол сумку и вынул из нее фузионный резак. Скинкс пытался связаться с остальными, но никто не отвечал.

– Стены толстые, – предположил Хэн, берясь за работу. – Экран.

Когда стены были только построены, они выдержали немало атак, но у Хэна было преимущество перед предшественниками. Технический прогресс. Во все стороны полетели каменные осколки. Трудился Соло недолго. Все это время он пытался представить сокровища, но вошедшее в поговорку воображение кореллиан давало осечку. Поэтому Хэн просто отложил резак, нагнулся и полез в щель; сзади его подталкивал Скинкс. Руурианина тоже распирало от нетерпения.

Внутри было сухо и тихо, даже пыли здесь не было, как будто мастера Ксима Деспота только-только запечатали комнату – за мгновение до того, как их предали смерти. Как давно это было? Лет триста назад?

– Тридцать тысяч, – негромко подсказал Скинкс.

Хэн улыбнулся. Его шаги эхом отдавались от стен.

– Настоящая сокровищница, – пробормотал он, – не подделка, и все это время она была здесь!

Охотники и искатели приключений перерыли весь сектор Деллалта (а также пару-тройку соседних) в поисках потерянного богатства, потому что сокровищница была пуста. Но никому даже в голову не пришло заглянуть под маскировку.

– Скинкс, дружище, купишь себе планету для игр!

Руурианин ничего не ответил; он озирался, боясь потревожить тысячелетнюю тишину.

Хэн тоже примолк. Перед ними в темноту вытягивался еще один коридор; они прошли по нему и остановились, когда впереди из ячеек им подмигнули датчики лазеров. Отсюда начиналась запретная зона. Хэн даже попятился. Ему вовсе не улыбалось сгореть заживо лишь потому, что древней охранной системе вздумается решить, будто он вооружен. Он оглянулся.

У пролома стоял Галландро.

– Мы нашли его, – сказал Хэн равнодушно. – Настоящее. Там.

Все равно Галландро слышал передачу Скинкса по комлинку.

Галландро не выказал особою восторга, хотя удовольствие на его лице все же появилось. Хэн украдкой вздохнул. Сейчас все изменится, думал он, разглядывая лазерные пистолеты, вновь вернувшиеся на пояс Галландро. Раз и навсегда. Кореллианин расстегнул куртку.

– Для глухих повторяю: сокровища вон там, – сказал он.

Галландро позволил себе ледяную улыбку.

– Не в деньгах дело, хотя я рад, что ты со своей командой помог мне их разыскать. У меня свои планы на сбережения Ксима.

Хэн устало пожал плечами.

– Тогда почему? – спросил он, неторопливо снимая куртку.

Спешить было некуда, но ничего более умного он не придумал. Он разминал пальцы и слушал Галландро. Странно, ему даже не было особенно страшно. Холодно и необычно спокойно. Он знал, чем все закончится.

– Тебе требуется дисциплинарное взыскание, Соло, – говорил стрелок. – За кого ты себя принимаешь? Сказать по правде, ты всего лишь третьесортный недоумок, объявленный вне закона. Твоя удача тебе изменила, так что попользуйся моим добросердечием – твой ход первый.

Хэн кивнул, отлично понимая, что в противном случае Галландро не погнушается сам начать игру.

– Убьешь меня и будешь чувствовать себя лучшим из лучших, верно? – поинтересовался он напоследок.

Пальцы сами дернулись к рукояти пистолета: это была лучшая игра в жизни Хэна Соло.

Скорость у обоих была почти равной. Но если кореллианин при стрельбе разворачивался в позицию единым плавным движением (привет военной выучке), то Галландро был более чем экономичен. Выстрелили они одновременно. Почти.

Результат удивил Хэна – когда он вновь обрел способность удивляться. Лазерный луч клюнул его в плечо, и сначала он почувствовал запах тлеющей ткани и обожженной плоти. Боль пришла следом. Он успел даже заметить, что его собственный выстрел оставил отметину на стене практически рядом с головой противника, а в следующее мгновение Галландро выстрелил вторично, в ту же правую руку, на этот раз в предплечье.

Выронив бластер, Хэн упал на колени. Было слишком больно, чтобы кричать. Скинкс с заполошным стрекотом отступил в коридор.

Сквозь звон в ушах пробился равнодушный голос Галландро:

– Мои поздравления, Соло. Отличный выстрел, еще никому не удавалось добиться подобного результата, стреляясь со мной. Удивляешься, что еще жив? Я намерен отвезти тебя в Корпоративный сектор. Не то чтобы меня заботили законы Автаркии, но там кое-кому нужен урок. Все должны уяснить, что случается с теми, кто встает у меня на пути.

Хэн помотал головой.

– Я ни на секунду не задержусь там, – сквозь зубы выдавил он.

Галландро не соизволил обратить внимания на его слова.

– Как бы то ни было, твои друзья – товар менее ценный. Если ты не против, я повидаюсь с твоим руурианским приятелем до того, как он сотворит какую-нибудь глупость.

Он наклонился и защелкнул на лодыжках кореллианина кандалы, несомненно позаимствованные на "Тысячелетнем соколе". Потом раздавил каблуком найденный в кармане куртки комлинк.

– Ты никогда не был настолько аморальным, каким пытаешься выглядеть, Соло, – сказал он, наводя лоск на запылившиеся ботинки. – А вот я – да. Между прочим, плохо, что мы не встретились позже, когда бы ты немного повзрослел и набрался ума. Если не считать меня, я не знаю равных тебе в бою; из тебя получился бы неплохой помощник.

Он подобрал бластер Хэна и вынул из него обойму. Подумал, улыбнулся и оставил бластер на расстоянии почти вытянутой руки от Соло. Почти. Потом фланирующей походкой отправился за Скинксом. Маленький оранжевый руурианин не смог прошмыгнуть мимо Галландро и теперь отступал по коридору в сокровищницу.

Хэн дернулся следом и чуть было не потерял сознание. Тогда он прислонился к стене и закрыл глаза в ожидании неизбежного выстрела.

***

Галландро шел осторожно. Ему было известно, что руурианин не вооружен, но он взял за правило не считать ни одно существо в Галактике безопасным, когда оно сражается за свою жизнь. Он завернул за угол и увидел Скинкса, прижавшегося к стене на некотором расстоянии впереди. Руурианин следил за стрелком потемневшими от страха, расширенными глазами. За ним, возле следующего поворота, мигали сигнальные огоньки – дальше идти опасно.

Вынимая из кобуры пистолет, Галландро усмехнулся.

– Мне очень жаль, дружок, – сказал он, – но я могу оставить в живых только Соло. Я сделаю все очень быстро. Стой спокойно.

Он сделал еще шаг вперед. Вокруг закипело пламя чистой энергии. Даже известные на всю Галактику рефлексы Галландро не могли сравниться со скоростью света. Прежде, чем стрелок успел вздохнуть, он оказался в эпицентре адского пламени.

Скинкс очень долго отлеплял себя от стены, стараясь не смотреть на обугленную черную кучу. Потом подобрал сигнальные маячки и установил их обратно, туда, откуда он их вынул. Хорошо, что Галландро не заметил пустых ячеек; правдолюбивый руурианин, вероятно, не сумел бы долго притворяться.

– Человек, – неодобрительно заметил Скинкс и отправился спасать Хэна Соло.

***

– Немного же от него осталось, – часом позже задумчиво сообщил Хэн Соло, стоя над еще дымящимися останками Галландро.

Верно, немного. Оружие кореллианин предусмотрительно оставил за пределами запретной зоны. Бадуре с помощью Хасти уже обработали ему плечо и запястье. Если он в скором времени обратится к врачу, то все обойдется. Если не получится… Хэн старался об этом не думать.

С другой стороны, из всего можно извлечь пользу. Например, ни у кого из команды, даже у въедливой Хасти, не поднялась рука погнать раненого на работу. Так что, пока все трудились, Хэн предавался праздным философским размышлениям о превратностях судьбы. Яркий пример одной такой превратности находился как раз перед ним.

Чубакка заканчивал осмотр коридоров; особенно тщательно вуки обшарил стены – на предмет спрятанных в них сюрпризов. Тем более, что их там оказалось предостаточно. Чуи аккуратно вскрывал очередную панель и запускал внутрь когти. Удовлетворенный результатами своей разрушительной деятельности, Чубакка пролаял длинную фразу.

– Займемся делом, – охотно согласился бездельничающий кореллианин. – Меня тоже не восторгает мысль, что наша птичка сидит без присмотра.

Когда Скинкс примчался с новостями о перестрелке, Чуи посадил корабль так, что теперь фрахтовик перекрывал основной вход. Потом раздвинул границы дефлекторных щитов и поставил пушки на автоматическую стрельбу. Местные жители уже сдались на милость победителям, им сохранили жизни, хотя Хасти и обуревали кровожадные намерения. "Сокол" надежно оберегал охотников за сокровищами, но Хэн считал, что уже достаточно выдоил из своей невероятной удачи. Эта капризная особа могла и взбрыкнуть.

Они собрали пожитки и двинулись вперед. Следующий коридор перекрывала массивная металлическая дверь с изображением уже знакомой эмблемы Ксима – мертвой головы. Чубакка взялся за фузионный резак. Процесс потребовал времени, зато в двери появилось обширное отверстие. А за ним, омываемое бледным сиянием люминесцентных панелей, предстало глазам то, что хранилось тысячелетиями – металлические ящики и завинчивающиеся цилиндры, от пола до потолка, насколько хватало глаз.

И это только первый зал.

Скинкс сумел изобразить на своей пушистой физиономии почти религиозный восторг. Хасти и Бадуре тоже притихли, пришибленные размерами клада. Хэн и Чуи отреагировали более непосредственно. Кореллианин заколошматил здоровой рукой по косматой спине вуки.

– Р-ррроооо! – отозвался тот и исполнил импровизированный танец живота.

Скинкс и Бадуре решили вскрыть контейнер-другой, чтобы посмотреть, что же хранил там Ксим Деспот. Чубакка вызвался помочь.

– Рассыпь по полу, – посоветовал на радостях Хэн. – Хочу в этом всем поваляться. Хасти странно смотрела на него.

– Всегда было интересно, как ты поведешь себя, – сказала она, – когда тебе действительно очень крупно повезет. Тебе и вуку. И что теперь?

– Что теперь? – не понял Хэн. – Ну, мы… мы…

Он замолчал, впервые за все это время попытавшись серьезно обдумать вопрос.

– Ну, не знаю. Заплатим долги, починим корабль…

Хасти кивнула собственным мыслям.

– И наконец угомонишься, а, Хэн? – спросила она негромко. – Купишь себе планетку почище или займешься бизнесом и проживешь жизнь приличных деловых людей?

Она недоверчиво качнула головой.

– Твои проблемы только начинаются, богатенький мальчик.

Хэн никак не мог догадаться, почему ей всегда нужно испортить другим настроение. Можно подумать, что не она совсем недавно говорила, что собирается выкупить землю и тихо чахнуть на ней вместе с Бадуре. Радость быстро таяла. Вот лежит сокровище… И что с ним теперь делать?

Чубакка яростно зарычал. Остальные попятились, озираясь. Но, кроме них, здесь никого не было. Потом вуки уселся на пол, задрал морду и принялся так горько выплакивать свои жалобы на судьбу, что Хэн позабыл о девице.

– Эй, что случилось?

Чубакка излил свое горе пространным нытьем и повизгиванием. Хэн наклонился, поднял один из слитков, над которыми рыдал вуки.

– Это же киириум! – фыркнул кореллианин. – Да он повсюду разве что под ногами не валяется. Скинкс, что происходит?

Миниатюрный академик уже копался в клавиатуре древнего компьютера. Антиквариат оказался вполне на ходу, потому что он немного пожужжал и включился. Скинкс уставился, на засветившийся монитор.

– Здесь находятся большие запасы киириума, капитан, – радостно возвестил он. – А также огромное количество кристаллов митаг, а также обогащенный бордхелл. И…

– Митаг? – недоуменно повторил Хэн. – Кристаллы митаг? Да кому они сейчас нужны? Где настоящее сокровище?

Бадуре от души расхохотался. Он отыскал канистру с кристаллами, набрал полные пригоршни и подбросил в воздух. Брюхо Солдата колыхалось.

– Вот оно! Вернее, было столетья назад! Разноцветные камешки раскатились по полу, сверкая веселыми отблесками.

– Понимаешь, Ловкач? Киириум – это искусственный экранирующий материал, не слишком хороший по современным стандартам, но раньше это был последний писк техники. Если бы Ксим покрыл этим киириумом тяжелые пушки и двигатели кораблей, то у него были бы самые быстрые и самые смертоносные корабли. А кристаллы митаг использовались в старых подпространственных переговорных устройствах и комлинках, – продолжал лекцию Бадуре. – А еще – в защитном оборудовании. Для того, чтобы обеспечить защиту планеты или целого флота, требовалось огромное количество кристаллов. С тем запасом, который хранится здесь, Ксим мог собрать военную машину, которая позволила бы ему завоевать значительный кусок пространства в Галактике. Но он потерпел поражение в Третьей битве при Вонторе.

– И что? – нетерпеливо перебил его Хэн. – Мы прошли через преисподнюю за сокровищем, а оно слегка вышло из употребления?

– Не совсем, – Скинкс не отрывался от монитора. – Целая секция заполнена информационными записями, различными произведениями искусства и артефактами. Да здесь информации больше, чем нам вообще известно о том периоде!

– Держу пари, что Избранные давно позабыли, что же именно они охраняют, – вставила Хасти. – Они верили в легенды, как и все прочие. Интересно, что же случилось с "Королевой Ранруна"?

Бадуре пожал плечами.

– Может быть, ее направили прямиком в местное солнце. А может быть, плавает где-нибудь в пространстве с мертвым экипажем на борту. Кто знает?

Скинкс наконец оторвался от жадного созерцания экрана и тоже исполнил перед изумленными зрителями своеобразный танец живота, сначала на задних ножках, а потом – на передних.

– Потрясающе! – восклицал он в процессе. – Великолепно! Какая находка! Уверен, что смогу основать свой собственный курс… да что там! Собственный факультет!

Хэн прислонился к стене и потер здоровой рукой лоб. Голова у него кружилась все сильнее, и отнюдь не от близости внезапно подешевевшего богатства.

– Артефакты, да? – хмыкнул он. – Чуи, представляешь картинку: мы садимся во дворе императорского музея и с криками "налетай" начинаем торговаться.

Чуи с сомнением заскулил. Хэн не удержал в узде воображение и радостно фыркнул. Скинкс в конце концов успокоился.

– Знаете, капитан, – ободряюще сказал он, – здесь есть очень ценные вещи. Если правильно выбрать, то вы сможете и починить ваш корабль, и обратиться за лечением в первоклассный медицинский центр.

Где его с распростертыми объятиями будут ждать имперские штурмовики… Или СПуны Автаркии. Или бравые мальчики из КорБеза. Хэн решил временно побыть в скептическом настроении.

Скинкс предложил бы вывести сразу всю коллекцию, но даже ему было ясно, что "Сокол" столько просто не поднимет.

– А что будет с нами? – встряла Хасти. – У нас с Бадуре нет космического корабля.

Скинкс опять погрузился в недолгие размышления и вновь просиял.

– Теперь я смогу потребовать от университета неограниченный бюджет. Не хотите ли работать со мной? Академические занятия для вас, людей, конечно, покажутся очень скучными. Зато – хорошие деньги, гарантированная пенсия и быстрое продвижение по службе. Да мы будем работать над этой находкой долгие годы! И мне определенно понадобится кто-нибудь, кто станет присматривать за лаборантами, рабочими и студентами.

Бадуре счастливо улыбнулся и обнял Хасти за плечи. Девица кивнула. Скинкс, похоже, решил на радостях облагодетельствовать всех подряд, потому что спустя пару мгновений он уже уговаривал дроидов присоединиться к исследовательской команде.

– Будем рады, – пискнул Макс.

– Если местные не промаршируют сюда и не отнимут у вас ваши сокровища, – опять фыркнул Хэн.

От всеобщего благолепия у него минут через пять начнет ломить скулы. Это он мог гарантировать. Единственно чего он хотел, так это убраться как можно дальше отсюда. И напиться с Чубаккой до потери сознания. Обязательно вместе с Чуи, чтоб было кому потом дотащить его до корабля. И починить наконец этот корабль. И чтобы прекратило все плыть перед глазами. И чтобы перестала болеть раненая рука, ситх ее откуси. И никогда в жизни не видеть эту рыжую стерву, вообразившую себя не иначе как галактической принцессой. И чтобы в будущем у него на пути не попадалось ни одной из коронованных особ женского пола. И…

Он открыл глаза и увидел перед собой встревоженную физиономию Чуи. Вуки помог другу подняться.

– Я оставлю вам генератор дефлекторного поля, – сказал Хэн. – И припасы с "Сокола". Да и паре пулеметов, думаю, вы тоже найдете применение, – он усмехнулся. – К тому же этим мы значительно расширим пространство под дополнительный груз.

Бадуре не спускал с него глаз. Хэн откозырял ему левой рукой. Он хотел правой, но боль не позволила.

– Слушай, Ловкач, – в голосе старого Солдата звучала непривычная злость, – как по-твоему, насколько легковерна остальная Вселенная? Ты всегда хочешь поступать правильно по абсолютно неверным причинам. И что ты будешь делать в тот день, когда у тебя закончатся оправдания?

Хэн предпочел сделать вид, что не слышал ни слова.

– Прежде чем мы уйдем в прыжок, – он продолжил прежнюю тему, – то проорем на всю систему: "спасите, помогите". Раньше, чем успеешь моргнуть, здесь окажется корабль гегемонии Тион. Пошли, Чуи, загрузимся до тою, как произойдет еще хоть что-нибудь.

– Капитан, – окликнул его Скинкс. Хэн оглянулся, сбив шаг. – Смешная получается ситуация: я по-прежнему считаю, что этот полет был просто опасным и ненужным, но вот наше путешествие закончилось, мы прощаемся, и я чувствую печаль.

– Захочешь освежить воспоминания, мы к твоим услугам в любое время, – любезно предложил Хэн, но Скинкс покачал головой.

– Нет, капитан, у меня очень много дел. Кроме того, скоро наступит время окукливаться, а потом… – он застенчиво улыбнулся. – Если захотите встретиться со мной, капитан, прилетайте на Руурию и поищите крылатика с точно такими же метками на крыльях. Крылатик не узнает вас, но, может быть, какая-нибудь часть Скинкса…

Хэн кивнул, не найдя другого способа попрощаться. Он был уже далеко, когда услышал голос Бадуре:

– Эй, Ловкач!

Хэн и вуки одновременно обернулись.

– Спасибо, ребята.

– Не за что, – Хэн отмахнулся от инцидента. Вместе с Чуи он шагал к кораблю, идти было немного больно, утешало только то, что и вуки хромал. – В конце концов, – сказал кореллианин старпому, – долг жизни есть долг жизни, верно, напарник?

И от души заехал вуки под ребра кулаком. Чубакка взвыл и отмахнулся, но недостаточно быстро – Хэн нырнул под увесистую лапу. Чуи порычал на него, не сердито, просто так, для порядка. Чтобы не задавался.

– Это тебе за то, – сказал ему Хэн, – что втянул меня в благотворительность. Мы с тобой – контрабандисты, в этом деле мы знаем все подводные камни, в этом деле нам нет цены, и именно этим делом мы с тобой будем заниматься. Ты понял?

– Бурхх, – сказал вуки, демонстрируя полное совпадение мнений.

– Когда починим "Сокол", – перебил Хэн бурчание друга, – и когда у меня заживет рука, надо будет еще раз сгонять по дуге Кесселя. Что скажешь?

Вуки сказал. Он говорил долго, и остальные, окруженные бесконечными полками с сокровищами, слушали затихающее вдали эхо их перебранки.

– Это хорошие быстрые деньги, – настаивал Хэн, – и на всякую грязь мы с тобой даже не оглянемся. Наймемся к Джаббе Хатту или еще кому-нибудь того же полета. Слушай, у меня есть план…

Вуки взревел. Но через пару секунд уже хихикал над шутками Хэна. Потом оба принялись азартно обсуждать новый поворот в их судьбе. Бадуре смотрел им вслед.

– Вот, – сказал он Скинксу, Хасти, Боллуксу и Синему Максу, – полюбуйтесь. Вот идут истинные Избранники.