Текст книги "Колокольня"
Автор книги: Борис Петренко
Жанр:
Прочая фантастика
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)
Глава 11
Капли барабанили вовсю, уже не хватало сил терпеть. Такая скорбь и печаль вдруг охватила детектива, расследующего закоулки собственной души, в которой соединились человеческие и инопланетные корни, что он пошел прочь из здания совета, на котором пошло все не так. Его план спасения был отвергнут, экономические мотивы, которые двигали когда-то людьми, не были поддержаны, прусак почти плакал, и сквозь немой электрический туман доносились его рыдания. Желая родиться заново, он пошел в мастерскую, темную и старую.
– Снова ты здесь, – мастер встретил его с распростертыми объятьями. – Я очень рад тебя видеть, мерзавец.
Фешенебельные отели повисли в воздухе, казалось бы, внимая их разговору.
– Мне нужно, чтобы ты мне поверил, очень нужно.
– Я весь внимание, – мастер закурил. В каморке запахло свежей мятой.
– Мне нужны изменения в машине бытия, я хочу ее переписать. Она должна построить мир по другим лекалам.
– То, чего ты хочешь, не спасет нас. Программа в ДНК действует и работает против нас так же, как и все часы вокруг нас… Мы саморазрушимся как вид, хочешь ты того или нет, такова воля богов, создавших нас. Ты не сможешь переписать код ДНК рода без катастрофических последствий…
– Я уже переписал свой, а значит, перепишу и ваш… Я просто хотел изменить свою генетику, чтобы метафизически больше не иметь ничего общего с вашим родом…
– Но это же родовое предательство!
– Где вы отмывали свою душу и почем?
– Это безумие, безумие…
Детектив выбежал из мастерской, на руках у него сохли первые капли братской крови… Спрятанные чертежи и ключи от машины бытия торчали из-под плаща в промозглой тьме…
Глава 12
– Сбрасывая кожу во время линьки в спектакле, каждый рыжий нахлебник тем самым по-актерски перерождался внутри в Голого короля, и затем Голый король перерождался в Одиссея, по цепочке откладывая свои метафизические яйца на сцене. То Дон Кихот из них вылуплялся, а то из его яйца уже Гамлет, и так далее, по цепочке, до короля Лира… – вспоминал детектив слова братика, актерская карьера которого то гремела, то трещала по швам. – Эти кладки, – продолжал брат, – были словно из фильма «Чужой», в котором идеи-паразиты буквально вылуплялись из глаз зрителя ассоциативными цепочками, ты понимаешь меня, брат?.. Так, перерождаясь в новый образ, и мировая история вылезала из своего яйца совершенно в новом актерском обличье… Истина же в актерском обличие была как Голый король… Ты понимаешь меня, брат?
Детектив закурил. Наверное, его брат тоже был безумным, но что его-то сводило с ума? Тот же инстинкт саморазрушения, что мучил весь наш род? Синее небо уходило далеко за горизонт, вся Вселенная, казалось, закатывалась…
– Я как актер на сцене, – продолжал брат детектива, – во время линьки чувствовал внутри себя маленького себя же и тебя – играющих в актера Лира. Будто внутри меня уже вылупился рот и язык короля Лира, понимаешь, брат?.. Итак, линька, в актерском смысле слова, состоялась! Причем я как актер чувствовал в себе Лира, которого играл во мне ты, чувствовал «Я» моего однояйцевого брата-близнеца, внутри меня был твой язык тела, твой рот, был ты, ты понимаешь меня, брат?.. Я будто переродился в тебя из Лира… И испытал удовольствие… «Быть ли бытию или не быть?» – вот какой шекспировский вопрос задало себе человечество во время спектакля, перед самоубийством…
В зале тогда раздались аплодисменты, а детектив ушел, не досмотрев последний акт, акт, где его брат вышиб себе мозги.
Глава 13
И вот, подойдя к зданию совета, прусак оглянулся, небо затянулось сиреневым туманом – в данное время суток разумный пар поднимался к самым облакам и стелился мягко на уже понурые радиоактивные навесы. Запив пальмовым молоком свои мысли, детектив стремительно вошел в зал совета. Ему сначала нужно было переговорить со старейшиной, усталым и погибающим от рака тараканом.
– Рад снова видеть тебя, – сказал детектив, пригубив молоко. – Ты изменился как-то… Блеск в глазах не такой, как всегда… Что с тобой? У меня есть средство, которое может изменить все. Это ДНК человека, видоизмененная, с моей вместе, у меня нет попыток суицида уже более трех суток, нет депрессии, которая накрыла нас и мучает уже тысячелетие, мы можем теперь спастись…
– Весь наш род убивает какая-то страшная депрессия. Ты все-таки сделал это… Посмотрим, что с тобой будет через год на совете… Это медленный яд, ты понимаешь, впрыснутой человеческой ДНК…
– Ты не веришь мне? Своему старшему брату по крови…
– Иди домой, совет не примет этой авантюры. Особенно после такого безумного выступления на днях…
В неоновом небе загорались звезды, рыжий детектив шел под несмолкающим дождем, и шум волн смерти, пугающих, как какие-то дорожные карты, доносился до сознания таракана. Эта авантюра стоила своих вложений – природа человека расцветала в нем, как цветок в металлическом коконе… Грудь наполняла радость, что-то новое сулила ему его человеческая природа… Возможно, оберег от грехов…
Глава 14
На совете, смотря в тусклое небо за панорамными окнами, детектив произнес речь о результатах своих исследований. Разумеется, все было предварительно.
– Как я уже сказал, – поправив рукава, начал детектив, – мы кузнецы своего сГлавая, ведь в наших лабораториях мы научились выковывать металлические ДНК улучшенных форм, что сделало нашу расу еще более свободной, мы гипербории, разве не способны мы преодолеть все инопланетное в нас, выжав пресловутые вредные гены железа из наших ДНК?..
Выйдя из зала совета после пламенной речи, прусак полон был энергии добраться до дома. Надо было заехать в лабораторию и создать очередной цикл человеческого мира в машине бытия, ключи от которой были теперь у него в кармане. Надо было сказать, что машина бытия могла в любой момент подменить реальный мир вымышленным, и тараканы не могли бы ни за что понять, где находятся…
Выбежав на улицу, он направился в лабораторию, где уже собрали единый ДНК-анализ человека, инопланетной расы и расы прусаков, чтобы наглядно сравнить все за и против… Таракан спускался вниз по лестнице, прочь из лаборатории, с документами о новых находках по делу о человеке. Ровные шаги детектива устремились обратно в совет, но перед этим нужно было лететь на злосчастную планету и преобразовывать ее согласно намеченному плану.
Глава 15
– Гены паразитизма и альтруизма, – вспоминал детектив очередной спор с братом в полете. – Из этих генов соткано все добро и зло в человеческой душе, да и сама человеческая душа, а мы просто изменим эти металлические гены в нас, гены зла и добра… Это как твои актерские преобразования…
– О, брат, тебе из множества маленьких правд каждого таракана не сложить одну большую истину для всех… Понимаешь, – продолжил брат детектива, – вчера Гамлет, которого я играл, будто воспользовался моим телом актера и кодом ДНК, как паразит, и родился из меня во время линьки… Понимаешь (заговорщическим тоном), бессмертные души людей мучаются в наших синтетических телах… – прошептал актер. – Инопланетяне совершали над ними свои эксперименты…
– Брат, опомнись, ты безумен…
И снова размолвка не дала детективу обнять брата, но теперь уже был поздно. Возвращаясь с планеты Т8, важно было сделать анализы почвы, а голова кружилась. За окном мерцали звезды, и космос был теплым и влажным, он, как колыбель, убаюкивал…
Тем временем рыжие братья погибали от вируса в своих домах, программы саморазрушения и жертвенности, запущенные инопланетной расой в их генах, набирали обороты – прусаки уже тысячами жертвовали своими жизнями ради пустых идеалов… Видимо, мусор человеческой ДНК был на самом деле планом по видоизменению самого человечества в новый вид…
Сегодня разочарование в сером небе за окном продлилось недолго, прусак вышел с папками по делам и уже через полчаса был на совете – последний доклад о погибших за сутки прусаках-суицидниках…
– Нас ждет неминуемое вымирание, главные лаборатории показывают сроки в несколько тысячелетний, код нужно исправлять, выковывать новый, иначе нас ждет катастрофа. Ген саморазрушения должен быть изменен… Но, убрав его у себя, я ослабил и ген Дон Кихота…
На совете никто не слушал его… Ведь он был уже другим, представителем другой расы…
– Чем, как не геном Дон Кихота, мы будем чувствовать величие нашей нации, ведь он создает нам мифы? – воскликнул член совета. – Без этого гена и грех не грех… Без чувства греха Макбета как мы будем жить?.. Без этого гена греха Макбета как мы будем чувствовать совесть и стыд за мир?..
Облака едкого дыма кружились над советом, вот-вот должна была начаться (шекспировская) буря.
Глава 16
В 12:00 позвонили. Детектив пришел в ярость – будить в такое время было не по регламенту, еще надо было учитывать определенные отношения с советом. Детектив был отщепенцем, ему не хотели верить, его бредовые теории о причинах гибели человечества не признавались. Не согласившись с доводами о безумном помешательстве людей, совет исключил прусака из группы влияния, и теперь с аргументами было сложнее достучаться до верховных членов…
Для машины бытия требовалось топливо, а здесь, на планете Т7, им было будто бы целиком завалено все пространство, все кратеры… Нужно было за три дня до бури собрать источники и убраться, не повредив пилотные корабли. Изучая тесты и пробы грунта, прусак медленно, но верно погружался в черную меланхолию, и тяга по Джульетте из книги Шекспира становилась все сильнее.
– Я погибаю в неволе без тебя, дорогая… Вот оно, новое чувство, доселе невиданное, как из Фауста я превратился в грустного Ромео? – размышлял на досуге детектив, следя за своими преобразованиями в духе героя фильма «Муха». Только в данном случае насекомое все больше превращалось в человека…
Члены совета все-таки послушали детектива и предприняли вскоре определенные шаги.
В лаборатории было пыльно, она больше напоминала кузню, где уже несколько недель выковывались внутренние латы – защитные части металлических генов, которые замедляли исторический процесс самоубийства расы прусаков инопланетным геном саморазрушения…
Детектив прошел долгий путь, прежде чем некоторые его предложения согласовали на совете…
Облака становились малинового цвета, когда рыжий брат, стремительно надев плащ и выйдя на серую улицу, увидел в небе какое-то сияние электрического разумного пара.
Глава 17
Очутившись дома, таракан задремал, внутри тревожно звучала мысль, позвонили в дверь.
– За вами пришли, милорд, совет ждет.
Опять усталость синим свинцом упала на глаза, и, одевшись, детектив вышел за стражем. Возможно, его ждали пару лет в клетке лаборатории, где он будет подопытным кроликом, но рано еще было делать выводы.
– Вы хотите сжечь меня, как Джордано Бруно, за то, что я хотел спасти наш народ от гибели? – спросил детектив на совете, но его никто тогда не послушал. Камера закрылась, и тюремная капсула с детективом направилась в сторону необитаемой планете Т9, бывшей когда-то родиной их инопланетных предков… Так было со всеми диссидентами и предателями рода тараканов.
Глава 18
Убив преступника и завладев только что открывшейся капсулой, детектив переключил транспортное средство и направил его на планету-спутник и оттуда, имея необходимые связи, прибыл в столицу уже с группой единомышленников. В прошлом революционер, детектив полон был решимости отомстить совету. Им двигало фанатичное желание помочь своему роду, спасти его, эта миссия, которой он бредил, не давала покоя еще и из-за части измененного гена Дон Кихота. Затеяв мятеж на планете, он был готов к смерти, но мысли о Джульетте останавливали его. Наконец он ступил на землю своего отца, далеко за городом, над замком, шел дождь, а серный туман стелился повсюду, убивая последние следы жизни на каменных ступенях… Здесь он намерен был спрятаться на некоторое время и переждать.
– А, сын мой… зачем ты пришел? Ты теперь другой совсем… – спросил его старый граф-отец, последний из рода великих ученых.
– Я хотел бы покориться, но не могу. Нам грозит вымирание.
– Его наши создатели сами запрограммировали в наших генах своим железным свинцом… Ты же это знаешь, я один из первых, кто открыл это… Смерть суждена нам яркая и безмятежная, – засмеялся отец, зная характер сына и то, что его раздражает.
– Тебе легко говорить, ты на краю, но я хочу остаться здесь, со своим родом.
– Тогда зачем ты вколол в себя семя человека? Ты сам понимаешь, что наделал?..
– Я хочу спасти свой род.
– Весь род? Может, это все проделки человеческого генома в твоем теле? Может, этот ген говорит твоим ртом за тебя? Этот ген мятежного духа человечества.
– Нет, как раз ген иллюзий Дон Кихота поможет избежать нам самоубийства, только он один, отец. Еще вчера я думал иначе, но… любовь спасет нас… Тараканам надо сделать инъекцию человеколюбия себе, пока еще не поздно…
– Что плохого в самопожертвовании, которое заложили наши создатели в нас? Ты теперь по-другому говоришь, сын мой, но стой…
– Да, то, что они бросили нас, создав кривой код, этот код саморазрушения должен был освободить нас от планеты для чего-то более важного, но код просто сломан, они бросили нас, понимаешь, отец, здесь… И я намерен изменить этот код ДНК, потому что право имею… Я не хочу идти на крест самопожертвования только лишь потому, что мой код ДНК исполняет безумную смертельную пляску из притчи создателя… Этот колокол мне не по душе…
– Но это метафизический бунт, сын мой!
– Ни слова больше! Оставь!
Прусак выходил из замка отца в тяжелом настроении, на лицо падали капли серной кислоты, но они не приносили большей боли, чем та, что была внутри от потери. Отцеубийство не было его коньком, и серые тучи будто загораживали его от верховного отца тяжелой серой массой… По каменной дороге, отражаясь, шел дивный туманный дождь, покрытый неоновым светом снаружи и изнутри… Его не должны были обнаружить… Ни при каких обстоятельствах.
Глава 19
Детектив закурил, вспомнив снова фрагмент из жизни брата. Как-то раз актер в спектакле отражался в магическом зеркале, которое он забрал у краба в лаборатории, но у зеркала по-прежнему было крабье лицо после череды его линек… Иногда образ краба менялся на образ короля Лира. У зеркала тоже была линька, как у таракана, зеркало тоже было актером, и оно меняло свой облик то на лицо короля Лира, то на Джокера… Детектив тогда вспомнил, что брат не мог долго прийти в себя после этих актерских родов…
Безумие как адаптация, одним словом, вот что всегда было присуще его брату, как и человечеству в образе короля Лира… Детектив вспоминал, как последний раз захлопнул за собой дверь, оставив его страдать…
Тем временем поступили из лаборатории очередные анализы древних биоматериалов человека – они были неутешительные, и на неделе было созвано собрание, где главные ученые должны были выступить с итоговым докладом по игре в бисер…
Глава 20
Совет как ни в чем не бывало начал свою работу, когда группа военных революционеров во главе с детективом ворвалась в Главный зал ассамблеи через пару месяцев после конспирации.
Его команда революционеров захватила членов совета, многих предав мгновенной смерти. Выживших поместили в лаборатории по всей планете…
Последние приготовления фанатиков – и инъекция видоизмененной ДНК была введена членам совета, которых оставили в живых.
Шли месяцы экспериментов…
Мысли, из которых состояло все существо членов совета, вдруг словно бы обернулись в другие черты и приняли другой оборот и характер, многие прусаки почувствовали присутствие чего-то великого и возвышенного – идей патриотизма, планов по спасению мира. Агрессивная разновидность гена идеализма была впрыснута им в слишком большой дозе… Вскоре миром тараканов начали править фанатики-идеалисты…
Глава 21
Однажды утром, спустя годы после очередной декады правления, детектив проснулся в тюрьме. За ночь случился военный переворот, и как опальный революционер он был свергнут и посажен в тюрьму вместе с бывшими членами совета. Ибо, как учил Г. Грасс, история должна двигаться только шагом улитки. Былые дни славы закончились, и остаток дней детектив был приговорен провести за решеткой. Серые тучи заплывали в камеру, стуча холодным дождиком по железным прутьям. Волшебная музыка звучала из неонового разумного тумана, жизнь шла своим чередом, а тараканы продолжали совершать массовые самоубийства повсюду на планете…
Последний раз тело прусака было погружено в машину бытия – ничего не предвещало беды, смерть в машине была бы простой и быстрой и даже сулила некоторые ответы на вопросы. Даже порезанный палец говорил о том, что бытие приносит ущерб.
– Я всю жизнь играю роль какого-то героя, но его образ от меня давно был скрыт, – сказал себе детектив и почти смирился с чехардой событий своей жизни. – Возможно, я и раскаиваюсь, что, как и Раскольников, позволил себе права иметь то, на что я и не имел права, и то, что я и не мог иметь право хотеть…
Глава 22
Из колонии детектив был доставлен на планету Т7, где должно было состояться прилюдно его истязание на арене. Огромный видоизмененный в машине бытия краб по имени Гегель был выпущен в полдень – и уже ходил в это время по арене, нащупывая клешнями останки врагов…
Серые облака сгустились над ареной – должен был пролиться дождь, но не теперь.
– Где ты, где, – проговаривал про себя слепой краб, – я чувствую твою сущность, помыслы…
Детектива выпустили в 12:30 из клетки на арену, и он здорово ударился об одну из клешней краба, бестолково раскиданных по этой арене…
– Почему ты не разговариваешь со мной, – вопрошал слепой Гегель, – я не чувствую твои мысли, может, ты глуп?
И тут мысль детектива проскользнула, и краб почувствовал ее, он увидел вслед за ней и самого таракана – слева, за своей красной клешней. Резко развернувшись, он ударил таракана, а левая клешня прижала, а потом и обхватила трепыхающееся тело детектива, скрутив все его конечности…
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
