Текст книги "Месть Хэна Соло (Звездные войны)"

Автор книги: Брайан Дэйли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 11 страниц)

Вуки искоса глянул на охотника за долгами и потряс самострелом, многозначительно рыкнув: это птерозаврам следовало остерегаться, а не старпомам с "Тысячелетнего сокола". И пошел прочь. Большие лохматые ноги легко несли его по камням, среди которых кое-где еще лежали островки снега. Солидная ноша ничуть не тяготила его.

После отличной прогулки Чубакка вскоре добрался до высшей точки хребта. Пик заканчивался широкой ровной площадкой, с которой открывался вид на соседнюю долину – более широкую, чем та, в которой укрывался "Сокол", но завершавшуюся узким проходом между скал. Чубакка бросил на землю все инструменты и уселся на плоский камень, чтобы собрать треногу под сканер.

Когда монтажная плата уже встала на место, он случайно посмотрел вниз, на корабль. Он не увидел Шшухха. Впрочем, удивляться было нечему: охотничек просто находился по другую сторону корабля. Однако Чубакка увидел нечто другое, заставившее его нахмуриться, – это было приближавшееся стадо выпасков. Основная часть стада проходила метрах в двадцати от грузовика, и животные, как обычно, не обнаруживали желания исследовать корабль или напасть на него. Но это стадо выглядело куда больше, чем те, что проходили мимо до того. Вожаки уже подходили к узкой горловине нижней долины, а конца стада еще не было видно. Все новые и новые выпаски карабкались с нижнего склона наверх. И стадо двигалось в раз и навсегда установленном порядке: самки с детенышами шли в центре, а тяжелые крупные быки топотали впереди и по бокам. Животные шли неторопливо, спокойно. Успокоившись, Чубакка вернулся к работе, начав тестирование обозревателя.

Когда до его чутких ушей донесся отдаленный гром, он мгновенно вскинул голову. Выпаски, прежде выглядевшие такими спокойными, такими безобидными, вдруг ударились в паническое бегство. Они по-прежнему обходили "Сокол" по дуге, но число их нарастало, превращаясь в настоящее море лохматых спин и лес ветвистых рогов. Птерозавры носились над животными, то и дело пикируя и зловеще завывая.

Вуки не стал тратить время понапрасну, размышляя, птерозавры или не птерозавры напугали стадо. Мгновенно сграбастав вое инструменты и оборудование, он огляделся в поисках укрытия. С нижнего склона все выскакивали и выскакивали новые выпаски. Паника в стаде, похоже, нарастала. Животные уже не казались неповоротливыми увальнями. Они мчали так, что казались издали шестиногими силовыми сгустками, а самый маленький из быков весил по меньшей мере раза в четыре больше Чубакки – и вся эта масса неслась с бешеной скоростью, подгоняемая страхом.

Однако долинная горловина не могла пропустить такое количество мчащихся во весь опор животных, и, как видел Чубакка, нижний дол уже почти заполонился тушами выпасков. Он свернул барахло в скатку и приготовился бежать – но тут же обнаружил, что путь к отступлению отрезан. Выпаски толклись вокруг высокой площадки, на которой он находился, но вверх, на довольно крутые склоны, пока не лезли. Они мечтали только об одном: как выбраться из нижней долины.

Быстро глянув в сторону корабля, Чубакка убедился, что мясные шестиноги по-прежнему избегают приближаться к корпусу "Тысячелетнего сокола", – но если давление снизу усилится... Вуки лишь понадеялся, что у Шшухха хватит соображения на то, чтобы использовать частично поврежденное, но вполне рабочее оружие корабля для того, чтобы удержать животных от окончательного затаптывания "Сокола".

Выхватив самострел, Чубакка еще раз оценил стало внизу и площадку вокруг себя. Он попытался как можно более объективно оценить свое положение. Наконец он решил, что пытаться пробиваться через стадо – себе дороже: нервозность в стаде еще более возрастет, и животные мгновенно нападут на чужака, появившегося среди них. Но с другой стороны...

Его мысли заслонила пронесшаяся над головой тень. Тень сопровождала свой полет завывающим криком. Чубакка стремительно бросился на землю и откатился в сторону, прижимая к себе оружие. Широкие крылья рассекли воздух совсем рядом, острые когти сжались впустую.

Птерозавр взмыл вверх, оставив за собой струю невыносимой вони и визжа от разочарования. Следом за ним на Чубакку спикировала вторая тварь.

Вуки привстал на одно колено и вскинул к плечу самострел, не имея времени глянуть в прицел. Раздался резкий "звяк" отпущенной струны и почти одновременно с ним – хлопок взрыва: это стрела ударила в крыло птерозавра. Раненая тварь ушла в сторону на вираже.

Чубакка откинулся назад и дернул рычаг, взводя самострел. Он выстрелил по птерозавру еще дважды, пока тот то ли летел, то ли падал. И всадил два заряда в грудную клетку твари.

Птерозавр свалился прямо в гущу несущихся во весь опор выпасков – ив одно мгновение исчез из вида, растоптанный сотнями копыт.

Другой птерозавр при звуке выстрелов отлетел в сторону, но, сделав круг, направился обратно.

Чубакка и раньше понимал, что птерозавры на долиной собрались не зря – они явно сопровождали мигрирующих выпасков. Долгий переход через горы, а как следствие – множество несчастных случаев, ослабевшие и раненые животные, болезни. Все это позволяло летающим хищникам неплохо подзаправиться и даже нагулять жирок. Но записать вуки в травоядные... Они что, различают еду только по размерам?

Вуки снова перезарядил самострел и тщательно прицелился в налетающую тварь. Птерозавр несся вниз, растопырив когти, разинув в-визге узкий клюв. Чубакка выстрелил прямо в разверстую пасть. Верхняя часть костистой головы твари исчезла, и птерозавр с размаху врубился в каменистую площадку.

"Полетный контроль порушен!.." – Чубакке пришлось отскочить в сторону, чтобы на него не налетела вонючая туша.

Осознав опыт двоих сотоварищей, птерозавры стали осторожнее и уже не приближались к хребту. Они парили, расправив кожистые крылья, и держались на приличном расстоянии и друг от друга, и от того загадочного выпаска, который срезал двоих из стаи. Видимо, они решили поискать менее нервную жертву.

Чубакка снова посмотрел вниз, в долину.

Напор стада выталкивал все новых животных к гребню, к площадке, на которой находился Чубакка. Несколько выпасков уже топтались у самого плато. Вуки несколько раз выстрелил в землю, устроив прямо перед носом животных фонтаны земли и мелких камней. Испуганно мычащие бычки шарахнулись в сторону. Но снизу напирали другие. А самое неприятное было в том, что выпаски были слишком глупы, чтобы осознать, насколько опасен вооруженный вуки. И имей Чубакки даже неограниченное число зарядов, ему не удалось бы отогнать паникующих животных.

Жуткий вой, заглушивший непрерывающийся грохот копыт, донесся со стороны "Тысячелетнего сокола". Это был корабельный сигнал тревоги – гудки и сирены, включившиеся одновременно с мигающими огнями изначально предназначалось для того, чтобы привлечь внимание спасателей в случае аварийной посадки. Видимо, стадо слишком близко подошло к кораблю, и Шшухх решил отогнать его вот таким способом. Для "Сокола" это было неплохой идеей, но для Чубакки в этом не было никакой пользы. Ему казалось, что даже корабельные орудия не смогли бы сейчас проложить достаточно широкую тропинку в стаде взбесившихся животных.

Обернувшись на послышавшийся неподалеку крик птерозавра, Чубакка увидел крылатую тварь, взлетевшую с утеса по другую сторону долины, – в когтях птерозавра болталось нечто похожее на теленка. Чубакка рыкнул ругательство в адрес летуна. На мгновение ему захотелось тоже иметь крылья. И тут его поразила идея, достойная самого Хэна Соло.

Обдумав детали, Чубакка повесил самострел на плечо и начал рыться в принесенных вещах. Прежде всего – тренога. Он зажал под мышкой все три ее ноги и крепко ухватился за монтажную плату. Мускулы на его лапах вздулись буграми, от напряжения он даже скрипнул зубами. Но наконец металл изогнулся под нужным Чубакке углом.

Удовлетворенный результатом, он отложил треногу и яростно принялся за работу, время от времени бросая настороженные взгляды на бурлящее в долине стадо. Чубакка был уверен, что у него найдутся все нужные инструменты и материалы; вопрос был лишь в том – хватит ли времени.

Он без труда перевернул тушу убитого птерозавра. При нехилом размахе крыльев хищник весил совсем немного: его кости были явно полыми. Чубакка прижал изогнутую плату к подклювью птерозавра, отряхнув ошметки с разбитого вдребезги черепа, и закрепил ее фиксаторами, извлеченными из скатки с инструментами, затянув винты как можно туже, но стараясь при этом раздавить кости птерозавра. Кости летающего врага-собрата не подкачали, выдержали.

Затем он до предела развел в стороны две ноги треножника и приложил их к крыльям. Он обернул передние плоскости крыльев вокруг ног треножника, прилагая все силы, чтобы справиться с сопротивляющимися хрящами, Он надеялся, что тех восьми зажимов, найденных в его скатке, будет достаточно, чтобы удержать всю конструкцию, – по четыре зажима на крыло. Он быстро установил фиксаторы. Теперь крылья никуда не денутся с треноги.

Проверяя надежность креплений, Чубакка оглянулся и увидел, что выпаски прут по ближнему склону, подбираясь к его крошечному плато. Бычки неслись бок о бок, ветвистые рога блестели и покачивались. Чубакка с удвоенной энергией набросился на работу.

Он вытянул центральную ногу треножника вдоль туловища птерозавра; это был главный продольный элемент всей конструкции. Тварь была отличным планером, но ее грудной клетке недоставало киля, к которому у птиц крепятся маховые мышцы, – а это могло усложнить задачу. После нескольких секунд размышлений Чубакка схватил пробойник и, просадив ряд дырок в шкуре твари, закрепил в них изогнутые втулки зажимов. К счастью, у птерозавра практически не было хвоста... Работая, Чубакка изо всех сил старался не обращать на кошмарный запах, исходивший от туши. Дивный аромат мучил его не спецификой, а силой, лишая возможности чуять любые другие окружающие запахи. Вуки чувствовал себя стукнутым по носу.

Далее предстояло решить самую сложную проблему центральной стойки. Взяв один из принесенных штырей, Чубакка воткнул его в тушу птерозавра перед грудиной – это был еще один продольный элемент конструкции. Затем выбрал самый длинный из штырей и укрепил его поперек, притянув его концы к двум ногам треножника, – вот и поперечный элемент. Чубакку слабо волновало то, что из туши теперь потекла столь же вонючая жидкость. Это могло пойти лишь на пользу – общий вес конструкции уменьшался.

Еще несколько минут ушло на то, чтобы на глазок нарезать куски кабеля и соединить концы крыльев, рудиментарный хвост и клюв, прикрепив и сведя все к центральной стойке.

Чубакке пришлось ненадолго отвлечься от дела, когда группа выпасков вырвалась на его площадку, – быки безумно сверкали глазами и, выставив рога, перли в направлении Чубакки. Он сменил магазин самострела и несколько раз саданул в землю, завесив воздух пылью и летящими камнями, – и животные отпрянули. Хоть и ненадолго: долина была набита битком, выпаскам деваться было некуда. И через несколько мгновений площадку могли затопить новые потоки ошалевших животин.

Когтистые лапы птерозавра малопригодны для прогулок по горам, но в качестве рукояток управления они вполне функциональны. Чубакка укрепил их кронштейнами, стянул когти в пучок, и укрепил плечи птерозавра костылями. Лапы через отрезки кабеля замкнулись на концы крыльев, клюва и зачаточного хвоста. Вуки стремительно прыгал вокруг туши птерозавра, проверяя и подтягивая узлы и машинально прикидывая, достаточно ли натяжение для полета.

Напрягшись, он поднял тушу, оживленную блистательным талантом старшего помощника с лучшего корабля Галактики, и посмотрел вниз, надеясь, что стадо внизу уменьшилось и конструкцию испытывать не придется.

Но надежды не оправдались. Наоборот, выпасков становилось все больше, и они подбирались к его площадке все ближе. Еще один выстрел на мгновение рассыпал их передовую линию, но это было всего лишь мгновение.

Чубакка взялся за патронташ, застегнул замок и чуть подтянул. Потом пропихнул в него обе передние лапы, как в упряжь, и, продев под ремни кусок кабеля, подвесил себя под тушей птерозавра, как раз на перекрестье продольного и поперечного элементов. Переместив основной груз на плечи, он повесил самострел на шею. Туша слегка осела назад, но чрезвычайно легкие и сверхпрочные материалы, использованные Чубаккой, удержали ее в нужном положении.

Огромный бык с рогами, похожими на шеренгу сверкающих штыков, помчал прямиком на Чубакку. Вуки шарахнулся от выпаска и при этом едва не налетел на другого. Животные неудержимо запруживали площадку. С мыслью о том, что терять ему есть чего, например – себя, Чубакка помчался к краю площадки, держа укрепленную тушу птерозавра под правильным, как он надеялся, углом, – а потом оттолкнулся и прыгнул.

Он бы ничуть не удивился, если бы крылья твари съехали, схлопнулись, и он, вместо того чтобы гордо подняться в воздух, свалился бы в хрюкающую и сопящую массу выпасков. Но порыв сильного ветра, дувшего вдоль горного хребта, подхватил его и понес вверх.

Тут же Чубакка начал заваливаться, поскольку клюв птерозавра повело вправо. Злобно вцепившись в связанные когти твари, Чубакка развернул клюв и снова поймал ветер. Но его самодельный глайдер продолжал пугающе снижаться. Чубакка вытянул задние лапы вдоль туши и попытался использовать для балансировки собственный вес. Стремясь набрать высоту, он приподнял нос своего летательного аппарата, не слишком заботясь о скорости. Ему не раз приходилась летать на аппаратах, построенных по такому принципу, но в этом случае было что-то свежее и оригинальное.

Тут крылья птерозавра подхватил мощный воздушный поток, поднимающийся снизу, и старпом "Сокола" понял, что небо поддержало его. Несмотря на удушаемый страх перед леталкой-самоделкой, сотни паникующих выпасков внизу и отупляющую вонь, исходящую от туши птерозавра, Чубакка завыл от восторга.

Он осмелел и начал понемногу опускать нос птерозавра, но этот эксперимент чуть не привел к плачевному результату. Чубакка тут же отказался от дальнейших попыток исследования новых принципов аэронавтики.

Болтаясь под крестовиной летательного аппарата, он мало что мог сделать для изменения курса, а потому стал просто вспоминать те воззвания к додревесным богам, которые зубрил в далеком детстве. Вряд ли помогут, конечно, но и не помешают. Под ним неслись, сталкиваясь, огромные перепуганные выпаски, но вуки теперь слышал лишь свист ветра. Несколько птерозавров подлетели поближе, чтобы взглянуть на причудливого новичка. Он был слишком большим и странным, и его опасливо сторонились.

Чубакка прикинул, что летит с достаточно большой скоростью, и сообразил, что перед ним возникла новая проблема. Настало время подумать о приземлении.

Во-первых, ему следовало повернуть к "Соколу". Остатки стада уже миновали корабль, и он выглядел вполне невредимым. Но леталка-самоделка не желала особо слушаться, плюс ко всему Чубакка обнаружил, что малейшее снижение скорости грозит ему мгновенной потерей высоты. Но постепенно он выправил положение, держа нос птерозавра так, чтобы тот летел достаточно ровно, – и тут с сомнительной радостью увидел вдали подходящее для посадки место. Это было маленькое горное озерцо. На мгновение Чубакке показалось, что он промахнется и брякнется на берег. Он начал отчаянные микроманевры, подергивая то вперед, то назад связанные лапы птерозавра.

Результат не замедлил сказаться: в следующий миг и сам Чубакка, и преображенная туша птерозавра стремительно летели к поверхности озера. Перед Чубаккой мелькнуло его собственное отражение – и тут же рассыпалось на мелкие осколки, когда Чубакка – лапы в стороны – врезался в воду.

Резкий удар изрядно ошеломил, и некоторое время старший помощник индифферентно относился к обжигающему холоду воды. Но ошеломление прошло, и Чубакка рванулся из державших его ремней. Летал птерозавр неплохо, а плавал, как выяснилось, отвратительно. Отягощенный металлом, он стремился ко дну, таща за собой пилота. Упряжь Чубакка сотворил первоклассную, и освободиться от нее не удавалось. Самострел, висевший на шее, еще более осложнял задачу.

Он забульчал, пытаясь ослабить натяжение кабелей, но вся его гигантская сила гасла без опоры в мягком, упругом сопротивлении воды. Воздух начал ускользать из легких, помчавшись вверх серебристыми пузырьками. В глазах потемнело, и Чубакка с изумлением сообразил, что уже вспоминает свою семью и роскошный зеленый родной мир.

Помутневшим взором он заметил возникшую рядом тень. Тень пометалась туда-сюда, гибкая и энергичная... и в следующее мгновение чья-то рука уже влекла за собой освобожденного от перепутанной упряжи первого помощника "Сокола". Влекла к поверхности воды.

Чубакка вырвался на воздух и вдохнул его с таким энтузиазмом, что задохнулся и закашлялся, заколотив руками по поверхности озера. Шшухх уже был рядом и поддерживал его. Его движения не затруднял даже тяжелый резак, который он держал в одной лапе.

– Фантастика! – воскликнул долговичок. – В жизни не видел ничего подобного! Я бежал за тобой, когда понял, что ты упадешь в озеро, но честно даже не надеялся успеть вовремя! Земля – явно не моя стихия. – Он хлопнул Чубакку по плечу, поторапливая.

Плывя к ближайшему берегу и стуча зубами, Чубакка решил, что вода – не его стихия. Да и воздух – тоже.

11

– И звали его Зларбом, – сообщил Хэн Мор Глайиду, когда они расположились в кабинете хозяина. – Он пытался надуть и убить меня. У него был список кораблей, которые числились за агентством вашего клана. Чипа с собой у меня нет. Но если вы поищете его имя в своих архивах...

– В этом нет необходимости, мне слишком хорошо известно это имя, – перебил его Мор Глайид, обменявшись с сестрой тревожными взглядами.

– Его боссы задолжали мне десять тысяч кредиток, – сердито сказал Хэн. – И я хочу их получить.

Мор Глайид откинулся назад, и кресло подхватило его, изогнувшись и подведя опоры под руки. Сейчас Глайид уже не казался слишком юным. Он играл ту роль, к которой его хорошо готовили в течение всей его жизни. Хэн подумал, что, может, напрасно не прихватил чего-нибудь из оружейной.

– Что вы знаете о кланах Аммууда и их Кодексе, капитан Соло?

– Лишь то, что этот Кодекс чуть не вывел вас сегодня на последнюю орбиту жизни, – ответил Хэн.

– Возможно, – согласился Мор Глайид. – Но Кодекс – это и то, что скрепляет кланы и не дает им вцепиться друг другу в глотки. Без него мы легко откатились бы назад и превратились в таких же дикарей, какими были сотню лет назад. Но Кодекс запрещает предавать доверие или нарушать клятву, и таким образом нарушитель превращается в ничто, в изгнанника, каково бы ни было его положение до этого момента. И Кодексу подчиняется не только вождь клана.

Спорим, я знаю, к чему ты клонишь, подумал Хэн, начиная закипать, но промолчал.

– И дела, которые люди моего клана вели со Зларбом, попадают как раз в эту категорию. Мы не задавали вопросов, мы получали комиссионные за доставку и прибыль от аренды кораблей, не интересуясь, как они используются. Зларб и его люди знали, как мы ведем дела. И лишь поэтому они изъявили желание платить нам так много.

– Хотите сказать, что от вас я ничего не добьюсь, – убежденно сказал Хэн.

– Я не могу ничего сделать. Вы вольны вернуть Галландро назад, если хотите, – сухо сказал Мор Глайид.

В глазах его сестры вспыхнул испуг.

Вмешалась Фиолла.

– Забудьте об этом. Все в прошлом. Но люди Зларба нарушили слово, данное Хэну. Разве это ничего не значит в соответствии с вашим Кодексом? Вы защищаете предателей?

Мор Глайид покачал головой.

– Вы не понимаете. Никто не нарушал клятву, данную мне или моим людям, а лишь это входит в сферу действия Кодекса.

– Мы зря тратим время, – раздраженно бросил Хэн.

Не очень хотелось затевать разговор о десяти тысячах сейчас – они значили куда меньше, чем то, что Чубакка застрял где-то в горах Аммууда.

Но он все же не удержался и ткнул рукой в сторону города, куда убыл Галландро:

– Сами видите, что они за люди. А вы со своим Кодексом выгораживаете работорговцев, предателей и отравителей! Они...

Мор Глайид и его сестра выпрямились так внезапно, что их кресла дернулись назад, скользнув по гладкому полу.

– Что вы сказали? – прошептала девушка. – Отравителей?

Хэн метнул словечко, вспомнив о волшебном сундучке, который он нашел у Зларба, и теперь соображал, что это они так дергаются?..

– Зларб практиковал искусство Малкитского Отравителя.

– Последний Мор Глайид, наш отец, был отравлен всего две недели назад, сказала Идо. – Вы слышали о его смерти?

Хэн покачал головой, а Мор Глайид продолжил:

– Лишь самые доверенные лица в нашем клане знают, что он был отравлен. Это беспрецедентно. Кланы почти никогда не используют яды, но все же мы предпринимаем необходимые меры предосторожности. Но ни один из снимавших пробы людей не отравился, даже не заболел.

– Они и не могли заболеть, если здесь замешано малкитское искусство, пояснил Хэн. – От него не помогают проверяющая техника и воздушные пробы. Спектр возможностей чрезвычайно широк. Например, снимающим пробу заранее дают противоядие. Дают так, что те его не замечают – это ведь тоже форма отравления. И умирает только намеченная жертва. Проверьте своих людей, и, я могу поспорить, – вы обнаружите следы противоядия в их организмах. – Он посмотрел на Фиоллу. – Должно быть, в той записи, которую я нашел у Зларба, Мэгг как раз и говорил об отравлении. Единственное, чего я не понимаю, при чем тут дуэль?..

Мор Глайид был ошеломлен услышанным.

–Но тогда, тогда... Сестра договорила за него:

– Тогда нас тоже предали, Эввен.

* * *

Хэн Соло проверил карман, чтобы убедиться в сохранности чипа, данного ему Мор Глайидом, и подергал слишком тугой воротник костюма, полученного из того же источника. Боллукс уже закончил погрузку в спасательный шлюп компонентов двигательной системы – обычной системы, а не допотопных жидкореактивных чудовищ! – которыми команду "Сокола" снабдил опять же Мор Глайид, имевший собственные верфи.

Хозяева межзвездного лайнера пока не заявили на спасательный шлюп свои права, так что Глайиды перегнали его сюда, в свои ангары, чтобы вылет привлек поменьше внимания. Мор Глайид проявил завидную оперативность, проведя необходимые тесты, – он хотел как можно скорее выяснить, имеют ли под собой основания высказанные Хэном подозрения. Действительно ли в организмах людей, снимавших для него пробы пищи, есть следы противоядий Малкита.

– Вы уверены, что нам не стоит отправиться с вами? – в четвертый раз спросил юноша.

Хэн в очередной раз отказался от предложения.

– Это привлечет слишком много внимания. А постараемся проскользнуть тихо. Надеюсь, защитникам порта не взбредет в голову обстрелять нас .

– Сегодня на дежурстве много моих людей, – сказал Мор Глайид. – А ваш полет зарегистрирован как обычная патрульная проверка наших земельных владений. Вас никто не задержит. И мы будем наготове: если вам понадобится наша помощь, мы явимся как можно быстрее. Мне искренне жаль, что ваш "Тысячелетний сокол" затерялся в горах.

– Не о чем беспокоиться, я найду его. Но "Леди Миндор" вот-вот приземлится для ремонта, и сюда нагрянут наши замечательные СПуны. Как вы думаете, вам удастся их задержать?

Мор Глайид был слегка удивлен.

– Капитан Соло, я думал, вы понимаете: мои люди отлично умеют не отвечать на вопросы. Ни один из них не нарушит Клятву Молчания, а уж особенности в адрес СП.

К ним подошла Фиолла. Как и Хэн, она была одета в пилотскую форму Глайидов – сияющий голубизной комбинезон и высокие ботинки. Фиолла была крайне перепугана и крайне обозлена, когда обнаружила в файлах Глайида имена высших чиновников Автаркии, замешанных в деле о работорговле. Впрочем, явных доказательств практически не было – в основном это были официальные разрешения на чартер и сертификаты на операции внутри Автаркии.

– Будьте любезны, Фиолла, помните – мы рассчитываем своевременно узнать, когда вы отыщете наших врагов, – сказал Мор Глайид. – Если мы не можем отомстить, мы по крайней мере сможем свидетельствовать в вашу пользу.

– Вы узнаете, – торжественно пообещала Фиолла. – И... я знаю, что значит клятва для Мор Глайида. Когда я представлю дело суду Автаркии, то сумею добиться, чтобы вам не предъявили иска. Но на будущее я бы пожелала вам более осторожно выбирать клиентов.

Мор Глайид поднял руку, прощаясь. Идо, расцеловав Хэна и Фиоллу, тихо сказала:

– Больше мы не попадемся, будьте уверены.

Затем брат и сестра отступили назад, а вместе с ними – вся свита. Через несколько секунд спасательный шлюп поднялся над стоянкой, развернулся и помчал к горам, высившимся за космическим портом.

–Ну, и как ты намерен их искать? – спросила Фиолла, снова сидевшая в кресле второго пилота. – Сенсоры и детекторы этой кастрюли вряд ли годятся для серьезных поисков, а? – Она отодвинула в сторону дизраптор – оружием снабдил их опять же Мор Глайид, – чтобы устроиться поудобнее.

Хэн рассмеялся, радуясь тому, что снова взлетел в небеса.

– Ты про эту развалину? Нам повезло, что ее сенсоры сумели найти вот этот космодром, когда мы сматывались из гостеприимнейших апартаментов "Леди Миндор". Но если б мы имели самый полный комплект спасательно-поискового оборудования, тут все равно слишком много гор, долин и всеобщего железорудного хаоса. Но у нас есть один всеигровой козырь... – и Хэн коснулся пальнем своего лба.

– Неплохо было бы прихватить что-нибудь помощнее, чем это, – ядовито сказала Фиолла. – Надеюсь, на борту есть парашют? Я хочу выйти!

Хэн вел маленький кораблик, довольный тем, что его скрывают высокие пики гор и любые детекторы космопорта не могут обнаружить шлюп.

– Мы знаем, каким курсом шел Чуи мимо порта, и я знаю, как он думает. И как водит корабль. Теперь я – Чуи, я на пострадавшем "Соколе", я должен держаться не ниже трех тысяч метров, иначе не выдержит система управления. Я достаточно хорошо знаком с его стилем полета, чтобы повторить все его действия. Например, он ни за что бы не стал обходить вот эти три неприятные горушки справа. Что там за пиками – непонятно... а нам нужна как посадочная площадка, так и мягкая посадка, да такая, чтобы не долбануть остатки жидкостнореактивных систем. У "Сокола" должно хватить силенок, чтобы взять вон ту высоту, а судя по ландшафтам внизу, дальше может отыскаться довольно немалое и открытое пространство. Да, старина вуки поступил бы именно так. Он должен был найти укромный уголок, сесть, затаиться и заняться ремонтом, ожидая меня. Я его найду, не бойся.

– И это ты называешь планом поиска? – фыркнула Фиолла. – Почему бы нам не начать просто носиться над горами туда-сюда и кричать во все гордо, высунувшись из люка? Ты покричишь, я подержу тебя за ноги...

Хэн криво ухмыльнулся:

– Я сказал – и я найду!

И до Фиоллы вдруг дошло, что Хэн пытается скрыть отчаянный страх за потерявшегося Чубакку. "Идиотка! Дерево!" – в смятении подумала она.

– Ради свободы! Ты найдешь его, Хэн, – тихо сказала Фиолла.

* * *

Шшухх, профессиональнейший сборщик долгов, рассекал гибким телом ледяную воду, чувствуя себя в своей стихии. Он несся зигзагами, наслаждаясь каждым движением. Его суженный к концу хвост и перепончатые лапы помогали ему плыть легко и грациозно. Чистая вода маленького горного озера, питаемого подземными источниками, была холодной даже по меркам Шшухха, однако его шкура прекрасно удерживала тепло, и хоть ненадолго, но можно было подарить себе счастье движения в воде. В бесшабашной юности ему доводилось плавать и в более холодных водах, но вечная занятость последних стандартных лет лишала его малейшей возможности даже просто поплавать.

Наконец тиннанец увидел то, что искал, – крутапёра, одного из тех многоногих панцирников, что жили на дне озера. Сообразив, что до сих пор самозабвенно обманывал себя и не столько занимался поисками, сколько просто резвился, Шшухх фыркнул: странное забытое чувство самоукора кольнуло его. Он прибавил ходу, надеясь сцапать обед без особо долгой погони.

Крутапёр не замечал ни тени Шшухха, ни изменившегося давления воды, пока не стало уже слишком поздно. Он едва начал набирать скорость, когда Шшухх схватил его поперек туловища – осторожно, чтобы не попасть под удар клешней или лап. Но все же крутапёр увлек Шшухха ближе к дну – и тут, к своему немалому удивлению, он увидел второго панцирника.

Обрадовавшись тому, что обед будет весьма солидным, Шшухх бросился вниз и удвоил свою добычу. И, поскольку запас воздуха у него все равно подходил к концу, он устремился вверх. Он подпрыгнул над водой с радостным воплем, выпустив в воздух фонтан воды и глубоко вдохнув свежего воздуха.

Держа добычу над головой, он помчался вперед, показывая крутапёров стоявшему на берегу Чубакке. Вуки заурчал от удовольствия и голода и шатнул навстречу долговичку. Когда Шшухх ощутил под ногами дно, первый помощник "Сокола" уже стоял по колени в холодной воде, держа перед собой открытую инструментальную сумку. Шшухх осторожно опустил туда крутапёров, Чубакка тут же захлопнул сумку и одобрительно взъерошил мех охотничка.

– Ох, как они нам кстати, – сказал тиннанец.

Продуктовые запасы грузовика подходили к концу уже к моменту взлета с Бонадана, а после нашествия выпасков они не видели вообще никаких животных. Но охотничий талант Шшухха кормил их, и они разделили обязанности: Чубакка занимался ремонтом, а Шшухх взял на себя функции интенданта. И вот теперь им предстояла быстрая полукилометровая пробежка до места стоянки корабля под аккомпанемент урчащих желудков. А там, в старом индукторе, приспособленном Шшуххом для кухонных нужд, уже кипела вода.

Но их мечты о вкусном обеде были грубо приземлены. Шшухх внезапно вскинул голову и насторожил уши. Чубакка осмотрел небо и, ухнув, показал на источник звука. То ли маленький бот, то ли большие грависани вынырнули из-за хребта и неслись прямиком в их сторону.

Вуки сунул сумку в лапы Шшухха, чтобы извлечь самострел. Конечно, такое оружие слабо годится при атаке с воздуха, а укрытия поблизости нет... К счастью, Шшухх не был новичком в своем бизнесе и, как и Чубакка, замер в неподвижности. Он яснее ясного осознавал, что любое движение может привлечь внимание воздушного наблюдателя.

Шлюп промчался над ними, но Чубакка услышал, как заныли маневровые тяги, когда пилот развернулся за горой. Чубакка резко развернулся, всматриваясь, – и вдруг рыкнул, расслабился и заурчал от удовольствия. Повторно пролетая над долиной, шлюп несколько раз качнул плоскостями, а затем крутанул "бочку". На этой кастрюле такое мог сотворить только Хэн Соло.

Чубакка помчался к грузовику, воя во всю силу, и небольшую долину заполнило эхо. Шшухх, крепко прижимая к груди прыгающую сумку, побежал за вуки со всей доступной для его роста сухопутной скоростью.