Текст книги "Новые приключения Незнайки: Остров Голубой Звезды"

Автор книги: Борис Карлов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 31 страниц)

Глава двадцать восьмая
ВДРЕБЕЗГИ

Излишне говорить, что решение о высадке чрезвычайно встревожило и озаботило Пончика. «Бежать, бежать, бежать!..» – напряженно стучало у него в висках.

После мучительных раздумий, уже к вечеру, у него созрел нехитрый план побега со «Стрекозы», осуществить который в одиночку он всё-таки боялся.

План заключался в захвате спасательного катера, который имелся в трюме и «выстреливался» при необходимости через специальную дверцу в борту судна на манер торпеды.

Пончик незаметно спустился в трюм, расчехлил катер и внимательно ознакомился с имевшейся там инструкцией. Затем он натаскал в багажное отделение провизии, вернулся в каюту, лёг на койку и крепко задумался. Кого-то из пассажиров «Стрекозы» ему было необходимо склонить к побегу.

После безоговорочного отсева Винтика, малышек, беглецов, а также Незнайки как слишком одиозной и опасной во всех отношениях фигуры Пончик сосредоточил свое внимание на кандидатуре Пачкули Пёстренького.

Пёстренький, так же как и Незнайка, был в свое время обижен руководством нынешней экспедиции. Пёстренький был спокоен, невозмутим и покладист. Единственным видимым препятствием для экстренного сближения с ним был Незнайка. И это препятствие до наступления темноты следовало разрушить.

Высунув голову в коридор и убедившись, что поблизости никого нет, Пончик двинулся в носовую часть судна. В кают-компании сидели Перчик и Кренделёк. Они играли в шашки и о чем-то болтали. Немного освоившись на «Стрекозе», эти двое перестали робеть и оказались довольно острыми на язык, вёселыми коротышками. Они принесли с собой на «Стрекозу» смех и улыбки, которых в последние дни так не хватало. Излюбленным объектом для их шуток и розыгрышей стал Пончик. То они подсовывали ему за обедом соль вместо сахарного песка, и Пончик отхлебывал солёный чай, то ставили на дверь кружку с водой, и беднягу окатывало с ног до головы… А уж насмешек и обидных прозвищ он наслушался столько, сколько не слышал за всю свою жизнь на улице Колокольчиков.

Чрезвычайно опасаясь, как бы Перчик и Кренделёк его не заметили, Пончик, стараясь ступать как можно тише, прокрался мимо кают-компании. Увлечённые игрой шашками в «щелчки», малыши его действительно не заметили, а может быть, просто не обратили на него внимания. Непринуждённой походкой Пончик двинулся дальше по коридору и остановился у каюты доктора Пилюлькина.

Здесь он огляделся, прислушался – и юркнул за дверь.

Прислонившись спиной и затылком к двери изнутри, он замер.

Затем он поставил на стол и раскрыл докторский чемоданчик Пилюлькина. Отыскав среди прочих медикаментов коробочку таблеток с надписью «СНОТВОРНОЕ», Пончик сунул её в карман пижамы, закрыл чемоданчик и поставил на место.

С такими же предосторожностями он вернулся в свою каюту.

За ужином все собрались в кают-компании.

В то время как путешественники возбуждённо обсуждали предстоящую высадку, Пончик, потянувшись за солью, незаметно уронил в стоящий перед Незнайкой стакан чая раскрошенную пилюлю снотворного. При этом он так волновался, что едва не смахнул тарелку.

– Ну, ты, потише! – прикрикнул на него Незнайка. – Спишь на ходу?

Пончик промолчал, как-то загадочно взглянув на него исподлобья.

А Перчик с Крендельком не преминули отпустить шуточку насчёт того, что по возвращении домой Пончику непременно стоит поступить в цирк и жонглировать тарелками, стоя на канате.

После ужина Незнайка принялся отчаянно зевать и клевать носом. Несколько раз он ронял голову на грудь, снова вскидывал, бессмысленно таращился на свет и протирал глаза. Дело кончилось тем, что он ударился лбом о край стола и заявил, что, пожалуй, пойдет немножко поспит у себя в каюте.

Пончик, который только этого и ждал, тут же подсел к Пёстренькому и завёл издалека разговор.

– Ну, как тебе?

– В смысле – что как? – не понял Пёстренький.

– Ну, вообще… путешествие.

– Ничего себе, – нехотя ответил Пёстренький. – Кормят прилично.

– Ну а так… вообще? – Пончик с трудом подыскивал нужные слова.

Последовала бессмысленная пауза, во время которой Пёстренький отвернулся от Пончика и обратился с каким-то вопросом к Кнопочке.

Пончик вежливо подождал несколько минут, а затем ласково, но настойчиво похлопал Пёстренького по плечу:

– Эй, Пёстренький!

– Ну, чего тебе?

– Ты того… погоди, поговорить надо.

– Ну, говори.

– А этот остров тебе как?

– Остров как остров.

– Роботы с дикарями, небось, только и ждут…

– Да ну их, Винтик что-нибудь придумает.

– А как не придумает? Тогда уж спасать некому будет.

– Почему некому? Скоро прилетит ракета, спасать.

– Ракета бы давно уже прилетела, – возбужденно зашептал Пончик. – Рация неисправна!

– Ты думаешь?.. – недоверчиво покосился на него Пёстренький.

– Конечно! Конечно! – ухватился Пончик за его нерешительность. – Они здесь только делают вид, что всё хорошо… Надо их всех спасать, всех!..

– Это как же?

– Ты пойми: через пару часов «Стрекоза» причалит к острову, нас тут же всех схватят и тогда некому будет сообщить нашим!..

– Как же ты хочешь сообщить?

– Мы с тобой сядем в катер и вдвоём отправимся за подмогой. Мы сами возглавим спасательную экспедицию и вернемся сюда уже не как пленники, а как спасители, как герои!

Это был сильный аргумент, и Пёстренький на минуту задумался.

– Наверное, надо поговорить с Винтиком, – сказал он, так ничего и не придумав.

– Ты сошел с ума! – с удвоенной горячностью зашептал Пончик. – Нас сразу изолируют, сразу!

– Кого это нас? – Пёстренькому не понравился такой поворот. – Я ещё пока сам по себе. Сейчас пойду и всё расскажу Винтику.

Пончик почувствовал, как строившийся им с такой осторожностью карточный домик из доводов и аргументов рушится от его собственного неловкого движения.

Придерживая Пёстренького за рукав, он выложил свой главный козырь:

– А ты забыл, что вас сюда взяли только из жалости?..

Удар попал в цель.

– Почему это из жалости? – обиделся Пёстренький.

– Потому что над вами все смеялись. Разве не так? А сейчас у тебя появился шанс отличиться. Вернёшься сюда на ракете и сам будешь над ними смеяться.

Пёстренький растерялся. Его и Незнайку на самом деле сильно обидели, когда отняли плот и запретили путешествовать. Возможность реванша и эффектной победы над зазнавшимися, но теперь попавшими в беду насмешниками замаячила перед Пёстреньким румяным яблочком змея-искусителя…

– Да пойми ты, садовая твоя голова, – продолжал Пончик мягко давить на психику, – ты станешь героем, а они же будут тебя благодарить!

– Надо пойти разбудить Незнайку, – сказал Пёстренький.

– Ни в коем случае! – зашептал Пончик, присвистывая от возбуждения. – Ни в коем случае! В катере только два места, только два! (Это он соврал.) Если ты скажешь Незнайке, он сам поедет, а ты останешься!

– Ну вот ещё, так я и уступил ему своё место.

– Нам что, драки ещё не хватало? Пусть себе спит спокойно!

– Это тоже верно…

– Пошли!

Пёстренький хотел ещё о многом расспросить Пончика, но тот настойчиво тянул за рукав, и заговорщики бочком-бочком выбрались из кают-компании. На что, впрочем, никто не обратил внимания.

В это время Винтик находился в капитанской рубке. Вечерняя мгла уже почти совершенно покрыла море и остров. Разумеется, что для автолоцмана не имело никакого значения, день сейчас или ночь, он как бы их даже и не различал. Но поскольку «Стрекозу» предстояло завести в крошечную бухточку, развернуть среди торчащих из воды камней и встать на якорь, ему было необходимо самому стоять у штурвала.

Винтик включил невидимый с берега прожектор ночного видения и переключил автоматику на ручное управление. Проделав несколько фигур и убедившись, что судно подчиняется малейшему повороту штурвала, он вернул рычаг скорости в положение «стоп».

И тут произошло непонятное: «Стрекоза» ослушалась команды капитана и продолжила движение.

Из положения «стоп» Винтик повернул рычаг в положение «самый малый назад», но, вместо того чтобы начать движение назад, судно рванулось в сторону, а затем вдруг закружилось на месте…

Вцепившись мертвой хваткой в штурвал, Винтик пытался вырулить, но тщетно: «Стрекоза», не слушаясь руля, вела себя непредсказуемо.

Как только судно на время угомонилось, Винтик торопливо вскрыл переднюю панель пульта управления. В нижней части он сразу увидел вырванные с корнем пучки тончайших проводов и искорёженные хрупкие участки схемы.

Винтик в ужасе схватился за голову.

В дверях появились растерянные пассажиры, а «Стрекоза» снова рванулась с места и, набирая скорость, пошла прямо на скалы.

– За борт! – закричал вне себя Винтик. – Все за борт! Через минуту расшибёмся в лепёшку!

Не успев ничего понять, все кинулись к входному люку.

– Жилеты! – закричал им Винтик. – Надевайте спасательные жилеты!

И он для примера первый схватил один из сложенных под трапом, ведущим в рубку, жилетов, надел его и открыл люк.

Снаружи свистел ветер, внутрь судна полетели солёные брызги.

В несколько секунд пассажиры один за другим выскочили наружу и бултыхнулись в воду.

Последними оказались Пончик, Незнайка и Пачкуля Пёстренький. Тревога на судне началась ещё до того, как заговорщики успели спуститься в трюм, и Пёстренький первым делом бросился будить Незнайку. Пончик же, буквально раздираемый противоречивыми порывами, некоторое время метался по коридору, не в состоянии решить, куда бежать: к катеру в трюм или к раскрытому люку в носовую часть. В результате он оказался перед люком самым последним. Даже не успевший толком проснуться Незнайка, а также Пёстренький успели кувырнуться наружу раньше него.

И тут возникла очень опасная заминка: в двух своих спасательных жилетах Пончик никак не пролезал в люк.

– Снимай! – закричал на него Винтик.

Пончик скинул верхний жилет, но даже и в одном не смог протиснуться в отверстие дальше плеч.

Опасаясь, что Пончик застрянет намертво, Винтик схватил его за ноги и рывком втянул обратно.

Дело шло на секунды. Тёмные громады скал надвигались устрашающе быстро, а взбесившаяся «Стрекоза» мчалась прямо на них, все больше увеличивая скорость.

– Снимай! – закричал Винтик. – Снимай, пропадёшь!

Пончик иногда умел очень быстро соображать. Он моментально скинул жилет и выскочил наружу.

Следом за ним, в последний момент, прыгнул Винтик.

Тут же раздался оглушительный грохот и скрежет. Ударившись о скалы, «Стрекоза» перевернулась в воздухе и обрушилась вниз, застряв среди торчавших на мелководье камней.

Через несколько секунд после катастрофы Винтик почувствовал, что за его спасательный жилет кто-то ухватился. Это был Пончик. Пончик был толстеньким коротышкой, а толстенькие, как известно, не тонут. Однако любой, не очень хорошо умеющий плавать, может в воде захлебнуться по неосторожности. До берега было рукой подать, и все потерпевшие крушение пассажиры «Стрекозы» вскоре выбрались на прибрежные камни.

Находившийся в «чёрном ящике» и специально запрограммированный радиопередатчик продолжал как ни в чём не бывало посылать из-под воды в эфир ставшие теперь ещё болеё актуальными сигналы бедствия.

Глава двадцать девятая
ГРОТ

В одном из своих многочисленных карманов Винтик разыскал маленький непромокаемый фонарик и сигналил им в темноту до тех пор, пока все потерпевшие бедствие не собрались на небольшой каменной площадке у воды.

По счастью, никто не потерялся, море было спокойное, а ночь теплая и безветренная.

Сушить одежду было некогда и негде; кое-как устроившись на толстых спасательных жилетах, путешественники переночевали прямо там, на каменной площадке.

С рассветом перед ними открылась прискорбная картина: «Стрекоза» лежала на камнях, перевернутая на бок. Солнечные батареи отлетели, судно по правому борту наполовину было затоплено водой.

Неподалёку на легкой волне покачивался катер – тот самый, на котором Пончик намеревался совершить побег. От удара катер самопроизвольно «выстрелился» и теперь был на плаву, целый и невредимый.

Пончик мгновенно сообразил, что в катере имеются запасённые им же самим продукты питания. А поскольку после ночёвки под открытым небом в мокрой одежде очень хотелось есть, он вызвался лично сплавать к катеру и подогнать его прямо к подножью скалы.

Несколько удивившись такому героическому порыву, его всё же похвалили, надели на него два спасательных жилета и спустили в воду.

Взбивая пену, Пончик стал бить руками и ногами по воде, почти совсем не двигаясь с места.

Но, в конце концов, под аккомпанемент ободряющих возгласов и всевозможных советов, доносившихся с берега, он всё-таки добарахтался до катера, с восьмой попытки вскарабкался на борт и надолго исчез где-то в глубине багажного отсека.

Несколько раз его окликали, и несколько раз Пончик подозрительно приглушённым голосом говорил: «Сейчас, сейчас!..».

Потом, с трудом перевалившись через ряды мягких сидений, он взгромоздился на место водителя, завёл мотор и на самом медленном ходу осторожно подрулил к площадке.

Все запрыгнули на борт, Винтик сел за руль и направил катер к «Стрекозе», чтобы хорошенько осмотреть повреждения.

– Что же ты мне врал, – возмущенно зашептал Пёстренький, обращаясь к Пончику, – что в катере только два места?

– Тише, тише! – зашипел на него Пончик. – Я тебе потом всё объясню, потом!..

– Что это вы шепчетесь? – громко сказал Незнайка.

Благодаря снотворной таблетке он отлично выспался и теперь чувствовал себя, наверное, лучше всех. В воде только что выловили его любимую голубую шляпу, и она сушилась на солнышке, разложенная на носу катера.

– А мы не шепчемся, – настороженно сказал Пончик. – Просто я говорю Пёстренькому, что видел в багажнике какие-то съестные припасы. Вот я и предлагаю всем позавтракать.

– А, это правильно, – согласился Незнайка. – Лопать ужас как хочется!

Достав съестные припасы, путешественники принялись закусывать и пить чай из огромного термоса, который тоже обнаружился в багажном отделении.

– Вот чудеса! – говорил Незнайка, уплетая за обе щёки. – Мы уже неделю в пути, а чай всё ещё горячий. Вот какие замечательные термосы стали делать!

При этих словах Пончик, который тоже не спеша закусывал по второму кругу, поперхнулся и закашлялся. А Винтик, оглянувшись, посмотрел на него как-то нехорошо.

После внешнего не очень утешительного осмотра «Стрекозы» было решено подыскать в пещерах подходящее место для сухопутной стоянки.

Вскоре такое место было найдено, и катер зашёл под невысокую, почти незаметную со стороны арку, за которой открывался высокий и просторный каменный грот с естественным бассейном посередине. Через щели сюда пробивались лучи света, отражались в колыхающейся воде и дрожащими бликами плясали на каменных сводах.

При детальном осмотре пещеры там обнаружилось несколько ходов, ведущих куда-то далеко вглубь, и один сквозной лаз, выходящий наверх, наружу, почти у самой кромки высокой отвесной скалы над морем. Это было особенно удобно, так как давало возможность совершать вылазки на остров.

Первую ходку на «Стрекозу» за уцелевшими вещами сделали Винтик, Кроха и Кнопочка. Поскольку каюты Пончика, Незнайки и Пёстренького находились по правому, затопленному борту судна, эти трое решили, что делать им там особенно нечего. В гроте остались также Перчик и Кренделёк, которые прибыли на «Стрекозу», как нам известно, совсем без багажа.

Вскоре катер вернулся, и Винтик, оставив на берегу малышек, попросил кого-нибудь из малышей помочь ему загрузить кое-что из оборудования, находящегося в трюме. После неловкой паузы вызвались Перчик и Кренделёк, и катер опять скрылся из виду.

Больше всех результатами своей поездки на судно была обрадована корреспондентка Кроха: её видеокамера и модули с отснятым материалом ничуть не пострадали. Кнопочка тоже вернулась с набитой всякой всячиной сумкой, а также прихватила свою подушку, матрас и постельное бельё. Тут Пончик, Незнайка и Пёстренький сообразили, что дали маху: ведь на спасательных жилетах спать не очень-то удобно. И они тоже решили сгонять на «Стрекозу».

Катер курсировал взад-вперед до самого вечера, и вскоре грот стал напоминать какой-нибудь склад готовой продукции: повсюду штабелями стояли ящики с консервами, бутылками, коробки с сухарями, подмоченные мешки с крупой, мукой, сахаром и сухофруктами; инструменты, электронное и механическое оборудование и даже вездеход инженера Буравчика в разобранном виде. Винтик также перевез в пещёру главный судовой компьютер, обладавший противоударными свойствами и нисколько не пострадавший во время аварии.

Осмотр судна изнутри показал, что благодаря своей сверхпрочной обшивке из космического сплава корпус не получил ни трещин, ни вмятин. От сильного удара отлетели раскрывающиеся створки с солнечными батареями, но пластины почти все удалось разыскать на мелководье и сложить на палубе. Общими усилиями «Стрекозу» можно было полностью восстановить, но для этого требовалось время, а теперь никто не мог уверенно предсказать, как сложатся обстоятельства даже в ближайшие минуты…

Когда стемнело, друзья стали обустраиваться на ночлег.

Перед тем как объявить отбой, Винтик натянул повсюду нитки, которые соединил со специально подвешенным колокольчиком. Любой коротышка или животное, сделавшие попытку проникнуть в грот, неминуемо задели бы одну из ниточек, и звон колокольчика тут же перебудил бы всех спящих.

При свете горящей от аккумулятора лампы путешественники разложили доставленные со «Стрекозы» и высушенные матрасы, подушки и постельное бельё, поужинали и легли спать.

Незадолго до этого Пончик приблизился к Пёстренькому и шепнул:

– Видишь, как пригодился катер? Если бы я его там, в трюме, не подготовил, он бы наружу просто так не выстрелился. Нам с тобой ещё все спасибо скажут!

Пёстренькому не очень нравилось, что Пончик теперь уверенно считает его своим союзником и говорит «мы». Теперь он горько сожалел о том, что ещё вчера согласился участвовать в этой позорной авантюре и был готов бежать с корабля, оставив всех, в том числе и своего лучшего друга Незнайку, на произвол судьбы.

В то, что Пончиком руководили благие и даже героические намерения, Пёстренький с самого начала не верил ни единой секунды. И теперь ему было совестно, что он так легко поддался на уговоры. Больше всего он боялся, что дело получит огласку и его, на пару с Пончиком, все будут считать негодяем и трусом.

– Слушай, – прошептал он, – ты это… лучше про меня никому не рассказывай. Пусть лучше думают, что ты один такой герой, ладно?

Пончика, в сущности, устраивала такая постановка вопроса. Теперь он мог быть уверен, что разоблачение не последует хотя бы с этой стороны.

– Ладно, ладно. Я никому не скажу, – пообещал он. – Только ты, главное, сам никому не проговорись.

На том и порешили.

Глава тридцатая
НОЧНОЙ ВИЗИТЕР

Ночью Незнайка проснулся от какого-то неясного ощущения.

Ему казалось, что кто-то откуда-то на него смотрит.

Он незаметно приоткрыл один глаз и при свете дежурной лампы сразу увидел того, кто на него смотрел. Это был совершенно незнакомый ему коротышка, спрятавшийся в одном из уходящих в глубину скалы отверстий. Незнакомец с интересом разглядывал путешественников и их многочисленный багаж. Пытаясь увидеть как можно больше, коротышка высунулся чуть дальше, чем следовало, и задел протянутые Винтиком сигнальные ниточки. Тут же зазвенел колокольчик, и любопытный гость в одно мгновение исчез.

Все проснулись и начали расспрашивать друг друга, что случилось.

Когда Незнайка рассказал о выглядывавшем из пещеры незнакомце, Пончик запаниковал и стал требовать, чтобы его немедленно отпустили домой на катере. Винтик обратил внимание на то обстоятельство, что коротышка сам убежал, по-видимому испугавшись. А значит, бояться нечего и вполне возможно, что это какой-нибудь ещё один сбежавший от роботов и скитающийся по острову бедолага. Пончику он сообщил на всякий случай, что катер теперь кому попало завести не удастся, поскольку ключ запуска электромотора у него в кармане.

Малышки заявили, что, кто бы это ни был, им теперь все равно будет казаться, что за ними отовсюду подглядывают, а это для них крайне неприятно. Винтик пообещал в ближайшеё время обследовать пещеру, из которой появился коротышка, и, если возникнет необходимость, поискать другое место для стоянки. После этого все снова улеглись спать.

Но заснуть теперь было уже не так просто. Путешественники ворочались с боку на бок, вздыхали, шептались, а Пончик даже изредка стонал от обрушившихся на него невзгод.

– Слышишь, как переживает, – шепнул Незнайка Пёстренькому. – Наверное, всё-таки не надо было брать его в путешествие.

Пёстренький в ответ что-то сердито проворчал. Вот уже более суток он тяготился связывающей его с Пончиком позорной тайной.

Постепенно все затихли, и только Пёстренький продолжал ворочаться с боку на бок и тяжело вздыхать. Хорошо выспавшийся накануне Незнайка сказал:

– Ты чего не спишь?

– Да так… – ответил Пёстренький после некоторой паузы. – Что-то не спится. Как ты думаешь, почему ракеты до сих пор нет?

– Наверное, что-нибудь с радиосвязью, – предположил Незнайка.

– А почему же тогда никто не отправился к нашим на катере?

– Так ведь на катере отсюда не доплыть.

– Почему не доплыть?!

– Тише ты, перебудишь всех. Винтик говорил, что там запасов электрической энергии в аккумуляторах всего на два часа.

– А потом?

– Потом надо подзарядиться.

– В море?..

– Чудак, где же ты в море найдёшь электрическую розетку? Это можно только тут, на берегу, от дизеля.

– Что же будет, если там, в море?..

– А что будет? Уже ничего не будет. Волной накроет – и ко дну.

На несколько минут оба замолчали.

– А з-зачем же он т-тогда?.. – Пёстренький всегда начинал заикаться, когда волновался.

– Что з-зачем? – передразнил Незнайка. – Катер зачем?

– Д-да, к-катер.

– Ну там, туда-сюда…

– Ку-уда?..

– Слушай! – Незнайке надоел такой разговор. – Ты чего ко мне пристал? Или нормально разговаривай, или спи!

И Пёстренький наконец решился. Он сбивчиво рассказал о том, как Пончик собирался бежать на катере и подговаривал его самого.

– Вот гадина! – выслушав, стукнул по камню кулаком Незнайка. – А ты что?

– Я?.. Я-то, конечно, отказался, – соврал Пёстренький.

– Это понятно, что ты отказался. Если бы ты согласился, я бы с тобой тут не разговаривал, я бы с тобой по-другому поговорил… А почему раньше не рассказал?

– Так ведь мы в кораблекрушение попали, не до того было.

– Да, верно. Я тогда чуть не проспал, хорошо, что ты меня вовремя разбудил. Пойду надаю этой толстой гадине…

И Незнайка сделал движение, чтобы подняться.

– Стой, стой! – схватил его за руку Пёстренький. – Не надо…

– Это почему же не надо?

– Так ведь он, наверное, ка-ак лучше хотел, мог бы и сам погибнуть…

Пёстренький, конечно, так не думал, но он боялся, что за этой ниточкой потянется его собственное разоблачение.

– Ладно, наплевать на него, – сказал Незнайка. – Посмотрим, что дальше будет.

В это мгновение Пончик вдруг тонко и пронзительно закричал.

Крик его разнесся под куполом грота, разошелся по уходящим вглубь каменным пещерам и вернулся жутким многократным эхом.

Все опять в страхе повскакивали с постелей и, установив источник шума, окружили мокрого от страха и взъерошенного Пончика. Тот ослабшей рукой с вытянутым указательным пальцем тряс в сторону темнеющего в стене отверстия, того самого, из которого незадолго до этого появился незнакомый коротышка.

Пончик мямлил что-то нечленораздельное: «бэ-бе-бэ…», силясь что-нибудь произнести, но как будто онемев от ужаса. Ему побрызгали на лицо холодной водой, дали попить, и только тогда, ко всеобщему облегчению, выяснилось, что Пончик всего-навсего в очередной раз увидел страшный сон.

Постепенно все снова улеглись, сетуя на то, что вот уже вторую ночь никому не удается нормально поспать.

Как утверждает наука, сны чаще всего длятся несколько минут или даже секунд, хотя утром нам кажется, что сон продолжался всю ночь. Этим объяснялось то, что Пончик успел увидеть столь поразившее его за столь короткое время.

Перед тем как спутанные мысли в его голове начали превращаться в смутные образы, до него случайно донеслась фраза Незнайки «волной накроет – и ко дну». С нею он и заснул.

И это был самый страшный и загадочный сон в его жизни.

…Вот Пончик, вернее, не сам Пончик, а как бы его полупрозрачное астральное тело оторвалось от спящего и поднялось на ноги. (Поскольку телом называть этот фантом не совсем удобно, будем его всё-таки называть Пончиком.)

Итак, Пончик поднялся и шагнул в глубину пещеры за незнакомцем, который пальцем манил его за собой.

Они спускались всё ниже и ниже, не торопясь и не произнося ни звука. В отблесках красных языков пламени во впадинах тяжёлых каменных стен виднелись затянутые паутиной, щёлкающие зубами скелеты, а под ногами с писком проносились стаи огромных крыс.

Почему он послушно шел за этим коротышкой, Пончик и сам не знал. Какая-то неведомая сила влекла его, и повернуть назад было невозможно. Он теперь уже и не думал, что когда-нибудь ещё вернется назад; этот путь был неизбежным и самым последним в его жизни.

Несчастный обливался холодным потом и трясся от страха, ноги его не слушались. Ухватившись за стенку, он почувствовал под рукой какую-то склизкую шевелящуюся гадость, отдёрнул руку и брезгливо вытер о пижаму.

Провожатый спускался все ниже и ниже, и гладкая каменная поверхность под ногами вскоре превратилась в отшлифованные временем ступени.

Когда они добрались до самого центра Земли, стены вдруг расступились и Пончик оказался в пространстве столь огромном, что сводов и границ его не было видно.

Повсюду клубился пар с неприятным серным запахом.

На входе рычала собака, глаза у которой были величиною с тарелки, а шерсть горела огнем. При виде новенького она отошла в сторону, уступая дорогу, и Пончик вдруг понял, что назад она его уже не выпустит.

В дымке полумрака поблёскивала подземная река, на которой качался прицепленный веревочкой к берегу тот самый катер со «Стрекозы».

Пончик запрыгнул в катер и помчался вниз по реке, в надежде, что как-нибудь выплывет из этого ужасного места.

Позади оставались сотни и тысячи километров, но он никуда не попадал, а с берегов к нему тянули лапы и скалили пасти страшные чудовища.

Вдруг река вспыхнула огнём. Пончик стал биться и задыхаться в языках пламени.

Потом река вдруг оледенела, и катер заскользил по поверхности льда. Чей-то голос прогремел под высокими сводами: «Видишь, это оледенели слёзы всех тех, кого ты обидел!..»

Впереди река проваливалась водопадом в бездну, оттуда шел дым и был слышен страшный мученический крик и вой таких же, как он…

Пончик стал искать в катере спасательные жилеты, но в рот ему полезли многочисленные продукты из багажного отделения…

Тут катер на всём ходу врезался в торчащий у самой кромки водопада камень, его накрыло волной, он разлетелся на куски, и Пончик с воем полетел в чадящую огнём и дымом бездну.