Текст книги "Великан"

Автор книги: Борис Романовский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)

Визирь врал. На его и без того нестойкие принципы повлиял вид большого и тяжелого мешка, по-видимому, с подношениями.

– Мы пришли, великий визирь, чтобы вернуть тебе совесть! – сказал Афанасий и достал из рюкзака его тяжелое содержимое.

Мухтар ибн Бакшиш побледнел, глаза его забегали.

При дворе еще не знали о потери им совести, и царь Салтан Гвидонович Третий в уверенности, что совестливый человек много не накрадет, поручил ему ежевековую инвентаризацию государства. Какие сказочные ценности мог бы списать визирь с баланса, а затем прикарманить! Но являются эти...

– Молодые люди,– сказал он сурово,– находки такой величины и значения должны проходить через канцелярию. Прошу зайти к старшему чиновнику дивана находок в ближайший понедельник и сдать совесть и все, что на ней числится, по описи. И горе вам, если что пропало!

Визирь знал, что его чиновники взяточники и воры, и надеялся, что совесть украдут прямо в диване. Молодые люди переглянулись и вышли. Мимо привратника они проследовали уже с пустым мешком, совесть осталась за дверью приемного зала.

Викторина, на которую должен был попасть Афанасий Чугунов, проходила по средам, среда была завтра.

Необходимо было где-то переночевать, узнать, как попасть во дворец, как там себя вести, и наши герои отправились к Роде Гуду.

В маленьком доме их встретили с радостью. Битая посуда была убрана, порядок восстановлен; Родион, одетый в новую пижаму, светился от радости и общего благополучия. Дусину щеку, правда, еще украшала свинцовая примочка, но прическа была в идеальном порядке, и свое полное тело она легко носила от жарко горящей плиты к постели выздоравливающего, хотя и бледного сына Пети.

– Садитесь, садитесь! Сейчас ужинать будем, – сообщил Родион.– Дуся самовар поставила, сладких пирогов напекла.

– У нас все с собой...– Афанасий достал десертный обрывок скатерти-самобранки и расстелил на столе, хотя больше был бы рад, если бы хозяйка приготовила что-нибудь соленое, сильно наперченное или хотя бы кислое. Сладкий стол надоел, как надоедает любая диета. Скатерть немедленно покрылась сластями.

– Родя, помоги завтра во дворец попасть!

– Во дворец? – вор задумался.– Сложное это дело, Афоня. Можно, конечно попробовать, хотя и неохота на ночь-то глядя!

– Надо, Родя!-сказала решительно Настя.

– Ну, ладно! Попробуем. Есть у меня мыслишка одна!

Родя Гуд вскочил со стула, подвинул поближе к себе толстый половик, упал на него, ударился и оборотился серым волком.

– Давно ковер надо купить,– пробормотал волк человеческим голосом.Дуся,– закричал он,– жди меня к чаю! Да не забудь еще одну чашку поставить, гостья будет!

– Куда тебя понесла нелегкая! – взвилась жена.– Что вам здесь, ресторан, что ли? Что я, нанялась...

– Во дворец я,– мирно объяснил волк; дикция у него ухудшилась, временами он просто лаял на жену.– Надо украсть царицу Несмеяну! – и, выпрыгнув в окно, он пропал в ночной темноте.

Афанасий достал из-за пазухи Глаз.

– Всевидящий, расскажи о царице Несмеяне,попросил он.

– Царица Несмеяна,– начал громко Глаз, который по позднему времени уже слипался от сна,– в девичестве Марья-царевна. Вышла замуж за царя Салтана Третьего, но в браке несчастна, отчего постепенно стала царицей Несмеяной.

– Почему несчастна? – поинтересовалась Настя.– Ведь царица же? психология русалочьей дочери не отличалась от взглядов широких сказочных масс, которые считали, что для счастья достаточно быть царицей.

– Видите ли,– продолжил Глаз,– дело в том, что царь Салтан Третий алкоголик. Пить начал с молодости, когда был еще рядовым царевичем. Пил и пьет до сих пор исключительно с нужными людьми. Его мамка, графиня Б., в детстве часто говорила ему: "Человека угостить – что дорогу себе поместить". Эта великосветская пословица была в большом ходу среди графов и князей,– Глаз мигнул.– При дворе не завтракают, не обедают, не ужинают, а только закусывают. Строго между нами: во дворце нет канализации, и его величеству приходится пешком ходить на задний двор. Зато есть прекрасные очистные сооружения для самогона. Так вот, несмотря на то, что от пьяного зачатия рождаются известно какие дети, у царской четы нет никаких наследников, даже неполноценных. Хотя принц-дебил вполне устроил бы придворную знать.

– Бедная женщина! – по-бабьи вздохнула Настя.– Я бы от такого мужа ушла. Или завела когонибудь!

– Царица Несмеяна Вторая известна в царстве как верная жена,– сказал Глаз.-Правда, однажды...– он потупился,– однажды...

– Да-а? С кем? – что может быть интереснее для женщины, чем сплетни, а тем более придворные.

– Это случилось летом в отпуске. Царица отдыхала на побережье, а охрану морской границы несли тридцать три богатыря под командованием Черномора.

Больше месяца Несмеяна знакомилась с личным составом отряда,– Глаз был немножечко ханжа.– Но особенно ей понравился Черномор. У старого вояки были шарм и элегантность. Даже девки-чернавки, которые все про всех знают, никогда не слышали, чтобы Несмеяна так хохотала, как в то лето...

– А вот и мы! – крикнул волк, внезапно впрыгивая в окно.

На его спине сидела молодая, красивая, женщина в ночной сорочке и золотой короне.

– Царица Несмеяна Вторая! – представил ее серый волк, затем ударился о землю и опять стал Родей Гудом.

– Мальчики! – взвизгнула царица и повисла на шее Родиона.

– Но-но! – грозно сказала Дуся.– Это мой муж!

– А это чей муж? – царица одним взглядом оценила Дусину фигуру и тут же перенесла свое внимание на Афанасия.

– Это ничей,– Настя решила пока что не вмешиваться в события.

– Почему не в гвардии? – царственным тоном спросила Несмеяна.

– Он мудрец, ваше величество,– пояснил Родя Гуд.– Из несказочной страны.

– Такой молоденький и уже мудрец? Мудрецами становятся, когда женятся и надо кормить детей!

– Он поторопился, государыня царица,– сказал Родион.– А теперь хочет во дворец попасть, загадки разгадывать, в большой царской викторине первый приз получить!

– Поцелуй меня – и завтра ты будешь во дворце! – сказала Несмеяна Афанасию и томно закрыла глаза.

– Целуй! – шепнула Настя.– Для пользы дела.

Афанасий старательно по-братски поцеловал царицу в щеку.

– Бо дворец! – скомандовала Несмеяна недовольно.

Вор-оборотень со вздохом упал на половик, превратился в серого волка и почесал задней лапой оббитый за суетный сегодняшний день бок. Царица села на него верхом и обняла за шею.

– Но-но! – взвилась Дуся.– Держите-ка его лучше за уши, ваше величество. Это будет безопаснее для вас!

– Совсем мальчишка! – двусмысленно прошептала Несмеяна, вытирая после поцелуя щеку, и добавила: – До встречи во дворце, ветреник!

Серый волк вынес ее в ночь.

Наутро гонец принес пригласительный билет на два лица.

Дворцовый комплекс царя Салтана Гвидоновича Третьего был спроектирован в ложносказочном, или, как говорили местные искусствоведы, в псевдофольклорном стиле. А поскольку выстроили его за одну ночь, дворец был сдан с большими недоделками. Но и в таком виде он производил прекрасное впечатление: стены из стандартных золотых и серебряных кирпичей, крыши дворца и башенок – малахитовые, вход и лестница – из мрамора, орнаментированного рубинами и сапфирами.

Рядом с дворцом высилась Башня из Слоновой Кости. Царь Салтан Третий собирал книги, а, чтобы не давать их знакомым царям, королям и даже собственным придворным, складывал их в Башню из Слоновой Кости, для чего в стене башни была сделана дверца, открывающаяся только в одну сторону, а именно внутрь башни. Таким образом, втолкнуть в эту дверь книгу внутрь башни можно было, а получить изнутри нельзя. Была, правда, в башне и дверь, но ключ от этой двери царь нарочно потерял. В этой-то башне был добровольно заперт, жил, хранил библиотеку и писал свои бессмертные критические произведения Костей Бессмертный.

Только одно существо, будучи сытым, находясь в тепле, но не имея свободы, может быть счастливым.

Это человек. Костей Бессмертный был счастлив. Новые книги заменяли ему живой мир, еда регулярно поступала по внутренним каналам, бумага прибывала по бумагопроводу, а чернила текли из специального крана.

Местные писатели на отсутствие критики не жаловались, поскольку критические статьи бывали иногда толще самого произведения.

Однако вернемся к нашим героям. Афанасий предъявил пригласительный билет волшебным воротам, и те долго читали его, шевеля досками. Затем ворота распахнулись, и молодые люди, прыгая через ямы и горы строительного мусора, добрались до крыльца. Дворцовые лакеи, жирные и ленивые, довели их до большого приемного зала.

Они остановились перед огромными дверями из полированного красного дерева, украшенного золоченой бронзой. К ним тотчас подошел герольд с жезлом в руке и с великолепными подвязками на зеленых чулках. Он хищно пошевелил огромными усами и осведомился:

– С кем имею честь?

– Студенты вузов! – гордо сказал великан.-Афанасий Чугунов и Настасья Бессмертнова!

Герольд скривился так, будто ему дали что-то кислое и горькое одновременно.

– Нет, так нельзя! – сказал он задумчиво.– Какие-то студенты каких-то вузов! Зачем пришли?

– Участвовать в викторине.

– Ага,– сообразил герольд,– мудрецы, значит! А откуда?

– Из реального мира.

– Понятно, понятно! – Служака на минуту застыл в раздумье, посмотрел пристально на Настю и распахнул дверь.

– Их светлости мудрец из несказочной страны Афанасий и его спутница Настасья Прекрасная! – он стукнул жезлом об пол.

Молодые люди вошли и оказались в большом, красивом помещении, заполненном придворными.

– Главная Интриганка Двора Его Величества, Женщина Бабариха! – объявил герольд за их спинами.

– Слабый пол был эмансипирован царским указом совсем недавно, но жизнь при дворе сразу же стала намного интереснее,– из-за пазухи сказал Глаз.

Тут в зале началось движение, все встали в два ряда, образовав проход от двери к трону, и прекратили разговоры.

– Царь идет! Царь идет! – шептали придворные, шестым (верноподданническим) чувством уловив приближение монарха.

Двери зала распахнулись, и, прихлебывая на ходу из золотой фляжки, вошел его величество, отекший от пьянства человек с бессмысленным взглядом. Он прошел через весь зал и сел на трон, вокруг образовалось нечто вроде вихря с круговоротами, и, наконец, у трона живописно расположилась толпа мужчин в расшитых золотом кафтанах.

– Кто это такие? Около трона? – спросил Афанасий.

– Царские мудрецы,– ответил Глаз.– Его советчики по всем вопросам. Они делятся на младших ненаучных мудрецов, старших ненаучных мудрецов и кандидатов в гении. Гениев в царстве нет. Кроме самого царя, разумеется.

– А чем они все заняты?

– Да ничем. Казна платит им жалование, а требует от них только оптимизма. Все вопросы решает сам царь.

– Женщина Бабариха! – громко позвал царь.

– Я здесь, твое величество! – вырвалась к трону придворная интриганка, простая баба с трудовыми мозолистыми ушами.

– Доложи, женщина, что нового в царстве!

Женщина Бабариха что-то жарко зашептала наклонившемуся к ней монарху.

– Да, но от народа письменных жалоб на упырей не поступало! – возразил царь громко.

Бабариха опять зашептала. Придворные стояли, вытянув шеи и пытаясь уловить хоть словечко.

– Что значит ночью поубивали? – поразился царь.– От упырей письменных жалоб тоже не поступало! Считать мелким инцидентом!

Хор мудрецов, так и не узнавших, о чем шла речь, в прозаической и поэтической формах с жаром славили мудрость господина.

– Дальше что?

– Вор-оборотень из тюрьмы сбежал, твое величество,– затараторила Бабариха.– Твоему визирю Мухтару ибн Бакшишу совесть кто-то подкинул!

– Лишнюю? – ужаснулся царь.

– Совесть всегда лишняя, твое величество! – резонно возразила главная интриганка.– Нет. Говорят, евонную. Он ее где-то потерял перед самой инвентаризацией, а ему, того... Обратно!

– Нам больше останется,– заключил царь.– Еще что?

– Мудрец из несказочной страны объявился. Великан. С ним Настасья Прекрасная. Хотят участвовать в большой царской викторине.

– Привести и допустить.

– А мы здесь, ваше царское величество! – Афанасий выступил вперед.

– Уже здесь? – удивился царь.– А кто пригласительный билет подписывал?

Бабариха быстро доложила ему что-то на ухо.

– А он? – спросил царь.

Бабариха опять зашептала.

– А она?.. Ну и черт с ними обоими! Эй, мудрец, иди сюда! Мы тебе сейчас дадим аудиенцию!

Афанасий приблизился к трону.

– Условия викторины знаешь? Нет? Слушай. Если ответишь на три вопроса придворных мудрецов, выполним любое желание. Понял?

Афанасий кивнул.

– Если ответишь неправильно на один вопрос, будешь сражаться с одноглавым драконом, не ответишь на два – с двуглавым, на три – с трехглавым. Если победишь дракона, опять же выполним любое желание. Ну, как? Согласен?

Афанасий опять кивнул.

– Бить в барабаны! – приказал Салтан и приложился к фляжке.– Сейчас начинаем главную викторину. И абзац! – и он опять отхлебнул.– Тащи первый вопрос, великан!

– Откуда тащить?

– Вытяни за рукав любого мудреца, он задаст тебе вопрос. Шуруй, парень!

Афанасий поискал глазами, мудрецы отворачивались, прятали лица. Наконец он вытянул из толпы молодого, с вороватыми глазами.

– Кхе,– откашлялся мудрец.– Ответь, великан, если не нужно, но плохо лежит,– брать или не брать?

– Если не нужно, то зачем же брать? – не задумываясь, ответил великан.– Не брать!

Раздался дружный хохот придворных.

– Брать! – кричали из раззолоченной толпы.Брать! В своем кармане все хорошо лежит. А запас карман не тянет!

– И абзац! – орал в азарте царь.– Знай наших! Тащи второй вопрос, мудрец! – теперь слово "мудрец" звучало язвительно.

У второго умника была честная, но тупая рожа.

– Если человек не знает ни ремесла, ни искусства, кем ему пойти работать? – спросил второй мудрец.

– Ну, учеником там или подсобником!

– Врешь! – закричали мудрецы разом.– Врешь, великан! Надо идти в начальники!

– Опять абзац! – веселился царь.– Такие вот пироги с котятами! Тащи третий вопрос, серость несказанная!

В это время в зал вошла царица.

– Что за смех без меня? – капризно спросила она.

Лица у всех стали скучными. Наступила тишина.

– Великан твой,– не без некоторого злорадства засмеялся царь,– мудрец несказочный, двух вопросов решить не смог. Весь двор уржался!

– Что ж,– Несмеяне была неприятна победа мужа, но ничего сделать она не могла,– пусть тащит третий!

Третий мудрец на вид был неглуп, но очень самоуверен.

– Вот если мне понравилось, я выбирал, я покупал, а казна платила, чье это, мое или казенное? – спросил снисходительно третий.

– Казна платила? – переспросил Афанасий.Значит, казенное!

Опять раздался дружный хохот.

– Так мне же понравилось! Я выбирал! Я покупал! – кричали со всех сторон.– Мое это! Мое!

– Ах какой дурак!– Несмеяна схватилась за голову. Она нашла такого огромного мудреца, а он не смог ответить на простейшие вопросы. А ведь он ей так понравился.

– Он не дурак, матушка-царица,– сказала стоявшая рядом Женщина Бабариха. За годы службы при дворе неглупая баба научилась разбираться в людях.– Он не дурак, матушка, он умный, но порядочный! Его интеллигентность погубит!

– Мое это! – тем временем бесновались придворные.

– И абзац! – выкрикнул в последний раз царь и теперь уже задумчиво добавил: – Такие пироги с котятами! – Что-то в третьем вопросе ему не понравилось. Но он еще не знал, что именно.

Первой, как и положено, почувствовала требование момента главная интриганка. Она подскочила к трону и заголосила:

– Нет в ем мудрости, твое величество. Ну, нету! И взяться неоткуда! Верно, мужики?

– Верно, Женщина! Верно, Бабариха! – гудели мудрецы.

– Я девушка простая, темная, из народа,– интриганка ударила себя могучим кулаком в грудь,но и то понимаю – нет в ем даже здравого смысла!

– Какие же будут мнения?

– Согласно закону, батюшка, согласно закону! Пущай его со Змеем Горынычем сразится, с трехголовым, значит! А пока, чтоб не сбег, в подвал его каменный, за решетку железную. А Настасью Прекрасную отдай матушке-царице Несмеяне. Пусть ее повеселит!

– Стража! – ласково позвал царь. Когда он когото.хотел отправить на казнь или пытку, он становился просто нежным.– Стража, в подвальчик его. В камеру номер тринадцать! И абзац!

Стража начала опасливо окружать великана.

– А мы устроим вечер старинного романса!мстительно сказала Несмеяна.

Придворные стали тихонько исчезать.

Последнее, что услышал великан, которого выволакивали из приемного зала, был истошный крик Женщины Бабарихи:

– Матушка-красавица, царица ты наша ненаглядная! Романс нам старинный...погрустнее, попротяжнее! Чтоб нарыдаться всласть!

Тринадцатая камера оказалась небольшой, на два топчана. В углу стояло ведро с крышкой, небольшое окно забрано решеткой художественной работы. На стенах помещения выцарапаны надписи: "И я там был.

Федя", "Здесь томилась группа трубадуров. Альберт, Адальберт, Альфред, Аларих..." – всего восемь имен.

За окном кто-то невыразимо гнусавый пел модный шлягер.

Афанасий лег на топчан, свесил длинные ноги до пола камеры и задумался. В сказочной стране оказалось нелегко. Если ты не колдун, не ведьма, не царь, не привидение, а простой смертный,– жизни тебе нет.

Иногда, правда, повезет здесь дураку, но и это не правило.

– Хорошо еще, что в камеру посадили. По крайней мере здесь глупостей не наделаю,– рассуждал он.Хоть два метра восемьдесят сантиметров во мне осталось! А Настя, дуреха, радовалась – "ближе стал, понятней, родней!" Знала бы она правду. То-то ей сейчас у Несмеяны несладко! Царица – женщина своенравная и взбалмошная!

От мрачных мыслей его оторвал голод. Было время ужинать, и Афанасий расстелил обрывок скатертисамобранки. С отвращением пожевал косхалвы, съел полпряника и запил шербетом. Сладкое стояло в горле комом. И все-таки настроение повысилось. "Проигран первый тайм,– подумал он,– но ведь еще не вся игра. Что скажет Глаз?" К счастью, самоуверенная стража его не обыскала, и Глаз уютно лежал за пазухой.

– Всезнающий,– спросил великан,– что собой представляет Змей Горыныч, с которым у меня завтра матчевая встреча?

– Видишь ли, Афоня,– сказал Глаз,– группа сказочных государств заключила договор о запрещении разработки новых технических средств войны. Разрешенные средства – меч-кладенец, рожно востреное да лук со стрелами калеными. Однако во всех царствах ведутся тайные работы по созданию боевых драконов. Селекционеры тридевятого царства вывели одно-, двух– и трехголовых драконов. Ты должен сразиться со Змеем Горынычем трехголовым типа ЗГ-три дробь двенадцать, двенадцатая модель. Тактико-технические данные модели: твердость чешуи по Бринелю – двести, скорость при галопе десять километров в час, энергоемкость – четыре канистры этилового спирта на голову, температура перегара – тысяча градусов, моторесурс без подзарядки – два раунда по два часа.

– Твердость по Бринелю – двести,– пригорюнился Афанасий.– Температура перегара – тысяча! И ничего его не берет?

– Почему не берет? – раздалось за его спиной.

Он обернулся-дверь камеры была открыта, на пороге стояли царица Несмеяна, за ней Женщина Бабариха. Стражник, связанный по рукам и ногам тоненьким пояском царицы, валялся в коридоре. Позвать на помощь он не мог, его рот был заткнут бутылкой вина.

– Поцелуй меня, великан, и я скажу, где добыть оружие против дракона!

Мой благородный читатель, негодующий по этому щекотливому поводу, многие ли молодые дамы, не будучи царицами или будучи ими в меньшей степени, чем Несмеяна, устояли бы перед неглупым и пригожим великаном двадцати пяти лет, спортсменом с почти законченным высшим образованием? Так откуда же эта неприязнь и попреки? Откуда обвинения несчастной женщины, виноватой лишь в том, что она увлеклась?

– Целуй, великан! – сказала Женщина Бабариха.– А если ты такой стеснительный, я отвернусь! – и она заржала.

Нельзя считать изменой любимой девушке один поцелуй, тем более с женщиной отнюдь не противной, а даже хорошенькой и, как утверждали все окружающие, приятной во всех измерениях. Вздохнув скорее демонстративно, чем искренне, Афанасий поставил Несмеяну на топчан и поцеловал. С первой попытки оторваться от царицы он не смог. Вторая попытка тоже ничего не дала. И неизвестно, как далеко завел бы великана поцелуй, но когда с третьей попытки он все-таки оторвался от Несмеяниных губ, то увидел, что рядом стоят Вальпург Джонатанович и Настя.

– Я лучше уйду! – сказала Настя, но не тронулась с места.

– Это был деловой поцелуй! – крикнул Афанасий, вводя таким образом в обиход новое понятие.– Она обещала мне за это оружие! Как ты не понимаешь?

– Я все понимаю! – с чувством сказала девушка и выбежала из камеры.– И целуйся со своей Несмеяной! – донеслось из коридора.

– Мой герой,– игриво сказала царица, весьма довольная собой,– нам помешали, но мы еще возьмем свое! Запомни, у моего папы в триодиннадцатом царстве, в секретном дворце, есть секретная комната номер двадцать семь. Там стоит сундук, а в том сундуке секретное оружие, меч-кладенец противодраконный. Правда, он пока без ручки. Добудь этот меч! – закончила она, выходя.

И дверь хлопнула. Наступила очередь Мастера Вальпурга:

– Афанасий Чугунов! Ты изменил своей любви. Тебя любила такая девушка... Лучшая девушка на свете, а ты... Ты недостоин ее! Где твои преданность и верность? С кем ты спутался, Афанасий?

– Я ни с кем не путался! – с яростью крикнул молодой человек.– А царица Несмеяна – порядочнейшая из женщин!

Мастер Вальпург с сокрушенным видом отступил назад и слился с сырым пятном на стене камеры, не сказав: "Я осуждаю тебя!"

– Хоть рост остался прежним! – проворчал великан.– А то вообще кранты!

Рано он порадовался. Да и откуда было знать ему, что нет ничего хуже личной неприязни волшебника.

Только нелюбовь жены и начальника одновременно может с ней сравниться.

Четыре стены и художественной ковки решетка, не поддающаяся даже его рукам. Мастера здесь неплохие.

К сожалению, конечно. А где-то лежит противодраконный меч-кладенец, который так нужен. И драгоценное время несется как дикий конь. Где они друзья по несчастью, в беде, преданные, закадычные, бескорыстные, а также которые горой и до гробовой доски?

Вдруг он услышал довольно громкое комариное зудение. Пока его разорвет Змей Горыныч, еще и эти кровососы попьют крови! И не уснешь, а ведь тренер говорил, что самое главное – это выспаться перед матчем. Крупный комар вился у самого его носа.

– Шучу, шучу! – засмеялся комар голосом Роди Гуда, упал на землю и встал вором-оборотнем.

– Что, Афонюшка, невесел, что головушку повесил? Вызывал?

– Я – тебя? Нет! Кто тебе сказал?

– Царица Несмеяна потребовала во дворец и говорит: "Выручай, Родя, друга! В беде он!" Отличная женщина. Своя в доску!

– Вот оно что! Несмеяна... Слушай, Родя, нужен мне меч-кладенец! – и он рассказал вору все, что узнал от царицы.

– Это, мил человек, службишка, а не служба! Как ночную стражу пробьют, я у тебя буду! – С этими словами Родион превратился в ласточку и вылетел из камеры. А Афанасий, несколько приободрившись, завалился на топчан и предался мыслям о Насте, Несмеяне, Вальпурге и своей несчастной судьбе.

Однако его горькие размышления были неожиданно прерваны тяжелым вздохом. Великан приподнялся и увидел в углу камеры привидение в черной шляпе, с одним глазом и одним усом.

– Не камера-одиночка, а проходной двор! – рассердился Афанасий.– Зачем изволили пожаловать?

– Здравствуй, дружище! – загробным голосом сказало привидение.– Я к тебе по делу.

– Какие могут быть дела? Видишь, в каком я положении?

– Что наша жизнь? Игра! – сказало привидение бодро.– Сегодня ты, а завтра я! Но наш коллектив тебя очень уважает за прямоту и смелость. А наши в этом понимают толк. Мало того, мы тут с ребятами бились об заклад с болотной нечистью – кто победит. Так мы поставили на тебя!

– Приятно слышать!

– Да. И я решил отдать тебе после боя твой смех... В бою-то тебе смех только помешает... Однако я к тебе с просьбой. Однажды старая колдунья мне сказала, что когда какому-нибудь дракону отрубят голову, я должен выпросить у победителя драконий глаз. Этот глаз заменит мне отсутствующий. Я ж все-таки был первым красавцем при дворе, а теперь... Афанасий, когда отрубишь голову дракону, отдай ее мне!

Великан кивнул.

– Спасибо, дружище,– сказало привидение.– Не забудь, что я на тебя поставил. Постарайся! – оно тихо завыло и пролетело сквозь решетку.

– Еще кто-то верит в меня, ставит что-то, чем-то рискует,– пробормотал Афанасий.– А Родиона-то нет!

– Кажется, не задержался! – раздался голос вора-оборотня.

Огромный черный гриф сидел на окне и просовывал через решетку меч. Когда каленая сталь зазвенела на каменном полу, гриф превратился в воробья и впорхнул в камеру.

– Вот тебе меч-кладенец, кусок железного дерева и мой нож, чтобы сделать ручку к мечу. Кроме того, вот тебе алмазный брусок для точки меча. Остальное в твоих руках. До свидания!

– Подожди, Родя. Как там Настя?

– Настя плачет. Зато Несмеяна смеется! Ну, бывай!

– Будь! – грустно сказал великан.

Ручку к мечу он сделал скоро. Но наточить обоюдоострый меч даже алмазным бруском оказалось не так просто. Пока он выточил одну сторону, прошло часа полтора.

– Уже полночь. Лягу-ка я спать,– сказал он сам себе.– Иначе завтра встану совсем разбитым. Если мне не хватит одной стороны, мне вообще ничего не поможет.

Утро застало его свежим и бодрым, хотя первую половину ночи ему снилась Настасья Прекрасная, которая целовала его как Несмеяна, а вторую половину – Несмеяна, которая молча обнимала его как Настя. Он еще полностью не пришел в себя после сна, когда загрохотал засов и в камеру ввалились стражники.

– Его величество Салтан Гвидонович Третий приказывает тебе, мудрец, явиться на бой с драконом! – прохрипел начальник стражи.– Народ должен знать, какие драконы охраняют царство! Понял, нет?

– Понял, да,– пробормотал Афанасий, засунул меч за пояс и вышел из камеры.

Стражники, кастрюльно звеня доспехами, повалили за ним. Через десять минут они подошли к ристалищу, большому квадратному полю, оцепленному веревками.

Около поля был выстроен дощатый помост с троном и скамейками, покрытыми яркими цветными коврами.

На троне сидели царь с царицей, на скамьях – визири, советники и мудрецы. Простой народ толпился за веревками.

Вдруг земля задрожала, Афанасия отпихнули в сторону, и мимо него проползло огромное чудовище, три головы его с маленькими, светящимися красным светом глазами, длинные шеи и туловище были покрыты чешуей цвета вороненой стали. Чудовище проворно перебирало лапами с крепкими железными когтями. Высотой дракон был не менее двенадцати – четырнадцати метров, вес, на глаз, превышал пятнадцать тонн.

У Афанасия от страха застыло сердце. Ватные ноги отказывались нести тело, на лице выступил холодный пот. С неожиданной ясностью он вдруг понял, что все это всерьез, что Змей Горыныч не игрушечный, и его, человека, могут разодрать страшными стальными когтями на части, и он будет мертвым плавать в луже собственной крови.

Вдруг какой-то человек в стареньком, рваном плаще подошел к нему почти вплотную и, глядя в глаза, откинул с лица капюшон. Яркая рубашка со следами губ от карлиц до великанш мелькнула в разрезе плаща.

– Вот мы и свиделись еще раз! – злорадно сказал Мастер Вальпург.Ночью предал ты свою любовь к самой прекрасной девушке, потом не хватило тебе трудолюбия и упорства, чтобы наточить меч, а сейчас ты попросту струсил! Как смеялся бы этот храбрец, твой дядюшка Гиви! Но больше всех будет смеяться твоя бывшая невеста, Настасья Прекрасная! Афанасий Чугунов, ты будешь наказан трижды! – и Мастер Вальпург пропал.

Когда восхищенные видом дракона стражники обернулись, рядом с ними стоял человечек ростом метр тридцать пять сантиметров. И только меч свидетельствовал, что это бывший великан и мудрец несказочной страны. Подловил враг Афанасия, подловил на мелочах, но заметьте терпеливый читатель, на законных вроде бы основаниях. Тут небольшой пережим, там незначительный перегиб – и вот готов образ законченного мерзавца, вполне заслужившего свое наказание.

Ведь и с нами это бывало. Мы же знаем, что при большом невезении даже за благородный поступок можно схватить выговор в приказе. Поскольку растерявшийся Афанасий не мог и шагу ступить, стражники подхватили его под руки и поволокли на поле. Здесь они бросили его в углу, украшенном синим флагом с царским гербом, и начальник стражи побежал докладывать Салтану, что узник приведен.

– Послушай, начальник стражи, ты не ошибся? Это и есть мудрец несказочной страны? – спросил царь.

– Так точно, ваше величество! – гаркнул бравый вояка.

– Здорово же я вчера надрался, мне он показался прямо-таки великаном! – Царь покрутил головой и крикнул: – Эй, герольд, можно начинать!

Из-за помоста выдвинулись члены добровольной придворной пожарной дружины (ДППД) с брандспойтами в руках, народ зашумел, а Змей Горыныч заволновался и, яря себя, стал огромными когтями рвать землю.

Наконец на поле вышел герольд и объявил:

– Уважаемые зрители, дамы и господа! Сейчас состоится традиционная встреча двух могучих соперников! В синем углу – мудрец из несказочной страны Афанасий Чугунов. Участвовал в шестнадцати международных встречах, в двенадцати одержал победу! В красном углу – Змей Горыныч нашего царства, девяносто девять встреч, в восьмидесяти одной одержал победу! Прошу поприветствовать участников!

Раздались жидкие аплодисменты.

– Змею Горынычу физкульт-привет! – крикнул бывший великан, но никто не оценил его спортивного поведения.

А в это время за канатами, недалеко от синего угла, рыдала Настя. Когда она увидела великана, целующегося с Несмеяной, она решила, что ВСЕ, что ЭТОГО она ему никогда не простит. Она пришла к выводу, что больше его не любит, поскольку он ее никогда-никогда не любил, и что он не стоит ее любви, несмотря на высокий рост, доброту, смелость, честность и другие качества (см. стр. 394). НеожиданнЬ к ней подошел Мастер.

– Прекраснейшая,– сказал Вальпург Джонатанович,– красота, как столовый нож, не должна резать до крови! – И губы всех женщин на его рубашке, от карлиц до великанш, сложились в сладчайшие улыбки.– Однако что я вижу! Вы плакали, драгоценная?

– Да, плакала! – с вызовом ответила Настя.Я плакала от того, что злые силы, с вами вместе, стремились что-нибудь да урвать у моего суженого. Не то, так это. Если не одно из достоинств, то хоть немного роста. Вы злой волшебник, я это только сейчас поняла, и это вы погубили Афанасия.

– Никакие злые силы,– сказал Мастер Вальпург,– не в состоянии причинить человеку зло, если сам человек не несет в своей душе его зародыша, если его душа не поражена гнильцой. Не может зло обратить против человека, его гордость, если нет в нем тщеславия. И никакой злой волшебник не может использовать любовь против любящего, если любовь настоящая! Вот я люблю вас, и что со мной можно сделать?